Читать книгу: «Доминик Уэйн-Пинч», страница 8
– Я не собираюсь ждать до вечера, Пит, – отрезала Батшиба. – Мы ее даже в глаза не видели. А если она там не одна, а их человек пять или шесть? Представляешь, что они могут с ними сделать?!
– Я точно знаю, что сейчас волноваться не стоит. Кроме того, обращаться в полицию после одного часа их пропажи – абсурд.
Вдруг лицо Батшибы осенила идея.
– Послушай, Доминик оставляла мне адрес того дома! Нам нужно туда поехать, Пит! Вдруг наши дети там?
Сзади послышались шаги. Оглянувшись, они заметили заплаканную Рови.
– Это правда? Они пропали?
Пит недовольно схватился за голову. Подойдя к матери ближе, Рови прильнула к ней всем телом и громко заплакала.
– Не может быть! Не может быть!
Недовольно нахмурившись, Пит попросил подать ему телефон с тем адресом. Улица и номер дома показались ему незнакомыми.
– Даже дом черт знает где. И как Доминик смогла найти его?
– Разве это важно? Сейчас надо скорее ехать туда!
Пит тихонько усмехнулся.
– А если их там пять или шесть человек? – напомнил ей ее же слова, но шутка не удалась. Он лишь поймал на себе ее колкий и нервный взгляд.
Дорога к дому Эвелин проходила через рынок рядом с которым были расположены дома. Пожалуй это был один из густо насе-ленных пунктов в Маргите, после которых обычно следовали пустые улицы. В конце одной из таких улиц расположился дом Эвелин.
С виду дом был совершенно обычным. Окруженный забором и с посаженными внутри цветами, лишь его внешний вид оставлял желать лучшего.
Зайдя во двор, Пит и Батшиба огляделись в поисках какого-нибудь стороннего помещения. Но ничего не нашли. Заглянув в окна, стало ясно, что дома никого нет.
– И что теперь? Здесь пусто, – разо-чарованно вздохнул он.
Но Батшиба была непреклонна.
– Мы не все посмотрели. Нужно найти следы или что-то вроде этого…
Внезапно под ее ногами что-то затрещало. Глянув вниз, она с тихим возгласом отошла назад и указала на шприц.
– Невероятно… – отшатнулся Пит.
Батшиба медленно перевела взгляд на загрязненную от дождей дорогу. На еще грязной и сырой земле были отчетливо видны следы от какой-то машины. Рядом лежали и их телефоны.
– Они были здесь… – тихо проговорила Батшиба. – Что нам теперь делать?
– Сейчас только вернуться домой.
Батшиба смиренно опустила голову. Сердце разрывалось на множество мелких частиц. Как ей жить, если Доминик не станет? Еще одной смерти она просто не вынесет…
13
Начинало вечереть. Машина, не переставая, ехала дальше.
За всю дорогу, Арон и Доминик не сомкнули глаз. Да и как можно спать, когда тебя, связанного, везут черт знает куда?
В голове девушки творился хаос. Куча вопросов, на которые та никак не могла найти ответов. А главный заключался в том, когда же в ее жизни все пошло не так? Тогда когда она впервые вышла на улицу или когда сбежала из дома к этой мошеннице?
По щекам безостановочно текли слезы. Какой же дурой она была! Знала бы она, что все так обернётся, никогда бы не вышла из дома! Но, пожалуй, единственное о чем она не жалела, это о встрече с Ароном.
Она была благодарна ему за все воспо-минания, что он ей подарил и за все то, что делал и пытался сделать для нее. Уткнувшись лицом ему в грудь, она тихо захныкала.
Арон лишь подбадривающее улыбнулся, но в темноте не была видна его улыбка. Оставалось лишь верить в то, что их скоро начнут искать. Ей так хотелось поскорее покончить со всем этим.
Наконец, машина остановилась. Из-за дверей вновь показались двое мужчин. За ними следом вышли Карин и Эвелин.
Как и прежде не церемонясь, они вытащили пленников из машины и повели к железной двери уже нового подвала.
Дверь неприятно заскрипела. Взору обоих предстало темное холодное помещение, отда-вающее сыростью и немного земляным запахом.
Арон нерешительно сделал шаг вперед и тут же споткнулся о ступеньку железной лестницы, выглядывающей из темноты. Потеряв равновесие, он упал вниз и врезался во что-то тяжёлое. Во рту моментально появился привкус железа и земли.
– Вот черт, – тихо выругался Рон. С трудом поднявшись, он сплюнул в сторону, выступившую во рту кровь и зло глянул на мужчину.
– Чего зыркаешь?! – рявкнул он, почти толкнув Доминик вниз по лестнице. От его крика, в груди девушки все сжалось, а слезы полились почти градом от страха, что тот может причинить ей какой-то вред.
Почти побежав по ступеням вниз, она рухнула в объятия Арона и тихо заплакала.
Но тем было плевать на ее слезы. Разомкнув их объятия, они вновь привязали их к стульям и сели напротив них в ожидании женщин. Минутой позже в подвал вошли Эвелин и Карин.
Доминик никогда не видела у них такой искренней улыбки. И как она раньше не замечала их лжи?
Пройдя чуть вперед, Эвелин оглянулась на стену у которой стояла и, нащупав выклю-чатель, нажала на кнопку. В подвале наконец-то стало светло.
Остановившись перед лицом Доминик, Эвелин пристально вгляделась в ее заплаканные глаза.
– Не могу поверить, что ты здесь… – неспешно проговорила она, смотря прямо на Доминик. – Ты даже себе представить не можешь как долго я ждала этого момента, До-ми-ник!
Ее губы растянулись в широкой улыбке. Не отрывая глаз от девушки, она ждала ее реакции. Но та только плакала.
– Почему ты молчишь? – недоумевала Эвелин. – Разве тебе не интересна причина?
– Мне все итак ясно. Ты и твои шавки – обычные воры! – сквозь слезы бросила Доминик.
– Обычные? Мы необычные. Нас ещё никогда никто не ловил за руку, – она сделала паузу, – никто кроме твоей матери.
Она обернулась на Карин и взгляд ее лица приобрел нотку серьёзности.
– Скажи, ты помнишь этот день?
– Еще мне забыть такое. Тогда мы почти праздновали победу, но… тут нас внезапно поймали. Обычно нас никто и никогда не запоминал, потому что мы создавали образы для каждой новой жертвы. Вот и для твоей матери создали.
Доминик зло глянула на Карин. Да как она смеет упоминать ее мать?! Им и так было нелегко, а все, что они хотели – это просто по-человечески жить!
Доминик опустила глаза.
Она любила маму. Отца она совсем не помнила, а только то, что он был исследо-вателем. По крайней мере, со слов Элизабет. Так что, большую часть жизни она прожила с матерью.
Ах, какой замечательной была ее мама! Какой красивой, какой умной и какой отважной!
Они никогда не жили роскошно, лишь немного лучше остальных в своем районе. Но Элизабет хотела большего. И в первую очередь для дочери. Потому она много работала. Но никогда, какой бы не была уставшей, не отдалялась от дочери, одаривая ту заботой и вниманием. Всем, чем могла ее одарить!
Много лет после ее утраты, мысли и сердце Доминик наполняла невероятная тоска и боль от… ее предательства. Сколько бы не думала, но никак не могла понять одного: почему ее мать отказалась от нее? Почему оставила ее в том злосчастном порту, если где-то там была ее родная тетя?
И тут ее пробило. В голове моментально вспомнились последние слова Карин «вот и для твоей матери создали».
От боли в груди девушки все сжалось. Стиснув зубы, она подняла на них глаза и почти крича спросила:
– Почему? Почему вы сделали это с моей матерью?!
– Не знаю. Может захотели повеселиться? В любом случае, брать с нее особо было нечего, лишь так… пара побрякушек, да и только.
– Заткнись! Ты!
Лицо Арона побледнело. Уставившись на Доминик, он едва ее узнавал. Но страшнее всего было то, что сама девушка себя не узнавала. Теперь за нее говорил ее гнев и желание отомстить этим тварям.
– Я убью тебя! Ты ничтожество! – бушевала она. Казалось глаза ее были завязаны и она, вооружившись мечом, стремительно рвалась вперед чтобы покарать мерзких прес-тупников.
– Неужели? – схватила ее за подбородок, – Да что ты сделаешь! Кто ты такая? Кто?! – она с отвращением отбросила руку от ее лица, – Обычный кусок мусора. Ты умрешь, о тебе никто и не вспомнит.
– Лучше бы вам на самом деле заткнуться, – сквозь зубы процедил Рон.
Но Эвелин только расхохоталась, совер-шенно наплевав на совет Арона.
– А хочешь знать, как мы все это спланировали? В тот раз как раз был мой черед…
Это был обычный день. Элизабет вместе с дочерью возвращалась домой. Было теплое июньское утро. Теплый морской бриз развевал волосы Элизабет. Доминик, будучи еще малышкой в милом платьице в горошек, облизывала леденец. Спешить домой ей совсем не хотелось. Но Элизабет, против ее на то воли, тащила ту домой. Все оттого, что десять минут назад к ним подошла Эвелин.
Элизабет была напугана. Она точно знала, что у нее никогда не было сестры, а дальним родственникам до нее вообще никогда не было никакого дела. Она точно знала, что это был обман.
– Что же это вы, – говорила она, – уже и до бедняков опустились. Совсем их совесть не мучает. Раз так, я стану их совестью.
С того дня, все и началось. Днем она была наивной дурой, не знавшей отдыха и думающей только о собственном ребенке, а вечером – вершившей правосудие, в тайне ото всех.
Каждый день был для нее страшнее кошмара. Она будто находилась в кольце с шипами и с каждым днем это кольцо затягивалось все больше, а Эвелин подходила все ближе. Однажды она даже упросила Элизабет оставить Доминик с ней, и той пришлось остаться дома. Бог с этими деньгами! Больше всего она пеклась о дочери на которую, казалось, уже был положен хитрый глаз Эвелин. Но Элизабет упорно продолжала собирать против той улики. И вот в один из дней, она наконец закончила то, что начала.
Понимая, что после заявления на Эвелин домой будет возвращаться опасно, Элизабет решилась на отчаянный шаг. Взяв дочь под руки, она решилась на бегство.
Купив билеты на корабль, она стояла в ожидании посадки на него. Внезапно ее сердце ёкнуло. Что, если их найдут? Бог с ней, но что с дочерью? Она не могла позволить тем убить ее. О риске не могло идти и речи.
Тогда то она и приняла для себя это непростое решение: неизвестную перспективу вместе с дочерью в будущем или дать ей возможность забыть весь этот кошмар и найти счастье в другой семье? Выбор был очевиден.
На мгновение Эвелин громко рассмеялась, после чего ее лицо внезапно перекосило от злости.
– Мы почти достали ее! – прокричала она. – Но тут эта нелепая смерть. Счастлива ли была я? Нет. Мне хотелось уничтожить эту гадину своими руками, а тебя… отправить танцевать в публичный дом! Там тебе бы было самое место!
– Заткнись! – не выдержал Рон. – Это ты, мразь, только ты достойна такой участи. Ни ее мать, и не сама Доминик, а ты! Разорвать бы твое тело на части и скормить бродячим псам!
– Да что ты знаешь о моей жизни? Что?! Думаешь воровать идут от красивой жизни? Я в детстве крошки с пола языком слизывала! И ты, подонок, еще смеешь что-то мне говорить!
Не выдержав, Эвелин влепила тому звон-кую пощёчину. По ее щекам мелкой дорожкой побежали слезы.
– Я просто хотела красиво жить. Красиво одеваться, есть нормальную еду и столько, сколько я хочу! Не работать за гроши, а получать много. Много денег! Я никогда не понимала почему кто-то рождается со всем, а кто-то должен из кожи вон лезть чтобы получить хоть что-то. Это нечестно!
– Нечестно отбирать то, что тебе не принадлежит, – морщась от боли, ответил Рон
– Мы все были бедными, – вдруг заговорила Карин. – Мы выживали как могли. Использовали силу и хитрые уловки чтобы просто добыть себе еды. А однажды мы организовали наш тайный клуб «Маргитские псы». Каждый день был испытанием. Мы просто выживали. Если жить и хотеть лучшего для себя – преступление, то тогда в нем повинен каждый, кто хоть раз так думал.
Вынув из кармана камеру, она молча поднесла ее к пленникам и нажала на кнопку.
– Это мы отправим вашим родителям. Теперь ваши жизни у нас в руках. Так что мысленно попросите родителей поскорее собрать нам денюшки, хорошо?
И, не дожидаясь ответа, они вышли, захлопнув тяжелую дверь подвала. Вокруг них вновь стало темно.
Внезапно на столе завибрировал телефон. Спешно бросившись к нему, Батшиба тут же открыла сообщение и прочитала его вслух для Питера.
«Ваши дети у нас. Если через три дня вы заплатите нам 3 млн. долларов, вы пожалеете об этом. И даже не вздумайте обращаться в полицию – будет хуже! Время пошло…».
Испуганно откинув телефон в сторону, Батшиба принялась мерить шагами комнату. Питер тоже не на шутку перепугался. Но в глубине души был рад, что похитители, наконец-то, вышли с ними на связь.
– Видишь? Что я говорила! Их похитили!
– По крайней мере, теперь у нас есть основания для похода в полицию.
Батшиба испуганно повела руками.
– О чем ты! Они же сказали, что будет хуже!
– А что, позволь спросить, ты предла-гаешь? Мы даже понятия не имеем где они держат Арона и Доминик! У нас нет ничего, кроме этого проклятого смс! Я звоню в полицию.
Пальцы Питера застучали по кнопкам телефона.
– Может просто заплатим им? У нас же есть нужная сумма!
Но Пит только усмехнулся. Прислонив телефон к уху, он стал ждать ответа на другом конце провода. Наконец, трубку сняли.
– Полицейский участок Маргита. Чем могу помочь?
– Добрый вечер! Я бы хотел заявить о похищении детей.
– Понятно. Сейчас соединю со следо-вателем.
В трубке послышались голоса двух муж-чин, видимо первого человека и самого следователя. После трубку поднял сам следо-ватель.
– Следователь Перрер. Расскажите, что у вас случилось?
– Это дело очень серьёзное, сэр, – без лишних эмоций, заговорил Пит. – Мой сын и дочь моей соседки Батшибы Пинч, были похищены сегодня утром. Я бы хотел обгово-рить все детали у нас. Вы можете сейчас подъехать к нам?
– Говорите адрес. Я скоро подъеду.
Скоро к дому семьи Пинч подъехала машина следователя. Обменявшись приветст-виями, Батшиба и Питер тотчас же рассказали обо всем следователю Перреру.
– Значит они требуют выкуп в 3 млн. долларов… Знаете, вот как мы поступим. У вас есть нужная сумма?
Батшиба и Питер переглянулись.
– Есть. И что вы предлагаете с ней делать?
– Такого рода преступникам нельзя верить на слова. Нет гарантии того, что они вернут вам ваших детей обратно. Кроме того, до конца поставленного ими срока, вашим детям ничего не угрожает. Поэтому разумнее сейчас будет выждать один день на то, чтобы якобы собрать деньги. А завтра вечером, вы напишите им, что деньги у вас на руках для того, чтобы узнать место обмена деньгами. Один из вас отправится туда в одиночку, а другой будет вместе с нами ждать появления похитителей чтобы затем узнать место нахождения ваших детей.
Услышав план, Батшиба накрыла глаза руками.
– Вы предлагаете впустую потратить один день? Почему вы так уверены, что с ними ничего не случится?! А если…
– Я согласен, – коротко ответил Пит.
– Отлично. Завтра вечером я заеду к вам еще раз чтобы обсудить ход дальнейших действий.
Дверь хлопнула и во дворе послышался звук отъезжающей машины.
Глянув на собирающегося в дверях Питера, Батшиба недовольно спросила:
– Почему ты согласился? Разве ты не понимаешь, как это опасно?!
– Если это единственный план, который у нас есть, будет глупо им не воспользоваться. К тому же, у тебя есть другие идеи? Ты ведь слышала, что он сказал не доверять им!
– Я также слышала, что он сказал впустую потратить один день! Если с Доминик что-то случиться, кто будет за это отвечать?
Послышался недовольный вздох.
– Вообще-то… мой сын тоже там сейчас. Впрочем, тебя кроме твоей Доминик никто никогда и не волновал по-настоящему. Даже странно, что ты так печёшься о какой-то уличной оборванке, когда у тебя есть своя родная дочь.
– Ч-что ты сказал? Оборванке?
– До завтра, – холодно процедил Пит, не дав той и шанса вставить слово. Хлопнув дверью, он вышел во двор и тихонько побрел к своему дому, оставив Батшибу наедине со своими мыслями.
Но идти домой не хотелось. Угрызения совести преследовали его из-за сказанного Батшибе о Доминик.
Казалось, их отношения, которые даже не успели толком начаться, уже никогда не будут прежними. Он больше не будет желанным гостем в ее доме, не будет видеть ее улыбку, проводить время в ее доме в компании ее дочерей и ее самой.
Как ни крути, но характер обуздать сложно. Сложно сдержаться чтобы не накричать, не начать махать руками и биться головой о стены, когда внутри тебя томиться настоящий ураган. Сложно сдерживать себя настоящего.
Но от правды не убежишь. Такова она суть вещей. Мы пытаемся казаться не теми, кто мы есть по своей сути. И у каждого есть своя причина для этого.
Следующим вечером уже на телефон Питера пришла смс-ка с напоминаем о том, у них осталось всего 2 дня. Не мешкая, он пошёл к дому Батшибы, но та не спешила открывать ему дверь. Как бы громко он не звал, только привлекал ненужное внимание посторонних. А долгие попытки дозвониться до Батшибы, приводили к ничтожному результату, пока дверь ему не открыла Рови. Проводив его в гостиную, она указала на сидевшую посреди дивана с бокалом вина, Батшибу.
– Что это с тобой? Ты неважно выгля-дишь. Плохо спала сегодня?
– Она вообще не спала. Сначала сидела с фотографиями Доминик, потом с ее детскими вещами, а теперь вот…
Присев рядом с ней, Пит попытался вырвать из ее рук бокал, в который она вцепилась мертвой хваткой. Все было беспо-лезно. Вино разлилось по всему пледу и даже на штаны Питера. Кроме того, ее пренебре-жительный взгляд был для Питера словно порцией яда.
– Скоро следователь приедет. А ты в таком состоянии. Отдай это мне, Батшиба. Прошу.
– Уходи! – внезапно крикнула она. – Не хочу тебя видеть…
Подняв Батшибу на руки, Пит поднялся по ступеням на второй этаж в ее комнату.
– Я сам все обсужу со следователем. Просто отдохни сегодня.
– Что ты о себе думаешь? Кто ты такой, что смеешь так отзываться о моей дочери?! – бушевала она. – Доминик рано потеряла родителей, я нашла ее плачущей в порту без денег и грязной одежде… увидев кого-то в похожем положении, ты бы прошел дальше? Оставил бы попытки спасти этого ребёнка?!
Она отхлебнула из горла и по ее губам струйками побежали остатки вина из ее рта.
– Конечно, да! Ведь для тебя куда важнее твоя репутация, да и имея на руках такого бестолкового сына, как твой Арон, ты бы ни за что не взял еще одного балбеса.
Сжав зубы, Пит спешно отвернулся от нее и вышел из комнаты, не желая слушать дальнейшие оскорбления. Всё-таки вчера он был прав и в их отношениях появилась трещина. Еще чуть-чуть и их отношения точно больше никогда не будут такими, как раньше.
Из окна раздался звук приехавшего авто.
Спешно открыв дверь, Пит проводил следователя в гостиную, заранее предупредив о состоянии Батшибы.
– Сегодня я поговорю с вами.
– Хорошо. Так вот, значит, как мы поступим…
Внезапно, на лестнице появилась Батшиба.
Шатаясь, она спустилась вниз и, оперев-шись о стену, спросила:
– О-о, следователь Пермер или как вас там? Хорошо отдохнули? Я вот, как видите, нет. Всю ночь, как на иголках.
– Жаль это слышать, миссис Пинч. У меня мало времени. Могу я продолжить?
– А разве я вас как-нибудь отвлекаю? – изумленно протянула она, подходя к ним ближе. – Я вот специально спустилась чтобы послушать, что вы нам скажете!
Не обратив внимания на Батшибу, Пит попросил следователя продолжить то, что он начал.
– Вы получали от них еще смс?
– Полчаса назад мне пришло сообщение от них о том, что осталось уже 2 дня.
– Отлично. Теперь все, что нам нужно – узнать у них место, где произойдет обмен деньгами. Напишите им, что вы достали нужную сумму.
Написав то, что было нужно, Пит уже через минуту, получил ответное сообщение с адресом. – Деревня Сельбэк за 250 км отсюда? Сумасшедшие, – удивленно прошептал Пит. – Написали, чтобы я пришел один, и положил деньги в мусорный бак у первой остановки там. – Только бы с ними все было в порядке, – оживленно заговорила Батшиба, глядя в телефон Питера.
Поднявшись с дивана, следователь предуп-редил их о завтрашней поездке в деревню, и о том, что нужно будет с собой взять в дорогу.
Наконец, они снова увидятся со своими детьми. Оставалось только подождать до завтра.
14
С первыми лучами солнца Питер, Батшиба и полицейская команда направились прямиком в деревню Сельбэк за 250 км от Маргита.
Но дорога была тяжелой. То ли из-за того, что Батшиба и Питер толком не поспали этой ночью, то ли из-за терзающих их переживаний, из-за чего было крайне сложно сосредоточиться на поездке.
Откинувшись на спинку кресла, Батшиба прикрыла глаза, и попыталась мысленно воссоздать образ дочери в голове. Губы ее непроизвольно зашептали молитву.
«Лишь бы Доминик была жива», – непроизвольно пронеслось в ее голове.
Открыв окно, она впустила в салон авто порцию свежего воздуха, которого они не вдыхали последний час. Голова кружилась от волнения за детей, но шанс того, что все еще было поправимо давал им силы двигаться дальше.
Ее темные волосы раскинулись на плечах, непроизвольно выглядывая из окна на зов ветра. Волнистые локоны запрыгали на ее плечах, шее, а затем и лице, пытаясь скрыть печаль карих глаз.
Она мельком глянула на Питера который, казалось, не замечал ничего кроме дороги. Вид его был угнетенным, и в тоже время серьёзным. Глядя на него, Батшиба все никак не могла понять как у него получается так держаться? Больше всего – ей всегда хотелось быть подстать ему, чтобы также умело справляться со своими эмоциями.
Сколько она помнила, Пит всегда был таким спокойным, неконфликтным и трезво-мыслящим. Она никогда не замечала в нем и капли агрессии или недовольства. Ну, ни разу до недавнего случая.
«Не знаю почему ты так возишься с какой-то оборванкой, когда у тебя есть собственная дочь», – вспомнила его недавние слова и брови ее недовольно сошлись вместе. Что он хотел этим сказать? Что она плохая мать? Но она ведь пыталась заботиться обо всех одинаково!
Она глубоко задумалась. Доминик… она просто… она просто хотела дать ей то, чего она лишилась! Даже если она немного перестара-лась, разве это плохо? Что плохого в том, чтобы давать надежду кому-то в том, что он по-настоящему любим? О Рови она вообще никогда не забывала! К тому же разве нужно столько любви той, кто итак в ней вырос? А у Доминик не было ни отца, ни матери, так в чем же ее вина? В том, что она хотела защитить ее и уберечь от тяжелой судьбы?
К концу ее размышлений они как раз прибыли на место.
Выйдя из машины, Пит оглянулся на уже припаркованную позади себя полицейскую машину.
– Итак, 7:37. Думаю, они не ожидают увидеть вас так рано, – предположил следователь. – Кроме того, оставить машину за пару километров от назначенного места – хороший вариант. Так они не смогут раскрыть наш план.
– Отлично, – сухо ответил Пит. – Что дальше?
– Хоть они и не ожидают вас увидеть так рано, все же нельзя допускать ни единой ошибки. Поэтому сейчас вы поедете к остановке первым, а наши ребята тихонько поедут за вами. Мы спрячемся у предлеска недалеко от остановки, но будем видеть все, что там происходит. Вы положите конверт в мусорный бак, а затем отгоните машину подальше от остановки где вас уже будет ждать Сэм. Он отвезет машину сюда, а вы вернётесь обратно к нам – ждать похитителей.
Пит согласно качнул головой.
– Хорошо. Так и поступим.
По-новой заведя машину, он двинулся по направлению к остановке и уже через 5 минут был на месте.
Выйдя из машины, он огляделся. Пустын-ная серая улица, отдающая холодом и заброшенностью. Ни машин, ни близлежащих домов. Только одиноко стоящая остановка в окружении уже голых деревьев.
Позади послышались шаги. Обернувшись, Пит мельком заметил приближающуюся группу, которая тотчас же спряталась за ветвями деревьев. Организовав там своеобразный «домашний уголок», вся группа обратила свой взор на остановку к которой уже приближался Пит.
Сумма была отнюдь не маленькой. Сколько лет ни работай, а заработать такие деньги и пол жизни не хватит! Впрочем, сейчас ему уже было все равно. Они бы все равно вернули и их и детей.
Вернувшись к машине, Пит снова завел двигатель и как было велено оставил машину за первым поворотом, где и поменялся с Сэмом, а сам осторожно вернулся к группе, где застал Батшибу, разговаривающую со следователем.
– Извините за вчера. Я была… немного не в себе, – виновато проговорила она.
– Не извиняйтесь. Я все понимаю. Пропажа ребенка и не до такого довести может.
– Ох, это точно.
Кулаки непроизвольно сжались. И без того тонкие губы Питера вытянулись в еще более тонкую полосу.
– Уж вы не переживайте так. Мы поймаем их и надерем им, как следует, зад! Вот увидите, Батшиба.
И она улыбнулась. Не широко, но и не совсем незаметно для тех, кому в данный момент была важна ее улыбка.
Пожалуй, это был единственный раз за все последние дни, когда она улыбалась. Ведь фальшь совсем была не по ее части. Впрочем, ложно улыбаться ей и не приходилось, потому что все ее близкие знали о пропаже дочери, а отсюда выдавливать из себя фальшивую улыбку было бы скорее нелепостью, чем необходи-мостью.
Знаете ли вы чего больше всего ждет человек, пребывая в таком состоянии? Нет, не шуток, которые бы подняли его настроение. А надежду. Но не на то, что все будет хорошо, а на то, что все враги еще поплатятся за содеянное, а он/а будет отплясывать на их могилах. И следователь, сам того не замечая, пообещал ей это.
Питер же не мог ей этого пообещать. Все оттого, что сам желал услышать нечто подоб-ное. Но в каком бы сценарии он не был, проигрывать врагу значило для него проиграть и самому себе. А проигрывать он очень не любил.
Вот и в борьбе за сердце Батшибы уступать какому-то следователю он точно не собирался. Черт, он ждал так долго и все напрасно? Почему из-за какого-то нелепого инцидента он может потерять все то, что строил между ними годами? Почему сейчас она улыбается не ему, а какому-то постороннему мужчине, которому совершен-но плевать на нее? А корень проблемы заклю-чался в том, что он даже не смел упрекнуть ее в этом. Ведь парой они ещё не были.
Почему-то каждый раз возникали какие-то проблемы из-за которых он просто не мог взять и поговорить с ней об этом. К тому же, у него, как и любого другого влюбленного мужчины было сомнение и страх отвержения. Но сейчас он не собирался сдаваться. Он искренне любил Батшибу и готов был пойти на все, лишь бы снова видеть ее улыбку, обращенную на него.
– Ну, что? Объявился кто-нибудь? – обратился к следователю, приобняв Батшибу за плечи, но та легонько отстранилась.
– Не было еще никого, – тихо обронила.
– Рано приехали. Хотя, может эти женщины через чур осторожничают? Боятся, что вы приехали не одни.
– Правильно боятся! – рассмеялся какой-то парень позади них.
Следователь недовольно поджал губы.
– Хорош, Эдди. А то ты их сейчас своим хохотом распугаешь. Кого ловить будем?
Услышав это, Эдди грустно опустил глаза и кажется даже немного подхныхнул. Перрер, услышав это, повернулся к нему и пару раз легонько хлопнул того по плечу:
– Да я ж шучу! Эдди, ты чего это?
– Ничего! Я ничего! – затараторил тот, размахивая руками у лица.
– Ладно тебе, – протянул Перрер и повернулся обратно к Питеру и Батшибе.
Он вдруг вздохнул и опустил глаза. Взгляд его стал почти каменным, но светло-серые глаза говорили о недовольстве.
– Вся эта чертова компашка… Тогда мы по счастливой случайности поймали их на “готовеньком”. До сих пор не все из их шайки вышли. Но кто ж знал, что они опять возьмутся за старое, да и к тому же пойдут на похищение!
– По счастливой случайности? Пойдут на похищение?
Следователь кивнул.
– Со слов их лидера они прозвали себя «Маргитскими псами» за то, что каждый член этой группы был подобен никому не нужной бродячей собаке. Он говорил, что воровство было не больше, чем частью выживания и что сажать их было не за что. У него еще была подружка… как ее там? Элиан? Элина?
– Эвелин?
– Точно! После его смерти она, по сути, заняла его место. Полагаю, это она похитила их? И не без Карин, конечно?
– Не уверен насчёт нее. А причем тут счастливая случайность?
– Ну, так в тот день мы получили донос на всю их шайку. Конечно, большее внимание уделялось Эвелин, ну суть не в том. Поймать их всегда было трудно! Ладно этот донос, у нас в то время одних только доносов и жалоб на всю их шайку – стопки бумаг. Их фишка была в том, что они умело маскировались, представ-ляясь другим их дальними родственниками. Они долго выслеживали жертву, изучали ее историю, жизнь, особенности, интересы, а затем неожи-данно заявлялись на порог и представлялись родственниками, показывая при этом фотогра-фии, документы или что еще. И главное, люди им верили! А тут, донос от какой-то женщины! И как она только смогла угадать куда они пойдут? Вот кого надо было нам на работу принимать!
– Вот это везение, – изумился Пит, и тут же замолк, завидев издали приближающуюся к остановке фигуру. – Постойте-ка, – сказал, – это же… мужчина!
– Т-с-с, – прислонил палец к губам. – Запоминайте в какую сторону он пойдёт.
К остановке подошёл низкий здоровяк, укутанный в темно-синий плащ с широкими карманами и массивной кепкой, прикрывающей его лицо. Взяв деньги, он осторожно побрел налево и несколько раз оглянулся – убедиться, что за ним нет слежки.
– Ну, что? Идем? – Пит кинул беглый взгляд на Батшибу и поймал ее кивок.
– Я с командой будем неподалёку от вас. Если что, кричите.
Пит согласно кивнул. И осторожно выб-равшись из своего укрытия, они последовали за мужчиной.
Дорога проходила через тот же предлесок, только чуть дальше от места расположения их группы. Место было тихим. Оно и видно! Дом в какой-то глуши, где ни связи, ни людей поблизости. Пустынное место без единой живой души. Разве что, кроме мелких пташек, сопро-вождающих их всю дорогу.
Важно было двигаться тихо и незаметно. А тишина только придавала больше неудобств, поскольку из-за нее скрыть шелест под ногами была довольно трудно. Но не невозможно.
Дорога привела их к крошечному деревян-ному дому, вокруг которого был отстроен своеобразный забор – длинные высокие палки, к самому верху которых были приделаны гвозди.
– Хорошо подготовились, – оглядывая забор, прошептал Пит. – Как бы нам…
– Погоди. Там кажется есть небольшая щель.
И руки ее устремились прямо к щели около своеобразной дверцы забора. Рука пролезла. Осторожно отперев щеколду, Батшиба отошла назад, поймав на себе изумленный взгляд Питера. Дверь к тому времени издала тихий щелчок, и со скрипучим звуком отворилась.
– Где ты…
– Тс-с! – приказала молчать и как можно тише подошла к двери. Но скрип двери нельзя было заглушить. И от того, Батшиба огляделась в поисках какого-нибудь оружия. На глаза попалась палка. Видимо от этого самого забора.
– Куда ты собралась? А если там опасно? Я пойду первым! – прошипел он, но встретил ее недовольство в лице. – Хорошо, я прикрою тебя сзади.
Содержимое двора было крайне скудным. Что сама местность расположения дома, что сам дом, казалось, были заброшенными. Ко всему прочему, во дворе было подозрительно тихо. Они ожидали атаки и потому наготове держали «оружие», но никого не было.
