Читать книгу: «Звёздные капитаны. Капитан «Чёрной звезды»», страница 13
Иар отбросил эти мысли, сконцентрировавшись на текущей цели. После того как он узнал о своём происхождении, такие коварные думы нередко посещали его, будя внутри что-то доселе дремавшее и неизведанное. Меланхолии он сможет придаться потом, после того как они покинут имперские воды, сейчас же ему жизненно важно сохранять спокойствие и концентрацию, дабы удерживать иллюзию над фрегатом.
Резиденция полковника Латифа даже с главной площади, что всё ещё хранила следы пожара, устроенного семнадцать лет назад, казалась необжитой. И хоть Ирим и Марко хмурились, смотря на трёхметровый обелиск, возведённый имперцами в честь их победы, оба не смогли сдержать злорадной улыбки, глядя на необжитые крылья Механического дворца.
– Они так и не смогли обнаружить, как отключить ловушки, – хмыкнул Ирим.
Но Иар не обратил на это внимания, поскольку разглядывал само сооружение дворца. Он видел немало особняков и даже монументальные постройки имперцев, что отличались лаконичностью и ужасающим величьем, но такого – ещё он никогда и нигде. Больше всего дворец походил на банальную открытую музыкальную шкатулку, из которой вместо фигурки танцовщицы или трубача возвышалось множество домиков и башенок разных размеров и форм. А у их подножия вместо привычных цветов и сада рос механический лес из шестерёнок и причудливых извилистых трубочек.
– М-да, – прокомментировал Иар, – однако, род Ред были ещё теми затейниками.
– По крайней мере, это куда увлекательнее, чем пятиугольник Железного дворца, – фыркнул Ирим.
Иар пожал плечами, не отрывая намеренно восторженного взгляда от строения. Он хоть и был один раз в Ниагате, дворец наместника особо не разглядывал, стараясь держаться подальше от властей, а вот роль свою нужно было играть до конца. На площади всегда было немало зевак, пришедших поглазеть на эту диковинку, так что Иар не опасался, что караул, выставленный под стенами дворца, что-либо заподозрит. Они притворялись обычными любопытными моряками, что, попадая в Розалим, обязательно поднимались сюда, дабы посмотреть не только на уникальное сооружения из металла и камня, но и послушать поющий фонтан, который лишь чудом сохранился после войны. На удивление, имперцы оставили это доказательство высоты мысли красного княжества, не уничтожив его, как другие диковинки. Правда, сейчас вместо одухотворяющей музыки три раза в день играл имперский гимн и имперский марш, что удручало гораздо сильнее, чем остриё меча, приставленное к сердцу.
Когда справа от них вдруг взвились струи воды, Иар с Лидамом под смех Марко и Ирима с визгом отпрянули от фонтана, но, когда заиграл марш, их смех тут же стих, а на лицах появилась печать скорби.
У дворца они провели не менее пяти часов, лишь далеко после полудня покинув площадь и начав спуск по лестнице. Они успели изучить время смены караула, маршрут солдат во внешнем периметре и пути к заветному тайному ходу, о котором говорил Ирим. Хлипкий, неприметный люк, находившийся на ярус ниже площади, всё ещё был на месте и, если верить Ириму, вёл приямком к двери дворцовой конюшни. Оттуда им придётся пройти часть пути по дворцу до двадцать третей ниши, откуда вёл ещё один потайной ход, после которого им предстоял немаленький путь к нужной башне, в которой находилась карта.
Проблема была в том, что эта башня, в отличии от большинства построек, была обитаема. И по тем слухам, что им удалось собрать за сегодня, именно там работал сам полковник Латиф. Это осложняло ситуацию, но оставалась надежда, что имперец всё же иногда спит.
Вечерний Розалим был прекрасен. Освещённый маленькими бумажными разноцветными светильниками, работающими на непонятной энергии, утопающий в цветущих висящих садах и розовых домиках, он напоминал Иару пышные платья уличных танцовщиц, что так любили выплясывать у костров в своих полупрозрачных нарядах. Но не только зелень и мистерия вечернего города делала Розалим особенным. Даже сейчас, после того как было уничтожено большинство мастерских и чудных изобретений рода Ред, тут и там всё равно раздавались тиканье разновидных механизмов, шипение паровых машин с причудливыми извилистыми трубочками и разного вида непонятные звучи, похожие на постукивание металлических молоточков.
– Караул меняется каждые полчаса. Ходят они по двое, – подытожил Роф, когда они вернулись на корабль.
– Не забывай ещё о собаках, – вздохнул Ирим, который весь обратный путь был необычайно молчалив.
– И мы пока понятия не имеем, что происходит внутри. Часть нижних этажей тоже обитаема, но мы пока не знаем, какие, – добавил Марко.
– А ещё нам придётся отключить ловушки, если хотим остаться в живых, – дополнил снова Роф.
– С ловушками мы сможем разобраться, если, конечно, дойдём до них, – не унимался Марко, который больше всего опасался именно неизвестности, ждавшей их внутри.
– Нам нужен Жук, – вдруг предложил Фил, который вместе с Родаком и Клипом тоже присутствовали на их маленьком совещании.
– Они давным-давно уничтожены, а все мастера убиты. Имперцы позаботились о том, чтобы у Королевства не осталось ничего, – с нескрываемой ненавистью ответил Ирим.
– Не думаю, – задумчиво протянул Клип. – Невозможно уничтожить всё. Что-то да могло сохраниться, главное – найти.
– Может, на Радужных островах что-то ещё и есть. Во время бегства с собой уносили всё, что только могли, но тут, под носом у имперцев, – вряд ли.
– Вообще-то Клип прав, – подал голос Родак, – и я знаю кое-кого, кто бы мог помочь нам.
– Если мы начнём интересоваться такими вещами, то можем выдать себя. Риск слишком велик, – запротестовал осторожный Фил.
– Если мы пойдём на дело без должной подготовки, то можем погибнуть. А так у нас будет хоть какой-то шанс, – запротестовал Марко.
Фил уже набрал воздуха, чтобы продолжить спор, но Иар перебил его:
– Может, сначала объясните мне, что это за Жук такой? И чем именно нам поможет какое-то насекомое?
– Не насекомое, а механизм, – ответил Ирим. – Жук – это такой маленький… э-э-э… ну, жук, только механический. Он как бы не живой.
– Как бы? Объясни подробнее, – потребовал Иар, осознавая, что в очередной раз ничего не понимает из слов Ирима.
То, что для веснушчатого рыжего было естественным и обыденным, для Иара представлялось чем-то неизведанным и странным. Часто, когда парень рассказывал о диковинках своего рода, Иар не понимал и половины из его слов. Ирим умоляюще посмотрел на Клипа, у которого лучше всего получалось всё объяснять.
– Жук – это механизм, созданный для разведки и слежки. Если я правильно понимаю принцип работы этого причудливого механизма, то на специально обученных жуков, выведенных родом Грин в их лабораториях, надевают механические доспехи, и они могут проникать в закрытые помещения и передавать – не знаю, как – то, что видят, своим владельцам. Я не понимаю их принцип работы, но если мы найдём Жука и того, кто осмелится проникнуть во дворец, то сможем разузнать всё, что нас интересует.
Иар задумался. На самом деле они постарались подготовиться к делу так тщательно, как могли, но… план помещений, составленный Иримом и Марко, хоть и был достаточно подробен, но всё равно сквозил дырами, как Элазарский сыр. Мастер слышащий никогда не бывал в служебных помещениях, а Ирим был ещё совсем ребёнком, когда бегал на кухню за сладким, и его познание дворца было основано на детских воспоминаниях. Ирим, конечно, говорил, что отец передал ему информация о механических ловушках, но они не могли быть уверены в полноте этих знаний. И если этот Жук может помочь им заполнить пробелы, то, может, стоит рискнуть?
– Ладно, уже поздно. Я объявлю о своём решении утром, – заявил Иар и отправил всех спать.
Принять его оказалось сложнее, чем предполагал Иар. По словам Ирима, Жук привязывался к одному хозяину и мог передавать информацию только ему. Это значило, что, если они и найдут человека с Жуком и смогут уговорить его проникнуть во дворец, он будет знать не только о готовящемся ограблении, но и о том, откуда они хотят забрать заветное. Сам факт проникновения во дворец грозил им ссылкой в шахты, а то, что они хотят проникнуть в кабинет самого полковника Латифа, обеспечивало им первое место на виселице.
Всю ночь Иар взвешивал все за и против, смотря в потолок каюты и пытаясь отыскать там ответ. Тихое присутствие фрегата чувствовалось постоянно, и это вкупе с посапывавшим под боком звездаром успокаивало Иара лучше любого отвара из трав, что готовил ему Марко. Он во что бы то ни стало должен найти вторую часть карты и вернуть Дары основателей на родину. И это сейчас важнее всего на свете. Поэтому, заранее продумав легенду, он на рассвете разбудил Родака и дал ему чёткие указания о том, что можно, а что нельзя говорить при поиске Жука.
***
Два дня прошли, казалось бы, однообразно. Каждый день Иар посылал три группы матросов по два-три человек на вершину холма, чтобы денно и нощно следить за жизнью дворца и его обитателей. Фил всë это время о чëм-то договаривался с торговцами, торчал на бирже и в тавернах, где собирались торговые представители, продолжая играть роль доверенного лица юного капитана «Молнии». Родак же обхаживал все злачные места и их обитателей в поисках подпольных механиков, кто бы владел Жуком. Откуда его друг знал таких людей, Иару было неизвестно. Родак часто преподносил ему необычные сюрпризы, и не все они были приятными. Так Иар два года назад узнал, что Родак до бешенства ненавидит командора Армана. Одного имени командующего имперским флотом в провинции Семи Звëзд хватало, чтобы вывести Родака из себя. Такой лютой ненависти Иар в жизни не видел. Но об её причинах мог только догадываться, так как, как и во многих других случаях, Родак становился нем как рыба. Иар подозревал, что адмирал стал виновником смерти семьи Родака, поскольку о ней он тоже ничего не рассказывал. А злачные связи его друг мог приобрести уже на улице, где, как думал Иар, провëл немало времени. Всё, о чëм рассказал рулевой, – о его жизни на маленьком торговом судне «Белая лилия», после которой он попал на «Северный ветер». Но сейчас его знания могли сыграть им на пользу.
А пока все остальные были заняты, Иар страдал от безделья. Подниматься на гору и глазеть на дворец он не стал, опасаясь привлечь лишнее внимание. А бегать с Филом или Родаком ему было не по статусу, так что приходилось поддерживать образ капитана-шалопая, который ничего не смыслит в торговле, и то, что он ещё до сих пор плавает на своëм корабле, всего лишь злая шутка Соарты.
В очередной раз покинув «Чёрную звезду», Иар снова направился в город. Днём Розалим преображался. Исчезала ночная таинственность, создаваемая маленькими светильниками; люд, прятавшийся по домам из-за комендантского часа, высыпался на узкие улочки, и начиналась обычная жизнь большого города. В этот раз ноги привели его туда, где всегда кипела жизнь – прямо на базар. За шесть лет, проведённых на «Северном ветре», Иар повидал немало базаров, и Розалимский, в общем-то, мало чем отличался от других. Ряды с разнообразными товарами, зазывалы, торговцы, нахваливавшие свои изделия, и торговавшиеся покупатели. Но Иар всё равно любил прогуливаться среди рядов, разглядывая местный товар. Всё же, кроме привычных предметов обихода, тут всегда можно было найти всякие диковинки. Раньше у него даже была целая коллекция сувениров, которые Дом называл мусором. В этот раз Иар не планировал ничего покупать и даже великим усилием воли заставил себя не заходить в ряды с готовой одеждой, где можно было натолкнуться на палатку с куртками. Спасённого сундука хватало. Хоть ему и приглянулся вид Касиана, Иар понимал, что впереди их ждёт долгое путешествие, и деньги нужны для закупки продовольствия. В Розалиме они лишь частично заполнят свои трюмы, и хоть они основательно подготовились на Радужных островах, им всё равно придётся сделать остановку на Турапе. И ещё Иар понятия не имел, сколько потребует механик за свои услуги. Так что приобретение всякого «мусора» сейчас не входило в его планы. Но было сложно удержаться от приобретения маленькой заводной металлической черепашки, что смешно перебирала лапками, двигаясь по столу. Или от музыкальной шкатулки с чарующей танцовщицей, выполненной так искусно, что она казалось живой. И многих других маленьких и не очень причудливых механических штуковин, назначения половины которых он не понимал.
Иар думал, что поделки вводили его в искушение, но когда он попал в механические ряды, плавно перетекавшие в механический квартал, заставленный лавками и мастерскими, понял, что пропал. Часы всевозможных форм, механические игрушки размером с собаку, какие-то странные самокатящиеся конструкции, которые он уже не раз видел в городе, очки с несколькими рядами стёкол, позволявшие видеть не только вдаль, но и в темноте, механические кухонные принадлежности, снасти для рыбалки и даже какая-то хитрая лебёдка, торговец которой обещал, что с её помощью даже ребёнок сможет выкатить на берег большую лодку. От всего этого разнообразия железа, шестерёнок, болтиков, винтиков и трубочек у Иара глаза разбегались. Он рассматривал, спрашивал и даже испытывал некоторые из представленных товаров. Особенно его заинтересовали очки, позволявшие видеть в темноте. Круглые, занимавшие пол-лица, с толстыми зелёными стёклами, они никак не могли назваться удобными. Но, войдя в затемнённую палатку, Иар на самом деле различил очертания предметов. Стоили эти очки, правда, как добротная кожаная куртка с золотой вышивкой.
– Берите, не пожалеете! Такого вы больше нигде не найдёте! – уговаривал его высокий детина-торговец с жуликоватым лицом. – Это моё личное изобретение, больше ни у кого такого нет.
Этот торговец был прав: таких не было ни у кого. Хотя многие и предлагали подобные, более дешёвые и даже легкие, но не такие точные, как у него.
Иар разрывался между качеством и ценой – вечный конфликт души человеческой, как говаривал капитан Бранд. Но в тот момент, когда он уже решил раскошелиться, за его спиной раздалась отборная ругань:
– Ты, кусок медузьего дерьма, ты украл моë изобретение! Это мои стëкла!
Иар развернулся и увидел низенькую пухленькую девушку с россыпью ярких веснушек и копной коротко остриженных рыжих волос, торчавших во все стороны. Она могла бы быть милой и даже красивой, если бы не мешковатая мужская одежда с чëрными сальными пятнами, перекошенное от ярости лицо в таких же непонятных разводах и сутулость, которая наверняка должна была скрывать принадлежность к женскому полу.
– Верни обратно всë, что украл, ты, отродье кракена! – продолжала кричать девушка.
– Уймись, очки мои. У меня патент есть, – спокойно ответил здоровяк, ехидно улыбаясь.
– Но это я… Я… Да ты… – опешила девушка. – Ты – козлиная морда!
– Да ты никогда в жизни настоящего козла не видела, чокнутая! Убирайся отсюда, а то стражников позову!
– Медузье отродье, – прошипела девушка, смотря на торговца с такой лютой ненавистью, что Иар даже перепугался, как бы она не совершила смертоубийство прямо тут.
– У кого документ, тот и прав, – засмеялся толстяк, ничуть не испугавшись грозного вида рыжей.
Девушка зарычала, словно тигрица, и, выхватив очки у Иара из рук, растоптала их босыми ногами, не боясь осколков.
– А вот за это тебе придётся заплатить! – разозлился торговец.
Девушка показала ему неприличный жест двумя пальцами и, развернувшись, ушла.
– Простите за скандал, это наша местная сумасшедшая. Считает себя великим изобретателем, чуть ли не потомком самих основателей, – извинился торговец перед Иаром, покрутив у виска. – Я сейчас принесу другие очки.
– Нет, не надо. Я передумал покупать, – протараторил Иар и, выбежав из палатки, заозирался по сторонам. Сцена, что только что разыгралась перед ним, задела что-то внутри.
По поведению девушки было видно, что она не сумасшедшая, а на самом деле истинный изобретатель этих очков, а торговец выкрал их или секрет их изготовления и запатентовал на своë имя. Иар знал, что в Розалиме владелец патента являлся и владельцем механизма, и никто другой без его письменного разрешения не имел права изготавливать такой же. К сожалению, торговец, или, правильнее сказать, вор говорил правду. «У кого документ, тот и прав». Это при великом князе девушка могла рассчитывать на честное расследование, имперцы же даже разбираться не станут – вышвырнут её вон из отделения стражи, если не арестуют за нарушение порядка.
Иар догнал девушку на выходе из торговых рядов. Та шла быстрым решительным шагом, не обращая внимания на рану на ступне. По правде говоря, он понятие не имел, зачем последовал за ней. Может, в нëм снова проснулись воспоминания прошлого – уж слишком сильно она своим внешним видом напоминала ему оборвыша. Или же это были простая жалость и потребность в справедливости.
– Эй, подожди минутку! – окликнул он её, когда она снова попыталась скрыться за поворотом.
Рыжая остановилась, обернулась и, взглянув на догонявшего её Иара, нахмурила заплаканное лицо. Видя стремительно приближавшегося парня, девушка утёрла слёзы и приняла гордый и независимый вид.
«Не оборвыш», – понял Иар, смотря на эту горделивую осанку королевы.
– Чего тебе? – рявкнула девушка, когда он приблизился.
– И не королева, – пробормотал он себе под нос.
– Чего? Какая ещё королева? Чë надо? – бросила она грубо, настороженно наблюдая за Иаром.
По правде говоря, он понятия не имел, что собирался сделать, просто чувствовал, что должен сказать, что верит ей. Как-то поддержать или, может быть, помочь.
– Я… Э-э-э… Слышал твой разговор с тем мужчиной, ну, с которым ты ругалась на базаре.
– И что? Сдашь меня страже за клевету и испорченное имущество? – надменно спросила она.
– Нет, нет, упаси Трис от такого! Наоборот, хотел сказать, что верю тебе.
– Веришь? – удивилась девушка.
– Да, верю. И хотел бы помочь.
– Ну, если у тебя есть связи в патентном бюро, и ты можешь уговорить их отобрать у него патент и отдать мне, сироте без документов, то валяй.
– К сожалению, нету. Я вообще впервые в Розалиме. Может, есть что-то ещё, что я могу для тебя сделать?
Она оглядела его с ног до головы, отметила красную куртку, добротные сапоги и кинжал на поясе.
– Тебе-то что с этого?
– Терпеть не могу несправедливость.
– Тогда ты не в том краю живёшь. Тут уже семнадцать лет нет ни справедливости, ни правды. Лишь борьба на выживание. Иди куда шёл и оставь меня в покое, – она развернулась и собиралась было уйти, но Иар остановил её:
– Подожди! Позволь хотя бы помочь обработать рану и накормить обедом.
– Ты что, один из этих… детей милосердия?
– Нет, но знаю, как справиться с порезами. Сам когда-то ходил только босиком.
– Босиком? По тебе не скажешь.
– Когда-то я был оборвышем, сбежал из приюта и слонялся по улицам, – развёл руками Иар.
– А сейчас?
– Сейчас… у меня свой корабль.
Она снова оглядела его с ног до головы, и на этот раз в её взгляде было гораздо больше подозрительности и недоверия.
– Один обед. Просто… ну, я просто хочу сделать хоть что-то, чтобы скрасить твой день.
– Эй-эй!.. Я не из этих, и если ты на что-то рассчитываешь, то сразу иди к крабам. Не смотри, что я маленькая, постоять за себя смогу.
– Нет, нет… просто обед, ничего больше. Я могу даже не засиживаться с тобой, если не хочешь.
Девушка ещё долго сомневалась, но в итоге кивнула, и они молча направились в ближайшею таверну, где Иар купил ей поесть. И видя, с каким аппетитом она накинулась на еду, он понял, что ставка была верной. Девушка, видимо, давно уже не ела так сытно, как сегодня. И хоть она не походила на обычных оборвышей, всё же жилось ей туго.
Она не стала прогонять Иара и представившись Мишелью, рассказала чуть-чуть о себе и о том, как получилось, что Дукан, торговец с очками, выкрал её изобретение. Живёт она на самом деле бедно, и из-за того, что у неё нет необходимых документов, подтверждавших статус механика, патенты она получать не может, приходилось приторговывать нелегально. А полгода назад, она обнаружила метод закалки стекло так, чтобы улучшить чёткость видимости в темноте, и тут же принялась за работу, вложив в материалы все свои скудные сбережения. Дукан согласился помочь ей добыть патент, и в итоге она показала ему секрет зелёного стекла. А он вместо того, чтобы помочь ей, забрал изобретение себе. Оказывается, такое сейчас тут сплошь и рядом. Имперцам глубоко наплевать на справедливость: кто первым успел или больше заплатил – того и лодка. Так что такими скандалами уже никого не удивишь.
Иар слушал и всё больше убеждался в праведности своей миссии. Он обязан был преуспеть и заполучить оружие против имперцев. Иначе его народ попросту будет уничтожен, и уже через очередные семнадцать лет от наследия основателей не останется ничего.
Накормив её двойной порцией и уговорив купить ей хоть какую-то обувь, он распрощался с девушкой на базарной площади и вернулся на корабль, поражённый сегодняшним происшествием.
