Читать книгу: «Актуальные проблемы государственной политики», страница 22

Оборотной стороной глобализации оказывается фрагментаризация, деструкция национальных общностей. Наблюдается рост этнического и регионального сепаратизма. За сто последних лет количество заявляющих себя в качестве суверенных государств увеличилось более чем в четыре раза. Это достигается за счет раздробления существующих государственных территорий. Соответственно снижается и геополитическая мощь отдельно взятых государств. Такое ослабление объективно усиливает возможности глобального управления со стороны мирового геополитического центра силы.

Технологии десуверенизации исторически развивались в направлении усиления несиловых факторов. Простейший способ десуверенизации – это военное принуждение. Главным ресурсом в данном случае является вооруженная сила. Далее развиваются технологии десуверенизации государства через финансово-экономическое принуждение. Основными ресурсами в его проведении являются средства производства и финансы. Следующим этапом развиваются технологии поражения суверенитета через пропаганду. Используя преимущественно СМИ, осуществляется ценностная десуверенизация государства. В настоящее время на повестке стоит вопрос об управлении сознанием, а соответственно о когнитивном поражении суверенитета.

Мировая глобальная система. Мировая система – сравнительно новое явление в истории мира. После распространения человечества по планете различные сообщества существовали длительное время в относительной изоляции. Отсутствовали необходимые технические возможности для поддержания коммуникационной связности регионов. Отдельные контакты между представителями пространственно удаленных сообществ имели эпизодический характер. Как правило, это были путешествия отдельных смельчаков.

Границы отдельных миров определялись естественными преградами – морями, горами, пустынями. Географически связанные друг с другом локалитеты формировали со временем цивилизационные системы. Но лежащие за пределами естественных границ цивилизации пространства были в основном неведомы.

Фернан Бродель, а затем Иммануил Валлерстайн использовали в своих работах понятие мир-система. В настоящее время они считаются основоположниками методологии мир-системного анализа. Применение его целесообразно для понимания направленности глобализационных процессов.

Каждая система, согласно И. Валлерстайну, имеет свой центр, полупереферию и периферию. В доглоболизационную эпоху единой мировой системы не существовало. Объективно в силу технологических причин, препятствующих регулярным коммуникациям, она и не могла существовать. До складывания единого системного пространства существовал ряд локальных систем. Они соотносились с существованием цивилизаций. При объединении цивилизационного очага с цивилизационной периферией создавались «мировые империи». Фактически каждая из цивилизаций, включая российскую, выдвинула исторически собственную имперскую модель. Расширение эйкумены региональных мир-систем неизбежно приводило их к столкновениям. Победителем в борьбе за гегемонию в планетарном плане вышла на определенном этапе цивилизация Запада.

Формирование западноцентричной мировой системы начинается с эпохи Великих географических открытий. Вначале устанавливается торговое единство мира. Национальные экономики переориентируются в значительной мере на глобальный рынок и оказываются зависимы от него. Следующим шагом появляется латентный механизм мирового управления – единая финансовая система. Далее – единая информационная система. Посредством торговли, финансов и информации, а также военной мощи мировые бенефициары получают реальную возможность управления в планетарном масштабе.

В глобализованном мире Запад на настоящее время имеет позиции мир-системного центра. Остальные регионы занимают ниши полупериферии и периферии в соответствии с отводимыми им функциональными задачами в отношении к Центру. Сложились три большие группы специализации полуперефирийных стран:

1) «сырьевые республики», обеспечивающие Центр сырьем;

2) «банановые республики», обеспечивающие Центр продовольствием;

3) «сборочного цеха», выполняющие по отношению к Центру функцию промышленного обеспечения.

Выведенная из центр-периферийных отношений «мировая обочина» представляет архаизированное пространство. Многие сегодня указывают на неоколониальный характер сложившейся мировой системы. В качестве потенциальной альтернативы ей рассматривается объединение стран БРИКС (Бразилия, Росия, Индия, Китай, ЮАР).

Важно!

Распространяемые через глобализационные процессы технические и технологические новшества становятся тягачом развития для всех без исключения регионов мира. Однако при такой идиллической картине не учитывается факт разных скоростных характеристик протекания глобализационных процессов. Разные регионы мира, равно как элиты и массы, входят в глобальный мир с разной скоростью. Как следствие – увеличивающийся разрыв развитости и комфортности жизни. Этот разрыв достиг в настоящее время критического уровня.

Понятие «капитализм» уже не отражает новой мировой реальности. Эта новая система могла бы быть условно определена как «посткапитализм». Различия ее с капитализмом – существенные. Если в основе экономики классического капитализма лежит конкуренция и свободный рынок (так называемый манчестерский капитализм), то новая модель характеризуется глобальной управляемостью. Социальная система классического капитализма описывалась Карлом Марксом как антагонизм двух классов – буржуазии и пролетариата. Новая социальная модель выстраивается как пирамида глобальной корпоратократии. Финансовая система капитализма рассматривалась через формулу Деньги – Товар – Деньги (штрих). Современные финансовые схемы глобальной эмиссии выстраиваются иначе – Деньги – Деньги (штрих 1) – Деньги (штрих 2). Политический капитализм соотносился, говоря в категориях Маркса, с буржуазной демократией. Новая политическая модель ничего общего с демократией, в классическом ее понимании как народовластие, не имеет. Сам институт государства оказался фактически приватизирован новым политическим классом глобального олигархата. Произошла и ценностная трансформация. Классический капитализм соотносился с духом буржуазного предпринимательства, культом денег, превратившихся в самоценность. В противопоставлении к прежним рыцарским идеалам этот образ вызывал в свое время у современников отвращение. Доминирующие ценности посткапитализма – это ценности потребления, гедонизм. Сформировался особый тип человека – «человек потребляющий». Прежние критерии буржуазной деловитости оказываются девальвированы.

Есть все основания считать, что этот новый тип человека формировался целевым образом. Понятно, что лишенный высоких стремлений и идеалов, не задумывающийся о больших проблемах, «человек потребляющий» гораздо проще управляем в сравнении с любыми другими антропологическими типами.

Ровно так, как каждый человек отличается от другого человека, отличаемы друг от друга и человеческие сообщества. Предписание им рецептуры жизни без учета их собственной природы жизнеобеспечения создает угрозы физического существования. Так, исторически были умерщвлены многие когда-то великие цивилизации. Существование цивилизаций – это реальность, игнорирование которой может иметь самые разрушительные последствия..

Отношение к цивилизационному фактору применительно к глобальным процессам выражается в настоящее время в рамках трех основных подходов. Первый подход: цивилизаций более нет, это анахронизм, и апелляция к цивилизационным традициям есть позиция архаизации. Жак Аттали, возможно, ярче других описал грядущий нецивилизационный мир как общество оторванных от национальной почвы «новых кочевников». Второй подход: цивилизации самим фактом своего существования программируют конфликты. Американский политолог Самюэль Хантингтон, позиционируемый в качестве классика цивилизационной теории, характеризовал доминирующие отношения в мире как «столкновение цивилизаций». Из принятия хантингтоновской парадигмы следует, что выходом из тупика конфронтационности является децивилизование. И только в рамках третьего подхода гармонизация мировых отношений видится при опоре каждой из общностей на идентичные для нее цивилизационные традиция. Впервые данный подход был озвучен, как известно, еще в XIX столетии русским мыслителем Николаем Данилевским, чье имя незаслуженно оттенено фигурами Тойнби и Хантингтона. Между тем направление Данилевского как гармонизационный подход в противовес конфронтационному тойнбиевско-хантингтоновскому может быть оценено в качестве русской версии цивилизационной теории.

Важно!

Конфликты в современном мире продуцируются не цивилизационными традициями, а, напротив, их подавлением. К началу третьего тысячелетия человечество столкнулось с новым феноменом – планетарной Антицивилизацией. Именно Антицивилизация и является глобальным агрессором, ведет борьбу против каждой без исключения цивилизаций. Первой ее жертвой оказалась цивилизация Запада. Разграничить западную, восходящую к христианской ценностной платформе цивилизацию и планетарную Антицивилизацию принципиально важно для правильной идентификации источника угроз.

Наступление Антицивилизации не может не вызвать цивилизационное отторжение. И радикальный ответ ИГИЛ ярко иллюстрирует, к каким последствиям может привести подавление цивилизационных традиций. «Кто сеет ветер – пожнет бурю».

Сложившаяся глобальная система продуцирует кризисы не только в зонах полупериферии и периферии, но и в центре. Ведущие страны Запада столкнулись с началом мирового финансово-экономического кризиса в 2008 г. с дефицитом финансовых ресурсов. Кризисные процессы определяются рядом обстоятельств.

Во-первых, минимизацией реальных секторов экономики. Индустриальное производство, а еще ранее и сельскохозяйственное были выведены в значительной мере в страны Азии и Латинской Америки. Ниша же сервиса вобрала в себя многочисленные компоненты спекулятивной деятельности и трудовой имитации. Такая переориентация сопровождалась эрозией ценности труда, формированием антропологического типа консюмериста.

Во-вторых, увеличение продолжительности жизни населения привело к стремительному росту демографической нагрузки пожилыми. В перспективе ближайших 15 лет ситуация окажется катастрофической.

В-третьих, возрастающий поток иммигрантов также увеличивает нагрузку на установленный высокий социальный пакет обеспечения населения западных государств. При этом в большей своей части иммигранты не интегрируются в состав гражданской нации страны прибытия, а, выстраивая собственные системы идентичности, несут заряд конфликта. Социальное, культурное, а также и криминальное наступление иммигрантов подрывает саму идею государства-нации.

Кризисная ситуация порождает угрозы ревизии системы демократии и новой фашизации. Об этом предупреждают многие видные мыслители современности.

Цитата

Глобальные элиты, – комментирует сложившуюся ситуацию итальянский писатель и общественный деятель Джульето Кьеза, – поняли, что все повисло на волоске и вскоре может рухнуть, что общество изобилия закончилось, и мир приблизился к обществу дефицита, при котором демократия невозможна. Им нужно превратить власть из демократической и потребительской в авторитарную и перераспределительную, потому что совсем скоро ресурсов перестанет хватать. США, находящиеся на грани банкротства, – главный проводник этого плана.

Интервью изданию «Зеркало Крыма».

Россия, как и другие геополитические зоны мира, также оказывается перед вызовами экспансионистской глобализации. Включение ее после распада СССР в единую мировую систему повысило степень уязвимости национального суверенитета. Стоящая в настоящее время перед Россией задача заключается в нахождении оптимума открытости внешнему миру. Принципиальное значение имеет разграничение компонент глобализации, идущих на благо стране, с другими составляющими, подрывающими ее суверенность и национальную безопасность.

§ 4. Глобализация как укрепление мировой системы «центр – периферия»

Россия слишком открылась Западу как раз в тот момент, когда эта великая цивилизация переживает очень болезненный кризис.

Важно!

Нынешняя глобализация – это попытка укрепить мировую систему «центр – периферия». И Россию, как и в начале ХХ в., снова пытаются втянуть в периферию. Но в этой мир-системе жизнеустройство периферии не может быть построено так же, как в центре. Новые технологические уклады возникают в странах периферии в виде анклавов – при архаизации труда и быта окружающего их большинства населения. При этом глобальные финансовые потоки обтекают те регионы, в которых не гарантирована высокая прибыль. Так в мире возникают зоны, где проживают «общности, которые нет смысла эксплуатировать».

Структуры натурального хозяйства на периферии ликвидируются, но капиталистического производства не возникает – вот чем эти «кочевники» отличаются от промышленников. Глобализация – это посткапиталистический этап, капитал отказывается даже эксплуатировать большую часть населения Земли. Но этому населению не оставят его лесов, степей и недр. Доступ к их ресурсам будет определять лишь платежеспособный спрос.

Появление в стране анклавов, изымающих ресурсы из природной и социальной среды для глобального рынка, разделяет целостное ранее общество на «первый» и «третий» мир. Складывается новый тип рынка труда – «гибкий», постмодернистский, с краткосрочными контрактами и «забыванием» профессии, с заменой местного населения мигрантами.

Избежать такой участи непросто – Россия ослаблена деиндустриализацией 1990-х годов и длительным кризисом трансформации. Сильно изношены основные фонды, понизилась квалификация работников. Нужны большие программы консолидации общества и «сборки» нации, создания новых форм межэтнического общежития. Все это осложнено тем, что в нашем экономическом и информационном пространстве орудуют не только недобросовестные конкуренты, но и теневые дельцы. Наши государственные и общественные институты не готовы к работе в такой жесткой среде, утопия «возврата в лоно цивилизации» демобилизовала и власть, и население. Нам нужны новые, «кризисные» формы управления.

Глобализация изменила положение и тем, что была достигнута своеобразная хозяйственная интеграция Запада с Китаем, которому была отведена роль промышленной «мастерской мира». Эта идея вынашивалась на Западе с конца ХIХ в., но тогда Китай рассматривался как управляемая периферия, зона пребывания и работы внешнего пролетариата. Парадоксально, но успех этого проекта пришел именно благодаря китайской революции, социалистической индустриализации, современной системе всеобщего образования советского типа.

В результате в конце ХХ в. Китай смог обеспечить квалифицированной, здоровой и дисциплинированной рабочей силой крупномасштабное промышленное производство, удовлетворяющее большую долю мирового спроса на стандартные товары. Запад предоставляет для этого производства технологии, некоторые материалы и компоненты, научную и техническую помощь. При этом он не имеет никаких проблем с многомиллионным внешним пролетариатом – им эффективно управляет КПК и государство КНР.

Сейчас, когда вполне отработано это взаимодействие, избыточной стала и значительная часть трудящихся в самой метрополии – и на Западе возникли «общности, которые нет смысла эксплуатировать». Это подстегнуло глобализацию – элита стремится отвязаться от всякой ответственности перед населением своих стран. Мы наблюдаем разрыв не только с этикой социального государства, но и с прежней этикой буржуазии как части нации. Ужесточилось трудовое законодательство, резко упростился порядок увольнения работников, увеличилась доля краткосрочных контрактов, расширилось использование рабочей силы мигрантов. Идет деклассирование рабочего класса метрополии, безработица среднего класса.

Но ведь и в России эти процессы идут – наш рынок промышленной продукции сдан Китаю. В этих условиях необходимая России новая индустриализация становится чрезвычайно трудной задачей. Политика России (и политология) столкнулись с совершенно новым и необычным вызовом.

§ 5. Культурные трансформации под влиянием глобализации

Один из главных инструментов глобализации – экспорт потребностей. Потребности обусловлены культурно, а не биологически. Глобальный капитал стремится, чтобы жажда потребления становилась все более жгучей, нестерпимой. Потребности, удовлетворяемые только через Запад, позволяют «вербовать» элиту с ее превращением в антинациональную силу. Глобализация, втягивающая человечество в общество потребления, приводит к стрессу и расщеплению сознания. Происходит «ускользание национальной почвы» из-под производства потребностей. По замечанию Маркса, такие общества можно «сравнить с идолопоклонником, чахнущим от болезней христианства», – западных источников дохода нет, а потребности западные. Это порождает фрустрацию и быстрый регресс хозяйства с распадом системы солидарных связей. Растет массовая преступность и теневая экономика. Это национальная трагедия многих народов.

Одной из массовых реакций на кризис в России стала играизация – внедрение принципов игры в жизненные стратегии, что позволяет людям как-то адаптироваться к хаосу «переходного периода». Люди непрерывно конструируют для себя виртуальную реальность, при этом реальная жизнь все более приобретает хаотическое содержание. Стираются различия между реальностью и ее восприятием, нарушение мира смыслов, размывание идентичностей. Наблюдается сдвиг к более низким, примитивным социальным действиям, к деструктивности поведения – раннее употребление алкоголя, табака, потом и наркотиков, тяга к действиям, связанным с рисками и мистикой, невиданный ранее индивидуализм, рост молодежной преступности.

Все это – вызов культурной политике, но мы к нему не готовы. Контент практически всех игр задается фирмами США, а в играх «упакованы» жесткие ценностные установки. Но своих игр мы на рынок не поставляем. Значит, мы не можем пресечь враждебные нам процессы, которые создают в обществе зоны «контролируемого хаоса».

Это важный и опасный фактор. Глобализацию проектировала и ведет элита Запада, проникнутая глубоким пессимизмом. Это делает многие шаги непредсказуемыми.

Важно!

Глобализация была задумана как венец холодной войны. Но эта война носила мессианский характер, победа в ней была названа «концом истории». Лео Страусс, основоположник философии неолиберализма, так определил ее цель: «Полная победа города над деревней или Запада над Востоком». И дал потрясающее своим пессимизмом пояснение: «Завершение истории есть начало заката Европы, Запада, и вследствие этого, поскольку все остальные культуры были поглощены Западом, начало заката человечества. У человечества нет будущего».

В докладе Римскому клубу «Первая глобальная революция» (1991) прогноз таков: «К середине следующего столетия в сегодняшних промышленно развитых странах будет проживать менее 20% всего населения земного шара. Способны ли мы представить мир будущего, в котором кучка богатых наций, имеющая новейшее вооружение, защищается от огромного количества голодных, необразованных, не имеющих работы и очень злых людей, живущих во всех остальных странах?»

У жителей Запада искусственно создается «синдром осажденной крепости», который нередко доходит до состояния психоза. По словам президента Римского клуба, жители Запада «все более превращаются в некое гетто, которое окружают возмущенные, готовые к бунту орды голодных, неграмотных и безработных».

К чему же ведет такая мрачная глобализация? В том же докладе Римскому клубу предсказывается: «Приток мигрантов может вызвать резкое усиление “оборонительного” расизма в странах въезда и способствовать установлению в них на волне популизма диктаторских режимов… Таким образом, нашим настоящим врагом является само человечество».

Вот исторический вызов российской политике – всеми средствами предотвратить скольжение в пропасть войны Запада с «самим человечеством». У нас много провалов, ошибок и слабостей, но придется с другими народами выполнить долг удерживающего.

Основные выводы

Термином «глобализация» обозначают два разных явления. Чаще всего говорят о новом этапе мироустройства, когда устраняются барьеры, мешающие движению потоков вещей, денег, идей и социальных форм. Эта глобализация идет с возникновения человека, скачками. Но в то же время глобализация – это форсированная программа по созданию Нового мирового порядка, который торопится установить Запад на волне краха СССР. Эта программа – часть волны постиндустриализма, вырастающего из кризиса индустриальной цивилизации.

Говорят, глобализация – «объективный» процесс. Это идеологическая уловка. Речь идет не о стихийном явлении, а о социальном процессе, он имеет своих идеологов, организаторов, банкиров.

Глобализация породила «новых кочевников». Для них нет своих стран, а есть всемирная кочевая каста и всемирные туземцы. Сказано: «деньги – родина безродных». Культуре угрожает реванш ростовщика, направленный против всего небуржуазного в человеке. Этого не смогут выдержать даже буржуазные общества.

Глобализация – это всемирный передел богатства, который ведут мировые финансовые клики. Метод – ослабление национального государства через долги, приватизацию и скупку активов и ресурсов, сокращение расходов на социальные нужды, науку и культуру. Государство сокращает свои контрольные функции – и новые владельцы миллиардных капиталов вливаются в глобальную элиту. В результате резко усиливается отчуждение населения от государства.

Распространяемые через глобализационные процессы технические и технологические новшества становятся тягачом развития для всех без исключения регионов мира. Однако при такой идиллической картине не учитывается факт разных скоростных характеристик протекания глобализационных процессов. Разные регионы мира, равно как элиты и массы, входят в глобальный мир с разной скоростью. Как следствие – увеличивающийся разрыв развитости и комфортности жизни. Этот разрыв достиг в настоящее время критического уровня.

Об угрозах глобализации говорят мыслители, принадлежащие к различным сегментам общественной мысли. Обеспокоенность вызывает, прежде всего, выхолащивание национальных традиций и национальных ценностей. Разрушение национальной самобытности приводит, в свою очередь, к девальвации национального государства, а то и к его десуверенизации.

Конфликты в современном мире продуцируются не цивилизационными традициями, а, напротив, их подавлением. К началу третьего тысячелетия человечество столкнулось с новым феноменом – планетарной Антицивилизацией. Именно Антицивилизация и является глобальным агрессором, ведет борьбу против каждой без исключения цивилизаций. Первой ее жертвой оказалась цивилизация Запада. Разграничить западную, восходящую к христианской ценностной платформе цивилизацию и планетарную Антицивилизацию принципиально важно для правильной идентификации источника угроз.

Нынешняя глобализация – это попытка укрепить мировую систему «центр – периферия». И Россию, как и в начале ХХ в., снова пытаются втянуть в периферию. Но в этой мир-системе жизнеустройство периферии не может быть построено так же, как в центре. Новые технологические уклады возникают в странах периферии в виде анклавов – при архаизации труда и быта окружающего их большинства населения. При этом глобальные финансовые потоки обтекают те регионы, в которых не гарантирована высокая прибыль. Так в мире возникают зоны, где проживают «общности, которые нет смысла эксплуатировать».

Глобализация была задумана как венец холодной войны. Но эта война носила мессианский характер, победа в ней была названа «концом истории». Лео Страусс, основоположник философии неолиберализма, так определил ее цель: «Полная победа города над деревней или Запада над Востоком». И дал потрясающее своим пессимизмом пояснение: «Завершение истории есть начало заката Европы, Запада, и вследствие этого, поскольку все остальные культуры были поглощены Западом, начало заката человечества. У человечества нет будущего».

Контрольные вопросы

Охарактеризуйте глобализацию: доктрину, международные институты, политические противоречия.

Какие трансформации национального государства наблюдаются в условиях глобализации?

Каково влияние глобализации на экономическую, социальную и культурную политику России?

Дополнительная литература

Бауман З. Глобализация: последствия для человека и общества. М., 2004.

Бек У. Что такое глобализация? Ошибки глобализма. М., 2001.

Панарин А.С. Искушение глобализмом. М., 2002.

Стиглиц Дж. Глобализация: тревожные тенденции. М., 2003.

Хелд Д. и др. Глобальные политический трансформации: политика, экономика, культура. М., 2004.