Читать книгу: «Домой? Да никогда!», страница 5
Эх, хорош мех и размерчик-то ого-го! Главное, не прихватить костей вместе с богатствами. Справившись наконец с обогащением, я попыталась развернуться к выходу головой, затем ногами, после чего с ужасом поняла, что сама не вылезу. Как эти твари умудрились впихнуть меня в такой закуток?
– Кинжал! – Завопила я, пихая ноги в дыру выхода. – Вытащи меня отсюда! Я застряла!
В щиколотки мне вцепились две крепких руки и я поехала, собирая себе под одежду кучу царапучих костей. Небольшая заминка возникла, когда я попыталась прижать мех к себе – увы, вместе мы никак не вписывались в дыру, так что пришлось передать сокровища в руки Кинжала, а уже потом выбираться самой. Выступ перед пещеркой тоже был, прямо скажем, не велик, так что я едва не сверзилась с него. Потеряв равновесие, я вскрикнула, схватила Кинжала за шею и сообщила интимным голосом:
– Если ты не снимешь меня отсюда – я умру. От ужаса. Или путем падения вниз с ломанием шеи. Или и то и другое вместе.
– Ох, бабы, – проворчал он, – вечно от вас одни проблемы. Давай, перелезай мне на спину. И мех мой не потеряй!
Со страху я продемонстрировала чудеса акробатики и даже не выронила наш мешок с сокровищами. Кинжал принялся спускаться вниз – оказывается мы были достаточно высоко, метрах в пяти от твердой горизонтальной поверхности. Спустившись, Кинжал ссадил меня на покрытый мхом камень, склонился, уперев руки себе в колени и попытался перевести дыхание.
– Дык что там у тебя? – Он махнул в сторону раздутого меха и утер залитое потом и кровью лицо каким-то лопухом. – Ты можешь мне объяснить, что на тебя нашло? Мы вроде бы замечательно шли в темный храм, за огромными богатствами и тут ты сбегаешь. Это что вообще было?
– Прости, – покаянно сказала я, – мне нужно тебе кое-что рассказать … вернее, объяснить …
– Так, возвращаемся в лагерь и я иду на охоту. Время к вечеру, а мы еще не жрамши, не … гм … не отдохнувши, словом. – И он, не оглядываясь, принялся выбираться из ложбины. Что ж, я стряхнула с себя остатки костей, поправила одежду и поплелась за ним.
Кинжал полностью взял лагерь на себя, определив ему место у ледяной горной речушки, среди густых зарослей кустов. Буркнув, чтобы я сложила очаг и наломала хворосту, он скрылся. Логично. Он добывает мясо, а я готовлю место для его готовки. И нечего выпендриваться «я же девочка», «я не могу» или «у меня лапки», есть-то будем оба. К тому же, он мне только что жизнь спас. Кто бы еще рассказал мне как правильно складывать очаг. Ладно, подключим логику к интуиции, глядишь и выйдет что-нибудь путное.
ГЛАВА 16.
Кинжал вернулся когда уже стемнело. Если честно, я начала бояться, что он сверзился в какое-нибудь коварное ущелье и переломал себе ноги. Что мне делать в таком случае – понятия не имею. Но он пришел и даже притащил какую-то зверушку вроде пухленького оленя, только маленького и без рогов. Молча запалив хворост, Кинжал кивнул на добычу:
– Разделывать умеешь?
– Эээ …, – я была огорошена этим вопросом, если честно, – ну, я знаю, что нужно вот так разрезать горло и спустить кровь. А потом воооот так разрезать пузо и вроде бы выкинуть все оттуда … и еще знаю, что шкуру надо снять. Вот.
– Ясно, – вздохнул Кинжал, – значит, не умеешь.
Я скромно потупила глазки. Но знаю же. Возможно, я б справилась с разделкой, если бы осталась совсем одна-одинешенька. Но это неточно. Кинжал уже вытащил свой одноименный тесак и принялся ловко им орудовать, вскрывая пятнистую шкурку. Зеленых нет на нас, голодных, подумала я, переминаясь рядом и не зная что мне делать.
– Следи за огнем, – будто угадав мои мысли подсказал Кинжал, – смотри чтоб не потух, но сильно хворост не расходуй, нам еще мясо запекать. Боги небес! С кем я связался? Теперь придется тебя всему учить.
– Зачем тебе меня учить, – сказала я, опустившись на камень рядом с очагом, – ты же скоро станешь королем. Тебе уже не до меня будет. Разойдемся в разные стороны – ты останешься здесь, а я … не знаю. Может быть тоже тут останусь. Потому что меня никто нигде не ждет.
Кинжал прекратил разделку и, вскинув голову, бросил на меня пронзительный взгляд, затем снова вернулся к нашему будущему ужину.
– Куда же делась твоя семья?
Тут только я сообразила, что вот-вот выдам свое иномирное происхождение. Пожалуй, хватит для этого парня стрессов и шоков на сегодня.
– Нету никого. – Грустно ответила я. – Одна я. И все.
Он издал какой-то звук, то ли сочувственно цокнул, то ли недоверчиво цыкнул.
– Хорошо, оставайся. – Голос Кинжала был спокоен. – Будешь жить в моем городе.
И замолчал. Мне тоже нечего было сказать – я бездумно смотрела в огонь, устав от всего, что произошло за этот день. Представляю, как утомился Кинжал, бедолага! Он еще и охотился столько времени. Совесть загрызла меня окончательно. Спустившись к реке, я оторвала болтающийся на последней нитке довольно широкий манжет, тщательно выполоскала его и слегка отжала. Вернувшись к костру, я увидела, что Кинжал уже разложил на горячих углях ломтики мяса, закрыл очаг большим плоским камнем и развел на нем огонь.
– Фух! – Устало выдохнул он и рухнул на траву. Я неуверенно подступилась.
– У тебя кровь на лице осталась, давай вытру, – я села рядом и принялась обтирать ему лицо от присохшей крови и грязи. По лицу Кинжала было видно – он здорово удивился, но затем расплылся в блаженной улыбке. Покончив с лицом, я обтерла ему шею и хотела уже встать, но он вдруг схватил меня за руки и рывком усадил себе на колени.
– Какая хорошая девочка, – прошептал он и облизнул губы, у меня внутри что-то вспыхнуло от этого. Едва владея собой, я потянулась и приникла к его губам. Кинжал подхватил меня под спину и прижал к себе, целуя жадно, но осторожно. У меня с такой силой закружилась голова, что на какой-то миг я вообще перестала понимать где мы находимся.
– Ну что, мир? Все друг друга простили и никто больше не ссорится? – Вкрадчиво прошептал он, когда наконец оторвался от меня.
– Ох, – судорожно выдохнула я, – ну допустим мир, хотя сейчас это вообще не имеет значения.
– Очень даже имеет, – возразил Кинжал и легкими поцелуями коснулся моих губ, потом лба и щек, – потому что я хотел предложить тебе стать моей спутницей жизни.
– Ты зовешь меня замуж? – Удивилась я. – Вот это новость!
– Ну, я уже привык звать тебя своей женой, – рассудительно ответил он, – и потом – ты девка не из трусливых, решительная, трудностей не боишься, мне такая пригодится, вон сколько труда на эти городские руины положить надо. И еще! – Он ехидно усмехнулся. – Я помню, что у тебя шикарный вид сзади.
– Да у меня везде шикарный вид! – Возмутилась я и уперлась ему в грудь руками, пытаясь оттолкнуть. – И вообще я не поняла – ты меня зовешь замуж, чтобы я тебе город восстанавливала, что ли? Офигеть как романтично! А может ты сначала все отстроишь, а потом мы поженимся?
– Нет, – прошептал он, с силой подтянул меня к себе и прошелся губами по моей шее, – хотя с твоей феноменальной способностью влипать в проблемы, пожалуй, ты права – никаких строек. Отошлю пока тебя куда-нибудь, например, в обиталище храмовых дев, будешь сидеть там и скучать обо мне.
Несмотря на странную лихорадку, охватившую меня, на непреодолимую слабость, принуждающую прекратить сопротивление, я все-таки вырвалась из его объятий.
– Так, я не поняла! – Вскочив на ноги заявила я и нахмурилась. – То есть как это ты меня отошлешь? Я вообще-то против! Потому что меня никто не спросил! И вообще – я свободный человек, куда захочу, туда и пойду.
Кинжал тоже встал и внимательно оглядел меня – со всеми этими передрягами я здорово поистрепалась.
– Действительно, вид шикарен везде, – заметил он и я принялась судорожно подтягивать свои лохмотья, пытаясь прикрыться, – но ты же понимаешь, что к серьезным делам я тебя допустить не могу, вокруг тебя весь мир вверх ногами ходить начинает! Так что, наверное, я запру тебя в башне. Будешь оттуда посылать мне свои улыбки и вообще всячески вдохновлять. Иногда, за хорошее поведение, я буду выпускать тебя оттуда и …
Закончить он не успел, поскольку взбешенная такими перспективами, я швырнула в него свой ботинок. Кинжал увернулся и захохотал, зажав в руке второй ботинок я ринулась за ним.
– Я же говорил, что ты опасна! – Выкрикивал он, уворачиваясь и бегая вокруг костра. – Вот, посмотри, только я тебя спас от смерти, а ты уже на меня охоту открыла!
Он замер на месте, но стоило мне рвануть в его сторону, отскочил и продолжил:
– Нет, я тебя возьму не в спутницы жизни, а скорее в личную охрану, с такой-то кровожадностью …
Закончить он не успел, потому что я зацепилась ногой за какой-то камень и рухнула прямо на Кинжала, уронив его на землю.
– Убью! – Прошипела я и попыталась стукнуть его ботинком, однако Кинжал ловко отнял его, отшвырнул и крепко прижал меня к себе обеими руками.
– А вообще жена-телохранитель – это еще круче, – промурлыкал он и, положив ладонь мне на затылок, прижал мои губы к своим. Совершенно спятившая от противоположных чувств, захлестывавших меня, я пару раз стукнула его кулаками, а потом залезла под рубашку, оглаживая его сильное тело. Ну почему на нас так много одежды? Чего я сейчас хотела бы, так это ощущать его кожу своей! Хотя нет, ни за что! Он же издевается надо мной! Потом вдруг он оказался сверху, горячо дыша и лаская мне шею губами, спускаясь все ниже, пока наконец его наглый язык не ворвался в ложбинку, что пряталась под вырезом платья. Я застонала и выгнулась ему навстречу.
ГЛАВА 17.
– Мясо! – Вдруг тревожно сказал Кинжал, оторвавшись от меня. – Сгорит же!
Он вскочил и принялся сгребать с камня уже угасающие угли. Ну вот, как всегда, на самом интересном месте. Со вздохом я села и в очередной раз попыталась привести в порядок свою уже совершенно изодранную одежду. Еще парочка таких приключений (включая любовные), и дальше я буду держать путь голой. И к тому же босой.
– Подкинь хворосту в костер! – Велела я и принялась разыскивать ботинки. В животе неприятно ныло и тянуло, я ощущала себя ужасно разочарованной. И неудовлетворенной. Разве так можно поступать с девушкой? Ну я тебе припомню это, Кинжал!
На какое-то время в нашем лагере воцарились мир и тишина – мы ели, Кинжал о чем-то думал, а я пыталась отделаться от желания подобраться к нему поближе и прижаться покрепче. Наконец он покончил с мясом, тщательно обтер руки о траву и задумчиво произнес:
– Пожалуй, стоит определиться с маршрутом. Я никогда не был в северном храме Темных Богов. Ты ведь дашь мне свой кусок карты? – Он взглянул на меня столь пронизывающим взглядом, что у меня в животе похолодело. Карта. Как же я могла забыть о ней? Я машинально вскинула руки, чтобы ощупать свои волосы и неимоверным усилием воли заставила себя вместо этого оправить платье на плечах. Дулька, которую я скрутила – сколько уже дней тому назад? – еще держалась, но здорово растрепалась и болталась, свесившись набок. Я так увлеклась всеми этими приключениями, что подзапустила себя. Надо бы привести себя в порядок, мелькнуло у меня в голове, выгляжу поди как распоследняя городская сумасшедшая, не хватает только миллиона сумок.
– Кккакая карта? – Дрогнувшим голосом поинтересовалась я.
Кинжал подался вперед, мне вдруг расхотелось прижиматься к нему. Вместо этого я бы с удовольствием спряталась за ближайший камень. Представляю как это будет выглядеть!
– Та самая, – жестко выдохнул он, – от которой ты оторвала кусок. Храмовая деревня. Домик. Помнишь?
Я кивнула и сглотнула странный удушливый ком, вставший в горле.
– Куда ты ее спрятала? – Настойчиво спрашивал Кинжал. – Я ж тебя всю ощупал, нигде нет. Ты ее не потеряла?
Что? Я вскочила на ноги, возмущенная донельзя.
– То есть ты сейчас не … не …, – я задыхалась и никак не могла сформулировать мысль.
– Ну почему же, – лениво возразил он, – я совместил полезное с приятным. Разве тебе не понравились мои объятия? По-моему, ты была не против.
Нет, я все-таки его убью когда-нибудь!
– Карта, – напомнил он, – ты мне ее отдашь ведь, верно?
– Утром! – Прошипела я, сверкая глазами и повернулась к нему спиной. Ну что за хамство! Так все было хорошо, так приятно и романтично, нет же – надо все испоганить. Совершенно обиженная на Кинжала, я стала освобождать от камней место для сна. Все. Никаких больше объятий и поцелуев. Вот приведу себя в порядок и буду щеголять … своими шикарными видами. А он пусть слюной подавится!
Уже свернувшись в клубочек на траве, я вдруг отчетливо поняла, что опять веду себя совершенно нелогично и по-дурацки. Я ведь передумала вести Кинжала в храм Темных Богов. А если я ему отдам оторванный кусок, то именно туда он и рванет. А может пусть его? Принесется сначала в храм, потом в жертву, а я как-нибудь вернусь в более густонаселенные места и найду себе мужичка попроще. Впрочем, обойдусь вообще без мужичков. Нет, нет, нет, не засыпать!
Я потрясла головой, стукнулась затылком о камень и прошипела пару ругательств. Судя по взметнувшейся тени, Кинжал приподнялся и заинтересованно наблюдал за мной. Пришлось снова демонстративно повернуться к нему спиной. Думай, дорогуша, думай! Допустим, мне даже не жалко этого мускулистого красавчика, с такими крепкими руками и горячими губами … да чтоб меня! Опять мысли не в ту степь пошли. Нужно держать себя в руках. Итак, допустим мне все равно, что темные убьют его. Но ведь, насколько я помню, в теле Кинжала воплотится один из них – более того! Не просто один из них, а вообще верховный темный! Он вернется сюда, в эту реальность, и начнет тут радостно захватывать власть над миром, пока весь его не присвоит. Если пришествие одних только теней темных делает мир серым, бесцветным и холодным, то что же будет, когда их верховное божество придет сюда во плоти? Нет, нет, нет, мне это не нравится! А еще я очень не люблю, когда по моей вине происходят какие-нибудь глобальные гадости, я же не злодейка какая, а очень даже положительная и симпатичная девушка. И вообще – я сбежала в этот мир, чтобы радоваться жизни, о какой радости можно говорить, если его захватят воплотившиеся Темные Боги? Стало быть, карту отдавать Кинжалу нельзя. Это прямо удачно, что он не знает место нахождения храма. Осталось лишь последнее дельце провернуть, чтобы он наверняка туда не попал.
Я приподнялась на локте и поглядела в ту сторону, где мирно сопел Кинжал. Он лежал спиной ко мне. Между нами тускло поблескивали красноватые глазки́ гаснущих углей. Отлично! Осталось только выяснить – не потеряла ли я действительно свой кусок карты. Это было бы вообще прекрасно.
Осторожно сев, я подняла руки и распустила волосы, кожа головы немедленно зазудела. Пройдя по ней ногтями, я с наслаждением потрясла волосами – с тихим шорохом что-то скользнуло мне по шее и провалилось за ворот платья. Ага, а вот и кусок карты. Кинжал дрыхнет. Вот и отлично. Я осторожно подползла к пепелищу, бросила на угли обрывок и принялась раздувать. Вспыхнул огонь, но он успел лишь едва мазнуть по обрывку – чья-то рука ловко выхватила его и быстро затушила.
– Я ожидал чего-то в таком роде, – с укором произнес Кинжал, – Мари, Мари, а ведь мы вроде поладили.
– Меня зовут не Мари! – Огрызнулась я, с досадою глядя как Кинжал аккуратно складывает обрывок.
– Предпочитаешь, чтобы я звал тебя темным именем? – Осведомился он.
Я прикусила губу. Разумеется нет и он прекрасно это понимает.
– Мне непонятно только одно: почему ты сначала с энтузиазмом тащила меня туда, а теперь не хочешь идти в храм? – Сухо спросил Кинжал. – Разве это была не твоя идея пойти туда? И что же изменилось? Хочешь все забрать себе, да? Передумала делиться?
– Да ты хоть представляешь, сколько там добра! – Взорвалась я, прекрасно понимая, что именно добра-то в темном храме скорее всего и нет ни в каком смысле. – Конечно, я хочу все забрать себе. Распихаю по карманам, а что не влезет – за пазуху засуну.
И я шлепнула себя по груди. Кинжал выразительно проследил мой жест, коротко усмехнулся и вытянул руку в сторону гор:
– Если я не ошибаюсь, у тебя в подчинении имеется целая армада каменных пауков, – злясь и покусывая губы, сказал он, – тебе достаточно призвать их и навьючить. А дальше только успевай погонять … в сторону Южного Рынка. Ты ведь в курсе, что это самый огромный рынок в мире?
– Зафига мне столько денег? – Устало спросила я, зевая во весь рот, – Жрать их, что ли? Или ты думаешь я отстрою себе дворец, найму красивых юношей, чтобы они танцевали в каждой комнате и засыплю весь дворец золотым песком? Да забери себе все! И это тоже!
Я пихнула туго набитый мех в его сторону.
– Ничего мне не надо, ясно? – Злобно сказала я и улеглась спать. Кинжал вздохнул, но ложиться не стал, размышляя о чем-то.
ГЛАВА 18.
Утром мы не разговаривали. Позавтракав, мы наконец пустились в путь, спускаясь все ниже, в сторону города. Вот уже наши ноги коснулись замечательно вымощенной, все еще крепкой дороги, заросшей травой, а справа и слева поплыли пустоглазые остовы домов, будто призраки мертвецов. Куда мы идем, интересно знать? Если в храм – то все плохо, все пропало. Впрочем, если я туда не войду, принести жертву будет некому. Я так понимаю бесплотные боги не в силах сделать этого сами. И вообще – они же боги, сами ручки марать не станут.
Я сбавила шаг, отставая от Кинжала. Оставаться одной, в разрушенном городе, страшно. Но мысль о жертвоприношении – страшней во много раз.
– Эй, ты там себе дом выбираешь, что ли? – Насмешливо спросил Кинжал, остановившись. – Не боись, сейчас мы идем в такой дом, который лучше любого дома во всем мире. Мы идем в мой дворец.
– Во дворец? – Я не поверила своим ушам. – Почему во дворец?
Он сделал шаг в мою сторону – я непроизвольно отступила назад.
– Потому что я пока еще не король, – принялся объяснять Кинжал, – думаю, будет лучше, если сначала я принесу клятвы и приму корону. Это даст нам защиту. И потом – как король я получу право забрать себе храмовые богатства, не украсть, а именно законно забрать. Так будет правильнее. К тому же, я не хочу ждать, слишком долгое время эта земля стоит без законного правителя. И это очень удачно, что ты сейчас со мной. Не понимаю, на что ты дуешься. На тебя будет возложена особая честь – принять клятвы и возложить корону на законного короля. Увидеть его преображение.
Ну вот. Все идет в точности, как того хотят темные, с отчаянием подумала я. Сначала он станет королем, а потом пойдет в храм и … нет, нужно что-то изменить. Блин, ну почему когда этого не требуется, жизнь вокруг меня идет кувырком, а когда нужны кувырки и хаос – все движется строго по плану?
– Ты идешь? – Нетерпеливо спросил Кинжал, притопывая ногой. – Я бы не советовал тебе отставать, мало ли кто поселился на этих руинах. Вспомни хотя бы тех тварей, что мы вчера убили.
Ну вот, мало мне было поводов для паранойи, что ли? Неохотно нагнав его, я подавила в себе желание вцепиться в руку Кинжала, и мы принялись кружить по давно заброшенным улицам. Темный припыленный камень под ногами отзывался постукиванием, которое разлеталось рванным эхом и эти звуки здорово нервировали меня. А ну как в этих домах сейчас сидят какие-нибудь бледные твари с горящими очами и сладостно облизываются глядя на нас? Неожиданно мы вывернули на бесконечно огромную площадь, по ту сторону которой возвышалась громада замка. Во весь выступающий вперед фасад кругами расходились грязно-белые ступени. Кинжал судорожно вздохнул и замедлил шаг, прижав ладонь к груди.
– Вот оно! – Прошептал он и в глазах его блеснули слезы. – Мой дом! Быстрее, Мари!
И он рванул к ступеням. Мне пришлось перейти на рысь, чтобы не отстать от него.
Внутри было очень грязно, в воздухе стояла пыль, огромные круглые витражные окна, тем не менее, давали достаточно света. Не успела я оглядеться, как Кинжал поймал мою руку и настойчиво потянул меня куда-то в сторону. Мы миновали короткую светлую галерею, прошли сквозь затейливо вырезанную арку и принялись бесконечно долго подниматься по спиральной лестнице. Все это время Кинжал не отпускал меня. Неужели, я для него всего лишь инструмент для достижения власти и богатства? Это было бы очень обидно. Нет, пожалуй, он мне не нравится, совсем не нравится. Ни его сильные руки, ни крепкая задница, ни выпуклая от мышц грудь … тьфу, да что ж это такое-то! Не мужик, а наваждение какое-то.
Тем временем мы закончили подъем и оказались в круглом, очень светлом зале. Лишь за нашей спиной, там, где находилась лестница, была глухая стена, все остальное представляло собой огромные – от пола до потолка – окна, выложенные изящной мозаикой светлых витражей. Мебели здесь не было. Лишь небольшой стол-алтарь да простой деревянный трон позади него. На алтаре лежал короткий клинок и стоял кубок. Все это было густо прикрыто пылью, будто пуховым одеялом. Медленно обойдя алтарь, Кинжал очистил его от пыли, затем смахнул серые пылевые подушки с трона, на массивной спинке которого были изумительно четко, до последнего перышка, вырезаны распростертые крылья. Странно, причем тут крылья? На кинжаловой татуировке они тоже есть.
Кинжал подошел к алтарю и оглядел его еще раз.
– Корона, – простонал он, – корона исчезла! Как же так?!
Он выглядел потерянным и расстроенным. Жаль беднягу. Но я, пожалуй, промолчу о том, что набивая его мех сокровищами, я держала в руках корону. Пусть он узнает об этом потом – и чем потомее, тем лучше.
– Ничего не выйдет, – уныло пробормотал Кинжал, – не получится, хоть тресни. Боги! До чего же обидно!
Подойдя к стене, он, с задумчивым видом уселся прямо на пол, отчего привязанный к его поясу мех с сокровищами глухо брякнул. Кинжал вдруг оживился – он бросился на мех, будто кошка на мышь, быстро развязал его и принялся вываливать на пол напиханные туда предметы. Они брянчали, звенели и разбегались во все стороны.
– О! – Вдруг вскрикнул он и подхватил корону.
Внимательно оглядел ее и с облегчением улыбнулся.
– Должно быть, эти мелкие людоеды не только жрали всех подряд, но еще и тащили к себе в логово всякие блестящие штучки. – Заметил он, легко поднявшись и подойдя к алтарю. Корона легла на его поверхность.
– Наверное они облазили весь город, – добавила я, запихивая обратно в мех все остальное, – видишь, как удачно я вчера попала в их лапы и выжила? А если б меня съели – плакала бы твоя корона. И ты тоже немного плакал бы, надеюсь, что не только о короне.
Кинжал медленно прошелся, оглядывая зал. Встал между алтарем и троном, и поманил меня рукой. Я нехотя подошла. А что мне оставалось делать? Бежать? Куда? Коротким жестом Кинжал велел мне встать перед алтарем, точно напротив него. Он отступил на шаг и принялся оглядываться, будто что-то потерял.
– Ага! – Он нырнул куда-то под алтарь и вытащил оттуда пыльную бутылку темного стекла, поболтал ее глядя на свет, улыбнулся. – Немного осталось. Отлично.
Он откупорил бутылку и налил в кубок немного густого вина с сильным пряным запахом.
– Доверься мне, – мягко сказал Кинжал, положив руки на алтарь, по обе стороны от разложенных на нем предметов, – все мальчики царского рода в восемь лет заучивают наизусть клятвы и ход церемонии посвящения. Я знаю, что мне делать. Каждый раз, когда я буду спрашивать тебя – просто отвечай «да, сейчас и вовеки», хорошо?
ГЛАВА 19.
Меня пробрал нервный озноб. Ух, неужто я действительно сейчас короную самого настоящего короля? Я кивнула, пытаясь справиться с нервной дрожью.
– Хорошо, – вполголоса, будто самому себе, проговорил Кинжал, закрыл глаза и заговорил сильным звучным голосом, – видишь ли ты меня сейчас перед собою как явь?
Я замешкалась и он открыл глаза, укоризненно взглянув на меня:
– Да, сейчас и вовеки, – выдохнула я, чувствуя как меня пробирает по коже морозом и начинает кружиться голова.
– Слышит ли ухо твое каждое слово мое?
– Да, сейчас и вовеки.
– Верно ль сознанье твое, не в подчиненьи, не в дурмане, не в мо́роке и не во сне?
– Да, сейчас и вовеки!
– Будешь свидетелем клятв моих?
– Да, сейчас и вовеки!
– Слушай, внемли и прими мое слово!
– Да, сейчас и вовеки!
– Первым клянусь я делом своим – творить его благо, творить справедливо, на пользу и радость всему что подвластно, всем кто под властью моей.
– Да, сейчас и вовеки!
– Вторым клянусь своим словом – следить за его чистотою, держать его крепко, мудро и с разумом лишь говорить, что сказал – то навек.
– Да, сейчас и вовеки!
– Третьим клянусь – своим чувством, отдать его землям своим и людям, что их населяют, любить, защищать, отдавать себя всем без остатка.
– Да, сейчас и вовеки!
– Четвертым клянусь своим разумом – вся его сила направлена будет на пользу, на безопасность, на сытость всего, что мне отдается под власть.
– Да, сейчас и вовеки!
– Пятым клянусь – душою своею, что положу на служенье, не мне она больше, но миру, что встал подо мной, под моими крылами.
– Да, сейчас и вовеки!
– Шестым клянусь я – жизнью своею, пусть она жертвою станет за земли мои, если это спасет их.
– Да, сейчас и вовеки!
– Седьмым я клянусь – своей смертью, быть ей мятежною, страшной, безмирной, если предам свою власть, свои клятвы, пусть же и смерть моя служит во благо всем землям моим.
– Да, сейчас и вовеки!
Кинжал судорожно вздохнул, открыл глаза и опустился на колени перед алтарем, не отнимая от него рук.
– Подойди ближе, – бесцветным голосом позвал он, – возьми кубок. Вливай мне в рот вино, но перед каждым глотком говори так: «клянешься ли ты перед всеми богами света быть сильным, быть верным, быть мудрым, быть справедливым и милосердным ради своих людей?».
Я подчинилась, Кинжал ловил губами вино, стараясь не пролить ни капли, каждый раз отвечая мне «клянусь». Когда же вино было допито, он снова встал и протянул мне нож, лежащий слева от него.
– Сделай небольшой порез мне на лбу, – велел он и я вздрогнула, – небольшой. Вот тут. – Он слегка прикоснулся чуть ниже линии волос. – Чтобы только слегка выступила кровь. Затем надень корону и скажи: «венчаю тебя кровью твоей власти, теперь ты в ответе за свои земли и за людей, что на них».
Я сжала рукоять темного металла в кулаке и заколебалась. Кинжал умоляюще смотрел на меня. Сделав глубокий вдох, я подняла дрожащую руку и царапнула его кожу – несколько крохотных капелек алым бисером выступили на лбу. Не знаю положила я нож или уронила, но стоило мне поднести руки к короне, потускневшей и невыразительной, как Кинжал неожиданно стянул с себя рубаху. У меня в груди отчего-то ухнуло. Странно это все как-то. Осторожно подхватив корону, я потянулась к Кинжалу через алтарь, он нагнул голову.
– Слова! – Напомнил он.
– Венчаю тебя, – голос мой дрожал от волнения, глаза застилала какая-то пелена – то ли пот, то ли слезы, – венчаю тебя кровью твоей власти, теперь ты …
В ужасе я уставилась на Кинжала, поняв, что забыла продолжение фразы. Он поднял голову, выразительно зашевелил губами и я, с облегчением, закончила:
– … теперь ты в ответе за свои земли и за людей, что на них.
Кинжал низко склонился, я торжественно надела корону, которая села будто влитая, скрыв царапину. В этот момент за его спиной неожиданно распахнулись два белоснежных крыла. Корона ярко вспыхнула чистым золотом. От потрясения я совершенно онемела. Кинжал медленно выпрямился во весь рост, крылья его касались высокого потолка, стены с одной стороны и окна – с другой. Он как-то по-особенному вздохнул и потянулся вверх всей спиной, будто человек, который долго спал и отлежал себе тело. Медленно взмахнул крыльями пару раз, отчего мне в лицо пахнуло теплой пылью, затем осторожно сложил их вместе, не оборачиваясь сделал несколько шагов назад и уселся на трон. У меня внутри все обмерло. Не понимая, что я делаю, я встала на одно колено, склонила голову и тихо произнесла:
– Слава королю! Долгой жизни!
Он улыбнулся, а я замерла в каком-то странном, до обмирания, благоговении. Неожиданно я ощутила, что к моему плечу что-то легко прикоснулось. Выпрямившись, я увидела, что Кинжал уже стоит возле меня. Крыльев видно не было.
– Ааа … где? – Все еще со сбившимся дыханием, с возбужденно трепещущим сердцем, спросила я и он повернулся ко мне спиной вместо ответа. Теперь татуировка занимала всю его спину: огромные крылья, каждое перышко как настоящее, простирались от плеч до ягодиц. Над ними, на шее, ярко блистала корона, а по пояснице шла вязь явно каких-то букв, но как я ни силилась, прочесть так и не смогла. Зачем-то я коснулась их и сказала:
– Тут ведь что-то написано, да? Не могу понять что.
– Жаль, – с сожалением сказал Кинжал, – это мое истинное имя. Я надеялся ты мне его скажешь. Что ж, дело сделано. Можно теперь идти за сокровищами и приступать к восстановлению своих прав в мире, ну и земель заодно. Представляю, как удивятся другие правители, но все прошло как и должно. У нас получилось! Если бы что-то было сделано не так – я бы не прошел преображение. Я так тебе благодарен, Мари! Ты моя судьба.
Он вдруг обхватил мое лицо теплыми ладонями и неожиданно поцеловал меня. Я зажмурилась. Нет, я не хочу, чтобы он был принесен в жертву! Тем более этим поганцам, Темным Богам. Я неуверенно коснулась ладонями его волос, короны там не было. Оторвавшись от этих сладостных губ, я глянула Кинжалу за плечо – корона лежала на троне. Он улыбнулся и заглянул мне в глаза.
– Идем? Сегодня утром я рассмотрел карту. Кстати, твоя половина отлично пригодилась, без нее мы не нашли бы этот храм. Я изучил дорогу к нему: нужно пройти через Долину покоя, где издревле хоронят своих мертвецов северяне, затем свернуть на северо-запад.
От этих слов мое сердце болезненно бухнуло. Что мне делать? Он так рвется к своей смерти. А я никак не могу сказать ему об этом. Не представляю, что будет, если я расскажу все как есть. Впрочем, есть еще один вариант: темные строго-настрого запретили мне прыгать в объятия королю, пока место его души не займет этот их верховный бог. Так что выход есть.
Я обняла Кинжала, положив ладони ему на спину, огладила ее сверху вниз и совершенно бесцеремонно залезла в штаны, крепкие мускулистые ягодицы дрогнули под моими руками.
– Ого! Ты что делаешь? – Спросил он и попытался отступить, но я подтянула его к себе и с отчаянием смертника впилась в него таким поцелуем, что у меня перехватило дыхание. Он не удержался и навалился на меня всем весом, я качнулась и уперлась поясницей в алтарь. Отлично, вот это очень кстати! Я быстро скинула с себя одежду и ловко взобралась на алтарь. Затем принялась ласкать и целовать свежевенчанного короля везде, куда только могла дотянуться. Какое счастье, что он все еще без рубашки. Вся вот эта красота, весь этот будто отлитый из металла мужчина сейчас был моим!
