Читать книгу: «Независимые», страница 4
Дима тут же сорвался в места и вылетел в открытую дверь.
Алёну он нагнал только на лестничной площадке третьего этажа. Та всё ещё плакала и бежала, вытирая кулаками слёзы. Заметив парня, Панкратова ускорила шаг, но ей это не помогло – тот поймал её за руку и резко дёрнул на себя. Алёна вскрикнула и попыталась вырваться, но не успела она опомниться, как оказалась в знакомых крепких объятиях.
Дима, не обращая внимания на её сопротивление, только сильнее сцеплял руки и покачивался на месте, силясь успокоить подругу и успокоиться сам. Он не знал, что будет сейчас делать, как сможет вымолить её прощение. Было ли оно вообще возможно после того, что он ей наговорил?
– Отпусти меня, ненормальный! – воскликнула Алёна.
Она с трудом отодрала голову от его плеча и пристально взглянула в глаза.
– Не уходи, – тихо попросил Дима. Он видел, что её слёзы высохли, вытесненные удивлением и яростью. – Пожалуйста. Я знаю, что повёл себя как дурак…
Воспользовавшись его слабостью, Алёна ловко вывернулась из объятий.
– Забудь всё, что я тебе сказала, – буркнула она и хотела уже продолжить спуск по лестнице.
– Не волнуйся, – Дима через силу улыбнулся и развёл руками. – Ты мне тоже очень нравишься. Кажется, я даже тебя люблю…
И как только он произнёс эти слова вслух, то в полной мере осознал, что это правда, что так оно и есть.
Алёна резко развернулась на полпути, остановилась, в точности повторяя нелепую позу Димы тогда, на кухне. Сказать, что она была поражена словами парня – значит не сказать ничего. Панкратова не знала, как ей теперь на это реагировать и покроет ли неожиданное признание все обидные слова, сказанные им ранее. Она два года мечтала об этом моменте, но когда он наконец случился, девушка оказалась совершенно к нему не готова.
За мучительными размышлениями Алёна совершенно упустила те секунды, в течение которых Дима сбежал вниз по лестнице, оказавшись рядом.
– Прости меня, – зашептал он, закрывая глаза. – Прости, прости, прости…
Повинуясь сама не зная, какому инстинкту, девушка поднялась на ступеньку выше – так, чтобы их лица были на одном уровне – глубоко вздохнула и поцеловала его.
От неожиданности у Димы вздрогнули ресницы, но глаз открывать он не стал, словно боялся усомниться, что это всё по-настоящему, увериться, что девушка уже давно убежала и всё остальное ему просто мерещится. На его губах отпечатался вкус гари, щёки всё ещё были измазаны сажей, да и моральное состояние явно оставляло желать лучшего, но Алёне было всё равно – ведь ему сейчас это было нужно.
Им обоим это было нужно.
Спустя несколько секунд девушка осторожно отступила ещё на ступеньку вверх, и Дима медленно открыл глаза.
Он как-то по-новому осмотрелся вокруг и неожиданно рассмеялся.
– Наша обшарпанная лестница – явно не слишком удачный антураж для первого поцелуя… – заметил парень.
Алёна тоже засмеялась, прежде чем снова спуститься на нижнюю ступеньку и крепко обнять его.
– Что это было? – тихо спросила она.
Дима мигом понял, о чём она говорит.
– Прости за все те слова, – снова повторил он. – Я просто… не хотел, чтобы ты снова шла со мной на это задание.
– Но почему?
Конечно, девушка и сама прекрасно всё понимала. Но было важно услышать это от него.
– По моей вине ты могла пострадать, – голос парня снова стал грустным. – Я больше не хочу подвергать тебя опасности.
Алёне ужасно хотелось сказать ему, что он не должен постоянно её опекать, что она и сама способна о себе позаботиться, хотя бы ради него, но она чувствовала – сейчас не время и не место для этого разговора. Поэтому она просто потянулась вперёд и снова поцеловала Диму.
Тот уже не стоял, как истукан – напротив, зарылся руками в её волосы и аккуратно привлёк к себе, как бы давая понять, что теперь она никуда от него не денется. Впервые за несколько дней его потухшие глаза засияли, и Алёне показалось, что для неё остановилось время.
Отвлёк их друг от друга визгливый старческий голос.
– Бесстыдники! – ворчала баба Дуся, соседка с третьего этажа. – Живо в квартиру убрались! Тут люди вообще-то ходют!
Дима и Алёна, отойдя друг от друга, недоумённо на неё уставились – и одновременно залились звонким смехом.
– А ну цыц! – проворчала баба Дуся, замахиваясь полной авоськой. Но тут же она не выдержала и хрипло расхохоталась вместе с ними.
– Как звать-то? – обратилась старушка к Диме, отсмеявшись.
– Что? – тот недоумённо склонил голову.
– Девчонку твою!
Баба Дуся давно знала и Диму, и его мать; как говорили, она даже помогала Марине с маленьким сыном, когда та осталась одна.
– Алёна, – представилась девушка. – Здравствуйте.
– Ишь ты, Алёна, – прищурилась старушка. – Смотри Димку нашего не обижай! – она усмехнулась и угрожающе потрясла авоськой.
Дима тоже усмехнулся и уже хотел что-то сказать, но его отвлекла громкая трель мобильника.
Алёна заглянула парню через плечо и тут же притихла. Звонила Саша.
Вознесенский немедленно взял трубку.
– Привет, – неуверенно поздоровался он, не понимая, чего ожидать от этого разговора.
– Рада тебя слышать, – смущённо проговорила Корнилова. – Как прошло задание? Никто не пострадал?
– Нет, всё в порядке, – поспешил заверить её Дима. – Что у тебя с голосом?
– Я тут о многом подумала… В общем, ты извини меня, пожалуйста, – слова явно давались Саше с большим трудом. – Я действительно перегнула палку, наговорила вам двоим много такого… На самом деле я никогда не считала тебя эгоистом и тем более дураком. Просто была на эмоциях, не смогла справиться с собой. И прости, что бросила вас одних на этом идиотском задании. Больше такого не повторится, я обещаю.
Она помолчала, после чего осторожно добавила:
– Ты прощаешь меня?
Дима радостно улыбнулся Алёне.
– Тебе не за что извиняться, Саш. Ты всё сделала правильно, – он вздохнул. – Это я должен извиниться перед тобой за то, что поставил перед фактом. В тот момент я действительно поступил как эгоист и негодяй. И теперь дорого бы дал, чтобы исправить свою ошибку.
– Значит, мир? – обрадовалась девушка.
– Мир, – пообещал Дима.
– Ну вот и замечательно! – Саше стало заметно легче после этого разговора. – Как думаешь, Алёнка тоже простит меня?
– Уже простила, – сообщил довольный парень, встречаясь взглядом с по-летнему зелёными глазами Алёны. – Она рядом со мной. Теперь уже во всех смыслах, – Дима лукаво подмигнул подруге.
– Что?! – Саша, судя по звуку, высоко подпрыгнула или что-то уронила. – Такие новости – и без меня? Нам немедленно нужно встретиться, и вы мне всё-всё расскажете. И да, на второе задание вы без меня не уйдёте!
И девушка радостно рассмеялась, прежде чем положить трубку. А Алёна с надеждой погладила Диму по руке.
– Теперь-то ты разрешишь мне составить вам компанию? – она смешно сощурилась, пытаясь изобразить невинные глазки.
Парень рассмеялся и неожиданно чмокнул её в кончик носа – так, словно ничего не мог с собой поделать.
– Так уж и быть – разрешаю! – он великодушно махнул рукой. – Благодаря одной кудрявой особе я сегодня в прекрасном настроении!
Алёна тоже засмеялась и вдруг испуганно охнула.
– Дима… – она медленно перевела взгляд на пустующую лестничную площадку. – Мы же про пельмени забыли!
Вознесенский в ужасе хлопнул себя по лбу.
– Да что ж такое! – возмутился он и мигом припустил по лестнице. – Бежим скорее!
Спустя пару часов интенсивной уборки, перемешанной с быстрыми поцелуями и сбивчивыми извинениями, Алёна всё-таки попрощалась с Димой до сегодняшней ночи. Её ждала подруга Настя, с которой они договорились вечерком попить чаю.
Виновато улыбнувшись, девушка скрылась за дверью, и Дима почувствовал, что на душе у него наконец-то стало теплее.
И как же он раньше не замечал, что рядом с ним всё время находится такой заботливый, искренний и солнечный человек, испытывающий к нему самую чистую и трогательную симпатию?
Теперь Диме даже страшно было представлять, что было бы, если бы они не познакомились. Тогда не он, а кто-то другой помог бы Алёне сбежать от Катьки и пришёл бы на следующий день в интернат знакомиться – возможно, даже не с одним, а сразу с двумя подбитыми глазами. Другого человека она бы вытаскивала на длительные прогулки по паркам, бережно хранила все его секреты и заряжала своей энергией.
А вскоре этот идиот бы понял, что она для него больше, чем просто друг…
Дима немедленно заставил себя прекратить об этом думать. Он даже немного забыл о втором задании. В эти минуты парень твёрдо знал одно: сегодня он наконец обрёл своё личное кудрявое солнце.
Ровно в одиннадцать вечера Саша в своей обычной тёмной одежде и плотно обтягивающей голову шапочке выбралась из отцовского особняка через заднюю дверь, где не стояли камеры. Больше девушка не собиралась отсиживаться за высокой кирпичной оградой, пока её друзья рисковали собственными жизнями неизвестно где.
Молодые люди договорились встретиться на пустыре неподалёку от квартала, где находился особняк Корниловых, так что Саша добралась туда за каких-то пару минут. Она притаилась в тени раскидистой ивы и стала ждать.
Первой до назначенного места добралась сияющая Алёна. Было очевидно, что она совсем не волновалась из-за предстоящей вылазки, а думала о чём-то своём.
Девушки только и успели приветственно кивнуть друг другу, как с другой стороны их окликнул Дима.
– Вы готовы? – тихо спросил он.
От Саши не укрылось, как радостно сверкнули глаза Вознесенского при взгляде на Алёну, и ей самой невольно захотелось улыбнуться. Она прекрасно знала о любовных привязанностях подруги и даже пыталась помочь ей с завоеванием сердца Димы. Но, кажется, у ребят всё решилось само собой, без её участия, и это не могло не радовать.
– Мы готовы, – кивнула Саша, чувствуя, как на её лице сама собой расползается добродушная ухмылка.
– Отлично, – Дима с трудом оторвался от созерцания Алёны и немедленно принял официально-деловой вид. – Тогда слушайте наш план.
– О, у нас и план есть? – против своей воли съехидничала девушка. – Интересно, что же сподвигло тебя его придумать?
Алёна послала в сторону Саши сердитый взгляд.
– Неинтересно с вами, – беззлобно заявила та. – Ладно, ладно, я слушаю.
– В этот раз риск нарваться на полицейских куда выше, чем прошлой ночью, – со знанием дела начал Дима. – Наша цель – небольшой салон красоты «Магнолия». Насколько я понял, его хозяйка чем-то не угодила нашей Весте…
– Подожди! – неожиданно воскликнула Саша, поражённая догадкой. – Как, ещё раз, этот салон называется?
– «Магнолия», – недоумённо повторил Дима. – А ты его знаешь?
– Ещё бы мне его не знать, – фыркнула Саша. – Этот салон мой отец ещё в прошлом месяце подарил своей Лизе…
Дима и Алёна обменялись одинаковыми шокированными взглядами.
– Я не знал… – наконец протянул Вознесенский.
– Да тебе и неоткуда было узнать, – вздохнула Саша.
– Если ты не хочешь… ты можешь не ходить с нами, – тут же предложил Дима. – Всё-таки это дело, как оказалось, напрямую касается твоей семьи…
– И именно поэтому я пойду, – заявила Саша непреклонно. – Ты ведь прекрасно знаешь, как я отношусь к отцу и его пассии. Я действительно рада, что появился шанс как следует припугнуть эту Ли-и-изу, – девушка нарочито растянула звуки этого имени.
– Может, и правда не стоит? – робко вмешалась Алёна. – Это ведь выбор твоего отца… И он заслуживает уважения.
– Только не в моём случае, – куда резче, чем следовало, ответила Саша, невольно сделав шажок вперёд. – Ты не знаешь, как она относится ко мне. И не только. Видишь, она даже старухе гадалке насолить успела!
– Весомый аргумент, – усмехнулся Дима. Очевидно, он был в прекрасном настроении.
– Да и кроме того, один раз я уже отпустила вас одних – и что из этого вышло? – приподняла бровь Саша. – Вы чуть за решётку не угодили. Нет уж, лучше я пойду с вами и лично всё проконтролирую. К тому же, я знаю, где у тамошних камер «слепые зоны» и как нам пройти, чтобы не потревожить сигнализацию. Могу эти камеры даже отключить.
На этот аргумент возражений ни у кого не нашлось.
Молча они добрались дворами до тихой улочки в центре города, где и был расположен злосчастный салон «Магнолия».
Саша, обежав здание, с удивлением обнаружила, что запасные входы перекрыты охраной, а входить через передний было как минимум опасно – жилые дома прямо напротив. Казалось, что Веста нарочно заставляет молодых людей совершать какие-то невыполнимые вещи.
– Кажется, есть только один способ попасть в здание, – задумчиво протянула Алёна, кинув на подругу выжидательный взгляд.
Саша без слов поняла, что от неё требовалось.
Она стянула шапочку и сунула в карман ветровки. Ветровку она тоже сняла, оставшись в кожаных штанах и чёрной водолазке. Затем девушка пригладила волосы и, осмотрев себя в куске разбитого стекла, уверенно направилась к главному входу в салон.
Алёна немедленно потянула ничего не понимающего Диму на обратную сторону улочки, к чёрному входу.
Саша, приняв величественный и царственный вид, продефилировала к витрине салона и громко постучала.
Со стороны заднего входа немедленно вылетел охранник, крича что-то явно нецензурное. Но узнав дочку владельца, он немедленно смутился и, казалось, был перепуган до смерти.
– А-александра Валерьевна? – удивлённо пролепетал он. – Прошу меня простить, я не ожидал вас увидеть в такой поздний час…
– Ничего страшного, – Саша великодушно махнула рукой. – Я понимаю, что выбрала… скажем так, не самое удачное время.
Она кинула быстрый взгляд в сторону угла дома, где прятались Дима с Алёной, и сделала едва заметный кивок – ведь второй охранник, оставшийся у чёрного входа, уже спешил в её направлении, встревоженный тишиной и долгим отсутствием товарища.
Саша продолжала убалтывать подошедших охранников, друзья уже не слышали их разговора – нужно было проникать внутрь. Конечно, Дима не рассчитывал, что заднюю дверь оставят приветливо распахнутой специально для него, и был готов к любому повороту.
Велев Алёне следить за местоположением охраны, он осторожно извлёк из рюкзака небольшую связку отмычек, приобретённую совсем недавно на особом сайте, и принялся ковыряться в замке (к слову сказать, довольно примитивном). Саша предупреждала, что здесь, на изнаночной стене, камер отродясь не было, так что можно было ни о чём не волноваться.
Руки слегка подрагивали, но тем не менее с замком Дима расправился быстро. И очень вовремя – Алёна уже делала страшные гримасы, косясь на противоположный угол улицы, нужно было спешить.
Прежде чем проскользнуть в открывшийся дверной проём, Алёна с силой швырнула камень через дорогу, и тот точно врезался в окно одного из жилых домов. Оглушительный треск стекла пронзил ночную тишину, сама девушка быстро нырнула в дверь, и Дима запер её изнутри.
Саша у главного входа едва смогла подавить довольную ухмылку. Мигом прекратив беседу, охранники бросились на задний двор, но услышали только чьи-то громкие ругательства – очевидно, хозяева разбитой рамы возмущались.
И со всей это суматохой никто не заметил постороннего присутствия за тщательно закрытой дверью.
Саша немедленно изобразила смертельное оскорбление на лице и, демонстративно развернувшись на каблуках, зашагала вниз по улице, к тому месту, где припрятала свою сброшенную куртку.
Действительно, что бы они без неё делали?
Попав в вестибюль злополучной «Магнолии», Дима и Алёна одновременно раскрыли рты от удивления. Конечно, они отлично представляли себе, насколько богат Валерий Корнилов, но такой роскоши в небольшом салоне увидеть точно не ожидали. Куча идеально отполированных зеркал, стильные кожаные диваны с бархатными подушечками, огромная люстра с мелодично звенящими подвесками – всё это явно стоило баснословных денег. К тому же всё это было выдержано в разных оттенках золота.
Алёна даже на минутку забыла, зачем на самом деле сюда пришла – так была поражена видом другой жизни, которой никогда не знала. Девушка была очарована этим помещением, даже в тусклом свете аварийной лампочки оно казалось ей прекрасным. Опомнилась она только от лёгкого прикосновения к плечу.
– Поспешим, – шепнул Дима. – С камерами Саша разобралась, не знаю как, но она это сделала. Так что надо начинать. И… – он многозначительно поднял руку. – Потише.
Так же бесшумно он отошёл к стойке администратора, выполненной из роскошного белого мрамора, и схватил стопку сложенных на ней папок. Это были обычные каталоги, но для устроения беспорядка… настоящий клад.
Пол медленно, но верно усеивали вырванные странички с модной косметикой и причёсками, а одну из обложек Дима, изловчившись, закинул прямо на люстру, где та и осталась висеть, слегка покачиваясь.
Алёна, хитро ему подмигнув, извлекла из-под бесформенной куртки баллончик с чёрной аэрозольной краской.
– Всегда мечтала сделать что-то подобное, – взволнованно прошептала она. – Хотя такую красоту портить жалко… Ай, да ладно!
Девушка вскинула баллончик и принялась выводить на стене за стойкой огромные расплывчатые буквы.
Дима тем временем закончил с каталогами и решительно опрокинул несколько вешалок у входа, сложив их накрест – эта затея показалась ему забавной. Затем и зеркала перечеркнули кресты, нарисованные пробниками помады, которые обнаружились во взломанном Димой ящичке.
Довольная Алёна оглядела свою работу. Во всю стену красовалось огромное слово с подтёками чёрной краски:
Завтра
– Почему ты попросил написать именно это? – поинтересовалась она, глядя на подошедшего Диму.
– Условие задания, – ответил тот.
Неожиданно у Алёны ожил наушник.
– Валите оттуда, живо! – прошипела Саша. – Через две минуты включатся камеры и заработает сигнализация!
– Что?!
– Вирусная программа, которую я использовала, вышла из строя!
По выражению лица Алёны Дима сразу понял, что всё плохо.
– Через заднюю дверь мы уже не выйдем, – прошептал он, стараясь не впадать в панику.
– А передняя заперта… – побледнела Алёна. – И ключа нет даже у Саши…
– Я могу попробовать взломать, – отозвался парень. – Но не знаю, насколько это затянется…
– Начинай, – нетерпеливо воскликнула девушка.
Она снова бросилась к стойке администратора и принялась рыться в отсеках в поисках хоть чего-то, напоминающего ключ.
– Вы что застряли?! – снова прошептала Саша, и в её словах слышалось отчаяние. – Меня же сейчас спалят!!!
– То есть? – растерянно переспросила Алёна. – Ты сейчас где?
– Неважно, – девушка явно отмахнулась. – Делайте ноги!!!
Дима швырнул на пол очередную отмычку.
– Что ж такое… Ни одна не подходит! – тихо выругался Вознесенский.
На потолке загорелся красный огонёк – это вновь заработал пожарный датчик.
– Значит, и камеры скоро включатся… – в ужасе прошептала Алёна.
Она плюхнулась на пол рядом с Димой и принялась рыться в его рабочем чехле.
– Должно же что-то подойти! – растерянно бормотала Панкратова, отбрасывая в сторону один инструмент за другим.
Главная люстра с потрескиванием загорелась, наполняя зал ярким светом. Теперь случайным прохожим было всё видно, как на ладони.
– Бегите оттуда сейчас же! – снова раздалось из наушника. – Сорок секунд..!
Алёна, потеряв терпение, пнула стекло витрины ногой – во все стороны брызнул хрустальный дождь.
– Бежим! – отчаянно крикнула она, хватая Диму за рукав и рывком поднимая с пола.
Тот даже не стал собирать разбросанные инструменты – вскочил и рванулся в открытый проём под бешеный вой сигнализации. Парень сильно ободрал руку об острый край дыры, но не обратил на это внимания, вслед за Алёной заворачивая в глухой переулок.
Несколько секунд спустя на улицу выбежали охранники с пистолетами наперевес. Но они увидели только разбитую витрину да мелькнувший где-то вдалеке чёрный капюшон.
Услышав через передатчик пронзительный вой сигнализации, стремительно затихающий с каждой секундой, Саша вздохнула с облегчением и от души захлопнула ноутбук.
Из окна своей комнаты она видела свет – весь дом наверняка разбужен поднятой тревогой. Ох, какое же шокированное, испуганное лицо будет у Лизы, когда она увидит, что в её салоне натворили ребята!
Подумав об этом, Саша мечтательно зажмурилась.
Сказать, что она была довольна – значит не сказать ничего.
Девушка прекрасно знала, что в её случае шанс подставиться был очень велик, и ничуть не боялась риска. Она не собиралась повторять свою старую ошибку и с радостью думала о том, что благодаря её помощи у друзей всё получилось.
Саша осторожно вынула из кармашка рацию, отключила её и, перегнувшись через подлокотник, отправила под кровать – сейчас лучше было вести себя как ни в чём не бывало.
Девушка уселась за стол и демонстративно принялась за отчёты, которые ей нужно было сделать для института. По своей воле она никогда бы за них не взялась… но отца лучше пока не злить.
Долго ждать не пришлось – в комнату дочери ворвался разъярённый Валерий Корнилов, уже при параде, в идеально выглаженной рубашке, светло-серых брюках и до блеска начищенных туфлях. Но его рыжие, как и у дочери, волосы торчали в разные стороны, а глаза буквально метали молнии.
– Где ты была?! – воскликнул мужчина, гневно притопнув ногой.
– Я думала, ты и сам это знаешь, – невозмутимо ответила Саша, ничуть не испугавшись его грозного вида. Девушка решила придерживаться агрессивной тактики и не позволить загнать себя в угол.
– Я ещё раз повторяю: где ты была?! – Валерий сжал кулаки.
Дочь ничего ему не ответила.
– Где. Ты. Была?! – отец одним движением смахнул с её стола бумаги. – И советую мне не лгать!
– Боюсь, что криком ты ничего от меня не добьёшься, – нравоучительно ответила Саша и поднялась с кресла, чтобы собрать с пола листы.
– Я не позволял тебе вставать! – заявил Валерий.
– А я не позволяла разговаривать со мной в таком тоне, – усмехнулась его дочь, даже не повышая голоса.
Её холодное спокойствие, кажется, взбесило его окончательно.
– Чего ты хочешь от меня?! – Валерий заскрежетал зубами, но тем не менее сбавил тон.
– Чего я хочу? – Саша невесело рассмеялась. – Сколько же лет прошло, прежде чем ты решился поинтересоваться моим мнением!
– Где ты была?!
Девушка молчала, лишь подбирала листы бумаги с пушистого ковра.
Прошло несколько мучительных минут.
– Не хочешь говорить? – голос отца мигом стал ледяным. – Ну тогда я сам скажу!
Саша склонила голову набок:
– Очень интересно будет послушать!
Валерий выглянул в коридор, кому-то что-то сказал, а вернулся в комнату дочери уже вместе с Лизой. Девушка в помятой атласной пижаме, но уже с идеальным макияжем насмешливо смотрела на свою падчерицу. Было ясно, что всё это время молодая невеста отца не спала.
– Я видела из окна, как твоя дочь выходила на задний двор, где перелезла через ограду и спрыгнула вниз, – торжественно проговорила Лиза, подобострастно косясь на Валерия. – Куда она потом направилась, я не знаю. Но где-то через сорок минут она вернулась и сразу же закрылась в своей комнате.
Саша крепко сжала губы, едва не задыхаясь от возмущения. Значит, эта бессовестная стерва ещё и следила за ней!
Валерий потёр руки, словно предвкушая интересное развитие событий.
– И что ты теперь мне скажешь? – задумчиво спросил он, с прищуром посматривая на дочь. – Отпираться тебе бесполезно, ты и сама понимаешь. Так где же ты была?
Саша молчала, смеряя отца таким же изучающим взглядом и умело скрывая от него свой гнев.
– Молчишь? – нахмурился Валерий. – Что ж, хорошо…
Он снова повернулся к Лизе:
– Ты не рассмотрела, как была одета моя дочь?
– Во всё чёрное, – кивнула ему девушка. – На ней была ветровка с капюшоном и плотная шапка, скрывающая волосы…
Отец криво усмехнулся, затем прошёл через всю комнату и бесцеремонно распахнул зеркальные дверцы стенного шкафа.
Его рука небрежно бросила на кровать помятую чёрную куртку.
– Эта? – обратился он к Лизе, и та кивнула.
Сашу бросило в жар – это действительно была та самая ветровка. Она уже с трудом контролировала свои эмоции и, чтобы скрыть это, отступила в угол комнаты, где была тень, чтобы отец не смог прочесть испуга на её лице.
– Ты правильно себя ведёшь, – наконец обратился к ней Валерий.
– Что? – пролепетала Саша, не выдержав этого безмолвного поединка.
– Молчишь, – хмуро ответил отец. – Другого выхода у тебя всё равно нет.
Он махнул рукой на навострившую уши Лизу, и та испуганно вылетела из комнаты.
Как только за ней захлопнулась дверь, Валерий приблизился к дочери, сжав кулаки.
– Как ты посмела?! – прорычал он.
Его ярость снова придала Саше уверенности, и та гордо подняла опухшие глаза.
– О чём ты говоришь? – она нашла в себе силы сохранить голос твёрдым.
– Ты сама знаешь, о чём! – прошипел Валерий. – О твоих ночных похождениях!
Сашу пронзило понимание. Сопротивляться теперь было бессмысленно.
– Ты ведь давно обо всём знаешь? – убито спросила она. – С самого начала, да?
Отец усмехнулся своей обычной, презрительной усмешкой.
– Ты меня глубоко недооценивала, если всё это время думала по-другому.
– Почему же ты раньше ничего не сделал? – недоумённо склонила голову девушка. – Почему не наказал меня, не нагрузил работой… даже не сказал ничего?
– Плохо же ты меня знаешь, а ещё дочь, – снова усмехнулся Валерий. – У меня бизнес, Александра. И я привык всегда делать только то, что мне выгодно. А мешать тебе… У меня не было причин тратить на это своё время, силы и ресурсы.
Саша молчала. Она понимала, что ей не нужно тратить слова, отец уже не остановится.
– Я ведь знаю, чего ты добиваешься, – продолжил Валерий. – И как ты этого добиваешься, я тоже знаю. А ещё всегда был уверен, что ничего у тебя не выйдет. Хочешь знать, почему?
– И почему же?
Валерий выдержал драматическую паузу.
– Да потому что ты не умеешь ждать и терпеть, – наконец проговорил он. – Рано или поздно даже в самом идеально продуманном деле ты допустишь незначительную ошибку, маленький прокол – но он разрушит всё, что ты строила так долго и с таким старанием. Ты постоянно утверждаешь, что тебе ничего от меня не надо… но на самом деле ты давно привыкла к тому, что тебе всё достанется легко и просто. Вот тебя и погубило твоё нетерпение…
Его взгляд стал ледяным:
– И теперь пришла пора ответить за него.
Отец тяжело прошагал к двери и произнёс:
– Отныне ты под домашним арестом.
У Саши перехватило дыхание.
– Что?!
Валерий прошёл к её столу, взял оттуда ноутбук и смартфон дочери.
– Я мог бы вообще сдать тебя в полицию, но не делаю этого, – хмуро произнёс он, забирая ещё и плеер. – Ты должна поблагодарить меня за мою доброту.
Саша почувствовала, как из глубин её души поднимается невиданная прежде ярость.
– Доброту?! – воскликнула она. – Да ты просто боишься, что я своими поступками перечеркну твои супер-планы о моём замужестве! И будь уверен, именно это я и сделаю!
Отец обернулся.
– Вот сейчас тебе действительно лучше было промолчать, – хмуро произнёс он. – И такую дерзость я, естественно, не оставлю безнаказанной.
В довершение всего он снял с прикроватной тумбочки её планшет, едва не вырвав розетку, к которой тот был подключен.
Его следующие слова стали для Саши самым настоящим шоком.
– Твоя свадьба с Леонидом Ларченко состоится через неделю.
И тут же раздался скрежет ключа, поворачиваемого в замке.
Едва оказавшись за дверью своей квартиры, Дима громко, радостно рассмеялся – наверное, впервые за последние месяцы.
Уже давно перевалило за полночь, но спать Вознесенскому не хотелось совершенно. Его охватила такая эйфория, такое безудержное счастье от того, что всё прошло хорошо… Он не мог сдерживать эти эмоции, хотелось непременно ими с кем-нибудь поделиться.
Дима не сомневался, что уже с утра он получит сообщение от лечащего врача, в котором тот радостно объявит об очередном серьёзном улучшении. И уже знал, где проведёт это утро. И весь последующий день.
Часом ранее он проводил Алёну до интерната и помог ей пробраться в комнату через окно незамеченной. Девушка быстро поцеловала его на прощание и пообещала встретить утром у ворот больницы.
Прямо как несколько дней назад, когда им на глаза попалась рекламная листовка Весты.
Но если тогда Дима был готов выть и лезть на стену от собственного бессилия, то сейчас он был на седьмом небе от облегчения и спокойствия. Адреналин от сегодняшней вылазки давно покинул парня, уступая место всепоглощающей теплоте внутри и жгучему желанию немедленно сделать что-то хорошее.
Немного постояв, бессильно прислонившись к стене, Дима понял: сегодня он уже не заснёт.
Наскоро умывшись и выпив стакан неизменного кефира, Вознесенский натянул тёплый свитер и вышел на лестничную площадку. Он глубоко втянул спёртый воздух старого дома, прокручивая в голове бурные события последних дней, а затем, сам того не замечая, запер квартиру на ключ и начал медленно спускаться по лестнице.
В его голове беспорядочно танцевало всё хорошее, что он видел в жизни: беззаботное детство, улыбка и руки мамы, солнце, всегда заглядывающее в старенькие окна родного дома… Алёна, её необыкновенные зелёные глаза, мягкие кудряшки и немая поддержка в каждом движении. Дима вдруг понял, что уже по ней соскучился, хотя молодые люди попрощались всего пару часов назад.
О Матвеиче и своём первом противозаконном действии Дима вспоминал часто – всё думал, как бы сложилась его жизнь, если бы старик не вздумал втянуть его в свои авантюры. Бывало, не проходило и трёх часов, как хитрющий взгляд старого подрядчика почему-то всплывал в памяти. Но не этой ночью.
Дима почти бежал по ощерившемуся огнями ночному городу, интуитивно выбирая верную дорогу и не глядя под ноги. Только время от времени поглядывал на экран мобильника, ожидая заветного звонка от врача.
Именно поэтому он совершенно не удивился, внезапно оказавшись перед главным входом городской больницы. Почти все окна светились, отбрасывая на траву газона причудливые тени.
А затем раздался наконец заветный звонок.
Только был это не врач.
Повинуясь инстинкту, Дима поднял голову – и сразу заметил лицо мамы в обрамлении растрёпанных светлых волос, женщина приветливо махала ему рукой из распахнутого окна. Судя по его расположению, это уже не была палата интенсивной терапии – значит, улучшения действительно наступили, просто персонал больницы решил подождать до утра.
Парень торопливо засунул телефон обратно в карман брюк и бросился по лестнице к дверям.
Он уже знал, что его все пропустят.
Проснулся Дима довольно поздно, часов в одиннадцать утра.
Оглядевшись, парень с удивлением понял, что спит прямо в одежде на одной из коек больничной палаты. Как он сюда попал..? Что с ним случилось? Воспоминания о вчерашней ночи неохотно возвращались в сознание.
– Доброе утро!
Мама в длинном халате в цветочек, какой всегда носила дома, озорно улыбнулась, спрыгивая с широкого подоконника.
– Голодный, – она даже не спрашивала, а констатировала факт. – Подожди, сейчас сообразим завтрак.
