Читать книгу: «Мир Маньяка», страница 5

Глава 12. Встреча в «Пушкине». Ву отдаёт портфель и получает взамен подозрение

Усевшись поудобнее, Ву стал выбирать себе еду. Он не относился к мужчинам, которые кричат официанту: «Что-нибудь придумай там…», – и в лучшем случае добавляют. – «И селёдочки, селёдочки с лучком…».

Хотя блюдо может быть и другое, но неизменным остаётся лишь то, что конкретно желаемое блюдо – всего лишь одно, а остальное – на страх и риск официанта, но…

Обычно такой заказ сопровождается большим количеством горячительного, и до гурманства дело не доходит. И любая еда превращается в закуску.

Режиссёр не был капризным в еде – он был избирательным. И всегда по своим внутренним ощущениям проверял, что именно хочется, и именно – в этот момент. До того, чтобы относится к еде, как к топливу организма – чем собственно она и является, если бы не желание всех делающих еду сделать её как можно вкуснее и получить больше удовольствия, вспомним, хотя бы римлян с их гусиными пёрышками, или продать её побольше, чтобы получить денежек побольше, пренебрегая другими её качествами, например: полезностью оной – он пока не дошёл. Но и загружать в себя всё без разбора – тоже привычки давно уже не имел. А поскольку он зашёл подкрепиться, а не остаться здесь пировать, то заказал козий сыр печёный да пельмешки с грибами, а вот морса взял два: черносмородиновый, чтобы перед едой его употребить, и клюквенный – чтобы трапезу эту им закончить.

Выяснить телефон секретаря хозяина портфеля было делом нескольких минут – он был в рабочих документах из этого же портфеля, оставалось только позвонить.

– День добрый, мне хотелось бы услышать Ивана Васильевича или кого-то из его ближайших помощников.

– Добрый день. Помощник Ивана Васильевича – Анастасия. Если Вы представитесь и изложите суть вашего дела, я постараюсь вам помочь.

– Владимир Вуалов, а дело у меня простое и для вашего шефа весьма приятное: мною найден портфель, который с большой вероятностью принадлежит ему, и я горю желанием вернуть пропажу хозяину.

– Вы меня простите… Вы не тот мастер интересных фильмов? – заинтересовалась секретарь.

– Он самый, но к данному делу это никак не относится. Это – не сценарный розыгрыш, а просто стечение обстоятельств.

На том конце трубки деловая секретарша моментально превратилась в девчонку-фанатку, которой удалось пообщаться с кумиром. Она, затараторив о его фильмах уже не с заученными интонациями и фразами помощника руководителя, совсем забыла о теме разговора.

Ву с трудом удалось прервать её тираду.

– Давайте сделаем так: с вами мы встретимся на неделе и поговорим об искусстве синематографа. А сейчас свяжитесь с шефом и сообщите, что я обедаю в «Пушкине», и если он в течение часа сюда подъедет – будет замечательно. Если не сможет, то затем – я на Мосфильм, там и оставлю портфель.

– Сейчас свяжусь… – голос похолодел до абсолютного нуля градусов.

Девушка расценила «встретимся на неделе», как вежливое отсылание её куда подальше.

Ву понял это и решил поправить ситуацию – вдруг ему захочется узнать о владельце странного документа побольше. А от кого можно узнать, как не от секретаря?

– Если наша встреча будет завтра, после восьми вечера – это удобно? И номер вашего телефона, пожалуйста. Я обязательно позвоню, но если вы – нет, теперь уже ты – дашь мой номер хоть одной живой душе, то клянусь: в следующем фильме самый гадкий персонаж будет иметь не только твоё имя, но и твою фамилию.

В его телефоне зазвенел серебряный колокольчик, хотя нет – это был девичий смех.

– Слушаю и повинуюсь, но на «ты» нам переходить ещё рано. Даже несмотря на ваши успехи в кинематографе.

– Вообще то – слушаюсь.

– Слушаюсь и повинуюсь – это тавтология. Вот представьте: я и слушаюсь, и повинуюсь, но не слушаю вас.

– Всё, всё… Звоню шефу, но номер его мобильного дать не могу – сразу уволит, не посмотрит даже кому дала.

Первый морсик был выпит, и Ву решил ещё раз посмотреть на бумаги. А потом – ещё и сфотографировал их на свой телефон.

Козий сыр и звонок телефона произошли почти одновременно.

Голос в трубке был мужской и незнакомый.

– Господин Вуалов?

– Он самый, – звук в трубке был необычный, как бы с эхом, такое бывает, если звонивший находится рядом.

Подняв глаза от бумаг, режиссёр увидел, что артикуляция сидящего в дальнем углу мужчины и говорящего по телефону полностью повторяет то, что ему слышно.

– Позвольте представиться: Иван Васильевич – человек поднялся и направился к его столику, видимо, он тоже просчитал ситуацию.

На лице чиновника читалось явное облегчение.

– Извините, но портфель пришлось вскрыть, иначе хозяина не найти, – объяснил Ву подошедшему человеку.

– Сколько я вам обязан? – спросил этот некто Клюквин.

– Плохая шутка, потому как – не смешная. А вот фраза «чем буду обязан» – вполне подойдёт. При съёмках разные вопросы возникают, и помощь властных структур никогда лишней не бывает. Да, может, и я ещё чем смогу помочь. Вот вижу: тут у вас детки в американский Питер собрались, а у меня там есть коллега, может приглядеть – как там и что. И вам спокойнее будет.

– Поверьте, я нисколько не хотел вас обидеть. Просто, наверное, такая быстрая находка пропажи несколько сбила меня с толку.

– И Вы решили проверить, а не подрабатывает ли режиссёр между съёмками таким образом? Возьмёт деньги – точно в доле.

– Как говаривал один персонаж – «Я дико извиняюсь»³². И готов оказать любую посильную помощь для рождения очередного вашего шедевра… – тут он сделал маленькую паузу, как будто ещё раз прокручивая в голове ту фразу, которая для него очень важна, и Ву это заметил. – А насчёт детей… Спасибо, там очень всё хорошо.

И эта последняя фраза Ву не понравилась, то ли её тон, то ли испуг, проскользнувший в глазах собеседника, то ли фразеологическая нестыковка – «там очень всё хорошо»… Слово «очень» или было лишним, или не на своём месте. «Там всё очень хорошо» – звучало бы более естественно. Что это: внезапно появившееся косноязычие или признак тревоги?

Далее беседа как-то скомкалась, и счастливый обладатель чемоданчика, так внезапно возвратившегося к хозяину, поспешил откланяться, и как-то уж сильно поспешил. Он даже не стал допивать своё вино, а спешно покинул заведение.

Ву задумался и взял телефон:

– Кот, тут странности какие-то, помощь твоя нужна, я скину фото документов, посмотри их и скажи своё мнение, может, у меня паранойя. И выясни: из каких детских домов дети из списка, и когда их будут забирать в «счастливое будущее». Только надо это тихо сделать, потому как если я прав – спугнём.

– И конечно, всё нужно было ещё вчера. Про счастливое будущее, это ты о чём?

– Ты правильно догадался, как говорится, промедление смерти подобно. Для детей ведь стараюсь, ну и если всё получится, то тебе – грамота.

– Кабы грамоты можно на премии менять! Не знал бы, куда деньги девать! Хорошо, постараюсь! – грустно заметил майор.

– «Стараться» – глагол бездействия, а вот «сделаю» – глагол действия.

– Сделаю! – буркнул Кот и отключился.

«Вот так на ровном месте получить вопросик…», – подумал Ву – «Что со мной не так? Я ведь не решало какой-то. Впрочем, может, это действительно просто паранойя».

Но внутри он уже знал, что это не так. И опасения его не напрасны. Он только не знал, к чему приведёт его эта невинная находка.

Глава 13. Настя в гостях у Ву в наручниках

К круглой калитке в высоком заборе плавно подрулила машина. Из неё вышла стройная девушка с большими карими глазами и ярко-рыжими волосами. Лёгкая и какая-то воздушная. На ней было сильно расклёшенное платье кремового цвета в крупный чёрный горошек чуть ниже колен, в стиле «а-ля пятидесятые». И белые туфли-лодочки на среднем каблуке. И совершенно удивительно милое лицо, на котором было написано что-то хорошее, и безусловно, в цензурных выражениях.

«Добро пожаловать к хоббитам³³…», – подумало это прелестное создание.

Ей вспомнилась другая дверь, которая вела в хижину Бильбо Бэггинса³⁴. Хотя режиссёрам и так выпендриваться не возбраняется. Но надо признаться, определённый настрой она производила. Это как повесить объявление – «Осторожно! Дверь в другой мир!».

Действительно, режиссёр не обманул и пригласил помощника господина потерявшего-нашедшего свой портфель, по имени Анастасия, в гости очень быстро. Она тоже очень быстро согласилась, несмотря на то, что на первое свидание самой ехать к ухажёру – да ещё и к нему домой! – было абсолютно не в её правилах. Но это было вроде как и не свидание, а господин Вуалов – не ухажёр. Просто приехать, чтобы посмотреть на жизнь кумира – совсем другое дело.

Как только гостья подошла к двери, замок щёлкнул, и она медленно открылась, но Бильбо Бэггинса за ней не оказалось, хотя хоббит – как казалось ей – был бы очень уместен здесь в качестве принимающей стороны, но, как видно, в комплект с экзотической калиткой он не входил.

За дверью был сад или парк. Вся площадь перед домом была замощена булыжником. Его не было только вокруг деревьев, которыми было заполнено всё пространство, их было много, и они мерцали светом, который падал на них с разных сторон, играя листвой.

Камни, деревья, свет – всё это создавало удивительную живую картину. Немного фантастическую, немного сказочную, но в целом, удивительную.

Архитектура дома была из новомодных: кубики с большим количеством стекла. Белые кубики в буйстве красок, выглядели эффектно.

На ступенях стоял хозяин в проёме гостеприимно открытой двери. На нём были светлые холщёвые брюки, просторная рубашка и…

Наручники…

Обычные милицейские наручники.

Он улыбался доброй, открытой улыбкой, которая не очень вязалась с данным аксессуаром. Такой радостный каторжанин, которому разрешили свидание. На гостью он не просто посмотрел, а засмотрелся. Повеяло свежим, хрупким и необычным. Её наряд удивительно подходил ей, а на фоне его стеклокубического дома она смотрелась гостьей из прошлого.

– Не рано для таких аксессуаров? Мы ведь едва знакомы… – задумчиво произнесла Настя.

Она абсолютно не была шокирована. Приключений так не хватало ей в её размеренной и скучноватой жизни. От поклонников отбоя, конечно, не было. Кино, театр, а иногда – кинотеатр. Прогулки, разговоры, разной степени неинтересности…

Подруги сетовали:

– Чего ты хочешь? Прынца на белом «Мерседесе»? Из десяти ближайших выбрать не можешь?

Настя и сама не могла объяснить, но точно знала, если такой появится – она сразу это поймёт.

А вот тут, как видно, скучно не будет. Принц в наличии и даже уже стреножен.

– Не рванули обратно к калитке – уже хорошо. И с юмором – ещё лучше, – насмешливо произнёс режиссёр.

– Ну… Ведь судя по вашему телу, вы достаточно быстры, и мешковатая одежда не может скрыть этого. Во всяком случае – от меня. Так что я реально рвануть-то смогу, но успех – при моих десятисантиметровых каблуках! – просто невозможен, – Настя улыбалась и была спокойна, но подниматься по ступенькам – а уж тем более входить в дверь – не спешила.

– Это единственная причина?

– Конечно же нет! Вы – талантливы, а значит – неординарны, а так же предупредили меня по телефону, что сегодняшний вечер будет посвящён неким упражнениям, которые, впрочем, не помешают нам полноценно пообщаться. И всё же я буду рада, если разные необычности ограничатся этими железками. Во всяком случае – пока.

– Договорились. Совсем не хотел поражать вас какой-то эксцентричностью. Но режим – есть режим. И я стараюсь не пропускать свои тренировки. Просто познание мира – как внутреннего, так и внешнего – требует определённых, так сказать, жертв. Наручники влияют не только на ограничение движения, но и сильно угнетают психологически. Первое время.

– И чтобы исключить это влияние, вы тренируетесь?

– И да, и нет. Моя личная тренировка тоже имеет место, но я ведь снимаю людей, которые по сюжету оказываются в таком положении. Как я могу это сделать достоверно, если понятия не имею – каково находиться в кандалах?

– Сильно! Вот теперь более понятно. Нелегко даётся реализм событий. Ну что ж, пойдёмте, покажете – каково это, свидание в кандалах.

На удивление в этом кубе хай-тэка³⁵ кухня была скорее в готическом стиле – старый морёный дуб и натуральный камень. Не помпезная, а какая-то душевная. Видно было, что её любят и часто пользуются ей.

– Кухня для ужина вампира? – Насте всё ещё было слегка не по себе, и она попыталась пошутить.

– Настенька, нельзя обижать мою любимую. Она хоть и неживая, в общем разумении, но всё понимает.

Поймав, её удивлённый взгляд, он добавил:

– Это мой Учитель мне объяснил, что есть вещи с душой, и обращаться с ними надо тоже с душой. Кухня – это сердце дома.

– А я думала – желудок.

– Вот вы опять… Где больше всего времени люди проводят в общении?

– В столовой, в спальне – у всех по-разному… – девушке начинало нравиться столь необычное начало общения.

– Правильно. И если столовая отдалена от кухни, значит…

– Кто-то ест в ней, а кто-то – готовит на кухне.

– Именно. И люди там делятся на две группы: причастных к волшебству создания еды, и тех, кому уготована лишь участь поедания.

Настя рассмеялась:

– Как вы всё перевернули… То есть кухарка Дарья Петровна – волшебница, а профессор Преображенский³⁶ – заурядный поедальщик.

– Немного не так… Филипп Филиппович знал толк в поедании, и слово заурядный к нему явно не подходит. Ведь он владеет другой магией – излечения людей.

– Волшебство, магия… Где всё это в нашей жизни?

– Везде! Любое очень хорошо сделанное дело обязательно содержит всё это. В простом обиходе выражается фразой: «Как же он это сделал?». Взять вот меня: когда смотрю на картины Рериха, Шишкина, то не могу даже представить, как тысячами мазками можно создать такую реальность. А громадные картины, например – «Среди волн» Айвазовского или «Явление Христа народу» Иванова. Каким образом им удавалось соблюсти даже просто пропорции? Не говоря уже об остальном.

– А Малевич³⁷?

– А это – уже другой мир. И я предлагаю всё же перейти к таинству приготовления еды. Салатик? Нет возражений?

– И пиццу? Всё уже заказано и доставлено?

– Безусловно, если я хотел бы вас обидеть, я именно так бы и сделал. Но… Еда должна быть приготовлена с любовью и самим хозяином, основываясь на его принципах и идеологии питания и жизни. Только через такую еду можно познать того, с кем преламливаешь хлеб.

– Даже если у хозяина связаны руки?

– Только – если спереди. И глаза должны быть свободны. Хотя в дальнейшем хочется попробовать и с этими ограничениями.

И Ву, не откладывая, пошёл на кухню, где напротив просторного рабочего стола с целой коллекцией ножей стояло шикарное кресло.

Глава 14. Гурмэ-театр в кандалах для прекрасной дамы

– Прошу вас в первый ряд. Я пофантазирую на тему еды при помощи ножей, то есть для вас постараюсь сделать какое-нибудь действо. Хочу согласовать меню нашего обоюдного познания: салат, я думаю, будет прост, только вот помидоры обязательно должны быть зрелыми и сладковатыми на вкус. И не будем крошить в него всю зелень, которая есть в доме, вернее – это можно делать, но не в формате нашего меню и нашей встречи.

Насте очень хотелось посмотреть, как шинкуются овощи со связанными руками, особенно – как нож будет гоняться по всему столу за круглым помидором, поскольку его-то надо держать и резать, а для этого две руки просто необходимы.

Но для хозяина кухни и это не оказалось проблемой. Движения его были плавные и точные, казалось, что это обычное дело – жить с одной рукой, но с двумя кистями.

Вымыв помидор, он положил его на доску, небольшим тонким ножом приколов его к ней точно посередине, затем издал барабанную дробь большущим ножом, который развалил помидорку на равные пластины, сначала – с одной стороны, а затем – и с другой. И так, прикалывая овощи вторым ножом, который вполне заменял вторую руку, он довольно быстро наполнил миску красиво нарезанными овощами. На столе остался лишь большой пучок кинзы, который тут же был придавлен вилкой, которая в свою очередь была приколота двумя ножами. Получились своеобразные тиски, которые зажали пряную зелень.

– Вот если укроп покрошить в порошок – это здорово, а кинза требует крупной нарезки, рукколу³⁸ лучше вообще не резать, хвостики пообрезать – и всё.

– И как часто вы проводите такие показательные выступления? Судя по сноровке, без наручников вы не готовите, – спросила Настя.

– Только для себя и очень близких друзей.

– Как-то странно для меня так быстро попасть в эту категорию.

– Сам удивляюсь. Но – продолжим… Хлеб – удивительный продукт, правда, сильно испорченный технологиями, а вернее – коммерцией. Мы же вернёмся к истокам – грубая мука и кислушка, правда, добавим побольше семечек и сухих трав, лучше каких-нибудь ярких – набор аджика, думаю, подойдёт, а вот соли мы не дадим контролировать наш вкус. Чтобы ускорить процесс – буханочка уже в духовке. Получится она не такая красивая, как магазинная, да только, вкусная и полезная.

– Без соли? И что есть «кислушка»? – Настя включилась в процесс познавания и засыпа́ла лектора вопросами.

– Соли будет вполне достаточно в оливках, сыре и других солениях-квашениях, вот там без неё не обойтись. А кислушка – это когда молоко скисло без добавления дрожжей, корочек хлеба или каких-нибудь химикатов. Вы спрашивайте, спрашивайте… Люди ведь уверены, что в магазинах продаётся только съедобное.

– А это не так? Там что, и яды на полках лежат? – ей становилось безумно интересно в этом театре-ресторане с элементами академической лекции.

– Безусловно, только это яды отложенного действия, имеющие тенденцию накапливаться со временем. Но давайте эту часть обзора отложим на следующий раз.

– Вы уверены, что он будет?

– Не вижу препятствий с моей стороны. Вы – чертовски привлекательны, я – обаятелен, так что встреча у амбара – неизбежна!³⁹

– Это просто цитата из фильма или…

– Или. Давайте просто оставим «или», а я продолжу… Сыра возьмём нескольких сортов, попробую предложить из любимого – пармезан, люблю его не тёртым есть, а прямо ломтиками, как и все остальные сорта, Вроде и не знаем мы, что его трут и используют почти как приправу. В противовес его насыщенному и яркому вкусу – нежнейший, вы думали – бри? Нет, адыгейский, мне его друзья присылают, и могу открыть вам страшный секрет: адыгейский сыр хорош, только если его сделали в Адыгее. Чтобы не сводить наши рецепторы с ума, ограничимся только тремя, а третьим будет индийский сыр с добавлением чёрного перца, но не сушенного, а свежего, и – прямо на веточке… Оливки с маслинами. Тут тоже есть нюанс. Более известны они в разных маринадах и конечно же с разным набором консервантов. В таком варианте их срок хранения почти вечный. В Греции – и отчасти в Турции – их и солят, и вялят, и продают без рассола, вкус даже слишком насыщенный, но это как раз и есть настоящие маслины. Не отдавшие ни грамма своего вкуса жидкости, в которой их хранят. А пить будем Красное терпкое вино, достаточно демократичное, хорошо подходящее для дружеского сближения, но не из-за обилия градусов, а из-за отсутствия условностей, которые неизбежно возникают при распитии столетних вин – то ли хозяин так уважает своего гостя, то ли хочет показать своё превосходство и богатство.

– Какое, сухое? – переспросила Настя.

– Конечно. Лично для меня вино бывает – как и осетрина – только в одном виде. Когда оно состоит только из одного компонента – сока винограда, без всяких добавлений.

– А осетрина? Тоже без добавлений? – Настя рассмеялась, крылатую фразу Воланда она безусловно поняла.⁴⁰

– Осетрина, как известно, бывает только одной свежести – первой, а вино только сухим. Но это только для меня, и тут, безусловно, мнения могут быть разными.

– На ваших дегустациях несчастных случаев не было? – не удержалась от некоего сарказма девушка.

– До сих пор – нет. А что, есть какие-то аллергии или противопоказания?

– Я, конечно, прошу прощения, но… А до меня никто слюной не захлебнулся? Потому что если мы в ближайшие десять – ну хорошо, в двадцать – секунд, не приступим к следующему этапу, то есть – к поеданию, последствия – во всяком случае для меня – будут фатальные.

– Извините, заготовился совсем, надо было хоть бокал вина вам предложить. Всё же ограничение свободы рук меняет не только поведение, но и сознание. Есть предложение сделать это на свежем воздухе.

На громадный поднос всё выше описанное поместилось без труда и вскоре расположилось на веранде, где стоял стол, столешница которого была набрана из красивых камней. А прямо в середине неё находилась медная ёмкость, в которой мерцали угли, и не только мерцали – от них шёл жар, о который вполне можно погреть руки и даже не потому, что было холодно, а потому, что это было приятно и уютно. Вокруг этого уголка расположились деревья – не вековые и не громадные, но густые и создающие плотную стену.

А вот та стена, обычно существующая на первом знакомстве между мужчиной и женщиной, просто рухнула ещё где-то между знакомством с маслинами и вином.

Настя уже чувствовала себя абсолютно комфортно, прямо как на даче у давнишних друзей. И человек, сидевший напротив, стал ей сильно симпатичен, а то, что он был в наручниках – ну так некоторые без ножа едят – и ничего.

– У вас прелестный дом, а парк – так просто чудо! Но самое главное – ничего лишнего, никакой показухи. Сначала комплектация кухни мне показалась чрезмерной, но увидев, как вы готовите, стало понятно – зачем все эти штучки. Я даже названий большинства не знаю – не готовлю вообще, ведь для этого есть общепит.

– Где столуется девушка в Москве?

– Я в районе Проспекта Мира живу, в замечательном доме с замечательными людьми – этажом ниже меня… Впрочем, не буду хвастаться фамилиями. Как понимаете, выбор в том районе на любой вкус: сегодня «хачапури», завтра – «утка по-пекински». А у вас абсолютно простая еда, ну или почти простая, во всяком случае – без понтов, а всё действо – прямо королевский ужин.

– Так уж повелось, что в нынешнее время в основном принято удивлять не талантом и вкусом, а возможностями, то есть – деньгами. Ну не ест гость устриц! Так они же специальным самолётом из Франции доставлены и не какая-нибудь «марокканская касабланка», а «белон» или «прат-ар-кум». Как не затолкать в него несколько штучек, чтобы он в очередной раз понял, что не его это. И на селёдочку с неострым лучком, нарезанного, аккуратненькими колечками да с душистым маслицем, он никогда не променяет! А если в селёдочке ещё икорка попадётся! Ну да, блюдо это менее благо-ароматно, чем чёрная икра с лимончиком. Так привыкли мы к нему! А к устрицам – ещё привыкать и привыкать! Только надо ли? Но положение обязывает, и гость буквально вдавливает их в себя. – Настя залилась смехом, лёгким, звонким, какой бывает только у человека, не глубоко погружённого в житейские проблемы, а витающим над ними. А Ву продолжал. – Так вот и говорит он: «Сегодня «белон» мне показались гораздо лучше, очень уж хорош привкус океана…». Вроде он откушивал его когда – этот океан.

– Вы-то сами их кушаете?

– И селёдочку, и устриц люблю сильно. Ем регулярно. Только в разных местах. Хотя иногда хороший вкус и деньги только дополняют друг друга. Помните, как команда помощников готовила пляж к приезду своего шефа? Поменяли всю гальку, волны, птиц над океаном, даже облака сделали по его вкусу, денег за это отвалили – кучу. Приехал он на пляж, посмотрел и говорит помощникам: «Вот такую красоту ни за какие деньги не купишь…», – и когда девушка отсмеялась, Ву умело перевёл разговор. – А как вам ваш шеф?

– Вполне человечий индивид. Работой не заваливает, не пристаёт, что ещё надо секретарю с хорошей зарплатой? – беззаботно ответила Настя.

– И всё, без недостатков? Замечательный человек… В футляре…

– Только вам, без передачи: он не жадный, но деньги очень любит.

– Покажите, покажите мне!

– Кого? – удивилась девушка.

– Того, кто их не любит… – Ву не давал бокалу гостьи пустовать.

Вино, хоть и было терпкое и очень насыщенное, пилось легко.

– Попробую объяснить… Понимаете разницу между человеком, желающим женщину, и человеком, который ради этого готов убивать. Так вот, ради денег он пойдёт абсолютно на всё, лишь бы куш был значимый, – на последнем слове Настя осеклась. – Вино у вас коварное, я начала уже выкладывать вам вещи, которые не стоит говорить. Пожалуй, я домой поеду. Сейчас только такси вызову. За руль в таком состоянии мне явно нельзя.

– Не надо, оно уже дожидается вас.

– И как долго?

– С начала нашего знакомства.

– Чтобы быстрей от меня избавиться?

– Девушка должна знать, что может уйти в любой момент и не ждать возле ворот надоедливого ухажёра в темноте средство передвижения, а уж тем более – садиться за руль после пары бокалов вина.

– А я этого ведь не знала…

– Так и уходить не собирались, несмотря на необычного хозяина, скорее всего наручники вас только больше успокоили. Что он может в них сотворить непотребного?

– Почему-то мне кажется, что в них для кого-то вы не менее опасны.

– Во всяком случае – не для тебя.

– Мы перешли на «ты»? Вот теперь я не против. Пока! И спасибо за фантастический вечер! – она села в машину, обратив внимание, что её авто уже стоит в просторном гараже, и ворота в нём открыты, чтобы она увидела его и не беспокоилась о его сохранности.

«И тут предусмотрел, чтобы я не волновалась, хотя никого постороннего не было видно, кто же туда её поставил?», – подумала девушка и как известная героиня в известном фильме закончила вслух:

– Но об этом я подумаю завтра…⁴¹

Такси почти неслышно катилось по шоссе.

«По шоссе. По шоссе… Домой. Домой…», – мысли в голове были короткие и всё время повторялись.

И Настя уснула.