Читать книгу: «Сокровище трёх атаманов», страница 7
–– Глубокий нокаут. Браво, Боцман!
Штырь продолжал валяться, держась за коленку, и орать самые гнусные гадости и угрозы:
–– Мы ещё встретимся, я с тобой ещё рассчитаюсь! – можно было разобрать в его воплях. Тобик спокойно подошёл ближе:
–– Да мы ещё не расстались, дяденька. Я вот он. Давайте, рассчитывайтесь.
Визг и вопли превратились в сплошной поток. Цокая копытами, гордо, как боевой конь, к Штырю подошёл Боцман, и прекратил этот поток брани тем же, проверенным способом – копытом в лоб.
–– И второй. Чистая победа, – заключил Рыжик.
–– Я уже два дня без очков хожу. Надо домой зайти, там ещё одни есть. Последние.
–– Да, пойдем, заодно прогуляемся. Подождёшь нас, Боцман?
Ослик закивал головой.
–– Может, этих сдадим в полицию?
–– Лучше в металлолом. Тащить ближе.
–– Ладно, не будем больше о них вспоминать…
–– Да, в жизни есть и получше занятия!
Рыжик взобрался на плечо. Тобик, не торопясь, зашагал по улице к своему городскому дому. Дышалось легко и радостно. Июньское солнце щедро купало в своих лучах маленький зелёный городок. Никогда ещё Тобик не чувствовал себя таким сильным и самостоятельным.
Подходя к дому, он ещё с улицы услышал, что во дворе оглушительно громко визжат девчонки. Рыжик спрятался за пазуху. На детской площадке шла потеха. Двое соседских мальчишек гонялись с чем-то в руках за стайкой девчонок, а те в панике разбегались от них и дико визжали. Тобик остановился посмотреть, что будет дальше. Девчонки снова собрались в кружок неподалеку от него, а хулиганы-мальчишки были на другом конце площадки. Один из них раскрутил что-то за верёвочку и запустил вверх, в сторону девчонок. Те опять с визгом бросились врассыпную. Нечто, так пугающее их, пролетело, шлёпнулось рядом с Тобиком, и оказалось обыкновенной полудохлой крысой. А крутил её мальчишка за хвост. Тобик смотрел с отвращением. Крыса дёрнулась, проковыляла пару шагов и свалилась набок. Любопытный Рыжик высунулся, и тоже стал внимательно рассматривать крысу:
–– Тобик, она тебе никого не напоминает?
Крыса лежала и жалобно смотрела на Тобика, но взять её в руки было противно.
–– Ты думаешь, это она, соседка наша Кристина Крисовна?
–– Ну сам посмотри, похожа ведь!
–– Так-то да… Только они все одинаковые.
Мальчишки подбежали и подняли крысу.
–– Чё, интересно? У-у! – один из них ткнул морду крысы к лицу Тобика. Он отпрянул, но в этот момент разглядел слёзы на глазах у крысы.
–– Как же вы можете, она же живая! А если с вами так?
–– Ты чё, дурак, это ж крыса! Их травить всех надо, они заразу разносят!
–– А ты руками берёшь…
–– Помою потом. Зато видел, как девчонки шугаются!
Тобик не знал. что делать. Уговорить мальчишек перестать мучить крысу явно не получалось. Непонятно было, обычная это крыса, или соседская старуха, у которой в пожаре сгорели все оборотные семечки. И всё же добрая душа победила сомнения:
–– Продайте мне её!
–– Тысяча рублей! – у мальчишки заблестели глаза.
–– Идёт!
–– Две тысячи!
–– Первое слово дороже второго! Не хочешь тысячу – не надо!
–– Ладно, забирай!
Пришлось преодолеть брезгливость и взять крысу в руки. Мальчишки радовались неожиданной удаче и смеялись над Тобиком:
–– Вот дурачок, крысу за тысячу купил!
–– Э, лопух, там за сараями ещё мышь дохлая валяется, хочешь, я тебе её подешёвке, за пятьсот отдам!
Тобик не слушал, повернулся и пошёл домой. Как обычно днём, родители были на работе, а Алёнка в садике. Сбережения давно кончились, очки были последние.
–– Да, Рыжик, придётся нам завтра опять за металлоломом ехать.
–– Не тужи, может, мы человека спасли.
–– Не спасли ещё, чего-то она плохая совсем. Давай опять к ветеринару.
–– Ну, гулять, так гулять!
Знакомый доктор даже обрадовался:
–– О! Постоянный клиент! Сегодня ты получше выглядишь! Как бельчонок?
–– Да вот он!
–– Спасибо вам, доктор! – ляпнул неожиданно Рыжик, выскочив из-за пазухи.
Тобик дёрнул его за хвост и прошептал: «Ты чё, с ума сошёл?»
Доктор переводил взгляд с мальчика на бельчонка, и обратно:
–– Шутим? Как у тебя голос-то менять ловко получается!
–– Извините, глупо вышло.
–– Нет, почему же, очень даже забавно. Я прямо Айболитом себя почувствовал. Так что на этот раз?
–– Крыса вот. Она серая, но домашняя. Только у меня денег сто двенадцать рублей.
–– Та-ак, посмотрим… Ты агентство по спасению ушибленных зверюшек открыл что ли?
–– Это соседская старушка… в смысле, соседской старушки любимое домашнее животное. Она убежала, попалась к мальчишкам в руки. Помогите ей, пожалуйста!
–– Ну, раз домашняя любимица старушки, грех не помочь. Посиди там пока.
Возвращались друзья в Отрадное уже ближе к вечеру, опять без денег, но совсем счастливые. Боцман гордо, не торопясь бежал по пыльной дорожке, Тобик смотрел вдаль и думал ни о чём…
Оставим на время наших друзей в эту счастливую для них минуту, любезный читатель. Я должен покаяться перед Вами. Оказалось, что в сказке моей очень мало сказочного. «Что же это всё так серенько, грубо и натурально? – законно спросите Вы, – где, к примеру, сказочный главный враг, злодей-волшебник, всемогущий, ужасный, лысый, весь в чёрном и с жуткой физиономией? Отчего не летает он над миром, не орёт на каждом шагу, какое он зло? Это вместо него два убогих негодяя? Незатейливо!». Разочарую. Злодея не будет. А вы много таких видели? Нет? А тех двух, или им подобных? Ежедневно. Вот. И герой мой весь мир целиком в конце книжки тоже не спасёт. Должна быть, конечно, в сказке, и ложь, и намёк, и урок. Но всё же стараюсь я врать, да не завираться, ровно так, чтобы кроме вымысла всё было правдой. А с фантазией наверстаем ещё! А то вот и герои мои уже от трудового сельского быта слегка утомились. Ясно вижу, выглядывает весёлая мордочка милого моего Рыжика, который, безо всякого уважения, и меня дразнит:
–– Что-то сказка без затей,
И она не для детей.
Волшебства на пятачок –
Видно, автор дурачок!
–– А сам-то ты чего вытворяешь? Ты – милая пушистая зверюшка, герой детской сказки! Вот как мне описать детям твоё поведение? Кто злодеям напиток испортил?
–– Нет, а чего? Они Тобика избили, деньги отняли, меня чуть не убили, а я им букет ромашек в банку поставить должен? Опишешь как-нибудь. Ты меня сам такого придумал. Взялся за гуж – не говори, что не дюж! А дети не дураки, быстрее взрослых всё понимают. И правильней. Главное – чудес побольше давай, чтобы скучно не было!
–– Ладно, будут тебе чудеса! Пора тебе! Иди назад в сказку…
Глава 6 Туманный лес
–– …Анчутка бучильная! – баба Нюра гоняла по избе веником Рыжика. Тот расписывал Дарёнке события прошедшего дня, до того увлёкся, что скакал по всей мебели и по стенкам в избе, а сейчас висел на занавеске под самым потолком:
–– И тут Боцман ка-ак даст ему копытом в лоб! А я камнями бах, бах… Он прямо в лужу со всего размаху хлобысть! А я – ура-а! Победили!
–– От ведь, сказку про мыша прослухали, всё поняли… Крысу в дом припёрли! – баба Нюра только делала вид, что сердится, а на самом деле нарадоваться не могла тому, что в избе у неё твориться.
–– Рыжик! Крыса очнулась! – со времени посещения ветеринара предполагаемая Крисовна спала у Тобика в коробочке, – беги за семечкой, куда ты их там спрятал! Пора узнать, ошиблись мы, или нет.
–– А вот если мы дураки, то семечка даром пропадёт. Тобик, может, ну её, пусть до осени бегает, а там на новый урожай тыкв сама придёт, если это она, конечно.
–– Не жадничай, ещё же одна останется! Зато если угадали правильно, она человеком жить будет.
–– Да она человек-то, так себе! Миндальными орехами меня накормить пыталась, стращала… Крыса, одно слово.
Баба Нюра начала догадываться, что ей опять сумасшедшую старуху в гости притащили:
–– Так, с чудесами все во двор! И Боцмана из сарая выпустить. На всякий случай.
Рыжик убежал за волшебной семечкой. Тобик вывез Дарёнку на крыльцо, а потом и Боцмана во двор вывел:
–– Занимаем места, представление начинается! – Тобик открыл коробку.
Рыжик подскочил и торжественно бросил туда тыквенную семечку. Крыса тотчас схватила её лапками и принялась грызть. Тут же её стало раздувать в размерах, исчез хвост, лапы превратились в руки и ноги, шерсть – с серый засаленный домашний халат, и очень скоро перед изумлённой публикой предстала городская соседка Тобика Кристина Крисовна Ратт:
–– Ой, плохо мне, ох, худо мне! Проклятые мальчишки, чуть жизни не лишили бабушку. Ох, лоботрясы, изверги, негодяи… Чему в школе только учут! Вот раньше юннаты были, природу берегли, зверюшек разных в обиду не давали, а сейчас… Черти одни, а не дети!
Рыжик, оказавшийся совсем рядом со со старухой, спрыгнул с лавки и отскочил подальше:
–– Крисовна, вообще-то тебя Тобик спас! Ну и я, немножко…
–– Ты! Ты, подлая рыжая мелочь, это ты во всём виноват! Кто расширил мою нору, чтобы проклятая ворона пролезла, документы себе подделала и жила в квартире? Кто украл оборотные семечки?
–– Вот, Тобик! Говорил я тебе! А ты на неё – последние деньги, последнюю семечку потратил! Юннат ты, одно слово!
–– Зато не дурак, и ты, кстати, тоже! Крысу-то мы правильно угадали!
–– А что толку? Вот тебе опять «спасибо»! – Рыжик повернулся к старухе, – а семечки я не у тебя стащил, а у вороны.
–– Я слышала, у тебя ещё есть! А ну давай сюда, мои семечки! Все мои! Это моя тайна!
–– Ладно, Кристина Крисовна, «спасибо» не надо! – Тобик понял, что благодарности от крысы не дождаться, – может, расскажете хотя бы, что за тайна? Мы тут любим истории разные, знаете ли…
Дарёнка, которая всё время с крыльца с интересом наблюдала за происходящим, тоже решила полюбопытствовать:
–– В самом деле, бабушка-крыса, я никогда ещё такого волшебства не видела! Это же ваши семечки, расскажите, откуда они? Вы такая интересная и таинственная!
Старуха на глазах преобразилась – гордо поднялась с лавки, вскинула голову и сверкнула подслеповатыми глазками:
–– Да знаете ли вы, ничтожные людишки, кто я! Думаете, вы так себе бабку, простую крысу спасли? Нет! Я – последний потомок крыс знатнейшего европейского рода, немецких и французских сказочных городских крыс! Моих предков воспевали в своих бессмертных творениях Ганс Христиан Андерсен и Шарль Перро! Мои предки жили в каменных замках рыцарей и роскошных королевских дворцах! Волею злой судьбы занесло меня, несчастную, в эти убогие края…
–– А чаво-же это, такую фифу, да в наше село? – Баба Нюра тоже вышла послушать.
–– Там поморили всех. Предкам бежать пришлось. Но самое главное, они принесли и передали мне тайну! Я одна её наследница, и никто не смеет использовать оборотные семечки, только я! А проклятая ворона украла мою тайну, она тоже стала превращаться, и за это я сожгла её! Но она выжила, и война ещё не закончена! Я ещё покажу ей! Я ещё…
Тобик понял, что трёп старухи-крысы пошёл не туда:
–– Ну как же, помним, Вы сожгли её, она – Вас, а мы всех спасли. И все остались без этих самых волшебных семечек.
–– Жили бабки, не тужили,
Дома тыквы разводили,
Но сцепились невзначай,
И сгорел их урожай, – Рыжик, сидя у Дарёнки на коленях, мотал хвостом в такт стихам. – Если бы не я, пропала бы древняя тайна твоей знатной семейки, Крисовна. А ты ругалась.
–– Да… – старуха-крыса задумалась ненадолго, – оставшаяся у тебя семечка – последняя. Отдай её мне, рыженький, а… Пожалуйста!
–– Нет уж. Сам выращу тыкву. Осенью приходи. А откуда они у вас в семействе взялись-то? Может, там ещё есть?
–– Нету. Я была последней хранительницей тайны. Хотите знать, как они появились? Так слушайте. Давным-давно, в старые незапамятные времена, жила в одном маленьком немецком королевстве нищая сиротка. Злая мачеха её травила, со свету сживала, а семья была бедная, ходила сиротка в лохмотьях, и трудилась с утра до ночи. Но была она красоты неописуемой, уж такая пригожая, и добрая, и скромная, каких и в сказках-то не сыскать… Проезжал мимо принц того королевства, и влюбился. И она тоже, того… этого.
–– Я так чувствую, начинается любимая дарёнкина пластинка! – Тобик ожидал чего-нибудь поинтереснее, – дальше во дворце намечался бал, добрая фея прилетела, в платье девчонку хорошую нарядила…
–– Нет, ну если знаешь, сам рассказывай, чего тогда просили-то? – старуха-крыса обиделась.
–– Не обращайте внимания, бабушка, продолжайте, пожалуйста, – Дарёнка прижала палец к губам, а потом показала кулак Тобику, – он сказки не любит…
–– Ну вот, значит, превратила добрая фея тыкву, которая в огороде росла, в карету, а предок мой как раз там, рядом пробегал. Она его в кучера… На балу принц девице той предложение сделал, всё, как полагается. А потом карета обратно в тыкву превратилась, а далёкий предок мой – назад в крысу. Но только он не дурак был, взял, да одну тыквенную семечку сгрыз. И оказалось, что такую силу волшебство имеет, что обратно в человека он тотчас оборотился. А от следующей семечки – снова в крысу. Собрал он все семечки, огородик развёл, сам человеком стал, невесту свою из крыс в девку обернул, и стали они жить-подживать, и добра много нажили, потому что крысы – существа хозяйственные и всё в дом тащут.
–– И все чудеса? А легенда эта не из детской книжки происходит, случайно? – забавлялся Тобик.
–– Вообще-то, не все! Зря ты ехидничаешь, глупый мальчишка! – Крисовна снова приняла таинственный вид, – Тебе вот – ничего бы я больше не сказала, хоть и спас ты меня. Но сестрёнка твоя мне нравится, и чувствую, верит она мне. Поэтому скажу. Была у принца с той сироткой свадьба, да такая, что всё королевство праздновало. Пригласили и добрую фею,как же, без неё бы и дело не сладилось. Пришла фея с подарочком, протянула она невесте одну единственную монетку золотую, да и сказала: «Вот тебе монетка, а на ней портрет мой. Коли станет тебе в жизни помощь моя нужна, положи монетку на ладонь портретом моим вверх, и скажи: «Добрая Фея, приди, помоги», я тотчас появлюсь, и желание твоё исполню». Предок-то мой как раз во дворце шнырял, в крысином обличии, всё своими ушами слышал. Только прожили эти молодожёны свою жизнь счастливо, и умерли в один день в глубокой старости. Подарок доброй феи так и не пригодился. А потому как с виду он был – обычная монетка, бросили тот волшебный золотой в сундук с королевской казной, и про чудесное свойство его забыли. Но это люди, память у них короткая, а мы, крысы, всё помним, всё знаем!
Крисовна замолчала, рассматривая своих слушателей. Тобик казался равнодушным, Рыжик – любопытным, а вот у Дарёнки аж щёки раскраснелись от внимания и интереса:
–– А что же дальше, бабушка? Куда потом девалась эта волшебная золотая монетка?
–– Лежала та монетка в казне долгие годы. И вот однажды решил король составить карту своего королевства. Для этого пригласил он знаменитого учёного и путешественника из славного города Аугсбурга, по имени Маркус Зейтер. Исходил тот учёный все королевство, померил, посчитал, карту нарисовал. Остался король доволен, и заплатил из казны своей пятьдесят золотых. Казначей в точности монетки отсчитал, а среди них и был тот самый золотой. Мудрость учёного путешественника по всей Европе тогда известна была. Задумал российский царь Пётр для лучшего в своей стране судоходства прорыть канал между Волгой и Доном, и пригласил немца Маркуса Зейтера к себе на службу. Дал царь ему поручение – в наши края прибыть, карту начертить, мнение своё о постройке канала прояснить. А только не выполнил учёный царского задания, попался он в плен к восставшим донским казакам, они его и ограбили. Учёный тот, правда, жив остался, и скоро в родной Аугсбург вернулся, а вот волшебный золотой попал в казну восставших казаков, и следы его на этом теряются. Так что лежит он где-нибудь в нашей землице, а волшебство-то силу не потеряло…
Серо-чёрный вихрь налетел вдруг на разговорившуюся Крисовну, повалил с ног и начал метелить, приговаривая:
–– Сожгла, дрянь, опять не сдохла, опять спасли, сволочи! – увлечённые интересным разговором наши герои не заметили, как во двор прокралась старуха-ворона Карловна. Однако ж Крисовна проявила неожиданные для её состояния ловкость и проворство, вывернулась, подскочила и набросилась в ответ:
–– Сама сожгла, воровка, подлюка, всё равно убью! – бабки опять сцепились в яростной схватке. Невольные зрители молча, в изумлении переглядывались. Никто не знал, что делать, как остановить эту лавину ненависти. Даже Боцман, подойдя поближе, с немым интересом наблюдал за старухами, не решаясь вмешаться. Рыжик на минутку куда-то убежал, но очень скоро вернулся, вскочил на лавку и закричал:
–– Эй, сумасшедшие! Вот, у меня в лапе сейчас последняя ваша семечка! Всё, больше ни у кого, нигде на свете оборотных семечек нет, эта вообще последняя. Вы постарались.
Старухи перестали драться, расцепились, обернулись на Рыжика и слушали. А он продолжал:
–– Не скрою, было у меня желание стать человеком. Для этого и семечки ваши стырил. Но как-то вот оно пропало… Извините, ребята, не будет у вас друга-человека, маленького, рыжего, шустрого, но притом вообще не интересного. Белкой родился, белкой и жить буду. Простой, учёной говорящей белкой, единственной на свете, – я так решил. А потому вот вам, милые старушки, эта самая последняя оборотная семечка. Можете из-за неё поубивать друг друга, если совсем ума у вас нет. А можете вместе, вдвоём вырастить из неё новый урожай волшебных тыкв, и тогда чудо не закончится. Только для этого помириться придётся. Решайте сами, это ваше волшебство, мне оно без надобности.
Рыжик положил семечку на край лавки, спрыгнул и убежал в избу. Старухи медленно подошли и уставились на семечку:
–– Бери! Твоя она была! – сурово сказала Крисовна.
–– Ты бери! Сначала они все твои были! – так же, мрачно ответила Карловна.
–– Ну тогда выращиваем вместе, а первый урожай пополам делим! – у Крисовны дрожали губы.
–– Да, по-другому никак… – на глазах Карловны навернулись слёзы, – этому, рыжему, если передумает, тоже дадим. Бери, пошли в город.
–– Пойдём. Хватит нам уже… поврозь-то… – Крисовна осторожно, как великую ценность взяла семечку.
Старухи-оборотни молча и не оглядываясь пошлёпали по дороге в город. Шли рядом. Тобик смотрел им вслед.
–– Ай да Рыжик, ай да молодец! – послышался сзади голос бельчонка.
–– Ты сумел сделать невозможное. Правда не хочешь человеком быть?
–– Нисколечко!
–– Тобик, а ты разве не заметил, что Рыжик у нас давно уже человек? – тихонько спросила Дарёнка, – дело ведь не в том, какой вид, какие руки, ноги, голова, а в том, какой он… Мне совсем не нужен Рыжик в другом виде, я люблю этого! – девочка нежно погладила бельчонка по рыженькой шёрстке.
–– Да, и я тоже… – задумчиво ответил Тобик.
–– Вот и я так подумал, чего это мне в кого-то оборачиваться, когда меня и так все любят? И продуктов питания на меня меньше уходит!
–– И по деревьям никто так скакать не умеет!
Баба Нюра прервала лирическую минутку:
–– Ну чего, про всё поразмыслили, мудрецы? Пошли ужинать, поздно уже!
Однако же о главном в тот вечер так никто и не заговорил, хотя чувствовалось, что все об этом думали. Рассказ старухи-крысы о волшебной золотой монетке доброй феи на самом деле взволновал всех, и у каждого крутились в голове свои мысли об этом. Связать историю, рассказанную Крисовной, с тем непонятным волшебным сном Дарёнки про трёх атаманов и их сокровища было несложно, а если прибавить ещё известие Карловны о том, что Вещий Ворон живёт в Туманном лесу и знает, где спрятан тот клад, картина становилась совсем ясной. Если, конечно, всему этому верить.
Быстро уснул в этот вечер один только Рыжик. Он был несклонен к долгим размышлениям. Но и у него перед сном промелькнуло: «Чего-то я забыл рассказать ребятам, что встречался со Змеем из Туманного леса, завтра надо будет…»
Тобик, который на протяжении всего рассказа Крисовны про волшебный золотой нисколько не верил в эту сказку, теперь призадумался. Он быстро связал в уме все части снов, легенд и сказок, и теперь мучительно решал одну оставшуюся загадку – как попасть в Туманный лес. Если во всю эту ерунду поверить, то только Вещий Ворон знает, где спрятаны сокровища трёх атаманов, та самая казна восставших казаков, в которую попал волшебный золотой. «Если его добыть, Дарёнка сможет загадать желание… Она вылечится, встанет со своего стульчика, будет ходить, и даже бегать, – мысли Тобика путались в полудрёме, – вот только бы вся эта сказка оказалась правдой…»
Тяжелее всего были размышления Дарёнки. Она ни сколько не сомневалась, что всё рассказанное сегодня старухой-крысой – чистая правда. Она тоже быстро связала рассказ со своим сном и с теми легендами про Туманный лес, что поведал Иван Никитич. Картина была ясная. Зря она рассказывала Тобику о своей мечте встать на ноги, зря говорила, что верит во все эти сказки. Теперь Тобик соберётся идти в этот ужасный Туманный лес, чтобы узнать у Ворона про клад, чтобы добыть для неё эту волшебную монетку, будь она не ладна… Допустить этого никак нельзя! Не надо, чтобы Тобик рисковал из-за неё, ни в коем случае! «Если он надумает, я отговорю его! Обязательно надо отговорить… Нельзя так…» – сон путал мысли, а за окошком уже занимался скорый летний рассвет.
Хоть и мало пришлось спать в эту ночь Дарёнке, но приснилось ей такое, что поднялась утром она вся в слезах и сама не своя. Баба Нюра прямо обмерла, когда увидела:
–– Господи, Дарёнушка, ты чего? С вечера вроде хорошо всё было… Болит чего?
–– Нет, бабушка, ничего… Не болит, сон просто видела.
–– Ну чего ж из-за плохого сна так убиваться, мало ли, чего привидется, не всему же верить-то… Бог милостив.
–– Да он не плохой, баб, и не страшный… Наоборот. Прости, не могу я рассказать сейчас, – Дарёнка говорила, а сама смотрела на Тобика. Он уткнулся в тарелку с кашей, кажется, вообще никого не видел и не слышал.
Рыжик уже по улице бегал. После завтрака выкатил Тобик Дарёнку на её стульчике во двор. Тут же подскочил к ним Рыжик:
–– Вы чего такие? Не выспались что ли? У меня важное сообщение. Раньше надо было рассказать, да как-то закрутились, я и забыл. В общем, я когда бегал в город за теми двумя следить, случайно наткнулся… Угадайте, на кого?
–– А мы с ним знакомы? – Дарёнка рада была отвлечься.
–– Вы слышали о нём.
–– Опять сказочный герой, что ли? – Тобику тоже стало интересно, – это человек?
–– Нет!
–– Ваш страхозябрик опять где-то манную кашу лопал? – предположила Дарёнка.
–– Холодно!
–– Домовой, леший, водяной, земляной? Или какие там ещё? – Тобик и не надеялся угадать.
–– Совсем не то! Подсказываю: он меня поймал и стал выспрашивать, не завидую ли я, нет ли у меня спеси, алчности и так далее… Когда выяснилось, что нету, отпустил.
–– Да ладно! И ты молчал! Змей из Туманного леса – не сказка?
–– Ужасный трёхголовый огромный змей? Ты его видел, он тебя поймал, ты с ним разговаривал, и нам ничего не сказал? Рыжик, это правда ты? Или нам другую говорящую белку подсунули, скрытную и застенчивую?
–– Это я! Ни фига я не застенчивый, просто забывчивый! Змей не ужасный, обычная гадюка, и голова одна всего. Залез в рот Штырю этому, во сне, того начало колбасить, потом вылез и меня поймал. Случайно. Вообще не страшно было, я и забыл. А вчера Крисовну слушал – вспомнил. Он так по ночам лазит, которые грешные по его части – искушает, душит, жжёт…, ну, работает, в общем, с клиентами. Он так сказал.
Тобика осенило:
–– Слушай, Рыжик! Ведь это ты его потихонечку выследить можешь! Посмотришь, куда он под утро уползает, там и есть вход в Туманный лес. Я схожу, спрошу Ворона, где клад, найдём золотой Доброй Феи, и Дарёнка у нас ходить ногами будет!
–– Нет! – Дарёнка прямо закричала от досады, – нет! Не надо ничего этого! Я не хочу ходить, я не буду загадывать никаких желаний никаким феям! Забудь это всё, прошу тебя! Если ты мне друг, забудь!
–– Ты чего? Я и думаю об этом как раз потому, что друг! Как же иначе?
–– А я как? Ты полезешь туда, где смертельная опасность, а я сидеть буду? Кто я после этого? Не пойдешь ты никуда. И Рыжик следить ни за кем не будет! Просто потому, что мне никакого этого чуда не надо! Вы мне нужны! Живые и здоровые!
–– Я хожу, куда хочу! И у тебя разрешения не спрашиваюсь! Рыжик, проследи, пожалуйста, куда уползает этот змей. Я просто хочу туда погулять.
Рыжик всё время этой перепалки сидел, съёжившись и поджав хвост. Теперь пришлось говорить. Он начал не сразу:
–– Знаешь, извини! Я тут согласен с Дарёнкой. Змей мне прямо сказал, что войти в Туманный Лес я не смогу. Дарёнка, понятное дело, тоже. Ты остаёшься один. Мне совсем не хочется, чтобы ты пропал навсегда в этом самом лесу.
–– Спасибо, друг называется! Вы все просто в меня не верите. Думаете, я струшу, сломаюсь. А я смогу. Надо будет – и без вас обойдусь.
–– Да верим мы в тебя! И не сомневаемся нисколько, что ты не струсишь и сможешь. Просто это смертельная опасность. Зачем так рисковать? Ну пойми же ты меня! – у Дарёнки опять навернулись слёзы.
–– Это возможность тебя вылечить и поставить на ноги. Единственная. Нет никакой опасности! Я ни на кого не обижаюсь, никому не завидую. Я не спесивый, не алчный. Ну, правда, просто подумай! Это всё не про меня! Чего бояться? Змей же Рыжика отпустил?
–– Ты вот прямо сейчас идёшь от нас к Обиде!
–– Это мелочи! Просто спорим! На самом деле я всегда с вами и за вас, сами знаете!
–– Она наверняка мастер своего дела, за любую мелочь уцепится и вытянет из тебя душу. Нельзя так рисковать!
–– Да нет же! Я в своём уме! Не позволю какой-то сказочной дряни себя облапошить. Чего она может? Просто по ушам ездить? Слушать не буду, да и всё!
–– А чёрный туман? Пропасть страха, которую невозможно пройти?
–– А я и не пойду туда. Всё, что мне надо, это спросить кое-чего у Вещего Ворона. А он там везде летает. Пройду белый и серый туман, пообщаюсь с этой тёткой и со змеюкой, дойду до края пропасти и спрошу Ворона! Всё! В пропасть впотьмах не полезу, обещаю!
–– А он такой там прямо добренький, так всё тебе и рассказал. Мало ли, чего там ещё будет? Ты же сам понимаешь – это очень опасно!
–– Нет!
–– Хорошо, давай у бабушки спросим.
–– Ага, хитренькая, ясно же , что она за вас будет!
–– Ну тогда маму свою спроси!
–– Ещё лучше. Вообще до старости под замком тогда сидеть.
–– Не знаю. Давай спросим у Ивана Никитича.
Тобик задумался, ответил не сразу:
–– Давай. Хотя я всё равно сделаю так, как считаю нужным.
–– Да, конечно. Осёл – животное не упрямое, а принципиальное.
–– А будешь обзываться – вообще прямо сейчас туда пойду!
–– Куда?
–– Не знаю, куда!
–– И принесёшь то, не знаю что, да? Пошли в школу.
–– Пошли.
Тобик покатил Дарёнку по дороге в школу. Рыжик поскакал следом. Шли молча, насупившись. Даже ясный летний день, расплескавшийся вокруг яркой зеленью и синевой, никто не замечал. Вслед им молча, задумчиво смотрел старый ослик Боцман. А потом он грустно улыбнулся. Сейчас только он один понимал, что вся ссора из-за любви друг к другу, простодушной, чистой и детской. Обиды эти растают, как лёгкое облако под вечер на голубом небосклоне.
Как обычно, появился вдали, около церкви, Иван Никитич, в солдатской гимнастёрке, сапогах и с потёртым портфелем. Стали появляться школьные стены, парты и доска. Учитель вошёл в класс и внимательно посмотрел на учеников:
–– Садитесь, пожалуйста. Даренка, а чего это ты на слезах?
–– Мы с Тобиком поссорились. И я сон видела.
–– Вот так новости. Ну, сначала расскажите, чего вы не поделили?
–– Он в Туманный лес собрался. Из-за меня.
–– А прекрасные дамы – они такие. Доведут, ещё и не туда убежишь. Ну, хватит страдать. Давайте спокойненько всё разберём. Почему вдруг именно в этот самый страшный сказочный лес?
Тобик стал с жаром объяснять:
–– Мы спасли старуху-крысу, оборотня. Она поведала нам про старое чудо, волшебную монетку, которая исполняет желание и спрятана в том самом кладе трёх атаманов, про который Дарёнка прошлый сон видела. Ну, помните, мы тогда Вас про этот лес спрашивали. Теперь получается, что надо пойти туда, спросить Вещего Ворона, где этот клад, найти монету, загадать желание, чтобы Дарёнка ходила, и всё! А про что она сегодня сон видела, она никому не говорит, плачет всё утро, и вредничает! Я же всё здорово придумал, а она – «Не буду желание загадывать, не пойдёшь никуда», – и обзывается!
–– Ага, конечно, здорово он придумал, попрётся и пропадёт там из-за меня! А мы с Рыжиком помочь ему не можем! Не надо мне такого чуда! – Дарёнка старалась не плакать, но голос всё равно срывался, а слёзы сами по себе капали.
Иван Никитич смотрел на ребят, любуясь, по-доброму и с улыбкой:
–– Спасибо, ребятишки, порадовали. Когда так-то вы ссоритесь, значит, кое-чего мы стоим: и бабушка ваша, и мама Тобика, и маленько я, грешный. Всё ж не зря я тут обретаюсь-то… А вот если бы гнала Дарёнка тебя, Тобик, в тот лес, а ты идти не хотел, то было бы всё безнадёжно плохо. И меня бы здесь не было. Вот и подумайте: и ссора ваша пустая, и правы вы все вместе. Давайте спокойно, по порядку разберём. Первое тебе скажу, Тобик, – задача состоит в том, чтобы сделать дело, а вовсе не в том, чтобы показать, доказать, и себя проявить. Будь ты в глазах окружающих хоть десять раз трусливый и слабый, а если задуманное доброе дело тобой сделано, ты всё равно победил. Рисковать и нестись сломя голову для героизма неизвестно куда совсем глупо. Надо всё сначала продумать и рассчитать. А тебе, солнышко наше Дарёнка, вот чего усвоить надо – как бы тяжко на душе не было, а близких обижать словами нельзя. Про тот лес не зря говорится, что в первом круге тумана Обида бродит. Нельзя к ней людей толкать.
Дарёнка вздохнула, утёрла слезинку на щеке:
–– Прости меня пожалуйста, Тобик. Никогда больше не буду тебя обижать.
–– И вы меня тоже простите, – Тобик задумался, – вы с Рыжиком мои единственные друзья!
–– Слова – это хорошо, ребятишки, но ещё лучше дела. Вот и подумайте, как свои слова подкрепить, – Иван Никитич смотрел на Тобика.
–– Я пойду в этот Туманный лес только с вами. Будете меня у входа ждать. Без вас ничего делать не буду, обдумывать и решать всё будем вместе. Согласны?
–– Я очень даже согласен! – Рыжик, долго молчавший и грустивший, наконец-то повеселел, – попробую Змея выследить.
–– А я не знаю. Думать и решать всё вместе – это согласна. А ещё я не знаю, как мне свои извинения делом подтвердить.
–– Расскажи сон, который сегодня видела! – попросил Тобик. – Прошлый-то понятен стал, может, и этот чем-нибудь нам поможет.
–– Поможет. Поэтому и рассказывать не хотела, – у Дарёнки опять слёзы покатились, – я родителей своих во сне видела. Опять тот же самый дом, который часто мне снится, под соломенной крышей, с резными наличниками и расписными ставнями. И вот вхожу я в этот дом. У входа сидит статный, с бородой мужчина в белой вышитой рубахе, и мастерит за столом что-то. А иду я своими ногами, и легко мне так, будто дома я. А дальше, в горнице, сидит за прялкой молодая красавица-женщина, сарафан красный, узорчатый, а волосы русые голубой лентой убраны. А на прялке её узор нарисован такой же, как я вышиваю сейчас: посреди деревце с золотыми яблочками, а с боков две птицы райские, затейливые и яркие. И говорит мужчина женщине: «Смотри, Марьюшка, как дочка наша выросла, какая красавица стала, ровно, как ты у меня!» А женщина на меня поглядела, ласково так, как мать только родная может, да и говорит мне: «Возьми, доченька, шерсти белой, вымой её, расчеши, в кудельку сложи. А потом спряди из неё пряжу на веретене бабушкином, смотай её в клубочек, да под подушку до времени спрячь. А как пойдёт братец твой названный в Лес Туманный, ты ему тот клубочек дай. Он его из беды выведет!» А я плачу, да говорю: «Где же ты, мамочка?» А она и отвечает: «Не ищи нас, доченька, и не плачь, родимая! Уж не увидеть тебе нас на земле, а только во сне…» – Дарёнка не могла больше рассказывать, закрыла лицо руками и плакала.
