Читать книгу: «Красная строка. Сборник 3», страница 15

Цветы и Бабочки. Сказки и Рассказы для детей и о детях

Елена Вадюхина

Цветы и бабочки

Наказ короля

Жил-был король. Всю свою жизнь, он, как и его отец, дед, прадед и все его предки, укреплял государство, присоединял новые земли, воевал с соседями и заботился о своих подданных, и надеялся, что заслужил их любовь, но оказалось, что они его не любили, а только боялись. Он сам в этом убедился: оделся простолюдином и пошел по стране бродить, стал разговоры заводить с простым народом про короля, и ничего хорошего не услышал. «Уж, чего только я для них ни делал, – рассуждал король, – а они меня не любят, это от того, наверное, что я некрасивый. Уж сколько поколений моих предков женились по политическим соображениям на всяких страхолюдинах, вот от того и выродились мы». Призвал он после этого своих сыновей и наказал им жениться на самых красивых девицах, пусть даже не принцессах, и даже не знатного происхождения, а кто найдет самую красивую невесту, женится на ней, и она родит красивого сына, тому он и отдаст престол. Два сына женились на девушках, которые казались им красивыми, и которых они любили, а третий поехал по всему королевству искать писаную красавицу. Но каждый раз, когда он встречал новую красавицу, она казалась ему лучше прежней, и, дай, думает, поищу еще, и, казалось, нет этим красавицам числа.

Как-то раз попал он со своей свитой в грозу, остановились они в одном большом полуразрушенном доме, принадлежащем бедному рыцарю. На стол стала подавать еду и напитки дочь рыцаря. На ней было платье фасона, которого уж лет сорок как не носили, видно, бабушкино платье надела, но и в этом платье она казалась принцу красивее всех и благородней. Прекраснее ее не сыскать на всем свете. Принц и посватался к ней. Отец красавицы не чаял такого счастья, ведь он не мог дать дочке никакого приданого. Мария, так звали девушку, уехала со свитой принца, и вместе с ней уехала ее любимая служанка Анна, веселая, покладистая и красивая девушка.

Красавица-невеста так понравилась королю, что он, не дожидаясь рождения внука, отдал корону сыну, а сам уехал на покой в отдаленный замок порыбачить, выспаться наконец вдоволь и забыть обо всех государственных делах. Так Мария стала королевой. Еще неделю назад она бегала по лугу, собирая букеты луговых цветов, а теперь ей кланяется целая площадь народу, и она должна родить наследника престола, да еще и красавца. Анну тоже выдали замуж – за королевского садовника. Время шло, молодая королева ждала ребенка, но ей было тревожно, красив ли будет ребенок, а вдруг он будет также некрасив, как его отец… Она утешала себя мыслью, что о красоте ребенка трудно судить, пока он маленький, а когда подрастет, отец полюбит его и не откажется от своего чада. А вот если будет девочка, то что же сделает муж, выгонит их из королевства? Однажды в городе появилась ворожея, люди про нее говорили, что она все видит наперед, и королева втайне от всех велела Анне привести ворожею к себе. Старушка разложила карты и сказала, что у королевы родится девочка, и похожа она будет на отца. Бедная королева в отчаянии умоляла ворожею помочь ей чем-нибудь. Ворожея сказала ей, что уж тут ничего изменить нельзя, но что королева сможет подарить своему ребенку волшебный дар: волосы завьются, и вокруг дочки всегда будут распускаться чудные цветы и летать бабочки. «Что для этого надо делать?» – спросила королева. «Ты должна поехать на Лебяжье озеро, – сказала старушка и объяснила, как до него добраться, – и как только ребенок родится, искупай его в этом озере».

Когда стал подходить срок родиться ребенку, королева сказала, что поехала на богомолье, и отправилась вместе с повитухой и преданной служанкой Анной, которая тоже ждала ребенка, на Лебяжье озеро. И как только они приехали к озеру, у той и другой родились дети: у Марии хилая девочка, а у Анны здоровый и крепкий мальчик с длинными темными волосами. Но в мае вода холодная, и королева первая не решалась искупать ребенка, и попросила сделать это сначала Анну. Анна зашла в воду вместе с малышом, волосы у него тут же завились, а вода вокруг покрылась водяными кувшинками, и бабочки запорхали над младенцем. Мария осмелела и тоже зашла в воду, но ничего не случилось, видно волшебный подарок ждал только первого ребенка. Горько заплакала королева, и стала просить преданную служанку обменяться детьми, она обещала ей много: стать крестной матерью для девочки, всю жизнь помогать служанке, а мужа сделать главным садовником. «А самое главное, – упрашивала она Анну, – твой сын станет принцем, а потом королем». Анна согласилась, обещая все сохранить в тайне, повитуху королева тоже обещала щедро вознаградить, если та никому не проговорится о подмене, и они вернулись во дворец. Король был счастлив. Он не ошибся в жене, вон какого красавца-крепыша родила. И старый король остался доволен, теперь уж он спокоен за все следующие поколения королей.

Филипп и Марианна

Принца назвали Филиппом, а девочку Марией-Анной, в честь родной и одновременно ставшей теперь крестной матерью и той, что стала называться ее родной. Но Анна называла ее одним словом – Марианной. Она выкармливала своим молоком обоих детей, но всю свою материнскую любовь старалась передать Филиппу, а Марианну просто жалела. Дети росли вместе: играли вдвоем, ели и спали вместе, ловили бабочек и придумывали названия цветам, что чудесным образом появлялись в кудрях Филиппа. Когда девочка и мальчик подросли, стали жить по-разному: Марианна в доме садовника, а Филипп остался в королевских покоях.

Пришло время учиться, Филипп без Марианны учиться отказывался, королева была рада: появился повод учить детей вместе. Тут и выяснилось, что Марианна оказалась к учению способной, а Филипп и ленился, и учение ему не давалось. А у девочки не ладились домашние дела, как-то все нескладно у нее получалось.

Когда дочка в очередной раз опрокинула поднос с супом, отец не выдержал, и сказал матери, что не поймет, как это у них такая неуклюжая дочь выросла. Книжки читает, а ничего сделать не может, и не похожа она ни на отца, ни на мать. Марианна ушла обиженная, а когда проходила мимо кухни, то слышала, как мать что-то шепотом говорит отцу, она подошла к двери, надеясь услышать что-то о себе, и узнала тайну своего происхождения. Ноги ее подкосились, перед глазами все поплыло, она ушла в детскую комнату и ходила из угла в угол. Мысли ее путались, обида, негодование, печаль и удивление повергли ее в полное смятение. Она настоящая принцесса, но не нужна, ни родному отцу, ни родной матери, и приемные родители ее не любят. У них были еще дети, младше Марьяны, миловидные лицом, похожие на Анну, родители и улыбались им больше, и смотрели на них с большей лаской. Она всегда радовалась, что ее крестная мать королева благоволила к ней, а теперь оказывается, что та просто стеснялась ее, и если бы Марианна случайно не подслушала разговор приемных родителей, то и не узнала бы никогда правды о себе. С тех пор девочка стала избегать королевы, она перестала ходить на уроки, не носила красивые платья, подаренные королевой, сняла с себя украшения, в знак протеста даже прически делала самые строгие, и чепец надвигала низко на лоб. Улыбка исчезла с ее лица, она казалась всем бледной, унылой и скучной. Когда же изредка девочка видела короля, то прямо смотрела ему в лицо, надеясь, что ее родной отец догадается, кто она такая и полюбит ее. Но, ни доброго слова, ни внимания, ни даже приветливого взгляда она не дождалась от родного отца. Королю не очень-то нравилось, что королева стала крестной матерью дочери служанки.

Все свое время Марианна стала посвящать саду. Она не просто сажала и подстригала деревья, как ее отец, девочка ходила в королевскую библиотеку и читала книги о садоводстве, о растениях. Садовник стал ценить свою приемную дочь, не сразу, правда, но раз за разом он принимал ценные советы дочери, и в саду стали появляться и приживаться новые растения, собранные из разных уголков королевства и из других стран.

Чем реже видела Марианна Филиппа, тем больше скучала по нему, ведь это был единственный человек, кто сблизился с ней не по обязанности. Новых друзей у нее не появлялось, и ей не хватало Филиппа. В конце концов она поняла, что любит его без памяти. А Филипп этого не замечал. Рядом с ним, помимо прекрасных бабочек, порхали не менее прекрасные поклонницы, которые собирали выраставшие вокруг принца цветы, украшали ими прически, прикалывали к платьям и от этого становились еще привлекательнее. Они непрестанно восхищались и красотой принца, и его волшебным даром. Где уж ему было обращать внимание на невзрачную дочь садовника, хотя он по-прежнему относился к ней с детской привязанностью, считая ее, правда, чудной, вечно та что-то мудрит со своими книжками…

Королева же совсем извелась, она видела, что Марианна ее избегает, и подозревала, что дочь узнала каким-то образом правду. Мария завидовала счастливой Анне, ей тоже хотелось иметь столько веселых прелестных детей. Беспокоил ее и принц, все чаще и чаще он чихал, глаза слезились, постоянный насморк. Врач сказал, что эта болезнь от цветов и бабочек, но как от них избавиться? Королева стала искать ворожею, но той и след простыл. Однажды старушка-ворожея опять появилась в городе, и королева тайно поехала к ней, чтобы поделиться своей бедой и попросить совета и помощи. «Только одним могу помочь, – сказала ворожея, – надо опять твоим детям попасть на Лебяжье озеро в их день рождения, пусть искупаются вместе, тогда дар рождать вокруг себя цветы и бабочки перейдет к дочке, а принц избавится от него». Королева решила, что это будет подарок для Марианны, тот, которого она лишилась по ее вине, и Филипп вылечится. Марианну вызвали к королеве, девушка, молча выслушала просьбу королевы и согласилась, но не потому, что ей хотелось цветов и бабочек, а потому что она любила Филиппа, и согласилась бы даже на пауков.

В день своего шестнадцатилетия молодые люди поехали на Лебяжье озеро. Они ехали верхом, Марианна обучилась верховой езде ради такого случая. Девушка впервые надела красивое платье, которое заказала ей Анна для путешествия. Она любовалась Филиппом, принц казался ей самым прекрасным на свете, цветы вырастали прямо на глазах, разноцветные бабочки садились ему на локоны, и от этого юноша казался еще красивее. Марианна словно купалась в лучах его красоты, она чувствовала себя счастливой. Вот и озеро показалось. К озеру наша пара подъехала уже без свиты. Спешившись, юноша и девушка надели купальные рубашки, взялись за руки и стали заходить в воду. И от этого прикосновения рук сердце Марианны затрепетало от счастья. Белые кувшинки вырастают в воде, и вот они растут уже около Марианны, и синие бабочки садятся ей на плечи. Они погрузились в воду с головой – принц больше не чихал, волосы его распрямились, но от этого он не подурнел, а стал выглядеть более мужественным, а волосы Марианны, наоборот, закрутились в локоны, ресницы потемнели, вытянулись и загнулись дугой. «Да, ты вполне симпатичная, – сказал принц, – жалко, что дочка садовника. Ох, и надоели же мне эти цветы, а эти бабочки до чего же прилипчивые. Даже поесть не мог спокойно без них, – и он показал кулаком летающим над Марианной бабочкам. – Ты знаешь, что? Постарайся мне на глаза не попадаться, чтоб мне опять чихать не довелось. Давай обратно отдельно поедем, чтоб на меня твои бабочки не садились. Сегодня к вечеру торжество будет по случаю дня рождения, надо выглядеть хорошо, перед барышнями наконец-то покажусь без слез». Марианна готова была заплакать от каждого его слова, но продолжала приветливо улыбаться.

Принц умчался во дворец со свитой, а Марианна добиралась домой одна, она плакала всю дорогу. Ее никто не любил, и принц оказался не таким, как она запомнила его с детства.

В королевском дворце и парке вокруг него все занимались подготовкой к празднику, никому не было дела до Марианны, и только дети Анны, радовались переменам, происшедшим с сестрой, они прыгали от восторга, ловили бабочек, рвали цветы и плели себе венки. Марианна пыталась разделить их радость, но слезы продолжали литься, и чтобы никто не видел ее слез, она надела свое старое платье, спрятала кудри под шапочку, и ушла в дальнюю часть парка готовить его к празднику: она собирала вокруг себя расцветающие цветы и украшала беседки и лавочки венками. Ее цветы были куда прекраснее тех, что возникали раньше возле Филиппа. Они не исчезали бесследно, а продолжали расти. Вечером в разгар праздника, она пошла домой и увидела плачущую Анну. Марианна очень удивилась слезам приемной матери, и спросила, не расстроилась ли Анна от того, что волосы принца перестали виться. Анна заплакала еще больше и сказала, что Филипп совсем забыл свою кормилицу, и она за целый день так и не смогла ему вручить подарок – кулончик, деньги на который копила несколько лет. Марианна погладила кулончик и сказала печально: «Да, Филипп все забыл, принцы не любят садовников». Анна обняла свою приемную дочку, равнодушие принца сблизило их. Как долго ждала Марианна такой ласки, она уже не стесняясь, плакала и плакала, и Анна утешала ее…

На следующий день юная садовница отправилась в парк, и где бы она не шла, всюду вырастали чудные цветы. Так она создавала неповторимый сад вокруг дворца, она пересаживала цветы в горшки, срезала их для букетов, и теперь все залы дворца кроме комнаты принца украшали вазы и горшки с цветами. Но несмотря на радость жизни среди цветов сердце девушки продолжало тосковать по своей несбывшейся любви. Однажды она снова отправилась на озеро, долго сидела на берегу, любуясь красотой и вспоминая те мгновения, когда она с Филиппом входила в воду. «Я его больше не люблю, – произнесла она вслух, – а люблю это озеро, сад, цветы и озеро любит меня». Она разделась, вошла в воду и долго гладила прохладную и ласковую воду руками, словно пытаясь передать озеру свою любовь. Лилии, кувшинки рождались на ее глазах: сначала появлялись бутоны, а потом распускались. Бабочки сделали над ней прощальный круг и улетели. С тех пор они больше не появлялись. Вместе с бабочками в саду исчезли и гусеницы, что растениям пошло на пользу.

Все больше и больше радовалась Марианна своему саду, все чаще улыбалась, и вместе с этой радостью все прекрасней становилась она сама. Молва о необыкновенном саде разлетелась по всем ближним и даже дальним странам. Приезжали люди из других государств полюбоваться на цветы, приобрести их и научиться выращивать, что приносило государству доход и почет. Король стал гордиться и садом, и прекрасной садовницей. Цветы Марии Анны расселялись по всему свету, радуя людей своей красотой. Приехал как-то один ученый из дальней страны описывать цветы в саду, влюбился и в сад, и в саму садовницу и женился на ней.

Став мамой, Марианна перестала избегать общества королевы, и, играя с двумя своими маленькими детьми в саду, не возражала, когда та к ним присоединялась. Но пока королева играла с внуками, цветы вокруг Марианны не вырастали. Однажды Мария решилась, наконец, открыть дочери правду о ее рождении, и еще призналась, что любила ее всю жизнь и всегда страдала от разлуки с ней. Марианна, к удивлению матери, поблагодарила ее за то, что стала садовницей, ведь будь она принцессой, никогда бы не создала такого дивного сада и никогда не вышла бы замуж за такого прекрасного человека, как ее муж, и никогда не родились у нее эти дети, без которых и жизнь свою она не мыслит. А были бы какие-то другие дети, вынужденные нести королевский крест. И она, конечно, благодарна королеве за дар порождать вокруг себя цветы. Пока мать и дочь вели непростой разговор, сидя на постриженной лужайке, показались из земли ростки и стали на глазах расти луговые трехцветные фиалки, листочек за листочком вытягивались к солнышку, словно растения танцевали, появились бутончики и вот уже начали раскрываться фиолетовые, белые и желтые лепестки. Каждый непохожий на другого. Королева всплеснула руками. «Это любимые цветы моей юности! – воскликнула она, – я их не видела с тех самых пор. Когда-то я подарила скромный букетик таких цветочков твоему отцу в моем старом доме, куда занесла его судьба». «Матушка, – впервые дочь назвала ее по имени, – эти цветы знак моей дочерней признательности и моего прощения. Подарите их королю и скажите, что это подарок от его садовницы».

Тяжесть свалилась с сердца Марии. И судьба ее изменилась к лучшему: у нее родилась еще одна дочь, которую она уже не боялась признать своей, и ставшая безмерной радостью для немолодых родителей.

Филипп же со временем стал королем, отпустив отца на покой. Через многие поколения имя его вспоминали только в связи прекрасным садом, который был создан в период правления его отца и которому он продолжал покровительствовать, несмотря на свою нелюбовь к цветам.

Татьяна Бирюкова

Утюг

Работать с большими вещами ему нравилось, легко скользил из угла в угол, старался, шипел, выпускал водяную струю пара. Полотно сгибали раз, два и ещё раз проглаживали. Хозяйка была довольна, а внутри утюга всё кипело от счастья – он так нужен! Маленькие вещи с оборочками, карманчиками, воротничками, пуговками ему тоже нравились, он пыхтел, совал носик в самые трудные места, но аккуратно получалось не всегда.

Все вещи, наконец, развешены, разложены по местам, а его опять отнесли в тёмную комнату на полку. Тишина. Ничегонеделание утомляло. Рядом в комнате лежали старый пылесос, швейная машина, этажерка с журналами и фарфоровой статуэткой, керосинка – не каждый знает для чего она нужна, что это за предмет, а рядом стоял чугунный большой утюг.

– Когда-то давным-давно, – рассказал старый утюг, – крышку мою открывали, засыпали угли, раздували их, а потом гладили осторожно, чтобы искорки не упали на полотно. Ах, как мне сейчас грустно.

Вздыхали и другие вещи. А однажды чугунный утюг отнесли в музей. Электрический обижался, что его не взяли, ведь среди вещей в тёмной комнате он был самым современным, с удобной ручкой, лёгкий, с подсветкой. Но… подумал и сделал правильный вывод: нужно очень хорошо делать своё дело здесь и сейчас, на своём месте, быть необходимым людям. Это очень непросто, но приятно.

Балетные туфельки, или новая счастливая жизнь

Снег падал густыми хлопьями, укрывая всё вокруг, вскоре и дом, и сад, и дорожка с яркими фонариками стали необыкновенно красивыми и таинственными.

Приближалось сказочное Рождество, и радостно к нему готовилась хозяйка. Пахнет корицей и ванилью. В гостиной с венецианскими окнами стоит большая ёлка с красивыми старинными игрушками, с расписными золочёнными стеклянными шарами и бусами, на густых ветках – голубые и красные банты, конфеты и маленькие ангелочки. На камине – фарфоровые куклы разной величины, соперничающие в красоте между собой, а с камина, свесив лапу, смотрит вниз фарфоровый пёс. Эти игрушки давно уже встречают вместе с хозяйкой праздник.

Анна, красивая рано поседевшая женщина, уже много лет в предрождественский вечер одна. Её окружают только две кошки, и две собаки.

Анна поставила свечи перед портретами мужа и сына, улыбнулась женщине в светлом платье, вспомнила ушедших в иной мир родителей, бабушку. Грустно – уснула в слезах.

Большой дом окутала тишина, только в старом расписном сундуке с окантовкой медной полосой и коваными деталями по углам, привезённом из Индии, где хранилось множество домашних тапочек самой разной величины, продолжали шептаться, гордились, что у них такая гостеприимная хозяйка, что она бережно относится к обуви. Но тапочкам в сундуке было скучно. Так редко им удавалось увидеть красивые полы с натёртым паркетом, на котором отражались огоньки, скользили солнечные лучи и двигались тени. Иногда в доме сверкала большая люстра или едва мерцал огонёк свечи.

– Ах, как долго у нас не было гостей, – вздохнув прошептали красивые с пушистым помпоном женские шлёпки после того, как всё в доме затихло.

– Давно к хозяйке не приходила юная девушка, наверное, её дочь, с ножкой маленькой, как у Золушки. Может, уехала куда-нибудь.

– Да и господина с громким голосом, и весёлого старичка, и брата хозяйки из другого города, который любил громко петь, их тоже давно не видно, – добавили две пары одинаковых тапочек удобных, войлочных, – обидно, мы никому не нужны.

– Да, да, – пробасили большого размера мужские тапки, – нас тоже давно никто не берёт.

– И нас, и нас, – запищали детские туфельки.

Детских в сундуке было несколько, мягкие зимние и лёгкие летние. Кожаные с опушкой не вступали в общий разговор, они когда-то принадлежали бабушке Анны, гордились этим и даже считали себя важнее прочих. Зашептались всякие другие – их больше всего. Эти тапочки надевали разные люди, которые приходили к Анне, они тоже старались угодить гостям, согреть их, быть удобными, чтобы все остались довольны. А ещё в сундуке лежали мягкие турецкие туфли, расписные с загнутыми носами и кломпы – традиционные деревянные башмаки из Голландии, их подарили хозяйке на день рождения, но они ей маловаты по размеру. Удивительное соседство!

У всех тапочек – своя интересная история, их время от времени надевали, только балетные туфельки не доставали. Они лежали на самом дне сундука в углу. О них забыли?! Кому они принадлежали? Никто из находившихся в сундуке не знал их историю, и всем хотелось разгадать тайну. Износившиеся тапочки выбрасывали, приносили новые, но этот пакет с балетками просто не вытаскивали. Тапочки и туфли вспоминали прошлое и рассказывали о счастливых днях, когда у них были хозяева, в доме бывало много гостей и они веселились. Те, которым посчастливилось увидеть мир вне сундука, рассказывали о своих впечатлениях. Но, наконец, тапочки, переполненные счастливыми воспоминаниями, угомонились и заснули. В сундуке стало тихо.

Утро. Хозяйка проснулась рано. Рождество! Радость наполнила сердце. Анна взяла со стола альбом, который листала накануне. Из него выпала маленькая фотография. С чёрно-белого фото ей радостно улыбалась девочка в балетной пачке. Анна вдруг вспомнила сон, в котором она кружилась на пуантах, потом падала, но чьи-то детские голубые глаза смотрели на неё с восхищением и любовью.

– Ой, это же я! Сколько мне здесь лет? – размышляла Анна, – шесть или семь?

Как давно это было. Воспоминания нахлынули, а вместе с ними и слёзы. Мечта стать балериной не исполнилась. Неосторожное падение и… она не могла больше стоять на пуантах.

– А где же маленькие балетные туфельки? – их подарили Анне после одного из выступлений, но она не успела в них ни разу потанцевать, – куда же я их положила?

Поспешила к сундуку, стоящему в чулане. Распахнула его, резко откинув крышку. Тапочки прижались друг к другу. Их госпожа никогда так не делала! Анна переворошила всё вверх дном и увидела свёрток – вот они, с розовыми лентами! Бережно повесила маленькие балетные туфельки на ёлку, смотрела и вспоминала, что хотела подарить их своей внучке. Много лет она не видела ни её, ни родителей, живущих далеко от родного дома.

Неожиданный звонок в дверь прервал грустные воспоминания.

– Кто бы это мог прийти в такой ранний час? – подумала Анна, поспешив к двери. Открыла. На пороге стояли дочь с мужем и внучка, ребёнок с голубыми глазами, ну точно из увиденного накануне сна.

– С Рождеством, бабушка! – звонким голоском приветствовала девочка, – меня зовут Юлия.

– Входите, дорогие, – едва удерживая слёзы, сказала Анна, – я рада видеть вас!

Анна нашла в расписном сундуке тапочки для дочери и для Юлии.

– Ах, какое счастье! Мы опять стали нужны! – восторженно шептали детские тапочки.

О том же подумали и другие. Пили чай с пирогами и вели разговоры о прошлом и будущем. Внучка поступила в балетную школу. Какая удача! – сердце бабушки Анны затрепетало, в глазах заблестели слёзы. Девочка рассказывала о новой школе, о новых друзьях, щебетала и щебетала, как птичка, бегала по комнате, кружилась в танце с красивой куклой, а бабушке казалось, что это её детство кружится, её жизнь продолжается!

Хозяйка не ждала гостей, и у неё не было подарка для внучки. И тогда она сняла с ёлки балетки и подарила девочке. Верилось, что её давняя мечта сбудется и Юлия будет прекрасной балериной.

Анна радостно улыбалась… Балетные туфельки ликовали – у них новая жизнь!