Читать книгу: «Игра с огнем», страница 12
– Надеюсь, я не узнаю потом, что помогла вам совершить нечто непростительное, – Мейв говорила глухо и резко. – Стоимость я вам пока не могу назвать. Все зависит от моих… друзей. Но приготовьте большой кошелек. Скажете, куда вам принести заказ?
– Поверьте, мои цели исключительно благие. Я зайду послезавтра.
Покупатель быстро покинул лавку. И стоило двери закрыться за ним, Тея водрузила поднос на стойку. Баночки недовольно звякнули.
– Что ты задумала? – нахмурившись спросила Мейв.
– Ничего, что причинит зло, – Тея улыбнулась, накинула на плечи легкий плащ и последовала за мужчиной.
***
22.
«Дорогой брат, мой мастер-дипломат рекомендует направить тебе жесткое, но вежливое письмо. Со всем уважением и расположением интересуюсь – ты там совсем мозгами замерз? Твой представитель в Совете Семей голосует против закона «о магах», но тут же мне доносят, что твоя жена выдворила вашего же сына, потому что он – маг! Совет «в недоумении»! Реши свою проблему, пока я не лишился кресла Главы Совета! (из письма Главы Совета Семей Эйртона Лейкенсати к брату. 3490 год, Сэнтибан).
Темная вода плескалась под ногами, билась в каменные ступени и осыпала крошечными каплями. Старые пристани и в другое время суток привлекали немного прохожих, а после захода солнца здесь совсем сложно было кого-нибудь встретить.
В звуках воды всегда слышалась своя музыка. Если нужно, она могла унести печаль. Могла вторить ей, помогая прочувствовать до самого дна. Но всегда она напоминала, что настоящее преходяще, как каждый всплеск, каждая капля, падавшая на кожу и высыхавшая быстрее, чем уходили причины, приводившие смотрящего в темные воды.
За поворотом реки немногие ветви, или бутылки, брошенные нерадивыми горожанами, ждало большое плаванье – море, южные острова, полные тайн, приключений и разочарований. Всё – как на этой земле, но и другое, как будто там была надежда, будто там – и самым тяжким мигом можно было насладиться, как бокалом дорогого вина.
Дейна знала, что это мираж. Мираж, поманивший ее однажды и вновь звавший за собой туда, где не было ее истории, сомнений и размышлений. Ей вновь хотелось бежать, оставить прошлое позади и уехать раз и навсегда. Но она знала и потому сидела на краю пристани и смотрела на черные волны на реке, а не бежала в поисках ближайшего корабля, который отвезет ее… далеко. Как можно дальше. Дейна знала, что прекрасное «там» легко и опьяняюще лишь до тех пор, пока не остановишься, пока не останешься один на один со своими мыслями, страхами и сомнениями. Она знала, что куда бы ни собралась, как далеко бы ни убежала, они будут с ней, как верные спутники. Как ее личная вечная тюрьма.
И как она ни старалась играть в серьезного противника и отчаянную опасную наемницу, она всюду вела с собой за руку маленькую версию себя самой. И жизнь этой девчонки рухнула в тот момент, когда люди, которых она считала друзьями своего отца, забрали его. Дейна помнила обреченность на его лице, как будто он знал, что именно так все и закончится. Она хорошо помнила и его последние слова ей. Он просил не винить никого, кроме него самого, говорил, что она уже взрослая и сильная, и справится, просил доверять себе и не ввязываться без необходимости ни в какие авантюры. Кажется, она не следовала ничему из этого.
Тихую поступь за спиной Дейна услышала издалека, ощутила присутствие и не оборачиваясь поняла, кто пришел к ней. Как будто только он был логичным завершением ее одиночества и размышлений.
– Позволишь присесть?
– Садись раз пришел, – Дейна отодвинулась. Нейтель опустился рядом на влажные доски и скрестил ноги. – Следишь за мной?
– Нет, зачем? – мастер покачал головой. – Костас рассказал, где тебя искать. Как ты?
– Как всегда, – девушка пожала плечами. – Зачем искал меня?
– Только проведать. Ничего более.
– Не стоило утруждаться. Я и не с таким справлялась, – девушка с сомнением оглянулась на гостя, – или ты сам не в порядке…
– Не мне к шее приставили…
– Не напоминай, – Дейна нахмурилась. – Я должна была почуять, что все не так просто. Но привела тебя прямо в западню.
– Не вини себя. Ты не могла знать, что они задумали. В конце концов, мы все попались. Кроме Костаса.
Нейтель развел руками, а девушка хмыкнула. Ее соратник оказался предусмотрительнее их обоих. По его словам он не предполагал, что все сложится именно так, но опасался проблем и поделился планом с главой тайной стражи.
– Одного я понять не могу все же – зачем ты вышел? – Дейна задумчиво следила за отсветами лампы на темной поверхности воды.
– Хочешь предложить оставить тебя в следующий раз на милость полоумного и его команды наемников?
– Не шути так. Мне такого следующего раза не надо. И ты не ответил на вопрос.
– Что ты хочешь услышать? – вполголоса спросил мастер. Дейна подождала, что он продолжит, но Ней молчал.
– Правду. Наверное.
– Я не знаю правды. Наверное, в тот момент идея смыться в голову как-то не пришла.
– Они пришли за тобой. Ты доверился Костасу. И поставил свою жизнь под угрозу. Вот это тебе в голову приходило?
– Что ты хочешь услышать? – вновь спросил мастер. Дейна уже хотела ответить, но он продолжил: – Что мне не все равно, жива ты или нет? Это так, мне не все равно.
– Звучит, как признание. Тогда, когда я собиралась уехать, ты сказал валить за море или куда пожелаю. «Хоть сгинь там. Делай, что пожелаешь». Я ничего не путаю?
– Не путаешь.
Девушка резко обернулась. Она ждала, что мастер скажет что-то еще или что на его лице отразиться хоть тень тех эмоций, что он испытывает, но Нейтель молча внимательно на нее смотрел. Спокойно, словно успел все обдумать, пережить и теперь не торопился рассказывать:
– Знаешь, у меня было время подумать, – мастер пересел и повернулся лицом к Дейне. – Не о том, что на складе случилось. Благодаря тебе мы получили новую ниточку к таинственному магистру. Хоть и не все пошло по плану, и рисковали мы больше, чем хотели. Я хочу, чтобы ты знала, что хотя я отправил твоего отца на Остров…
– «Хотя»? – Дейна резко вскочила на ноги. – Ты отправил его! Он доверял тебе. Больше, чем следовало! Ты…
– Заткнись, – мастер прервал девушку. – И сядь. Пожалуйста.
Дейна всплеснула руками. С каждой секундой ей все больше хотелось вытащить клинок и прикончить его. Здесь и сейчас. Нейтель ждал, не говоря ни слова. Он оправил куртку и внимательно посмотрел на девушку.
– Продолжай, – бросила Дейна, опускаясь на доски напротив мастера.
– У меня был выбор. Жизнь Ивира или другая, – Нейтель говорил медленно, старательно подбирая слова. – И поверь мне, я выбрал его.
– Тогда каким таким загадочным образом ты сам пришел к нам домой, забрал отца и отвез его на Остров? – девушка смотрела на собеседника исподлобья, сжав кулаки.
– Жизнь, Дейна, – мастер заговорил так тихо, что его было едва слышно. – О свободе речь и не шла. Ни для него, ни для… кого. Ты тогда сказала, что я продал своего друга за мантию мастера. Меня преследует это чувство с тех пор, хотя это и не правда.
– Но ты стал тогда мастером, – вполголоса заметила девушка.
– Стал, – Ней медленно кивнул. – Но это было итогом другого выбора.
– Как много он дал тебе выбрать, – Дейна знала, о ком идет речь, хотя имя это и не прозвучало ни разу.
– Это как раз самое страшное, – мастер покачал головой. Девушка уловила его взгляд и поняла еще до того, как он договорил. – Не было выбора. Я так увлекся своими попытками вытащить тех, кто мне дорог, что не заметил, как он обыграл всех нас. Еще до того, как мы поняли, что происходит. И эта мантия, все «выборы» – насмешка человека, который был на дюжину ходов впереди. С самого начала. Я не мог даже отказаться.
– Мог. Отказаться и уехать, – твердо сказала девушка.
– Нет, – мастер вновь покачал головой. – Я увяз в этом проклятом городе настолько, что уйти, как бы мне этого ни хотелось, нельзя. Я надеялся, что ты не вернешься, останешься за южными морями, забудешь дорогу сюда.
– Это сложнее, чем кажется, – Дейна грустно усмехнулась. – Я верила, что смогу вытащить его. Или ты одумаешься. Потом отец умер, а я снова встретила Дешона, мы попали в этот заговор и вот… Видимо никому отсюда не выбраться.
– Что держит тебя сейчас?
– Есть люди. И Пайстен предложила мне работать на нее.
– Мне это не нравится, – мастер нахмурился.
– Мне тоже. С одной стороны. С другой – быть может, это у меня в крови?
– То, что Ивир был шефом «теней», не значит, что ты должна следовать по его пути…
– По пути отца я не хочу следовать, – Дейна оборвала мастера, – только по своему. Но до сих пор он приводит в никуда. Может, это и не такая плохая идея.
Дейна пожала плечами. Предложение Пайстен никак не желало покинуть ее мысли. В нем было столько же от безумства, сколько – от мечты девушки. Она выросла в окружении теней Кермина, слушая рассказы о самых сумасшедших, фантастических удивительных и опасных приключениях. Работа с Костасом, а особенно без него, несмотря на разнообразие дел, которыми им приходилось заниматься, ни в какое сравнение не шла с должностью в тайной страже.
Девушку передергивало от мысли, что трудиться ей пришлось бы по сути на человека, которого она желала увидеть поднимающимся на эшафот. Она надеялась увидеть какой-то знак, говорящий, что делать. Мастер, казалось, следил за потоком ее мыслей:
– Поступающий на службу к мастерам или в тайную стражу клянется много чего совершать и не совершать на благо Таробана. Забавно, но там ни слова нет про правящую семью. Так что если ты не собираешься когда-нибудь примерить мантию мастера, тебе необязательно любить и обожать главу Семьи.
– А как же «Клянусь всеми силами и умениями сохранять и преумножать величие дома Патрисов»? – Дейна ехидно посмотрела на Нейтеля.
– Это твоя вольная трактовка, – мастер усмехнулся. – И нет – это мастера, главы, начальники и им, то есть нам, подобные клянутся в служении дому Патрисов. Заметь опять же, не в верности. А вы клянетесь служить нам и Таробану. Я не знаю, что было в бочках того странного человека, который переписывал эти тексты после падения Тарогэнов, но точно не вода. Кермин верил не в слова, а в показательные казни, так что, я думаю, ему было достаточно заменить «Тарогэнов» на «Патрисов». Но нашелся же кто-то… – мастер раздраженно махнул рукой.
– А когда тебя посвящали, о чем ты думал? – немного помолчав, спросила Дейна.
– Поясни, – нахмурившись потребовал Нейтель.
– Ты тогда уже видел эту разницу? В конце концов, ты говорил перед лицом нового главы Семьи и его ближайшего круга, мастеров.
– Ты подразумеваешь, что была церемония. А ее не было. Днем раньше Миритер отправил сестру под охраной в Мерсинель. Но ее люди еще сопротивлялись. И не хватало ни мастеров, ни стражи…
– Ни теней… – грустно заметила девушка.
– Ни теней, – эхом отозвался Нейтель. – Миритер потряс Кодексом Мастеров, спросил, читал ли я его. Я ответил, что не доводилось. Он сказал ознакомиться, дал в руки мантию. И на этом все.
– Я все равно не понимаю, как ты можешь на него работать. Он, кажется, сделал все, чтобы его ненавидели.
– Можешь мне не поверить, но он не худший глава семьи, – задумчиво сказал Ней, – в целом примерно такой же, как и остальные. И довольно миролюбивый, когда власть уже при нем.
***
О безумствах глав Семей сложили не одну балладу. Самые яркие и ужасающие – после краха домов, но и при жизни господ хватало дерзких и отчаянных поэтов, готовых раскрыть истинные сущности хозяев земель. Многие смельчаки заканчивали жизнь в сырых подземельях или исчезали, не оставив и намека. Но их песни, разоблачающие, насмешливые и пронзительно тоскливые продолжали жить в народе, преображаясь, упрощаясь, но оставаясь в памяти тех, кому события, конкретные люди или настроения были близки. И как водится, правда обитала немного в стороне.
Молодая красотка Таймина, в чью честь назвали не одну только лестницу, стала неиссякаемым источником вдохновения для жаждущих славы умов. Ее трагическая судьба дала жизнь по меньшей мере дюжине од в ее честь и несчитанному количеству баллад «по мотивам». Знакомые с девицей современники не справились с людской молвой.
Ее истинный образ затерялся унылой тенью на фоне фантазии поэтов и воображения толпы. Знай они эту без сомнения привлекательную, но глуповатую и зависимую от любых доступных развлечений молодую особу, энтузиазм их поубавился бы. Таймина, заменявшая завтрак кувшином вина, обед – курительными смесями, от которых не только шла кругом голова, но и терялся всякий контроль над собственным телом, редкую ночь проводила наедине с одной лишь подушкой.
Когда же, к ее двадцати годам, подросли сестры-близняшки, пыталась и их привлечь к своему увлекательному досугу. Тогда ее отец нашел единственного человека, который был готов взять в жену эту особу, а скорее роскошное поместье близ Таробана, земельные угодья до горизонта и несколько торговых кораблей.
Предложение Таймина приняла почти сразу и без особенных споров. Отец был готов к сопротивлению со стороны дочери, бурным протестам и паре истерик, а потому почуял неладное. И оказался прав: Таймина не сочла предстоящее замужество чем-то важным. Тем, что заставит ее отказаться от привычной жизни и утех. Она едва взглянула на будущего мужа, уточнила, когда назначена свадьба и нужно ли будет покинуть Таробан, ответами удовлетворилась и отправилась в свои покои.
А тем же вечером Таймина была замечена в компании молодого поэта, на ходу сочинявшего оды ее красоте и любовным умениям. И той же ночью ее отец, отчаявшийся угомонить это позорное пятно на всем его древнем роду, сбросил ее вниз, аккурат на месте будущей лестницы ее имени. Поговаривали, что порывался отправить следом и поэта, но тот успел натянуть штаны и сбежать как можно дальше на север, где и закончил свой век, проклиная южные нравы и восхваляя благородство северных Семей. С которым, впрочем, все тоже не так однозначно.
***
23.
«Я знаю, что у вас непростые отношения с моим супругом. Но только помни – пока я жива, тебе всегда будут рады на этих землях» (Мэйкон Маридасати, зима 3503 года)
Мейв предупреждала, что с утра у них могут быть гости. Тея равнодушно кивнула. Судьба девчонки не шла у нее из головы, и даже интригующие события предыдущего дня не помогли отпустить их.
Киран, о котором женщина уже успела услышать немало хорошего от хозяйки, не приехал сам. Он прислал пару человек на груженой телеге и записку, где просил Мейв не переживать, накормить с дороги посланников и передать самые искренние слова благодарности какому-то Гестеру.
Собирая очередной заказ, Тея устало потерла глаза. Хозяйка была права – как бы она ни радовалась большой поставке зелий, резко пахнущих трав и других ингредиентов, амулетов и прочих магических предметов – большинство из них покупатели уже ждали давно.
Сверху донеслись голоса, Тея прислушалась, но слов было не разобрать. Гость не воспользовался парадным входом. Женщина понимала, что не все приходящие в лавку тетушки Брит, готовы открыто постучать в дверь, но на всякий случай прислушивалась, надеясь успеть, если потребуется, одарить гостя каким-нибудь заклинанием, по возможности смертоносным. Мейв она узнала по звуку ее шагов по лестнице и шороху юбки.
– Пойдем. Расскажешь о нашем вчерашнем покупателе.
– Ты сама все знаешь уже, – Тея сосредоточенно всматривалась в список заказа – от мелких букв и сокращений в записях хозяйки у нее уже темнело в глазах.
– Пойдем. Я представлю тебя, и ты расскажешь о случившемся, – спокойный и уверенный тон Мейв почти убедил женщину, что гость не несет ей беды.
Сквозь тонкую щель между шторами в гостиную подглядывало солнце. По ту сторону тонкой полосы на полу стояла кушетка Теи, ее любимый стул, кажется, самый неудобный к северу от южного моря, со стопкой книг по одну руку и початой бутылкой – по другую. По эту же сторону за единственным столом спиной к вошедшим сидел человек в форменной одежде. Его Тея узнала сразу, несмотря на полумрак комнаты и прошедшие годы.
– Проходи, дорогая. Это…
– Здравствуй, Тея, – Нейтель не оборачиваясь поприветствовал женщину.
– И тебе не хворать, Ней.
– Ясно, – Мейв вздохнула. – Принесу я пока… что-нибудь.
Дверь едва слышно стукнула за ее спиной.
Собираясь с мыслями, женщина переступила с ноги на ногу, соображая с чего вообще можно было бы начать подобный разговор. Нейтель медленно поднялся, с интересом посмотрел на женщину, отодвинул стул, похлопал его по спинке, приглашая ее присесть, и отошел к окну.
– Как ты понял, что это я? – Тея вытянула ноги и выдохнула – с раннего утра ей не удавалось и присесть.
– Это было несложно, – Ней пожал плечами. Женщина настороженно всматривалась в его лицо. Оно казалось знакомым, но при этом чуждым, как будто прошедшие годы, вытянули из него все то, что она знала, оставили тайны, о которых никто и представления не имел, и добавили неприятный, но необходимый для выживания опыт. – Я видел твоего брата. Он… обеспокоен.
– Не хочу его видеть.
– Это я понял. И отвечая на твой вопрос – я знаю, что ты перенеслась к старым пристаням, которые совсем недалеко отсюда. Мейв, правда, не сказала никому, что у нее гостья, но это и правильно. А когда она сообщила, что ее «помощник» проследил за подозрительным покупателем… Несложно, ты понимаешь.
– Ты можешь не понять, но я не хотела, чтобы кто-то знал, что я здесь. Тем более ты.
– Отчего же? Я понимаю. Но ты исходишь из того, что я немедля сообщу Ароку, где ты. Это не так. А теперь расскажи мне, что вчера случилось.
– Покупатель показался мне странным. Кружил, не говорил, что ему на самом деле нужно. Мейв хотела прогнать его, но…
– Ты убедила ее принять заказ, – Ней медленно кивнул.
– Да, я последовала за ним. Он плутал, ходил кругами, как будто боялся слежки, но в итоге добрался до старого дома под Таробаном. Правда, верхом было бы быстрее. Зачем так ноги сбивать? Уже и стемнело, когда мы добрались.
– Он тебя не видел? – Ней нахмурился.
– Нет, – Тея покачала головой. – «Птицы слежки» – отличное изобретение. Он идет, она за ним летит, я иду за ней.
– Хороший маг бы почуял. И-каде-рин оставляет ощутимый след.
– Я думала, ты из «темной» знаешь только тайные пути, – прокомментировала Мейв и опустила на стол чашки и кувшин. Из его носика поднимался пар.
– Не только. Есть еще пара несложных, но полезных штук, – Тея усмехнулась. – В общем, хорошим магом он не был и привел меня к своему… логову.
– Почему ты вообще решила, что он стоит того, чтобы следить за ним? – Ней отодвинул стул напротив, сел, приподнял чайник, понюхал содержимое, поморщился, но плеснул немного во все чашки.
– Как всегда, – Тея пожала плечами, – Просто знаю, когда кто-то пытается ворочать камни, которые ему не под силу.
Женщина подняла чашку. Содержимое было похоже на чересчур крепкий чай, но пахло так, как если бы этот несчастный чай разбавили один к одному кошачьей мочой.
– Киран снова прислал. Говорят, это популярный деликатес на юге. Бодрит и улучшает настроение, – Мейв прокомментировала горячий напиток. – Мне уже почти нравится.
– То, что мне улучшает настроение, в такой посуде не подают, – ворчливо заметил Ней.
Тея усмехнулась – новая версия ее старого друга нравилась ей почти также.
– Подожду, пока хотя бы перестанет дымиться. Так что ты увидела в доме?
– Я сначала решила, что это семья. Но это какие-то сумасшедшие. Наш покупатель долго докладывал седому господину о том, как он близок к получению всего необходимого для камня опустошения. Потом этот господин устроил собрание и с пафосом рассказывал, как они уже близки к выполнению своей миссии. Нет, если ты именно это хочешь спросить, меня они точно не видели, совершенно точно, – Тея смотрела прямо на Нейтеля и по его лицу поняла, что он хотел узнать. Женщина улыбнулась и откинулась на спинку стула. – Еще один сюрприз от и-каде-рин.
– Кажется, ты хорошо освоила эту магию, – задумчиво прокомментировал Ней, крутя в руках чашку.
– У меня было много свободного времени, – Тея приподняла емкость с напитком, отсалютовала ею и залпом выпила. – Какая… восхитительная… гадость…
– Покажешь, где они засели? – Ней поставил чашку на стол и хмуро смотрел на женщину.
Тея прокашлялась.
– Конечно. Мне кажется или у тебя уже была история с ними?
– Почему тебе так кажется?
Создавалось ощущение, что Ней спрашивает только для того, чтобы не отвечать сразу, но женщина задумалась. Быть может, они и изменился за прошедшие годы, и внешне, и внутренне, но некоторые особенности не мог контролировать, и они по-прежнему выдавали их внимательному наблюдателю.
– Перчатки. Ты всегда отворачивал их, когда готовился к чему-то сложному или важному. Как Арок, если ссорится с кем-то, кладет руку на правое бедро, хотя кинжал не носит там уже давно.
Ней снова поднес чашку к лицу, поморщился и поставил на стол.
– Скажем так, мы уже встречались с ними. Дважды.
– Уже дважды? – Мейв настороженно переспросила.
– Увы, да, – Ней медленно кивнул.
Тея переводила взгляд с одного своего собеседника на другого. Казалось, они оба знали нечто такое, что проскользнуло мимо нее, хотя и создавалось ощущение, что это не история дней минувших, а нечто, происходящее здесь и сейчас.
– Они напали на двух мастеров в цитадели, – пояснила хозяйка. – Городская стража прошерстила весь город, но никого не нашла.
– Нашла, – тихо поправил Ней. – Но спросить некого. Все мертвы. Я не до конца уверен, что это те, кого мы ищем, но проверить не помешает.
– Есть одна важная деталь, – Мейв грустно улыбнулась, – которую мы с тобой упустили, – они пришли за тобой. Уже дважды, как ты сказал.
– Тем более стоит проверить. Пожалуй, пара человек из тайной стражи мне пригодятся, – Ней задумчиво смотрел на стоящую перед ним на столе чашку. Взялся за отворот перчатки, замер, нахмурился, подцепил пальцами чашку, отхлебнул и закашлялся. – И правда… восхитительно.
Мейв хмыкнула.
– Тебя как будто не волнует, что они охотятся за тобой, – прокомментировала Тея. Казалось, Ней свыкся с мыслью, что люди, которых они судя по всему до сих не могли ни опознать, ни найти, желают его смерти, хотя и сама женщина внутренне вздрогнула уже не раз, хоть и узнала про случившееся лишь несколько фраз назад.
– Отчего же? Волнует, – Ней говорил отстраненно, словно его мысли уже занимали лишь планы предстоящей атаки на логово возможных преступников. – Но если я буду показывать то, насколько меня это волнует, моим соратникам скорее станет не по себе, а противники напротив – почувствуют уверенность. А мне кажется, что должно быть как раз наоборот.
В который раз за вечер Тея всмотрелась в его лицо. Она помнила Нея мальчишкой, впервые появившимся в ее доме, помнила молодым человеком, подающим большие надежды, как говорил ее отец. Теперь же перед ней сидел незнакомый мужчина, в котором Тея упорно искала столь приглянувшиеся ей задор и огонь, но находила усталое спокойствие и угрюмую уверенность в приближении пока неведомых, но неизбежных неприятностей.
И глядя на него, она понимала, что и сама ушла далеко от легкой на подъем и неистовой девчонки, с которой Ней учился магии и сражался с бедами, вызванными их же упоением собственной силой. Она по–прежнему не привыкла пасовать перед трудностями, по-прежнему жаждала действия, но шаги и по самым неизведанным тропам были привычными, заклинания, сложные и будоражившие когда-то самую ее суть, стали не сложнее чашки утреннего чая. Но все изменения происходили настолько медленно и буднично, что лишь теперь Тея понимала, какой путь они прошли, как далеки друг от друга и веры в то будущее, о котором мечтали когда-то вдвоем.
Когда мастер покинул лавку тетушки Брит, женщины долго молчали. Мейв как будто видела состояние своей гостьи и не торопилась возвращать ее на землю. В конце концов, Тея шаг за шагом сама вернулась в настоящее время.
– Так он тоже часть твоего подполья?
– Нет никакого подполья, – нахмурилась хозяйка. – Я уже говорила, что…
– Да-да, есть маги, помогающие друг другу. Так он тоже помогает?
– Я стараюсь как можно меньше его привлекать. Но порой без его помощи нам не обойтись.
– Он же работает на Патрисов, нет? – Тея сощурилась и склонила голову, пристально глядя на Мейв.
– Скорее уж Нейтель ведет свою игру. Меня, да и пожалуй всех магов Таробана, не было бы без него. Я редко соглашаюсь с такой манерой решения проблем, но к мотивам его у меня вопросов никогда не возникало. Не знаю, что у вас за история, но я ему доверю свою жизнь без раздумий.
– Даже не взирая на то, что он стоит за плечом Миритера Патриса? – Тея хорошо понимала собеседницу, но продолжала копать глубже.
– Он не один из Семьи. Я не знаю, что связывает его с Миритером. Но пока это не связывает ему руки и позволяет снова и снова вытаскивать наших людей из неприятностей, – это меня не касается. Как бы ни жила ты на севере, здесь, среди моих людей, нет Семьи. Ни у него, ни у тебя, – Мейв в упор смотрела на женщину.
– Я не могу избавиться от своей крови, – тихо сказала Тея.
– От крови нет, но от Семьи – вполне. Достаточно, чтобы она не правила тобой, – хозяйка дважды стукнула пальцами по виску. – Здесь они сидят. Ней в первую очередь маг и мой соратник, а потом уже – мастер, служащий Миритеру, его «тень», «цепной пес», или как там еще говорят? Я надеюсь, когда-нибудь смогу то же сказать и о тебе. Пока же запомни: если ты с нами, оставь эту межсемейную драчку за власть, территории и прочее. У нас здесь своя «семья» и своя правда.
Мейв говорила резко и почти зло. Это были вещи, очевидные для нее самой, ее людей, скорее всего и для Нея, но не для вновь прибывших, которым приходилось повторять раз за разом простые истины.
Умом Тея понимала, что хозяйка права, что в мире, где день за днем идет битва за каждый вздох, до самой могилы слушать свою кровь и следовать ей не только глупо, но и небезопасно. Сердцем женщина жаждала уйти как можно дальше от Семьи, чей глава сам предал идеалы, которым раньше учил детей и учеников. Она жаждала вложить каждую крупицу силы в спокойствие и уверенность в завтрашнем дне для тех, о ком заботились ее деды и прадеды.
Заботливый червячок внутри головы все твердил, что никуда она не денется, вернется на истинный путь и будет работать на благо доброго рода Маридасати. Но с каждым разом его голос звучал все тише и тише.
Впервые за долгие годы Тея почувствовала себя свободной и от того почти счастливой. Как сильно все это время завидовала она Нею, уехавшему как можно дальше от воспитавшей его семьи и не пожелавшему «возвращать долг», о котором так упорно твердил ее отец. Завидовала, но упрямо повторяла, что он ничего не знает о силе Семьи, о ее предании, о мощи, стоящей за каждым членом Маридасати. Он знал, но не ощущал себя их частью, не стал ею, и от того был свободен с самого начала.
– Мейв, я никогда не забуду о своей Семье. Хотя бы потому, что вы, здесь и сейчас, продолжаете дело моего деда, Вейспара, когда мой собственный отец забыл, чему учили его и чему учил он сам. Я горжусь тем, кто я есть, горжусь своими предками, их кровью во мне, но, поверь, отличаю гордость от безропотного и тупого подчинения. Поэтому я сейчас здесь, а не рядом со своим братом вылизываю пятки сыну сверженного правителя по приказу великого Тейго. Я думаю своей головой.
Тея ударила кулаком по столу. Впервые за долгое время она ощущала себя не только на своем месте, но сильной, имеющей право голоса. Тея чувствовала способность принести окружающим ее людям те умения и навыки, которыми когда-то поделились с ней самой, способной подарить частичку мира, спокойствия и уверенности, что в текущих условиях было уже очень много.
– Ты поняла, из какой я Семьи, и так, да? – Тея подлила почти остывшего напитка в чашку, отхлебнула и поморщилась.
– Ну, вы на севере слышали про лавку тетушки Брит, а мы здесь, на юге, слышали о клане, который поддерживает магов. Правда, с годами все меньше и меньше, – Мейв сокрушенно покачала головой. – Я знаю также, где учился Нейтель, так что – сложить первое со вторым не составило труда.
Хозяйка улыбнулась, с видимым удовольствием отхлебнула странный южный напиток и продолжила:
– Как бы там ни было, я рада, что ты с нами. Мне кажется, что твоя помощь внесет в наше общее дело свою лепту. Надеюсь, что положительную, но жизнь покажет.
***
«Ты просил меня послушать, и я кое-что услышал. Но вряд ли тебе это понравится.»
Слова кружили в голове как стая чаек. Сказать, что он не желал такого ответа, – не сказать ничего. Нет, как-то Нейтель уже просчитал подобный расклад, и вероятность ему не понравилась. Мастер надеялся, что никогда не узнает, что случилось на самом деле, или что Вселенной вновь удастся его удивить. Но та лишь потомила его в ожидании и подтвердила то, к чему он пришел сам.
Одного он не понимал – какие гребаные демоны поселились в голове этого человека?!
Одно из зданий бывшей школы Мессимских всадников на левом берегу было отдано под нужды тайной стражи. Но вряд ли кто-то из живших рядом добрых мирян Таробана знал насколько близко обитает к логову тех, кого предпочитал обходить стороной. Люди мало знали о делах подопечных Пайстен, за кружкой эля рассказывали друг другу где-то услышанные истории, чем более страшные и кровавые, тем лучше, и от самой тайной стражи, как и от «теней» когда-то, старались держаться подальше. Кто бы поверил, что появление на пороге их дома угрюмых людей в черных плащах – добрый знак?
Стражники у входа поприветствовали мастера безмолвным поклоном и распахнули высокие двустворчатые двери. Помощник Пайстен, немолодой мужчина, которого Нейтель видел уже много раз, но чье имя так и не знал, попытался остановить его. Мастер отмахнулся и продолжил идти по длинному коридору. Стены были увешаны металлическими пластинами с разными символами. Перекрещенные мечи, арбалеты, посохи, книги, цветы и их сочетания на разном фоне – вместо тех, кому они принадлежали, внимательно следили за каждым вошедшим. Цифры внизу пластин означали год смерти. Ни лиц, ни имен, ни семейной принадлежности. Тени по-своему чтили павших. Перебравшись в свой новый дом, тайная стража забрала с собой и эти таблички. Их история начиналась задолго до падения Тарогэнов. Даже тех, кого многие сочли бы врагами, здесь продолжали помнить. Это была не история преданности правящей Семье, не история подвигов, но дань уважения тем, кто отдал жизнь за свой труд, пусть не всеми принимаемый и уважаемый.
Нейтель усмехнулся, глядя на включенную печать на дверях кабинета Пайстен: едва светящийся круг, наверное, мог кого-то остановить, но служил скорее знаком, что мастер занята и тревожить ее не дозволено. Крошечная белесая сфера коснулась руны, и та темными густыми каплями растеклась в разные стороны. Путь свободен.
