Читать книгу: «Доминик Уэйн-Пинч», страница 4
И почему она так восторженно заявляла о приезде своёго сына, глядя на Доминик? Эта скромная, милая девушка, с большими зелёными глазами и ярко-рыжими волосами, впалыми щеками и слегка приоткрытыми от волнения розовыми губами. Стоит ли говорить, что только один её вид очаровал миссис Одерсен?
– Думаю, – прервала молчание Карин, – вы сильно устали с дороги. Я постелю вам.
Когда разговор закончился, все отправили-сь спать, и кажется, уснули все, кроме Доминик.
Заплетенные в косы рыжие волосы раскинулись на подушке так, словно никто кроме них там лежать не может. Тяжелые веки прикрыли изумрудные глаза, а ресницы сделали заключительный взмах. Хлоп. Теперь единст-венное, что могло хоть как-то шуметь в этом доме, могли быть только тихие сонные стоны спящих, или случайно залетевшая в окно муха.
Утро наступило рано, а именно тогда, когда миссис Одерсен случайно уронила чайную ложку на пол. Что ж, кажется, именно это подняло всех в столь ранний час.
– Простите, девочки! – растерянно прошептала Карин, – я не специально. Совсем забыла о вас.
– Ну, раз мы уже встали, бессмысленно ложиться обратно. Да, Доминик?
Эвелин посмотрела на сонную девушку, стоявшую в дверях, и непроизвольно потягивающуюся куда-то вверх.
– О-о-отлично, – протянула зеленоглазая и посмотрела на часы. – Какого черта? – выругалась вслух девушка, – почему так рано?!
– Доминик, где твои манеры? – Эвелин подошла и тоже взглянула на часы, – хотя нет, все правильно. Карин! Почему так рано?
Они обе уставились на совершенно спокой-ную Карин, которая как ни в чем не бывало готовила себе и своим гостям крепкого кофе:
– Что вас так удивляет? Четыре с половиной утра – приговор? – она рассмея-лась. – В любом случае, напоминаю! Сегодня ко мне приезжает Ник, и все должно быть по высшему разряду! Так что, идем пить кофе, девочки. Сегодня много работы.
К полудню, до смерти уставшая Доминик, стояла в примерочной и примеряла, кажется, уже сто первое платье.
Осторожно выглянув из-за шторки, она уже собиралась сбежать, как ее перехватила рука миссис Одерсен и потащила к Эвелин:
– Свободное, совершенно легкое платье цвета пыльной зелени, ниже колена. А эти оборочки на рукавах! Ну что за прелесть! Кажется, оно просто создано для тебя… Тебе нравится, Доминик?
– Конечно, оно прекрасное.
– Тебе удобно? Нигде не давит? Покрутись-ка вокруг себя, – Карин оцени-вающе уставилась на Доминик.
– Тогда мы возьмем это. Еще нужно будет посмотреть хорошенькие туфельки и несколько побрякушек!
– Стоп-стоп-стоп! У меня хорошие туфли и украшений, хоть отбавляй. Думаю, вы слегка перебарщиваете…
– Перебарщиваю? Совсем нет, Доминик!
– Видимо ты ей просто очень понравилась и она хочет свести тебя с…
– Да что за глупости! Я же от души решила вам помочь!
– Ну-ну. Вот увидишь, Доминик.
– Как бы там не было, все это слишком выматывает для меня. Я слишком устала!
– Осталось не так много. Потерпи, Доминик! Совсем скоро мы вернёмся домой, там и отдохнешь, – заверила ее Карин.
Пасмурный, ничем не примечательный день. Все тот же, что и в Гарлидже, только вот, в Лондоне сейчас сезон дождей.
Ожидая заказ, в самом уютном кафе Лондона, Ник в который раз перечитывал про себя заголовок газеты, неизвестно чем привлек-ший его внимание. Возможно, очередным абсурдом?
«Старушка-мошенница. Объявлена в ро-зыск уже более трёх месяцев назад. На её счету, уже свыше двадцати обманутых жителей Лондона…».
Ник поморщился.
– О чем думают эти журналисты, когда пишут подобное? – он отложил газету в сторону, и посмотрел по сторонам.
Его вид последние несколько недель, оставлял желать лучшего. Множество работы свалилось на его плечи и, если бы не поддержка и помощь со стороны своей жены, он бы уже давно опустил руки.
Откинувшись на спинку стула, Ник опроки-нул почти залпом пол стакана гранатового сока.
Вынув из кармана платок, он осторожно вытер им остатки сока на губах и, огляделся. Никого.
Разочарованно вздохнув, он повернул голову обратно, и внезапно заметил подходя-щую к столу жену.
– Ты пришла? – спросил он, приподнима-ясь со стула.
– Я доделала всю работу и меня наконец отпустили… Не привычно было делать все в такой спешке. Обычно, я никуда не спешу, – объяснила она.
Луиза, так звали его жену, работала вместе с Ником еще со студенчества. Когда он только приехал в Лондон, она была первой, с кем он встретился. Она была первой, кто все ему здесь показал. Она была первой, кто помог ему здесь обустроиться. Она всегда была первой. Была его идеалом к которому он все это время стремился.
– О чем ты хотел поговорить? Ты что-то говорил о своей матери… С ней все в порядке?
– С ней все в порядке, Лу. Я просто хотел сказать, что взял отпуск и уже сегодня мы отправимся к моей матери! – его лицо стало невероятно счастливым.
– Уже сегодня? Невероятно…
Вид Луизы стал слегка обеспокоенным.
– Что такое, Лу?
– Просто мы уже год вместе и я ещё ни разу не виделась с твоей матерью… вдруг я ей не понравлюсь?
– Она тебя полюбит. Обещаю!
В глазах девушки появилась надежда. Когда Ник говорил с ней так трепетно и нежно, она почти всегда думала о том, как же ей повезло с ним! И о том, как же сильно она его любит.
В такие моменты ей всегда казалось, что чтобы в мире не произошло, ее любовь к Нику будет вечной. Даже, если она не понравится миссис Одерсен, у нее по-прежнему есть ее любимый. Ее Ник.
7
Свет зажженных фар осветил улицу. Сонные деревья махали проезжающим путни-кам, но те не обращали на них никакого внимания.
Ник и Луиза ехали без остановки на протяжении трёх с половиной часов. Казалось, стоит им хотя бы на мгновение закрыть глаза и они тотчас же заснут.
Приоткрыв в салоне окно, Луиза не спеша выглянула в него, чтобы хоть немного развеяться.
– Сколько нам ещё ехать? – вдруг спросила она, взглянув в лицо Ника.
– Немного. Скоро мы уже приедем.
Слабо вздохнув, девушка отвернулась обратно к окну. Мимо них пролетали желтые и бордово-алые листья, пожелтевшая трава, как и почти голые деревья, готовилась ко сну. Цветов не было видно.
Прикрыв глаза, она откинула голову к креслу, и прислушалась к завываниям и громким стонам холодного октябрьского ветра…
Наконец, машина остановилась. Обернув-шись к жене, Ник с невероятной нежностью и теплотой коснулся её руки. Пребывая в расслабленном состоянии, она неожиданно вздрогнула, и с волнением посмотрела на мужа.
– Мы наконец приехали? – спросила она, отстегивая ремень безопасности.
Сейчас лицо Ника сочетало в себе все самые теплые и яркие краски, которые только можно было найти. И такая же теплая, нет, даже летняя улыбка, которая никак не сползала с его губ. От его улыбки, Луизе стало некомфортно.
Первая встреча с его матерью? Что ж, он заранее предупредил, что она может быть слегка странноватой. Шутить невпопад, заставив смущаться и краснеть даже самого холодного и черствого человека.
– Ты переживаешь? – его вид стал слегка обеспокоенным. – Не переживай, Лу. Я ведь сказал, что она тебя обязательно полюбит.
– Но мы поженились ничего ей не сказав! Она… будет не в восторге от этой новости…
– О, да нет же, Лу, – отмахнулся он. – Не накручивай!
Молодой человек вышел из машины и, приоткрыв дверь перед лицом супруги, протянул ей руку:
– Идем же, Лу. Скорее…
Полумрак добавлял атмосферности вечеру. Расставив еду и приборы на столе, Карин, Эвелин и Доминик присели на диван. Смотрев то на часы, то на дверь, они с нетерпением и некоторым волнением ожидали прихода Ника.
Долгожданный стук в дверь. Потом еще, и ещё…
Весело подскочив с дивана, Карин со скоростью света помчалась встречать только прибывшего сына.
Ник, заслонив своей спиной Луизу, сильно волновался. Казалось, это волнение могло в тысячи раз превзойти волнение Лу.
Наконец, дверь распахнулась.
– Ну, здравствуй, мама…
Его голос дрогнул. Глаза предательски намокли.
– Ник…
За последние пять лет он сильно изменился. Карин помнила его ещё молоденьким, девятнад-цатилетним пареньком и смотрела ему в след так, словно зная, что их расставание не долгое и что он вот-вот вернется обратно в дом. Но это расставание затянулось на пять лет. Целых пять! И вот, перед ней уже совсем другой, не похожий на себя прежнего, возмужавший, серьезный, сероглазый брюнет с высоко поднятой головой.
– Ах, Ник! – Карин прижалась к его груди, и громко всхлипнула.– Как же долго…
Ее глаза тут же намокли.
Прижавшись к сыну, она совсем не хотела его отпускать. Словно не могла поверить, что снова видит сына рядом с собой, обнимает его сильную спину, держит его за руку.
– Ник, – проговорила Карин чуть охрипшим голосом, – я хочу тебе кое-кого представить.
Она отошла в сторону, и Ник увидел ту, которую его мать скрывала все эти несколько минут.
Высокая, худощавая девушка с чуть впалы-ми щеками и едва заметными веснушками на лице. Её волосы, цвета заходящего солнца, цвета меди, пылающего огня или нет, цвета расцветающей королевской лилии. От пылающего цвета её огненных волос, его едва ли не бросило в жар.
На секунду в комнате повисла тишина. Ник, подойдя к Доминик поближе, вдруг обернулся и, посмотрел на мать:
– Кто это, мам?
– Доминик Уэйн.
– Мисс Уэйн? О, понятно. Надеюсь с такими-то гостями тебе не было скучно, – не отрывая глаз от Доминик, бросил он.
– Ох, с ними не соскучишься, – улыбнулась Карин.
До ушей Ника донесся знакомый кашель.
Ник плавно перевел взгляд на дверь и, вспомнив о стоящей за ней жене, тихо выругался.
Медленно подходя к двери, он ловил на себе непонимающие взгляды, стоящих позади него женщин. Но тут он остановился и, коснувшись дверной ручки, обернулся к ним.
– Раз вы, мама, представили мне своих гостей, я, в свою очередь, хочу представить вам и нашим гостям, мою гостью. Вернее даже не гостью, а… – Ник запнулся. Как же нелепо представлять свою жену матери, которая о ней ничего не слышала, а уж тем более, с которой вовсе не знакома!
Ник зажмурился, так, будто его взгляду бросилось нечто ужасное, и толкнул вперед дверь.
Дверь распахнулась. Все моментально уставились в дверной проём из которого, вскоре, показался силуэт Луизы.
Она, словно луч чистого белого света, зашла в дом, и осветила его изнутри.
Её лицо излучало уверенность. Казалось, она совсем не волновалась. И только Ник знал, что когда его жена переживает, она трет мизинцы, надеясь, что так успокоиться.
Но вот, она, подняв голову к свету, первой поприветствовала свекровь.
– Здравствуйте, миссис Одерсен! – широко улыбаясь, воскликнула она.
В ту же секунду взгляд Карин потускнел.
– Мисс?
– О, зовите меня просто Лу!
Карин замолчала, а затем, с некоторым непониманием посмотрела на сына. Отважившись спросить, она в тайне надеялась, что то, о чем она подумала, не так.
– Не может быть… – тихо проговорила она. – Почему? Почему ты не сказал мне раньше о своей возлюбленной?
– Ну, – задумчиво протянул он, – мне хотелось вас удивить по приезду сюда. К тому же, главным сюрпризом на сегодня является то, что я и Лу уже женаты!
Женаты? Может, она ослышалась?
Карин опустилась на дно раздумий. Она не знала, что теперь делать.
Заметив напряжение в лице подруги, Эвелин похлопала по плечу Доминик. Та, подняв голову, вопросительно уставилась на неё.
– В чем дело, тетя? – шепотом спросила она.
– Похоже что-то случилось. Посмотри на Карин. Она выглядит встревоженной.
Карин стояла с потухшим взглядом. Казалось, она, подобно спичке, горевшей в минутном пламени, моментально погасла. Растворилась, словно ничего и не было. С её красивого молодого лица сошла улыбка.
– Миссис Одерсен? – Доминик мягко окликнула стоящую недалеко от себя Карин, но та не ответила. Будто не услышала. Или и впрямь не слышала?
– Мама?
Оклик Ника также был проигнорирован.
– Да в чем же дело?! – вспыхнул он. – Почему вы меня игнорируете?
– Ты… – наконец, заговорила Карин, – Как ты мог жениться без моего ведома?
Она подняла глаза на сына и теперь, в её глазах виднелась грусть и внутренняя печаль.
С одной стороны, она понимала, что Ник, будучи уже взрослым человеком, мог самостоя-тельно принимать решения без её ведома, но с другой… она считала его поступок слишком дерзким и кроме того, неуважительным, по отношению к ней.
Нервно сглотнув, Карин отвела взгляд в сторону.
– Считаете, я допустил ошибку, женившись на Луизе? – Ник сделал паузу и, чуть выдохнув, продолжил, – Да, то, что я принял столь важное решение без вас, действительно неправильно. Мне следовало прежде посоветоваться с вами, мама, но, вы ведь тоже должны понимать… Независимо от вашего ответа, будь он положительным или же отрицательным, я бы все равно решил по-своему.
– Но ты даже не рассказал мне!
Глаза Карин, прежде безжизненные, вновь запылали ярким пламенем огня.
– Независимо от моего ответа? Да какая разница какой будет мой ответ! Больше всего, сейчас меня обижает именно это. Ты просто проигнорировал меня. Также, как когда-то сделал твой отец, Ник…
Карин развернулась и молча прошла на кухню. Вскоре вслед за ней последовали остальные.
Присев на стул, ранее излучавшая незри-мый свет Луиза, помрачнела.
Тогда, пять лет назад, когда Ник сделал ей предложение, она не думала о последствиях. Все произошло совершенно внезапно. Их чувства, переплелись между собой, образуя длинную, прочную связь. Но не Ник, ни Луиза, не видели в этом ничего плохого.
Впервые приехав в Лондон, Ник почувство-вал свободу. Излишняя опека со стороны матери раздражала его, хоть он и не показывал этого. Ему хотелось сделать что-то такое, что бы показало его власть над самим собой. А встретив Луизу, вопрос об этом исчез сам по себе. Он точно знал – Лу и была тем шагом на пути к желанной независимости.
Заметив беспокойство в глазах Ника, Луиза легонько коснулась его руки, желая оказать любимому свою поддержку. Однако Ник, не успев прикосновению должным образом случится, отдернул руку, и бросил колкий взгляд в сторону жены.
– Не сейчас, Лу, – нервно прошипел он.
– Миссис Одерсен? Грибной суп уже почти остыл, – вдруг напомнила зеленоглазка.
– Я помню, Доминик. Спасибо.
Карин подняла голову и явно наиграно улыбнулась, – Идемте к столу, – пригласила она.
Запах соблазнительного грибного бульона стоял во всем доме.
– Твой любимый с грибами, – миссис Одерсен улыбчиво протянула тарелку сыну.
– Спасибо, мама.
– Как давно вы поженились?
– Три года назад.
– О, так ты целых три года скрывал эту прекраснейшую новость от матери, – Карин упрекающе глянула на сына.
– Не все ли равно, когда я рассказал вам об этом?
– Ник очень переживал по этому поводу. Боялся вашей реакции, миссис Одерсен, – встряла в разговор Лу.
Но Карин только недовольно фыркнула.
– Простите, но почему вы так настроены против меня?
– Настроена против тебя? – Карин старательно изобразила изумленное лицо. – Что за глупости! Я ни разу не выступаю против тебя. Просто все еще не могу отойти от пережитого шока.
Луиза отвела взгляд в сторону. Что-то во взгляде и словах свекрови казалось ей враждебным. На глаза попалась рыжеволосая незнакомка.
– Доминик, да? – окликнула она ее.
Резко дернувшись, Доминик завертела головой. Лишь со второго оклика Луизы до неё дошло, кто её спрашивает.
– А, Лу. Это вы.
– Кажется, ты совсем замечталась, – заметила она. – Не поделишься?
– Да так… Мне просто невзначай вспомнилось лицо моей опекунши Батшибы и наш разговор перед отъездом. Как же она там без меня? Уже конец второго дня пребывания в Гарлидже. А ведь я никогда так далеко и надолго от неё не уезжала…
– Опекунши? А что случилось? Я не совсем по…
– Ничего особенного, Лу. Просто забудь-те, – встряла Эвелин. – Наслаждайтесь супом.
И дом вновь окутала волна тишины. Но Карин была недовольна. Разве можно так просто забыть о новоиспечённой жене собственного сына?
– Ник, не расскажешь нам о Лу? А то мы совсем ничего о ней не знаем, – вдруг начала она, смотря на сына.
– Луиза не в состоянии сама за себя ответить? – съязвил он, не отводя глаз от тарелки.
– Верно. Лучше я сама, миссис Одерсен, – волнующе проговорила Лу. – Меня зовут, как вы уже знаете, Лу. Родом я из Лондона. Живу, работаю там же где и Ник.
– Тоже переводишь?
– Я редактирую статьи. А иногда помогаю Нику и другим с переводом, когда поджимают сроки и начальство вне себя.
– Так у вас строгий начальник?
– Не скажу. Просто очень требовательный и временами дотошный.
Лу нервно сглотнула. Уже с первого взгляда она поняла, что совсем не нравится свекрови. Но сейчас, когда в миссис Одерсен проснулся интерес к ней, Лу хотелось верить, что все еще изменится. Ей очень хотелось верить в то, что она полюбит ее, как ей того обещал Ник.
– Эй, Доминик! Ты чего это застыла?
– А? – она чуть нахмурила брови.
– О чем задумалась?
Сердце зеленоглазой глухо застучало. Хлопнув ресницами, она погрузилась в воспоминания о вчерашнем вечере, где ее встретил Ник.
Казалось, за те ничтожные секунды, что он смотрел на неё, она запомнила все.
Его взгляд, отражающий изумление, интригу и крайне невозможный флирт. В его холодных серых глазах она видела лишь себя, пока он не отвел взгляд в сторону. Об его острые, как два кинжала, скулы можно было порезаться, задержав взгляд хотя бы на одну секунду. А его тонкие розовые губы хотелось зацеловать до смерти. Всего несколько секунд, а перед глазами уже всплыл образ Ника. Может она заболела? Наваждение какое-то!
– Я просто думала о Нике. Видели какой он красивый?
– А как же тот парень из Маргита, который ушел от тебя под утро? Он для тебя ничего не значит? – вдруг спросила Эвелин.
– Ч-что?
– Я шла к тебе и увидела его, выходящим из дома, – объяснила она. – Кто он, кстати?
– А… он… – Доминик нервно прикусила губу. – Неважно. Просто друг.
– Ты же видела, что у Ника есть жена.
– И что? Я просто сказала, что он красивый…
– Ну-ну.
– Да не переживайте вы. Я совсем не собираюсь идти против Лу.
– Очень на это надеюсь, – улыбнулась Эвелин. – Иначе ты покажешь себя с не лучшей стороны.
Доминик нахмурилась. Что значит с не лучшей стороны? Она не имеет право влюбиться в женатого мужчину? Да что за ерунда! Она определённо сможет совладать со своими эмоциями, несмотря на чувства. В этом нет ничего сложного. Наверное…
В один из дней, когда солнце спряталось за облаками, а в воздухе царил запах сырости после дождя, Доминик вышла из дома.
Спускаясь по лестнице, она тихонько коснулась подошвой серых туфель крошечной лужицы перед собой. «Мокро, хоть и не грязно», – подумала она.
Она медленно шла, исследуя каждый уголок нового места. Места, где она еще никогда не была…
Вода капала с листьев деревьев на ее плечи и руки, а она шла вперед, не обращая внимания ни на что больше, чем то, что видела перед собой. А видела она неизведанный кусочек мира, и внутри нее все трепетало и оживало.
Зайдя за дом Карин, она увидела за ним несколько скамеек, на одной из которых сидел Ник.
Молча читая, время от времени, отхлебывая кофе из высокого стакана, он сидел не подвижно и тихо. Его слегка завитые к низу локоны волос были мокрыми и с них все ещё капала вода. Почему он читает здесь, когда дом совсем близко? Она решилась задать ему этот вопрос, но не успела. Стоило ей подойти ближе, как Ник первым поприветствовал девушку.
– О, мисс Уэйн, как приятно вас здесь видеть, – наигранно сказал он, отведя глаза от книги. – Что привело вас сюда?
– Вообще-то я просто осматривалась здесь. Кстати, где ваша жена?
– Ушла за продуктами. Если вам больше ничего не нужно, то можете идти, мисс Уэйн. Было приятно пообщаться.
Доминик не могла поверить услышанному. С какой стати он так разговаривает с ней? Не успела она сказать и слова, а ее уже выгоняют. Вот уж кого действительно можно назвать высокомерным! Ник не шел ни в какое сравнение с Ароном.
– Вы всегда общаетесь подобным тоном со всеми, с кем только недавно познакомились? Или это я какая-то особенная…
– Особенная? – он тихо рассмеялся. – Впрочем, думайте как хотите.
– Все с вами понятно, мистер Одерсен. И как вы только с таким характером женой обзавелись? – она удивленно вскинула брови.
– Какое вам дело до моего характера, мисс Уэйн?
– Меня зовут Доминик, и мне абсолютно нет никакого дела до вашего характера, как и до вас.
– Правда? А мне показалось, что вчера вы не сводили с меня глаз… до того, как я не представил вам Луизу.
– Успокойтесь, – заулыбалась зеленоглазка. – Вам показалось.
– Уверен, что нет, – привстав со скамьи, сказал он. – Сколько тебе лет? Семнадцать?
– Восемнадцать.
– Ну, всего лишь год. – А знаешь сколько мне?
– К чему этот вопрос?
– К тому, что я старше тебя на шесть лет и поверь, я очень хорошо разбираюсь и в людях и в их чувствах тоже, – подходя ближе, проговорил он. – Зачем ты приехала сюда? В новое место, где у тебя ни одной хорошей подруги… Надеялась найти любовь? – вновь наигранно протянул он, нахально улыбаясь ей в лицо.
Доминик сделала шаг назад. Все еще наблюдая за смеющимся лицом Ника, она еле сдерживалась, чтобы не ударить его. Какое ему дело до этого? И кроме того, как он только смеет вести себя с ней так!
– О чем вы вообще говорите? – не поняла она. – Я приехала сюда погостить на пару дней вместе с тетей. Впрочем, это вообще не ваше дело. Вы ведь жили как-то в своем Лондоне, с чего вдруг сами решили приехать? И к тому же, вести себя так высокомерно с гостями своей матери?
Ник почувствовал, как волна негодования, достигла точки пика. Сомкнув правую руку в кулак, он замахнулся на Доминик, но, к счастью, вовремя остановился и попятился назад.
– Да ты… да ты кто вообще такая? – стиснув зубы, спросил он.
– А вы кто такой, чтобы так со мной разговаривать? Думаете раз живете в Лондоне, работаете на престижной работе вместе с женой и все? Жизнь удалась, а значит можно так относиться к людям?! Очень глупо, мистер Одерсен.
Не веря тому, что только что произошло, Доминик, как можно скорее решила оставить его одного. В компании книги и полупустого стакана с кофе.
Зайдя за угол, она тихо присела на ступеньки дома Карин. Ее сердце бешено колотилось в груди, а щеки горели так сильно, будто она только что получила пощёчину.
Она не могла понять поведение Ника. Почему он вел себя с ней так грубо и несдержанно? Даже Арон вел себя иначе. С ее глаз упала первая слезинка. Как он там, кстати? Снова выпивает?
– Давайте еще по одному разу! Еще бокальчик и все! – как заведенная, говорила Карин. – Чего сидеть просто так?!
Повторный вечер, организованный Карин, ради Ника и Луизы, был для Доминик неожиданностью. Как можно настолько сильно любить сына, чтобы затевать второй раз праздник, ради него? Особенно ради такого, как Ник.
Доминик сидела одна, оторванная от других. Молча поглядывая на сидящих вдалеке Карин, Эвелин и Ника с Луизой, все, о чем она мечтала сейчас, просто вернуться назад. Обратно к Батшибе Пинч.
С момента их последнего разговора, она ей даже не позвонила. Вероятно, ей сейчас хуже некуда. О каком веселье вообще может идти речь?
Прикрыв глаза, она осторожно прикрыла уши руками, как вдруг почувствовала на своих руках чье-то тепло. Подняв голову, она увидела Лу.
– Не любишь шумиху? – тепло улыбаясь, спросила она. – Я тоже. Но пока здесь Ник, мне не так одиноко.
– Тогда почему ты не с Ником?
– Я хоть и люблю его, но находиться постоянно в его компании, слегка утомительно. К тому же, ты сидела одна, вот я и подумала подойти познакомиться, – объяснила Лу. – Другой вопрос, почему ты не рядом с тетей?
– Я хочу домой, – тихо прошептала зеленоглазка, отвернувшись от Лу.
– Да, вчера ты говорила о приемной матери… Это твоя первая поездка без нее?
– Это также мой первый побег из дома к той, которая отсутствовала десять лет…
– Что?
– Какая же я глупая, – ругала себя Доминик. – Я не должна была убегать…
– Эй, все еще поправимо, слышишь? Если тебе так плохо здесь, можешь хоть завтра уехать домой, поняла? Ты не обязана быть здесь, если не хочешь.
– Спасибо, Лу… я… я хочу побыть одна. Прости, – спешно выбегая из дома, бросила Доминик, прежде чем Лу успела хоть что-то сказать.
Присев на крыльцо, Доминик тихо склони-ла голову, и почувствовала, как из ее глаз, теплой соленой струёй полились слезы.
Глупо, глупо, глупо! Сбегать на эмоциях в закат, игнорируя все попытки поговорить. И все ради того, что сейчас сожалеть… вот так.
Она еще раз обвела взглядом крохотный дворик. Все веселились за кухонным столом, пока она сидела на крыльце незнакомого дома, желая вернуться домой. Услышать бы снова этот родной голос матери и сестры!
– Алло, мам? – но ответом ей стало тихое шипение. – Нет связи? Да что за черт…
Прикрыв лицо, она попыталась успокоить-ся. Но кажется, что никто в целом свете не обращал на нее никакого внимания. Ей казалось, что она совершенно одна. Казалось, пока до ее плеча кто-то не дотронулся. Нехотя подняв голову, она увидела рядом с собой Ника.
– Снова одна? – спросил он, подсев к Доминик, – Почему оставила Лу одну?
– А вы? Вы же ее муж, – отсаживаясь от него, прошептала она.
– А ты ее подруга.
– Какая я ей подруга? – отмахнулась Доминик. Я ее совсем не знаю…
– Так узнай. Ты не знаешь, но Лу может поддержать любой разговор. С ней очень интересно разговаривать… Просто попробуй.
– С чего вдруг такая смена? Утром вы…
– Просто забудь, – резко перебил ее Ник.
– Забыть? – Доминик удивленно вскинула брови. – Забыть как вы флиртовали со мной и после отказа накричали?
– Я что? Флиртовал с тобой? – рассмеял-ся он. – Бог мой! Ты просто нечто…
– Отрицаете? Прекрасно. Мне тоже ни к чему эти мерзкие воспоминания.
И как она только смогла отыскать в нем что-то красивое? Красота берется из поступков, из отношения к другим, из сердца. Казалось, что у стоящего перед ней Ника, совсем нет чувства понимания других людей. И это он ей говорил о том, что хорошо понимает других?!
– Сколько парней с тобой флиртовало? Ноль? Ты хоть представляешь, что такое настоящий флирт? – устало закатив глаза, бросил он.
– Возможно со мной никогда не флиртовали, но я знаю что это такое. И не надо со мной играть, ладно? Играйте в эти игры со своей женой!
– Да что ты… привязалась, – нервно схватив ее за плечи, прошептал он. – С женой, с женой… – он посмотрел в ее зеленые глаза, вокруг которых было по-прежнему мокро, и вытер пальцев ее слезы. – Ты плакала?
– Не ваше дело, – бросила она, попытавшись вырваться из его рук.
– Ну да. Из-за чего тебе ещё плакать, как не из-за разделенной любви? Увидела меня с Луизой и разнылась, да? – почти серьезно утверждал Ник. – Уверен, что дело в этом.
– Да о чем вы говорите? – продолжала она. – Зачем мне думать о таком мерзавце, как вы? Все, чего я сейчас хочу, это…
– Я, – неожиданно закончил он. – Так ведь? – его руки, в тот же миг, обвили талию девушки, из-за чего Доминик сразу же бросило в жар.
Взглянув в глаза Ника, Доминик осознала, что искренне не хочет продолжения, но как бы не пыталась вырваться, ничего не выходило. Она тихо молилась, чтобы то, чего она так не хочет обошло ее стороной. И чудо свершилось. Когда их губы были в нескольких миллиметрах от поцелуя, из дома вышла Лу.
– Кажется, я вам помешала… – еле слышно проронила Лу, увидев мужа, целующегося с новоиспечённой подругой.
– Луиза… Лу… – спешно проговорил Ник, отдаляясь от Доминик, – Ты не так все поняла. Я просто… я…
– Не оправдывайся. Как это мерзко, – проговорила она, смотря на него опустошённым взглядом. – Ты же обещал, что этого больше не повторится… чертов предатель! – в сердцах выкрикнула она, и прежде чем Ник успел что-то сказать, Луиза убежала прямиком в темный лес.
8
На часах было девять утра. Доминик лежала в своей постели вот уже полчаса, пытаясь не думать о вчерашнем. Но все было тщетно. Стоило ей прикрыть глаза, как воспоминания о вчерашнем всплывали перед глазами быстрыми кадрами, словно она смотрела фильм на перемотке.
Вот перед ней вновь лицо Ника, и вот оно начинает приближаться к ней. Их губы вот-вот соприкоснутся. Она зажмуривает глаза… но ничего не происходит. А когда она снова открывает их, то видит уже убегающую в черный лес Луизу. Она смотрит на Ника. Его выражение лица полно негодования и растерянности. Он что-то начинает ей говорить, но она его уже не слышит. В глазах темнота, и резкая боль от которой она теряет сознание.
«Где сейчас Луиза? Она в порядке?», – воспоминание о вчерашнем не давало ей покоя. Но и спросить о ее самочувствии ей не позволял страх, что каждый в этом доме, в том числе и ее тетя, ее осудит.
Разве не она его вчера спровоцировала на это? Почему не оттолкнула, почему не послала куда подальше?! Как она смела смотреть ему в глаза, разговаривать с ним, а при первой встречи и вовсе мечтать о нем? Как она смеет смотреть в глаза Луизе сейчас?
Она прикрыла глаза руками, надеясь успокоить поток негативных мыслей. И это сработало. На несколько секунд в мыслях Доминик наступил желанный покой, который, к ее большому сожалению, быстро сменился волной негативных фраз, которыми перекидыва-лись Луиза и Ник в соседней комнате. Это дало понять Доминик, что они так и не помирились, а, наоборот, продолжают спорить из-за вчераш-него.
Наспех накинув на себя халат, она вышла из комнаты на цыпочках и, подойдя к их комнате, стала слушать о чем они говорят.
Доминик не любила подслушивать чужие разговоры. И делала она это относительно редко, только тогда, когда речь действительно шла о ней. Хотя, делать этого было и не нужно, потому как в такие дни Батшиба или Рови сами говорили ей обо всем.
Они могли обсуждать ее действия, ее ошибки за ее спиной, но потом всегда говорили об этом и ей самой. Подумав об этом сейчас, ей стало по-настоящему грустно, потому как находились они очень далеко и сейчас ей, как никогда раньше, была нужна их поддержка. Даже пусть бы они ругали ее за то, что она их бросила! Она готова была вернуться просто, чтобы снова быть рядом с ними.
Ссора не прекращалась. Как бы не пытался Ник объясниться, Луиза не давала ему ни единого шанса, приводя аргументы на каждое его объяснение. Наконец, устав от его объяснений, она сказала:
– Уходи. Все, как в тот раз…
– Я не целовал ее, Лу! Она сама полезла ко мне! Я ведь уже сказал!
– Неужели? – рассмеялась она. – И в предыдущие разы тоже? Будто ты обмазан медом, на которой слетаются пчелы, да?
Его лицо сменилось маской еще большего сожаления, чем было до этого. Казалось, он сам устал от этого разговора и изо всех сил старался помириться с женой. Казалось, он не играл.
– Прости, я знаю, что виноват перед тобой… я обещаю, этого больше никогда не…
– Ты в тот же день мне также клялся, – отмахнулась Лу. – А в итоге… как же я устала от тебя и твоих измен… Просто скажи, что за дурость «клеиться» к другим девушкам?! Меня тебе недостаточно?
– Все не так, Лу… я…
– Даже к этой бедной девочке пристал… Хоть кого-то ты можешь оставить в покое или тебе совсем плевать на чувства других?! – с тяжелым сердцем выкрикнула Лу, ошарашено смотря в глаза Ника.
