Читать книгу: «Игнис. Пепельный Хребет», страница 11

Глава 10.4 Пепел (Отбытие)

Обстановка беззвучно нагнеталась. Бумаги незримо шелестели. Дети вели себя значительно тише, нежели днём. Может, проблема крылась в скопившейся к вечеру усталости, но всё окружение отчего-то неприятное притаилось.

Засорённое идельха помещение опустело. От былого застольного балагана не осталось и следа. Весь народ, по крайней мере, не спящая в похмелье либо в силу возраста, часть, собранная Ллойдом, столпилась в дальней части библиотеки, готовая для решительных разговоров.

– Ну-с, чего ты нас от празднеств отрываешь, внучек? – внезапно вспомнил о родстве с ребенком старейшина. Испивший чуть ли не с сотню кружек хмеля, предводитель крепко стоял на своих ногах и деловито щурился, ни в коем разе не обузданный силой домашнего алкоголя, – Сразу к делу давай.

– Вениты здесь, в подземелье, – коротко высказался Фрин, принимая совет уважаемого деда.

Глаза панически забегали. Новость мгновенно захватила умы вмиг посерьёзневшего общества, и в зале поднялся гул.

Размашистые в диалогах, идельха кричали, спорили и возмущались. Кто-то обвинял пепельного мальчишку во лжи, кто-то соглашался с ним, припоминая прячущиеся в темноте взгляды, а некоторые оставались в стороне, сущностью вливаясь во мнение окружающих. Но были и те, что не понимали ни первых, ни вторых с третьими.

– Ллойд, а кто такие эти вениты? – высунулся Раян из суматохи.

После посиделок под крышей башни, мальчик, как всегда, проследовал за Фрином, влившись в пепельное сборище. Взгляды иностранных идельха более не ранили его, не цепляли силуэт чуть только завидев. И всё же, одному Раяну, без Фрина и Мишель, которая куда-то подевалась вместе с Руной, становилось не по себе. Потому он скооперировался с Ллойдом, ушлым и вредным малым.

– Вениты – одна огромнейшая секта, – хвастался знаниями Ллойд, потирая нос. Кажется, его забавляло любое беспокойство собственной персоны.

– Как это секта?! – рисовались иные представления Раяну.

– А вот так! – тешил самолюбие малыш, – Пьют человеческую кровь, а потом по подземелью ползают!

– Ерунда какая… – не верил мальчик. В окружающем вакууме, принц всеми силами пытался примерить слова Ллойда к реальности, когда его спокойствие неожиданно прервали.

Спустившись по лестнице, Руна, не обращая внимания на галдящий народ, вбежала в его поток, ища мальчишеские силуэты. И, обнаружив желаемое, тут же присоединилась к Ллойду и Раяну.

– Руна, а где Мишель? – забеспокоился мальчик, – Вы ведь вместе были.

– Тихо, – жестом велела девочка, – Она отдыхает наверху. Устала, бедняжка, – да, подойдя ближе, склонилась в круг детей своим бюстом, улыбаясь, – О чём болтаете?

– О венитах! Пламенный иде не верит, что это секта!! – возмутился Ллойд, – Руна, скажи ему!

– Как скучно, – сетовала Руна, разочаровавшись в теме беседы, – Если сам не можешь заставить его поверить, значит, ты и обряд пройти не заслуживаешь.

– Да ну тебя, ведьма!! – выкрикнул братик, за что получил шлепок по своей дрянной башке, и, почёсывая затылок, продолжил убеждение, – Вениты это не наименование секты, это бывшие ее члены, которые считали, что если выпьют человеческой крови, то станут идемарис.

– А где логика? Как можно, выпив крови человека, стать чудищем? – сомневался Раян, трепетно ожидая ответа.

– Они верят в это, – задирал нос Ллойд, – Эльбрах могли перевоплощаться в деревья, в свой истинный вид. Сектанты же хотят добиться похожего эффекта. Пытаются. А потом кровь иссушает их тела, забирает сознание, и иде становятся бесполезным куском собственной стихии. Правда, достаточно сильным.

– Понабрался всякого от Хойта, а теперь расхваливаешься? – смеялась Руна, прикрывая ротик ладонью.

– А ты вообще ничего не знаешь, ведьма! – сетовал малыш, показывая язык девочке.

Барышня недобро сверкнула глазками. «Потом поговорим» – читалось в её взгляде, теребящем гусиную кожу Ллойда. Он тут же прекратил позерство. В тот момент Раян лишь печально посмеивался себе в сторонке. Поскольку, хоть и частично, был в курсе разговора.

Когда-то давно старик Бхайвер рассказывал вешним ученикам о сектах и их сектантах – идельха, вопреки здравому смыслу, перенявших иную веру. Однако негативное восприятие инославных исходило из страха к неизведанному. А после растекалось по миру, как отравленная вода, заливаясь в горла недалеких слушателей. Ведь, кроме ругани, ничем не обосновывалось и веса не имело.

О чём никогда не слышал юноша, так это о том, чтобы члены какой-либо из прославленных «сект» самовольно пили кровь, отправляя в свободное плаванье по подземным тропам свои тела. Если, конечно, сказанное не было стариковской байкой.

– И вообще, как жидкость может иссушить тело? – заинтересовалась темой Руна. Улыбка девочки в это мгновение выглядела настолько жутко, что можно было подумать: «Она хочет на ком-то эту самую жидкость испытать».

– Кровь человека – это эфир. А эфир – это чистейший яд для нас! Как ты не знаешь? – громко вопил малыш, – Он может запросто превратить твою стихию в настоящий пепел! – заикнувшись, добавил он, – Я всё рассказал, только не бей!

И вновь сценка ментальных побоев повторилась. И вновь Раян замешкался. А между тем, толпа пепельных иде, в которой находились дети, продолжала неистово шушукаться, упоминая венитов. Но теперь юноше казалось странным их дрожащее поведение. Ведь вениты – отнюдь не идемарис, которых взрослые иде не смогли бы одолеть даже при желании. Так почему же…?

– Тихо! – скомандовал старейшина разбушевавшейся толпе. Он уже принял решение, но прежде желал расспросить внука, – Ты их сам-то видел?

– Да. Чётко и ясно, – резко ответил мальчик, готовый к любому повороту.

– Где ты их видел и скольких?

– На развилинах. Приблизительно десять-двадцать.

– Хм… – громко закряхтел старейшина, – Не к добру это… Будь очернены эти земляные, копатели хреновы, – пробубнил он, впадая в повторное раздумье.

Тишина. Успокоившийся народ, даже не помысливший прервать опытного предводителя, ожидал озвучивания жутко важных для его судьбы приказаний. Не помыслили о вмешательстве и малыши, осматривая волнительные стороны разноцветной толпы.

Один лишь Фрин, доверенный внук старейшины, мог невзначай возразить своему деду, но без мыслей по делу этого смелого шага производить не желал, опасаясь падения временного авторитета.

– Завалим проходы в пещерах на юге и востоке. Пусть лезут на кладбище! – внезапно громко прикрикнул старейшина во всеуслышание, – Я сказал быстро! – и пепельные иде, в тот же миг ожившие, стремительно забегали, подготавливаясь к серьёзным действиям.

– Но дед, если…

– Если не получится, значит, по-другому будем думать… – злостно прервал он внука. И, повернувшись к Раяну, заулыбался так лучезарно, что у ребенка и мысли не возникло засомневаться в его неожиданной доброжелательности:

– Что касается вас, огненные детки, будете здесь, пока мы не прогоним эту ересь, – и, приметив сомнение во взгляде мальчика, добавил, стукнув по значку на рдяной форме, – …Ты же не хочешь помереть вдалеке от своей Богини?

– Нет, но… – неоднозначно ответил Раян.

– Вот и славненько! – расплылся старик, заливаясь смехом, и направился в ждущую присутствия главаря толпу важных умов.

– Фрин, он это серьёзно? И сколько нам тут оставаться?

– А вы куда-то торопитесь? – иде напротив отрицательно покачал головой, – Тогда сами найдёте, чем вам пока заняться, а я пойду помогу остальным.

– Я тоже могу помочь, – решительно предложил содействие Раян.

– Отдохни, путешественник. Пепельные сами могут постоять за свой дом, – кинул на прощание черноволосый Фрин, хлопнув друга по плечу больной руки, и исчез в разноцветном балагане.

⪦ 1 ⪧

Зал пыхтел работой. Все спешили наружу. Обмундированные специальным снаряжением, пещерные идельха передвигались быстро, но нескладно. Однако пухлые габариты не мешали им сбивать друг дружку по пути, при этом задорно свистя и переговариваясь, подгоняя собственный рабочий темп.

Несуразная беготня казалась похожей на недавнюю организацию застолья для гостей, только с подходом посерьезнее, что было не свойственно пепельным иде. Да и принц, осознавая всю тревожность ситуации, не мог признать их столь похожими на пламенных в данный момент.

Немая сцена, огранённая шумом. И две фигурки посреди проезжей части.

Раян бездействовал. Доброжелательный по натуре он был обижен на отказ Фрина от помощи. Оттого юноша надуто съежился, ловя косые взгляды Ллойда, снующего вокруг него, но озвучивать вслух свои стенания не стал.

Пепельный хвост тоже молчал. Отвлекшись от скучной цели, он выискивал в толпе пропавшую Руну, но, спохватившись, вновь прицелился в гостя, потащив того в произвольную сторону на поиски развлечений.

В этот день ничего значительного в поле зрения ребят более не случилось. Отложив тревоги, Раян предался будничному веселью с малышней, которая тут же принялась обучать иностранца культурным играм на общую радость.

Фрин окончательно пропал в плотной, словно море, толпе. Сестрёнка Руна исчезла в тумане дымкой. Только Ллойд, мелкий засранец, который скрылся из виду Раяна после пары игр, продолжил так же неожиданно возникать перед его взором, как и скрываться под наигранные вздохи окруживших иноземца ребят, успевших свыкнуться с бестактностью пепельного братика.

К ночи всё повторилось: дети, игры, внезапный до дурноты Ллойд, смешки мимо проходящих идельха, аналогично свыкшихся с временным пополнением. Только вот извинения перед другом Раяну пришлось отложить.

Подобно Фрину, Мишель не появлялась в библиотечной зале. Неугомонная Руна отказывалась выдавать сестренку, да с таким видом, что Раяна с двойным махом начинала грызть совесть о правильности своего поведения при подруге. Юноша помнил, каких гадостей наговорил Мишель на человеческой площади и давно хотел извиниться. Принц мысленно страдал, в конце концов решительно отказавшись её беспокоить. Поскольку верил, что время на его стороне.

Многим позже Раян всесторонне обучился тонкостям пепельной культуры. От нечего делать идельха зазубрил правила здешних игр, побеждая раз от раза. Словно на уроках изобразительного искусства, разрисовал обороты стеллажей пейзажами. Не хватало только лошади, чтобы верховую езду попрактиковать.

А вот с кальяном у него не задалось. Места в легких безусловно не хватало, чтобы возыметь правильный эффект от байхового курева. Зато неправильный, пожалуйста, принял вместе с храбростью вдобавок. И вновь проникся желанием предложить помощь занятому делом народу, и вновь получил отказ, в очередной раз обидевшись.

По мнению мальчишки, из компании иде ликовала только Мишель, часами переговариваясь с пепельной девочкой на понятные только им темы. Однако и для него радостью не обошлось.

Тревожные сны перестали мучить принца. Правда, на следующий день иде впал в меланхолию, не ведая куда деться. Тогда Ллойд познакомил воющего от безделья друга с молодыми мамами. Раян было начал отпираться от внезапных насестов с женской части аудитории, но те завлекли его историями о виденных их мужьями в пещерных глубинах руинами, и идельха ожил, продержавшись на любопытных рассказах до самого вечера.

⪦ 2 ⪧

Где-то на далёком от подземелья горизонте воспрянуло солнце. Но Фрина, предводителя троицы, было не видать в его алом свете. Оттого, чтобы Раяна не изводила кипящая в бездействии совесть, Ллойду частенько приходилось чем-то занимать противного пламенного иностранца.

Дело было не в том, что мальчик не смог сам найти занятие, а в том, что он плохо искал, окруженный потенциальными недоброжелателями. Да, парнишка отрицательно относился к взрослым, обходящим принца стороной и строящим козни, кроме, пожалуй, Кристофа – самопровозглашённого отца Раяна.

И юноша понимал, что это неправильно. Он вечно тревожился по поводу сложившихся в его уме представлений об идельха старшего возраста. Поэтому старался не избегать дружелюбных к нему представителей старшинства. И это несказанно помогало мальчику по нынешнее время…

Этот день, второй день, намеревался пройти так же незаметно, если бы не один случай, когда Раяна отвлекли от безделья сами пепельные взрослые.

– Это ты пламенный? – манила его улыбка, – Поди сюда.

Раян тотчас отвлекся от родительского общества и вышел в зал.

– Зачем?

– Так нужно. Приказ старейшины, – пригрозил мужчина и, вспоминая отца, сопротивляться воли предводителя юноша не стал.

Под тревожащими взглядами двух мужчин и молоденькой на вид девушки мальчик забрел в необычное для башни место, плотно завешанное тканью. То была мастерская кочевников, скрытая от наружной действительности.

– Можешь смотреть, – послышалось за спиной, и принц словно бы расцвел.

Вопреки взрослой компании, радость и счастье застали приключенческую сущность Раяна. Не колеблясь, иде просеменил к стоящему посреди помещения столу, заваленному ювелирной утварью, да принялся осматривать диковинки по очереди.

Карты, свитки, истлевшие рукописи наряду с ювелирными инструментами и драгоценностями завладели привольями комнаты, вещая своей чудотворной старостью. Блеск, утраченный и нет, приманивал сердце. Переливаясь в теплом свете, он водил хоровод зайчиков по черным трафаретам, заготовкам и планам. Но, на печаль Раяна, любая вещь в светлице являлась такой же зашифрованной людским языком ценностью, что и томики в библиотеке. И, подобно прошлому, мальчик поддался было огорчению, но старшие иде обнадёжили любопытство маленького его, вещая о раскрытых ими подробностях опасного прошлого.

– Это древнее искусство печатей, – гордо твердили кочевники, указывая на трафареты с заключенными в плетеные круги чернильными символами, – По преданию, эльбрах передали знание о нём людям. И слабый по природе человек изменился. Благодаря печатям его багряная кровь приобрела до этого невиданные свойства, прозванная эфиром. И, возгордившись, он бросил ценное знание на дно Бездны. Так, спустя тысячелетия, наш народ обнаружил забытое искусство в недрах пещер и наловчился пользоваться им себе во благо.

Не сказать, как был удивлён мальчик, до этого считающий пепельных иде обычными пещерными кочевниками с задатками ювелиров. Ведь ребенок при разговоре с Фрином даже помыслить не мог какая закрученная история витает вокруг необычных пепельных каракуль.

Но всё же, помимо удивления, Раян испытал и чувство удовлетворённости. Можно сказать, заполнил остаток нетронутого островка информации, а именно понимание, на чём крепилось союзничество пепельного и пламенного народов.

Ответ был прост: то самое вышеупомянутое искусство. Как понял мальчик, эти иде сооружали кочевые лагеря на стоянках древних людей. Они забирались в такие места, куда не всякий решит спуститься. Не всякий сумеет спуститься и не заплутать в холодных недрах, полных сокровищ. Так, беря драгоценности за основу, они создавали украшения в переносной мастерской, внедряя в них свое исключительное искусство. Неудивительно, что прочих идельха оно манило.

– Значит, иде земли нужно ваше искусство? – сделал для себя выводы Раян, – Зачем же ещё воевать с вами.

– Хоть ты и ребёнок, но говоришь обидные вещи, знаешь, – подхватил один из мужчин, наигранно улыбаясь, – Но да, отчасти здесь и твоя правда.

– А чего они раньше не нападали? – снимал покровы Раян.

На секунду те затихли, переглядываясь. Если заметить, то представленные идельха не выглядели заурядно. По крайней мере, цветастых уборов господа не носили. Наоборот, имели строгие черные наряды, по виду удобные для браней, сродни форме Раяна. Поэтому внушали осторожность.

– Слушай, Кироль… – обратилась девушка к съевшему лимон идельха.

– Да ладно, Джер. Ничего такого сверхсекретного здесь нет, – разводя руками, изъявил он, прерванный третьим, стоящим у стенки, мужчиной.

– Предводитель у них сменился. Лагузой звать, – сухо выводил тот факты. – Считает, что весь поверхностный и подземный грунт принадлежит одному ему, земляному, мать его, идельха, – судя по недовольным кликам, выразился Лари.

– А почему вы мне всё это так свободно рассказываете? – поинтересовался мальчик, прерывая ругань взрослых.

– Тебе разве не интересно? – веселилась Джер.

– Нет, просто вы казались мне такими…

– Страшными, даже дикими, верно? – подхватил не пронятый обидой Лари, – Не мудрено. Пепельный народ многим отличается от понимания поверхностных идельха о его культуре.

– Ага. Ради наших артефактов к нам куча именитого народа с верхов захаживала, – продолжил миловидный Кироль, – Даже исчезнувшие из истории иде вихря. Правда, их появления я уже не застал, – неловко почесал он затылок.

– Ого, – воскликнул Раян, – Вы оказывается довольно популярные.

– Да. Только старейшина нас не о том рассказать просил…

– Он не хочет, чтобы гости померли по дороге, – влез со своей копейкой Лари, пугая ребенка. Благо Джер тотчас остудила напал товарища.

– Не обращай на этого дурачка внимания. Он просто переживает. Однако по правде мы хотели поговорить с тобой об артефактах.

– О безделушках, которые могут сдерживать нашу силу? – проговорил принц, сжимая свое запястье.

– Не только сдерживать. И вовсе не безделушки, – увидела браслет барышня. – Ведь артефакты оттого называются так, что могут служить для идельха любой вещью. К примеру, твоя форма – это тоже артефакт с внедренной в неё печатью.

«Так значит этот символ…» – полез за шиворот принц, замерев в несуразной позе, ведь кое-что припомнил.

Замок. Коридор. Извечная ругань с братом. Томас много раз утверждал, что форма принцев не из дешевых, принуждал Раяна беречь ее, не изнашивать. Ведь та могла подолгу сохранять тепло подобно одеянию храмовников и даже в пламени не сгорать. Однако ребенок не хотел знать причину. Как и бижутерия, вещи его не интересовали.

«Почему же Томас сразу не рассказал про печать?» – жалел юноша, гладя теперь уже знакомый символ на изнанке формы.

– А на что еще они способны, эти печати?

– Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, – улыбнулась леди, – Давай, покажу, – и мальчик радостно подошел к задорной даме.

С обоюдного согласия Джер пленила руку юноши, повернув к себе ладонью. Обнажая покров, тоненькие пальцы девушки покрылись чёрной сажей, обратив ноготки цепкими когтями. Завороженный, принц не двигался.

Секундой спустя на кончиках чёрных игл начали извиваться языки ночной краски. Поддаваясь пляске пальцев, они ласково, но умело выводили линии на коже оторопевшего мальчика, и, спустя пару мгновений, на его горячей ладони красовалась печать с неизвестным символом во главе. Правда, от крючковатых загогулин не исходило ничего необычного.

– …И что же в ней особенного? – возмутился он, разочаровавшись в древней силе.

– Сейчас – ничего, – усмехнулся мужчина напротив, – У разных печатей разные свойства в зависимости от символа. Эта печать с символом Кси просто притягивает элемент к элементу. В твоем случае – жар к жару. Вот выйдешь на поверхность и поймёшь, – жестом указал он к небу. – Правда, она сотрется, как только ты ее используешь или покров снимешь.

– А какая отстраняет элемент от элемента?

– Ты про свой браслет? – взглядом вильнул собеседник под рукав мальчика, – Это Сигма.

– …Ничего не спросите?

– Зачем же лезть идельха в душу, если он того не хочет? – твёрдо высказался мужчина, и принц обрадовался такому отношению.

Как ни крути, но за несколько дней, проведённых в библиотеке, Раян успел сдружиться с пепельным народом и перестал его опасаться.

– А печать на этом артефакте, – Джер протянула ребенку кольцо, – Вберёт в себя часть твоего пламени, оттого ты убавишь в весе. Её символ – Тэта. Обычно такую печать идельха используют в бою для маневренности, поступаясь силой. Или, в твоем случае, для езды верхом, чтобы лошадь не угробить. А так как мы сворачиваем лавочку, то отдаю её тебе задарма, – добавила дева.

В ту же секунду кольцо оказалось в ладони ребенка. Маленький камешек и еще более миниатюрная печать внутри смотрелись поистине впечатляюще. Не каждый мастер мог похвастать такой работой: даже ребенок это понимал. Как и то, что пепел, законсервированный в драгоценности, прослужит ему века и даже больше. Слава Богине, у Раяна хватило ума не спрашивать о стоимости занятной вещицы. Ведь носить подобное у пламенных идельха – прерогатива богачей, как и езда на лошади.

«Так вот что это за штука была», – сощурился он, вспоминая свои занятия на бравом скакуне, и тотчас до ребенка дошло:

– Так значит, ваши артефакты по всему континенту используются?

– А за какие шиши мы выживаем, полагаешь? – гавкнул Лари, приструнив юношу, – Продажа и изготовление артефактов – наш основной доход и ремесло. Для себя же пеплом и на коже печать начиркать можно.

– Да-да, – подхватил Кироль, – Но не переживай, с нас не убудет из-за одного колечка. Тебе в путешествии оно куда как более пригодится.

– …Про путешествие вам Фрин рассказал? – насторожился малыш.

– Фрин? А, ты про Хойта? – опечалилась дева, – Да нет, он с нами не в ладах. Ведь дело предков продолжать не хочет…

– Тут и самим нетрудно догадаться. Твой дом не в двух шагах от Пепельного Хребта находится, – закончил за нее Лари.

– Ага… – потянул мальчик, вспомнивший о своём положении относительно географической карты, как беседу прервали.

– Вы трое, старейшина вас зовёт! – вскочил в затемнённую комнату незнакомец, взирая на своих товарищей. И тут юноша начал припоминать. Именно к этим идельха проследовал старейшина пепельных двумя днями ранее, окончив волнительный диалог.

«Видимо, они и есть те важные умы…» – намотал иде себе на ус и, вместе со знанием, вышел в зал, оказать присутствие на внеочередном собрании по делу пепельного народа.

⪦ 3 ⪧

Свет. Пепельные идельха. Тишина. То же сборище и помещение. Не хватало только пары пьяниц, вальяжно возлежащих на заднем фоне, но как говорится в народе: «И так сойдёт».

Мелькающее неистовство прервалось, и мгновенье остановилось. Идельха, кучками окружившие козырное место старейшины, внимательно прислушивались к сплетням, ожидая его приход. Но, как ни странно, предводитель всё ещё не появлялся. Видимо, по сие время советовался с «мастерами древностей», как запомнил бойкую троицу Раян.

– Давно не виделись, – дотронулся до плеча пламенного иде пепельный.

– Фрин! Ты где был? – одновременно испугался и обрадовался принц другу.

– Потом, – резко кивнул тот в сторону, указывая мальчику на долгожданное появление пепельного деда. И принц послушно переключил взгляд.

Старейшина появился в зале неожиданно. Вальяжно шагая в сопровождении доверенных личностей, в числе которых Раян мог пронаблюдать недавних взрослых с необыкновенно серьёзными для его воспоминаний лицами.

Старейшина не стал присаживаться на скопленное из книг место. Он гордо стоял перед пепельной семьёй, скрупулезно высматривая присутствующих. По его грозному выражению можно было предположить, что молвы, оговорённые на собрании, будут отнюдь не приятными. Так и случилось:

– Вы, как я полагаю, рассчитываете на приятные новости, – внезапно начал он, обращаясь к залу, – Но ничего не случается так, как предполагается ранее. И, хотя мы чтим раздолье и, как говорит пламенная молодежь, всеми фибрами за демократию – перемены неизбежны, – и на пару секунд замолчал, – Потому как полностью завалить упомянутые ранее проходы нам не удалось совместными усилиями всех присутствующих – сегодня мы, одно их племён пепельных иде, – выдержал он паузу, – Спускаемся ещё глубже, прямиком в Утэро.

На такое заявление зал не то, чтобы загудел, он онемел. Никто не отвечал, хоть старейшина и ожидал ответа.

Пламенному иде стала непонятна ошеломительная реакция зала, впрочем, как и обычно. Мальчик желал спросить о заявленном Фрина, но тот панически замер, переваривая сказанное.

– Фрин…? – невзначай толкнул друга Раян. Он впервые видел юношу таким растерянным. Ведь раньше казалось, что вывести из себя этого черноволосого, вечно хмурящегося ребёнка практически невозможно.

– Но, если туда спуститься… – ожил он.

– Да, – прочитал тревогу внука старейшина, – Просто не выберешься.

– Просто?! Говори открыто! Оттуда невозможно выбраться! – крикнул кто-то из гурьбы, и его возражения подхватили остальные иде, яростно оскорбляя решение старейшины, чуть ли не переходя на личности.

– Тихо! – скомандовал дед, и сторонние донимания прекратились.

Повисла тишина. Идельха суетились в такт, переглядываясь друг с другом. Кто-то осуждал задуманное взглядом, кто-то плакал. Но таково было решение старейшины – закон, которому нельзя перечить.

– Разве другого выхода нет? – смирно спросил внук, вызывая раздражение главы на себя. Но гляделки продолжались недолго, ведь тот так и не ответил.

– Рассосались все манатки собирать! – крикнул дед, и народ послушался.

Только вот Фрин не отставал от прародителя в искусстве юркого увиливания от окружающих и поплёлся вслед за ним, ведя за собой пламенного юношу, проводником которого всё ещё являлся.

Но не оттого заметивший преследование дед не стал останавливать внука. Иде считал его достойным правды. Потому, заведя детей в закулисье, он томно развернулся и промолвил то, о чём хотел знать его отпрыск:

– Вениты с бухты-барахты не берутся, – завуалировано начал глава, перейдя на грозный шёпот, – Охотник в этих местах появился, да ещё и матёрый. Уже нескольких наших арендовал. Насовсем, – и увидев переменившееся выражение лица напротив, сменил тему, обращаясь к иностранцу, – Пока завалы держатся, тебе и твоей подруге лучше свалить отсюда по-быстрому. Ллойд! – крикнул он, зная о пронырливости упомянутого малыша.

– Да? – ответил возникший из ниоткуда мальчик.

– Выведи гостей наружу.

– Что?!

– Это приказ!

– Но ведь Фрин…! – и показательно вздохнул, хмуря чёрные бровки подобно старшему братцу.

– Мне нужно с ним поговорить, – перехватил глава мальчика у пламенного друга и тот, повинуясь, скрылся вместе со своим дедом за старыми книжными стеллажами на немое разочарование Раяна.

– Не парься. Раз он обещал, значит, догонит нас, – дружески ударил принца в живот мелкий. Но был неприятно удивлён его, словно стальным, пламенным прессом, отряхивая разболевшуюся руку.

– И как же он нас найдёт? – наконец, заговорил Раян.

– Тут тяжело заплутать, тем более мы пройдём через очень занимательное место… – подозрительно захихикал Ллойд, молча подталкивая иде к выходу, но безуспешно, – Ну ты и толстый! – подметил он, за что тотчас был поколочен.

– Ничего не забыл? – рассердился принц.

– Прости, я пошутил. Стройный ты, стройный! – запищал малец, прикрывая голову от затрещин.

– Не в этом смысле! А как же Мишель?! – ругался Раян, но обмяк, вспомнив нежелание подруги видеть его натуру.

Ллойд раздражённо выдохнул. Он оказался в курсе событий.

– Пошли вместе, фиг с тобой!

И юнцы спешно поплелись за пламенной девочкой во владения пепельной. Они ещё не знали о пропаже Мишель. А Руна тем временем знала прекрасно. Но совершенно не беспокоилась о разоблачении, ведь раскусила наивность Раяна, как только завидела мальчика в башне, готовясь к играм с настолько забавным пламенным дитя.