Читать книгу: «Саша», страница 9

– Саша, а ты почему не будешь играть? – спросил Миша.

– Потому что мы друг друга отлично знаем, поэтому будем задавать друг другу неудобные вопросы, тем самым ничего нового не зная о друг друге, но в глазах других будем выглядеть полными идиотами и извращенцами.

– Ладно, кто начинает?

– Я могу первым. Кстати, а на что играем? Как обычно на желание и до 4-х загибаний пальцев? – спросил Антон.

– Да.

– Я второй, – сказал Ваня.

– Я третья, – сказала Лера.

– Я четвертая, – сказала Света.

– Я пятый получается, – завершил распределение Михаил, потирая от удовольствия руки.

Стоит рассказать о правилах этой игры. Каждый участник говорит всем о том, что никогда не совершал в своей жизни. Те люди, чьи имели честь заниматься этим, загибали пальцы на руке. Проигравшим считался человек, который загнёт первым большее количество пальцев и ему доставалось за это, как правило, особое наказание.

– Так, с чего начать… Я никогда не делал татуировок, – первым открыл ящик Пандоры Антон.

– А ты хотел сделать татуху? Например, перекрасить свой хуй в чёрный цвет, может так он будет казаться большим.

– О-о, это удар ниже пояса.

– Пошли нахер, – смеялся Антон. Все подняли руки, поэтому Антон сказал:

– Получается я один не испачканный? Света, Лера, покажите мне тогда свои татухи, а то они у вас, я смотрю, спрятаны хорошо.

– Иди нахер, – хором сквозь смех сказали девушки.

– Окей, так… я никогда не бывал в походе, в смысле, не ходил группой куда-то в лес, на речку.

– Я был, – сказал Михаил.

– Я и, а где ты был? – спросила Света у Миши.

– Это было давно в школьном лагере. Нас собрали за город, ты не поверишь, ягоды собирать, вот там вот в лесу мы пробыли 2 недели без ничего вообще кроме палаток, костра, мухоморов и медведей, под которым я подразумеваю препода, такой сукой был. А ты где была?

– Я 2 года назад с подругами ездила отдыхать в городе, нашли группу людей, которые могли нас взять на экскурсию по кавказским горам. Я с подругой решила съездить, как потом оказалось, отменными ребятами и провели лучшую неделю из всего отпуска.

– Круто.

– Везёт.

– Так, теперь моя очередь. Я никогда не играла на музыкальных инструментах.

– Неожиданный вопрос, – сказал Антон, загибая один палец. – Я на укулеле научился играть, когда ходил в музыкальную школу. Четыре года потратил на это дерьмо!

– Раз ты так не доволен, почему 4 года отдал? – спросил Александр.

– Потому что получал много ништяков. Во-первых, я мог прогуливать основную школу, во-вторых, выдаётся диплом, который мне помог при поступлении в технический вуз, не спрашивайте меня, как это работает, я сам в ахуе. А ещё наиболее талантливых учеников, в число которых я входил, отправляли бесплатно за границу, в Чехию, например.

– Ну и как там, круто? – спросила Лера, пододвинувшись ближе к Антону, очень интересно было ей послушать о стране из уст человека, побывавшего в ней.

– Да, вполне, крутая. Я был в одном городе и то на 3 дня, но всё равно Прага меня впечатлила, такой красивый город, как Питер. Если Прагу с каким-то городом из России и сравнивать, то это с Питером, по атмосфере похожи.

– Верно, ведь все мы знаем, что объединяет русских и чешских девушек, – подмигнул Иван девушкам, намекая на склонность девушек к предоставлению своих интимных услуг за деньги, за что получил 2 поднятых безымянных пальца в свой адрес.

– Эту сторону я не успел изучить, тем более что я тогда был пиздюком, – искренне сожалел Антон.

– У тебя есть возможность это исправить, прямо здесь и сейчас, – шутил Михаил.

– Нет, я не такая, – пародировал голосом не очень умной и самовлюбленной женщины Иван.

– Но мы то такие, – в шуточной форме сказала правду Лера, рассмешив всех.

– Я никогда не трахался в жопу, точнее нет, меня никогда не трахали в жопу, – лукаво глядел Михаил на то, как Света и Лера с высоко поднятыми головами загибали пальцы.

– Ну это прям беспроигрышный вариант, я хотел его сказать, – сказал Антон, давая «пять» Мише.

– Вы даже не представляете насколько, – стараясь как можно незаметнее загнуть палец сказал Иван.

– Ты меня напрягаешь, – сказал Миша, отодвигаясь от Ивана, с которым сидел рядом.

– Сходи-ка за чипсиками, чтобы я не напряг твою попку, когда не надо будет. Ну, предлагаю отметить пройденный первый круг.

– Принято единогласно, – сказала Света и опрокинула голову, показывая, словно преподаватель студентам-медикам на лекции, как кадык ходит ходуном. Вейпиченко, который услышал призыв у выхода из комнаты, подошёл к столу, выпил быстро и немного и отправился за чипсами.

– Я никогда не делал пластическую операцию, – сказал Антон, когда все оказались в сборе, потянувшись за чипсами в пачке, находящейся в руках довольного и расслабленного Саши.

– Промах, я идеальная, – сказала Света, маша перед носами присутствующих указательным пальцем.

– Это пусть всякие лохушки их делают, родились некрасивыми, вот и пытаются подражать нам, красоткам, – сказала Лера, гордо выпятив грудь. К слову, показывать там было что.

– Денег нет? – сочувствовал Антон.

– Мы девушки умные, прекрасно понимаем, что бухло выйдет гораздо дешевле.

– Особенно, когда за него не платишь.

– Вы сейчас допиздитесь, девушки, молчите, т-с. Я никогда не делал… у меня никогда не было секса в машине.

– Ля ты чёрт, ты специально нихуя не делаешь, чтобы потом всем руинить в подобных играх? Прекрати ржать, скотина, – возмущался Михаил, вслед за остальными загибая палец.

– Просто я аристократичный человек и не предаюсь плотским утехам в хлеву.

– У тебя просто машины нет, вот и весь твой понт.

– Да, – всплакнул Иван.

– Света, продолжай.

– У меня никогда не было секса с 4-мя партнёрами, – сказала Света, – серьёзно, ни у кого не было?

– Надо было про 3-х спрашивать.

– Не-е, эт у меня было.

– А соврать не пробовала?

– Тут стыдно пиздеть.

– Я никогда не делала кунилингус… Всё с вами понятно, парни, только Ванёк нормальный да Светка – умничка, – махнула рукой Лера.

– Мы люди свободные, что хотим – то делаем, – загадочно улыбнулась Света.

– Света, ты, кстати, проиграла, а так жаль, самое интересное только началось.

– Как-то быстро всё закончилось, надо ещё сыграть.

Все оживились и засмеялись.

– Ладно, делайте со мной, что хотите, хоть я по игре и проиграла, но по жизни то я яркая звезда, – пафосно говорила Света, впрочем, очень иронично, что в не вызвало никакой реакции кроме улыбки.

– Да-да, не переживай, мы сделаем, что захотим, – переглянулись молодые люди.

– Света, выйди нахуй, пожалуйста, нам надо решить, какую кару тебе преподнести, грязная блудница, – сказал Антон, сопровождая своим взглядом её задницу. – Пуская она бахнет коньяк с водкой и тем старым кефиром в холодильнике.

– Давайте без кефира, а то Света совсем размякнет, – мимикой и интонацией сигнализировал

парням, что некий план не удастся воплотить в жизнь

– Реально, кефир – это слишком жёстко. Надо её коктейлем Молотова напоить, он менее опасный будет, потому что там не кефир, а секретное химоружие, мне кажется, именно так создают вирусы в этих самых лабораториях.

– Ага, втирают нам в фильмах всякую дичь, типа создаются специальное оборудование, куча опытов нужно и дохуя бабла, но на самом деле кефир в холодильник положили с салатом, а сами на деньги на Бали чилят.

– Давайте тогда просто её заставим 200 грамм конька бахнуть, не разбавляя, она будет в шоке.

– Хорошо.

– Принято.

– Эх, меня бы кто так разыграл, – взгрустнула Лера и вышла из комнаты за Светой.

– Будешь с нами играть или ты боишься? – спросил Миша Майтанова, хлопая того по плечу.

– Да, если меня ждут такие наказания за проигрышь.

– Мы таким образом мотивируем людей правду, не переживай, хуже наказаний не будет – сказала Лера, подмигнув всем присутствующим.

Константин сидел в отдельном кресле и молча обижался на присутствующих. Он думал, что его ментальное отсутствие вызовет хотя бы жалость к нему, но всем было абсолютно всё равно, и, когда вернулись в комнату Лера с Светой, дружный класс вновь ни о чём не тревожась продолжили по-своему бесчинствовать.

– Ну-ка, давай сразу до дна, – сказал Иван, подавая Лере налитый стакан коньяка.

– Это мы запросто, только телефоны прячьте, чувствую, это будет лишним, – сказала Света и начала медленно всасывать алкоголь.

– Давай, не останавливайся!

– Ух, красотка!

– Уже там на дне, – сказал Антон, громко вздохнув.

– О-о, хорошо, – сказал Света, поправляя грудь руками, чем вызвала одобрительный отклик у мужчин.

Вечер продолжился в таком же весёлом ключе, пока алкоголь стал не веселить, а понемногу усыплять, разговоры стали ещё пошлее и откровеннее. Саша, хоть и выпил достаточно много, не стал принял участие в последующем совокупление, что для подобных сходок было нормой, поэтому покинул пристанище пока были силы сдерживать своё либидо, которому прямым текстом предлагали присоединиться к оргии. Майтанов вызвал такси и предупредил Юлию, чтобы она его встречала.

Глава 5

– Юль, да ничего не было, я тебе говорю, – сказала слабым голосом Майтанов на следующее утро, держась за голову.

– В смысле ничего не было? Я знаю, там были 2 девушки, такие же пьяные, как и ты, – напирала Юля, пристально глядя в глаза своему суженному.

– Там были другие пацаны, они их и развлекали, – оправдывался Саша, подошёл к спине девушки и взял её за плечи. Она вывернулась.

– Зачем ты нажрался как скотина? Ты думаешь мне было приятно тебя забирать из такси и волочить до квартиры, а потом всю ночь перегаром своим отравлял всю квартиру, да так сильно, что мне пришлось спать в другой комнате? – гневно говорила Юля, после чего подошла к окну.

– Извини, я больше так не буду, – скулил Саша, обнимая сзади Юлю. На этот раз она не избегала прикосновений. – Хочешь, мы пойдём в спальню и по содержанию одного вещества я тебе докажу, что не изменял.

– Мне так ещё никто не предлагал доказать свою невиновность, я заинтригована, – сказала девушка, разворачиваясь и беря за руку Сашу.

– Ну так пошли, – сказал Саша и увёл девушку в спальню.

… Спустя пол часа Александр и Юлия лежали в кровати и обнимались.

– Хорошо, – говорила Юлия, чеша волосатую грудь Майтанова.

– Ага.

– О чём думаешь? – спросила Юлия. Она давно не видела его таким серьёзным, встревоженным и задумчивым последний раз, когда он попал в ситуацию с карточными долгами, которые еле-еле смог вернуть. С тех пор Саша больше не играл на деньги, но, возможно, подумала Юлия, ситуация повторилась, в подсознательно понимая, что люди редко избавляются от плохих привычек (чаще всего люди одни плохие привычки меняют на другие плохие привычки).

– О будущем, – ответил Саша, – мне надо будет с тобой серьёзно поговорить.

– Что случилось, опять карточный долг?

– Нет, не переживай, с этим я завязал и очень давно, – сказал Саша и вместе с Юлей начал одеваться.

– И что ты мне хотел сказать?

– Давай чуть позже поговорим, ладно? Я очень голоден, приготовь нам что-нибудь покушать, – попросил Саша тоном, не терпящим возражений. Он сильно переживал и не знал, что стоит сказать, о чём стоит умолчать, поэтому решил, что еда даст ему дополнительное время для размышлений, чтобы собраться с духом.

На завтрак Юля приготовила гречневую кашу и разогрела бёдрышки курицы, нарезала огурцов с помидорами. Юля также думала насчёт сложившийся ситуации, поэтому порезала палец, отчего сильно разозлилась на Сашу, хотела тут же устроить скандал, когда Саша мылся, но пока заклеивала ранку скотчем успокоилась и решила не торопить события, потому что не горела желанием узнавать печальные новости.

Юлия во время завтрака, который прошёл сухо, мало говорила, чувствовалась напряженность.

– Пойдём в комнату, там поговорим, – сказал Саша и вышел вместе с Юлей в гостиную, посередине которой стоял круглый стол, на край которого уселся Саша. – Вообщем, у меня для тебя не совсем приятная новость, меня переводят в другую часть.

– Это далеко отсюда?

– В город X, это в области Y.

– И на сколько? – ещё задала вопрос Юлия. Она совсем успокоилась, так как знала теперь своего врага в лицо, и он оказался не так страшен.

– Я не знаю, мне ещё точно не сказали, сказали только, что переводят и всё.

– Мда, фигово, и зачем нам именно здесь квартиру дали, если служить в другом месте?

– Тебе придётся здесь остаться, тебе нельзя будет попасть в тот город, он – закрытый, поэтому ты о нём ничего не слышала, – Саша встал со стола и подошёл к пластиковому окну, опёрся о подоконник и напряженно смотрел на одиноко ковыляющего по дороге в детский сад старика, наверное, чтобы забрать внуков, хотя было ещё не время для свиданий детей с попечителями. Юля подошла к Саше и, приобняв за талию, спросила:

– Что на самом деле случилось? Тебе очень страшно.

– Проблема вся в том, что часть, в которую меня переводят, должна по словам Захарова отправиться на войну в страну Z и я, блять, не знаю, что мне делать.

– А откуда он знает, что именно эта часть отправится на войну, – цеплялась за последнюю соломинку Юля.

– У него связи есть в штабе, он мне сообщил о том, что меня переводят раньше, чем мне сказали об этом официально. В той стране твориться новый виток войны, который только-только набирает обороты, война там надолго.

– И что нам теперь делать? – спросила Юля, усевшись с опущенными руками на диван.

– Я вот думаю… смысла тебе нет отсюда уезжать, так как… ну ты сама всё прекрасно понимаешь, закрытый город все дела. Эй, ну ты чего грустишь, всё будет в порядке, я обещаю, – сказал Саша, садясь рядом и смотря в эти добрые и грустные глаза.

– Не уезжай, – твердым голосом, схватив за руку, просила девушка, затем тихим, жалобным голосом продолжила, – пожалуйста, не уезжай.

– Не могу, – сказал Саша. Он очень хотел остаться, не отправляться на треклятую войну, но не мог. Из-за этого в его душе происходил прибой: волны-желания разбивались о неприступные стены-долги. – Даже если я вдруг захочу прямо сейчас подать в отставку, мне её отклонят, у меня контракт. Если я дезертирую, то меня ждёт тюрьма, а это – не выход.

– Я смогу дождаться тебя из тюрьмы…

– Нет, ты не понимаешь, что говоришь. Во-первых, меня отправят на несколько лет в тюрьму, в то время как служить я буду один год и затем смогу подать в отставку или перевестись в другую часть. Во-вторых, если я буду скрываться или попаду в тюрьму, даже про нормальную жизнь придётся забыть, не то, что о хорошей, квартиру отберут, а если я отвоюю, то получу всякие льготы, и наша жизнь станет лучше… у нас нет выхода.

– Мне остаётся надеяться, что твой начальник ошибается.

– Мне тоже, но он, к сожалению, всегда прав.

Юля заплакала, так как только сейчас поняла всю безвыходность и опасность ситуации. Саша как мог пытался её утешить. Девушка как будто чувствовала, что произойдёт что-то ужасное, чем просто смерть.

Глава 6

Была пасмурная прохладная погода, ветер дул из всех щелей так, что нельзя было спрятаться от него нигде, он постоянно находил своим холодным клинком лицо. Александр Майтанов стоял на перроне в окружении, друзей, знакомых, родственников, бывших сослуживцев и ждал прибытия поезда. Его на минут 5 оставили в покое, что удивительно, и вспоминал все прошедшие дни. В последствии, он очень часто с сожалением и грустью вспоминал эти дни…

После серьёзного разговора с Юлей, Саша с девушкой ностальгировали по минувшим дням. Они таким образом пытались найти утешение в своём несчастье и воодушевиться от прохождения ими сложных жизненных ситуаций, которые по прошествии времени кажутся такими незначительными, а в те моменты ложились тяжелым грузом на плечи и, казалось, что жизнь не будет прежней (что так и происходило).

– Слушай, давай сыграем свадьбу, мы с тобой так и не успели пожениться, – сказала Юля, лежа на ногах Саши и перебирая своими пальцами рук его пальцы.

– Нет, я не хочу так провести свадьбу в спешке. Хочу, чтобы я красивый в костюме жених вёл тебя за руку к арке, а вокруг нас большое количество гостей и все радуются, громко кричат, аплодируют, я беру тебя на руки, как принцессу и целую… не хочу, чтобы на свадьбе не было счастливых лиц.

– А вдруг мы не…

– Я вернусь, слышишь, я вернусь живым и невредимым, – перебил Саша, не дав сказать запретные слова. – Я тебе даю слово, слово мужчины, обещаю.

– Хорошо, – согласилась Юля и крепко прижалась к любимому. Она хотела верить в это, не могла допустить мысли, что жизнь может быть так жестока по отношению к ней.

Молодые люди вместе провели время до обеда, после чего Саша поехал на прощальный ужин с своим подразделением. Был устроен целый банкет, который был посвящён не только одному Майтанову – ещё 2 офицера также покидали второй дом, все в разные места службы, что очень их расстроило, хотелось бы сразу с проверенным человеком в новую обстановку попасть, так будет проще и безопаснее.

В этот вечер часто можно было слышать, как в обнимку солдаты – все в военной парадной форме, так как происходил ужин на территории части – пели маршевые и не только песни, поднимались тосты за здоровье всех и вся, происходило гулянье.

Александр Майтанов танцевал в одной рубашке меж столов с утварью, поставленных посередине площади для марша. Саша искренне радовался происходящим моментом и даже обнял как старого друга майора Захарова, который сам будучи навеселе, принял их, завел песню, которую дружно подхватили остальные военные.

Всё веселье закончилось к 11-ти часам вечера, так как банкет банкетом, а службу надо служить. Саша поехал не домой, а городской парк, где его уже ждали Михаил с Юлей, сидя на лавочке под пушистой ёлочкой. В парке почти никого не было, духота в тот день, не покинувшая сию обитель и ночью, мешала полностью насладиться уединённостью. Поэтому первым делом, как только Саша вышел из такси и по каменной мозаичной дорожке подошёл к родным для себя людям, он попросил испить воды, в чем ему не отказали.

– Когда выезжать будешь? – спросил Миша.

– В понедельник вечером на поезде поеду.

– Фигово, у меня завтра и в понедельник работа, могу не успеть попрощаться.

– Ну ты постарайся успеть.

– Конечно успею, куда ж ты без меня денешься, – сказал Миша, похлопав друга по спине.

На следующее утро в квартиру Майтановых зазвенел звонок, и сонная Юля в одном белом халате пошла открывать дверь родителям Александра.

– Сашенька ещё спит? – спросила Марина Аркадиевна, стараясь как можно тише войти с объемной сумкой в квартиру.

– Да не переживайте, его сейчас сам черт не разбудит, – сказала девушка, потирая руками глаза.

– Я всё равно шуметь не буду, а то мало ли умаялся, – сказала Марина, глядя на то, как аккуратно с двумя сумками в руках входил в квартиру Юрий Иванович. Так много вещей взяли с собой родители Саши на три дня, потому что в комнатах была только одна кровать, о чем им сообщил сын, когда днем в субботу позвонил им, поэтому старшие Майтановы взяли с собой надувные матрацы. Также они захватили с собой несколько безделушек для Юли и икону Николая Чудотворца для сына, с которой служил Юрий Иванович, сейчас находящийся на пенсии.

Саша проснулся через час после того, как приехали родители, с которыми он очень тепло встретился, и семья вместе приступила к завтраку. Закончив дело с утолением голода, Саша извинился и один отправился в парикмахерскую, чтобы привести свои волосы в порядок в соответствие военному уставу. Это можно было б и дома сделать, но не оказалось стригущей машинки, поэтому пришлось отлучиться. По пути в парикмахерскую Саша заметил, как под деревом валялся пожелтевший от жаркого солнца листик, глядя на который, Саша почувствовал тяжесть на сердце, не иначе кто-то сдавливает его сильно-сильно двумя руками. Майтанов посмотрел на липу с зелёными переливающимися листиками и быстро зашагал прочь.

Вернулся Майтанов часов в 6 вечера, вместе с Михаилом Вейпиченко, с которым встретился после Саша после стрижки и отправился с ним в торговый центр за подарками. Выбирали подарки Саша и Миша совсем недолго, хотя выбор магазинов с разными товарами был велик. Юрию Ивановичу они решили купить часы с кожаным ремешком и серебряным корпусом (Саша, когда последний раз общался с родителями, узнал, что часы отца разбились и совсем вышли из строя), а Марине Аркадиевне бронзовую фигурку босого мальчика в отверстием в голове, которая предназначена для хранения соли, специй.

К этому времени, когда разгоряченные Саша и Миша пришли, уже был готов полдник. Стол на кухне был один и небольшой, поэтому Вейпиченко не хватило места, и он уселся на корточки с тарелкой сухофруктов в руках. Рядом с ним сел Саша, решивший не покидать своего друга и предоставить свободные места родителям и девушке.

Михаил был принят почти как родной, он нисколько не стеснял родителей Саши рассказывать ему глупую смешную историю о том, как в детстве Саша учился плавать (он очень сильно боялся воды, поэтому без палки, которую нашел в лесу, и надувного жилета ни в какую не соглашался войти в воду). Во время трапезы родственники Саши обходили стороной отбытие Саши в другую часть, оказывали ему поддержку и давали советы. Марина Аркадиевна не знала про возможную мобилизацию и дальнейшую отправку на войну Саши, ей не сказали правды, чтобы не возникли проблемы, которые могут появиться из-за матери, осознающей тот факт, что её дитя может умереть, поэтому мама Саши вполне свободно себя чувствовала.

После полдника женщины вышли в магазин, оставив мужчин говорить о своем.

– Каково это быть на войне? Ты никогда не рассказывал о войне со странами А и В, где ты принимал участие.

Юрий Иванович посмотрел на Сашу, подумал секунд 30, елозя пальцами по стакану с водой и сказал:

– На войне быть тяжело. Не многие из неё выживают. Да, шанс того, что физически ты выживешь достаточно высок, в стране Z не такая уж ужасная ситуация, как, например, во Второй Мировой, где тебя бьют и свои, и чужие, но это не главное, а главное то, что умрёт твоя душа. Есть такая поговорка у нас, военных, ты её 100 процентов слышал, что пули догонят тебя и через 10, 15 и 20 лет. Война может сделать тебя душевно стариком, нервным, пьющим и неадекватным. Не многие проходят это испытание, но даже на воинов от рождения это плохо влияет. Я бы мог тебе солгать, сказав, что всё будет хорошо, не переживай, но ты должен быть готов к худшему… Ты к генералу Некрасову звонил?

– Да.

– Ну и что он тебе сказал?

– Мне не удалось дозвониться. Я разговаривал с другими людьми, думал даже взять кредит, откупиться от войны. Начальство было бы радо взять взятку, но не повезло мне, слишком усердно служил, а им нужны не представители пиджаков, а бойцы.

– Да, это принципиальный конфликт, нельзя, чтобы страна Z, а точнее одна из сторон в этой гражданской войне – социалистический лагерь – захватила власть. Пойдут оттуда наркотики и террористы, которые будут устраивать теракты в нашей стране, этого нельзя допустить, – покачал головой Юрий Иванович.

Отношения между отцом и сыном значительно улучшились после того, как Саша с диагнозом – шизофрения – попал в больницу. У него были сложные психологические и физические проблемы, поэтому Юрий Иванович, почувствовав, что, возможно, потеряет своё дитя, испытал страшное ощущение, когда стоял рядом с койкой, на которой лежал его собственный сын в жару и бреду, он впервые по-настоящему привязался к нему. Как жаль, что, чтобы понять, как дорог для тебя человек, необходимо порой его потерять или почти потерять. И тут возникает хороший вопрос: хороший ли это друг, если ему нужно потерять человека, чтобы оценить для себя его важность.

Для Саши освобождение от болезни оказало положительный эффект. Он стал более энергичным и жизнерадостным, стало проще общаться с людьми. Майтанов во время лечения рассказывал о Василии Антронове, о его дружбе с ним, и психиатр сказал, что это бред в результате полученной травмы и ничего более. Маленький Майтанов поверил словам доброго, пухленького доктора и со временем почти забыл о своём вымышленном друге.

Александр Юрьевич закончил школу и по совету отца, к мнению которого он стал внимательно прислушиваться, поступил в военное училище, ведь, работая военным, Саша сможет почти наверняка обзавестись квартирой, машиной, рано уйти на пенсию и жить припеваючи. В военном училище Саша подружился с настоящим человеком – Михаилом Вейпиченко. Училище находилось в другом городе, почти таком же, в котором жил до этого Саша, куда его без всяких проблем отпустили родители. На одной вечеринке, посещением которых Саша не брезговал, юноша познакомился с Юлией. Поначалу они оба считали, что возникшие между ними отношения не прочнее печенья, вымоченного в соку, но, как это бывает в здоровых отношениях, молодые люди спустя прожитие дни поняли, что подходят друг другу, и стало всё серьёзно, что продлилось до нынешнего момента 3 года.

Вскоре пришли Марина и Юлия с весёлыми улыбками на лицах. Из-за своего приподнятого настроения очень быстро стёрли серьёзность с мужчин, за что мужчины и любят женщин, за их часом детскую беззаботность, дающую радость в спокойные дни и умиротворение в тяжёлые.

Семья Майтановых и Михаил провели вместе время до полных сумерек, и только тогда закончились посиделки, и Миша ушел, клянясь, что непременно завтра успеет приехать проводить друга. Пока Юрий Иванович надувал матрац, затем выйдя прогуляться, а Марина Аркадиевна занималась хозяйственными делами на кухне, Саша и Юля успели уединиться в спальне.

Эту ночь Александр Юрьевич решил не спать, да и вряд ли смог бы. Он провёл эту ночь с Юлей, а именно лежа в постели или гуляя в парке около дома, в который они пошли в 3 часа ночи, когда точно безопасно на улице и не встретить ни души.

И вот уже день и не выспавшийся Саша смотрит на вход на перрон, откуда должен показаться Миша. До отправки поезда, который ещё не прибыл, так как в этом городе у него только пересадка, оставалось ещё полчаса. Поезд останавливался на 8 минут и за это время пассажиры должны успеть пройти контроль и разместиться в душном и тесном вагоне с скрипящими тормозами.

– Санёк, смотри чё покажу, помнишь мы были на днюхе у Илюхи? – спросил низенький худой с длинными волосами парень, знакомый Саши, показывая смешную фотографию с того вечера на экране телефона.

– Да, было дело, – рассеяно сказал Саша, пододвигаясь к тому знакомому. Его друзья и родственники начали отвлекать от мыслей молодого человека. Кто-то с ним прощался, сильно извиняясь, что покидает друга в столь не подходящий час.

– Через 5 минут прибудет поезд, – сказал всем Юрий Иванович, посмотрев на наручные часы.

Все начали обниматься с Сашей, говоря ему тёплые слова, но после этого оставшиеся не уходили. Саша начал сильно нервничать, что Миша не придёт, хотя тот писал в соц. Сетях, что уже мчит на вокзал. И как только в далеко прогудел поезд, Михаил выбежал из здания на перрон, радуясь тому, что всё-таки успел.

– Приехал, – сказал Саша, братаясь с другом.

– Я же обещал, – только ответил Миша. – Тебе помочь с вещами?

– Нет, не надо, – сказал Саша, но Миша уже взял одну из двух больших сумок и потащил их к дальнему вагону. Майтанов не возражал, потому что знал, что спорить с Мишей бесполезно, а сейчас бонусом ко всему и не хотелось.

– Предъявите ваш билет и паспорт, – сказала женщина кондуктор, стоящий у входа в вагон с планшетом в руках в тёмно-синей форме с значком на груди.

– Он просто вещи поможет мне занести, – сказал Саша кондуктору, чтобы тот пропустил друга. Когда они очутились в вагоне, им пришлось идти по узкому коридору, сталкиваясь с другими людьми. Слева от коридора находились номера без дверей, только две стенки разделяли номера. В них находились 4 койки по 2 у каждой стенки, одна из которых была выше прикреплена к стене, другая ниже, посередине номера находился стол, за ним под окном располагался багажник, в который с трудом Михаил запихнул сумки Саши. Ощущение вагон производил неприятное, но Саша привык к этому, так как часто совершал переезды на поезде, благо путь был недолгий, 12 часов в пути.

– Вернись, брат, – только сказал Михаил, обнял крепко-крепко Сашу и вышел. Последний после этого не отлипал от окна, когда поезд тронулся, и махал рукой, пока не скрылись от глаз дорогие люди. Майтанов облокотился об стенку, сидя на нижней койке, запрокинул руки за голову и очень долго думал о предстоящем испытании.