Читать книгу: «Шагая по осколкам битых чувств», страница 3
Глава 6
Испорченная вещь
Домой мы шли молча.
Темы для разговора не находилось. Страх подобно бурному морю бурлил под рёбрами, потоками скользя по всему телу.
Я винила Марию, но и на мне висела вина, что не умела отказывать. Или не хотела?..
Мы оборачивались, боясь снова увидеть Брауна с его друзьями. Темнота и тусклый свет от фонарей ещё сильнее нагонял тревогу. В полутьме легко поймать человека врасплох.
А завтра опять в школу. В школу, где вождь психов будет сидеть за четвёртой партой моего ряда.
Вернувшись домой, я забежала в свою комнату, и не переодеваясь юркнула в кровать, мигом накрывая себя одеялом. Периодически в мыслях всплывали воспоминания этого вечера. Глаза Максима, смотрящие прямо, враждебно, торжествующе.
Я вжималась в кровать, стараясь унять дрожь и тошноту. Кислый комок облепил глотку.
Я ведь могла перейти в другую школу в восьмом классе, и зачем я поверила шёпоту надежды, что одноклассники повзрослеют, научаться оценивать своё поведение…
Я взяла мобильник и написала сообщение Миши. На работе он не отвлекался на телефон, но сейчас почти девять вечера, должен был освободиться.
«На работе всё хорошо?».
Он не ответил ни через час, ни через два, и я всё же уснула.
Макс обязательно исчезнет из моей жизни. Миша останется, а Максим исчезнет – это всё, о чём я мечтала.
***
На вечернее сообщение Миша ответил два часа назад, как обычно извиняясь и оправдываясь. А сейчас мы шли по тропинке к расхождению в две стороны – он к своему корпусу, я к своему.
– Ты вчера убежала от меня, почему? Это как-то связано с моим братом?
Я не сразу поняла, о чём Миша говорил, но он смотрел на меня таким обвиняющим взглядом, что пришлось вспомнить, пока он не начал меня отчитывать. Вот только я не знала, что ответить. Если скажу, – «да, дело в твоём придурочном брате», – придётся рассказывать и всё остальное. Скажу нет – он же просто не поверит.
Остановилась я на варианте промолчать.
– Пожалуйста, не игнорируй, когда тебе задают вопрос. Что между тобой и Максимом происходит?
Он остановился.
Я замедлила шаг, но не прекратила идти.
Миша как вкопанный стоял и ждал ответа, пока я продолжала от него уходить.
– Лика!
Мне пришлось встать и обернуться. Я обречённо вздохнула.
– Ничего, мы почти не общаемся.
Миша снова зашагал.
– Докажи.
– Как?
– У меня и Макса в выходные день рождения, и я приглашаю тебя к нам домой. И ещё я хочу представить тебя как свою девушку. Если ты не лжёшь мне, то, наконец, придёшь, – он поправил рукава рубашки, аккуратно подвёрнутые на запястьях. – Давно пора.
Я сглотнула.
Подарка у меня нет, как и идей. Неужели мне всё же придётся спустя столько времени войти в дом Браунов?!
Да после вчерашнего я Максима боюсь ещё больше. Никакой нормальный человек не захочет видеться со своим врагом лишний раз. Вот же попала, чёрт подери!
Насколько сильно Максу снесёт голову, когда он узнает, что та, которую он ненавидит, встречается с его близнецом? Он же тогда выложит Мишу всю правду о моей школьной репутации… да он же сочинит миллион обидных шуток в его сторону.
– Кто ещё будет?
– Несколько одноклассников. Тебе они понравятся, а ты им тем более, – Миша взял меня за руку и переплёл наши пальцы.
Понравлюсь, ага, конечно. Пока Макс не высмеет наши с Мишей отношения у всех на виду. И не произнесёт что-то типа, – «Фу, Миша, как отстойно. Надеюсь, ты не совал ей в рот свой язык».
– А Максим?
– С ним я пока ещё не обсуждал этого. Думаю, он тоже пригласит друзей.
Знала я его друзей, и уж точно им не место с интеллигентным Мишей. Им вообще ни с кем не место… психопаты.
– Что ты хочешь на день рождения?
– А ты?
– Я тебя просила, – строго сказала я.
Мой день рождения на следующий день после их. Братья Брауны старше меня на сутки, но они хотели праздновать, а я даже просила не дарить мне подарков.
А самое сложное, что день рождения не только у Миши, но и у Максима, и если выбирать подарок одному, то нужно и второму.
– Я буду рад, если ты просто начнёшь ходить ко мне домой.
– Я знаю, но… – я запнулась. Этих «но» слишком много, чтобы продолжить говорить.
Дыхание от переполоха в мыслях затруднялось. Мышцы ног и рук тянуло куда-то вниз, меня словно ломало как при жаре. Когда же наступит время, когда я буду ощущать одно спокойствие в груди, а мысли не будут кричать об опасности.
– У тебя очень красивые глаза. Они напоминают мне красный клён под солнцем, – тень от дерева упала на лицо Миши, утемняя его радужку до синего цвета. – Дай поцелую тебя, и поторопимся в школу.
Он подвёл меня к стволу дуба, пряча ото всех, кто проходил по тропе и медленно задвигал губами вместе с моими, сливаясь со мной в одной ласке. Редко наши поцелуи отличались от всех предыдущих, и уж совсем, совсем редко обладали пылкостью, бешеной скоростью, и отчаянными чувствами. Такое бывало только в фильмах, и мне не по душе подобные страсти.
Миша в последний раз чмокнул меня в губы, и отошёл. Он встал на тропинку, а я с улыбкой за ним проследила. Губы немного щипало, а щёки побаливали – приятные побочные эффекты поцелуев.
– До дня рождения вряд ли выйдет погулять… – Миша виновато заглянул в мои глаза. А я как-то и не удивилась. Он бывал занят целый месяц, и мы виделись только по утрам. – На работе проверки. Документы, обслуживание компьютеров. Понимаешь, к чему веду?
Иногда он говорил такими словами, будто я тупая. Конечно, я понимала, ведь вначале сам сказал, что будет занят.
– Всё нормально, правда.
– Утренние встречи не отменяются.
Он погладил меня по плечу, развернулся и поспешил по дорожке в сторону своего корпуса. Когда он исчез из виду, я пошла к школе быстрее.
Прибежав в класс, я проверила, не лежит ли чего на моём стуле и парте. Вроде всё чисто, и я села. Положила руки на парту, и выпрямила их.
Мария вбежала в класс, почти спотыкаясь об порог. Волосы растрёпаны, под глазами фиолетовые круги, искусанные губы. Кажется, она тоже плохо спала этой ночью.
– Ты отошла от вчерашнего? Привет.
Не дождавшись ответа, Мария ушла к своей парте. Она повесила лямку сумки на крючок сбоку и села на стул вполоборота.
Время тянулось, в класс вваливались одноклассники. Мне стало скучно, и сердце на месте не стояло, предвкушая приход Брауна, и я подошла к подруге, вставая перед ней.
– Больше никогда не будем вмешиваться в жизнь Максима, – это единственное, что мне хотелось сказать Марии. И даже если она сама это поняла, пусть в следующий раз серьёзнее обдумывает свои идеи.
– Я и не подумала о последствиях… мне показалось важнее утолить интерес. Все твои слова мимо ушей проходили… Хорошо, что он не брал меня с собой гулять, – она надрывно хихикнула, кладя подбородок на глянцевую обложку тетради.
– Ты должна мне гору сладкого!
Мария легла щекой на стол, устало взглянуло на меня, и пробормотала, уходя в свои мысли:
– После такого даже больше.
Прозвенел звонок, и одноклассники расселись по местам. Когда я пошла к своему стулу, послышался хохот. Я осмотрела класс, но ничего смешного не нашла. Макса нет, значит, смеялись надо мной не из-за него.
– Взгляни на попу, – шепнула Мария, но недостаточно тихо, и все снова заржали, начиная перешёптываться.
Я посмотрела за плечо, опустила взгляд и заскулила: джинсы на пятой точке в коричневой краске. Я подошла к стулу и увидела разводы на деревянном, окрашенном в коричневый цвет сиденье. Я проверяла мебель на наличие канцелярских кнопок, жвачек, но никак не смогла бы разглядеть краску, такого же цвета, как и сам стул.
Толкнув дверь, в класс вошёл учитель черчения. Толстый, потный, в очках, заклеенными посередине скотчем, чтобы оправа не натирала прыщ на носу.
– Можно выйти? – смущённо спросила я, но громко, чтобы перекричать смех.
– Иди, – недовольно пробурчал он, указывая на дверь.
Я вышла из класса и громко хлопнула дверью, заглушая ударом истерический хохот.
Можно и не думать, кто это сделал. У Максима были свои люди, его предшественники, его рабы.
Это мог быть Петя, и Костя, и даже Вероника, но не Слава – его, как и Максима, в школе нет.
Смех учеников преследовал меня до самых дверей на выход из ада. Прогуливающие ученики, сидящие под лестницей, не испугались раскрыть себя припадочным смехом.
На улице я прикрыла пятно сумкой и неторопливо шла до своего дома, умоляя того, кто жил на небе и распоряжался людскими судьбами, не подпускать Мишу к окнам своего корпуса.
Джинсовая ткань прилипла к коже и доставляла дискомфорт при ходьбе.
Пасмурная погода была кстати – холодный ветер касался ног, и краска ощущалась менее липкой и влажной.
Я почти дошла до дома, как увидела его. Я остановилась, чтобы найти путь отступления, но он уже заметил меня и поспешил подойти. За его спиной никого не видно, и это порадовало. Вряд ли бы я выдержала ещё одну встречу с друзьями Макса.
– Опять следишь за мной?
Расстёгнутая чёрная куртка с двумя большими карманами натянута на пояс тёмно-синих джинсов. Клёпки на куртке сверкали оранжевым, отсвечивая свет от вывески магазина.
Макс идеально подбирал одежду. При нём у меня схватывало дыхание, словно я стояла на самой высокой горе. Но всё это из-за тревоги, появляющейся сугубо рядом с ним.
Я повернулась к нему задом и указала на огромное пятно. Макс начал заливисто смеяться, поднимая голову к затянутому облакам небу. На его щеке желтел синяк от вчерашнего кулака.
– У меня появился заместитель? Просто отлично.
– А ты почему не пришёл? – я глупо и энергично зажестикулировала, и мне захотелось поскорее расслабить мышцы рук.
– Отчитаться должен? – сдержанно спросил он и застегнул молнию куртки.
– Нет…– ужасно неловко. Зачем я начала говорить с ним? Для чего мне знать, почему он не был на первом уроке? Почему ещё не бежала от него?!
Какого чёрта я задавала себе вопросы, на которые не могла ответить?..
Максим смотрел на меня, но как-то сквозь. Сейчас он на удивление спокоен. Чёрная куртка, тёмные джинсы, торчащий воротник белой футболки, значит, пока его не выведут из себя, он будет оставаться отрешённым.
Засунул руки в карманы джинсов, приподнимая край куртки, и устремил взгляд на кончик моего носа.
– Я работал, – неожиданно сообщил он.
– Хм, молодец…– замялась я.
Я стучала пальцами по своему бедру и не знала, куда деть взгляд. Он бегал из стороны в сторону, стараясь не попадать на лицо Максима. Вроде и отворачиваться неприлично, но и в упор на него смотреть неловко.
– Увидимся, – бросил он и прошёл мимо, слегка задевая плечом.
За ним потянулся шлейф аромата табака и сладкой ванили. Это сочетание изумительно, и горький запах сигарет никак не портил свежесть. Сделав глубокий вдох, я почувствовала себя как в кино – подобно тому, когда замедлялось время, замирали люди, останавливалось всё живое, кроме него, проходящего мимо.
Бессознательно я вдохнула запах Макса глубже в себя, и выдохнула лишь тогда, когда парень пропал из виду.
Я тряхнула головой. Ужасная реакция на Максима. В его духах какие-то феромоны? Может, поэтому он нравился девчонкам? Тогда почему я раньше не замечала этого… прекрасного запаха.
Я вернулась в школу ко времени обеда. Мария уже сидела в столовой и запихивала пирожок в рот. Крошки летели из её рта и падали на толстовку.
– Максим пришёл в школу и сказал, что это не он подстроил, – с набитым ртом, едва понятно, пробубнила Мария.
– Знаю, я встретила его по пути домой, и он удивился, увидев на моей заднице пятно. Посмеялся, но не более.
Мария закашляла, давясь крошками.
– Привет, не видели вас вчера.
К нам подошли две сестры и сели на свободные стулья. Поставили подносы на стол к нашим, и взяли вилки в руки. У Леси и Риты, как обычно, салат и никакой жирной пищи. Они считали свои фигуры неидеальными, и постоянно пытались это исправить, не замечая очевидного – им попросту уже некуда улучшать себя.
Леся ученица восьмого класса, а Рита из параллели десятого. Они одевались одинаково, и никто не мог понять, куда потерялась их индивидуальность.
– Браун до сих пор достаёт? – обе вздохнули, выражая симпатию к Максиму.
– Иначе он не может.
– Соблазнили бы его, делов-то. Все парни становятся паиньками после секса.
Мария вскинула выщипанные, затем нарисованные брови, и улыбнулась.
– Мне это не помогло, – она посмотрела в другой конец столовой, где сидел Максим. Мы с сёстрами повернулись в ту же сторону.
Я думала, Максим то и делал, что зажимался с девчонками, а оказалось, что он не занимался сексом и со своей девушкой.
Ладно, он не знакомил с друзьями, но секс… С Вероникой он раскрепощённый, постоянно зажимается с ней по углам.
– Ты только посмотри на него!
Сёстры закатывали глаза всякий раз, как Макс брал в рот трубочку и всасывал кока‑колу.
– На всю жизнь запомню наши отношения, – Мария отвернулась от его стола и запихнула новый пирожок в рот.
– Всё так плохо?
Признаю, он весьма сексуально смеялся, зажимая трубочку зубами.
– Не совсем хорошо, – освободив рот, процедила сквозь зубы Мария.
Когда мы вернулись в класс и встали к окну, я решила узнать о её прошлом с Максом побольше. Мне казалось ненормальным то, что я совершенно не знала, как жила Мария во время наших ссор. Не то, чтобы меня интересовал Максим в отношениях, скорее подруга и её прошедшие чувства.
Я мялась, не зная, как начать этот разговор. Смотрела на пустующую четвёртую парту в среднем ряду и отворачивалась обратно к окну.
– Не хочешь рассказать мне, что вы вообще делали с Максимом? Я всё не могу поверить, что моя лучшая подруга встречалась с невменяемым.
Мария кинула сумку на парту, поправила волосы, останавливая руку на затылке.
– Мы гуляли, но редко. И ещё, кроме поцелуев, ничем таким не занимались.
– Серьёзно?!
Я повернула голову на бок, приковывая взгляд к глазам цвета мёда.
– Один раз почти произошло между нами… то самое… – щёки Марии покраснели. – Он кинул меня на стол, поцеловал, но потом отстранился и ушёл. Как будто я противна ему.
Я раскрыла глаза и часто захлопала ресницами, взирая на смущённую подругу.
– Ничего себе, – её слова меня поразила. Я отвернулась к окну, избегая к Марии излишнего внимания. Ей самой неприятно то, в чём она призналась. Ну Макс точно дурак, раз отказал ей.
– Давай не будем говорить о нём, ладно? – попросила она, когда Максим величественно шагнул в класс и плюхнулся на место. За ним появился Слава, и Мария оттолкнула меня, поспешно садясь за парту и пряча лицо за тетрадью.
Все оставшиеся уроки я думала о том, какой у нас с Мишей будет секс.
Неожиданный, или мы полноценно подготовимся к нему? Будет больно или приятно?
Пока мы не переходили границу поцелуев, но постоянно так продолжаться не может.
Глава 7
Тебе конец, Лика
Сегодня я шла в школу одна. Миша пошёл на уроки раньше из-за подготовки к олимпиаде. Я волочила ноги, огорчённая своим утренним одиночеством. Около нашего с Мишей дуба я ускорилась.
Что принесёт мне сегодняшний школьный день?
Я любила приходить первая, садиться за парту и читать электронные книги, молясь о том, чтобы Мария не опоздала и вообще пришла на уроки. Она так любила спать, что могла проспать половину дня и пропустить учёбу.
Увидев курящих на поле, я вспомнила, что у Максима была назначена стрелка на вчерашний день, и если его пока не слышно, мне могло повезти не увидеть его в школе.
– Подожд-и-и-и, – я услышала крик Марии позади. Удивлённо обернувшись на неё, я остановилась.
К школе уже лениво шли толпы школьников, громко разговаривающие о своих проблемах с учёбой или родителями. Я отошла от главной дорожки, чтобы меня не затолкали.
– Ты сегодня рано.
– Мелкая достала.
Мария сняла куртку и впихнула её в набитый рюкзак. Кудрявые пряди собраны в розовые резиночки. Мария начала выдирать их вместе с волосами.
Мария жила с отцом, а её пятилетняя сестра после развода родителей переехала к маме. Мария не часто видела Ангелину и была этому только рада. Мелкая раздражала её и не оставляла в покое, лишая личной жизни.
– Надолго она у вас с папой?
– После выходных мать заберёт её, – Мария выкинула последнюю резиночку на асфальт и покачала головой. – Поскорее бы уже.
Мы не успели войти в школу раньше, чем на горизонте появился Макс. Ну раз он припёрся, значит, избили его плохо. А жаль.
Может ли его вообще кто-нибудь остановить? Он же не бронированный робот.
Он стоял в центре футбольного поля. Отсюда не видно, появились ли на его лице новые синяки, или сломан ли его нос.
Он не курил и не двигался, просто стоял на искусственной траве, взирая в небо.
– Что это с ним?
Мария смотрела в ту же сторону, что и я. Максим выглядел одиноким, чуть потерянным, даже на расстояние это хорошо чувствовалось.
– Может, избили и всё тело болит?
– Так ему и надо.
Мария открыла входную дверь школы, я отвернулась, уже готовясь перешагнуть порог, но напоследок бросила взгляд на поле. И наткнулась я на сощуренные глаза, даже вдали они сияли презрением, мнимым счастьем. Браун постоянно шутил и смеялся, творил тупые вещи, но его глаза смотрели на всех с такой… грустной ненавистью, что ненароком можно было подумать, что у него есть душа.
Максим взирал на меня. Я на него. Никто из нас не отворачивался. Мария что-то говорила, меня пихали ученики, чтобы пройти к двери, но я вдруг выпала из реальности: это странные ощущения, ведь я залипла на Брауне, а весь остальной мир разрушился, люди испарились, оставляя мне только его… парня в чёрном худи и серых джинсах. Он не близко, но его глаза так рядом, словно через зум – они икрятся злобой и обидой на что-то, о чём знает только он. Но почему-то я чувствую, что он моё успокоение, уединение и спасение. В груди бестревожно, а пульс ровный, редкий.
Будто он и я – единое целое в этой разрухе.
– Алё, я тебя спросила, – где-то совсем далеко, почти не различимо заговорила Мария.
Она подтолкнула меня вперёд, разрывая наш с Максом зрительный контакт. Постепенно вернулся звук, неприятный шум и громкий вопль пятиклашек. Пропала пелена перед глазами, почувствовалось биение сердца. Всё вернулось, мир не уничтожен, здания на месте, люди живы, но тогда, что я ощутила, смотря в глаза цвета молочного шоколада?!
– Прости, повтори, пожалуйста, – я провела ладонью по лбу, проверяя, нет ли у меня температуры. Лоб оказался холодным, отчего хуже, ведь на аномальные эмоции к Максиму я не смогу найти объяснений.
Мы дошли до закрытого класса и встали у окна напротив дверей. Смотря друг на друга, игнорировали школьников и тем более одноклассников.
– Всё, ты готова меня слушать?
Мария щёлкнула пальцами перед моим лицом, и я нахмурилась, с обидой всматриваясь в медовые глаза.
– Да, я слушаю тебя. Немного задумалась.
Она склонилась к моему лицу и улыбнулась.
– О Максе?
Я помотала головой и слегка толкнула Марию, чтобы она не говорила глупостей. Особенно правдивых…
– Да ладно, расслабься. Ты сделала алгебру? Мне списать бы.
Я ударила себя по щеке.
– Я вообще ничего не сделала… Миша постоянно занят, перестал приходить ко мне, и я от этого бешусь, – понизив голос, чтобы кроме подруги меня никто не услышал, я принялась жаловаться.
Но я недоговорила, почувствовав запах ванили с табаком, и тут меня накрыли те же ощущения, что в тот день, когда я встретила Максима на улице: глубокий вдох, погружение в необычные, безумные сочетания запахов. Приятные мурашки по коже, непроизвольная задержка дыхания, желание закрыть глаза. Желание жить. Дышать. Слышать и видеть.
Мария закивала, указывая за мою спину. Я оцепенела, не зная, как повернуться и не наткнуться на колкости Макса. Он стоял очень близко, я ощущала его дыхание на затылке.
Лёгкий стук сердца, чуть сильнее, совсем сильный толчок и опять лёгкий, сильный и самый ощутимый. Я начала медленно поворачивать голову, тратя миллиард нервных клеток.
Обернувшись до конца, мой взгляд столкнулся с коричневой радужкой и расширенными зрачками. Под глазом Брауна фиолетовый синяк, а на губах корочки от заживающих ран. В левом глазу белок заплыл кровью.
– Тебе чего? – Максим отошёл от меня, когда наши носы практически столкнулись.
Он сам стоял ко мне чертовки близко, дышал на меня и теперь спрашивает, что мне от него нужно?!
– Хочу порадоваться, что ты всё-таки получил своё, – я собиралась ещё улыбнуться для эффекта, но не успела, Максим подлетел ко мне, толкнул и ударил спиной об стену, задержал двумя руками за плечи, чтобы я не смогла сбежать.
Шокированная Мария отскочила.
Я заметила у него разбитые костяшки, но не рискнула рассматривать их.
– Закрой свой рот! – он вдавил пальцы мне в кожу.
– Мне больно, отстань, – запищала я, схватилась за его напряжённые запястья и потянула от себя, но Макс, почувствовав моё сопротивление, впился в кожу уже ногтями.
– Ты вмешиваешься не в своё дело, Лика. Если сейчас не отпустишь мои руки, я выверну твои и безжалостно их сломаю, – эта угроза не показалась мне шуткой, и я трусливо отпустила запястья Брауна.
– Успокойся, ладно? Ты сам всё время пристаёшь ко мне, – прошептала я, смотря на его подбородок.
– Ты такая глупая и страшная, что невозможно не сказать тебе об этом, – зло шепнул мне на ухо.
– А ты прям красавчик! – я не на шутку взбесилась и не заметила, как моя ладонь влепила ему пощёчину с громким звуком шлепка.
От неожиданности он отпустил меня и отошёл, кладя ладонь на красную щёку. Все зеваки приоткрыли рты, предчувствуя, что мне за это будет.
– Лика, я тебя прикончу! – крикнул Браун на весь коридор, и я вздрогнула.
– Я… не знаю, как это произошло… – запинаясь произнесла, смотря на свою ладонь.
Температура между нами поднялась до высшей отметки, скоро рванёт.
Как я пойду в его дом?
Учительница пришла сразу же после слов Максима и открыла кабинет. Я заскочила в класс, пока невменяемый приходил в себя.
Я в ужасе оттого, что ждёт меня впереди. Максим не простит мне этого удара. Мои дни сочтены.
Может, пора поговорить с Мишей? Мне становилось всё тяжелее жить в таком напряжении и страхе.
Все остальные перемены мы с Марией проводили в столовой, сидя обязательно за кем-то, чтобы Макс или его друзья, войдя, не смогли нас отыскать.
После уроков Мария пригласила меня в гости. Обычно мы не ночуем вместе, но мне нужно помочь ей пережить ночь с мелкой сестрой.
Браун стоял с Вероникой и Зоей на поле. Он курил, а девчонки болтали между собой, поглядывая на него.
Зоя, подруга Вероники, чуть полнее, но добрее и уравновешение подруги. Волосы, собранные в два хвостика, касались груди, отчего Зоя постоянно чесалась. Вероника была влюблена в Макса, а вот про Зою я знала немногое, она ходила тенью подруги. Когда Максим целовался с Вероникой – Зоя стояла поодаль. Когда Максим целовался не с Вероникой – Зоя бежала рассказывать подруге с кем парень тискался.
В квартире Марии нас встретила её маленькая сестра. На пальчиках засохшая краска, на губах розовый блеск. Ангелина кружилась по захламлённому коридору в голубом платье.
– Ты с подружкой?
– Привет, я Лика, – представилась я, когда маленькие тёмные карие глаза вылупились на меня, как на чужестранца.
– Лика – дурилка, – Ангелина обозвала меня и захохотала писклявым детским смехом. Вмиг заложило в ушах и заболела голова.
– Не обращай внимания, пойдём, – Мария пошла вперёд и я за ней. Проходя мимо девочки, я получила удар по руке.
– Противные вы!
Ангелина избалованная и невыносимая девчонка. Теперь я поняла, почему Мария так ждала её отъезда.
– Она всех обзывает, не забивай голову
Мария сходила на кухню и сделала нам чай. Пока я её ждала, поболтала с Мишей, но про Максима сказать так и не смогла. Я слышала его голос на заднем плане и просила Мишу не называть меня по имени (за год он так и не запомнил, что нужно скрывать моё имя рядом с братом) как только разговор завершился, Мария вернулась с кухни.
– Ты сегодня меня удивила, – мы разложили тетради по кровати и приступили к домашней работе. Писать неудобно, ручка вбивала тетрадку в мягкую постель.
– Не только тебя… Я так разозлилась из-за его оскорбления.
– Любая бы врезала ему, ты молодец! – Мария растёрла шею двумя пальцами. – Нужно покупать новую подушку, – пожаловалась она, морщась от боли.
– Насчёт купить… Мне нужна твоя помощь.
Я закрыла тетради и отложила их подальше. Большая часть домашнего задания сделана, потом всё остальное доделаю.
– Какая?
Она села передо мной и заинтересовано улыбнулась, вскидывая брови.
– Тут такая проблемка… у Миши и Максима день рождения в субботу, и Миша пригласил меня к ним домой. Я уже год отказываюсь, и сейчас никак не могу…– я взглянула на комнатные цветы Марии. Каждое лето она сажала по растению, а зимой продавала уже подросшие – странный бизнес Марии.
– О… о… о… и как мне тебе помочь? – она почесала подбородок двумя пальцами, закатывая глаза в задумчивости.
Я легла на живот и вытянула руки.
– Мне нужна помощь в подарке. Для них двоих.
– Ты собираешься и Максу дарить? Даже после сегодняшнего? И вообще всего, что он сделал?! – поражённо прокричала Мария, ударяя ладонью по моей руке, в знак протеста.
– А как иначе? Можно сказать, я иду на днюху к двоим. Кстати, ты знала, что Максим младше Миши на полчаса?
– Так вот почему Макс такой дурак, а Миша серьёзнее всех наших учителей вместе взятых, – Мария хихикнула, и вдруг задумалась: – Нет, это тоже не подходит как оправдание Максиму…
– Поэтому серьёзному Миши ещё возможно придумать, но дураку Максу-у-у… – протянула я, хватая пальцами бахрому с пледа.
– Будет идея, сразу скажу, – уже более воодушевлённо пропела Мария.
– Спасибки.
Мише, правда, выбрать намного проще, тем более он мой парень. А вот Максим мучитель, который засмеёт любой мой подарок.
А оказалось, что Максим Браун принимал подарки с благодарностью, а вот Миша – нет.
