Читать книгу: «Игнис. Пепельный Хребет», страница 3
Со дна бездонного колодца, сухого и тёмного, доносились до ушей звуки ёрзающей слизи. Мальчик пригляделся. Это были эспа. Целая башня полнилась желеобразными красными существами, точно шкурки диких лисиц, накинутыми друг на друга, трепещущими от соприкосновения с гладкими собратьями.
– Только почему-то никто не идёт, – забеспокоилась девочка после того, как дети простояли несколько минут перед одной из четырёх Бездн и осмелилась пройти за стойку в пятую дверь башни, предназначенную для самого мастера.
– Может, не стоит, Мишель… – струсил мальчик, но девочка уже приоткрыла завесу тайны и со страстью наблюдала за мастерской через скромную щель в проёме.
За дверью действительно находился похожий на мастера иде. Увлечённый своей работой, он не заметил, как вошли ребята и сейчас медленно перебирал взглядом ящики с эспа, выискивая подходящих. По крайней мере, так описала действия мастера Мишель, которой происходящее не было в новинку. Далее, судя по речи девочки, мастер в рабочем фартуке и очках, вынул желеобразных эспа из ящика, обнажив покров своих рук, и аккуратно понес в угол комнаты.
Мальчик не придал значения сразу, но там, на узком каменном столе, виднелась литая форма для изготовления меча, да каменные молоты от мала до велика, разложенные строго по порядку. Ребёнок уже видел подобные картины в старых книгах: кузнец заливает форму раскалённой сталью, спустя некоторое время щипцами вытаскивает заготовку, затем заносит молот над ней и удар за ударом изготавливает из стального обрубка острейший меч.
Однако ни раскалённой стали, ни печи, в которой та пребывала бы, Раян не обнаружил в башенной комнате. Вместо этого, под ласковый шепот, похожий на молитву, мастер сжал в горящих руках эспа противоположных элементов, и помещение разразил оглушительный вой. Настолько, что закладывал детям уши, проникая глубоко в горло. Оттого идельха чуть не выдали себя, вдобавок пытаясь разглядеть творящееся над эспа ругательство.
«Что это за ерунда?» – спросила себя Мишель, глядя на то, как, полученная после операции, черная жижа медленно вливалась в форму, так и норовящая выбраться. Но тут же была накрыта стальной пластиной, пресекшей напрасные попытки.
– «Что это за ерунда», верно? – сухо проговорил молодой мастер, приметив детей. – Блоки, резервуары, трубы, черепица, – указал он на стопки дребезжащих подле себя стройматериалов, обернутых тканью. – В их основе лежит противоестественный элемент с крепкой оболочкой. Потому и крепкой, – промелькнул акцент и тотчас испарился с новой темой для разговора. – Приготовление из порождений мечей, кстати, нам в новинку – последнее изыскание учёных с древними письменами. Но только с этим оружием мы можем противостоять элементалям снаружи, – и обернулся на жуткий писк из литой формы, – Правда, успешность изготовления черного меча варьируется от одного к тысячи. И на этот раз мне, похоже, не свезло…
– Противоестественный? – переспросил Раян, любопытством поборовший страх перед мастером.
– Всё так… – с тяжёлым вздохом произнёс рыжеволосый мужчина, снимая грязные очки, от которых на его лице остались пыльные круги, – Вы же видели эспа в башнях? – вынужденно вещал он, – Порождения – существа спящие. И это мы, мастера, их усыпляем, изменяя форму и внушая прочую работу… Так зачем вы пожаловали, капитан?
– А, вот, – сунул Раян мамино письмо парню, старое и измятое. – Мы думали, что вы сможете прочесть эти символы. Вы ведь знаете язык эспа.
– Язык эспа? – изумленно переспросил собеседник, – Нет. Я всего лишь подмастерье и для работы на передовой не гожусь, – огненной рукой потирал иде затылок от недосыпа. Однако на этом Раяну и Мишель пришлось оставить свой расспрос, ведь подмастерье всё-таки выдворил любознательных ребятишек из мастерской под умоляющие его душу взгляды.
– Ну вот, так ничего и не выяснили, – огласила Мишель факт, когда за спинами детей захлопнулась дверь, хитро бренча колокольчиками.
– Я еще на базаре говорил, что ничего не выйдет, но ты не слушала, – поник Раян, шлепая с малышкой к выходу.
Шарк. Шарк. Младший принц не питал любви к шумным местам, тем более в сопровождении глухих целеустремлённых особ.
Далекие птицы над головой. Их ласковый гам над черными гранями. А он ведь даже не успел выспросить у мастера о загадочном цвете меча, в то время как его отец вечно щеголял с белоснежным за поясом. Зато теперь мальчику вновь придется плыть через гвалт прохожих, выслушивая заманчивую правду обо всех и вся.
Кованные врата без мастера. Шумный рынок. Голые сплетни. Эх, щекотливое благозвучие куда приятнее. После такого стресса ребенок с удовольствием засел бы в саду у фонтана и наслаждался его журчащей радостью вместе с Кристофом…
Стоп. Словно бы по команде Мишель вопросительно окинула его взглядом. Потом, видимо что-то вспоминая, перевела взор на каменные часы небольшого рыночного закутка:
– А, точно! Уже время Воскресного Спуска! Как я могла забыть! – загоревала она, свернувшись в клубок. – Это всё из-за тебя, Раян! Ты виноват!
То-то и оно. Мишель каждое воскресенье вместе с матерью посещала храм огненной Богини, к которому собиралась еще с утра. Ритуал Спуска важен леди, как и каждому иде пламенного государства, а за место его посещения, барышне пришлось за неугомонным юношей присматривать.
– Тогда давай ускоримся, – выдвинул предложение виноватый мальчик.
– Но там ведь столько идельха! Тебя ведь точно…
– Да всё путем, – настоял он и, вопреки собственным интересам, просто взял расстроенную Мишель на руки, словно пушинку, и помчался в сторону здания храма так быстро, как только мог.
Камера. Раз засечка на новых белилах. Два.
Сквозь толпу и пыль Раян упёрто двигался вперёд, расталкивая препятствия по дороге. Идельха чувствовал на себе тёплый взгляд девочки и от этого становился только напористее, сильнее, быстрее.
Три. Неважно сколько придется терпеть.
Флаги нации сопровождали их по дороге. Сквозь бельевые веревки юноша уже мог разглядеть ближайший шпиль алого храма. Мог почувствовать его жар, дотянуться, приблизиться.
Четыре. Он обязательно отыщет выход.
Стоп. Отдышка. Распростертые врата. Благоговение.
По архитектуре здание храма значительно отличалось от остальных зданий города. Изящный, глубокий орнамент стен. Купол не строился из плит, его высекли из камня обжигающим пламенем сотен идельха. И с того момента это пламя полыхало на пике здания, подчёркивая собой величие, что его создатели предали Богине, сотворившей пламенный народ. Ведь именно в его покоях она дарила жизнь рождённым идельха и именно в них жизни она и лишала.
«Значит, всё ещё не началось», – пронеслось в головах у ребят, и они тут же, соскочив с места, понеслись в объятья пламенной купели.
На самом деле Раян находился здесь впервые. Было не с кем, да и незачем. Обязанность посещения храма, хоть и касалась каждого, законом не принуждалась, лишь желанием. Так принц размышлял, будучи младше. Сейчас же он мог только жалеть о невежестве прошлого себя. Ведь ведущий в глубину огромный туннель, пульсирующий светом, по горячим ступеням завлекал идельха прямо в лапы первобытного кипящего жара.
Казалось, они спускались вечность. И чем ближе приближались к усыпальнице, тем яростней становился огонь, выступающий из-под ног удивлённого дитя.
Проблемы отступали, и на сердце становилось теплее. Собранные в помещении, идельха были равны каждый перед собой, словно одна большая семья.
Что происходило далее, Раян не ведал. Мишель просочилась сквозь толпу, куда-то ближе к первым рядам, видимо, заприметила свою мать. Мальчику же на дебютный раз было достаточно просто прочувствовать всеобщую атмосферу таинства этого места. За спинами он видел вздымающиеся столпы Вечного Огня, слышал священные песни на родном языке своего народа и чувствовал то самое счастье, переполняющее грудь от прикосновения к частице великой Богини.
Однако что-то неведомое тяготило его сердце в тот момент, словно бы иде не смог ощутить всего. И дело было не в осознании того, что в этот выходной здесь могли проводить обряд упокоения. Чего-то важного не хватало, чего-то более важного, зовущего мальчика из глубины, из-под полы усыпальницы…
– Ну, товарищ капитан. Какого хрена вы здесь делаете? – послышался знакомый голос на выходе из священной залы.
Старший принц, весом облокотившись на дверной косяк, недовольно скрестил руки на груди, поглядывая на младшего из-под алого козырька фуражки.
«Сдал-таки», – вспомнил Раян недавнего мастера.
– Гуляю, – нервно засмеялся он, приподнимая капюшон плаща.
– Нагулялись?
– Ещё… нет.
– Разве? – наталкивал брата на нужную мысль Томас. – Никак погоны дома забыли, а воевать отправились?
Парадный козырек предстал пред глазами, словно красный цвет для быка. Граждан он взывал к уважению, но Раяну служил знаком серьезных намерений и пущей строгости наследного принца, оттого спорить ребенок не стал.
– Молчите? – буровил Томас брата, – Как на уроках дрыхнуть – вы мастер, а как обещание сдержать, то всё! Ноги подальше от ответственности несут!
Атмосфера спешно накалялась. Как внезапно, в разгар сквернословий, над поникшим беловолосым принцем нависла Мишель.
– Раян, я нашла другого мастера! – радовалась она, в упор не замечая Томаса. – Пошли его уговаривать на поход за стены!
– Мишель! – зашипел принц, медленно переводя взгляд с неё на брата.
– Значит, в зайцев поиграть решили… – гневно потянул Томас и вплотную приблизился к объекту ругани, вещая полушепотом: – Раян, тебя же заставляли зубрить свод. И как ты не научишься, что мастера – важная часть нашей армии, подобно тебе самому. Поэтому вам запрещено контактировать с гражданскими без веского повода! – грозно глядел он на братца, – А ты взял и просто плюнул и на закон, и на военное положение! Неудивительно, что за тобой хвост увязался, – кинув фразу, юноша схватил Раяна за руку и стремительно повел к выходу, оставив растерянную Мишель позади.
– Какой ещё хвост? – недоумевал младший.
– Пошли отсюда, – сквозь зубы произнёс Томас и вывел обалдуя в переулок.
Неспешный шаг, другой. Сердце замерло. Раян изо всех своих сил старался прислушаться, поймать напряжение в воздухе. И когда тёплая пелена благодати храма спала с его чувств, мальчик, наконец, заметил.
Преследователи не были похожи на виденных ранее. Передвигались тихо, практически незаметно. Прячась в густой тени, чёрные фигуры приближались к компании, но не решались напасть.
– Бежим! – внезапно скомандовал Томас, и Раян побежал. Он не успел осознать опасность, но его тело подсказало действовать.
Каблуки стучали по мощёной дороге. Взгляд не успевал зацепиться за что-либо, направляя мальчика по нечётким образам окружения. Вперёд, за братом, перескакивая через подожжённые ящики, заборы, через сброшенные пламенем брата бельевые верёвки, вновь мимо алых флагов государства. И вверх, и вниз. Один переулок сменялся другим.
Стражников по дороге не встречалось. В городе, в данный час их практически не было и быть не могло. Ведь никто не посмеет на глазах у сильнейшего идельха огня, короля, совершать преступления в час Воскресного Спуска.
Ступени. Обрыв дороги. Поворот. И тупиковая стена перед глазами. Идельха судорожно обернулись: погони было не видать. Однако сидеть, сложа руки, или возвращаться – всякое решение неразумное.
– Томас, сделай что-нибудь! – понадеялся на Раян на брата, переглянувшись с ним.
– Я не мастер и стены эспа двигать не умею, – заключил иде, глядя на дребезжащую поверхность объекта разговора, – А разрушить ее у нас не выйдет. Молитву знать надо.
– Тебе же больше века, а не мне.
– Ха?! И что с того?! – от возмущения расширил глаза Томас, но Раян уже не слушал, уткнувшись взглядом в кирпич. – От возраста способности к языкам не прибавляются!
– …Спросим?
Томас шлёпнул Раяна по макушке:
– Бестолочь! Не позорься! Мастера ему не по своей прихоти годами учатся!
– Годами?! – разочаровался юнец, – И что ты предлагаешь делать?!
Пока младший брат, оправдываясь за устную глупость, пытался не столько признать вину, сколько предложить старшему быстро изучить язык эспа, слова из которого Раяну доводилось слышать несколько раз в жизни, за спинами иде послышались шаги.
«Они здесь!» – испугались мальчики. Идельха, что не боялись гнева короля. Одним этим фактом они внушали страх в сердца принцев.
Шаги приближались, а идеи нет. Тревожные мысли судорожно нарастали. Как вдруг, на белесую голову Раяна нежнейшим тоном осыпался голос:
– Сюда, Томас, Раян! – с высоты вглядывалась в друзей Мишель.
Помощь явилась вовремя. Хоть мальчики и оставили подругу позади себя, она отправилась вслед за ними вскоре после того, как чёрные спины преследователей промелькнули перед её взором. О конечной цели бега братьев Мишель догадывалась, потому следовать за ними по пятам не стала, сократив маршрут выбором иной дороги.
Она знала этот район. Окрестности храма и жившие в них ярые почитатели Богини были хорошо знакомы девочке. В далёком детстве, до житья в замке, каждую неделю дитё проходило здесь десятки, сотни раз, и сейчас, поочерёдно вытаскивая глупых принцев из западни, гордилось этим как никогда раньше.
Не перекинувшись с ребятами и словом, Томас соскочил с широкой каменной стены на землю позади неё. Друзья тут же последовали за ним, безоговорочно веря в своего предводителя.
Только вперёд. Иде бежали быстро, без оглядки. Старший принц, прислушиваясь к окружению, изменял курс в соответствии с ощущениями до тех пор, пока перед троицей не возникла ещё одна преграда.
– Я не полезу в воду! Она опасна! – противилась Мишель, щурясь от всплесков, безропотно прыгающих в воду братьев.
Небольшой водоём посреди домов выглядел зловеще. Странный закуток в странном месте. Судя по многочисленным котомкам с грязными вещами, здесь стирали бельё. Но если бы водоём не обновлялся, то сейчас вместо него дети лицезрели бы тинистое болото. Следовательно, у этой речушки, виляющей меж домов, должен был иметься выход.
– Она за стенами опасна, а не внутри них! – торопил её Томас, поправляя козырек.
– Я учителям больше верю!
– Но, Мишель, Томас прав, – встрял в спор Раян, зачерпывая воду ладонями. – Неприятная, конечно, но безвредная.
– Потому что горячая, – прошипел Томас, указывая на плавающих неподалеку стихийных существ, что съедали мусор, – Здесь, в столице вообще всё безвредное, отданное на волю эспа… Лезь уже давай!
Закончив разглагольствовать, старший принц не выдержал и, неожиданно схватив брыкающуюся Мишель за ногу, стащил смутьянку прямиком в горячую жидкость, что растворялась в воздухе густым паром:
– Далее по воде коллектор. Оттуда есть выход за стены, – заключил принц, отбиваясь от нападок разгневанной бестии.
– Откуда ты знаешь? – оторопел Раян.
«Неужели, всё это время из столицы был выход?» – пронеслось в голове у иде. Мальчик давно знал, что его брат владеет куда большей информацией об этом городе, чем он сам. Отец старался донести до Томаса любые, подвластные королевской семье, тайны. Но то, как он их использует…
– Оттуда, откуда и всегда, – последовал ответ. – Наш отец, несмотря на силу, очень осторожен и предусмотрителен, – отрезал дальнейшие вопросы мальчик.
Так, по сточной воде, ребята и двинулись в сторону коллектора, пока перед ними не возник вход в его туннельную глубь. Мишель сопротивлялась недолго, признав неправоту в выборе эффективного пути, но, завидев не столь прочные прутья решётки, оторопела.
– Если здесь всегда был такой проход, то им мог воспользоваться кто угодно, – вмешалась девочка. Переведя дух, она безрезультатно пыталась опустить полы своего платья ко дну водной субстанции, но эспа, облепившие ноги, так и норовили его поднять.
– А ты знала, Мишель? – разгибая стальные прутья, внезапно повысил тон старший принц, вещая эху. – Если не уметь пользоваться тайной, то она может и укусить, – и, под удивлённые взгляды ребятишек, двинулся в туннель, за их спинами возвратив решетку коллектора в изначальное состояние.
Мишель и Раян неприятно переглянулись. При всей своей любви к тайнам, эту они решили не разгадывать.
Тем временем Томас занял позицию лидера, проводя троицу по известным лишь ему коридорам, освещая их огненными сгустками собственного пламени, что каплями слетали с его рук, освобождённых от покрова. Раян же, сторонясь кусачей тайны, продолжил грести мысли о насущном. Шлёпая в конце бравого отряда, он то и дело поглядывал назад, но преследователей и след простыл.
«Кто они такие? Откуда и зачем явились?» – вертелось на уме у Раяна. Всё же он считал, что если бы облачённые в чёрное фигуры действительно хотели поймать идельха, то у них это непременно бы получилось. Все их осторожные действия, поведение… Они не были похожи ни на прямолинейных стражников, ни на свиту достопочтенных гостей. Неизвестные словно гнали детей куда-то или выжидали момента, но какого?
– Вот, пришли, – вырвал Томас мальчика из раздумий.
Намокшие, уставшие, по пояс в воде ребята, наконец, добрались до заветной цели Раяна… и ныне разочарованно вглядывались в каменные развалины когда-то жилого района внешних границ пламенной столицы.
– И сюда ты хотел сбежать, за стены? – так же разочарованно спросил Томас брата, выбравшись из воды.
На полпути из речушки Раян замер. После рухнувших на голову слов брата лишь вода, колеблясь, заставляла сердце мальчика биться. Томас не мог знать.
– Откуда ты…?
– Оттуда, откуда и всегда, – повторился принц, и небо над Раяном прояснилось. – Мир жесток, Раян. Как ты не понимаешь? Повсюду войны, разруха… Все хотят тебе нападлить, уничтожить, – старался донести понимание до поникшего брата Томас. – Только в замке безопасно. И пусть многие против тебя, я буду рядом. Вместе мы справимся. Скажи ему, Мишель! Это ведь ты вечно с ним носишься! – неожиданно сорвался он на девочку в удивлённой растерянности.
– Хватит, Томас! – взобравшись на берег, остудил гонор брата Раян. – Я тебя и с первого раза понял, не глухой… Это ведь тебе отец приказал, да?
Мальчик, наконец-то, осознал, зачем Томас вывел ребят за стены. Прячась за желание защитить, уберечь, он явно руководствовался приказами отца. Раян был уверен в этом. Он не наследник, но такой же принц на коротком поводке. Королю непозволительно отпускать в бега сына. Томас не плохой брат, просто отец слишком сильно на него влияет.
– …Ты не поверишь мне, верно? Ведь так же ненавидишь его, – глядя в глаза младшего брата, с толикой тоски произнёс старший.
– Верно, – после минуты цепкого столкновения взоров, произнёс Раян.
«И зря», – стало последней фразой Томаса после той тирады.
Спустя неуверенную тишину, Томас всё ещё вёл их, когда дети осматривали то малое, оставшееся от некогда городка: дома, в точности, поросшие мхом фундаменты, усыпанные колким кирпичом; покосившиеся, травяные колодцы, изъеденные временем статуи короля и его верных гвардейцев. Ребята впервые видели нечто отличающееся от их представления типичных сооружений. Дома из таких материалов были подвержены постепенному разрушению. Столичные с виду, однако, они не стояли вечно. Их стены и остальные части испещрялись трещинами, загрязнялись. И под воздействием обычного огня вскоре обратились пеплом, подобранным ветром. Ветром, который свободно теребил листву деревьев и кустарников, шуршащую, так легко поддающуюся грубым прикосновениям маленького принца, опадающую, вянущую в тени от неспособности дотянуться до солнца.
«Здесь так спокойно», – вопреки ссоре, наслаждался пребыванием в погоревшем городе Раян. «Всё идёт своим чередом…»
– Районы для бедных, – вел рассказ Томас, явно недовольный увиденным, – Бедных духом. Тех, кто отказался от жизни с эспа, следовательно, оказался в немилости короля, здесь за стеной, – пронаблюдав непонимающие взгляды, он глубоко вздохнул и начал хвастать знаниями, приободрившись. – Дурачьё, всё просто. Вы же знаете, что Дерроут не всегда жил бок о бок с порождениями. В минувшие времена, еще при сотворении нашего государства в диких землях, он был заурядным городишком. Но когда эспа стали неотъемлемой частью жизни идельха, появились несогласные с их использованием. Таких идельха отселили за стены, заниматься хозяйством. Однако это место давно погорело, – почему-то горестно добавил он. – Большего и я не знаю…
– Не знаешь? – вредничал Раян, – Или не хочешь, чтобы мы знали?
Редко, но младший принц был в обиде на старшего. Просто вымещал недовольство за вечные утайки брата. И пусть. Пусть Томас треснет его по затылку, чтобы нос не задирал, но, на удивление и Раяна и Мишель, их друг молчаливо разглядывал обгоревший кусок кирпича, поднятый на руинах одного из домов. Возможно, он даже и не слышал брата.
– И Кристофа, как видишь, здесь и след простыл, балда! – решила взбодрить ребят Мишель, хлопая по спинам.
– А я-то тут причём?! – возмущался Томас, отодвигаясь от радостной особы.
Мишель весело смеялась. Раян, глядя на неё, начал улыбаться в ответ. Как ни посмотри, Кристофа на руинах и правда не оказалось.
Ветер надрывал листья деревьев. Ворошил кирпичную крошку погорелых зданий и непокорно выл, теребя пряди сырых волос троицы.
– Скажу вам только одно… – решил предупредить друзей Томас, – Никогда. Слышите, никогда не связывайтесь со стихийными порождениями.
Слова слетали с его губ с переменной неохотой. Если он ослушается отца, если втянет Раяна и Мишель в мир взрослых интриг… много плохого произойдёт в том случае. Первый наследник мог только предостеречь непоседливого второго. Ведь он и так располагал его будущим наперёд.
И всё же имелась одна вещь – единственная вещь, которую Томас тщетно жаждал донести до Раяна по дороге домой, мрачно окинув взглядом забытые развалины; несбыточная мечта, застывшая глубоко в душе печального принца: «Если только это возможно, прошу, сбеги отсюда и никогда не возвращайся».
