Читать книгу: «Актуальные проблемы государственной политики», страница 20

Глава 17. Россия как цивилизация

§ 1. Цивилизация как категория политической науки

Как и большинство понятий политологии, понятие «цивилизация» взято из словаря западной общественной мысли. В античности оно означало оппозицию «цивилизация – природа» и «цивилизация – дикость» (или варварство). В Новое время вновь стало актуальным различение двух образов жизни человека – цивилизованного и дикого. В ХVIII в. вновь вошло в обиход слово «цивилизация». Этим словом стали обозначать стадию развития общества, следующую за дикостью и варварством.

Важно!

Цивилизация – понятие, выработанное с определенными целями, когда в Западной Европе сложилось общество, резко отличавшееся от обществ других культурных ареалов, – с новой картиной мира и типом сознания, новым представлением о человеке, народах, государстве, собственности. Возникла энергичная социальная и культурная система, осознавшая себя как цивилизацию, противостоящую варварству других стран и народов.

В Средние века эти различия выражались на языке религии, теперь для них были выработаны светские понятия – культура и цивилизация, нация и государство. После Реформации и религиозных войн понятие «христианский мир» утратило свою эффективность и исчезло из международных договоров. На смену ему пришло понятие «Европа». Сложился цивилизационный подход к взгляду на историю.

Сразу возник конфликт между двумя представлениями об истории. Из оппозиции цивилизации и варварства вышла идея о «столбовой дороге цивилизации» – об истории как движении по этой дороге или отклонении от нее. Эта идея легла в основу евроцентризма – метаидеологии Запада Нового времени. На этой основе был развит и формационный подход, согласно которому существует единый для всего человечества «правильный» путь развития. Впереди всех по этому пути идет Запад, а другие культуры или по каким-то причинам уклоняются от него, или отстают.

Представление о человечестве как системе разных культур и цивилизаций отвергало евроцентризм, исходило из идеи разнообразия форм жизнеустройства в разных культурах. О. Шпенглер писал, что идея единой для всего человечества модели развития отражает «необузданное никаким скепсисом тщеславие западноевропейского человека. Этому тщеславию и обязаны мы с давних пор вошедшим в привычку чудовищным оптическим обманом, силою которого история тысячелетий, скажем, китайская и индийская, сморщивается на расстоянии до эпизодических случаев, тогда как приближенные к нам десятилетия, начиная с Лютера и особенно с Наполеона, принимают призрачно-раздутый вид».

Из истории политической науки

Освальд Шпенглер (1880—1936)

Немецкий философ и историк, специалист в области сравнительного изучения цивилизаций.

Основные сочинения: «Закат Европы» (1918—1922), «Человек и техника» (1931), «Годы решений» (1933)

А. Тойнби в своем труде «Постижение истории» писал: «Тезис об унификации мира на базе западной экономической системы как закономерном итоге единого и непрерывного процесса развития человеческой истории приводит к грубейшим искажениям фактов и поразительному сужению исторического кругозора». Он говорил о приверженцах евроцентризма, что они «самовольно назначают себя главными исполнителями реализующегося в мире провиденциального плана или – в секулярную эпоху – Прогресса». В этом отношении интересно и замечание немецкого просветителя Г. Форстера, который писал: «Чего же стоит изумительное, но безвкусное и неспособное ни на какое движение вперед прилежание азиатских народов при их бессердечной и безнравственной религии, устремленной в мрачную мечтательность, при каменной неподвижности их обычаев и нравов, при их уме, детском и неуклюжем?”».

Важно!

Однако евроцентризм был очень влиятельной идеологией, и хотя понятие цивилизации сложилось на Западе, это понятие были вынуждены освоить и другие культуры. Игнорировать это понятие странам, вовлеченным в мировую политику, было невыгодно. Таково было и есть положение России. Разумно не убегать от наступления чужих понятий, а понимать их смысл и значение, стараясь влиять на этот смысл, уточняя его в своих национальных интересах. Интерпретация понятий – важный тип власти и влияния.

И самосознание народов, и стратегии государств стали исходить из цивилизационных представлений о своей стране. Все понятия принимают или не принимают исходя из целесообразности. Укореняются понятия, сообразные многим целям. Они полезны как познавательный инструмент, отражающий достаточно определенно существенную сторону реальности, служат средством коммуникации и политики.

В современном мире понятие цивилизации работает. Производные от него понятия (как, например, конфликт цивилизаций или диалог цивилизаций) воспринимаются достаточно определенно – и в то же время обладают гибкостью, чтобы быть содержательными в разных контекстах. Это видно из того, что в этих понятиях мыслят философы и политики, исповедующие абстрактные формационные подходы (включая Маркса). Это измерение истории было для нас столь актуально, что сам цивилизационный подход начал интенсивно разрабатываться именно в России (Н.Я. Данилевский).

Из истории политической науки

Н.Я. Данилевский (1822—1885)

Российский культуролог и историк, один из основателей цивилизационного подхода к постижению истории.

Основные сочинения: «О движении народонаселения в России» (1851), «Россия и Европа» (1869)

Важно!

В ХХ в. было уже нельзя представить себе дискурс власти большой страны без ссылки на ее цивилизационную принадлежность. В России начала ХХ в. западники и славянофилы, монархисты и либералы, большевики и меньшевики выдвигали программы, направленные на разрешение социальных и политических противоречий, которые на деле представляли собой разные цивилизационные проекты. Результатом их сопоставлений, столкновений и синтеза стал советский проект. Игнорируя цивилизационный подход, мы упускаем многие стороны реальности. Мы исходим из того, что Россия – одна из больших локальных цивилизаций со всеми необходимыми атрибутами. Это большая и устойчивая система, собравшая на общей мировоззренческой матрице большое число культурных и этнических общностей вокруг общего ядра – русского народа и русской культуры.

Для политологии важно, что системы цивилизации могут быть ослаблены, взломаны или даже разрушены, что приводит к социальным и культурным бедствиям всех составляющих цивилизацию народов. Признаки деградации структур цивилизации появляются раньше, чем у систем более низкого уровня сложности (например, стран). Так, уже в 70-е годы ХХ в. проявились системные признаки кризиса индустриализма. Тогда и возникла концепция «третьей волны» цивилизации, постиндустриализма. Глубокого кризиса отдельных стран еще не чувствовалось.

Точно так же в 1970—1980-е годы и экономика, и военная мощь СССР были на подъеме, но мировоззренческая основа советского проекта входила в кризис. Его было трудно описать в терминах формационного подхода, и давали неадекватные объяснения вроде «крах экономики» или «отсутствие многопартийности».

В обыденное сознание вошел образ гибели цивилизации. Так обозначают некоторые события: гибель Древнего Рима, цивилизаций майя и ацтеков уже на заре Нового времени. Иногда пророчат и гибель России.

Это метафоры. На деле происходит смешение культур и населения, которое не воспринимается как гибель цивилизации. Древний Рим «погибал» четыре века, а затем стал Священной Римской империей с латынью как общим языком церкви, культуры и образования, с философией Аристотеля, римским правом и множеством других унаследованных от Рима ценностей. А цивилизация ацтеков и до сих пор активно «участвует» в жизни Мексики.

Даже страшное нашествие или ядерная война не могут «уничтожить» Россию или ее население, но могут настолько изменить тип бытия, что в короткое по историческим меркам время Россия будет так «переформатирована», что наши предки, «взглянув с небес», ее не узнали бы. «Гибель России» – это уничтожение ее мировоззренческой матрицы и ценностной шкалы. Такая катастрофа маловероятна, но в принципе возможна.

Важно!

Именно в контексте угроз для России понятие цивилизации актуально. Мир вступил в длительный переходный период, когда возрастает угроза информационно-психологических войн. Одной из их целей является убедить весь мир, что страна-противник не является цивилизацией. Если не удается, то внушают, что враждебная страна или является цивилизацией с дефектными ценностями (типа «ацтеки практиковали человеческие жертвоприношения»), или является вырожденной частью (версией) другой цивилизации.

В обычном праве страна, лишенная статуса цивилизации, практически перестает быть субъектом права. До сих пор действует разработанная Локком презумпция естественного права цивилизованного государства («гражданского общества») вести войну с варварской страной, захватывать ее территорию, экспроприировать достояние (в уплату за военные расходы) и обращать в рабство ее жителей. Так были легитимированы рабовладение и работорговля в ХVI—ХIХ вв.

Тогда требовалась идеология, выводящая туземных иных за рамки принятых в западном обществе представлений о человеке и его правах. Одновременно свои повязывались круговой порукой солидарности цивилизованного человека. Идеологи были призваны «рационально» подтвердить представления о «варварах» как не вполне людях.

§ 2. Цивилизационная идентичность России

Как с этим обстоит дело в постсоветской России?

Среди прозападных идеологов бытовали три версии.

Первая из них гласила, что Россия не является ни самостоятельной цивилизацией, ни частью иной большой цивилизации, она выпала из мирового цивилизационного развития и осталась в состоянии варварства.

Влиятельные политики говорили: «На Руси никогда не было нормальной, вольной частной собственности… Частная собственность – материя и дух цивилизации… На Руси никогда не было нормальной частной собственности, и поэтому здесь всегда правили люди, а не законы».

Вторая версия гласила, что Россия представляет собой цивилизацию, но изуверскую и тоталитарную, что патологическая жестокость якобы была изначально присущим, примордиальным качеством России . В этой версии реформа видится не как переход из варварства в цивилизацию, а как смена типа цивилизации, «вступление в Запад».

Цитата

Надо говорить не об отсутствии цивилизации, не о бесправии, не об отсутствии правосознания, не о незаконности репрессивного механизма во времена Грозного, Петра, Николая I или Сталина, но о том, что сами законы были репрессивными, что конституции были античеловечными, что нормы, эталоны, правила и стандарты деятельности фундаментально отличались от своих аналогов в других современных европейских цивилизациях.

А.И. Ракитов. Цивилизация, культура, технология и рынок

Третья версия сводилась к тому, что Россия была и есть часть Запада. Она лишь отклонилась от «столбовой дороги» из-за советского эксперимента, и теперь надо прилежно учиться у Запада. Эта версия была сформулирована уже в 1960-е годы, во время «оттепели». В начале 1990-х предлагался ряд вариаций этой идеи.

В совокупности все три версии с конца 1980-х присутствуют в гуманитарном дискурсе нынешней России и постоянно подпитываются заявлениями видных интеллектуалов, а основная масса интеллигенции «безмолвствует».

Российская власть долго избегала делать декларации о цивилизационном статусе России. Однако в Послании В.В. Путина Федеральному Собранию (2007) было сказано: «Мы должны и будем опираться на базовые морально-нравственные ценности, выработанные народом России за более чем тысячелетнюю свою историю».

«Базовые ценности» – это и есть мировоззренческая матрица, на которой собрана цивилизация. От этого заявления еще было далеко до того, чтобы назвать наши «базовые ценности» и начать на них «опираться», но шаг был сделан важный. За 20 лет смысл этого шага стал очевидным.

Философ К. Ясперс писал: «Западный мир с самого начала – со времен греков – конституировался в рамках внутренней полярности Запада и Востока. Со времен Геродота противоречие между Западным и Восточным миром осознается как исконная и вечная противоположность, являющая себя во все новых образах. … И таким шифром, проходящим сквозь всю историю Запада, является противопоставление: Азия – Европа».

Из истории политической науки

Карл Ясперс (1883—1969)

Немецкий философ и психолог, представитель экзистенциализма.

Основные сочинения: «Психология мировоззрения» (1919), «Проблемы немецкой вины» (1946), «Философия и мир» (1958)

В России и началась мировая революция крестьянских стран, пытавшихся избежать втягивания их в периферию западного капитализма. Это было всемирно-историческим событием, как бы к нему ни относиться. Литературовед В.В. Кожинов, исходя из мировоззренческой основы русской классической литературы ХIХ в., показал в серии книг, какую роль сыграла в русской революции цивилизационная составляющая.

Из истории политической науки

В.В. Кожинов (1930—2001)

Советский и российский литературовед, историк и философ.

Основные сочинения: «Россия век ХХ. От начала столетия до «загадочного» 1937 года» (1999), «Россия век XX. 1939—1964» (1999), «Победы и беды России» (2002)

Надежно установлено, что в ХХ в. подавляющее большинство русских не считали себя принадлежащими к западной цивилизации, в их самосознании Святая Русь была сама по себе. Так же считали и на Западе, в том числе и те мыслители, которые испытывали уважение к России как цивилизации.

За последние 20 лет не произошло слома тех устоев нашей культурной идентичности и восприятия Запада как иной цивилизации. В 2006 г. Левада-центр провел опрос на тему «Россия и Запад». На вопрос «Является ли Россия частью западной цивилизации?» положительно ответили 15%. Большинство (70%) опрошенных выбрали ответ: «Россия принадлежит особой («евразийской» или «православно-славянской») цивилизации, и поэтому западный путь развития ей не подходит». Затруднились ответить 15%.

15% населения, чувствующих себя «людьми западной цивилизации», – немало, но и затянуть остальных в иную цивилизацию им не под силу. Здесь есть латентный конфликт.

Перейдем к другой стороне этого дела. Чтобы быть членом «европейской семьи народов», надо, чтобы эта самая семья тебя признала своим. Тут нельзя заплатить нефтью или деньгами и купить билет. Запад не желает и никогда не желал появления у него такого «pодственника», как Россия. Он отгоpожен от нас занавесом, гоpаздо более железным, чем сталинский. И это независимо от симпатий или антипатий к России. Это хорошо объяснил Шпенглер.

Цитата

Я до сих пор умалчивал о России; намеренно, так как здесь есть различие не двух народов, но двух миров… Разницу между русским и западным духом необходимо подчеркивать самым решительным образом. Как бы глубоко ни было душевное и, следовательно, религиозное, политическое и хозяйственное противоречие между англичанами, немцами, американцами и французами, но перед русским началом они немедленно смыкаются в один замкнутый мир. Нас обманывает впечатление от некоторых, принявших западную окраску, жителей русских городов. Настоящий русский нам внутренне столь же чужд, как римлянин эпохи царей и китаец времен задолго до Конфуция, если бы они внезапно появились среди нас. Он сам это всегда сознавал, проводя разграничительную черту между «матушкой Россией» и «Европой».

Для нас русская душа – за грязью, музыкой, водкой, смирением и своеобразной грустью – остается чем-то непостижимым… Тем не менее некоторым, быть может, доступно едва выразимое словами впечатление об этой душе. Оно, по крайней мере, не заставляет сомневаться в той неизмеримой пропасти, которая лежит между нами и ими.

О. Шпенглер. Пруссачество и социализм

Даже официальный идеолог войны цивилизаций Хантингтон проводит «культурную границу Европы, которая в Европе после холодной войны является также политической и экономической границей Европы и Запада», по линии, «веками отделявшей западнохристианские народы от мусульман и православных».

Важно!

Россия по главным вопросам бытия постоянно предлагала человечеству иные решения, нежели Запад, и стала его экзистенциальным оппонентом – как ни пытались государство и элита России избежать такого положения.

Неопределенное или западническое представление элиты о цивилизационной матрице России и упорное нежелание пойти на общественный диалог по этому вопросу и скорректировать свои установки вели и ведут общество к стратегическим ошибкам. Эти ошибки касаются истории и всех сфер жизнеустройства российского общества. Их надо трезво и рационально изучать.

Важно!

Проблема цивилизационной идентичности стала для нас чрезвычайно актуальной в последние 20 лет. Ядром этой проблемы пока что является тема «Россия и Запад». Она была важна для наших предков с момента становления Руси и принятия христианства в Х в., но сейчас она стала остро необходимой нам для осознания того, что с нами происходит, перед какими историческими выборами и вызовами мы оказались и каковы варианты нашего возможного будущего как страны и народа. Эта тема непосредственно вошла в судьбу каждого человека в России и на всем «постсоветском» пространстве.

Причиной этого стали два события.

Во-первых, СССР, в формах которого была воплощена Россия на протяжении почти всего ХХ в., потерпел поражение в холодной войне с Западом. В таком положении для народа любой страны необходимо понять себя и победителя в их взаимном отражении «в другом, как в зеркале». Запад, победивший Россию, «проник» в нее, овладел ее невралгическими центрами, оказывает непосредственное влияние на нашу судьбу и долго еще будет оказывать. Нам надо знать и по возможности понимать Запад, это условие нашего выживания.

Во-вторых, в конце 1980-х в России началась реформа, которая ставила целью переделку жизнеустройства России по западным образцам. Это программа имитации западных общественных институтов, типа хозяйства и социальных отношений.

Уже в начале перестройки чувствовалось, что речь идет о выборе двух альтернативных типов жизнеустройства. Реформы в России стали огромной программой замены тех институтов и систем, которые были созданы и построены в собственной культуре, на институты и системы чужой цивилизации, в данном случае – Запада.

К. Леви-Стросс, изучавший контакты Запада с иными культурами, писал в «Структурной антропологии»: «Трудно представить себе, как одна цивилизация могла бы воспользоваться образом жизни другой, кроме как отказаться быть самой собою. На деле попытки такого переустройства могут повести лишь к двум результатам: либо дезорганизация и крах одной системы – или оригинальный синтез, который ведет, однако, к возникновению третьей системы, не сводимой к двум другим».

Такой синтез мы видели и в России (СССР), и в Японии, и в Китае. Такую дезорганизацию и крах мы видели в Российской Федерации в 1990-е годы. А. Безансон пишет об этом безвыходном с его точки зрения, положении: «Есть всего один разумный путь, по которому русским следует идти, – европеизироваться, реформироваться на западный лад. Однако цель эта кажется почти недостижимой. Если всего богатства ФРГ не хватило на то, чтобы за десять лет поднять до нормального уровня жизнь в Восточной Германии, территория которой не так уж велика, всего богатства мира не хватит на то, чтобы преобразовать Россию».

Из истории политической науки

Ален Безансон (1932 – н.в.)

Французский философ, историк и культуролог, специалист по истории России и СССР.

Основные сочинения: «Интеллектуальные истоки ленинизма» (1977), «Русское прошлое и советское настоящее» (1980),  «Бедствие века. Коммунизм, нацизм и уникальность Катастрофы» (1998)

В наших интересах понять, по каким шаблонам будут переделывать наш культурный тип. Первые 20 лет этой реформы были периодом «бури и натиска», нам было не до того, чтобы вглядываться в себя и изучать Запад. Теперь хаос разрушения несколько упорядочился. Надо оформить наше знание о России и Западе в свете полученных уроков.

На Западе также есть потребность в этом знании. В 1999 г. вышла книга американского историка М. Малиа «Россия глазами Запада» – итог всей его жизни. В рецензии ведущий французский историк России А. Безансон пишет: «Россия рассматривается здесь извне, с западной точки зрения. Однако поскольку все эти различные оценки неразрывно связаны с историей того самого Запада, которому они принадлежат, книга Малиа оказывается в конечном счете историей не только России, но и всего западного мира».

Важно!

Цивилизация – категория сопоставительная. Мы понимаем ее как систему отличий нашей цивилизации от иных цивилизаций, а схожие черты (которые, разумеется, составляют большинство черт образа всех культур) воспринимаются как фон, о них практически не говорят. Сравнение «Россия–Запад» ведется как оппозиция образов, а часто представляется как «конфликт».

В трудах Н.Я. Данилевского были предложены признаки различения «локальных» цивилизаций, введены представления о культурно-историческом типе как носителе главных черт той или иной цивилизации. Эти идеи затем, в ХХ в., развивались в трудах Шпенглера, Тойнби и Сорокина.

Как увидеть «сверху» Россию и Запад на цивилизационной карте мира как различные целостности (при наличии многих сходных черт)? Через сравнение их структур, выявляя принципиальную несхожесть главных элементов и связей. Трудов по систематическому сравнительному анализу России и Запада пока нет. Но отдельных «мазков» этой картины в литературе много. Например, А. Безансон пишет: «Европа как целое – постепенно вызревший плод уникального исторического опыта. Но можно ли в таком случае сказать, что Россия – часть Европы? Пройдемся по списку главных признаков “европейскости”: средневековая церковь и империя? Нет, ничего подобного Россия не знала. Феодализм и рыцарство? Нет. Возрождение и Реформация? Нет. Таким образом, нет никаких оснований считать Россию частью Европы».

Это убогий перечень элементов для сравнения. Но важна суть подхода – прочитав этот перечень, человек задумается. Разве в России не было «средневековой церкви и империи»? Да, в западном понимании не было, потому что и церковь и империя России были настолько иными, чем на Западе, что вся конструкция оказывалась иной. Мы вспомним, какую роль сыграли в судьбе Европы религиозные ордены – тамплиеры и госпитальеры, францисканцы и иезуиты. Они создавали финансовую систему Запада, всепроникающую инквизицию, всемирную тайную политическую сеть и систему образования элиты.

Не было этого в России, как не было и многолетних внутриимперских войн европейского типа. Столетняя война, Тридцатилетняя война – можно себе представить такое в России? Не было походов Карла Великого, превративших Европу в «кладбище народов», не было и Крестовых походов. Не было феодализма и рыцарства, а быстро установилось самодержавие.

В России было немыслимо, чтобы какой-то рыцарский орден, вроде Ливонского, владел половиной Сибири как независимым государством. Поэтому России и не требовалось «Возрождения» от темного Средневековья, не надо было искать образцов в греческой античности. И такого «национального несчастья», как Реформация, у нас не случилось – православие не породило в России религиозных войн, уносящих до двух третей населения. Не было и костров, на которых в Европе сожгли около миллиона «ведьм».

Не было варфоломеевских ночей, не было алхимии и масонства (если не считать мимолетных увлечений элиты). Не было «огораживаний», превративших большинство населения в пролетариев и бродяг. Не было очистки целых континентов от местного населения и работорговли, опустошившей западную Африку, опиумных войн, поставивших на грань вымирания Китай. Не было и русского фашизма – колоссального по мощности «припадка» Запада.

А ведь все это – конституирующие элементы становления современного Запада. Системное описание того, чего не было, еще предстоит, и это большая и важная работа. Но надо говорить и о тех необходимых элементах, которые есть и на Западе, и в России, но устроены по-разному.

Назовем несколько главных элементов.

Картина мира. В той мировоззренческой матрице, на которой собираются цивилизации, центральное место занимает «картина мира». Человек видит мир не как хаотический поток образов, этот поток упорядочен как система понятий и символов. Ту информацию, которая не предусмотрена этой системой, она не пропускает. Картина мира – это фильтр, который отбрасывает незначительное и выделяет важное.

Фундаментальные различия цивилизаций проявляются уже в том, как человек воспринимает пространство и время. Их восприятие относится не только к рациональной сфере, с ними тесно связано мироощущение. В западном обществе мир десакрализован, лишен святости. Шопенгауэр сравнивал человечество с налетом плесени на одной из планет одного из бесчисленных миров Вселенной. Человек был выведен за пределы этого мира и противопоставлен ему как исследователь и покоритель. В России видят мир как космос, упорядоченное целое, с каждой частицей которого человек связан мириадами невидимых нитей, струн. Он не изолирован и не противопоставлен миру, а отвечает за него.

Антропологическая модель. Главное различие между Западом и Россией как цивилизациями заключается в представлении о человеке, в ответе на вопрос «Что есть человек?».

Модель западного человека включает в себя несколько мифов. Из метафоры человека как атома возникла концепция индивида. Затем был длительный период биологизации, когда люди представлялись животными, борющимися за существование, причём механизмом естественного отбора была конкуренция.

В кальвинизме, который дал религиозное оправдание рыночной экономике, люди изначально разделены на избранных и отверженных. Людей соединяет не любовь и сострадание, а ненависть и стыд. У Гоббса «равными являются те, кто в состоянии нанести друг другу одинаковый ущерб во взаимной борьбе».

В России четкой модели выработано не было, а складывалось принимающее разные формы представление о человеке как соборной личности, которая есть средоточие множества человеческих связей. В русском мироощущении этому представлению соответствовала идея всеединства, выраженная в концепции мира – как космоса, так и общины. В России разрыва общинных связей и стоящих за ними связей религиозного братства не произошло, несмотря на воздействие капитализма. Здесь человек всегда включен в солидарные группы (семьи, деревенской и церковной общины, трудового коллектива и пр.).

Таким образом, на всех уровнях сознания господствующие в России представления о человеке принципиально отличались от тех, которые сложились в гражданском обществе Запада.

Хозяйство. Уже Аристотель сформулировал понятия двух типов хозяйства. Одно из них – экономия (натуральное хозяйство), что означает «ведение дома», обеспечение экоса (дома) или полиса (города), производство в целях удовлетворения потребностей. Эта деятельность не обязательно сопряжена с движением денег. Другой способ он назвал хрематистикой (рыночной экономикой). Это такой вид производственной и коммерческой деятельности, который нацелен на накопление богатства вне зависимости от его использования, т.е. накопление, превращенное в высшую цель деятельности. Каждой цивилизации присущи разные конфигурации соотношений и типов взаимодействия между этими двумя «чистыми» типами хозяйства.

Рыночная экономика возникла, когда в товар превратились вещи, которые для традиционного мышления не могли быть товаром: деньги, земля и свободный человек (рабочая сила). Это глубокий переворот в типе рациональности, в мышлении и даже религии, а отнюдь не только в экономике. Силой, которая скрепляет Запад через хозяйство, является обмен, контракт купли-продажи, свободный от этических ценностей и выражаемый количественной мерой цены. Общей, всеобъемлющей метафорой общественной жизни становится рынок.

Совместная хозяйственная деятельность и общежитие людей могут быть организованы и без купли-продажи – она вообще возникла относительно недавно. Существуют разные способы предоставления друг другу и материальных ценностей, и труда (дарение, услуга, предоставление в пользование, совместная работа, прямой продуктообмен и т.д.). Существуют и типы хозяйства, причем весьма сложно организованного, при которых ценности и усилия складываются, а не обмениваются – так, что все участники пользуются созданным сообща целым.

К такому типу относится семейное хозяйство, экономически исключительно эффективное (при достижении определенного класса целей). В России акты обмена по большей части не приобретали характера свободной и эквивалентной купли-продажи – рынок регулировал лишь небольшую часть общественных отношений. Общей, всеобъемлющей метафорой общественной жизни становится в таком обществе семья.

Надо отметить и еще одно отличие хозяйства России (и царской, и советской, и нынешней) от западного капитализма. Оно состоит в длительном изъятии Западом огромных ресурсов из колоний, что было необходимым условием для возникновения и развития современного Запада. Историк Ф. Бродель, изучавший потоки ресурсов на Западе, писал: «Капитализм является порождением неравенства в мире; для развития ему необходимо содействие международной экономики… Он вовсе не смог бы развиваться без услужливой помощи чужого труда».

Из истории политической науки

Фернан Бродель (1902—1985)

Французский историк, представитель школы анналов.

Основные сочинения: «Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II» (1949), «Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV—XVIII вв.» (1979), «Что такое Франция?» (1986)

«Услужливая помощь чужого труда» есть условие выживания Запада. Перед нами факт: «Хозяйство России (и СССР) могло развиваться без услужливой помощи чужого труда». Значит, в условиях, когда страна не получает услужливой помощи чужого труда, цивилизационный тип хозяйства России эффективнее западного. Ни СССР, ни нынешняя Россия источников чужого труда не имели, не имеют и, скорее всего, не будут иметь. Место занято!

Общежитие народов. Одной из важных особенностей России как цивилизации является созданный в ней за несколько веков способ совместной жизни множества народов – в одном государстве и на огромной территории. Россия сложилась как страна многих народов, которые собрались вокруг русского ядра. Она принципиально отказалась от политики планомерной ассимиляции нерусских народов с ликвидацией этнического разнообразия. Здесь не было этнических чисток (и тем более геноцида народов), подобных тем, что проводились в Северной Америке. Здесь не создавался «этнический тигель», сплавлявший многонациональные потоки иммигрантов в новую нацию, не было и апартеида в разных его формах, закрепляющего части общества в разных цивилизационных нишах. В России не было самого понятия метрополии и юридически господствующей нации.