Отзывы на книгу «Лавр», страница 4

Долгие годы – возможно, с самого спада волны «возвращенных» произведений на рубеже эпох – тут и там в литературно-критических кругах слышались разговоры на тему «Почему современная русская литература так плоха?» или «Почему наши писатели пишут не о том?». Что подразумевалась под «тем», понять было непросто, но в последнее время разговоры как будто поутихли. Причины – на поверхности: во-первых, современная русская литература отнюдь не плоха; во-вторых, наши писатели все чаще пишут «о том».

С новым романом финалиста «Большой книги-2010» Евгения Водолазкина с первых страниц ясно – вот оно, «то», по чему читатель так изголодался в 1990-2000-е, но чего появляется все больше теперь. Это литература, которая не стесняется самой себя и не прячет истинного лица под белилами иронии, – литература, целящаяся прямиком в разряд классики, если называть вещи своими именами.

Проблематика романа «Лавр» – тоже из классического арсенала: главный герой, чье имя трижды меняется по ходу действия (Арсений, Устин, Амвросий и наконец Лавр), ищет искупления за тяжкий грех, взятый на душу еще в молодости. Во искупление Арсений-Лавр словно бы проживает одну жизнь за двоих – за себя и погубленную возлюбленную Устину, – проходя несколько стадий духовного очищения: самоистязание, полубезумие и молчание, паломничество в Иерусалим, отшельничество и схимонашество. И параллельно – чудесное врачевание, помощь немощным и страждущим, основывающаяся на искренней вере людей в способности этого человека. Покуда жива вера – живо чудо.

Да, книга наполнена религиозными мотивами, однако лишена и тени той приторности и навязчивости, какие мы, увы, наблюдаем в «показном православии» каждый день. В плане изображения истинной веры и долгого, мучительного процесса искупления греха роман как нельзя своевременен.

Оригинален язык произведения: Евгений Водолазкин играет различными языковыми и смысловыми пластами, создавая своего рода палимпсест, подобие старой рукописи, сквозь которую проступают еще более древние письмена. Только у Водолазкина получается палимпсест наоборот: в основной текст, стилизованный под русский язык XV в., время от времени врываются фрагменты из будущего, куски речи из третьего тысячелетия. С одной стороны, автор тем самым снижает градус пафоса: нынешний читатель, воспитанный бесконечными переложениями и аллюзиями, едва ли в состоянии выдержать 400 страниц «чистомонетного» текста. С другой стороны, писатель показывает, что сюжет не замыкается в прошлом и XV век в романе есть не более чем художественный прием: аналогичные истории происходили и происходят также в другие эпохи. Сегодня в том числе.

Евгений Германович, доктор филологических наук, специализирующийся на исследовании как раз этого периода русской истории и письменности, скрупулезно, но без лишних деталей и «лубочности» воссоздает эпоху. Этому образу очень скоро начинаешь верить: ты веришь в возможное существование Арсения-Лавра, веришь в творимые им чудеса, веришь в его способность прожить жизнь так, чтобы на том свете получить прощение. Самое главное – ты веришь автору. И покуда жива вера – живо чудо. Скромное, как сам Лавр, литературное чудо: умный, глубокий, исполненный любви роман-стилизация, – вещь настолько самоценная и цельная, что после нее долго не хочется переключаться на другие книги.

Интересно, что после прочтения романа "Лавр", у меня невольно возникли ассоциации с Джек Лондон - Странник по звездам . Главный герой Арсений, после трагической судьбы его жены Устины и ребенка, вынужден проживать несколько жизней.

Я много лет пытаюсь служить спасению Устины, которую убил. И все не понимаю, благодатен ли мой труд.

Путь Арсения труден, тернист и является настоящим испытанием. Его способности исцелять людей Средневековья от мора, являются некой возможностью отдавать часть себя другим. Как такого времени для него не существует, жизнь ему преподносит новые имена, различные пути с единственной целью.

Я скажу странную вещь. Мне все больше кажется, что времени нет. Все на свете существует вневременно, иначе как мог бы я знать небывшее будущее?

Учитывая биографию Евгения Германовича, сразу хочется отметить красивое изложение текста, работу со словом. Атмосферы ему придает переплетение с древнерусским языком. Бывало даже, что приходилось прибегать к сторонним источникам для перевода. Не люблю давать краткий пересказ сюжетов книг. В данном романе особенно не хочется ударяться в описание событий, так как лучше автора этого не сделать, а еще можно нечаянно раскрыть важные линии повествования, которые, возможно, могут быть восприняты неправильно читателем, еще планирующем ознакомиться с произведением. Стоит отметить главное: в романе определенно есть над чем порассуждать, подумать и обсудить с другими читателями, к примеру, автором предложены крайне интересные мысли по поводу осмысления времени в переплетении с вопросами жизни и смерти. Каждый путь и история главного героя - это весьма цепляющая и трогательная жизнь духовного человека, который обязательно достигнет своей цели, чтобы прийти к освобождению.

Древо познания приводит человечество к смерти, а крестное древо дарует человечеству бессмертие. Помни, Амвросие, что повторения даны для преодоления времени и нашего спасения. Ты хочешь сказать, что я снова встречу Устину? Я хочу сказать, что непоправимых вещей нет.

Фото писателя.

Об авторе. Водолазкин Евгений Германович родился в 1964 году в Киеве. С 1990 по 1993 выполнял обязанности ученого секретаря Отдела древнерусской литературы. Сфера научных интересов: историческое повествование Древней Руси, древнерусская экзегеза, новая русская литература.

Жанр. Роман, 390с. Список премии «Большая книга» – 2013.

Содержание (нарочито упрощённое). Русь, 1440 год, Рукина слобода. Главный герой романа Арсений, но на протяжении всего повествования имя у него меняется в зависимости от духовного (но не душевного) состояния. На момент развития главных событий Арсению 15 лет. Родители у него умерли от холеры, и с малых лет воспитывает Арсения дед Христофор. Дед был травником и с успехом лечил людей. Обучал этому и Арсения. Оба были очень набожные. Дед умер, и пятнадцатилетний внук продолжил его дело. Кроме всего прочего внук был провидцем и предсказывал события, но это качество скрывал. Заразные болезни его не брали, поэтому Арсений смело помогал людям во время чумы.

Дальше...

Дальше...Дальше...Дальше...Дальше...Дальше...Дальше...Дальше...Дальше...Жил Арсений на хуторе в доме деда. Однажды в очередной мор к нему пришла девушка, его ровесница. В её деревне все вымерли и Устину, как заразную, ни одно село не принимало. Арсений её принял, и они стали жить, так сказать, в супружестве. Пришло время родить, но с Устиной было не всё благополучно. Арсений её от всех скрывал, в церковь венчаться не пошёл, повитуху не позвал. Устина померла. Арсений закрылся с ней в доме и решил умереть возле разлагающегося трупа. Но сельчане вскрыли избу, и Арсений решил уйти и замаливать свой грех до тех пор, пока Бог не вернёт ему Устину. С этого момента он стал зваться Устином. Взял он с собой только записки деда на берестяных грамотах.

Весь дальнейший его путь связан с добрыми делами, за которые люди прозвали его Рукинцем, т.к. мог утишить боль наложением рук, потом его стали звать Врачом, и слава о нём бежала далеко впереди него, т.к. он входил в деревни, поражённые чумой, и выхаживал больных.

Предполагают, что слово врач происходит от слова врати – заговаривать. Такое родство подразумевает, что в процессе лечения существенную роль играло слово. Слово как таковое – что бы оно ни означало. Ввиду ограниченного набора медикаментов роль слова в Средневековье была значительнее, чем сейчас. И говорить приходилось довольно много.

Каждый из нас повторяет путь Адама и с потерей невинности осознает, что смертен. Плачь и молись, Арсение. И не бойся смерти, потому что смерть – это не только горечь расставания. Это и радость освобождения.

Прикасаясь к телу больного, руки Арсения теряли материальность, они словно струились. В них было что-то родниковое, остужающее. Приходившие к Арсению в его ранние годы затруднились бы сказать, целебны ли его прикосновения, но уже тогда были убеждены, что эти прикосновения приятны. Привыкшие к тому, что лечению обычно сопутствует боль, в глубине души эти люди, возможно, испытывали сомнения в полезности приятных врачебных действий.

Отдавая себя Устине, ты, я знаю, изнуряешь свое тело, но отказ от тела – это еще не все. Как раз это, друг мой, и может привести к гордыне. Что же я могу еще сделать, подумал Арсений. Сделай больше, прошептал ему в самое ухо Фома. Откажись от своей личности. Ты уже сделал первый шаг, назвавшись Устином. А теперь откажись от себя совершенно.

…русский человек – он не только благочестив. Докладываю вам на всякий случай, что еще он бессмыслен и беспощаден, и всякое дело может у него запросто обернуться смертным грехом. Тут ведь грань такая тонкая, что вам, сволочам, и не понять.

Устин сделался юродивым, т.е. жил, как юродивый, но добрые дела не оставил. Обосновался в Пскове в шалаше возле монастырской стены. Но в Псков пришёл мор. После окончания мора Устин ушёл в монастырь и стал Амвросием. К концу жизни он постригся в схимну и был наречён Лавром.

Хорошее имя Лавр, ибо растение, тебе отныне тезоименитое, целебно. Будучи вечнозеленым, оно знаменует вечную жизнь. Я более не ощущаю единства моей жизни, сказал Лавр. Я был Арсением, Устином, Амвросием, а теперь вот стал Лавром. Жизнь моя прожита четырьмя непохожими друг на друга людьми, имеющими разные тела и разные имена. Что общего между мною и светловолосым мальчиком из Рукиной слободки? Память? Но чем дольше я живу, тем больше мои воспоминания кажутся мне выдумкой. Я перестаю им верить, и оттого они не в силах связать меня с теми, кто в разное время был мной. Жизнь напоминает мозаику и рассыпается на части.

Впечатление. Я специально схематично пересказал только одну десятую часть романа. Прекрасны страницы о дружбе Арсения с итальянцем Амброзио, которого судьба из Италии занесла в Псков, и об их совместном путешествии в Палестину. Книга хотя и интересная, но слишком религиозная: весь упор на молитву и милость Божию.

Понравились и включения предвидений юродивого Фомы и Амброзио, связанных с 20 веком. Много говорится о средневековом взгляде на тело и душу человека, на животных и болезни. На мой взгляд, повествование перенасыщено описанием всяких чудес, связанных с деятельностью Арсения: врачебной, духовной, предвидениями и т.п.

Поэтичность книги — её главная особенность.

Чума.

Ох и непросто сложились у меня отношения с этой книгой. Имя Евгения Водолазкина было у меня на слуху, но читать его в планах пока не было. "Лавр" попал мне в руки совершенно случайно. Ну а раз такое дело, планы можно и поменять. В первый же день, странице эдак на 60ой я решила, что читать этот бред дальше я не буду. И уже на следующее утро я сидела с чашкой кофе и книгой в руках. В общем, проглотила я её за два дня. Не могу сказать, что понравилось. Но и однозначно сказать, что не понравилось, тоже не могу. Многое раздражало. Например совершенно выбивающиеся из контекста видения Амброджо. Видения, оно конечно вещь хорошая, но мог же он прозревать будущее в контексте данного конкретного произведения а не абы как? Общее ощущение было такое же как и при чтении Маркеса, словно бредёшь куда-то в густом тумане. Направление в общих чертах понятно, а подробности разглядеть не получается. Да и ненормативная лексика тоже здесь совсем ни к чему. Особой красоты или колорита книге она точно не придаёт. Но язык определённо хорош. Читается легко. И есть ещё что-то неуловимое, что не позволяет бросить книгу недочитанной. Вывод, надо продолжить знакомство с автором.

Знание — сила. Страна должна знать своих героев. А если их нет, то надо их создать... Мы все, кто рос при СССР, помним плакаты с Павликом Морозовым, Зоей Космодемьянской и прочими советскими героями. На военной кафедре в институте висел плакат, посвящённый воинам-интернационалистам, тем кто воевал в Афганистане. Каждый раз, 9 мая, мы празднуем праздник победы над фашистской Германией. Героизм и самопожертвование — наша национальная черта. Автор создал своего героя не на пустом месте. Жития святых, например самого известного из них, Сергия Радонежского; берестяные грамоты и летописи, история, языкознание — всё это было положено, как кирпичики в структуру произведения. За что Водолазкину спасибо, конечно, постарался. Книга своим посылом, настроением, напоминает больше всего знаменитого «Андрея Рублёва» — фильм Андрея Тарковского, один из моих любимых, так исторически сложилось. Хотя книга не настолько глубокая, и не несёт в себе столько идей, как упомянутое кино, всё же это явления сравнимого характера. В условиях современного укрепления позиций православия, наверное, эта книга своевременна. Главный герой демонстрирует нам два основных качества доброго человека, безо всяких обиняков, это — человеколюбие, жизнелюбие и самопожертвование. Нам, живущим в среде товаро-обмена, денег и прочих социальных условностей, напоминают о существовании иных ценностей, вневременных вещей. Существование души по сей день не доказано: так стоит ли? Может быть, следует ограничиться своими текущими интересами и потребностями? Ведь самые успешные и богатые так и сделали, разве нет? Так почему данная книга завоевала первенство среди прочих на конкурсе «Большой книги»? Идеология? Пропаганда? Чего? Вопросов много, но мне просто по человечески понравилось. Я бы хотел, чтобы побольше таких книг писалось и издавалось. Здесь есть над чем подумать и пофантазировать. И хотя я местами не согласен с решениями и поведением главного персонажа, но не мне судить, он вышел вполне самобытен и может за себя постоять. Очень надеюсь, что эта книга послужит добру, а не заблуждениям, весьма хотелось бы. Не рекомендую воинствующим атеистам и беременным женщинам. Первые обплюются, вторые обплачутся (там хватает над чем). Ну, и напоследок, пользуясь случаем, хотелось бы пожелать мира вашему дому!.. Читайте хорошие книги, открывайте для себя новых авторов.

Даже не могу сформулировать, почему я эту книгу дочитала. Я не любитель околорелигиозной литературы, но наверное что-то в этом романе есть. Наверное то, чего нет в этой жизни: ОТВЕТСТВЕННОСТЬ, СМИРЕНИЕ, ДОБРОДЕТЕЛЬ...

Мне понравилось. К счастью, я не плакала над книгой, но грустно от неё было. Я не скажу, что разбираюсь и знаю обо всём, что рассказано в истории, более того, мне описания жизни святых не столь уж интересны. Но если рассматривать книгу, как трагедию жизни одного конкретного человека, то это стоящая вещь.

В аннотации к книге рассказана вся соль сюжета - не спасший беременную возлюбленную и сына, средневековый врач остаётся жить на земле, но так, чтобы не просто отмолить свой грех, но и прожить жизнь за любимую.

Я не буду придираться к пластиковым бутылкам, так как уже нашла для себя разъяснения этого момента, и не буду придираться к стилистике и подаче материала, хотя моментами они вводили меня в ступор.

Я просто понимаю, что, наверное, и такое есть в жизни - невозможность себе простить ошибки, невозможность жить с этой ошибкой, как и невозможность уйти из жизни. Мне понравились слова Пока человек на земле, многое поправимо и я не скажу, что они полностью отражают моё мнение, но у медали всегда две стороны.

Долго я собиралась прочесть эту книгу и наконец добралась до нее. Вот интересно, повлияло ли на мое восприятие то, что я достаточно много ждала от этой книги? Или в любом случае мое восприятие было бы именно таким. Книга мне пришлась по душе вроде бы, но в то же время я ей не поверила. И сама не знаю почему. Вроде бы написано все так, как бывает, очень много правильных и интересных наблюдений за людьми. Очень правдиво показано, как люди могут вначале кричать тебе "слава", а потом травить и гнать тебя, как парию. Вроде бы все правильно, но... у меня сложилось ощущение, что автор пишет то, что правильно, что надо писать, но сам в это не верит. Поэтому не верю и я. Хотя вполне может быть и другое, чего-то не хватило автору, чтобы оживить, одушевить происходящее именно для меня. А, может, просто я большего ждала от книги, того, чего в ней не было. В любом случае книга неплохая, удовольствие я получила. И прочла Винокурова хорошо, с удовольствием слушала.

Удивительная история о всепоглощающем чувстве вины, которое определило каждую мысль и поступок в жизни одного человека.

По своей вине он потерял важных для себя людей, и это его бесконечно мучает. Он пытается прожить жизнь за любимую женщину, но мы с вами знаем, что это невозможно.

В книге присутствует вся атрибутика русского средневековья: юродивые, самовосполняемый хлебушек, тела святых не поддающиеся тлену и очаровательный звательный падеж, до сих пор сохранившийся в некоторых славянских языках.

И конечно пластиковые бутылки, которые никому не дают покоя. Вы ведь за ними пришли, да? Здесь с одной стороны автор – несомненный специалист в древнерусской литературе, который не стал бы допускать такую нелепую ошибку, с другой стороны я все-таки для себя не увидела веской причиной этим бутылкам там находиться. Я знаю, что «время для Арсения пошло по-другому», но мне этого недостаточно.

Будто перед нами еще один автор, который понял теорию относительности по-своему.

На самом деле, у меня есть вопросы, но мне скорее понравилось, чем не понравилось то, что я прочитала. Такой самобытный автор не побоялся создать такой вот модернистский лубочный микс, и очень классно, что такой автор просто есть, живет с нами в одно время, может даже зайти сюда и прочитать наши восхитительные рецензии. Круто же!

Очень трудно мне дать какую-либо оценку данной книге. "Лавр" Водолазкина- это скорее житие святого, но не совсем в полном смысле. Если бы это было так, я бы не смогла читать такое совсем. По своей структуре мне роман напомнил "Сиддхартху" Гессе. Некоторые в своих рецензиях о "Лавре" пишут, что путь Арсения - это путь Христа, В "Сиддхартхе" мы видим путь Будды, что очень во многом переплетается. Хотя "Лавр" - это все же чисто русское произведение, написанное с добавлением древнерусского языка, и наполненное нашими национальными бедами и радостями. Однако если отойти от сюжета "чуть дальше", взглянуть с расстояния и принять во внимание слова автора о вневременности героя и событий, то это в большой степени роман о человеке как таковом, о жизненном пути любого живого мыслящего существа, о принятии себя как несовершенного существа и попыток обрести целостность. По крайней мере, такие мысли появились именно у меня. На самом деле мне довольно трудно дается, как это ни парадоксально, восприятие именно русскоязычных авторов, пишущих произведения с глубоким смыслом. Вот и этот роман не так легко читался. Я не смогла уловить и половины мыслей, заложенных автором. Вместе с тем, я продолжала думать о нем после прочтения, прочитала мысли других людей об этой книге и интервью автора, чтобы понять его чуть лучше. Благодаря этому, в моей голове роман нашел свое пусть и не совсем четкое объяснение, и я могу перейти к следующей книге.