Читать книгу: «Опасные манипуляции», страница 6

Глава одиннадцатая. Старый Новый Год.

На автовокзале в городе я пересела в троллейбус, идущий к дому бабушки. Времени займет больше, но есть гарантия, что на входе в метро дежурный милиционер не заглянет в мой чехол, выясняя, какие там еще едут лыжи. Маловероятно, но все когда-то случается. К двери бабушкиной квартиры я приползла вся мокрая, ежеминутно перекладывая ставший неподъемным чехол с плеча на плечо. Да и рюкзак стал гораздо тяжелее, чем был утром.

Бабушки дома не было. Я открыла дверь своим ключом, позвонила маме, выяснила, что бабушка еще в больнице, курс лечения еще не закончен. Пообещав маме вернуться домой через час, я убрала гостинцы из деревни в холодильник, чехол с лыжами и ружьем, а также рюкзак с вещами, которые я прихватила из дома бабы Ани, спрятала в дальний угол кладовки. Затем, с тоской понимая, что возвращение в отчий дом дальше оттянуть не получится, пошла в сторону метро. Завтра, с утра, опять идти в школу.

Первый учебный день третьей четверти начался для меня несколько необычно. Я вышла из квартиры минут на пять позже обычного, вчера забыла погладить школьную форму, отец сегодня увидел и поднял скандал, пришлось хватать утюг, мочить тряпку, короче, вылетела из квартиры с опозданием. Лифт хлопал дверями этажом ниже. Пошла туда, чтоб разобраться и остолбенела. Навстречу мне по лестнице поднимался Дед Мороз, такой знаете, идентичный натуральному. Здоровый, красный бархатный халат, шапка, борода, посох, замотанный в фольгу и мешок за спиной. Я с трудом протиснулась мимо дедушки по лестнице, мелькнула мысль: «Это кто на нашем этаже до сих пор Новый год отмечает…» Мелькнула и пропала, заодно со всеми другими мыслями, так как сзади меня в голову тюкнуло что-то мягкое, но увесистое, ноги подогнулись, и лестница метнулась навстречу к моему лицу.

Я очнулась от холода. Вокруг был полумрак, сверху, через маленькое окошко под потолком, в помещение проникал тусклый свет. Площадь моей временной жилплощади была не велика, метров пять на пять, стены из кирпича, потолок из бетонных плит. С мебелью было плохо, кроме горки колотых кирпичей, наваленной в углу, другой обстановки не было. Мне было плохо, голова кружилась и болела, все тело казалось, напиталось холодом до такой степени, что я не смогу согнуть ноги. Но нет, ноги со скрипом согнулись, я, цепляясь за шершавую кирпичную кладку, смогла подняться. Возле кирпичной горки лежал какой-то сверток. Держась за стену, я поползла до него. Вещь знакомая, и даже знаковая. На темной тряпке лежала аккуратно сложенная униформа Деда Мороза. Я с рычанием закуталась в красный халат и нахлобучила на голову огромную шапку. Сидя на тряпке, ощущая попой острые грани кирпичных половинок, я пыталась оказать себе медицинскую помощь. Халат, в который могли поместиться три девочки моего размера, а также шапка, повисшая на моих ушах, оказались штуками довольно таки теплыми, минут через двадцать я перестала ощущать себя ледяным человечком. Гематому на затылке я смогла рассосать, кроме мысли «Как мне плохо» появились и другие, я приступила к анализу ситуации. Надежда, что добрый Дедушка Мороз отвез меня в Лапландию или Великий Устюг, чтобы продлить каникулы девочек, которая хорошо вела себя в прошлом году, мелькнула, но в голове не задержалась. Оборотни явно поставили бы пьесу по иному сценарию. Для моей заклятой подружки Наташи Богоявленской эта драма слишком сложная. Тут меня вновь бросила в холод, несмотря на толстый халат и ватную шапку. Милейший Сергей Сергеевич, с улыбкой крокодила и его группа поддержки. Со смертью прабабушки и последующим за этим событиями, я совсем забыла об этом крестном отце и его недвусмысленном пожелании. Что-то стало понятнее, правда, настроение от этого не прибавилось. Я подняла лицо и сделала глубокий выдох. Струйка пара устремилась вверх. Очевидно, что меня привезли в заброшенную трансформаторную будку, торчащую где-нибудь в поле или заброшенном хозяйстве. Отопление тут не предусмотрено, электричества нет. Стылостью тянуло отовсюду – и от кирпичных стен, и от треснувшего мутного стекла в узком окошке и от покрытых инеем металлических ворот с узкой дверкой в середине. Ворота закрыты снаружи, как я не прислушивалась, с улицы не доносилось ни звука, такая ватная тишина окружала меня. Я сложила из обломков кирпича подобие лестницы, дважды сорвавшись и чуть не поломав ноги, смогла подобраться к окошечку. Высота полтора кирпича, даже если выбью раму, наверное, могла бы вылезти через него лет в пять. Но сейчас, увы, несколько округлилась. В окошко я смогла рассмотреть только заснеженное поле и какую-то заброшенную ферму, чья обвалившаяся крыша темнела метрах в ста от будки. Ни огонька вокруг, ни звука. Пока окончательно не стемнело, я поискала какой-нибудь полезный для меня предмет. Нашла посох Дедушки Мороза, оказавшийся палкой от швабры, замотанной фольгой. Фольгу сорвала, палку поставила в уголке у ворот. С мыслью о том, сколько мне понадобиться времени, чтобы проковырять кирпичную стену гнутым гвоздем – соткой, я задремала. Открыла глаза от грохота металлической дверцы. Понятно, приехали злодеи, узнавать у меня военную тайну. Когда мои глаза ослепил узкий луч электрического фонарика, я спрятала лицо поглубже в ворот халата и поприветствовала посетителей:

– Ну, вы и балбесы….

Наверное, такой реакции от приличной барышни молодые люди не ожидали, поэтому ответ прозвучал секунд через тридцать:

– А вот сейчас вообще не понял…

Ага, угадала, Коленьки голос.

– Вашего Дед Мороза полдвора запомнили….

– И че? Мы че, деды морозы?

Я прикусила язык. Ну да, возможные свидетели, возможно, удивились, встретив загулявшего после длинных выходных, Деда Мороза, но ничего сверхъестественного в этом не было, в России такое бывает. Меня, скорее всего, вынесли на улицу в мешке – обязательном атрибуте формы порядочного Деда Мороза, который не только выпивает и закусывает, но и дарит детям подарки. А если кто увидел, то приметы похитителя – борода, усы, парик. Все белое. Халат красный или синий, очень информативно.

– Павлик, не надорвался мешок тащить? – спросила я у темного силуэта, полностью заслонившего выход.

– Не, нормально…

Ого, Павлик и говорить умеет, не только жрать и бить девочек по голове, гад.

– Коля, ты очень умный, сам же придумал такой способ.

– Ага, я такой.

Коленька щелкнул кнопкой, и фонарик превратился в подобие лампы «летучая мышь», свет перестал резать глаза, стало даже чуть-чуть уютней.

Павлик прикрыл дверь, согнал меня с тряпки, уселся и стал чавкать какими-то пирожками. Меня замутило от запаха еды, желудок скрутило с безмолвным воплем: «Я кушать хочу».

Я отошла и присела в углу. Коленька присел на корточки напротив меня и, не отрываясь, уставился мне в лицо.

– Ну, что будем делать с тобой?

– Коля, поехали домой, я не кому не скажу.

– Не вариант. Сергей Сергеич четко сказал, либо ты даешь ему, что он велел, либо мы закопаем тебя в лесу.

– Хорошо, отпустите меня, и завтра я все сделаю.

– Ты вроде меня умным называла. Кто ж тебя отсюда отпустит. Скажи, что привезти, мы завтра привезем все необходимое.

– Я замерзну к утру.

– Похолодание через два дня обещают, тогда действительно замерзнешь, не придется лишний грех на душу брать. Сергей Сергеевич сейчас в Таиланде, приедет через три дня, спросит меня о результате. Его устроит только два варианта: твое лекарство, или что ты должна сделать, а второй вариант – место, где ты лежишь и больше никого не обманываешь. Если я не выполню его указание, будем с тобой лежать рядом, а мне это не понравится.

Сбоку раздался негромкий хлопок, мы с Коленькой одновременно вздрогнули от неожиданности и посмотрели налево.

Павлик меланхолично открыл бутылку пива и продолжал с аппетитом поедать пирожки.

Между тем, мирная беседа с Коленькой перерастала в нечто более неприятное. Рассказывая о том, что со мной сделают присутствующие джентльмены, Коленька увлекся, стал хватать меня за отвороты халата, махать перед моим носом жилистым кулачком. Постепенно я почувствовала возбуждение, исходившее от Коленьки. В моей голове стали мелькать отражения его фантазий, в которых он явно нарушал мою половую неприкосновенность, и это мне совсем не понравилось. Когда он, крепко схватившись за одежду, потянул меня к себе, хрипло дыша, я выкинула вперед руку, почти ударив его пальцами в глаза.

– Остановись, пока Машкою не стал…

От неожиданности Коленька замер:

– Ты это о чем?

– Мне четырнадцать лет, если ты не угомонишь свою фантазию, то когда тебя найдут, все двадцать лет в тюрьме проведешь в роли Машки под шконкой, если сам не повесишься.

Я старалась думать о моем теплом халате и о том, что Коленька, в принципе симпатичный молодой человек, которого просто надо оградить от дурного поступка. Если бы я думала о своей судьбе, о том, что дома меня ждет мама, наверное, я не смогла бы справиться с собой и придать голосу спокойную уверенность.

Коленька чуть подался назад, скривил ром в сардонической улыбке:

– Кто меня посадит? Они даже тебя не найдут, а если найдут, вскрытие покажет, что дура – девка сбежала из дома, заблудилась в лесу, потом замерзла, а к весне тебя лисы обглодают, так что никаких следов не будет.

– Коля, ты вот умный, но меня за дурру не считай. Сейчас сколько времени?

– Где то девять часов.

– Я из школы должна была прийти в три часа. Не пришла. Я девочка домашняя, не гулёна. Значить сейчас на меня уже подали в розыск, а мою комнату осматривают милиционеры. А там, в верхнем ящике стола лежит толстая тетрадь, подписанный «Дневник», где я важные для себя вещи пишу. И вашу компанию во главе с уважаемым Сергеем Сергеевичем подробно описала, с указанием адреса офиса, описала. Ты думаешь, через сколько часов милиционеры эту запись прочитают и твою фамилию узнают? Я даже замерзнуть здесь не успею.

Коленька чуть – чуть подумал, и я поняла, что он не купился. Пытаясь спасти ситуацию, я добавила:

– А знаешь, как они все узнают?

– Ну?

Я обличающее ткнула пальцем в сторону силуэта Павлика:

– Вот, Павлика пару дней не покормят, так он тебя за палку копченой колбасы сдаст.

Глаза Коленьки недобро сверкнули, я, почувствовав отблеск эмоций молодого бандита, поняла, что вот она, маленькая щёлка, через которую я смогу выскользнуть. Я говорила, стараясь отслеживать эмоции Коленьки, сплетая паутинки лжи с узелками страхов и комплексов этого опасного, но уязвимого человека, пытаясь ткнуть ядовитой иголочкой сомнений в самую потаенную часть его души:

– И знаешь, он даже удовольствие от этого получит…. Догадываешься, почему? Ты его когда со своей познакомил, полгода, года назад? А когда у вас разладилось, не помнишь? Так я тебе скажу…. Вижу, сам вспомнил… А, знаешь, почему? Ее от Павлика просто трясет, от таких огромных, здоровых мужиков. Ты не смотри, что он все молчит, зато там все в порядке, долбит как отбойный молоток, она после Павлика даже пищать не может…. а ты не ее калибра мужчина, просто не ее формат, мелковат везде. А так, ты сядешь надолго, и всем хорошо будет, лишний ты…. поэтому Петенька молчать не будет…..

Коленька, зацепив на ходу половинку кирпича, мягко скользнул за спину Петеньки, с удовольствием присосавшегося к пивной бутылке.

Я даже не заметила момента удара, с такой скоростью он был нанесен. Петенька уронил бутылку, обиженно хрюкнул, затем взревев, вскочил как огромный медведь и навалился сверху на Коленьку.

Не мешая мужчинам выяснять, кто из них самый сильный мачо, я, на цыпочках рванула к воротам, боясь запнуться. Не веря своей удаче, я выскочила на улицу, захлопнула дверь и накинула огромный кованый засов на проушину. Первый удар в ворота раздался только после того, как я, вдев дужку замка в петлю засова, отошла от будки на десяток шагов. За углом стоял знакомый «москвич». Не слушая мат и угрозы, рвущиеся из узенького окошка, я потянула дверку водителя на себя. Открыто, чудненько. Ключей нет, но все не так страшно. Когда то один из деревенских кавалеров катал меня на похожей машине. Отец паренька трижды терял ключи, и, задолбавшись покупать замки зажигания, оставил все как есть.

Найдя в багажнике мощную отвертку и подходящую трубку, я сломала замок на рулевой колонке и полезла вниз, туда, где ждали меня несколько интересных проводков. Какой провод и куда подсоединять, я, естественно, не помнила, но минут за десять, методом тыка, я добилась поставленной цели. Стартер взвизгнул, машина дернулась. Вот я неумеха, сбросив рычаг передач на «нейтралку», я прижала провода в счастливой комбинации, теплый мотор схватился сразу. В будке разочарованно взвыли. Я поудобнее устроилась на сиденье, включила первую передачу, и, не дыша, начала медленно отпускать педаль сцепления. Машина недовольно газанула, но не заглохла, и потихоньку покатила по пробитой колее.

Бросив машину в проулке с распахнутыми настежь дверьми и работающем на холостых оборотах мотором, я успела заскочить на заднюю площадку последнего троллейбуса.

Через час, найдя в кармане карточку оплаты и работающий телефон-автомат, я методично пробивалась сквозь мамины рыдания, вбивая в ее голову следующие мысли:

– Меня похитили возле школы, запихнули в машину, увезли за город, я очнулась, услышала, что девочек собирают для отправки в Эмираты, сбежала и сейчас нахожусь возле дома бабушки.

–………

– Я никого не помню, не запомнила даже места, откуда сбежала.

–………..

– Мама, ты должна завтра сходить в милицию, забрать заявление о моей пропаже, сказать, что я уехала к родственникам и у меня все в порядке.

–…………

– В школу я пока не пойду, я слышала, что похитители завтра должны уехать из страны, поэтому через несколько дней я вернусь домой.

– Да, у меня все нормально. Нет, ничего не болит.

– ……………..

– Нет, до бабушкиного дома пятьдесят шагов, я вижу ее окна. Дойду, она тебе перезвонит, скажет, что у нее все в порядке.

–…………

– Да, мама, завтра созвонимся.

Глава двенадцатая. Взгляд из темноты.

На следующие утро я заняла позицию в подъезде жилого дома, напротив офиса Сергея Сергеевича. Проведя весь день в переходах между подъездами, чтобы не нарываться на грубость местных жителей, я поняла, что особняк практически пуст. Два охранника, одуревшие от безделья, не знали, чем себя занять. Вечером в особняк пришла пожилая женщина. Наступившая темнота и раздвинутые шторы помогли мне выяснить, что это уборщица, которая быстро убралась в нескольких помещениях, особенно тщательно убирала один из кабинетов второго этажа. По окончанию уборки женщина попрощалась с охраной и не торопливо двинулась по улице. Я шла в том же направлении по противоположной стороне улицы. Следующий день я провела в подготовке к акции. Ближе к вечеру я стояла напротив квартиры Елены Семеновны, во всяком случае, так с женщиной прощались сотрудники охраны. Один из замков, охраняющих деревянную дверь, старый, сквозной, из скважины падает лучик света и периодически появляется тень от собирающейся на работу женщины. Я впихиваю в скважину носик резиновой клизмы, несколько раз от души нажимаю на грушу. Есть основание предполагать, что рецепт зелья «Дурная голова» даст нужный результат. Через несколько минут, затаив дыхание, я прижалась ухом к замочной скважине. Никто уже на работу не собирался, из глубины квартиры раздавался мощный храп. Здоровый сон никому еще не вредил. Самое неприятное из ощущений, ожидающих Елену Семеновну утром, будет сильная сухость во рту и скачущие в голове мысли: «что я пила вчера и где». Свой вынужденный прогул молодящаяся пенсионерка вряд ли вспомнит.

Мои любимые дурацкие очки и залитая лаком высокая челка, выбивающаяся из-под косынки, создают образ «живу за городом, учусь в ПТУ». Тональный крем придал смуглость кожи, несвойственную мне в это время года. Старая бабушкина куртка в комплекте с вытянутыми в районе коленей трикотажных трико не вызовет желание молодцов из охраны взять мой телефончик, или приглядываться к внешности. Я поднимаюсь на крыльцо, уверенно тяну на себя дверь особняка. Навстречу мне поднимается молодой мужчина с удивленным лицом. Я начинаю тараторить:

– Доброго вечера. Елена Семеновна отравилась, попросила меня убрать сегодня, а то говорит, директор приезжает, должно быть чисто. А я ее внучка, меня Викторией зовут. Покажите, где у вас швабры, а то я ее плохо поняла.

При моих словах лицо секьюрити удовлетворенно разглаживается, а при упоминании директора, голова молодого человека начинает еле заметно кивать, разделяя мою позицию, что к приезду главного должно быть чисто. Выдав мне швабру и ведро, охранник несколько минут бродил за мной, сохраняя бдительность, но вскоре снизу донеслись звуки перестрелки начавшегося по телевизору боевика и призывные крики напарника. Бросив меня, охранник упорхнул вниз. Надо сказать, что убирала я качественно, как для себя. В кабинете Сергея Сергеевича, украшенного солидной медной табличкой с загадочной надписью «Председатель правления», было много чего интересного. Фото Сергея Сергеевича с губернатором и бывшим президентом, еще какими-то, смутно знакомыми, гражданами. Очень порадовало меня в наличие в интерьере кабинета огромной пальмы, стоящей в кадке у рабочего стола председателя. Принеся бадейку, тщательно полила раскидистое дерево, щедро сыпанув в воду питательную подкормку по рецепту прабабушки, которое для растений как швейцарский шоколад. Затем познакомилась с пальмой, попросила прощения за временного соседа, незаметно воткнув в землю за стволом мой привет председателю – маленький, неприметный росток. Пока прибиралась в кабинете главного злодея, не теряла зря времени: достучалась до пальмы.

Настороженный взгляд охранника, тихонько поднявшегося по лестнице и пристально разглядывающего меня из-за угла, абсолютно не взволновал. Хочет мужчина поиграть в детектива – не будем ему мешать. Когда я закончила уборку кабинета председателя, охранника на этаже уже не было. При расставании, мне был вручен большой мешок с бутылками и показана дорога к мусорным контейнерам соседнего дома, чтобы начальник охраны, прибывающий завтра вместе с боссом из зарубежного турне, не задавал лишних вопросов. Далеко тащить увесистый груз мне не пришлось. Местный бомж благородно предложил мне свою помощь в утилизации стеклотары, после чего я раскланялась с ним и двинулась к дому Елены Сергеевны, затем скинув в сумку дурацкий платок и куртку с очками, я направилась в сторону метро. За последующие двое суток в симпатичном особняке произошли следующие малозаметные для человеческого глаза события. Выращенный мной стебелек, нежно обвивая ствол пальмы, ловко маскируясь среди ее шершавой коры, пополз в рост, бурно выталкивая из себя новые веточки, листочки и малозаметные нежные соцветия. На второй день, подгоняемый заклинанием ускорения роста, росток зацвел, его пыльца, незаметная человеческому глазу начала опылять окружающее пространство. Подхваченная мощным воздушным потоком, создаваемого кондиционером «Дженерал электрик», пыльца скользнула к лицу мужчины, сидящего за столом возле пальмы, в процессе вздоха, скользнула в ноздри хозяина кабинета. В ходе процесса насыщения организма кислородом, описанного в учебнике анатомии за седьмой класс средней школы, вещество, содержащиеся в пыльце, проникло в кровеносные сосуды, достигло каналами артерий головы, и вызвало прекращение мозговой деятельности этого известного в городе мужчины. А с честью сыгравшее свою важную роль растение, начало быстро засыхать, и уже через день его высохший стволик смешался с засохшими веточками пальмы. Пыльца же, не попавшая в организм Сергея Сергеевича, была втянута воздушным потоком в корпус кондиционера, где навечно упокоились в системе фильтров сложного агрегата. Жалею ли я о сделанном? Абсолютно нет. Человек, отдавший команду похитить меня, а потом прервать мою жизнь, жизнь ребенка, который лишь не захотел выполнять его дурацкие команды, снисхождения не заслуживает, да и шанс очнуться после комы у него еще есть. Во всяком случае, обеспокоенным родственникам, оплачивающим работу аппаратов вентиляции легких, врачи надежду дают. Откуда я узнала? В соседнем ряду, за второй партой, сидит обычная девочка Леночка Ягудина. Несколько дней Леночка приходила в школу с красными глазами. Случайно услышав разговор Леночки с подружками, я узнала, что ее дядя, очень добрый и веселый человек, который помогал всем своим родственникам, щедро дарил Леночке дорогие подарки, нестарый еще мужчина, следящий за своим здоровьем, внезапно попал в больницу в состоянии комы. А я, внимательно прислушиваясь к болтовне о состоянии больного, думаю, как бы узнать случайно или нарочно Леночка сообщила Сергею Сергеевичу о приворотном зелье для Тани, приложила ли она усилия, чтобы состоялась моя встреча с этим крайне неприятным человеком. Ведь от ответа на этот вопрос зависит, украсит ли Леночкино милое личика неизлечимая экзема, или эта неприятность обойдет ее стороной. Раз в два дня я бегала по вечерам к бывшей резиденции Сергей Сергеевича, из окошка подъезда соседнего дома здоровалась с пальмой, общалась с ней. Пальма грустила. Такой вкусной воды, какой напоила ее я, она больше не пробовала, общаться ей было не с кем. Пришлось пообещать, что ее проблемы стали моими проблемами. С большим трудом мне удалось передать пальме светлые образы Коленьки и Павлика, но пальма ответила, что таких людей она не помнит, но обещала запомнить, о чем они будут говорить, если появятся у нового шефа. Следующий вечер я встретила за стенкой мусорной площадки, метрах в ста от особняка, проклиная пронизывающий ветер и уборщицу бандитского офиса, не очень торопящуюся на рабочее место. Наконец мимо меня протопала знакомая женщина.

С криком: «Елена Семеновна, Елена Семеновна!» я припустила за ней, с трудом переставляя оледеневшие ноги.

К моему счастью, женщина остановилась, с удивлением воззрившись на меня.

– Здравствуйте Елена Семеновна, как хорошо, что я вас увидела!

– А вы кто, девушка?

– Я Маша, представитель флористического центра «ГринКалор» – я ткнула пальцем в шапку, на которую налепила аккуратно вырезанный из бесплатного журнала логотип этого известного в городе магазина.

Интерес на лице Елены Семеновны потух мгновенно.

– Я ничего не покупаю….

– Так я ничего не продаю. Мне ребята с охраны вон того офиса вас несколько дней назад описали, а сегодня я мимо проходила, и решила, что это наверное вы. Вы же за растениями ухаживаете?

– Ну да, поливаю…

– Давайте вместе с вами попробуем заработать немного денег (а, на слово «заработать» тетенька среагировала). Я сейчас вам дам подкормку для цветов, она особенно на пальмы хорошо действует. Дней через несколько пальма зацветет. Видели, как красиво пальмы цветут?

– А они цветут? – Елена Сергеевна выпучила глаза.

– Да, потрясающе красивые цветы ярко жёлтого цвета. Ваш хозяин обязательно обратит внимание на это, а вы скажете, что цветущая пальма большая редкость, и чтобы она цвела регулярно, то надо заказывать специальную подкормку. Вот возьмите пять пакетиков, для начала этого хватит, это бесплатно. А потом, когда из этого офиса пойдут заказы, мне будут с каждого пакетика давать проценты, а я с вами буду делиться.

Я несла эту пургу быстро, напористо, не давая женщине вставить слово.

–Так если заказы пойдут, то я потом зачем буду нужна?

– Елена Семеновна, так мы с вами в одной лодке. Мне тоже интересно, чтобы через вас заказы продавать. Я здесь рядом живу, будем с вами периодически встречаться, вы мне денежки, а я вам подкормку, чек на всю сумму и сразу проценты буду отдавать. Мне тоже интересно, чтобы деньги через меня проходили, а то, дадут один раз премию за нового клиента, а потом будут все проценты менеджеры из офиса забирать. Сами знаете, как это: бегаешь, бегаешь, клиента уговариваешь, а как контакты клиента этим рожам офисным отдашь, все, они с ним сами теперь работают, а мы с вами, кто ногами и руками работает, без ничего остаются.

– Ну, так-то да…. – Елена Семеновна почувствовала солидарность со мной:

– Ну, давай, попробуем.

Я протянула ей пять упаковок пакетиков смеси золы, дрожжей и добавки из бабулиной тетрадки.

– Просто сыпьте в воду для полива раз в четыре дня, как закончиться я вас найду, к тому времени должны цветы появиться.

На этой мажорной ноте мы распрощались, каждый от этой встречи получил новые перспективы: Елена Семеновна надежду на дополнительные финансовые бонусы, а я – надежного зеленого агента в тылу врага.

Результат моих усилий я получила через три дня. Привычно прижавшись к подъездному окну, я послала призыв пальме и сразу же получила бодрый ответ. В моей голове сформировалась зеленоватая картинка, на которой два размытых, но в принципе узнаваемых силуэта стояли перед начальственным столом. Если изображение было так себе, то звук в мою голову шел в хорошем качестве:

Где болтались………… – слова "балбесы" и "долбоящеры" были единственными цензурными в этой речи.

– Мы в больнице были, шеф…

– Куда вписались?

– Нам Сергей Сергеевич задание давал…..– Коленька и Павлик переглянулись, подробности рассказывать им явно не хотелось.

– Я что, слова вытягивать должен? Сейчас вытяну…

– Нам Сергей Сергеевич сказал привезти ему девку, она какая-то знахарка или что-то в этом роде. Мы ее отловили, привезли сюда. Он ей дал задание сделать приворотное зелье и принести ему. Она на него болт положила. Перед отлетом в Таиланд, главный нас вызвал и сказал – девку отловить и отвезти в зиндан. А там, либо она сделает, что он хотел, то маленько побуцкать и отпустить, до следующего раза. А если ничего до его приезда не сделает, то там ее держать, пока от холода не сдохнет, да и выбросить где-нибудь.

– Что за зиндан, и для чего зелье?

– Шеф хотел бабе какой-то в обладминистрации дать, дела порешать. А зиндан – это трансформаторная будка за городом, где очистительные сооружения. Там хозяйство было, все ценное вывезли, одни стены с крышей остались, и никто там не ходит.

– Насчет бабы знаю, тема интересная. Зиндан тоже в строку. Дальше что?

– Мы ее отвезли, сутки продержали там, когда во второй раз приехали, стали ее стращать, тут она нас и обдурила, глаза отвела. Миг, и мы смотрим друг на друга, а она уже снаружи засов на дверь накидывает…

– И?

– Она ушла, а мы четыре дня дыру в стене разбирали голыми руками и ключами, которые в кармане нашлись. Там стена в три кирпича оказалась. Как в больницу попали – не помним, двухсторонняя пневмония, обморожение. Вчера из больницы вышли….

– У вас же тачка была…

– На тачке девка уехала….

– Вы, бл…, еще ключи в машине оставили!

– Ключи вот, шеф¸ без ключей она уехала…

– Наверное, заколдовала машину, как и ее хозяев…, дол….ов!

–……

Перед моими «крестничками» появился невысокий стройный мужчина в светлом костюме.

– Короче, дебилы, количества ваших косяков вскипятило мой мозг. У вас последний шанс. Завтра едете в зиндан, стенку восстанавливаете сами, и чтоб никто вас не видел. Через два дня, вечером мне докладываете, что раствор застыл, и стена как гранит, будку на замок, ключи у себя держите, один мне привезете. Понятно, дебилы? Потом мы туда гостя отвезем, с ним поработаем. Где-то, через неделю, дела с гостем закроем, берете ту девку и решаете с ней вопрос. По результату всего я решу, то ли вы нам нужны, но за тачку рассчитаться придется, то ли вы подгоняете нам тачку и валите отсюда куда хотите. Все ясно?

– Ясно….

– Все, свободны.

Два моих «приятеля» рысью выбежали из кабинета. Следом за ними вошел высокий мужчина в черной рубашке, и молча, остановился перед главным.

– Гера, готовь бригаду на работу с немцем через три дня.

– Куда везем?

– Эти два дебила место готовят, твои немца только "примут" и этим передадут, поэтому, пусть мордами не светят. А этих если что спишем потом….

Высокий кивнул и молча вышел, а главный стал одеваться. Я поняла, что больше «кина» не будет, попрощалась с пальмой, и в задумчивости двинулась домой.

То есть бандиты про меня не забудут. На решение вопроса у меня есть дня три. За эти три дня я должна решить, что я могу сделать, чтобы про меня забыли. Для этого необходимо создать проблемы для всех троих, кто про меня знает, Коленька, Павлик и шеф должны поиметь глобальные проблемы. Подбросить опять в кабинет токсичный цветочек? Нас безвременно покинет шеф, а через пару недель Коленька расскажет новому шефу обо мне. Я знаю, что через три дна в бывшую трансформаторную будку привезут нового постояльца, и привезут наверняка Коленька и Павлик. От этого и буду плясать.