Не верьте книге!
Чисто английский текст от Фрая. Он здесь невероятно искренний, почти наивно восторженный. Мотив игры, ложь ради лжи. О, ложь ради лжи! Это же замечательно, не правда ли? Здесь - старый, добрый Кэмбридж. Дух университета пропитал эту книгу, так что ты невольно начинаешь тосковать по местам, где никогда не был. По закрытым Домам, по комнатам, по библиотеке университета, по этим сборам и посиделкам. Хили - восхитительный заср- негодяй, с замечательной маской на лице. Уверенный, что перехитрил всех, неуверенный в себе до крайности. Вас в самом деле смущают гомосексуальные мотивы в книге? Зря. Любой университет полон ими, я говорю о реальных учебных заведениях. В мире вообще больше "неугодной" вам любви, чем вам бы хотелось, о чем Фрай не устает повторять. Здесь это лишь небольшая нить, не главная, лишь повод для главного героя задуматься над собой. Юмор - английский, шутки - английские, манеры - чисто английские. Как и занудство, честное слово. Отдельная моя любовь - это Дональд Трефузис. Пожалуй, он дал мне не один урок в этой жизни. Пожалуй, он еще одно отражение самого Стивена Фрая как личности. Та его взрослая, чуть язвительная часть.
Жилище Трефузиса можно было описать одним словом. Книги. Книги, книги и книги. А за ними, как раз когда наблюдатель мог соблазниться мыслью, что увидел их все, – снова книги. Ходить здесь удавалось лишь по тропам, проложенным между штабелями книг. Человек, продвигавшийся среди доходящих ему до пояса книжных стопок, ощущал себя попавшим в лабиринт. Сам Трефузис называл эту комнату «либ-раринтом». Места, где можно было присесть, походили на лагуны в коралловых рифах книг.
– Он твой враг, Дональд. – Ничуть не бывало, – сказал Трефузис. – И не будет им, пока я его так не назову. Он может страстно желать этого, может встать предо мной на одно колено и молить об открытой враждебности в самых насильственных ее проявлениях, однако для стычки, как и для случки, необходимы двое. Я сам выбираю себе врагов.
Он на самом деле выбирает все сам. Замечательный персонаж, замечательный игрок. Куда умнее всезнайки Адриана, хотя его показательная вычурность мне даже приятна. Он словно пародия на маску обходительности и интеллектуальности. Однако, каждый из них несет слово автора. Каждый здесь - игрок. И каждый из них - Лжец.
И так было, есть и будет... добро пожаловать в Кэмбридж. Все остальное - только повод.
– Ты ее любишь?
– Послушай, Гэри. Мне двадцать два года. Я чудом добрался до этого возраста, потому что слишком рано пробудился от дурного сна отрочества. Каждое утро последующих, бог его знает, пятидесяти лет мне предстоит вьлезать из постели и как-то участвовать в повседневной жизни. Я просто-напросто не верю, что способен справиться с этим в одиночку. Мне нужен кто-то, ради кого можно будет вставать по утрам.
Отзывы на книгу «Лжец», страница 12