Отзывы на книгу «Где ты был, Адам?», страница 3

На войне людям всегда тяжело. Сложно народу завоеванному. И никто не думает, каково народу-победителю или же идущему к победе. Большинству приятно ощущать себя хозяевами положения. Но встречаются Люди. На их плечи ложится вся вина, все горести, принесенные другим нацией, к которой им выпало принадлежать. Непомерный стыд и тяжесть раскаяния. К таковой породе относился Генрих Белль. Сейчас, когда война ищет новые жертвы, именно такие человечные произведения необходимо читать и подавать в школьной программе. И ведь действительно, волей-неволей, приходится до конца нести бремя своего народа. Если ты человек, если ты хочешь оправдать это звание, ты обязан разделить со своей нацией всю ответственность за поступки. Как же тяжело было людям с собственным мнением , которых угораздило родиться немцами и достигнуть сознательного возраста, да ещё принадлежать к мужскому роду в годы Второй Мировой, когда ослепленному психически неуравновешенному человеку, который забыл о Боге, забыл о любви, даже о своей явно не арийской внешности забыл, вздумалось взять реванш, отыграться, уничтожить систему, провозглашенную Версальским договором. ''Где ты был, Адам?'' - как раз история, написанная кровью тех, втянутых в

Дерьмо

людей, солдатах, которые носили в себе идеи пацифизма и видели в войне лишь

бессмысленный шум

, евреям, которым ''не выпало чести'' принадлежать к высшей расе, тем, кто слишком любил людей, всех, без исключений, ''in corpore''. Трогательные, мучительные рассказы о невероятно циничной и бессмысленной жестокости, о глупцах, которые свято чтили порядок и блеск орденов, о тех, кому страшно было существовать вне системы и о тех, кому было отказано в праве на жизнь, потому что они-то и желали быть вне, желали выпрямиться в полный рост, что на войне крайне нелепо. Но тут смерти являются избавление от мучений, гибнут те, кого не заслуживает этот погрязший в липкой крови мир. И за них остаётся лишь помолиться. Помолиться не ради себя, а ради Бога. Ради всего мира, который, может, и не заслуживает этого, но ещё может спастись. Его ещё могут вынести из пекла на плечах такие безумцы. Те же ненормальные немцы, которые вместо того, чтобы гордиться своей родословной, священным правом на лучшее, ''избранностью'' выбирают гибель в любви к еврейская, гибель в любви к людям. Война не смотрит на чины, ордена и лица. У неё нет любимчиков. Перед смертью все равны. Потому смерть без разбора хватает в когтистые лапы и обдает смрадным дыханием, как ее фанатиков, так и ненавистников, заодно прибирая равнодушных. Читать! Пробудите в себе человека, если он вдруг приснул, а если бодрствует, дайте ему духовной пищи!

Мы часто любим говорить, что все наших руках, что это мы делаем нашу жизнь такой, какая она есть. Конечно, ведь это обнадеживает, вселяет в нас уверенность, что мы хозяева своей судьбы. Стоит только захотеть и приложить некоторые усилия, и мы, преодолев любые препятствия, воплотим свою мечту в жизнь. Кому такое не понравится? Кто не захочет поверить в эти слова? Но возьмите любую историю о войне, и Вы поймете, что это не так. Вы поймете, что это всего лишь заблуждение. В лучшем случае у нас есть выбор, по какой дороге нам пойти, а что будет там, за поворотом решит Случай.

Генрих Бёлль сделал свой выбор, когда не вступил в ряды гитлерюгенда, тем самым проявив свое отвращение к фашизму, и не пошел добровольцем на военную службу. Он предпочел работу в букинистической лавке и писательство. Затем поступил в Кёльнский университет, и на этом его «привилегия» принимать решения закончилась. Фюрер сказал: «На войну», и все отправились на войну, а если быть точнее, всех отправили, независимо от того, чем новоиспеченные солдаты занимались раньше и верили ли они в великую Идею. Бёллю повезло – побывав на Восточном и Западном Фронтах, получив три или четыре ранения, искалеченный физически и морально и преисполнившийся отвращения к фашизму, он все-таки выбрался из мясорубки Второй мировой войны, чего не скажешь о его героях и миллионах солдат.

Знаете, я долго не могла разобраться в своих чувствах после прочтения этой книги, не могла подобрать слов, чтобы описать ощущения, оставшиеся после нее… В отличие от других книгах о войне, эта далась мне, на удивление, легко. Я перелистывала одну страницу за другой, а перед моими глазами стремительно проносились истории жизни обычных людей, которые по воле случая стали частью общего безумия. Настолько стремительно, что перевернув последнюю страницу, я уже не помнила ни имен, ни деталей. Остались лишь расплывчатые образы – доктор, случайно наступивший на снаряд, солдат с целым чемоданом токайского для своего командира, еврейская девушка, отправившаяся навестить родных и сгинувшая в лагере смерти, начальник этого лагеря, отбирающий самых голосистых для своего хора и, не задумываясь, отправляющий всех остальных в печи, солдаты, строящие мост, который сразу после постройки будет взорван по приказу военачальника, и сын, прошедший все и вся, и умерший на пороге материнского дома. Образы, которые переплелись между собой и еще долго не выходили у меня из головы, отзываясь тупой ноющей болью. Болью и обидой за целое поколение людей, которые стали невольными пешками в большой и бессмысленной "игре" политиков.

– Вы как будто человек разумный, – сказал лейтенант. Файнхальс молчал. – И, стало быть, понимаете, – продолжал лейтенант, откупоривая вторую бутылку, – что все это дерьмо. Все! Вся эта война! Файнхальс молчал. – Дерьмо, да и только! Конечно, выигрывая войну, так не скажешь. А вот про эту войну – прямо скажу, что она препохабная!

"...в сущности говоря, человека ни к чему не принудишь, человека можно лишь уничтожить, смерть – вот единственное насилие, которое можно по-настоящему над ним учинить. Человека не принудишь остаться в живых, не заставишь любить; по-настоящему властна над ним одна только смерть."

Перед нами - агония Нацисткой Германии. Сгусток пустоты, отчаянья, непонимания и безысходности; бессмысленные действия, направленные только на то, чтобы отсрочить неизбежное. Книга представляет собой мозаику из отдельных зарисовок, связанных тонкими нитями человеческих жизней; остается только сложить их в нужном порядке - и перед нами откроется ясная, четкая структура, где важна каждая мелочь, каждая трагическая случайность. Над всем этим - неотвратимая тень смерти. Русские танки с востока, американские с запада, а посередине - любовь немецкого солдата и девушки-еврейки, такая нелепая в мире, который уже трещит по швам... И один-единственный, невысказанный вопрос: "Зачем?"

Отметим сразу, что о Генрихе Белле я знал на момент прочтения романа крайне мало: нобелевский лауреат, прославившийся благодаря своей антифашистской прозе….знаете, я ждал что-то вроде Ремарка, но получил абсолютно непохожую на романы Ремарка историю. Итак. перед нами Германия, 1945 год - подходит к концу Вторая мировая война и весь мир празднует победу.…Весь, кроме Германии, и именно ее и показывает нам автор. То, как он это делает заслуживает отдельной похвалы. Перед нами не роман, а скорее сборник новелл, объединенных темой войны и человек на ней. Белль использует очень интересный прием-сначала идет крупный план и мы видим безликие военные соединения, куда-то бегущих солдат, но затем автор фокусирует наше внимание на отдельных людях. Они не храбрецы и отнюдь не герои - самые обычные люди, по большей части попавшие на войну случайно и вынужденные тянуть солдатскую лямку наравне со всеми. Важно отметить и общее настроение книги - колоссальная усталость-кажется, что даже сами вещи устали от бессмысленной и беспощадной бойни. Чего уж там говорить о людях? А ведь именно на долю отдельных людей выпадают самые страшные испытания в романе-тут у нас любовь немецкого солдата и еврейки, любовь, которая заранее обречена на гибель. Красота, гибнущая под пулями немецкого офицера-что может быть печальнее? И я не зря писал об отсутствии героев-все смерти в повествовании далеки от определения «героический», им больше подходят такие эпитеты, как «абсурдный» или «трагический». Что может быть абсурдней, чем гибель от осколков винных бутылок? А уж найти смерть в шаге от родного дома-это запредельный уровень печали, как по- мне. В том, как кажется и задумка автора-показать войну уродующую, лишенную всякого милосердия, на которой гибнет палач и жертва, преступник и невиновный - каждый и спасения от смерти нет. Все же, несмотря на давящую атмосферу, роман смело можно рекомендовать к прочтению.Моя оценка 5 мирных дней, теперь и навсегда из 5.

Что есть смерть конкретного солдата на войне? Просто типичный случай - один из тысяч. Можете просто поверить - ничего особенного. Об этом же говорил Ремарк, смерть одного человека на фоне грандиозной войны кажется таким незначительным событием, что об этом не напишут даже в газетных сводках. В этой книге можно разглядеть разных людей, сражающихся, тем не менее, за одну цель. Здесь есть добрые начальники и злые; храбрые солдаты и трусливые; солдаты, всю войну просидевшие в больничной кухне и солдаты, уставшие сидеть в окопах под вой рвущихся снарядов. Одни осознали, что нет ничего хорошего в смертях, что не придумать смысла всем их действиям, что не отмыться потом от крови и не оправдаться, что ты убивал лишь потому, что был на войне... Возможно, что назвать смерть "смертью героя" можно лишь тогда, когда уверен, что солдат сложил голову ради цели высокой. Что же делать со смертью тех, кто, осознавая всю никчёмность итак уже почти проигранных сражений, продолжает вести себя дальше, в атаки? Виноваты ли они, "простые винтики в огромном механизме сражений" или всё же, то была не их воля? Они просто выполняли приказы?.. Они умрут в зловонной яме со спущенными штанами. В мотоцикле, из-за того, что не надели каску, чтобы выглядеть серьёзнее. На крыльце родительского дома, погребённые под штукатуркой и белым флагом, не дотянув минуту до встречи с матерью. На одной из битв, не дотащив до начальника полный чемодан токайского вина... Они умирают слишком просто, слишком непринуждённо, без часов мучений, оторванных конечностей и предсмертных судорог. Они умирают так, как умирали на войне большинство солдат - тихо и незаметно.

" - Где ты был, Адам? - В окопах, господи, на войне...".

К своему стыду, дожив до двадцати двух лет, я ни разу не читала книг о войне глазами немцев ("Прогулка мёртвых девушек" Зегерс не в счёт). Наверное, когда-нибудь я доберусь до Ремарка, а пока - расскажу о впечатлениях от романа Нобелевского лауреата Генриха Бёлля "Где ты был, Адам?". Я родилась в то время, когда нацисты уже не воспринимались исключительно тупыми и кровожадными мужланами, а безликий "немец", орущий "Хайль Гитлер", обрёл человеческие черты. Но всё-таки незамысловатое, совершенно мужское произведение бывшего солдата стало для меня настоящим открытием. Во время чтения я то засыпала, то путалась в именах и должностях героев, то шептала "Это гениально!", то мечтала, чтобы Бёлль, следуя заветам советских авторов, рассказал о всепрощающей любви, о предательстве, о фронтовой дружбе, о том, как старый вояка спасает мальчишку из горящего дома. Но на самом деле это мне больше всего и понравилось - в романе нет места подвигам, широким жестам и клятвам в верности. Здесь главное - беспощадные детали: похоть, возникающая во время поездки в гетто, воспоминание о сладких фруктах, довоенные фотокарточки и невыносимые диалоги.

- Вы как будто человек разумный, – сказал лейтенант. Файнхальс молчал. – И, стало быть, понимаете, – продолжал лейтенант, откупоривая вторую бутылку, – что все это дерьмо. Все! Вся эта война!

- Боже мой, – пробормотал он, – почему все так боятся нас? Неужели мы такие звери? – Да, – тихо ответила Илона, посмотрев ему в глаза.

"Где ты был, Адам?" - это роман о героях в возрасте Христа, совершенно случайно попавших в беспощадную мясорубку. Они не хотят вечной жизни, сильных чувств или библейского откровения. Солдаты мечтают о тишине. О том, чтобы эта бессмысленная и противоестественная бойня поскорее закончилась. О том, чтобы можно было хранить в погребе компот и консервы, а не прятаться в нём от обстрелов. Наверное, главная ценность книги - в её объективности (хотя может ли литература быть непредвзятой?). Признаюсь, местами роман мне показался скучноватым - описания очень разрозненные, много имён и "флешбэков" персонажей. Уже после знакомства с произведением я узнала, что "растекающаяся" структура определяется мотивом коллективной вины и ответственности миллионов немцев, повиновавшихся нацистам. А еще сюрпризом для меня стало то, что "наперекор лживой идейке «фронтового товарищества» Бёлль показал вермахт как сборище людей, чужих и равнодушных друг к другу". Верхмат не показался мне разрозненным. Немцы не изображены чужими друг другу - они показаны скучающими и не понимающими, почему нужно стрелять, следить за другими народами в бинокли и бояться назначить свидание еврейке.

Очень важная и интересная книга. Искренне советую!

Давно я не читала книгу с таким напряжением. И дело не в том, что трудно читать, а в том, что чувствами ты уже на 100 страниц вперед. Трудно терять уже близких героев, сложно закрыть книгу с таким концом.

- Где ты был, Адам? - В окопах, господи, на войне.. - Как быстро ты вернулся...

И всемирная бойня может задним числом пригодиться. Скажем, для того, чтобы доказать свое алиби перед лицом всевышнего. «Где ты был, Адам?» – «В окопах, господи, на войне…» Теодор Хеккер, «Дневники и ночные раздумья»,31 Марта 1940 г.

Никогда и ни чем я не смогу оправдать войну. Наверное, пока живо и так близко поколение, прошедшее через кровавые годы 1941-1945 гг, тема Второй Мировой войны будет важной и трепетной. Для меня, воспитанной бабушками и дедушками фронтовиками и тружениками тыла точка, запоем читавшей «А зори здесь тихие», «В списках не значился» точка зрения всегда была одна и непоколебима: есть бравые советские воины, храбрые партизаны, а есть злосчастные гитлеровцы – отбросы человеческого общества по сути, вторгшиеся к нам, Я отказывала им в способности мыслить, чувствовать. Понимала, конечно, что вроде homo sapiens умеют, должны, но как-то совсем теоретически.

Бёлль не то чтобы изменил мою точку зрения, он показал эту войну с другой стороны. Представьте, вермахт - громадная немецкая машина для убийств, выверенная, слаженная, просчитанная до миллиметра, прокатившаяся по Европе, с жестокостью и выкосившая несколько миллионов людей, вдруг дала сбой. И вот уже нет дружного рёва «Хайль Гитлер», всё медленно разваливается, сдавая позиции по всем фронтам, а каждая шестерёнка этого механизма вдруг начала работать на свой собственный лад, завертелась в свою сторону. И побежали у каждого мысли о доме, о семьях, о жизни мирной, о милых девушках…

В нескольких практически не связанных новеллах нашему взору предстают те, чьми руками загребали жар. Маленькие простые люди, они когда-то просто ехали на сборы, а там оказалась война. У каждого своя история, но объединяет одно – воевать они не хотели, как и те, против кого они шли. Хотели жить мирно, так же выращивать виноград и держать свою лавочку, строить добротные дома, любить и быть рядом с любимой, а не лелеять образ, строили с немецкой добротностью , зная, что построенное взорвут через несколько мгновений и их детище рухнет не принеся той пользы, которую могло…Им близки и понятны простые человеческие истины; когда врач остается со рядом своими больными в окружаемом советскими войсками госпитале, когда немец может впервые за всю войну хочет честно расплатиться с девушкой, привозящей им фрукты, понимаешь, что есть у них чувство долга, есть человечность. Не могу сочувствовать героям от души, все-таки противники, но с удивлением начала за них переживать. До последнего надеешься, что история хотя бы одного из героев завершится если не «хеппи-эндом», то хотя бы что-то хорошее принесет в их жизнь - ведь на руках их не крови.

И Бёлль сочувствует им: каждый из героев для него мальчик, бунтарь ли, покинувший родительское гнездо, или долготерпящий родительскую опеку.Но Бёлль не оправдывает войну, он говорит, что каждый пошедший силой получит возмездие. И не важно, чем ты был в этой адской машине: крохотным винтиком, болтиком, скрепляющим смертоносные детали или её мозгом - твой час расплаты всё равно придёт.

Смерть на пороге родительского дома – пожалуй, это лучшая из наград.

Когда в жизни сталкиваются две противоположности - это, в большинстве случаев, ведет к тяжелой войне. И неважно, война ли это реальности или сознания: потому что когда друг против друга встают народы, участвуя в этой безумной гонке за главенство мира, в их сознании происходит не меньшие изменения, чем на любом из фронтов.

«А перед глазами — грязные доски, граница твоего мира.»

Чужой мир, точно также как и чужая душа – это потёмки. Однако для каждого из нас любая книга, которую возможно постичь, прочитав – это одна из лазеек в душу автора, а, следовательно, маленькая экскурсия в его внутренний мир. И, в отличие от цитаты, он по мере повествования не обрывается, не предстает перед глазами читателя бедным и скудным, а наоборот – лишь расцветает, приобретая все новые и новые краски.

В большинстве своем поражают детали произведения – лишь ознакомившись с этим произведением, можно понять ту сторону медали, которая никогда не освещалась на уроках истории или же в классических произведениях русской литературы: мы узнаем абсолютно иной мир, подвластный чужой логике, который автор заботливо открывает для нас, стараясь, чтобы читатель ни на секунду не упускал той нити повествования, которая тянется сквозь все произведение.

Что можно сказать о войне? Лишь то, что это разруха и голод, та ужасная жизнь, которую боится каждый в глубине своей души. Однако даже в такое время есть жизнь – она теплится в тех, кто ведет эту войну, ведь все знают, что воюют не политики, а те, кто выступает за свою страну. Они складывают оружие, погибают на поле боя, оставляют после себя страницы истории, и все же: они живут. Той жизнью, которая и была уготована каждому из них. Здесь нет особых любовных линий, переплетений судеб, однако одновременно с этим все четко и ясно, и единственное, что никогда не отпускало по мере прочтения произведения: это честность автора. Его умение искренне показать и в красках рассказать о том, что творилось в то время, о той истории, которая просто обязана получить огласку.

Несмотря на то, что в большей степени здесь преобладают равнодушие и безразличие, автор не забывает упомнить, что это не все чувства, испытанные человеком, и, вероятно, читатель сможет увидеть для себя в этих строках что-то гораздо большее, нежели чем простую иронию над человеческими чувствами. Он может постичь чужой разум, на секунду оказаться там, где он вовсе не имеет права и возможности быть - и все это достигается с помощью автора, который, словно путник, ведет читателя по страницам произведения, упоминая даже мельчайшие детали, стараясь, чтобы каждый понял именно то, что ему необходимо.

И правда, молчать после прочтения этого произведения совсем не хочется. Этот мир, пусть даже с изнаночной стороны, пусть даже тот грязный, представляющийся досками и сводящий с ума, на долгое время становится тем, где оказываешься сквозь года. Тем миром, где понимаешь, что победа – еще не самое главное. Где жизнь – это единственная ценность, что остается у людей. Стоит читать, определенно!

Тому, что этот роман Генрих Бёлля сделал его всемирно известным, я нисколько не удивляюсь. Потому что уже с первых строк эпиграфа – он задевает за живое.

«Война – это не подвиг, а лишь его дешевый суррогат. Война – это болезнь, эпидемия, вроде сыпняка…»

Не знаю как вы, а я, прочтя эти слова, сразу вспоминаю тех наивных и восторженных героев из «Семьи Тибо» дю Гара, которые мечтали поскорее попасть на войну. Или просто – из века в век утвердившееся мнение, что на войне можно стать мужчиной, проявить себя. Вот вам, глупцам, истина! Война – это не подвиг! Война – это болезнь! Нет ничего нормального в том, чтобы убивать других людей, и тем более, ничего великого.

Но не буду углубляться в эпиграфы, иначе не успею рассказать о самом романе. «Где ты был, Адам?» - одно из самых лучших произведений Бёлля, из числа тех, что я читала (пальму первенства отдам все же «Глазами клоуна»).

1944 год. Немецкая армия отступает, госпитали сворачиваются и эвакуируются дальше на Запад, партизаны активизируются, военная обстановка на линии фронта выходит из под какого-либо контроля и превращается в беспорядочное бегство, в концентрационных лагерях в срочном порядке расправляются с остатками заключенных, в только что освобожденных городках армия противника арестовывает и допрашивает командный состав. В еще не освобожденных городках, люди вывешивают белые скатерти из окон, или «до смешного маленький клочок красной материи, на котором были нашиты неуклюже вырезанные желтый серп и белый молот». И роман показывает нам калейдоскоп этих событий, перемещая читателя от главы к главе к новому герою, с его мыслями, беспокойствами и тревогами. В каждой главе попутно – чья-то чужая жизнь, биография, осколок чужой жизни. И война, которая и без того перемешивает человеческие судьбы, оказывается сотканной из миллиардов таких жизней, банальных, обычных, ничем вроде бы не выдающихся жизней…

Один из моих самых любимых литературных приемов – временная цепочка событий, взаимосвязь малознакомых героев, параллельное развитие событий. В одном эпизоде некто продает еврейскому портному свои брюки, гуляет по городу и сетует на отсутствие у него знаков отличий. В следующем эпизоде некто номер два прощается с любимой девушкой, надеется на встречу, уезжает на фронт в фургоне, по ночной дороге, то обгоняя, то отставая от другого такого же, только с решеткой. Потом фургон А едет на юг, а фургон Б – на север. В следующем эпизоде некто номер один и номер два пересекаются на линии фронта, и тот первый, кстати, наконец, получит свой железный крест. А потом раз – новый эпизод, и мы уже оказываемся внутри того самого фургона, который повернул на север. Внутри которого едет тот самый еврейский портной…  Может быть, у меня не очень хорошо получилось описать структурное своеобразие романа, но поверьте, он далек от традиционного линейного повествования. И это делает его неповторимым в творчестве немецкого классика.

Отсутствие единой сюжетной линии, ни сколько не мешает восприятию. Вновь и вновь Бёлль ставит перед читателем извечные вопросы, которые непосредственно связаны с темой войны. Образ ничем не примечательного обывателя, маленькой и незаметной жизни. Мечты и желания любого человека, суть его счастья. Личная ответственность каждого за происходящее вокруг. Страдание и отпущение грехов. Любовь и равнодушие. Этот роман, как любая классика, содержит в себе сотни смыслов. Можно говорить о любом, брать то, что волнует вас сейчас, найти ответы именно на свои вопросы. Бёлль универсален.

Я не могла оторваться от книги до последней страницы. То, что критики называли «преимуществом малой прозы» (каждая глава почти как самостоятельное произведение), для меня часть единого целого, немыслимое без других. Кульминация романа заставила мое сердце остановиться. И в который раз убедиться в том, что жизнь еще более жестока, чем нам кажется. Бёлль потрясающе пишет. Он захватывает и обезоруживает. Он подкупает искренностью и честностью. Его литературный дар восхищает. Если бы я могла, то подарила по экземпляру этой книги всем своим друзьям. Просто, чтобы у них тоже была возможность насладиться качественной литературой.

«Где ты был, Адам?» – «В окопах, Господи, на войне…»

Это второй эпиграф романа, который и дал ему название. Где был Адам, чем он может оправдать свои грехи перед Богом? А он был на войне. Он выполнял чужие приказы. Вот его алиби. Его совесть чиста.

Дальше...

P.S. Бонус для тех, кому интересно почитать что-то более серьезное и научное о романе - Джебраилова С.: Художественный мир Г.Белля. Структурное своеобразие романа Г. Белля «Где ты был, Адам?»