Читать книгу: «Домой? Да никогда!», страница 4
– Кинжал! – Тихонько позвала я, пытаясь перешагнуть на стоящего рядом паука, который пронзительно сиял лазурным светом изнутри себя. – Кинжал! Иди сюда! Слышишь? Мы сейчас уйдем отсюда. Давай, проснись уже!
Внезапно винно-красный паук дернулся так, что я не удержалась на ногах и шлепнулась на него, а лазурный отскочил в сторону. Еще миг – и все пауки пришли в движение. Я зажмурилась от этого разноцветного мельтешения, стало ясно, что уйти нам отсюда не дадут. Перед Кинжалом уже стоял горящий медовым янтарем паук. За его спину юркнул еще один и ловким пинком повалил Кинжала на янтарного. Красный подо мною дернулся еще раз, плавно качнулся, будто приглашая сесть поудобнее и я поняла – выхода нет, все уже случилось. Я уселась на ослепительно красной спине, Кинжал мешком валялся поперек янтарного паука – и мы двинулись в путь. Представляю насколько это было впечатляющее зрелище! Однако меня здорово беспокоило происходящее. Мне вовсе не улыбалась перспектива самостоятельно убить человека, пусть даже такого мерзавца как этот разбойник, Кинжал. Пауки довольно шустро взобрались на левый склон и, быстро перебирая своими черными лапками, принялись карабкаться наверх. Мне пришлось склониться вперед и прижаться покрепче к пауку, чтобы не упасть. Мельком глянув в сторону, я заметила, что за Кинжалом идет долговязый паук, подстраховывая его от падения. Взобравшись на склон, мы внезапно лавиной скользнули вниз, набирая скорость. В ушах неприятно засвистел ветер, громко трещали и хрустели кусты, с грохотом летели вниз булыжники – пауки двигались сплошным покровом, простираясь по северному склону будто необычайная разноцветная волна, подминающая под себя пространство. Я видела тусклые звезды над головой и вспыхивающие разноцветными огнями спинки пауков. Мы двигались вниз все быстрее и быстрее, я даже испугалась, что упаду и сгину во мраке, что был под нами. В какой-то момент пауки внезапно остановились, затем ровным строем, абсолютно синхронно качнулись влево и понеслись вдоль по склону, будто точно зная куда нам нужно попасть. От ровного движения, бесконечного тихого шороха миллионов лапок и легкого покачивания я начала задремывать. Яркие, переливающиеся, необыкновенно красочные спинки пауков вызывали утомление, глаза закрывались – я засыпала и ничего не могла с этим поделать. Очнулась я от легкого толчка и вдруг поняла, что мы уже никуда не движемся. Неужто приехали? Мой паук действительно стоял, по правую руку от себя я обнаружила янтарного паука со все еще оцепеневшим Кинжалом. Остальные же деловито перемещались перед нами – что они там делают?
Приподнявшись, я обнаружила что мы стоим перед куцым обломком каменного моста, который когда-то пересекал огромную расщелину, что зловеще темнела перед нами. Многоногие красавчики укладывались на обломок моста, крепко вцепляясь в него своими ножками, будто врастая в мост. Следующая группа пауков продвигалась по их спинам вперед и лапками сцеплялась со своими товарищами – у меня на глазах медленно рос мост. Он выглядел так, будто некто сошел с ума и вымостил его драгоценными камнями. Интересно, если продать одного из пауков в нашем мире – сколько денег получится выручить? Тут же я вспомнила, что без силы темных они выглядят как обыкновенные булыжники и вздохнула. Жаль, а то я бы прихватила себе парочку: одного, чтобы продать и второго для верховых поездок.
Тем временем мост удлинялся, пауки крепко сплетались лапками друг с другом, пока самые последние из них не сумели дотянуться до другого края пропасти и намертво вцепиться в него. Красный паук подо мной встал, я качнулась, охнула и легла на живот, крепко притиснувшись к огненной спине.
– Ну, малыш, не подведи, – умоляюще попросила я, – не урони меня главное. А ты, – повернулась я к янтарной глыбе, что терпеливо переминалась с одной сотни ног на другую, – не урони моего друга, понял?
Хотя с какой это стати я вдруг обозвала Кинжала другом? Какой же он мне друг? По лицу бил, издевался по-всякому. Женой своей называл всю дорогу, а это уже ни в какие ворота! Я уже не говорю о его угрозах. Но это слово как-то само вырвалось у меня. Я сделала судорожный вдох, распласталась на огромной плоской спине, и красный паук медленно двинулся вперед по спинам своих товарищей. Скажу честно: ничего более впечатляющего я никогда в своей жизни не видела и вряд ли увижу. Разноцветные спины пауков на фоне контрастно-чернильной тьмы пропасти, бледные звезды в ночном небе и я, гордо плывущая сквозь этот сюрреализм на спине пылающего будто рубиновый огонь паука. Когда мы достигли другой стороны, мост вдруг ухнул куда-то вниз, затем из бездонного мрака поползли орды разноцветных пауков, старательно карабкающихся по отвесной стене расщелины. На этой стороне оказалась довольно недурная дорога – широкая, хоть и сильно заросшая. Она была достаточно ровной, так что мы продолжили свое движение легко и ходко. Видимо, это и есть тот самый северный тракт. Долгое время мы неслись по нему не сворачивая, я изо всех сил боролась с дремотой и наконец впала в какое-то странное состояние, на границе сна и яви. Тракт шел вдоль горного хребта, затем вдруг повернул направо и пошел под уклон. Немного повиляв вдоль ущелья, тракт вывел нас на предгорья. Пауки почему-то остановились. Я приподнялась и обняла себя за плечи, воздух был до противного свежим, знобящим. Почему мы стоим? Покрутив головой, я увидела разгорающуюся точку у восточного горизонта – неужели уже рассвет? Солнце неожиданно вспыхнуло, распростав повсюду набирающие силу лучи и начало наливаться будто огненное яблоко. Пауки мгновенно потускнели, упали на землю, подтянув под себя лапки, и обернулись самыми обыкновенными валунами. Я сползла с огромного плоского камня и внимательно посмотрела на него: самый что ни на есть обычный серый каменюка. Может мне все это приснилось? Хотя это вряд ли. Это место – явно не то ущельице, где Кинжал и Сайнтон славно подрались из-за такого невезучего подарочка как я.
Кинжал лежал поблизости, съежившись в комочек. Замерз, что ли? Впрочем, рассвет в горах действительно – время довольно зябкое. Так что я легла рядом с ним, прижалась покрепче, подтянула на себя край его куртки и крепко-накрепко заснула, совершенно не заботясь о том, что мы сейчас беззащитны.
ГЛАВА 13.
Теплое дыхание на моей шее. Тяжелая ладонь на моем плече. Спросонья я сначала испугалась, а потом сообразила, что Кинжал повернулся ко мне лицом. Он неожиданно подтянул меня поближе к себе и отчего-то тяжело вздохнул, затем фыркнул мне в шею, отчего у меня мурашки побежали по спине. Ну почему я вечно выбираю каких-то мерзавцев? Вон он что себе позволял, а я тут мурашками обсыпаюсь от его прикосновений, чуть не мурлычу от его дыхания на своей коже. Он что – по плечу меня гладит? Если б я не была такой уставшей, то обязательно отчитала бы его. Потом, все потом.
Мне удалось неплохо выспаться – Кинжал накрыл меня своей курткой и я даже не замерзла, когда он встал. Вон он, стоит чуть ниже по склону, на огромном валуне, уперев руки в бедра и пристально смотрит куда-то вдаль.
Я встала, скинув тяжелую куртку, и подошла к Кинжалу. Вон оно что! Там, внизу, у самого подножия гор, лежали густые заросшие луга, а чуть дальше виднелся город. Вернее – то, что от него осталось.
– Проснулась? – Спросил Кинжал, не оборачиваясь.
– Видимо, да.
Что-то странное случилось с его голосом: он вроде бы стал мягче и как-то легче, что ли? Будто Кинжал наконец расслабился. И – показалось мне это или нет? – в его интонациях вроде сквозит какое-то чувство, то ли грусть, то ли беспокойство.
– Где мы? Я как будто знаю это место. – Он наконец отвернулся от города и уселся на камень, я села рядом и пожала плечами.
– Точно не скажу, но где-то на северном склоне гор. Мы вроде бы прошли их полностью. О, вспомнила, по Северному Тракту.
– Но это невозможно! – С недоверием вскричал Кинжал. – Он же разрушен!
– Ты про мост? – Я огляделась в надежде найти хоть что-нибудь годное для завтрака и длинно тоскливо вздохнула. Не зря я вчера вечером так плотно поела, все-таки интуиция – великая вещь. – Слушай, я тебе все расскажу. Только я пить хочу ужасно, а есть так еще ужаснее.
Кинжал лениво поднялся и дошел до брошенной куртки, порылся в ее карманах, затем шлепнул мне на колени какой-то сверток. Развернув замурзанную тряпицу, я обнаружила грязные сухари. Ну надо же, какой джентльмен! Тут я сообразила, что он отдал мне полностью свой явно последний паек, поэтому постаралась отделить себе ровно половину сухарей, а остальное отдала ему. Мы уселись на теплом от высоко уже стоящего солнца камне и принялись грызть сухари, запивая их водой из ближайшего ручья, которым Кинжал заполнил свой огромный мех. И я все думала: как бы мне ему так все объяснить, чтобы не проболтаться о самом главном – о жертве, которой ему предстоит стать.
– Ну? – Наконец не выдержал Кинжал и прищурился. – Я жду. Рассказывай. Я вообще ничего не понимаю. Очнулся на каком-то камне, в твоих объятиях и явно не в том ущелье, где мы вчера остановились. И, кстати, где этот – послушник? Ты его прогнала, что ли? Или он самостоятельно дезертировал?
Я коротко вздохнула.
– Сайнтон, полагаю, сейчас сидит где-нибудь на возу с товарами и совершенно счастливый едет в ближайший город. Он успел сбежать вчера. Помнишь каменных пауков?
Кинжал изменился в лице и торопливо провел рукой по глазам, затем передернул плечами.
– Да, да, это вроде была какая-то темная магия, – пробормотал он, затем вдруг ощупал себя, засунул пальцы в нагрудный карман и плечи его расслабленно опустились, – я снял с тебя цепочку, чтобы ты прогнала их.
– Ну, скажем так, эти милые тварюшки послушались меня. Но не совсем.
– Это как так? – Хмыкнул Кинжал. – Кого же они тогда послушались? И почему мы здесь?
– Слушай, хватит уже перебивать меня! – Возмутилась я. – Они послушались меня и не стали нас жрать. Хотя они умоляли, плакали, дергали за юбку и пищали: «мамочка, мамочка, ну можно мы хотя бы разбойника скушаем? У нас животики болят!».
Кинжал крякнул и вперил в меня укоризненный взгляд.
– Ладно, ладно, допустим тут я немного преувеличила, – улыбнулась я, – но они действительно остановились, когда я … призвала их. Темных. Они велели …
Тут я осеклась. Тонкий, блин, момент. Вообще-то они велели мне привести тебя, парень, в Северный храм и принести в жертву. И я еще не разобралась что мне теперь с этим делать.
– Ну? Что они велели? – Нетерпеливо подал голос Кинжал.
– Они велели нам идти в Северный храм, – хмуро сказала я, пытаясь скрыть свое беспокойство, – там лежат все их пожертвования. Все. Со всех храмов мира их свезли туда. Это они устроили так, что тракт оказался разрушен, чтобы северный край стал изолирован от остального мира. Поэтому темные были спокойны за свои сокровища и знали, что их никто не тронет.
– Так это действительно северный край? – Он подскочил как ужаленный и снова впился взглядом в руины. Среди полускрытых разросшимися кустами и деревьями домов виднелось огромное здание, на узкой высокой башне которого болталось что-то темное. – Так вот оно что! Я все-таки вернулся! Моя родина, мои земли, мое место!
Я удивленно вскинула брови – ишь ты какой пафос на него напал, с чего бы это?
– Я – последний властитель этих земель, – вдруг тихо проговорил Кинжал, – я последний мужчина из рода Северных Королей.
– Ты разбойник с отвратительными манерами, – буркнула я ему в спину. Кинжал обернулся и я изумилась – глаза его сияли, он улыбался странной улыбкой, полной счастья и торжества одновременно.
– Видишь ту башню, с крыльями? Я родился там. Как и все мои предки. – Он указал на высокий шпиль с неподвижными грязными тряпочками на самом верху. Я встала рядом с Кинжалом и заслонила глаза ладонью, чтобы солнце не слепило.
– Это крылья? – Недоверчиво переспросила я. – Больше похоже на какую-то ветошь.
– Они угасли. – Кивнул Кинжал. – Когда на этой земле не стало никого с королевской кровью. Но они просветлеют и развернутся вновь, когда король снова примет власть над землей и свою законную корону.
– И это у нас будешь ты? – Саркастически спросила я. – Прости, но я не верю. Ты издевался надо мной, бил меня, голодом морил, а цепочка? Это так по-королевски! Или у тебя в роду все были садистами?
Тут я спохватилась и прикусила язык. Король он или нет, но выслушивать обидные слова, пусть и справедливые, не хочется никому. Но Кинжал неожиданно схватил меня за плечи, заглянув в мои глаза. Ну все, с замиранием сердца подумала я, тут-то меня и похоронят, под ближайшим камушком. Язык мой – враг мой и еще немного гробовщик. Но Кинжал лишь слегка встряхнул меня и страстно заговорил:
– Когда мне было десять лет случился переворот, моих родителей убили, а меня вывезли и продали на рынке рабов как обычного пацаненка. Я оказался в южных землях – они там не стесняются продавать и покупать рабов, хотя во всех остальных землях этого давно уже нет. Мне удалось бежать оттуда. Я долгое время бродяжничал. Когда мне было одиннадцать, меня подобрали разбойники. Они выкормили меня и воспитали еще одним разбойником. Я двадцать лет прожил с ними! И я отчетливо понимаю, что вел себя с тобой не лучшим образом.
– Это еще мягко сказано, – вставила я и снова прикусила себе язык. Лучше б ты не снимал с меня эту цепочку, парень. Интересно, могу я надеть ее на себя сама и сама же снять потом? Это был бы самый полезный артефакт в моей жизни.
– Верно, – кивнул Кинжал и отпустил меня, – но я вижу ты мне не веришь. Гляди!
Он вдруг скинул с себя рубаху и повернулся ко мне правым плечом, показывая татуировку, которую я заметила раньше. Она была небольшой и представляла собой округло замкнутое изображение, в которое были вписаны два крыла, корона и набор странных черточек между ними. Я прикоснулась к рисунку кончиками пальцев, затем не удержалась и накрыла ладонью, покачала головой.
– Не понимаю что это такое. И потом – ты же разбойник, романтика, татухи и все такое, мало ли что ты себе набил?
Кинжал посмотрел на меня сверху вниз как на слабоумную.
– Это королевская метка. – Пояснил он. Ага, а я вот взяла и поверила тебе, потому что глаза у тебя честные … и еще есть татуировка на могучем плече. – Ну ты даешь! – Выдохнул он и повернулся плечом к солнцу. – Смотри!
Тонкие линии изображения вдруг посветлели, потом вспыхнули тончайшей золотой вязью. Магия? Кинжал поводил плечом и сокрушенно вздохнул:
– Но сейчас метка не развернута. Как только я принесу клятвы верности и приму корону – она развернется и ты сама все поймешь. Увидишь. Ты хорошо сделала, что привела меня сюда. Это мои земли и мне пора принять их, хватит уже болтаться по дорогам и отнимать барахло у купцов. Я король и мое место здесь. А те сокровища, которые мы добудем в храме Темных Богов, отлично мне помогут!
Он натянул рубашку и продолжил, возбужденно сверкая глазами:
– Понимаешь, если их там действительно так много, я смогу восстановить свои земли, отстроить мост, пригласить строителей, чтобы починить дома, купить скот, провизию, мастеровых, инструменты … да я все смогу! Боги! Как же я тебе благодарен, девочка моя, за то, что ты меня привела сюда!
Кинжал вдруг схватил меня, приподнял и счастливо захохотал. Мое настроение портилось все сильнее и сильнее при мысли, что я обманываю его. Меня так и подмывало крикнуть: нет, ты ошибаешься! Нет никаких сокровищ! Ты не восстановишь свои земли! А еще ты умрешь.
– Что с тобой? – Удивился он, поставив меня на землю и ласково прикоснулся к моему виску ладонью. – Ты расстроена? Почему? Разве ты не рада, как и я?
Я отвернулась и изо всех сил попыталась овладеть своими чувствами, взять под контроль лицо, но выходило не очень – совсем-совсем не очень, я буквально с трудом сдерживала слезы. Вот чего я расстраиваюсь? Он бил меня по лицу, надел эту проклятую цепочку … да он пугал меня насилием! Еще и женой своей называл, хотя я на это согласия не давала! Чего мне стоит сейчас улыбнуться, а потом привести его в храм? Откуда во мне вдруг взялось такое количество совести?
– Я понял, – он посерьезнел, затем неожиданно опустился передо мной на колени, – прежде, чем стать королем, я должен исправить свои ошибки. Мари, я прошу меня простить за все, что я сделал с тобой. Пойми, меня воспитывали разбойники, я жил среди них как равный и вел себя соответственно. Но я жалею обо всем дурном, что сотворил с тобою. Я раскаиваюсь в каждом злом слове, которое сказал тебе. Если хочешь, я выброшу цепь тишины прямо сейчас. Клянусь, я никогда в жизни больше не подниму руку на тебя или на другую женщину. Не скажу ни одного поганого слова. Отныне и навеки я возвращаю себе благородное поведение и пусть меня покарают боги, если я снова совершу поступок разбойника.
Он замолчал, сосредоточенно глядя на меня снизу вверх. Я закусила губу. Ну зачем ты все портишь, парень? Вот как мне теперь приносить тебя в жертву?
Не выдержав, я расплакалась и сорвалась с места, не знаю куда, просто лишь бы сбежать от него и от стыда, который выжигал меня изнутри. Бежать, бежать, куда-нибудь подальше, пошло и поехало оно все! Пусть этот королевский разбойник теперь сам разбирается со своей жизнью.
ГЛАВА 14.
Тупик. Я оказалась в небольшом уютном углублении между гигантских валунов, заросших мхом, у подножия которых вяло сочился родничок. Тут я с размаху села на землю и дала волю слезам. Зачем я только ввязалась во все это? Что мне делать? Куда теперь идти? Похоже по эту сторону гор есть только два человека – я и этот разбойник с благородными корнями. Я не выживу тут одна и вернуться вряд ли смогу, поскольку не слишком глядела по сторонам, пока неслась свободной ланью. К тому же, мост разрушен, остается лишь дойти до него и ухнуть своей бедовой головушкой вниз, прямо в пропасть. Да и зачем мне возвращаться? Весь этот мир мне не знаком, мне все равно теперь куда идти, везде я буду чужой, везде в опасности. А с Кинжалом мы худо-бедно, но вроде уже поладили. Нужно вернуться к нему. Взять себя в руки и рассказать о том, что нет никаких сокровищ. Боюсь только, после таких новостей он быстренько позабудет свою клятву и размажет меня по всему склону – от вершин до подножия гор. Я не смогу! Но если я не скажу, он пойдет в этот проклятый храм …
Тут я отняла руки от лица и раздраженно вытерла его локтем. Странно, разве сейчас время для сумерек? Когда я сбежала от Кинжала день был в самом разгаре, отчего вдруг так потемнел воздух, а мхи, травы и деревья из ярко-зеленых стали тускло-серыми?
Словно отвечая на невысказанные вопросы, передо мною возникли две длинные темные тени, будто мазки черной краски, растянутые по стеклу.
– Вернись к своему мужчине, Морайя, – потребовала одна из теней, гневно подрагивая, – вернись и доведи начатое до конца.
Темные. Чтоб вам сгинуть! Еще только вас тут не хватало для полного счастья.
– Вы знали, что он королевских кровей? – Враждебно спросила я. – И так ли это? Он не врет?
– Мы не знали, – ответила мне вторая тень шелестящим бесцветным голосом, – но это великая удача для нас всех. Покажи твою руку, Морайя.
Ничего не понимая, я протянула обе ладони. Тень придвинулась и моя правая рука погрузилась в ее ледяное нутро. На ладони вспыхнули тонкие золотые линии, ослепительные в этой полутьме, вычерчивая уже знакомый мне узор. Затем линии неожиданно потемнели и стали угольно-черными. Крылья, корона и неопознаваемая вязь штрихов между ними. Татуировка Кинжала.
– О, да это же истинный король Северных Земель, какая небывалая удача! – С едкой усмешкой произнесла тень и отодвинулась назад, я принялась дышать на ладонь, отогревая ее. Почему рисунок почернел?
– Теперь план меняется, – безапелляционно заявила первая тень, – ты должна принять клятвы и короновать короля. Он не может этого сделать сам, нужен еще хотя бы один участник и свидетель. Вы войдете в замок, ты сделаешь его королем, а потом приведешь в наш храм.
– Я не буду его убивать, – дрожащим голосом произнесла я, – я не смогу!
– Сможешь! – Вторая тень надвинулась на меня, от холода у меня онемело сердце и удары его стали слабее, глуше. – В храме мы коснемся твоей души и поглотим часть ее, обменяв эту часть на свою силу. Твое сердце изменится, а силы прибудут. Ты легко справишься даже с таким большим и сильным мужчиной. Ты остановишь его сердце и выпустишь кровь на Черный Алтарь. Мы же примем его душу, поглотим ее, а место души в теле короля займет Верховный Темный Бог – Маргаа́т. С той самой минуты власть над Севером окажется в руках наследного короля и повелителя Темных Богов, а ты – наша жрица – станешь его супругой. Соединившись с ним на Черном Алтаре, ты дашь жизнь новой расе людей, которые будут облечены в могущество по эту и по другую сторону жизни. Ваши дети станут властвовать над миром, над жизнью и над смертью. И тогда мы наконец сможем вернуться из мира духов в мир людей. Но не вздумай отдаться королю раньше! Ты должна соединиться не с человеком, а с богом. Поняла?
Я вдруг осознала, что изо всех сил втискиваюсь спиной в ледяной камень, а надо мной нависают два вязких бесформенных мазка ледяной тьмы.
– Верни королю власть и приведи его к нам. – Медленно повторила одна из теней. – И тогда мы наградим тебя. Впрочем, что может быть выше той награды, чем быть женой и жрицей любимого бога, рожая от него детей?
Меня знобило, я задыхалась, непроизвольно отворачивая лицо от теней, все мое тело было покрыто холодным потом.
– Не вздумай идти против нас, Морайя! – Пригрозила мне вторая тень. – Наша месть страшна и неотвратима. Мы найдем тебя везде. Иди к своему мужчине и будь ласкова с ним. Приведи его к нам! Пролей его кровь во имя нашего возвращения! И когда мы возродимся сила твоя и могущество возрастут настолько, что никто среди людей не сможет сравняться с тобой. Иди!
Тени побледнели, растянулись еще больше, растаяли и серая мгла тут же рассеялась. Тихо журчал нежный голосок ручейка, где-то запела птица. Я снова рухнула на траву, обливаясь то горячим, то холодным по́том. Это зашло уже слишком далеко! Я не хочу быть причиной погружения этого мира во тьму! Что мне делать-то? Я не могу идти к Кинжалу! Но совершенно очевидно, что куда бы я ни спряталась – темные найдут меня и принудят все сделать по-своему. Я схватилась за голову – да что же это такое-то! Нужно что-то придумать. Может я смогу уговорить Кинжала покинуть северные земли? Ох, это вряд ли, вон он как обрадовался, вернувшись на родину! Разве он откажется от желания восстановить свою власть и вообще жизнь в этих местах?
Я подняла заплаканное лицо и увидела, что небо тут почти как в моем мире – нежно-голубое, атласное, а не мятно-зеленоватое, как в западных землях. Горы. Город. Он не уйдет – это ясно. И он точно захочет пойти в Черный храм, ведь он уверен, что там лежат богатства, которые позволят вернуть к жизни эти места. Что я наделала!
ГЛАВА 15.
Тихий шорох заставил меня вздрогнуть. Я обернулась и взвизгнула, увидев в кустах какую-то странную белесую рожу. Мда, нервы у меня уже не те. Рожа заклекотала, ветви дрогнули и оттуда ловко выпрыгнуло нечто размером с двенадцатилетнего ребенка. Лицо у него было похоже на гладкую костяную маску, верхняя часть которой выглядела как человеческий череп, а низ заканчивался хищно загнутым клювом. Тварь буквально в одно движение оказалась рядом и вцепилась в меня. Несмотря на небольшой рост, она оказалась очень сильной и ловкой – схватив меня за плечи, тварь принялась залезать на заросший мхом валун, подтягивая меня за собой. Тут я, с ужасом, ощутила, что такие же крепкие костяные пальцы (или когти?) держат меня за щиколотки и за правую руку. Я вдохнула поглубже и заорала что есть мочи – твари хором заклекотали, будто возмущаясь. Отлично, гады, получите еще и пинка по костяной роже и вообще я настроена сопротивляться! Мне тут изрядно подпортили настроение, так что я злая и никого жалеть не буду.
Однако как бы я не барахталась, как бы не цеплялась за траву и кусты, как бы не извивалась, пинаясь, маша кулаками и ругаясь, меня упорно тащили куда-то вверх, буквально по вертикальной поверхности. Как они это делают?
– Вы, уроды мелкие, а ну отпустите меня! – Взвизгнула я, вывернулась так, чтобы оказаться лицом к лицу с тварью, сжимающей мои плечи, и заорала самым дурным и страшным голосом, на какой только были способны мои связки. Тварь щелкнула клювом, едва не лишив меня глаза – я умудрилась вовремя отдернуть голову. Еще я заметила, что ноги у этого существа (которые в это время были гораздо выше головы) заканчивались длинными когтистыми пальцами, с помощью которых оно цеплялось за малейшие выступы и трещинки. Что ж, ладно, попробуем по-другому: я неистово заболтала ногами, так что там кто-то здорово мотался из стороны в сторону, но – увы! – так и не отпустил меня. Пока я пыталась сбросить со своих ног вторую тварь, меня уже дотащили до какого-то выступа, за которым темнела низкая пещерка. Скооперировавшись, все три твари затащили меня внутрь, хоть я и пыталась затормозиться о края пещеры. Вообще они действовали на редкость слаженно и эффективно, отличная команда, что и говорить!
Оказавшись внутри, я, быстро-быстро перебирая ногами, проехалась на заднице до дальнего конца пещеры и уперлась спиной в камень, чтобы сзади никто не подобрался. Впрочем, толку-то теперь от этого? Твари стрекотали и клекотали, будто переговариваясь между собой. Одна из них медленно кралась к моим ногам, но я отлично понимала, что скорее всего – это отвлекающий маневр. Точно! Вон там, справа, еще одна скотина блестит своими огромными темными глазами. Я непроизвольно провела рукой по земле и нащупала какую-то массивную дубину, схватила ее и выразительно вскинула:
– Только подойди, мразота! Забью, убью и вообще в порошок сотру!
Странная какая-то палка, что это там у нее на конце торчит такое округлое? Стоп, да это же кость! И судя по величине – кость нормального такого взрослого человека. Оглядевшись, я поняла, что сижу среди костей, которые густо усеивали пол пещерки. Ничего себе!
– Эй, вы что, людоеды, что ли?! – Жалобно воскликнула я и стиснула бедренную кость покрепче, потому что тварь справа перешла в атаку. Однако получив в лоб она отпрянула. Не обращая внимания на впивающиеся острия мелких косточек, я тем же манером, то бишь на жопе как на салазках, добралась до узкой впадины в стене, с левой стороны от которой торчал кусок скалы. На него немедленно запрыгнула тварь и, получив бедренной костью по клюву, с неистовым верещанием улетела куда-то в темноту. Я заглянула за выступ и увидела, что тварюка барахтается на чем-то тихо позвякивающем, вспыхивающем искорками. Ого! Да это похоже украшения, снятые с сожранных жертв. Что ж, если выживу – стану немного богаче. Главное теперь выжить.
Я размахивала бедренной костью направо и налево как заправский неандерталец, но твари ловко уворачивались и норовили подобраться поближе, тянули ко мне свои хищные крючковатые клювы и когтистые лапы. Рука устала и я взяла кость двумя руками. Впрочем, вряд ли меня надолго хватит. Забившись поглубже во впадину, я подтянула ноги к себе и сменила тактику: теперь я била лишь когда костяная башка оказывалась близко, однако успехи мои были так себе. Твари были не только ловкими и прыгучими, но еще и хорошо защищенными костяной пластиной, что покрывала их головы. Может попробовать отпугнуть их? Я вдохнула поглубже, закашлялась от костяной пыли, которая стояла в воздухе, и неубедительно заорала фальцетом:
– Убью на хрен! Зашибу! Бу-бу-бу!
На миг мне пришла в голову мысль позвать на помощь темных, но, во-первых, после нашей встречи мне не хотелось их видеть вообще, а, во-вторых, я интуитивно чувствовала, что они не придут. Поэтому когда в пещере резко потемнело, я в страхе зажмурилась – жрите меня как угодно, лишь бы не общаться с этими богами еще раз. Неожиданно чей-то бодрый голос смачно выругался и одна из тварей с визгом полетела в стену. Кинжал! Пещерка невысокая, с маленьким входом, поэтому он скрючился на выступе и просунул в нее только голову и руки. Плохо дело, все три твари принялись кидаться на него, щелкая клювами, по щеке вон уже течет кровь. Кинжал сделал неуловимое движение рукой и одна тварь забилась в агонии. Надо бы помочь ему, пока они бедняге глаза не вынули своими клювами, с беспокойством подумала я и перегнулась через выступ. Так, брошки, бусы, серьги, корона, о, кинжальчик! Вот это то, что мне нужно!
Я схватила потускневшее от времени оружие за изящную ручку и поползла к выходу, где отчаянно выражался Кинжал, пытаясь своим ножом достать бросающихся ему в лицо тварей. На тебе разрез вдоль спины, скотина, вставишь потом молнию! Тварь заверещала, защелкала, извернулась и бросилась на меня. Я выставила руку и неожиданно удачно мое оружие погрузилось в глаз твари по самую рукоять. Брр, мерзость какая!
Высвободив нож, я развернулась к последней твари, которая растерянно дергалась между мной и Кинжалом.
– Придержи ее! – Пропыхтела я, ему удалось вцепиться твари в шею. Та вскинулась и принялась полосовать мужчине лицо, я оперлась на левый локоть и нанесла твари несколько ударов наотмашь. Она вяло дрыгнулась и свалилась грязной кучей.
– Ты цела? – Гулко спросил Кинжал в глубину пещеры.
Кряхтя, я принялась изворачиваться, чтобы добраться до выхода.
– Сдвинься куда-нибудь, – ворчливо сказала я, – иначе я отсюда не вылезу. Хотя …
Повернув голову, я взглянула на солидную кучку украшений. Рядом с ними грудой валялись заскорузлые от засохшей крови обрывки одежды. Содрогнувшись от омерзения, я все же распласталась и принялась подгребать к себе украшения пополам с костями.
– Тебе там понравилось, что ли? – Раздраженно спросил Кинжал. – Останешься тут жить?
– Да погоди ты! – Отмахнулась я. – У тебя есть какая-нибудь сумка?
– Что? – Озадаченно переспросил он. – Какая еще сумка?
– Ну или мешок. Что-нибудь эдакое, куда можно насыпать всякие блестяшечки и прочие полезные по хозяйству богатства.
Кинжал пихнул меня чем-то в бок. С оханьем я кое-как повернулась в ту сторону и обнаружила мех.
– Ты хоть воду-то вылил из него? – Осведомилась я, вздохнула и взяла мех, у меня уже спину ломило и все тело ныло от неудобного положения. – Уйди в сторону, ты мне свет загораживаешь!
– Покомандуй мне еще, – пригрозил Кинжал, но куда-то сдвинулся.
Ага, идите сюда, красавчики и красоточки мои! Вот эти сережки дивно подошли бы к тому платью, что осталось в моем родном мире, а эта бляха явно отлита из цельного куска золота. Да еще и каменюка какой блестящий в середке! Представляю, сколько это может стоить. Душа моя радовалась каждому предмету, который попадал в руки. Это ж как удачно я сюда попала! Судя по мелькающей тени, Кинжал маялся от любопытства и тоже хотел поглядеть, чем я набиваю его бурдюк для воды.
