Читать книгу: «История бродяги. Метаморфозы», страница 2
«Вы ни за что не поверите мне, Тихон, но тем не менее, это правда. Тот Дергачев, которого вы знаете, стоит сейчас перед вами. Правда, необычно? Посмотрите, неужели во мне ничего не осталось от того Дергачева, которого вы знаете? – отчаянно проговорил Женька, вытягивая из машины ничего не понимающего Тихона»
Ученый нехотя выбрался на улицу и скользнув глазами по тощей невзрачной фигурке, недовольно пробормотал:
«Это все? Неплохой розыгрыш. Ты и вправду немного похож на моего друга. Передай моим недалеким приятелям, что я поверил, удивился и все такое. А сейчас мне пора, я очень устал и хочу спать. Спокойной ночи, Дергачев Евгений!»
Женька уцепился в руку мажора и повторил, проглатывая целые фразы:
«Я и есть тот самый Женя, ваши приятели не при чем, за последние три месяца я превратился в мальчишку и не знаю, как это остановить! Поверьте, мне! Пожалуйста, Тихон… – голос Женьки сорвался, и он в волнении обхватил себя обеими руками, как будто отгораживаясь от всего мира. Этот жест был хорошо знаком Тихону, так часто делал тот Женька в минуты душевных переживаний. Ученый подтолкнул Дергачева к фонарю и приподняв его лицо к свету, внимательно всмотрелся в молодые черты. Женька следил за выражением лица Тихона и с облегчением замечал в нем искреннюю заинтересованность и неподдельное удивление.
«Как ты провел прошлый февраль? – поинтересовался мажор, не выпуская Женькину мордаху из своих рук»
«Мы застряли в твоей хижине на побережье, ветер смешал твои препараты, и время остановилось, – бормотал Женька, вспоминая детали их невольного заключения, – море стало как кисель, а ты здорово приложил меня о твою печку. У меня остался шрам, небольшой, могу показать…»
«Не сейчас, – проговорил разом побледневший Тихон, отпуская наконец Женьку. – возможно я пожалею об этом… этого не может быть… я все еще не верю тебе, Дергачев Евгений, но похоже ты не врешь… садись, поехали ко мне домой, по дороге расскажешь все подробности»
Глава 4.
Мой случайный попутчик не вызывал у меня того доверия, на которое рассчитывал. Пока мы катились с ним по ночным улицам, он подробно пересказал мне довольно складную историю про вахты, неуемную энергию и беготню по бабам. Услышав его последнее заявление, я не сдержал снисходительную улыбку, косясь на его невзрачную фигурку.
«Ты не веришь мне, – разочарованно протянул мальчишка, заметив мою реакцию. – я понимаю тебя, я и сам бы себе не поверил, если бы каждый день не просыпался от страха перед очередным открытием, которое неизменно преподносит мне мое собственное отражение.»
Интонация, речевые обороты и манера держать себя все говорило за то, что рядом со мной сидит мой добрый друг, странным образом обернувшийся подростком, однако любому превращению в науке всегда находиться логическое объяснение. Сейчас я не мог отыскать объяснения тому, чему становился свидетелем.
Едва войдя в мою квартиру, Женя нерешительно замер возле самых дверей и ожидая моего приглашения, переминался с ноги на ногу.
«Проходи, – кивнул я ему и отправился в кухню. Там, в пенале у меня была припрятана бутылка коллекционного коньяка, который я, плеснув в стакан, протянул своему гостю. Женя помотал головой и отступил на шаг.
«Я стараюсь по возможности избегать алкоголя, – пробормотал он срывающимся мальчишеским голосом, – он странно действует на меня.»
И это тоже в поведении Жени очень напоминало бродягу. Я больше не стал устраивать проверки несчастному парню, вместо этого усадил его в кресло, а сам сел напротив. Мой разум отказывался принимать за правду услышанную историю, однако мое сердце подсказывало мне, что Дергачев действительно в большой беде.
«Твои изменения появляются только после твоего пробуждения? – поинтересовался я, вспоминая его рассказ и пытаясь отыскать причину странной реакции»
«Ну я это замечаю, после того, как проснусь, возможно они происходят постоянно, просто не так заметны. Я вообще не пойму, что случилось с моим организмом. Помнишь, ты рассказывал мне о быстрой регенерации тканей после воздействия твоего ускорителя? Может все дело в этом?»
Женя выдвинул довольно правдоподобную версию, если бы и со мной происходило бы тоже самое. Однако я продолжал чувствовать себя и выглядеть на свои тридцать восемь лет, а сорокатрехлетний Женя неуклонно скатывался к ясельному возрасту. Внезапно новая мысль проснулась у меня в голове.
«Ты говоришь, что алкоголь странно действует на тебя. Как именно он действует, в чем странность?»
Женька принялся рассказывать мне о своих особенностях, а в моей голове бешеными белками метались новые вопросы к моему невезучему другу. Как оказалось, у Жени с раннего детства проявлялась реакция на многие изученные и давно протестированные лекарства. А я, в своем стремлении добиться одному мне известных результатов, пичкал его абсолютно новыми неопробованными препаратами и ждал чудес. Да еще срывал зло на ни в чем не повинном парне, превращающимся сейчас по моей вине в пеленочного младенца. От моего самобичевания ничего не менялось, а Дергачев ждал от меня конкретной помощи. Я отбросил все свои стенания и достал ту самую тетрадку, которую по-хорошему, давно уже пора было сжечь. Дергачев пристально следил за моими манипуляциями и едва увидев знакомую кожаную обложку, весело засмеялся:
«Ты вообще когда-нибудь расстаешься с ней? – пробормотал он, – это же целый кладезь научных открытий, Тихон.»
Внезапно меня охватила злость. «Что ты творишь? – хотелось заорать мне наивному Женьке, – неужели ты не видишь, что ученый из меня, как из говна конфетка, а все мои так называемые опыты неизменно оканчиваются какой-нибудь неведомой фигней?!»
Я погасил в себе порыв озвучить все это и принялся в который раз мусолить формулы, пытаясь найти способ, как помочь своему другу.
Женька все это время неподвижно сидел в кресле и наблюдал. В его огромных темных глазах плескалось самое искреннее любопытство, и теснилось множество вопросов, которые он по своей привычке не решался озвучить. Один он все же озвучил и от его содержания внутри меня все замерло.
«Тихон, а что если мы не успеем? Ну, я хочу сказать, ты не создашь препарат, останавливающий мое омоложение, и я исчезну.»
«Успеем, – уверенно произнес я, не чувствуя в себе этой уверенности. – обязательно успеем. Не отвлекай меня, пожалуйста. Дай мне сосредоточиться…»
«Я бы хотел еще раз повидать Варвару, – будто не слыша моих слов продолжил Женя, – пока я еще нормально выгляжу… Немного старше нее… Можно я поеду обратно?»
Его слова отозвались во мне неожиданно принятым решением, которое я тут же озвучил:
«Никуда ты не поедешь, – заявил я, а Женька изменился в лице, – я имею в виду, не поедешь один. Мы поедем на побережье вместе, завтра. Точнее, уже сегодня. А пока не мешай мне, прошу тебя…»
Женька едва слышно вздохнул и промолчал, но в этом многозначительном молчании я отчетливо расслышал бесконечное сожаление о моей рушащейся карьере и загубленных планах.
Утром я сидел в кабинете брата, передавая ему дела.
Естественно я не стал объяснять Филиппу причины моего скоропалительного решения, просто поставив его перед фактом. Как же он орал, это стоило бы записать и впоследствии пугать этой записью его будущих внуков, если когда-нибудь такие появятся.
«Да что с тобой, Тихон?! – сыпал ядом мой всегда сдержанный братец, – ты хоть понимаешь, что своим решением ты не только рушишь свое собственное будущее, но и ставишь под угрозу благополучие целой компании?!»
В последнем высказывании я видел явную клоунаду. Незабвенный Станиславский с позором выгнал бы Филиппа с подмостков, услышав подобную реплику.
«Ничего с твоим концерном не случится, – равнодушно заявил я, выдерживая выбранную роль, – посади на мое место Маргариту Антоновну, она справиться.»
«Я лишу тебя твоей доли, – прошипел Филипп, – если сейчас же не одумаешься! И я не шучу! Ты дурак, Тихон, я всегда это знал и сегодня ты только укрепил мои убеждения!»
«Ты отнимаешь мое время, – пробормотал я, бросая взгляд на часы, – я очень тороплюсь, прощай Филипп!»
Но мой добрый покровитель не желал мириться с мыслью, что кроме его компании, существует внешний мир, в котором у меня могут быть свои интересы. Филипп бушевал и взывал к здравому смыслу. Наконец, он озвучил самое выгодное для меня предложение.
«Послушай, мой мальчик, – вполне спокойно произнес он, – я понимаю, что твое стремление все успеть и не наделать ошибок, отняло много сил. Так бывает, я помню это по себе, но не стоит бросать начатое только из-за того, что это лишает тебя личной жизни. Или по какой причине ты решил оставить компанию? Ты справляешься и справляешься отлично. Тебе же нравиться все это, Тихон. Давай сделаем так. Я дам тебе месяц отдыха, потом ты вернешься и продолжишь работу. Я сам буду контролировать производство в твое отсутствие, и тебе не придется разгребать нерешенные дела. Ну, согласен?»
Слова Филиппа звучали трезво и правильно, однако я не мог ответить ему ни да, ни нет, поскольку не знал, как долго мне придется искать способ остановить необратимые процессы в Женькином организме. Если мне вообще удастся отыскать такой способ. Мое молчание Филипп расценил как отказ и выпрямился в кресле.
«Ну знаешь ли, мой дорогой брат, – холодно изрек он, – я не намерен долго уговаривать тебя. Тебе уже тридцать, и ты сам способен принимать решения»
«Мне тридцать восемь, – рассеянно пробормотал я и протянул ему руку. – спасибо, Филипп. Мне пора!»
Господин Русаков не ответил мне, и только на самом пороге его кабинета меня догнала мстительная фраза: «Ты сам сделал свой выбор.»
Прошлая бессонная ночь не принесла значительных изменений в Женькину внешность. Он как две капли воды напоминал себя вчерашнего, только темные круги под глазами выдавали крайнюю усталость. Собирая в сумку склянки с реактивами, я то и дело оборачивался на тощую фигурку своего гостя, пытаясь обнаружить новые признаки омоложения. Их отсутствие немного успокоило меня и принесло в мою голову новую мысль. Не слишком ли я поторопился поверить этому мальчишке? При желании можно мастерски изобразить поведение и манеры любого человека, достаточно обладать минимальными актерскими способностями и владеть информацией о личной жизни прототипа.
«Ты говоришь, изменения происходят ежедневно? – поинтересовался я у Женьки,»
«Сразу после пробуждения я нахожу в себе их, да… – отозвался Женька, привычно рассматривая стены»
«Сейчас я не вижу сильных отличий от того, что видел вчера, – довольно резко возразил я ему, и в моих словах Дергачев услышал явное недоверие»
Он смущенно поерзал на кресле и пробормотал:
«Может потому, что я этой ночью не спал? Может все дело в этом, а, Тихон?»
Мне не хотелось строить догадки, не имея фактического материала, поэтому я просто пожал плечами и отправился прогревать мотор. Было откровенным безумием отправляться в дальнюю дорогу, поспав ночью всего пару часов, но я не мог впустую терять время, к тому же в моих венах кипел адреналин, заботливо разбуженный моим разговором с Филиппом. Дорога укачивала Дергачева, и он то и дело откидывался на сиденье, проваливаясь в неглубокий сон. Любой толчок будил его и от такого отдыха спать хотелось еще больше.
Стоило нам войти в хижину, Женька тут же тяжело рухнул на мой диван и мгновенно заснул, не найдя в себе сил даже разуться. Меня ждали бытовые дела и неразобранные привезенные вещи, однако любопытство пересилило и заставило присесть рядом с уснувшим приятелем. Я внимательно разглядывал его мальчишеское лицо и снова во мне зашевелились вполне оправданные сомнения. Не было ли все происходящее хорошо продуманным розыгрышем? Спящий действительно имел очень близкое сходство с моим другом, но я был человеком науки и мне нужны были факты, которых я пока не наблюдал. Наконец, не веря самому себе, я достал свой телефон и набрал Дергачеву. В трубке понеслись длинные гудки, а в кармане моего гостя заурчал мобильник. Настойчивое гудение не нарушило крепкого сна, и я рискнул вытащить Женькин аппарат из его безразмерной куртки. На экране высветились большие белые буквы «Тихон, человек и мажор». Я негромко засмеялся и дал отбой.
Дергачев проспал до середины следующего дня. Рано утром я еще раз присмотрелся к приятелю и отметил, что сон вернул ему свежий вид и стер круги под глазами, больше ничего такого я не увидел и принялся ждать его пробуждения. Ближе к обеду до меня донесся хрипловатый от сна голос Женьки:
«Доброе утро, Тихон…»
Голос прозвучал слишком высоко, и я, холодея от нехорошего предчувствия, резко обернулся к нему. На меня смотрел взъерошенный одиннадцатилетний мальчик, смешно потирающий глаза ладонями.
«Женя? – только и смог произнести я»
Мальчик мгновенно вскочил на ноги, и поддергивая широкие джинсы принялся ощупывать свое лицо.
«У тебя есть зеркало? – спросил он и тут же осекся, услышав свой голос. – что со мной? Тихон, что происходит?!»
Я мог бы ответить ему очевидное «ты снова помолодел», но вместо этого протянул ему небольшое зеркало. Думаю, и без моих уточнений он понял все сам. Сон ускоряет его процессы, и чтобы немного задержать столь стремительное омоложение, нужно не давать ему спать. Однако сейчас он стал совсем ребенком, и лишать его сна означало бы пробудить в организме другие, не менее опасные процессы. А зная о его особой восприимчивости к лекарствам, я больше не мог смело экспериментировать с составами препаратов. От сделанных выводов голова была готова развалиться на части. От отчаяния я подумал, что, если бы это помогло Дергачеву, я с радостью и вовсе оторвал бы свою голову, все равно от нее было мало толку.
Женя, осмотрев свое новое лицо в маленьком зеркальце, поднял на меня блестящие темные глаза и рассудительно произнес: «Вероятно, визит к Варваре откладывается, так?»
Его абсолютно взрослая интонация в сочетании с детской внешностью вызвала во мне странное ощущение. Я видел перед собой самого настоящего ребенка, неловкого и нескладного, такого, каким бывают большинство детей этого возраста. И тем не менее меня не оставляла мысль о том, что этот ребенок обладает жизненной мудростью и опытом сорокатрехлетнего мужчины и это знание сильно мешало мне.
«Женя, ты еще помнишь свои экономические законы – зачем-то поинтересовался я»
Дергачев как-то странно поглядел на меня и пожал худенькими плечами.
«Помню, только как это мне сможет помочь вернуть мой возраст? – пробормотал он. – знаешь, когда началось все это, ну, когда я впервые обратил на это внимание, я дико обрадовался. Мне казалось, что мои знания и мои открывшиеся физические возможности перевернут мою жизнь. Ну в общем то они и перевернули, только не совсем так, как я рассчитывал…»
За всеми этими событиями я совсем забыл, что теперь мне придется брать на себя ответственность за Женьку и выполнять все те обязанности, которые я выполнял бы, будь он моим сыном. Я невесело засмеялся, вспоминая обстоятельства нашей первой встречи и поинтересовался: «Ты хочешь есть?»
Женька с готовностью кивнул и потянулся к полкам, где хранились продукты. Его кулинарные навыки тоже никуда не пропали, и он принялся готовить нам обед. Со стороны это выглядело немного комично, но во всяком случае, теперь тревожные мысли Женьки были немного разбавлены бытовыми заботами. Он то и дело поддергивал настойчиво сползающие джинсы, которые носил в своем сорокалетнем возрасте и у меня появилась новая задача – обеспечить стремительно уменьшающегося друга подходящей одеждой. Уговорив Женьку оставаться в хижине, никуда не сбегать и ни в коем случае не засыпать, я отправился в Ейск. Я рассчитывал, что его детский облик не отразится на здравом смысле, и спокойно доверил ему следить за хижиной в мое отсутствие.
В Ейском магазине готовой одежды я набрал самые необходимые вещи, а учитывая Женькину способность меняться ежедневно, то на всякий случай захватил ему одежку на пару размеров поменьше.
Продавщица с умилительным выражением упаковала товар и принялась выписывать чек. Тут обнаружилась новая проблема. Мой мстительный брат, нежно лелея обиду, в очередной раз перекроил список бенефициаров и лишил меня возможности пользоваться трастовым счетом, моим основным источником дохода. На моем собственном счету лежали только те деньги, которые я успел заработать за три месяца работы на посту исполнительного директора. Эта сумма могла бы продержать меня на плаву некоторое значительное время, но осознание моей финансовой несостоятельности очень испортило мне настроение. Вернувшись, я протянул Женьке пакет с вещами и ничего, конечно, не стал говорить про сделанные открытия.
Как будто угадав причину моей подавленности, Женька сам предложил мне заработанные вахтами деньги.
«Забери, – настойчиво повторял он, – нам этого должно хватить на некоторое время. Или только тебе… в любом случае, мне они больше не пригодятся!»
«Ты в своем уме?! – заорал я, не выдержав абсурдности ситуации, – хорош загоняться! Я все сделаю, обещаю тебе и клянусь, только прекрати разыгрывать передо мной мелодрамы!»
Несмотря на то, что Женька все еще пытался казаться взрослым, его психика уже изменилась, став гибкой и ранимой. От моей гневной отповеди он замолчал и совершенно по-детски всхлипнул, размазывая по щекам полоски слез. Я неловко обнял его за плечи и легонько встряхнул.
«Успокойся, дружище! – пробормотал я, – и прости меня…Давай обедать, что ли?»
Женька важно кивнул и продолжая всхлипывать принялся раскладывать приготовленную еду. Я следил за его тонкими ручонками, неловко управляющимися с тарелками и кастрюлями и меня душил страх. Я неотвязно думал о том, что, если не придумаю ничего для Женькиного спасения, таких дружеских посиделок уже может и не быть.
Разговор не клеился. Любая тема неизменно возвращалась к насущной проблеме и тут же затихала. Женька больше не спрашивал у меня о моих расчетах, поскольку я просто не знал, что делать. Свои же собственные версии Дергачев перестал мне озвучивать еще пару дней назад, когда еще выглядел относительно взрослым.
Закончив обед и прибрав за собой посуду, мы в полном молчании разбрелись по углам. Я все еще пытался делать вид, что ищу способ, показательно роясь в записях. Однако мои мозги странным образом отказывались мне служить, любую мои идею превращая в невнятное месиво. Напряженное молчание нарушил звук чьих-то шагов за дверью. Мы оба как по команде подняли глаза к порогу и с удивлением увидели в дверях миловидную женщину, тревожно оглядывающую мою каморку.
«Я извиняюсь за бесцеремонность, – проговорила странная гостья, – но я ищу здесь девочку, она тут часто бывает, приходит к отцу.»
Видимо непонятная женщина что-то прочитала на моем лице, поскольку смутилась и поправила себя:
«Простите, я не так выразилась. Не прямо здесь, конечно, я хочу сказать, на побережье. Простите меня… Вы случайно не встречали ее, может где-нибудь поблизости?»
«Нет, не встречали, – ответил я, смутно догадываясь, о ком может идти речь. – почему же вы только сейчас решили проявить беспокойство, если, как вы говорите, она часто приходит к отцу?»
Женщина странно замялась и немного помолчав продолжила:
«Понимаете, она так часто убегает, потому что мой муж… Мой нынешний муж, они не слишком ладят. Он очень авторитарный и девочка его побаивается… ну я так думаю. А ее отец, он очень добрый и мягкий, хоть и безответственный. Так вот позавчера она снова сбежала к нему. И дома не появлялась.»
«Вы любили его? – неожиданно вырвалось у меня. – своего первого мужа, отца девочки?»
«При чем тут это? – удивилась она. – конечно, любила… Да, конечно! – уверенней добавила она и вздохнула. – первое время мы были счастливы. Во всяком случае, я чувствовала себя счастливой. Иногда я бы хотела стереть свою память и начать жизнь с чистого листа… мне мешают мои воспоминания…»
Я, так некстати проявив неуместное любопытство, больше не вслушивался в речь гостьи, по привычке сохраняя на лице вежливо заинтересованное выражение. Однако ее последние слова странно зацепились за мое сознание.
«Простите как вы сказали? – перебил я озадаченную дамочку»
«Я хотела бы начать жизнь заново…– пробормотала она, не понимая моей заинтересованности.»
«Нет, позже… вы сказали, вам мешают воспоминания? – неожиданная мысль взорвалась в моей голове, я обернулся, отыскивая глазами Женьку и похолодел: моя хижина была пуста.
Глава 5.
Дорога до собственного дома казалась Дергачеву бесконечной. Ноги то и дело спотыкались на нереально огромных прибрежных камнях, норовя уронить тощее легкое тельце. Женька каждые десять метров останавливался и переводя дыхание, опускался на нагретые камни, набираясь сил на новый бросок. Наконец, впереди показался высокий каменный забор, сделанный им когда-то из соображений собственной безопасности. Добравшись до красивой кованой калитки, Женька остановился. Все-таки хорошо, что дом стоит на отшибе, подумал он, задирая голову и оценивая свои нынешние возможности. Совершенно гладкие стены лишали Дергачева шанса забраться наверх и перелезть на территорию собственного двора, к тому же его нынешних сил явно было недостаточно для преодоления такой серьезной преграды. Женька покрутился возле закрытой калитки и двинулся в обход. В прошлую весну, когда он заканчивал благоустройство территории, ему в голову пришла нелепая мысль соорудить маленький лаз в противоположной стороне забора. На кой черт был нужен тот лаз, Женька и сам не мог объяснить, ну возможно когда-нибудь в будущем он заведет себе собаку или кошку, которым этот лаз мог бы пригодиться. Женька не был пока еще ни кошкой, ни собакой, но сейчас та самая секретная калитка пригодилась и ему. Ужом нырнув в заросли кустов, Женька протиснулся в неширокую дверку и оказался во дворе. За время его недолгого отсутствия тут мало что изменилось. Клумбы по-прежнему ждали своего часа, чтобы приобрести тот шикарный вид, ради которого их и заводят. У всегда аккуратного Дергачева не доходили руки заняться цветами и прочей растительностью. Ему было не до этого весь последний месяц. Побродив по собственному двору и собираясь уже возвращаться обратно, Женька неожиданно расслышал негромкий голос, окликнувший его.
«Эй пацан, ты чего тут? – донеслось до Женьки.
Он недоуменно обернулся и уткнулся глазами в Варвару, вызывающе поглядывающую на него из-за угла.
«Ты сама что тут делаешь? – изумился хозяин, и его сердце радостно застучало.»
«Я первая тебя спросила, – заявила девочка, – тебе вообще известно, что это частная территория?»
Конечно, известно, пронеслось в Женькиной голове, это моя территория, только теперь в это никто не поверит. Вслух же он сказал совсем другое:
«Тебя там мама ищет. Ругается! – предупредил он и подошел поближе.
Сейчас Варвара больше не казалась ему мелкой пигалицей, поскольку он сам выглядел мельче и ниже.
«Ты кто такой? – уже более дружелюбно поинтересовалась девочка, с интересом рассматривая Женьку – и что тут делаешь?»
«Я Женя, – по привычке представился он и смутился. Конечно никаких шансов на то, что Варвара узнает его, у Дергачева не оставалось, но все равно он пожалел, что представился так открыто.
Варя весело засмеялась и развернула Женьку к себе лицом.
«У меня знакомый есть, тоже Женя- заявила она, а Дергачев совершенно по-взрослому вздохнул. – он очень хороший и я вообще то пришла к нему. А вот что ты тут делаешь, ты так и не сказал!»
«Просто знакомый? – вырвалось невольно у Женьки. – и даже не приятель?»
«Чего ты привязался? – возмутилась девочка. – какое тебе дело? Ты в деревне живешь?»
«Я живу у Тихона, тут на побережье. – усмехнулся Дергачев. – может знаешь его?»
«Знаю, – фыркнула Варвара, – тот чокнутый профессор. Ты его сын?»
Женьке вдруг стало обидно, что взбалмошная девчонка так и не оценила гениальность ученого.
«Он не профессор, – буркнул он, – и далеко не чокнутый.»
«Ага, -охотно согласилась Варя, – а только вблизи. Ладно, пошли отсюда. Мой Женя похоже снова уехал.»
И Варвара уверенно потащила Женьку к той самой секретной калитке.
«Ты откуда про этот лаз узнала? – не смог скрыть изумление Дергачев»
Варя ловко нырнула под забором и протянула руку Женьке, оставшемуся внутри.
«Вылезай скорей, пока не застукали- прошептала она, вытягивая Женьку наружу. – сам-то ты чего тут шпионишь? Вот скажу твоему Тихону, он тебе быстро жопу надерет. Бежим!»
И Варвара со всех ног помчалась вдоль побережья. Женька старался не отставать от резвой девчонки, но его дыхание сбивалось, а непослушные ноги то и дело натыкались на торчащие из песка коряги и камни. Женька, в который раз остановился и вдруг впереди увидел спешащего к нему Тихона в компании молодой женщины. Он недовольно поморщился, узнав в ней свою бывшую. Какого черта она лезет не в свое дело, успел подумать Женька, и тут же был подхвачен на руки взволнованным ученым.
«Ты куда снова сбежал, бродяга? – срывающимся голосом спросил Тихон, а его пронзительно синие глаза затопила тревога. Женька хотел было сказать, что видел Варю, что даже говорил с ней и выяснил, что Тихон по-прежнему в ее глазах занимает последнюю строчку, но неожиданно расплакался, уткнувшись в плечо мажору.
«Какой хорошенький мальчик, – донесся до Дергачева слащавый голосок бывшей. – это ваш сынок? Сколько ему?»
Но Тихон ничего не ответил любопытной бабе, быстрым шагом направляясь к хижине, и тесно прижимая к себе тощее тельце.
Дома Тихон усадил Женьку на диван, а сам отвернулся к рабочему столу. Дергачев снова хотел спросить, что задумал неугомонный ученый друг, но почему-то снова всхлипнул и свернулся калачиком, собираясь поспать. Долгие прогулки на огромные расстояния лишили его сил и теперь его неумолимо клонило в сон. Тихон, услышав Женькину возню, вдруг шагнул к нему и растолкал ничего не соображающего от усталости бродягу.
«Пожалуйста, Женя не засыпай, – бормотал он, тормоша мальчика за плечи. – подожди часок, очень тебя прошу!»
С этими словами Тихон подхватил Женьку на руки и поднес к рабочему столу.
«Смотри, – заговорил он, – сейчас я разведу для тебя волшебный состав, который временно заблокирует твою память. Ты очень умный, Женя, и твои знания и накопленный опыт мешают тебе расти. Мне необходимо сделать так, чтобы ты начал развиваться в нужную сторону. Я хочу, чтобы ты вырос, стал большим и сильным, каким был раньше. Смотри внимательно, мой милый, и главное не спи. Иначе, это станет твоим последним сном, ты понимаешь меня?»
Женька слышал знакомый голос, понимал, что Тихон пытается его спасти, но на ответы не хватало сил. Глаза слипались, а голова все время клонилась на плечо ученого. Тонкие пальцы Тихона метались над прозрачными пузырьками, не забывая встряхивать Женьку, возвращая его к реальности. Наконец, в одной из колб забурлила прозрачная жидкость, которую Тихон осторожно перелил в обычный стакан и поднес ко рту Женьки.
«Пей, Женя, – пробормотал ученый, опрокидывая в Женькин рот сладковатую водичку. – а теперь можно спать!»
Тихон аккуратно уложил Женьку на диван и накрыл одеялом. Женька прищурил совершенно сонные глаза и увидел, как Тихон не отрываясь следит за каждым его движением, а в синих глазах плещется откровенный страх. Ему захотелось ободрить Тихона, сообщить, что все будет в порядке, что у такого гениального ученого нет повода сомневаться в результатах собственных разработок, но все слова куда-то внезапно исчезли. Потом все вокруг закружилось, и Женька наконец-то заснул.
Глава 6.
Я напряженно прислушивался к беззвучному дыханию маленького бродяжки и боялся отойти от него даже на пару минут. Женька проспал до утра и остался таким же, каким я увидел его вчера на побережье. На вид ему было около пяти лет, и его память была мной блокирована. Весь его жизненный опыт, накопленный за сорок три года, никуда не девался, просто сейчас я временно лишил его возможности помогать своему хозяину. Теперь Женьке предстояло пройти заново весь путь, и догнать свой утраченный биологический возраст, набирая знания и приобретая новый опыт.
Первое, что увидел Женька, когда открыл глаза, было ослепительное солнце, заполняющее собой каждый уголок хижины.
«Привет, – улыбнулся я, наблюдая, как смешно щурится от яркого света маленький Женька.»
«Ты кто? – пробормотал он, усаживаясь на диван»
«Меня зовут Тихон, я твой друг, а тебя зовут Женя, помнишь?»
Женька на всякий случай кивнул и скатился с дивана, с интересом осматриваясь в новом жилище. После чего уверенно подошел к моему столу и, поднявшись на цыпочки, принялся разглядывать колбы и пузырьки, в беспорядке наваленные на рабочей поверхности. Мне наверно нужно было подготовиться к появлению такого неугомонного соседа, но я совершенно не имел представления, что нужно для этого сделать. Пока я размышлял над очевидным, Женька ухватился за стеклянную колбу, закрепленную на подставке и со знанием дела, потянул к себе. Ожидаемо, и колба и подставка быстро оказались на полу, разлетевшись на сотни осколков. Женька отпрыгнул назад и взмахнув руками, обернулся на меня, ожидая моей реакции.
«Так делать нельзя, – строго произнес я, внутренне содрогаясь от открывающихся передо мной реалий, – сядь и ничего не трогай!»
