Отзывы на книгу «День восьмой», страница 3

Еще до прочтения, по аннотации и отзывам, я мысленно занесла "День Восьмой" в категорию семейных саг. И открыв книгу очень удивилась - начало-то как у настоящего детектива: таинственное убийство, суд над невиновным, да еще и неожиданно ловкий побег главного героя перед самой казнью. Ну, детективы я люблю не меньше, чем семейные саги, так что ничуть не расстроилась и продолжила чтение. В процессе которого выяснилось, что "День Восьмой" - не детектив, не семейная сага, а нечто совершенно другое.

После бодрого детективного пролога автор начинает поближе знакомить нас с семьей несостоявшегося повешенного - Джона Эшли. Потихоньку мы узнаем поближе его детей: деятельного Роджера, задумчивую Лили, бойкую Софи и совсем еще малышку Констанс. А также их мать, Беату, семью убитого Брекенриджа Лансинга и других жителей Коултауна. Несмотря на большое количество действующих лиц (а к концу романа их станет еще больше), автору удалось не превратить их в статистов. Каждый, даже второстепенный герой - живой человек со своим характером и историей. И иногда, в просветах между большими сюжетными ветками, то тут то там, мелькают кусочки этих историй. Нет-нет, да и встретишь авторскую ремарку о дальнейшей судьбе какого-нибудь полюбившегося героя. Два предложения для читателя - целая жизнь для персонажа.

Конечно, в большей степени роман о людях деятельных, которых автор с долей иронии называет "Джонами Эшли". Это люди, которые не просто действуют, они преобразуют мир вокруг себя, меняют его к лучшему. В любой ситуации они не сдаются, не опускают руки, а ищут возможности и трудятся изо всех сил, не принимая во внимание насколько глупым или ненужным это может казаться окружающим. Они добросовестны и целеустремленны, но главное, что, по мнению автора, отличает их от других, они умеют верить. Вопрос веры - один из важнейших поднимаемых в романе, но, что удивительно, автору удалось не скатиться в морализаторство и религиозную пропаганду. Вера здесь категория скорее общечеловеческая, чем религиозная (хотя в книге и присутствуют представители разных конфессий и религий - от православия до буддизма). Вера у "Джонов Эшли" не расходится с делом. Из задушевных разговорах, невысказанных мыслей и невзначай брошенных кем-то фраз рождаются идеи, которые затем, подпитываемые неиссякаемой верой, претворяются в жизнь с обычным трудолюбием и упорством.

Истории многочисленных "Джонов Эшли" (а их больше, чем кажется) Уайлдер выстраивает в сложнейшую композицию, создавая из повествования огромный цветастый ковер из лиц, историй, мест. Прошлое разбросано недомолвками в разговорах, будущее прячется в скупых авторских ремарках, настоящее, словно вехами, разделено топонимами. Коултаун. Чикаго. Иллинойс. Чили. Снова Коултаун. Главные герои строят свою жизнь, невзирая на географию. Автор строит сюжет, не связывая себя линейностью повествования. У истории нет ни начала ни конца, но есть центральное событие - гвоздь на котором держится вся книга. Тот самый миг. То самое место. Коултаун. 1902. Вечер 4 мая. Выстрел.

Я настроилась на обычную семейную сагу. Из серии: А и Б родили В, Г и Д, а те в свою очередь родили Е, Ё и Ж и сейчас автор расскажет о каждом из них - с чувством, с толком, с расстановкой, в мельчайших подробностях. Подобные сюжеты я люблю, поэтому предвкушала изрядную порцию литературного удовольствия. Но Торнтон Уайлдер не пошел по протоптанной дорожке и с ходу огорошил меня, начав историю семьи буквально с ее конца - с того, что Джон Баррингтон Эшли предстал перед судом по обвинению в убийстве Брекенриджа Лансинга, которого он по своему утверждению не совершал... То есть, на горизонте замаячила тень детектива и это тоже сулило определенную радость... К тому же, начав чтение, я поняла, что нас ждет история не только семьи Эшли, а и Лансингов, с которыми их тесными узами связало преступление... Тут уж я возликовала - вау, семейная сага в квадрате, с элементами преступления! Но, к сожалению, такое обилие любимых литературных ингредиентов в совокупности не пришлось мне по вкусу...

В какой-то мере мне было скучно. Ни история Эшли, ни история Лансингов меня не затронули. В них для меня не оказалось ничего занимательного или выдающегося в целом (за исключением отдельных моментов)... Идея "Дня Восьмого" (не как книги, а как концепции в сюжете) тоже ничего во мне не затронула... Мне очень жаль, что я не могу разделить тех восторгов, которые испытывали другие читатели от данного романа. Он неплохой, но где-то мы не сошлись... Обычно, когда я читаю семейные саги, хоть кто-то из героев становится мне близким настолько, что к концу повествования я ощущаю себя частью его семьи. Здесь подобного не произошло... Обе семьи остались для меня чужими и, что хуже всего, какими-то отторгающе-неприятными... Все мы знаем известную поговорку "не суди да не судим будешь", но почему-то в контексте данного романа у меня не судить не получилось... При чтении у меня было ощущение, что после того как я переверну последнюю страницу, мне и сказать то по поводу "Дня Восьмого" не будет чего, но оказалось, что сказать есть что - правда, это все больше возмущения по поводу героев, их мыслей и поступков...

Я испытывала стойкую неприязнь к главе рода Эшли за то, что он жил настолько беспечно, что не обеспечил свою семью на какой-нибудь "черный" случай. За то, что он позволял Лансингу чувствовать себя большим и умным начальником в то время, когда он был обыкновенным заурядным самодуром! За то, что допустил, что этот напыщенный идиот ставил свою никчемную фамилию рядом с его изобретениями! Если бы Лансинг просто смиренно принял то, что он звезд с неба не хватает и не бахвалился своими достижениями, которые на деле были плодом энтузиазма и работы рук и ума Эшли, мое отношение к нему могло быть несколько другими. Банально, но дурак, признающий, что он дурак, - это не то же самое, что дурак, присвоивший чужие достижения и выдающий их за свои! У Лансинга была непомерная гордыня и желание въехать в рай на чужом горбу и меня невероятно злит, что окружающие позволяли ему это делать! Одно дело быть идиотом, а другое - потворствовать такому идиоту. На мой взгляд это сравнимо с соучастием в преступлении. В том, что Лансинг был таким, каким он был, повинен не только он, но и все окружающие, кто не смог открыто указать ему на его место!

Дальше...

Меня безумно злила Беата Эшли. Тем, что после истории, произошедшей с ее мужем, практически замуровала себя в собственном доме, отрешившись от всего мира. И ладно бы если бы речь шла только о ней - ради Бога, нравится заживо хоронить себя - на здоровье! Но то, что она вынудила следовать ее поведению детей - этому у меня нормального адекватного объяснения нет! Я понимаю ее злость и презрение к горожанам, которые во время суда над Джоном Эшли резко забыли все, что знали о нем хорошее, и стали оплакивать Лансинга как святого, каким он уж точно не был! Но в этом и вся суть толпы - она глупа, она лицемерна, она переменчива! Жить нужно было не ради мнения горожан, а ради детей - иначе на кой черт их было плодить?! Я понимаю прекрасно и то, что Джон был центром ее вселенной и без него Беата оказалась как без путеводной звезды, но в таком случае надо было жить вдвоем и не заводить ватагу детей, если кроме Джона тебя в мире ничего не интересует! Это поведение недостойное матери четверых детей и еще горше мне оттого, что именно маленькие дочери семейства Эшли удержали все на плаву! Мать просто переложила ответственность на плечи детей и могла только носом крутить на их попытки как-то выжить и на их предложения!

Дети семейства Эшли. Маленькие солдаты не своей войны. И вроде как стоит их пожалеть, ведь им выпало нести на своих ни в чем не повинных плечах отголосок отцовской истории, но я почему-то не могла отделаться от какой-то злости и на них. Я не могла понять и принять то, что Роджер Эшли - единственный мужчина в семье после инцидента с отцом, уехал и оставил мать с сестрами на произвол судьбы. Или то, что по приезду в Чикаго он вел себя так, словно дикий зверь вышел из леса - ни с кем не сходился, отвергал любую помощь или протянутую руку дружбы. То, что жители Коултауна оказались лицемерными предателями, жадными до сенсаций и скандалов, не делает автоматически всех людей врагами! Может трудовой путь Роджера был бы легче, если бы он не артачился как норовистый осел! Жизненные принципы Лили тоже меня слегка озадачили - ее легкомысленное поведение кажется мне не слишком пристойным в 2020-м году, а что тогда по меркам начала ХХ века? Какие-то странные связи, желание иметь множество детей от разных мужчин, которых она после родов пристраивает на воспитание в чужие семьи, пока сама катается на яхтах и посещает рестораны с миллионерами? Не по мне это как-то... Софи в книге слишком мало чтобы я могла судить о ней, но уже одно то, что когда Роджер предложил устроить ее в колледж, она отказалась из-за матери и пансиона, меня взбесило! Мать в свое время не хотела отказаться от своих глупых принципов ради детей, а теперь ребенок отказывается от мечты ради матери! В этой семье явно родители и дети поменялись ролями и это ненормально! У детей должно быть детство, а у маленьких Эшли его не было - их сразу бросило в мясорубку взрослой жизни...

О жене и отпрысках Лансингов много говорить не буду. Все они, кроме Джорджа, играли в сюжете слишком незначительную роль - роль массовки про главе семьи-самодуре. И, судя по всему, умственная неполноценность передалась по наследства от отца к сыну - я не понимаю, как можно планировать убийство так халатно, не считаясь с тем, что злодейство могут повесить на невинного человека! Если ты хотел просто убить Лансинга-старшего - убил бы так, чтоб не подставлять других! Как можно было рассчитать выстрел таким образом, чтоб он грянул вместе с выстрелом Эшли и при этом не навлечь на него подозрения!? Форменный идиот! А уж выход "сбежать и пусть расхлебывают другие" - это вообще на грани фантастики! Я не виню Джорджа за ту злобу, которую он испытывал к отцу, - его чувства мне вполне понятны, но вот то, что наказание за это понес Эшли и вся его семья - этого я простить не могу! Я сторонник того, что человек должен нести ответственность за свои действия и хоть Джордж и избежал наказания как такового от правоохранительной системы, судьба "наградила" его безумие - именно в нем я вижу проявление вселенской справедливости...

То, кто убил Лансинга-старшего, оставалось для меня загадкой ровно до того момента, как я познакомилась поближе с их семьей. После того, как я узнала, как Лансинг третировал свою жену, любые сомнение насчет личности убийцы отпали... Невыясненным для меня осталось только то, правдивы ли были догадки Юстэйсии о чувствах Джона к ней и кто стоял за анонимными письмами об их якобы связи... Мне хотелось другой участи для старшего Эшли - уж слишком жестоко было со стороны судьбы спасти его от казни за преступление, которого он не совершал, чтобы через пару лет утопить на другом конце света...

В книге есть много интересных моментов, но для меня они все интересны сами по себе, а не в сюжете в целом... Лучший показатель того, что роман мне, что называется "не зашел" - это то, что читала я его бесконечно долго. И хоть это знакомство с Торнтоном Уайлдером не произвело на меня особого впечатления, оставлю за собой право со временем вернуться к нему - авось отыщется что-то в его литературном наследии что-то, что затронет меня сильнее, чем "День Восьмой"...

Масштабная книга, которую автор на протяжении двадцати месяцев писал в затворничестве в аризонском захолустье. Наверное, именно эта обстановка позволила ему в полной мере передать дух сонного шахтерского городка на Среднем Западе рубежа XIX и XX веков, где разворачиваются основные события книги.

Первая же строчка обманчиво обещает нам захватывающий детективный сюжет с переодеваниями и погонями: "Летом 1902 года Джон Баррингтон Эшли из города Коултауна, центра небольшого углепромышленного района в южной части штата Иллинойс, предстал перед судом по обвинению в убийстве Брекенриджа Лансинга, жителя того же города. Он был признан виновным и приговорен к смертной казни. Пять суток спустя, в ночь на вторник 22 июля, он бежал из-под стражи по дороге к месту исполнения приговора". Однако уже через несколько страниц становится ясно, что не все так просто, и смысл тут не в поиске и изобличении истинно виновного, а в том, чтобы понаблюдать за всеми этими людьми до и после трагического события и понять, почему все произошло так, а не иначе.

Главные действующие лица - семьи Эшли и Лансинг, взрослые и их дети. Джон Эшли - подлинный человек Дня Восьмого, человек не прошлого, а будущего, альтруист и изобретатель, который вроде и любит свою семью, она играет в его жизни большую роль, но все же не главную. Его жена Беата растворилась в муже, и на детей ее любви уже не хватает, что они чувствуют. Брекенридж Лансинг бездарь и тупица, однако наделен талантом очаровывать и грамотно приседать на уши, именно поэтому он занимает должность начальника шахта, а Джон всего лишь инженер. Юстейсия Лансинг - красавица-креолка, на которую заглядываются все мужчины в городе, и ее муж постоянно мучается от дикой ревности, хотя поводы для этого, в общем-то, надуманы. Дети обеих семей на протяжении романа вырастают во вполне успешных взрослых, вернее, кто вырастает, чья судьба обрывается без конечной точки, кто переживает многих родных, но свои последние годы вынужден коротать на больничной койке, никого не узнавая...

Безусловно, с точки зрения современного читателя все эти люди кажутся не совсем настоящими, кто-то чересчур праведен и добродетелен, кто-то излишне работоспособен (Роджер в Чикаго порхал с одной работы на другую, и везде со всем справлялся и становился всеобщим любимцем - гм, гм), кто-то неуемно принципиален, как Беата в своем затворничестве. Правосудие в романе показано совершенно неработающим, следствие проведено из рук вон плохо, приговор состряпан поспешно, и вообще "люди видят то, что хотят видеть". Много моментов, демонстрирующих, насколько хрупка стабильность, что один день может круто изменить всю жизнь, что мир не без добрых людей, но и не без злых, и щедро сея семена добра, вместе с ними даешь жизнь всходам зла, ибо в ответ на доброту, альтруизм, бескорыстие и прочие светлые проявления иные люди могут проявить злобу, зависть, мелочность, ненависть.

В романе много размышлений о вере, от христианской в ее разных проявлениях до греческой мифологии и буддизма, а главным источником мудрости становится доктор Гиллиз, человек, который проповедует о будущем, о Дне Восьмом, о том, что человечество изменится, и страх, жестокость, собственничество останутся в прошлом но, по его собственному признанию, сам в это не верит. Внушает уважение русская эмигрантка Ольга Сергеевна Дубкова, которая копит на билет домой и таки реализует свою мечту, вернувшись в Россию в 1911 году, чтобы безвременно сгинуть в водовороте революции. То, как она говорила о своем отце и его борьбе с царизмом, о русском народе-богоносце - прямо мурашки по коже пробирали... Доктор Маккензи с его интересной теорией о греческом пантеоне и о том, что каждому человеку более-менее подходит образ того или иного бога или богини, и миссис Уикершем, разносящая ее в пух и прах, Т.Г. Спидел с его коммунистическими воззрениями, Питер Богардус с его верой в карму и перерождение, тогда как каждый день приходится по несколько часов проводить в больничной комнате с умирающими.... Многогранно, возможно, несколько назидательно, но классика она и есть классика, а гений-одиночка Уайлдер умел быть наблюдательным.

"Люди благополучные и здравомыслящие ничего не открывают и не изобретают, а, отжив положенный срок, превращаются в перегной".

Добротный американский роман, семейная сага, он попал ко мне вовремя. Читала его долго, возможно, потому что он неспешный, но читается легко. С Тортоном Уайлдером я уже знакома по книгам "Мост короля Людовика" и по очень впечатлившей в свое время "Теофил Норт". Перед нами маленький шахтерский городок начала XX века. Роман начинается как детектив - застрелен мужчина, в преступлении обвинен и осужден его друг Джон Эшли. Эшли удается сбежать чудесным образом, но книга не об этом, не о преступлении. Скорее о том, как малейшее событие может менять жизни других людей. О том, что ткань жизни такова, что полностью картину увидеть нам не дано (или дано иногда в моменты озарений),и жизнь любого человека на Земле - лишь узор, но узор особенный и необходимый. Это роман о том, как трагедия изменила два семейства и как они научились справляться с бедой и начинать новые страницы своей жизни. А еще она о прощении и принятии своей судьбы.

История — цельнотканый гобелен. Напрасны попытки выхватить из него взглядом кусок шириною больше ладони…

Немало споров идет о рисунке, который выткан на гобелене. Иным кажется, будто они видят его. Иные видят лишь то, что им велят увидеть. Иным помнится, что когда-то они видели этот рисунок, но потом позабыли. Иные толкуют его как символ постепенного освобождения всех угнетенных и эксплуатируемых на земле. Иные черпают силу в убеждении, что рисунка вообще никакого нет.

— Природа не ведает сна. Жизнь никогда не останавливается. Сотворение мира не закончено. Библия учит нас, что в День Шестой бог сотворил человека и потом дал себе отдых, но каждый из шести дней длился миллионы лет. День же отдыха был, верно, очень коротким. Человек — не завершение, а начало. Мы живем в начале второй недели творения. Мы — дети Дня Восьмого.

Каждое человеческое действие, каждое бездействие в определенной ситуации оставляет после себя много отпечатков, взваливает на плечи близких людей тяжкое бремя. Эта загадочная история, эта шальная пуля жизни, это испытание надежды оставило за собой множество тайн и множество невидимых следов на других судьбах. Мистера Эшли обвиняют в убийстве своего друга Лансинга. С самого начала практически каждый понимал, что тут что-то неправильно. Слишком все это невозможно, слишком не вяжется. Что удивляет, так это спокойствие обвиняемого. Как можно в таком деле оставаться непостижимо спокойным, даже если знаешь, чито невиновен? Как можно смириться? Какой силы должны быть надежда и вера?!

Надежда, как и вера, немыслима без мужества, немыслима и без некоторой доли нелепости. Крах надежды ведет не к отчаянию, а к смирению. Но кто силен был в надежде, тот и в смирении остается сильным.

Внезапный побег, внезапная помощь неизвестных людей помогает мистеру Эшли выжить, а на его семью цепляет клеймо — "семья убийцы", с которым в обществе жить почти невозможно без той же веры и надежды. Без веры отцу, без надежды на то, что он живой. Пока у них есть надежда, — есть для чего жить, для кого жить.

То, что произошло с папой, не самое важное. Самое важное начинается только сейчас. И оно зависит от нас с тобой. Будь и дальше такой, как ты есть. Не увлекайся разными глупостями, как это часто бывает с девушками. Нам нужно сохранять ясную голову. — Он еще понизил голос. — Предстоит борьба, нелегкая борьба.

Семья Эшли обрела свое предназначение. Предназначение свыше доказать невиновность отца, распутать ниточку, обрести справедливость. Дети убийцы, как их именовало общество, оказались не по годам мудрыми и бесстрашными, очень сильными детьми. Они бросили все, что было, полностью поменяли свой жизненный уклад, уступили привычкам и принципам. Они боролись за каждый день существования. Они начали с нуля. Именно в такие моменты приходит тот величайший жизненный опыт, которого больше не получишь ни в одной ситуации. В такие моменты переосознается и заново проживается вся жизнь.

Пока же достойнейшие живут среди нас неузнанными и помогают нам одолевать ступени той лестницы. Но и тогда, когда порога достигнут все люди, все это несметное множество, — даже и тогда никто не переступит его и не шагнет в царство высшего счастья.

Удивительно, но семья Эшли до самого конца связана с семьей жертвы, семьей Лансинг. Связана не узами вражды. Скорее узами отчуждения, тайны, страха, знаний. Узами объединившими их и после случившегося. У каждой из этих семей свое горе, каждую из них можно называть жертвой. Каждая достойно несет собственное бремя. Они живут дальше. Эта история о вере, о настойчивости, о стремлении и спасении. Эта книга о жизни и о выживании. Читая ее, ощущаешь тайну, будто бы постигаешь ту самую истину, пытаясь понять каждую мелочь. Пытаясь разгадать загадку. Есть ли загадка? Или это просто еще один пласт истории, который суждено пережить человечеству? Рядовое дело. Очередной ни в чем не повинный беглец… У него есть чему научиться. Только горькая это наука. Уайдлер медленно подводит к этому пониманию.

Эта история открывается фразой, которая как будто есть ее начало: «Летом 1902 года Джон Баррингтон Эшли из города Коултауна, центра небольшого углепромышленного района в южной части штата Иллинойс, предстал перед судом по обвинению в убийстве Брекенриджа Лансинга, жителя того же города». Но читатель давно уже убедился, насколько обманчивы эти слова — если их понимать как начало чего бы то ни было.

Я была в Челябинске один раз в жизни. Лет семь назад прилетела из Москвы в командировку, вышла из здания аэропорта, посмотрела налево-направо и поняла, что это мой город. То ли я жила в нем в прошлой жизни, то ли я совпадаю с ним по энергетике – но у меня было такое чувство, будто я вернулась домой. Я была там два обычных командировочных дня, вроде ничего особенного. Но когда меня спрашивают о самом любимом городе, я смело отвечаю – Челябинск.

То же самое чувство охватило меня при прочтении книги «День Восьмой». Как-то очень неожиданно я поняла, что это МОЯ книга. Я ловила кайф от каждой страницы, слова закрадывались в голову и ладненько устраивались на когда-то и кем-то отведенных для них местах. И от этого было чертовски приятно и хорошо. Сюжет, герои, язык – все такое родное и любимое, хотя читала в первый раз. Понимаю, что наваждение, но побольше бы таких наваждений.

Как ни странно, мне было приятно читать о каждом герое. Они выпуклые и фактурные, их невозможно не полюбить. Ум и целеустремленность - два качества, перед которыми я не могу устоять - есть почти в каждом. И еще есть сила характера. Такие люди привлекают в жизни, такие персонажи вдохновляют в литературе. На них хочется смотреть и учиться жить также. А они живут сильно, за чтобы ни брались, выкладываются на все 100, даже не замечая, что выкладываются. Уметь жить сильно - это не каждому по плечу. А они иначе и не могут.

Интересная, мудрая, вдохновляющая книга, но самое главное, она - моя.

Да простят меня поклонники Торнтона Уайлдера, но мне было нестерпимо скучно его читать, и я все время проверяла, сколько еще осталось, когда же это кончится. Какой он жуткий зануда. Скажите на милость, зачем мне знать, какой птеродактиль жил на болотах, где потом образовался Коултаун? Как это помогает проследить траекторию полета пули, угодившей в голову Брекенриджа Лансинга? Зачем мне эти высокопарные сентенции, это пережевывание каждого жеста героя, объяснение каждого шага? А вдруг читатель не поймет? Поймет, на то мозги ему и дадены.

Я не против философствования в романах, наоборот, я его люблю, но что-то раздражало меня в подаче материала в «Восьмом дне». Тон проповеди, что ли?  Уайлдер где-то в романе говорит, что молодости «свойственно создавать идеал так же неуклонно и упорно, как Bombyx mori выделяет шелковое волокно», а я люблю, когда герои книги философствуют так же естественно, «как Bombyx mori выделяет шелковое волокно». Уайлдер, когда собирается сказать что-то значительное, отодвигает всех в сторону, взбирается на воображаемую кафедру, прокашливается и начинает говорить о том, «как космические корабли бороздят просторы Вселенной». В итоге, для развлекательной книги в «Восьмом дне» слишком много занудства, для философской – перебор с бытовыми и семейными подробностями. Я бы отделила мух от котлет.

С точки зрения сюжета, все не плохо: два довольно милых семейства, завязанных в трагической коллизии, их история, рост, нестандартный образ мышления, переплетение судеб. Развитие русской темы мне понравилось, а наибольшее сочувствие из всех героев вызвал неуравновешенный Джордж Брекенридж. А его метод изучения русского языка просто изумителен! Поддерживать интерес к грядущей развязке у автора получается хорошо. Правда, где-то с середины книги, ответ на мучающий всех вопрос становится все очевидней, но это не снимает напряжения, ведь важно не только «кто это сделал», но и «как». Честно говоря, пафос в конце опять слегка раздражил, но пришлось принять его как особенность авторского стиля. И да грядет «день восьмой»!

Завязка почти детективная. Джона Эшли обвиняют в убийстве его приятеля Брекенриджа Лансинга. Приговаривают к смертной казни, но неизвестные освобождают его и он скрывается в неизвестном направлении. А дальше совсем не детектив. Дальше выживание. Трудно выживать беглому, ничуть не легче оставшимся с клеймом "семья убийцы". Да и семье убитого не позавидуешь. И все эти люди, жены и вдовы, юноши и девушки, самые разные обитатели небольшого американского городка, все они показаны очень обстоятельно, подробно, выпукло. Мне очень понравилось. Было много на подумать и написано прекрасно.