Читать книгу: «Атаман Платов. К 270-летию со дня рождения (1753–2023)», страница 7

В день коронации Платов получил поистине царский подарок – императорским указом ему был присвоен чин генерал-лейтенанта²⁴³.

После окончания двадцать второго сентября коронационных торжеств в Москве Платов был приглашен императором посетить Петербург, куда отбыл «вслед за высочайшим двором»²⁴⁴.

Пробыв в северной столице непродолжительное время, атаман вернулся на Дон, чтобы «со всевозможной поспешностью» заняться давно назревшими преобразованиями «к внутреннему благоустройству… вверенного ему края».

Основатель Новочеркасска

Город Войска Донского, имянуемый Новый Черкасск, основан… Лета от Рождества Христова 1805 года…

Из закладной доски. 18. 805

К этому времени у нового атамана скопилось много дел по внутреннему устройству Донского края. На долю Платова, прежде всего, выпала нелегкая задача по переносу столицы Войска Донского из Черкасска на новое место.

Черкасск ежегодно подвергался наводнениям, весной и в начале лета, затрудняя административную, политическую и торговую жизнь. В 1802 году для решения проблемы наводнений из Петербурга в казачью столицу Черкасск прибыл французский инженер Антонио де Романо²⁴⁵. В течение восьми лет этот уроженец Сицилии состоял на русской службе, дослужившись до чина подполковника свиты его императорского величества по квартирмейстерской части. Де Романо разработал оригинальный проект спасения «Донской Венеции» – как называли Черкасск путешественники – от бедствий ежегодных наводнений. Он предлагал обваловать город, сочетая обваловку с прорытием каналов на месте речек, в изобилии опоясывающих окрестности Черкасска, для быстрого стока воды в Дон и Азовское море. Но для осуществления этого проекта нужны были немалые средства, которых в войсковой казне не нашлось и тогда решено было перенести донскую столицу на новое место.

И начались поиски места для новой столицы Дона. Платов лично побывал на Черкасских буграх, в Аксае, Заплавской, Маныской и других станицах Дона. Но все эти места не понравились атаману. Наконец, решено было остановиться на урочище Бирючий Кут – возвышенности, расположенной между реками Аксай и Тузлов, недалеко от Черкасска.

Французский инженер Франц де Волан²⁴⁶, специально присланный для этого дела на Дон, начертил план будущей столицы Земли Войска Донского. Седьмого ноября 1804 года Платов представил его на утверждение императору Александру Первому. К плану прилагалось описание улиц, площадей, где должны были быть построены соборная и приходские церкви, войсковая канцелярия, гимназия, гостиный двор, лазарет и многое другое. Император, рассмотрев план города, утвердил его.

Пройдет много лет, и Александр Первый за два месяца до смерти по пути в Таганрог, в октябре 1825 года, побывает в Черкасске и в войсковом Воскресенском соборе станицы Старочеркасской царь будет возносить «умиленные молитвы», а донские казаки установят на том месте тяжелую чугунную плиту в память пребывания императора в разжалованной донской столице.

Сразу же после утверждения плана новой столицы Дона начались работы по ее закладке. Для строительства административных и общественных зданий Новочеркасска – как стала называться новая столица Дона – был назначен производитель работ. Им стал инженер – капитан Ефимов, который до этого руководил высыпкой дамб в Черкасске. Под его команду было отдано два полка донских казаков (так называемые Рабочие полки). Кроме того, к работам по строительству Новочеркасска Платов привлек малороссиян, приписанных к донским станицам. В их обязанности входила доставка строительного материала на собственных подводах. Казаки некоторых станиц участвовали в строительстве новой донской столицы в качестве мастеров и рабочих. Войсковым архитектором стал Бельтрами. К моменту закладки города «было приготовлено очень много материала различного рода»²⁴⁷.

18 мая 1805 года по приказу войскового атамана тысячи казаков с воинскими знаменами и регалиями были вызваны для участия в церемонии закладки новой столицы Дона. От каждой донской станицы здесь присутствовало по три подростка: этим Платов хотел продлить в народе память о столь знаменательном для Дона событии. Ведь Черкасский городок был выбран казаками в качестве столицы в далеком 1644 году, о том времени сохранилась память, скрытая в документах, которые мало кто из донцов читал. Не все знали, что первой столицей донских казаков являлся Раздорский городок, продолжавший существовать и в 1805 году, но уже ставший станицей Раздорской. Затем центр Дона переместился в Монастырский городок: это произошло в 1620 году. Он являлся казачьей столицей до памятного 1637 года, когда донцы захватили Азов и перенесли туда свой главный городок. Последней столицей Донского края – самое продолжительное время – был город Черкасск, родина Платова. И вот теперь, в 1805 году, Черкасск был «разжалован» из столицы в станицу, а на Бирючьем Куту строилась новая донская столица – Новочеркасск.

Здесь прежде всего заложили войсковой собор во имя Вознесения Христова. Место, где должны были построить собор, освятил епископ Воронежский и Черкасский²⁴⁸. В его основание, в специальный кирпичный футляр, над которым был сооружен кирпичный склеп, Платов положил специальную серебряную доску в позолоченном ларце. Трехкилограммовую памятную серебряную доску предварительно отдали граверному мастеру, который мелкой вязью написал: «Город Войска Донского, имянуемый Новый Черкасск, основан… лета от Рождества Христова 1805 года – мая 18 дня, который от сего существовал 235 лет при бреге Дона на острове от сего места прямо на юг расстоянием в 20 верст под названием Черкасска»²⁴⁹.

Затем была заложена Александро-Невская церковь, гостиный двор, войсковая канцелярия, гимназия. После этого начались грандиозные народные гуляния.

В огромном шатре, установленном специально для этого случая командой казаков, были накрыты столы для трехсот наиболее знатных персон во главе с войсковым атаманом Платовым. Для остальных участников закладки новой столицы Дона накрыли длинные столы прямо под открытым небом.

Торжества сопровождались состязаниями, стрельбой из пушек и ружей. Одно из таких состязаний привлекло всеобщее внимание, заставив и Платова покинуть пиршественный стол и наблюдать за соревнованиями казаков.

Еще в самом начале торжеств народ приметил, что на специально сооруженном возвышении был установлен огромный жареный бык с позолоченными рогами и покрытый алой тафтой. Внутри быка обильно нафаршировали разными жареными птицами. Тому, кто первым доберется до него и доставит атаману бычью голову, была обещана награда в двадцать пять рублей, деньги, весьма немалые по тем временам.

По знаку распорядителя торжеств начались состязания. При всеобщем шуме и суете проворней других оказались всегда медлительные артиллеристы. Они прорвались сквозь огромную толпу жаждущих получить награду и, сорвав голову быка, приволокли ее Платову. Довольный их ловкостью, атаман тут же выплатил артиллеристам обещанное вознаграждение.

Незаметно подкрался вечер, от реки потянуло прохладой. И тут майское небо расцвело огнями праздничной иллюминации. В разных местах лагуны горели различные вензели, пирамиды, лодки, поставленные на воду.

Но, наконец, шум затих, торжества завершились, начались будни. В том же месяце состоялся переезд войскового правительства из станицы Старочеркасской в новую донскую столицу. Было время большого наводнения, вся пойма Дона обильно наполнилась бурлящими потоками воды. Переезд совершался на лодках и больших плотах. Разжалованная столица Дона знавала в своей истории опустошительные наводнения, принесшие ей много бед. Так было в 1646, 1689 годах. Затем большая вода пришла в 1740 году, ее назвали «Таракановской» – фамилии умершего в тот момент на Дону коменданта Аннинской крепости генерал-майора Тараканова. В год кончины войскового атамана Данилы Ефремова – деда первой жены Платова – Черкасск подвергся новому опустошительному наводнению, названному «Ефремовским».

В период весеннего половодья, 9 мая 1806 года, состоялся переезд войскового атамана, «обще с войсковою донскою канцеляриею» в новую столицу²⁵⁰. Зазвонили колокола всех старочеркасских церквей, нагоняя слезы горечи на глаза жителей разжалованного города. Торопливо грузились на лодки и плоты члены донского правления. И вскоре вереница лодок и плотов взяла курс на Бирючий Кут. На головной лодке, украшенной коврами, везли воинские знамена и регалии, дарованные казакам за воинские подвиги в Северной войне со шведами, в Семилетней с пруссаками и в русско-турецких войнах, Итальянском и Швейцарском походах 1799 года. За головной лодкой следовала ладья с духовенством, затем плыл атаман со штабом. Далее бесконечной вереницей, вплоть до горизонта, тянулись лодки со станичниками, переселявшимися в Новочеркасск.

Когда процессия тронулась в путь, с Даниловского бастиона и других раскатов Черкасска ухнули пушечные залпы, отдавая дань уважения старому «гнезду» казачества.

По пути движения к Новочеркасску процессия миновала хутор Красный, принадлежавший потомкам атаманов Ефремовых. С плотов и лодок хорошо был виден на островке среди безбрежного океана воды двухэтажный каменный дом под красной крышей. Платов знал, что в главной зале этого дома имелась картинная галерея, созданная по заданию и на средства атамана Данилы Ефремова. Когда-то Матвей Иванович видел там интересные портреты донских казаков – героев войн восемнадцатого века. Почетное место занимали здесь портреты самих Ефремовых – Данилы и Степана – последний являлся тестем Платова. Матвею Ивановичу запал в душу портрет знаменитого походного атамана донских казаков Ивана Матвеевича Краснощекова, погибшего в 1742 году в Финляндии и похороненного на Преображенском кладбище Черкасска, там же, где и родители Платова.

Преодолев почти двадцать верст по воде, все лодки и плоты благополучно причалили к специальной деревянной пристани, построенной в Новочеркасске. У временной войсковой канцелярии состоялась церемония официального провозглашения новой столицы Дона. После официоза состоялись красочные народные гуляния, на которых всеобщее внимание привлекли захватывающие и увлекательные скачки с участием пятисот лошадей.

Несмотря на энергичность Платова, старавшегося быстрее отстроить Новочеркасск, новая донская столица росла медленно. Строители по ряду причин не укладывались в предусмотренные сроки, жители других донских станиц не горели особым желанием переселяться сюда с насиженных мест, где веками жили их предки. Особо упорствовали в этом старочеркассцы. Платов, потеряв терпение, от уговоров перешел к действиям и велел принародно сечь непокорных казаков, не желавших переселяться в Новочеркасск, что вызывало в них еще большее озлобление и против атамана и против новой столицы.

А в Новочеркасске тем временем назрели новые проблемы. Не хватало питьевой воды, из-за плохой проходимости по рекам Аксаю и Тузлову не развивалась торговля. Чтобы решить проблему судоходства по Аксаю, Платов вытребовал из Петербурга особого чиновников департамента водных сообщений полковника Пеккера, который несколько лет кряду занимался проблемой «открытия судоходства по реке Аксаю», достигнув в этом определенного прогресса, хотя полностью решить поставленную Платовым задачу по природному мелководью Аксая так и не смог²⁵¹.

Преобразования на Дону

И времена времен собой

Из лука пущенной стрелою,

Когда все смертные умрут

Ермак!.. и после имя ново

В наследных подвигах Платова

К кончине света принесут.

Е. Н. Кательников²⁵²

Много усилий прилагал Платов для развития донской торговли. Еще в 1614 году царь Михаил Федорович, в благодарность за значительный вклад донского казачества в освобождение Москвы от поляков, предоставил донцам право на беспошлинную торговлю внутри Московского государства²⁵³. Указом от 7 ноября 1756 года императрица Елизавета Петровна подтвердила эту важную для казаков привилегию, а в 1765 и 1767 годах уже Екатерина Вторая расширила торговые права донцов в пределах Российской империи²⁵⁴.

Получив столь значительные торговые гарантии, казаки успешно реализуют их: торговля на Дону в конце XVII и в XVIII веках процветала. Главным торговым центром Дона являлся город Черкасск, куда съезжались со своими товарами не только русские, но и украинские, турецкие, персидские, греческие, итальянские и другие купцы. Черкасский торг был значительным по своим размерам, в конце XVIII столетия здесь имелось около трехсот торговых заведений. Огромная торговая площадь Черкасска делилась на мясные, сапожные, шапочные и другие ряды. Купцы каждого торгового ряда объединялись для защиты своих интересов от конкурентов. Торговля в Черкасске велась круглый год. Здесь в большом количестве можно было купить «всякий хлеб, живность, рыбу, капусту, пилы, петли, костыли, кумачи, сукна, байки, платки, ленты, скот и прочее».

Донские казаки вели активную внешнюю торговлю, и уже в семнадцатом веке на Дону оформились целые торговые династии казаков, хотя основной их обязанностью, как известно, являлась военная служба. В XVIII столетии своим богатством выделяются торговые казаки из династии Жученковых, поживавшие в Черкасске и торговавшие здесь различными товарами.

С начала 1770-х годов торговый центр Дона постепенно стал перемещаться из родного города Платова в крепость Димитрия Ростовского, основанную в 1761 году, но быстро набиравшую силу и приобретавшую значимость торгового центра на Дону.

Вот в таком состоянии находилась донская торговля, когда атаман Платов приступил к частичному улучшению положения в этой сфере жизни.

В 1802 году Матвей Иванович открыл возле крепости Святой Анны, построенной в 1731 году в пяти верстах от Черкасска, первую на Дону большую ярмарку. По этому поводу в Черкасске был устроен фейерверк и скачки, без которых тогда не обходился ни один праздник²⁵⁵.

В том же году Платов отправил в Петербург ходатайство об освобождении донских торговых казаков от военной службы при условии внесения каждым из них ста рублей в войсковую казну. 12 сентября 1804 года эта просьба была удовлетворена императором Александром Первым.

Так на Донской земле появилась и была узаконена корпорация профессиональных торговых казаков. Сначала их число ограничивалось тремя сотнями человек, к концу атаманства Платова их стало пятьсот. Впоследствии эти казаки получили право образовать общество донских торговых казаков, имевших свой устав и пользовавшихся особыми привилегиями.

Но главное внимание в своей деятельности Платов обращал на боевую и тактическую подготовку донских казаков, совершенствование их вооружения и боевой организации.

Свою деятельность на новом поприще Матвей Иванович начал с записки, представленной через военного министра императору Александру. Результатом этого ходатайства атамана явился указ императора сенату от 29 сентября 1802 года, нормировавший положение донского казачества.

На 22 сентября 1801 году в Войске Донском числилось: один генерал-лейтенант (М. И. Платов), 15 генерал-майоров, 33 полковника, 41 подполковник, 96 майоров и войсковых старшин, 917 есаулов, сотников и хорунжих, 772 урядника и писаря, 36 591 казак и 1537 приписанных к Войску Донскому калмыков²⁵⁶.

Сентябрьским же указом 1802 года в Войске Донском было установлено 60 комплектных полков по 500 человек в каждом (при поголовном ополчении Дон мог выставить 80 полков). Кроме этого, из донских казаков комплектовался лейб-гвардии казачий полк.

Указ императора об утверждении шестидесяти комплектных казачьих полков точно нормировал и количество офицеров на Дону. Было определено: штатных полковников – 60, есаулов – 300, сотников – 330, хорунжих – 300, квартирмейстеров – 60²⁵⁷. Население Земли Войска Донского в то время составляло 318 тыс. 829 человек, из них лиц мужского пола – 168 174 человека²⁵⁸.

Производство в офицеры при Платове было поставлено в зависимость «от высочайшей воли государя» в мирное время. В военный период офицерами становились отличавшиеся храбростью и боевыми подвигами унтер-офицеры, на которых издавался приказ командующего корпусом или армией. Представление для производства в офицеры или повышение в звании делалось командиром полка или войсковым атаманом. При этом запрещалось превышать установленное в Войске Донском число штатных офицеров. В представлении «следовало наблюдать не только старшинство, но и способность к службе и достоинство, а в военное время наипаче уважать отличную храбрость и расторопность, в деле с неприятелем показанные».

В рапорте императору Александру I от 1 декабря 1804 года Платов просил произвести «в есаулы сотников семьдесят восемь, в сотники из хорунжих и квартирмистров восемьдесят, в хорунжие из урядников восемьдесят девять, в квартирмистры из писарей одиннадцать» человек, заслуживающих повышения в чинах «службой своей, усердием и расторопностью»²⁵⁹. Император утвердил это представление атамана 10 июля 1805 года. Затем последовал императорский указ от 9 августа 1806 года, согласно которому в есаулы было произведено восемь человек, в сотники – четверо и в хорунжие – 7 человек.

Указом от 28 июля 1808 года император Александр 1 повелел все производства в чины в Войске Донском представлять только через войскового атамана Платова²⁶⁰. За этот период около трехсот донских офицеров были повышены в чинах, влившись в ряды донского дворянства.

Одновременно Платов избавлялся от неспособных, по его мнению, к службе чиновников, получивших чины по протекции и «разным обстоятельствам». В письме от 3 августа 1806 года своему знакомцу со времен Персидского похода 1796 года графу Х. А. Ливену²⁶¹ Платов писал по этому поводу: «Доставляя при сем всеподданейшее Его Императорскому Величеству донесение мое, что войско Донское производя ревностную службу издавно отличалось своими штаб-офицерами, командовавшими полками и умевшими всегда довести казака до порядка и устройства, из числа коих многие и ныне таковые же, но другие в число штаб-офицеров с некоторого времени по разным обстоятельствам вошли не только неспособные, но еще и служащие в бесславие войска, которые, не быв способны производить службы, напрасно именами своими наполняют общий список штаб-офицеров, что сии неспособные, не определяясь никуда по совершенной своей неспособности, живут в домах праздно, и. не отбывая ни службы, ни внутренних по войску употреблений, отнимают только чинами своими у достойнеших место, именно полковник Василий Попов беспрерывно пьянствует, бывая всегда между чернью в шинках, заводит ссоры, споры и буйства, от многого употребления горячих напитков и в самом рассудке не совершенен, и войсковой старшина Эшакай Доинов из татарского происхождения, так пьян, прост и маломыслен, что и в обер-офицерах терпим бы быть не мог, и что сверх того каждый из них нисколько не тостаточен по чину своему в знании грамоты, и всякий, кроме того, одним словом, к командованию не годится, доказывая образом своей невоздержанности и простоумия. Всеподданнейше представляя, не боагоугодно ли будет Его Императорскому Величеству высочайше повелеть означенных Попова и Доинова, как по вышеописанным порокам, кроме истинной своей неспособности к службе, не могущими бытьтерпимыми в оной, исключить из списка служилых сего войска штаб-офицеров, как людей ни к службе, ни к внутренним по войску употреблениям совершенно неспособных. Я нужным почитаю уведомить Ваше Сиятельство, что хотя в войске есть еще больше десяти штаб-офицеров, неспосбных к службе за простотою и другими разными причинами, но я о них умалчиваю, поколику сии представляемые отлично ни чему неспосбны, в той надежде, что последние неспособные увидев пример исключения неспособных, сами примут может быть отставку»²⁶².

После такой аттестации Георгиевского кавалера полковника Василия Ивановича Попова²⁶³, «по состоянию здоровья» уволили со службы. Под горячую руку Платова попадали и прекрасные казачьи офицеры: в 1803 году атаман отрицательно аттестовал А. Г. Сысоева 1-го, В. А. Сысоева 3-го, П. М. Грекова 8-го и С. И. Пантелеева 2-го, которые позже стали известными полковыми командирами, героями антинаполеоновских войн²⁶⁴.

Большинство командиров донских казачьих полков принадлежало к донскому дворянству, которое многие из них получили именно за боевые подвиги. Дворяне Иловайские, Денисовы, Грековы, Карповы, Красновы, Харитоновы, Власовы, Кутейниковы, Орловы, Андриановы, Ефремовы, Баклановы, Мартыновы, Сысоевы, Исаевы и другие – от отца к сыну – стояли во главе казачьих полков. При этом полк носил имя своего командира: полк Иловайского 11-го, Грекова 21-го, Кутейникова 2-го…

До 1803 года казачьи полки были пятисотенного состава. Во главе полка стоял командир в звании не ниже войскового старшины. Кроме того, в полку имелось пять сотников, столько же есаулов и хорунжих. Императорским указом от 31 августа 1803 года штатное расписание донских казачьих полков было изменено. В царском указе говорилось: «Признав полезным сделать прибавку в число казаков в полках войска Донского, на службу командируемых, как для исправного и успешного во всех случаях отправления оной, так и для собственного самих служащих облегчения, и по уважению. Что урядники, неся службу преимущественнейшую пред казаками, и занимая нередко места офицерские, должны быть и в содержании от рядовых отличены, повелеваю: 1. При всяких нарядах на службу войска того полков, состоять в каждом полковнику 1, есаулам 5, сотникам 5, хорунжим 5, квартирмистру 1, писарю 1, урядникам 10, казакам 550, а всех чинов в полку 578 человекам»²⁶⁵.

Донской казачий полк делился на сотни, в каждой из которых имелись: есаул, сотник, хорунжий, два урядника (пятидесятника) и 110 казаков.

В донских казачьих полках, в отличие от полков регулярной кавалерии, отсутствовали трубачи и чиновники, ведавшие судебной частью. Не было в штате лекарей и фельдшеров. Канцелярии в казачьих полках также отсутствовали, а полковой писарь исполнял одновременно и обязанности полкового адъютанта. Хозяйственной частью казачьего полка ведал квартирмистр – «планщик», как выражался Платов. В донских полках не было и священников, в отличие от полков регулярной армии.

Кроме всего перечисленного, в Войске Донском в 1797 году имелись две конно-артиллерийские роты, а в 1813 году была сформирована еще одна. В каждой роте при двенадцати орудиях вместе с нестроевыми насчитывалось 275 человек.

Особенностью казачьего полка времен Платова являлось отсутствие какого бы то ни было колесного обоза. На службу казак обязан был явиться с двумя лошадьми. Вторая лошадь как раз и предназначалась для перевозки амуниции, провианта и фуража. Конный фураж выдавался лишь на тридцать лошадей, а для кормежки остальных коней отпускались деньги по заготовительной стоимости фуража. В казачьем полку разрешалось иметь «не больше двух повозок, считая …и экипаж полковничий»²⁶⁶. В период русско-турецкой войны, в 1810 году, командующий Молдавский армии граф Н. М. Каменский разрешил «казачьим генералам, подобно армейским, иметь по две повозки и 8 лошадей, из них 4 вьючных. Полковым командирам – по одной повозке и 4 лошади. Офицеры не могли иметь повозок, но количество верховых и вьючных лошадей не ограничивалось. В 1812 году Платов разрешил иметь одну повозку на несколько штаб- и обер-офицеров, в кошах (обозе) могло храниться до двадцати полковых вьюков»²⁶⁷.

Указом от 29 сентября 1802 года изменялись сроки службы казаков. Нижние чины должны были служить двадцать пять лет, после чего им разрешалось выходить в отставку. Но если казак получал в бою серьезную рану, он имел право на отставку независимо от выслуги лет.

Казачьи офицеры служили по пятнадцать лет. В отличие от рядовых казаков, при получении серьезных ран они не имели права на отставку. В этом случае снижался только срок службы: с пятнадцати до десяти лет.

При Платове был сформирован специальный Атаманский полк. Еще в 1753 году войсковому атаману Даниле Ефремову высочайшим указом императрицы Елизаветы Петровны разрешалось иметь при себе сотню казаков²⁶⁸. На основе этой сотни в июне 1803 года и был образован Атаманский полк в тысячу казаков. Для облегчения службы, по ходатайству Платова, император Александр специальным указом разрешил донцам посылать на службу сына за отца, брата за брата. В отдельных случаях отцу разрешалось заменить сына. Обязательным условием таких замен было одно – отменное здоровье.

В декабре 1811 году по ходатайству войскового атамана Александр I своим указом назначил казакам-офицерам, получившим увечья в войнах, специальные пенсии. Для этих целей в этом же году было отпущено 20 тысяч рублей²⁶⁹. Кроме этого, Войско Донское при Платове получало из государственной казны в качестве жалованья 21 311 рублей ежегодно; с 1810 года к этой сумме добавилось 90 000 рублей, выдаваемых взамен ежегодного хлебного жалованья²⁷⁰.

При Платове в Войске Донском была введена новая форма одежды. 31 октября 1801 года на этот счет появился специальный указ Военной коллегии²⁷¹.

В мирной повседневной обстановке донские казаки обязаны были носить чекмень или темно-синий кафтан с выпушкой на воротнике и обшлагах и красной выкладкой по шароварам. Разрешалось носить шаровары вправленные в сапоги. На голову надевалась шапка из черных смушек с красным верхом. У офицеров на шапках имелись серебряные с золотом шнурки, увитые черным шелком. Сверху шапок красовались белые султаны с оранжевыми и черными перьями.

Военная казачья форма отличалась от повседневной, мирной, выпушкой на воротнике и обшлагах, согласно цвету каждого полка.

Генералы, штаб- и обер-офицеры Войска Донского носили шаровары наподобие армейских офицеров и генералов. Сверх кушаков, перевязи шли и портупеи из черной кожи, украшенные бляхами и галунами из серебра. С 1804 года на генеральских и офицерских мундирах на воротнике и обшлагах нашивалось по одной петлице с обеих сторон. С 1809 года генералы, находившиеся на службе, имели на мундирах – по воротнику и обшлагам – серебряное шитье.

Платову, как войсковому атаману, разрешалось иметь трех адъютантов «не свыше майорского чина». Во время походов и боев эти адъютанты засчитывались в число комплектных офицеров трех полков. Кроме адъютантов, Платов имел при себе дежурного штаб-офицера.

В период атаманства Платова управление Войском Донским осуществлялось войсковым атаманом и войсковой канцелярией, в которой кроме председательствующего в ней атамана, двух членов от Войска и войскового прокурора, было «определено присутствовать еще особам, которых его императорскому величеству благоугодно будет для себя назначить». В 1804 году штат войсковой канцелярии дополнился должностями казначея, землемера, архитектора и комиссара по наблюдению за войсковыми магазинами и нарядом почтовых лошадей.

Все дела войсковая канцелярия решала по представлению учрежденных при ней шести отделений – экспедиций. Здесь имелись: экспедиция криминальных дел, гражданских и тяжебных, казенных, межевых, экспедиция полиции города Новочеркасска, а также сыскное начальство, позднее соответствовавшее земскому суду. Каждая экспедиция состояла из трех человек, назначавшихся из войсковых чинов и канцелярских служащих.

Исполнительными органами власти на Дону в то время являлись шесть окружных сыскных начальств, подчиненных атаману и войсковой канцелярии. Во главе начальства стоял войсковой старшина. В компетенцию сыскных начальств входили полицейские, земские и судебные дела.

Администрация донских станиц при Платове состояла из станичных атаманов и их помощников, избиравшихся всем взрослым населением станиц из своей среды. Обязанности станичных атаманов и их помощников определялись «Наставлением станицам», утвержденным в 1797 году атаманом Василием Орловым.

Большое внимание уделял Платов совершенствованию тактики действий донских казаков, вырабатывавшейся в течение столетий.

Издавна при атаке казаки применяли тактический прием под названием «лава». Лава – это атака рассыпным строем, ее казаки применяли при прямом нападении на противника, охвате его флангов и обходе. При каждом из этих действий характер лавы имел свои оттенки. При прямой атаковали противника, стараясь сломить его сопротивление в первые же минуты боя. Если же этого сделать не удавалось, завязывались индивидуальные поединки. Но в них участвовали не все казаки: восемь – десять человек во главе с младшим офицером держались в середине, это был так называемый «маяк», основной задачей которого являлась организация преследования разбитого в ходе боя противника²⁷².

При обороне казаки использовали тактический прием «вентерь». Его название произошло от рыболовной снасти, сделанной так, что рыба свободно в него входила, но никак не могла выбраться обратно.

В этом случае для заманивания противника в засаду выделялась специальная группа смелых и отчаянных казаков, располагавшихся конными партиями по обеим сторонам дороги в скрытых местах. Когда неприятель, видя перед собой малочисленный отряд казаков, бросался на него, дабы тут же уничтожить или пленить, донцы притворно отступали, заманивая врага в засаду. Когда противник достаточно глубоко забирался в засаду, на него с трех сторон налетали казаки, громя его²⁷³.

Очень хорошо была организована у донских казаков сторожевая служба – «бекеты». Она разделялась на три линии. Первая состояла из нескольких постов по шесть человек. Казаки этих постов уже не сменялись тыловыми линиями, а только чередовались между собой: двое дежурят, четверо отдыхают.

Вторую линию составляли заставы, расположенные позади первой линии на расстоянии версты. В них насчитывалось по восемь – пятнадцать человек. Они также не сменялись новыми постами, а дежурили поочередно.

В третьей линии, находившейся в версте или более от второй, сосредоточивались все резервные войска сторожевого охранения. Отсюда, как правило, делались выезды и разъезды.

Преимущество сторожевой системы казаков перед общеармейской заключалось в том, что здесь люди и лошади больше отдыхали, ибо не тратили много времени на частые смены. Эта система требовала меньшего числа людей, и при том в первой линии, самой близкой к неприятелю, на постах находилось не два, как в армии, а шесть человек.

Платов предпринял попытку перевооружить Донское казачье Войско, и привести в определенную систему его многообразное вооружение. В 1801 году атаман представил свои предложения о заказе для Войска Донского однокалиберных ружей на Тульском оружейном заводе. Эти предложения Александр Первый утвердил, но реализация была отложена до выполнения заводом большого казенного заказа. Однако и после этого заказ донцов не удалось реализовать в том объеме, в каком его планировал Платов.