Читать книгу: «Не надейтесь на князей, на сынов человеческих», страница 16

– Богородица спасла от смерти, – сказал батюшка, перекрестившись.

О себе рассказывал, был далеко не паинькой – гордый, жёсткий и сильный. В молодости никого не боялся, ходил с ружьем. Отец упрекал, никто в семье оружия не носил… О себе в той жизни отзывался нелицеприятно. В начале шестидесятых годов заболел тяжёлой формой туберкулеза, в больничной палате лежали такими же обреченные на смерть. Одного вперёд ногами вынесли, второго… Глядя на эту картину, дал обет посвятить себя Богу, если удастся выйти из больницы. И случилось чудо. Начал на глазах оживать. По логике болезни обязан был чахнуть, происходило с точностью до наоборот. Бесповоротно пошёл на поправку. Выписали как совершенно здорового человека, даже рубцов в лёгких не осталось.

Тогда-то Владимир и побывал у Кукши. Тот ему посоветовал монашеский путь. Настоятель Свято-Успенского монастыря слушать не захотел о новом послушнике. Хрущёв остервенело боролся с церковью, строгий запрет висел над монастырями – никаких трудников, послушников, пострижений в иноки и монахи. Батюшка Иона съездил в Абхазию к пустынножителям, которых всячески преследовала советская власть, но они продолжали служить Богу. После Абхазии батюшка вернулся в Одессу. На морском берегу, сразу за монастырём, в глиняном обрыве выкопал себе пещерку. Почти как пустынник в первые века христианства. В той пещерке несколько месяцев жил и молился, просил Матерь Божью принять в свою обитель.

Местные власти, всячески досаждая монастырю, пытались подвести его к закрытию. Придумали светлые головы темнотой сковырнуть оплот православия – отключили электроэнергию в надежде: монахи поживут-поживут без электричества, да и разбредутся. При лучине монастырское хозяйство не потянешь, не прошлый век. Обитель не только себя содержала, государство драконовскими налогами обложило насельников. И попробуй не заплатить вовремя. Это колхозам сроки проплат сдвигались, суммы долгов скащивались, а то и подчистую списывались, монастырям – ни в коем разе. Вынь да положь в указанное время всё до копейки. Монахи в ответ на происки властей раздобыли мощный дизель-генератор военного образца. Одна загвоздка – обслуживать технику некому. Кинули клич среди братии, а нет дизелиста. Священнослужители есть, певцы, электрики, водопроводчики, водители, виноградари имеются, специалиста по эксплуатации дизеля – ни одного. Тут-то и вспомнили о трактористе, что просился в обитель.

– Я-то думал, в монастыре только и буду в молитвенной тишине к Богу взывать, – улыбаясь, говорил отец Иона, – а у меня опять шум дизеля в ушах.

Рассказывая о протоирее Кукше, повторял:

– Ты ходи к нему на могилку, молись. Уедешь в свою Сибирь, такой возможности не будет. На моей памяти навряд ли, а на твоей, глядишь, будет прославлен. Святой человек.

Про Кукшу я много слышал от его последнего келейника отца Епифания. Тот походил на деревенского дедушку, белые волосы, сухой, на балалайке играл. Сядет с балалайкой на берегу моря, на обрыве, и поёт духовные песни. Когда он уезжал из монастыря в отпуск, передавал мне своё послушание – следить за чистотой вокруг летней патриаршей резиденцией. Стояла она в саду. Чудный уголок. Летом поутру такая благодать. Аллеи, кроны деревьев, птички поют, солнце сквозь густую листву каштанов пробивается, морская прохлада… Патриарх приезжал редко, но территорию отец Епифаний содержал в идеальном порядке. Мне не составляло большого труда подмести участок, а когда отец Епифаний возвращался, он приглашал в келью Кукши. Доставал арбуз, вина, рассказывал о Кукше, показывал его вещи, которые ревностно хранил: скуфью, рясу, книги… Тогда широкая публика ничего не знала о Кукше… Отец Епифаний и батюшка Иона в один голос заверяли: Кукша обязательно будет прославлен в лике святых. Был прозорливым, обладал даром исцеления, много лет шли к нему люди с горестями, болезнями… Я воспринимал слова о причислении Кукши к лику святых, как сказку. Для меня тогдашнего святые это Александр Невский, Никола Чудотворец, целитель Пантелеимон, Сергий Радонежский. На Украине Иова Почаевского особо почитают… А Кукша – наш современник, почил в 1964 году. Не вмещалось в меня его святость. Прошло не так много времени, в 1994 году Кукша был прославлен в лике преподобных. День памяти 29 сентября.

Отец Алексий тоже хорошо знал Кукшу. И тоже наставлял молиться ему. Сейчас паломники монастыря обязательно идут к раке с мощами Кукши, и к могиле батюшки Ионы, а тогда шли к могиле Кукши.

Как-то мне бросился в глаза офицер, насколько помню – полковник. Солидный мужчина, в форме, седина. Почему заострил внимание? Не в первый раз видел его в монастыре. И не из праздно шатающихся – крестится, молится. Спросил у отца Ионы по поводу военного. Батюшка поведал следующую историю. Девушка приехала к Кукше и говорит: «Жить в миру не моё, хочу принять монашеский постриг. Дом продала, вот деньги». Достаёт из сумки пакет. Решительная девушка. Мол, не с пустыми руками пришла. А старец и говорит: «Возвращайся домой, выйдешь из поезда и первому, кто тебе встретится, отдай деньги». Она посчитала услышанное от старца волей Божьей. Поехала домой, вышла из поезда на своей станции, налево-направо посмотрела – никого нет. Направилась вдоль путей, вдруг навстречу военный. Ещё подумала, офицер не может быть бедным, но раз сказал батюшка «отдай первому повстречавшемуся» – протянула пакет со словами: «Это вам». Лейтенант пришёл к железной дороге с твёрдым намерением броситься под поезд. Накануне проиграл в карты крупную сумму казённых денег и никакого другого выхода не нашёл, как наложить на себя руки. Оружия не было, выбрал железнодорожный вариант. С недоумением развернул полученный от незнакомки пакет, и увидел сумму как раз для погашения недостачи. А вскоре женится на спасительнице.

Мне верилось и не верилось. Тем не менее – вот он тот самый военный. Тогда увидеть человека в форме в монастыре – крайняя редкость. Второго случая и не припомню. Этот приезжал несколько раз при мне.

Я ведь не успокоился, спросил у отца Епифания про военного, и от него услышал ту же историю.

Отец Епифаний жил с радостью в сердце. В общении светлый. Но когда я в девяностые годы увидел его, был потухшим, потерянным. Произошла метаморфоза после публикации воспоминаний о Кукше. Написала монахиня, которая приезжала к нему задолго до своего пострига, в далёкой молодости. Отца Епифания изобразила злобным, ненавидящим Кукшу, считала, что через него действовал враг, изводящий схиигумена со света. По её воспоминаниям послушник Николай (будущий отец Епифаний) не дружил с головой, был страшно грубым со старцем, командовал им. Окончилось тем, что холодным октябрём выгнал из кельи, в результате чего Кукша простудился, заболел и умер.

Зачем написала? Показать страдания святого? Хотела того или нет – впала в грех осуждения. Мне представляется, монахиня по фрагментам, которые видела сторонним взглядом, не зная всей картины, сделала заключение о целом. К примеру, отцы Геннадий и Тихон, перебирая старые доски, что шли на дрова, могли повздорить, раскричаться. Со стороны посмотришь: истеричные деды живут между собой хуже, чем кошка с собакой. На самом деле – неразлучные друзья. У Кукши сильно болели ноги, страдал тромбофлебитом, и возраст под девяносто. Скорее всего, это была своего рода игра, согласованная со старцем. Келейник отгонял паломников, шумел на старца, видя, что тот держится из последних сил и срочно нуждается в отдыхе. Тогда как паломникам казалось, келейник груб, крутит старцем, как в голову взбредёт. Но это была видимая сторона. Как в притче: слепой обхватил ногу слона и сделал вывод, что перед ним столб – гладкий, толстый, высокий. Кукша в последние годы по ногам кровь текла, собиралась в сапоги, когда принимал посетителей. Келейник, вырвав старца у паломников, мыл ему ноги, мазал мазями, ухаживал за ним.

Уверен, монахиня перегнула палку, написала на женских эмоциях, не подумав, что делает больно брату во Христе. Статья подкосила отца Епифания, стала для него ударом, он страшно переживал…

Никогда не замечал, что слаб умом, как писала монахиня. Мы много лет не виделись, приехал в монастырь, с отцом Епифанием столкнулся, он обрадовался:

– О, Виталий, ты уже священник! Это хорошо!

«Сильные умом» не все сходу вспомнили меня, он сразу…

***

Два года жил раб Божий Виталий в монастыре. Увидел ту самую «кухню», о которой говорил в Омске игумен Борис. Приехал одним человеком, уехал другим. Открыл для себя мир, о котором и не догадывался, который существовал параллельно светскому и по своим законам, коими были доброта, смирение, не стяжание, вера. Жил в монастыре, как в хорошей семье, с кем-то ближе, с кем-то дальше. Нёс послушания, ходил на службы. Дни шли, а на сердце было хорошо – чувствовал себя в нужном для души месте.

И все же надо было возвращаться в Омск.

– Раз с семинарией не получается, – сказал иноку Ионе, – поеду, а там как Бог даст.

– Приезжай, – обнял на прощанье Иона. – В гости ли, навсегда ли – приезжай. Молись за меня, а я тебя не забуду.

Неполковой священник

Ехал я к батюшке Виталию солнечным январским днём. Ночью выпал обильный снег, он обновил город сверкающим покровом, задрапировал серые городские краски. Скоро они снова возьмут верх, грязное дело свершат трубы ТЭЦ и оставшихся заводов, автомобили, вездесущий человек. Но пока под щедрым солнцем белым-бело, как в таёжной деревне. Четыре дня назад отпраздновали Крещение Господне. Оно как никогда выдалось тёплым. Говорить о Крещенских морозах не приходилось. Скорее – о Крещенской оттепели. Градусник показывал несерьёзные минус пять градусов. На моей памяти всего одно подобное Крещение. В конце девяностых, в нулевые годы крещенскую купель рубили в самом центре города, на Куйбышевском пляже, между Ленинградским мостом и речным вокзалом. Освящал воды иордани митрополит Феодосий. Он служил литургию в Казачьем соборе, потом крестный ход шёл на Иртыш, владыка освящал воду, у купели тут же выстраивалась очередь. Мужчины, женщины. Кто в длинных, ниже колен рубахах с крестами на спине, а кто в легкомысленном пляжном наряде.

В то аномально тёплое Крещение МЧС выставило кордон на берегу, в опасении, как бы слабый лёд не треснул, к проруби пускали страждущих крещенского экстрима небольшими партиями. Точно не скажу, но скорее всего, это был последний год, когда иордань устраивали на Куйбышевском пляже. Потом власти запретили в черте Омска делать проруби, лишив многих горожан радости крещенской купели. В том числе и меня. Надо было ехать куда-то за город, это не всегда удавалось. Я придумал для себя следующую замену. Дома надеваю рубаху с крестом на спине, набираю полное ведро холодной воды, встаю в ванну и – «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа» – выливаю ведро на себя. Затем набираю ещё одно. Кожа пылает… Одновременно и холодно, и горит тело. Второе ведро набирается слишком медленно… Желание одно – поскорее вылить его на себя, да подставить под струю третье… Наконец осеняю себя крестным знамением «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа»… Ледяная вода обрушивается на голову, плечи, грудь… В третий раз сую ведро под кран, струя воды ударяет в дно… Я в ожидании читаю «Отче наш». Мокрая рубаха прилипла к телу… Кажется, в рубахе теплее, она больше греет, чем холодит, в то же время желание – скорей бы снять её… Вода полилась через край ведра, поднимаю над головой – «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа» – опрокидываю на себя третью порцию крещенской воды… Ура! Срываю с себя рубаху, бросаю под ноги, хватаю полотенце. Класс! Слава Тебе Боже наш, слава Тебе!

Рубаху надо выжать, высушить и не позволить жене постирать, ткань пропитана благодатной крещенской водой. Ни разу не воспользовался советом: надевай при простудах и гриппе – быстрее исцелишься. Всякий раз, как настигает недуг, забываю. Тем не менее пусть лежит наготове, вдруг в нужный момент вспомню…

В тот день мы встречались с батюшкой в офисе строительной фирмы, наши беседы в келье ушли в прошлое. Мы «сходились» на разговор или дома у батюшки или в маленьком кабинете строительной фирмы, где теперь он работал. Свершилось то, что и ожидалось, выборы батюшка Виталий проиграл. Хотел обух плетью перешибить. На своём примере удостоверился, депутату «с улицы» невозможно пройти во властную структуру. По итогам выборов разместил батюшка видеоролик в ютубе под названием «Бодался телёнок с дубом». За основным соперником «телёнка» стояли влиятельные с деньгами люди, коим места в Горсовете позарез были нужны вершить свои коммерческие и другие дела. Выборные органы давно стали кой для кого кормушкой или прикрытием. Одолеть такой «дуб», это какие ресурсы надо иметь. Одно хорошо, батюшка заставил понервничать группу соперника, слишком уж необычный противник, как с таким бороться, вдруг за него пойдёт народ. Развернули кампанию, обливали батюшку грязью, дескать, деньжат срубить идёт во власть, тогда как остальные исключительно за народ радеть. Известная тема: выбери меня, выбери меня.

Интересна история батюшкиного соперника, оппонента по избирательному округу. В Притчах Соломона есть такие слова: «Так праведнику воздается на земле, тем паче нечестивому и грешнику». Слова как слова, если пробежать, не задумываясь, по ним глазами. А если остановиться и поразмышлять. И на земле может Бог воздать нечестивому и грешнику. Не обязательно потом, когда предстанешь на суд Божий, когда будет раскрыта «Книга жизни» и проанализирована на предмет твоего присутствия в ней – внесён ты или не был достоин. Получается, и в земной жизни можешь быть наказан. Мы не думаем об этом. Страха Божьего нет в нас – подличаем, клевещем за ради личной выгоды, подставляем под удар ближнего. Ещё и ставим себе в заслугу, гордимся – какой я ловкий! Батюшкин оппонент по выборам «обошёл попа», избрали его в Горсовет. Как говорилось выше, в предвыборной кампании не погнушался возвести на батюшку поклёп, дескать, у того имеется незадекларированная недвижимость на Кипре. Сам ли додумался или политтехнологи подсказали сделать такой ход, подставить ножку сопернику, обмазать грязью, стремясь к светлому горсоветовскому будущему. Ложь быстро выяснилась, батюшка не только домов на Кипре не имел, по большому счёту в полной мере своего жилья не имел – ипотеку платил за квартиру, в которой жил с семьёй. Избирком за клевету ушлого кандидата не наказал. По-хорошему, выдвинул обвинение, иди на правёж и докажи правоту. А нет – кляузнику, первый кнут. Избирком санкций за наговор не применил, не отстранил кляузника от выборов. Тот и не подумал извиняться перед «попом». Однако мудрый царь Соломон не для красного словца дал наставление: нечестивому и грешнику может воздаться и на земле. Полтора года был в Горсовете батюшкин оппонент, а потом скоропостижно умер. Прямо на рабочем месте. Не дано нам доподлинно знать, возмездие это или проявление болезни, ни с чем не связанной, поэтому не будем делать далеко идущие выводы, но факт есть факт, против него не пойдёшь.

Батюшка и выборы проиграл, и биографию иерейскую подпортил, как же – ослушался владыку. Само собой, тому не понравилось: в его епархии объявился вот такой поперечник. Владыка не поставил вопрос ребром, вот тебе Бог, а вот порог, всё откладывал принятие решения. В конце концов батюшка написал заявление с просьбой вывести за штат. Служить в соборе, да и нигде, теперь не может. И наши задушевные беседы в келье ушли в историю. Встречаемся в офисе. Батюшку приютили духовные чада, дали в распоряжение небольшой кабинетик, метра три на три площадью. Вешалка-тренога, шкаф для бумаг, стол с компьютером, кулер в углу. Батюшка не просто так сидит, он штатный сотрудник, пригодились знания инженера. Жил бы, может, на одну пенсию, да ипотека тяжким грузом на шее, кроме этого старшие дочки в институтах учатся, а младшие сын и дочь – в школе. Старшего сына Витю, как уже говорил, в армию после окончания музыкального училища призвали. Брали в ансамбль, отказался. «Пойду как все, – сказал отцу. – Ты служил и я буду». Поступок мужчины, ничего не скажешь. Правда, тут же дали барабан. Раз ты дипломированный музыкант, будешь на строевой подготовке ритм задавать.

Мы сидим с батюшкой в кабинете, единственное окно выходит на запад, весёлые солнечные лучи резвятся на полировке стола, линолеуме пола. Весёлость зимнего солнца диссонировала с темой нашего разговора. Обсуждали свершившийся факт: сатанинскими стараниями (а как иначе назвать?) президента Украины Петра Порошенко и Константинопольского патриарха Варфоломея создана Православная Церковь Украины. С батюшкой Виталием часто в наших беседах выходим на тему многострадальной Украины. У батюшки дядя Вова в Харькове, у меня родственники в Николаеве. Ко всем бедам страны ещё и церковный раскол. В самый канун Рождества Христова патриарх Варфоломей выдал томос на новую церковь Украины. Была слабая надежда, всё же одумается патриарх, прислушается к мнению других поместный церквей, пойдёт на попятный, не станет действовать напролом в угоду антиправославных сил. Нет, выдал томос. Сполна отработал полученные от Порошенко деньги. Кроме этого ему обещаны на Украине церкви, монастыри и приходы с их доходами. Понятно дело, турки Стамбула пожертвования не несут православному патриарху, а тут многомиллионная Украина.

В Николаеве среди прихожан храма Святого Духа, что в Корабельном районе, имеются у меня хорошие друзья. Храм расположен в частном секторе, не маленький, но по праздникам и воскресеньям переполнен. С окрестных улиц стекается народ, есть прихожане из соседних микрорайонов. В Святого Духа два батюшки служат. Настоятель и актив прихода решили, зачем тесниться, если можно ещё один храм открыть своими силами. Таковые имелись. По хлопотам настоятеля церкви владыка Николаевский и Очаковский Питирим (Старинский) дал благословение приходу на строительство ещё одного храма – Свято-Богоявленского. Село, ставшее частью города, когда-то именовалось Богоявленским, и храм в честь праздника Богоявления стоял в нём, да разрушили его большевики. В ответ на прошение владыки местные власти предоставили место в заброшенном парке под новый храм. Приход сразу поставил на отведённой территории временный храм – вагончик. Владыка освятил престол. В новом храме начали служить Божественные литургии, читать акафисты. Было это до майдана 2014 года. После него администрация района и города да и области насторожились. Киев и раньше косился на Украинскую Православную Церковь Московского Патриархата. Как же – во всём незалежность и вдруг «церква» москальским духом отдаёт. Раскольник Филарет свою церковь создал – Украинского Патриархата, но туда народ не больно-то идёт. Даже некоторые филаретовские священники своих чад тайком в «москальской церкви» крестили – у настоящих попов. После майдана всё имеющее отношение к России власти стали принималось в штыки. И тут церковь Московского Патриархата. Стала она, как кость в горле. Да просто так не отделаешься – две трети православных Украины к ней относятся, и уходить не хотят. Начали действовать, по принципу – не мытьём так катаньем, не нытьём, так карканьем: палки в колёса ставить, в газетах грязь лить, административную волынку тянуть по любому удобному случаю. В Николаеве, чем он хуже других, объявились свои ярые противники «москальской церкви». И вдруг на этом фоне новый «москальский» храм строится. Поставлена негласная задача старые отформатировать под украинский лад, вместо этого фундамент ещё одного закладывается. Местный ловчила под эту дудку поднял кампанию против нового храма. Был у него, сугубо коммерческий интерес. На месте, выделенном под строительство церкви, ставил в тёплое время года, а оно на Украине длиться месяцев семь, ларёк с алкоголем, пару-тройку столиков, мужички подтягивались пропустить стаканчик другой, пивком запить. Копейка неплохая ларёчнику капала. Ларёк стоял полулегально, крышевали свои люди в администрации района. Ловчила предложил настоятелю храма Святого Духа сделку, дескать, плати десять тысяч долларов и по рукам – я отстану, а ты себе строй сооружение с крестами. Сумму загнул неподъёмную для церкви. Настоятель руками развёл: откуда у меня такие деньги?

Ловчила не с улицы взялся, крученый-верченый, в лучшие для ебя времена в Облсовете депутатствовал. Когда не получилось церковь на доллары раскрутить, придумал на ней политический капитал заработать. Затеял возню, дескать, «московские попы», оккупанты ридной нэньки Украины на наш парк покусились, захватили детскую площадку. Приплёл детей до кучи, на самом деле территория детской площадки располагалась в стороне и давно, с тех времён как советская власть приказала долго жить, стояла заброшенной, один бурьян к ней интерес проявлял. Бывший депутат школу выборов хорошую прошёл, науку Геббельса знал назубок: чем кудрявее врёшь – тем правдоподобнее воспринимается электоратом. Мёртвой хваткой вцепился в тему «москальской церкви». В будущем мечтал снова пойти в депутаты, для чего набирал политические очки.

Шум поднял на весь район и город. Но и оппоненты не дремали. Приход церкви встал насмерть – будем строить храм. Дело дошло до референдума. Ужом на сковородке крутилась администрация района. С одной стороны народ за Свято-Богоявленскую церковь, с другой ярые националисты со своим «геть москалей-оккупантов». Их всего ничего, только мал клоп, да вонюч. Администрация объявила референдум: как народ скажет, так тому быть. Не совсем, чтобы назначили избирком со всей атрибутикой: кабинки с шторками, урны прозрачные, единый день голосования. Форма референдума проще, но всё официально. В центре района у Дворца культуры корабелов поставили столы, приходишь с паспортом, тебя находят в списке жителей района, ты пишешь «да» или «нет», расписываешься. На украинском языке, само собой, «москальский» русский отменил президент. Тут же охрана: казаки, омон, милиция, волонтёры. Самодеятельностью не назовёшь. Как ни старались противники церкви, народ сказал храму «да». Не подавляющим большинством, пропаганда о «московских попах» запудрила мозги населению, и все же перевес был за теми, кто отдал голоса за церковь.

Был утверждён во всех инстанциях проект нового храма (решили строить деревянный), нашёлся состоятельный прихожанин, выступил благотворителем, оплатил покупку сруба. Наняли рабочих, сделали фундамент, завезли стройматериал, в ту же ночь националисты, действуя по-бандеровски исподтишка, облили брёвна бензином и подожгли. Преступление было явным, ущерб значительным, но раз «попы московские», должного расследования не провели. Разбирательство начали спускать на тормозах. Земля, которая долго время не нужна была никому, вдруг понадобилась, вышло постановление суда освободить её и отдать району.

Как уже говорилось, стоит на строительной площадке церковь-вагончик, служится литургия, народ исповедуется, причащается. Несмотря на постановление службы продолжались. Но однажды пришли яростные ребята из националистических организаций «выполнять решение суда», начали крушить опалубку фундамента, валить забор вокруг площадки, разбойничают, как тати последние. Только и прихожане подтянулись. С молитвенными песнопениями встали на защиту святого места. Самые активные прихожане, само собой, бабушки и женщины, смело они набросились на богохульников, поднявших руку на храм. Кому-то футболку порвали, кого-то камнем приласкали. И сами не одну оплеуху получили. А уж каких обвинений наслушались, кормите, дескать, москалей, убивающих на Донбассе защитников Украины. Одного ретивого бойца с бабушками милиция положила фейсом, то есть физиономией, то есть мордой лица, на землю и успокоила его ручонки наручниками. Слишком разошёлся в «майданном» порыве. Тут же к милиционерам подскочил ражий мужик с удостоверением депутата:

– Отпустите, это мой помощник, он забыл дома документы!

Одним словом, жуть под стенами церкви.

С образованием этой самой ПЦУ – Православной Церкви Украины, выдаче ей томоса, прихожанам храма Святого Духа стали предлагать: что вы упрямитесь? Переходите в ПЦУ из «москальской церквы», вам тут же разрешат строиться. Поставите себе новый храм и молитесь хоть с утра до ночи. А нет, так не только новую не позволим строить, из старой вышвырнем и отдадим настоящей украинской церкви. Бабушки в ответ начали собирать подписи, оставить храм Московскому Патриархату.

Приход дружный, не так просто еретикам-националистам одолеть. Но идёт обработка верующих, внедряются раскольнические настроения, мол, какая разница, где молиться, Бог един. Кой на кого пропаганда действует. Во всём государстве, которое живёт тридцать лет как на вулкане, одна церковь была спокойным местом, но и туда вколотили клин.

А владыка Николаевский Питирим, вопреки давлению властей самых разных мастей, несмотря на получение президентом долгожданного томоса взял и провёл службу в храме-вагончике, что стоит на спорной территории. Владыка и советской власти не боялся (в 1983 году, будучи иеромонахом, был осуждён за антисоветскую деятельность на шесть лет, три из которых отсидел), и демократического бандеровского режима не испугался. На Богоявление, престольный праздник многострадальной церкви, у вагончика поставили палатку, расширили крохотный храм, владыка отслужил Божественную литургию. Сказав тем самым, пусть беснуются молодчики, пусть выносят постановление неправедные суды, а полноценному храму на этом месте быть.

Батюшка Виталий на мой рассказ о поджоге храма, противостоянии верующих националистам вспоминает давнюю свою поездку из Одесского Свято-Успенского монастыря в Киевский Флоровский монастырь. Это было в год 1000-летия Крещения Руси, Советский Союз перед этим отпустил вожжи атеизма, не совсем, чтобы совсем, тем не менее начались послабления. Даже первые храмы стали кое-где открывать.

– Заговорили мы с матушкой Александрой об этом, – вспомнил батюшка Флоровский монастырь. – Матушка прошла ГУЛАГ, что такое гонения на церковь сполна испытала. Так вот она на мои щенячьи восторги «государственный атеизм сдувается» сказала: «Я не доживу, а ты ещё молодой увидишь, как будут захватывать еретики наши храмы». Ещё подумал, бабушка что-то не то говорит, какие еретики в наше время. Как в зеркало смотрела: президент Порошенко превратил Флоровский монастырь в разменную монету – отдаёт среди других святынь православной Украины стамбульскому патриархату Варфоломею, который вершит политику ереси и раскола. Я в Одессе с батюшкой Ионой (Игнатенко), тогда он ещё батюшкой не был, поделился опасениями матушки Александры, а он говорит: «Не будет, Виталий, рая на земле, не будет». Несколько раз по разным случаям повторял: не будет рая на земле ни коммунистического, ни капиталистического, никакого другого.

В который раз высказал я сожаления отцу Виталию, что не пришлось побывать в Одесском Свято-Успенском монастыре. Не сподобился, будучи в Николаеве, совершить паломничество, Одесса в каких-то ста двадцати километрах. Знал от родственников, друзей о старце Ионе, с отцом Виталием тогда ещё не были знакомы. Но так и не собрался в Свято-Успенский. После рассказов батюшки Виталия про монастырь, изучил его историю, слежу за высказываниями насельников монастыря в интернете. Недавно попалось интервью с архимандритом Титом (Бородиным). Когда-то батюшка Виталий с ним вместе нёс послушание на просфорне Свято-Успенского монастыря. Отец Тит в интервью говорит о внедрении идентификационных номеров на Украине, прообразе печати антихриста, о которой предупреждает Апокалипсис Иоанна Богослова.

– Отец Иона в последние годы своей жизни тоже предупреждал, – подхватывает тему отец Виталий, – не кто иной, как апостолы дьявола проталкивают идентификационные номера, приучают людей к мысли о необходимости печати антихриста. А ещё батюшка говорил духовным чадам, что через год после его смерти начнутся большие нестроения на Украине, будет кровавая Пасха. Умер отец Иона в декабре 2012 года, а в ноябре 2013 начался майдан в Киеве, в 2014-м – война на Донбассе.

***

В ту нашу встречу после Крещения Господня, обсудив проблемы Украины, я попросил батюшку перейти к страницам истории и рассказать, как был он рукоположен в иереи.

– Вернулся я из Одессы в Омск, – перешёл батюшка к «историческому разделу», – и как раз началось казачье движение. Колоритные люди влились в него. Наш род по маме, по словам бабушки Анны, имел казачьи корни, были в нём уральские казаки. Подтверждением тому: в родной бабушкиной деревне Мелехино бытовали казачьи песни, по праздникам всегда пели. Я подался к казакам, они приняли. Звания тогда налево-направо раздавали, меня назначили сотником. Сотник налицо, в сотне ни одного бойца. Как в том анекдоте. «Суп будешь?» – «Ага!» – «Иди, вари!» Начал искать подчинённых. Времена шли бурные, Союз разваливался, в Молдавии, как и во многих республиках, начали бузотёрить националисты. Посыпались лозунги: «Молдавия – для молдаван», «Чемодан – вокзал – Россия», «Русских – за Днестр, евреев – в Днестр». Потом и вовсе от лозунгов перешли к автоматам, уже не «в Днестр», а к стенке. Вспыхнули боевые действия в Приднестровье. Войсковой атаман Тупиков несколько раз ездил с нашими казаками воевать. В очередной раз набирает группу, я тоже записался. Назвался груздем – полезай в кузов: не для карнавала надел казачью форму. С автоматом обращаться умел, в армии как-никак служил.

Записался, вдруг поступает предложение – автомат заменить на крест наперстный. Атаман второго отделения казачьего войска Волин говорит:

– Виталий, ты в церковь ходишь, в монастыри ездишь, пришла бумага: в Новочеркасске организуются курсы полковых священников. Командируем тебя туда, отучишься и поедешь в Приднестровье священником. Казак без веры – не казак. С автоматом без тебя найдётся кому действовать-злодействовать, нам нужны казачьи батюшки. Бери благословение у владыки Феодосия и вперёд. Казаки решили, ты самая подходящая кандидатура.

Предложение атамана пришлось по душе – и казак, и священник одновременно. Поживу, думаю, в центре донского казачества, съезжу в Вёшенскую станицу, поклонюсь могиле Шолохова. А после учёбы поеду в Приднестровье полковым священником. Вписали моё имя в направление на курсы. Самая что ни на есть официальная бумага, со всеми печатями. С ней отправился к владыке Феодосию, митрополиту Омскому и Тарскому, будучи уверенным, через неделю еду в Новочеркасск. Владыку Феодосия в церкви не один раз на архиерейских службах видел, но лично не знал, тем более он не знал, кто я, чем дышу.