Читать книгу: «Доминик Уэйн-Пинч», страница 2

– Снова ты? Что на этот раз? – ничуть не удивившись встречи с ним, спросила Катерина.

– Ничего такого, о чем стоит волноваться, – заверил он ее, но это не подействовало.

– Не будь занудой, ладно? Расскажи мне все, – она тепло коснулась его плеча. – Было бы лучше, ты бы не пришел.

Хоть выпитый алкоголь в ее крови давал о себе знать, сейчас она не была похожа на остальных. Всегда, как бы не была пьяна, все то, что говорила и чувствовала было чистой правдой.

Арон, как и всегда, ощущал ее поддержку, но что еще лучше, он находил в ней частицу себя и потому мог доверить ей что угодно. Свои переживания. Любой секрет. Поэтому сейчас, как и всегда раньше, он не стал ей врать.

– Отец договорился с Батшибой, чтобы я женился на ее дочери, а я ушел, – угрюмо проронил он.

– Он так просто отпустил тебя?

– На самом деле, я не стал его слушать…

– Правильно, зачем? – согласилась она. – Если бы он говорил с тобой серьёзно, он бы тебя просто так не отпустил.

– Думаешь, это все подстроено?

– Даже если нет. Что, если он и впрямь заставит тебя жениться на ней?

– Мы с ней почти с самого детства. Я бы никогда не посмел даже думать о таком.

– Не ты, так твой отец подумал за тебя, – заулыбалась она, после чего ее взгляд изменился. – Значит тебя совсем не влечет к ней? Неужели она так плоха, раз ты расцениваешь ее только как сестру?

– Вовсе нет. Наши родители очень хорошо и давно дружат, ровно также, как и мы с ней. Но я никогда не был влюблен в нее.

– За столько лет и ни разу? Не верю!

– Но это так, – заверил он.

– Но почему? Если она не уродка, ты просто не мог ей не заинтересоваться!

– Мне нравилась другая. И нравится по сей день. Не поверишь как, Катерина… – уголки его губ приподнялись в улыбке, а глаза засияли от воспоминаний о Доминик. Все это выглядело странно и оттого, Катерина не сразу поверила ему.

– Но как же все твои отношения с другими девушками? Если бы ты был влюблен, ты бы ни за что не стал крутить романы с кем попало!

– Послушай, – перебил он ее, – если ты думаешь, что из-за того, что мы вместе выпиваем в баре, ты меня хорошо знаешь, ты глубоко заблуждаешься.

– Не хочешь жениться из-за той в которую влюблен? А я думаю, главная причина не в этом. Ты просто боишься ответственности!

Слова Катерины холодно ударили по лицу. Он был поражен смелости ее слов, которые она храбро бросила ему в лицо. И все же, молчать вот так, значило для него признание ее слов, как правды, но сам он отчетливо понимал, что все это лишь выражение ее чувств, которые он по не осторожности ранил.

– Мой отец женился в двадцать два года. Начал пить и издеваться над своей женой и моей матерью. Сейчас мне двадцать один, а мой отец хочет женить меня на девушке, которая для меня словно родная сестра, когда в моем сердце живет та, в которою я уже давно безответно влюблен. Как думаешь я себя чувствую? – как можно мягче спросил он ее. Но ответа не последовало, и он продолжил:

– Ты права. Я не хочу жениться. Но не из-за того, что боюсь ответственности. Больше всего на свете я боюсь стать таким, как мой отец! Мы с ним невероятно похожи… и зная то, как моего отца изменил брак, я не хочу жениться, даже на той, которую люблю.

– И что ты собираешься делать? – наконец спросила она. – Думаешь, отец так просто откажется от своей идеи?

– Я не знаю как, но постараюсь сделать все возможное, чтобы он забыл об этом несчастном браке.

Он сделал глоток виски и, гордо встав изо стола, направился к выходу.

Запах летней ночи отчетливо ощущался на улицах Маргита. Ветра не шумели, как прежде, тишина заполняла округу. На темно-синем небе сияли белые звезды, и хоть большинство покрывали облака, сквозь них все равно пробивался свет особенно ярких звёзд.

Во дворе дома Питера также было спокойно. Сидя за столом, он держал в руках книгу в массивной синей обложке, попивая из кружки чай. Сегодняшний вечер оказался неудачным. Да и что он предполагал? Арон бы ни за что не согласился жениться, даже, если бы этот показушный вечер был настоящим.

Отхлебнув чая, Пит лениво потянулся и поднялся изо стола. В ту же минуту дверь его дома распахнулась, и из-за нее показался силуэт Арона. Сделав шаг навстречу друг другу, они встретились взглядами.

– Ну и что это значит? Какого черта ты ушел?! – зло поинтересовался Пит, серьёзно вглядываясь в глаза сына.

– А что? – явно с усмешкой бросил Рон. – После всего, что я там услышал, правда думал я останусь?

– Я думал мы хорошо поняли друг друга, – ровным тоном проговорил Пит. – Но ты, как всегда поступил по-своему. Как же я устал от тебя…

– Вот как? Не нравится находиться рядом с еще одной мразью? – он усмехнулся и свысока посмотрел на своего отца, – Все, что ты сейчас видишь и слышишь – полностью твоя заслуга, отец.

– О чем ты? Я мало сделал для тебя?! – казалось сейчас, Пит готов был по-настоящему взорваться. – Все, что у тебя сейчас есть, – дал тебе я. Я оплатил твою учебу, купил дом и до сих пор даю деньги, чтобы ты жил припеваючи! Почему вместо благодарности я должен слушать твое нытье?!

– Почему? – голос Рона стал подобен шепоту. – Хотя бы потому, что все это не заменит мне мою мать, которой я лишился из-за тебя!

Громкое обвинение, брошенное в адрес Пита, повергло его в шок. На мгновение, он застыл, подобно статуе и только после некоторого времени раздумий, отозвался.

– Что ты говоришь такое? – растерянно проговорил он. – Тринадцать лет назад умерла моя мать. Я помню этот день очень отчетливо, ведь видел все своими глазами! – откровенно признался он.

– О чем ты?

– Тогда ты, как обычно, напился и сидел за своим столом на кухне, а мама ненадолго отошла в магазин, – начал он, – Когда она вернулась, то увидела сколько ты выпил и попыталась отнять у тебя несколько бутылок, на что ты оттолкнул ее от себя, словно ненужную вещь! Из-за тебя она упала и потеряла сознание в тот вечер… а ты даже этого не заметил. Конечно, я вызвал скорую, но крови было так много, что они просто не смогли ее спасти, – он замолчал, и на его лице появилась улыбка, – А когда об этом узнала соседка, она написала на тебя заявление, обвинив в ее смерти. Помню, нам пришлось тогда очень нелегко, ведь чтобы выкрутиться, тебе пришлось влезть в долги. Когда ты наконец все выплатил, мы смогли переехать сюда, а ты, встретив Батшибу, словно стал другим человеком. Но моя память не стерта и чтобы ты не делал для меня, этого будет недостаточно чтобы отплатить за ее смерть.

Услышав рассказ сына, сердце Пита глухо застучало. Он не мог поверить в то, что сейчас, спустя тринадцать лет его сын снова заводит эту старую пластинку и, кроме того, верит, что вся его забота к нему связана только с потерей матери!

Он осторожно присел на диван и, обернув-шись к сыну, сказал:

– Думаешь моя забота к тебе связана с этим? – он отрицательно покачал головой, будто отвечая на свой вопрос, – Как ты сказал, я стал другим человеком. Не нужно сейчас возвращаться к этому старью, – он улыбнулся и похлопал Рона по плечу.

– Ты так спокойно об этом говоришь… Так, будто, тебя это совсем не тревожит!

– А почему спустя столько лет меня должно это тревожить? Все, чего я сейчас хочу, это избавиться от паразита, прицепившегося к моим деньгам.

– Тогда, все чего хочу я, избавиться от ненавистного мне желания жениться на той, которую не люблю, – съязвил он.

– Не люблю? Да что ты знаешь о любви! Любовь не приводит к успеху, а лишь тянет на дно! – самоуверенно утверждал Пит. – Все успешные люди в самом начале своего пути оставили любовь и выбрали деньги!

– Но кто сказал, что я стремлюсь к успеху?

– Я сказал! – снова вскипел Пит. – Что, думаешь я продолжу давать тебе деньги и дальше? Я уже сказал тебе, если отказываешься жениться на Рови, я отберу у тебя все и ты будешь ходить по улицам Маргита, словно последний попрошайка!

Слова отца больно ударили по самолюбию Рона. Он смотрел на него и не понимал причину по которой отец так поступает с ним. Но больше всего он не понимал, почему должен жениться на той, к которой безразличен.

– Почему именно она?! – не понимал Рон. – Почему она?

– Потому что она – дочь Батшибы Пинч! Женщины, которая еще много лет назад получила миллионное наследство от своей покойной семьи Пинч. Кто, если не она подойдет тебе на роль невесты?

– Почему не рассматриваешь Доминик? – с надеждой спросил он.

– Потому, что она ей – никто.

– Никто? Она ее приемная дочь, и в случае смерти Батшибы, получит половину ее состояния!

– Никто, потому что она – не ее родная дочь, – пояснил он.

– И что? Это вся причина? Почему я должен выбирать из двух равных по статусу дочерей Батшибы, ту, которую не люблю?

– Потому что о твоей Доминик практи-чески ничего не известно. Даже сама Батшиба не все о ней знает. Вдруг она сумасшедшая?

– Да что ты несешь! – взорвался Рон. – Думаешь, Батшиба стала бы подбирать ее с улицы, если бы заранее не удостоверилась, что она здорова и адекватна? В конце концов, она ее вырастила и воспитала!

– Даже если так… Хочешь жениться на ней?

– Я разве сказал, что хочу жениться на ней? Я вообще когда-нибудь говорил, что хочу жениться?

– А что ты хочешь? Продолжать тратить мои деньги и просиживать штаны в барах?

– В отличие от тебя, я не мечтаю о чужих деньгах. Ты сам сближался с Батшибой все эти годы, преследуя свои корыстные цели!

– Думаешь, я настолько беден, чтобы мечтать о красивой жизни, как у нее? – рассмеялся Пит. – Все, что я имею – заработано собственным трудом и я никогда и ни в чем себе не отказывал! Единственная моя проблема сейчас – это безработный сын, влюбленный непонятно в кого…

– Ты десять лет не сводил с нее глаз, несмотря на то, что она была замужем! Если бы тебя не интересовали ее деньги, ты бы давно оставил попытки заполучить ее! – яро утверждал он.

– С чего такие мысли! Я полюбил ее с самого первого дня и вовсе не из-за денег! – уверял его Пит. – Хоть она и была замужем, я никогда не бросал попытки оставить ее, если когда-нибудь что-то случится! Но сейчас больше всего меня волнует твое будущее, Рон и я был бы тебе очень признателен, если бы ты начал хоть немного думать о нем.

Теплые слова отца заставили Арона поверить в их правдивость. К тому же, он понимал, что тот прав, хотя и не хотел полностью отдавать свою судьбу ему в руки. Былая ярость ушла, а вместо нее пришла безысходность. Отец правда заботится о нем или же просто желает избавиться чтобы наладить личную жизнь? Он не знал чему верить, но надежда, с которой он смотрел ему в глаза, предполагала снисходительность отца к нему и, конечно, отмену свадьбы.

– Если ты действительно думаешь обо мне, то прекрати решать мою судьбу за меня, и отмени этот чертов брак, – с мольбой в голосе попросил Рон. – Если ты так сделаешь, я сделаю все, чтобы измениться и меня прежнего ты больше никогда не увидишь!

В глазах Рона показалось отчаяние, хоть твердость слов и мыслей осталась неизменной. Заметив это, Пит побледнел. Казалось, испытание, на которое он, по идее Батшибы натолкнул его, превзошло все его ожидания. Кто бы мог подумать, что эта сумасшедшая идея женитьбы заставит Арона впасть в отчаяние и желание копаться в прошлом? Но он добился желаемого. Сейчас, видя сына таким обеспокоенным, он был рад, что наконец-то нашел в нем соломинку, с помощью которой в будущем сможет его контролировать. Может быть так, Рон задумается о своем будущем?

– Я надеюсь, ты сдержишь слово, – сказал он, вновь обернувшись к Рону, – в противном случае, я больше не стану разговаривать.

Входная дверь негромко хлопнула и в доме снова воцарилась тишина. Раскрыв шторы, Пит вгляделся в ночную гладь.

Тишина, умиротворение тепло клали свои руки ему на плечи, успокаивая сердце и разум. Взгляд пристал к дому напротив – к дому Батшибы. Вглядевшись по лучше, он заметил слабый желтый свет, напоминавший падающий свет от лампы в окне ее дома.

Рука Питера потянулась к телефону, пальцы стали небрежно стучать по кнопкам, пока из телефона не послышались гудки.

– Алло? – ответил полусонный голос.

– Почему не спишь так поздно? Судя по голосу, ты устала.

– Вовсе нет. Просто сон не идет и я решила просмотреть старые фотоальбомы чтобы немного отвлечься.

– Так вот почему в твоем доме горит свет? – улыбнулся он, – За окном хорошая погода – на удивление тепло и спокойно.

Отодвинув штору в сторону, Батшиба приоткрыла окно и, выглянув наружу, заметила Пита.

– Я чувствую. Очень свежо, – сказала она, сделав глоток свежего воздуха.

– Как насчет того, чтобы прогуляться?

– Сейчас? Так поздно?

– Свежий воздух полезен для здоровья. Может сон вернется?

Она почувствовала как уголки ее губ поднялись в улыбке, и сердце затрепетало, словно ей снова шестнадцать. Поправив волосы, она вновь притронулась к телефону.

– Тогда я выйду. Подождешь пару минут?

– Хоть целую вечность.

И они оба рассмеялись.

Тихо прикрыв окно, Батшиба Пинч накину-ла на плечи первую попавшуюся куртку и, осторожно приоткрыв дверь, вышла на улицу где ее уже ждал Пит.

– Тебе не будет холодно идти вот так? Эта куртка выглядит холодной, – заметил он.

– Я прекрасно чувствую себя в ней, спасибо. Куда мы пойдём?, – спросила она, тепло всматриваясь в его глаза.

– Я думал отвести тебя в парк, ведь сейчас там особенно красиво!

– Сейчас везде особенно красиво, – заулыбалась она и в ту же секунду спросила, – Как там Арон? Он ушел из-за стола так быстро…

– Так быстро, что ему не терпелось напиться! – взволнованно проговорил он и, в ту же секунду, добавил, – Он сказал мне, что не может жениться, потому что влюблен в другую!

– Влюблен в другую? – не поверила она. – И в кого же?

– В Доминик, – прошептал он. – Можешь себе это представить?

Услышав имя дочери, лицо Батшибы в миг побледнело. Внезапно замолчав, она заставила Пита волноваться о ней.

– Что-то не так?

– Я… я не понимаю! Когда он успел влюбиться в нее? – растерянно спросила она. – Я ведь делала все возможное, чтобы ни он, ни кто-либо другой кроме меня с Рови не мог встретиться с ней!

– Что? – ошеломлённо переспросил он ее. – Ты держишь ее взаперти? Но почему?

– Я вовсе не держу ее взаперти. Просто очень волнуюсь за нее. Все то время, начиная с того, как я взяла ее к себе и по сей день, я сильно беспокоюсь о ней, – призналась она.

Услышав это признание, Пит был шокиро-ван. Какое бы волнение о человеке не было сильное, разве можно проявлять заботу таким образом? Это странно. Ужасно. Безумно! И неправильно…

– Не пойми меня не верно, но разве такой стиль воспитания не навредит ее психическому здоровью?

– Думаешь, я перестаралась? Но все это из-за того, что Доминик рано потеряла родителей! Встретив ее, я не могла не помочь ей… К тому же, мне всегда казалось, что моей заботы недостаточно…

– Недостаточно? С ней ты практически забыла о Рови! А твоя Доминик, словно настоящая затворница, не видела света с тех пор, как ты забрала ее к себе! Это безумие!

– Знаю! Но разве я виновата, что мое желание защитить ее такое странное?

– О, дорогая, я совсем не виню тебя! Но взгляни на эту ситуацию с другой стороны: как Доминик будет жить дальше, если из-за твоей чрезмерной опеки она практически никуда не выходит? Думаешь это правильно продолжать держать ее в затворницах и лишать самостоятельности?

– Что же ты предлагаешь? Перестать заботиться о ней?

– Разве я сказал это? Просто будь с ней менее внимательна, позволяй чаще бывать на свежем воздухе и я думаю, что такой образ жизни только улучшит ее, да и твою жизнь в разы!

– Но как нам быть с Ароном? Если он и вправду влюблён в нее, стоит ли позволять ему с ней видится?

– Пока сложно сказать, что будет… все, что нам остается, это просто наблюдать.

4

Тра-та-та. Тра-та-та, – звучало по радио. – И еще раз, дорогие слушатели, раз-два-три и раз-два-три. Что вы чувствуете? Радость! Ведь сегодня большой праздник в Маргите! Как следует подготовьтесь к осеннему фестивалю!

– Да слышала уже! Боже, – недовольно проговорила Батшиба.– Все утро одно и то же.

Недовольно поморщившись, она быстро тыкнула на кнопку, переключив голос радиоведущего на следующую композицию.

Тра-та. Тра-та. Тра-та-та-та-та-та.

– Да, вот оно. Тра-та-та-та-та-та, – по-дирижерски взмахнув рукой, она откинулась в кресло, и от удовольствия прикрыла глаза.

Сейчас на ее красивом худом лице не было эмоции лучше, чем восхищение. И, когда радио начало проигрывать ее любимый момент, она встала и закружилась в танце.

Она танцевала, и края ее красного платья чуть поднимались вверх, ноги двигались плавно и грациозно, будто она танцевала всю жизнь.

Музыка уносила ее куда-то вдаль, заставляя жить и чувствовать себя кем-то иным, чем простым смертным; заставляла чувствовать себя особенной и двигаться, исходя из глубинного желания жить; заставляла чувствовать себя свободной и желанной, какой она была при жизни Грегора и такой, какой она была прошлой ночью.

Сложно было не замечать ухаживая со стороны Пита все эти годы, но он никогда не позволял себе сделать того, что могло бы испортить их отношения. Он знал, что она замужняя женщина и искренне заботился о ней все эти годы.

Но вчерашняя ночь встряхнула их отношения по новой, впрочем, как и предыдущие дни.

Придя в себя, Батшиба с ужасом заметила себя, танцующей со шваброй. Откинув ее в сторону, она присела на пол, ухватившись за голову.

– Что это со мной? – спрашивала она себя. – Неужто я начала влюбляться в Пита? Прошло лишь несколько лет, а мое сердце… кажется вот-вот пустит новые ростки. Правильно ли это?

Она снова и снова задавала себе этот вопрос, и никак не могла на него ответить. Любовь всей жизни умерла, так можно ли жить после этого дальше? Можно ли любить и позволить себе быть любимой кем-то и не будет ли это предательством?

– Ох, Грегор… Прости мое сердце… – еле слышно проронила она. – И прости меня, если когда-нибудь я подарю его Питу.

Раздумья прервал завибрировавший теле-фон.

Нехотя поднявшись с пола, Батшиба мельком глянула на экран телефона. Смс от Питера:

«Я и Арон зайдем за вами через час. Доминик считается».

Ее взгляд стал озадаченным. Убрав переднюю прядь волос за ухо, она присела в кресло и уставилась на сообщение. Не будет ли это ошибкой?

Шагая из одной стороны в другую, Рови суетливо потирала голову руками.

– Что же мне делать, Доминик? Как теперь смотреть Арону в глаза? – взволнованно спрашивала она, смотря на сестру.

– А ты не смотри…

Доминик сидела на кровати, редко поглядывая на сестру. Если бы кто-то зашел, то вероятнее всего он бы подумал, что она ее совсем не слушала. Вместо этого, она накручивала на палец свои прекрасные рыжие волосы, всматриваясь в окно серого особняка своей комнаты.

– Не смотреть? Ты серьёзно? – Рови уставилась на Доминик, подобно маленькому ребёнку, – Я так не могу! Я чувствую себя такой виноватой, что решилась на эту авантюру!

– Мы просто разыграли его. Мама же сказала, что нам не о чем волноваться.

– Но это неправильно! Он ведь мой друг!

– Раз он твой друг, почему согласилась на это? – Доминик кинула на нее беглый вопросительный взгляд.

– Из-за мамы, конечно, – в ту же секунду ответила Рови. – Она сказала мне, что это все ради его блага…

– Не думаю, что мама стала бы тебе врать.

– Я тоже так думаю, и все же, кажется, что мы перешли черту. Вчера он выглядел таким разбитым…

Сказав это, Рови загрустила и, присев рядом с Доминик, положила голову ей на колени. Ее длинные шелковистые волосы разлились по коленям Доминик, словно молоко по телу.

– Думаешь он бы думал также, если бы был на твоем месте? – вдруг спросила зеленоглазка.

– К чему такой вопрос? Конечно, я уверена в этом.

– Но ведь, ни в чем никогда нельзя быть уверенным…

– Ты ведь сама беспокоилась о нем, так в чем дело?

Внезапно глаза Доминик широко раскрыли-сь.

– Кто сказал, что я беспокоилась? Мне просто стало жаль его. Только и всего, – тихо пробормотала она, убрав руки от волос сестры.

Но стоило Доминик сказать нечто подобное, как прежде спокойные серо-голубые глаза Рови загорелись.

Внезапно вскочив, она воодушевлённо уставилась на сестру, заставив ту вздрогнуть от неожиданности.

– Вот что, – сказала она, высоко задрав подбородок, – ты просто обязана с ним увидеться!

– Увидеться? Зачем это?

– Для начала чтобы завести друзей и немного развеяться. Неужели сама не понимае-шь?

– Да ты с ума сошла! – запротестовала зеленоглазка. – Это… это просто невозможно!

– Это еще почему?

– Потому что…

– Что?

– Я не могу.

Фраза «не могу» была главным ответом на вопрос, почему вся жизнь Доминик проходит без ее участия в ней.

Все то время, начиная с появления в этом доме и до настоящего времени, она боялась.

Боялась выйти из дома, боялась людей за его пределами, боялась потеряться, боялась не оправдать ожидания Батшибы, боялась высказать свое настоящее мнение и этот небольшой список на этом не заканчивается.

Теперь, когда она уже достигла совершен-нолетия, она должна была принять решение. Выйти к людям и перестать бояться или же остаться в безопасности, но одной.

– Ты его боишься, не так ли?

– Кто это сказал? Просто все это так неожиданно… я не знаю что и думать.

– А что тут думать? Я же тебя не на свидание к нему отправляю. Там будут люди, может помимо него тебе удастся познакомиться еще с кем-то. Послушай, – устало сказала она, – я просто хочу чтобы ты провела этот день по-особенному и… без мамы.

– Но с чего ты взяла, что Арон согласится?

– А с чего ему отказываться? Ты красивая, не глупая, веселая девушка. Просто немного стеснительная, но с ним ты быстро об этом забудешь! – заверила ее Рови. – Так что, ты согласна?

– Но я ведь еще не спросила маму. Вдруг она будет против?

– А зачем тебе ее спрашивать? Давай сбежим через окно и вернемся под утро?

– О чем ты!

– Боже… Почему ты так всего боишься? У нас же нормальная мама. Думаешь она бы не поняла?

– Даже если так, я не хочу заставлять ее волноваться.

– Она в любом случае будет волноваться. Она же мама. Но, если тебе так будет спокойнее, то конечно ты можешь попытаться уговорить ее так. Хотя я не думаю, что у мамы сегодня найдется куча времени на тебя.

– О чем ты? – она вопросительно уставилась на Рови.

– Мне кажется, что между мамой и мистером Квиллом что-то происходит. Они все чаще созваниваются и чаще встречаются!

– А что, если она захочет провести сегодняшний фестиваль с ним?

– Это было бы замечательно! – заулыбалась она. – У нас бы появилась возможность вытащить тебя из дома без нее!

– Это лишь твои догадки, – заключила Доминик.

– Ну, это мы сейчас никак не проверим. К тому же, мне нужно собираться на свидание.

– На свидание? Так ты не пойдёшь со мной?

– Конечно, нет. Это только твой вечер.

– Мой?

– Твой, Арона и еще кучи людей. Не заморачивайся.

Когда по коридору разнесся звук хлопающей двери, в сердце Доминик поселился страх. Прикрыв глаза, она попыталась успокоиться, прежде чем идти к матери с запросом. Но это не помогало. Тревога только усилилась. И все же, она решилась спросить ее.

Спускаясь по белоснежным ступеням, она проговаривала про себя каждую реплику. Но, увидев Батшибу, замолкла.

Не говоря ни слова, она прошла вперед и села возле нее на диван. Ее ладони вспотели, а щеки приобрели более розовый вид, чем обычно.

– Что с тобой, Доминик? Тебе нехорошо?

– Нет, все в порядке, мам. Просто… я хотела поговорить с тобой кое о чем, – робко проговорила она, осторожно вглядываясь в лицо матери.

– На самом деле, я тоже.

И они уставились друг на друга, ожидая, кто же начнет. Но обе молчали. И это молчание могло бы длится вечность, если бы одна из них все же не заговорила.

– Я хотела извиниться перед тобой, Доминик. Ты была права вчера. Сидя все время дома, ты не познаешь мир вокруг себя. Не узнаешь какого это жить.

– Правда?

– Да. И еще, было бы неплохо, если сегодняшний фестиваль ты провела вместе с… Ароном.

– Вместе с Ароном? – Не поверила зеленоглазка.

– Да. Я думаю тебе следует завести друзей своего возраста. Арон всего на пару лет старше тебя, думаю вам будет о чем поговорить.

– Но с чего вдруг ты поменяла мнение о нем? Вчера что-то произошло?

– О, нет, конечно. Я просто подумала, что сын нашего близкого друга не такой уж и плохой и вообще стоит дать ему шанс показать себя, – хотя сама не верила в правдивость своих слов.

– Но с чего ты взяла, что он согласится, после вчерашнего? Рови сказала, что на нем не было лица…

– Я просто уверена, что он зайдет или хотя бы покажется на фестивале. Вот увидишь!

И Доминик поверила. Вернее, она была вынуждена поверить в то, что сказала ей мать. Поэтому, когда спустя 27 минут ожидания в дверь позвонили, ее обдало новой волной страха.

Но за дверью оказался лишь один человек. И по всем внешним данным, это явно был не Арон. Человек за дверью был намного старше, выше и изящней.

Из того, что Доминик было известно об Ароне, был и тот факт, что он никогда не носил костюмы, даже по праздникам. Им он предпочитал различные кожаные куртки и, проверенные временем, синие джинсы.

– Так ты и есть та самая Доминик? Очень рад наконец познакомиться с тобой! Питер, – он протянул руку в знак знакомства.

– Я тоже рада, – сказала она, неуверенно пожимая ему руку.

В ту же секунду к двери подошла Батшиба, держа в руках ароматный тыквенный пирог.

– А где же Арон, Пит? Разве он не пойдёт с нами?

– Я уверен он подойдёт позже, – спешно заверил он их. – Ну что ж, если все готовы, идем!

Когда вдали затерялись силуэты Батшибы и Питера, Доминик загрустила.

Впервые за столько лет ей показалось, что ее оставили одну. И сейчас, это действительно было так, ведь Доминик осталась одна.

Окруженная толпами смеющихся лиц, она тихо брела по улице Маргита, ожидая какого-то чуда. Но чудо не наступало. Мимо нее все также проходили люди, каждый из них улыбался и, кажется, был счастлив. И никого из них она не знала.

Присев на деревянную лавку, Доминик надолго погрузилась в собственные мысли, в надежде уйти от толпы, которая и так ее не замечала. Хотя, все еще не переставала надеяться быть кем-то замеченной.

Пока из мира мыслей ее не вырвал голос подошедшего к ней незнакомца.

– Вот ты где, – запыхавшись, проговорил он. – Рови мне все уши про тебя прожужжала. Что ты здесь делаешь столько времени?

Доминик неуверенно подняла глаза.

Стоявший перед ней парень был довольно хорош собой. Голубая рубашка облегала его стройную талию и мышцы рук. Пряди темной завитой челки развивались на ветру, а чуть суженные серые глаза смотрели на неё неотрывно. Спокойно и свободно. И это Арон о котором она так много слышала?

– О чем ты? – неуверенно проронила она.

– Почему ты ушла, не подождав меня? Знаешь сколько я сначала ждал тебя у дома, а потом искал здесь?

Но ответа не последовало.

– Впрочем, сейчас это не важно. Главное, что я наконец-то нашел тебя.

Среди всех криков и суеты вокруг, Доминик различила его едва слышимый выдох. Он правда искал ее все это время? Странно для такого как он.

– Так ты тот самый Арон? – осторожно спросила она. – Любитель девушек и выпить?

– А ты та самая Доминик, которая все эти годы жила как затворница? – с его губ сошел смешок. – Знаешь, не так себе представлял нашу первую встречу.

– А как?

– Думал все пройдёт более менее гладко, чем сейчас. В любом случае, рад познакомиться.

Доминик неуверенно потянулась к его руке. С его губ сошел второй смешок. Он смеётся над ней?!

– В чем дело? Почему ты смеёшься? – серьёзно спросила она.

– О, все в порядке. Я просто думаю, тебе немного некомфортно находится первый раз рядом с таким красивым парнем.

– Ты говоришь о себе? – в ее глазах заиграл тёмно-зелёный огонек. Она чуть приподняла брови.

– Довольно язвить, Доминик.

– Язвить? Я так умею, – повела руками она.

– Ладно. Куда ты хочешь пойти?

– Не принципиально. Любое место здесь.

– Тогда пойдем вперед, – заявил он.

Приподнявшись со скамьи, Доминик почувствовала, как ее рука переплелась с рукой Арона. Недолго думая, она попыталась вырвать свою руку, но Рон не дал этому случиться.

– Тебе не привычно, когда тебя держат за руку или неприятно? – вдруг спросил он.

– И то и другое, – бросила она. – Отпусти.

– Как скажешь, – сказал он, убирая руку.

Одетый в непривычную для себя одежду, Рон и без того чувствовал себя некомфортно. Но он не так представлял себе этот день.

Он смотрел на шедшую впереди него Доминик, и не мог оторвать глаз. Выточенная, словно из мрамора, стройная талия, на поясницу которой падали рыжие локоны шелковистых волос, дурманила его разум. Одного желания прижать ее к себе и не отпускать как раньше, уже было недостаточно.

Сделав шаг вперед, он вновь коснулся ее руки, но на этот раз не ощутил сопротивления. Одно удивление.

– Что ты…

– Побежали вперед, – перебил он ее. – Мне кажется, я кое-что вижу.

Не обращая внимания на ее слова, он потянул ее вперед, чем задел проходящую мимо даму в зеленом.

– Простите нас, мы очень спешим, – суетливо проговорила Доминик, продолжая идти за Ароном.

Но дама в зелёном не ответила. Обернувшись на пару, она лишь проводила их недолгим взглядом, после чего отвела глаза и о чем-то надолго задумалась.

Когда они наконец-то оказались на месте, то увидели перед собой спуск к воде, где все желающие могли прокатиться на лодках. Стоявший рядом лодочник, завидев их, встрепенулся и, натянув улыбку, подбежал к ним.

– Желаете прокатиться? – с надеждой спросил он их.

– О, я бы с радостью, но боюсь, я не умею плавать, – призналась зеленоглазка. – Вдруг что-то случится?

– Да что может случиться! – махнул рукой лодочник.

– Не переживай, Доминик. Я с тобой.

Усадив их в лодку, лодочник загадочно улыбнулся.

– Сколько я здесь работаю и сколько эта лодка помогла парам найти свою любовь, – сказал он, редко посматривая на них.

– Боюсь, вы нас не так поняли…

– Да-да. Это не мое дело. Я здесь вроде местного купидона и всего лишь выполняю свою работу, – напомнил он себе. – Хорошего отдыха, ребятки!

– Но…

– Забудь, Доминик. Гляди лучше, что у меня есть.

Она непонятливо уставилась на мятый лист бумаги.

– Мы напишем на них желания и сделаем кораблики, – объяснил он. – Разве ты не слышала об этой традиции?

– Если это традиция, то почему здесь ни души? Мы единственные, кто взял лодку сегодня.

– Этому тебя научила Батшиба? Следовать стадному инстинкту, – вдруг сказал Рон. – Не обязательно то, что делает всего пара человек – не традиция.

Доплыв до середины реки, Рон отбросил весла в сторону.

Подняв глаза на Доминик, он заметил уже готовый кораблик в ее руках. Взяв кораблики, он наклонился вниз и пустил их по воде.

– Смотри, мой кораблик плывет быстрее твоего, Доминик! – рассмеялся Рон.

– Ну, нет! Он еще обгонит его, смотри! – она потянулась к уже почти уплывшему кораблю, но неожиданно упала.

Оказавшись в воде, ее моментально охватила паника. Она начала бить руками по воде, цепляясь за лодку, откуда, в полном ужасе, ей протягивал руку Рон.