Читать книгу: «Чудодеи Лук-у-Морья», страница 9

– Папа, прости, я не хотела…

– Я знаю. Я не сержусь. Всегда трудно принимать неприятные вещи, особенно в твоем возрасте. Надеюсь, твое отношение ко мне так же неизменно, как и мое к тебе, – увидев, что Василиса сквозь слезы утвердительно машет головой, Вечник Карлович продолжил, – в воскресение ночью, когда память вдруг неожиданно вернулась ко мне, Шама Хан призвал меня к себе в ордынское ханство и приказал доставить ему сначала меч истины, а затем преподавателей школы. Остальное ты уже всё знаешь. Я не мог сопротивляться его приказам, пока мое сердце было у него в руках. Колдовство не бывает бесплатным. И у любого, даже самого великого могущества есть обратная, слабая сторона. Я был почти богом, но потерял своё сердце и стал бесправным рабом, выполняющим любые, даже самые безумные приказы своего хозяина. Спасибо, что спасла меня. Я рад, что обязан тебе жизнью. Пока ты спала, я вернул своё сердце на положенное место – оно опять бьется у меня в груди. Я не буду жить вечно, отныне я обычный смертный, хотя пока ещё и очень всесильный, но меня можно убить. Полагаю, что желающих будет пруд пруди. Но я ни о чём не жалею, и с радостью проведу остаток своей жизни с тобой и твоей мамой. Кстати, Василиса, нам нужно вернуть всё на место: меч истины в школу, а также преподавателей и твоих друзей, маму и бабушку домой. Подождешь меня, пока я не улажу это дело с нашим ордынским другом?

– Отец, возьми меня с собой!

– Василиса, хотя Шама Хан невесть какой колдун, но все же это маленькое путешествие в ханский дворец может быть опасным, а ты только-только пришла в себя.

– Отец, во-первых, я уже не маленькая, и как ты уже видел, смогу за себя постоять. А во-вторых, там, как ты правильно сказал, мои друзья и родные. Я должна их спасти.

– Хорошо, Лиса, уговорила. Только подожди немного, вначале нужно вернуть меч истины с камнем на место. Отдохни еще несколько минут, я скоро вернусь, – с этими словами Вечник Кощеев хлопнул в ладоши и исчез. Со стола также пропала хрустальная банка с миниатюрным мечом внутри.

Василиса откинулась на подушки. Чтобы она не говорила, а события прошедших дней давали о себе знать – голова немного кружилась, а по телу разлилась легкая слабость, немного подташнивало. Василиса посмотрела на правую руку, недавно пронзенную золотой стрелой. В самой середине ладони красовался едва заметный, красноватый шрам, как если бы удар случился полгода-год назад. «Драконий яд убивает человека и надолго парализует колдуна…» – вспомнила Василиса слова отца. Значит, яда на стреле не было, раз она не умерла. Поддавшись желанию немного отдохнуть перед дорогой, девушка закрыла глаза. Уставшие мышцы постепенно расслаблялись, погружая сознание в спасительную дремоту. Василисе приснился сон.

****

Она парила над городом, сбросившим с себя морок колдовского лета. Повсюду – на улицах, крышах, подворотнях – разноцветным ковром лежали опавшие за ночь листья, уже подернутые серебристым инеем. Ордынцы, ещё вчера изнывавшие от жары и втихаря проклинавшие Шама Хана за страсть к магическим причудам, сегодня усиленно кутались в меховые одежды, ожидая скорого наступления холодов. Бездомные собаки, не понимая столь странных и резких погодных перемен, жалобно скулили, поджимая подмерзшие лапы, и старались забиться куда-нибудь подальше от студёного воздуха пустеющих улиц.

Удивившись тому факту, что видит город с высоты птичьего полета, Василиса попыталась взглянуть на себя, но не увидела своего тела, – лишь легкую, полупрозрачную дымку вместо рук и ног. Девушке показалось это весьма забавным. Она хлопнула в ладоши. Хлопка не последовало, хотя ощущение удара всё же возникло. Решив испробовать новые ощущения, она перекувыркнулась в воздухе. Поразившись той легкости, с которой ей это удалось, Василиса, смеясь, выполнила пирует и тройное сальто-мортале. Вдоволь навеселившись, Лиса подумала, что неплохо бы посетить дворец и выяснить судьбу своих друзей, а заодно узнать, что задумал Шама Хан. Но стоило ей лишь подумать о правителе Ордынского ханства, как к горлу подкатила тошнота, а на глаза упала черная пелена. На мгновение Василиса испугалась, но пелена тут же стала постепенно светлеть, в нос ударил соленный и влажный запах океана, а в ушах зазвучал размеренный гул набегающих волн. Послышались голоса, но слов было не разобрать. Когда к Василисе вернулось зрение, она увидела, что стоит у самой кромки воды. Сквозь её ноги спокойно пролетали подброшенные ветром морские брызги. Своего тела Василиса всё также не видела. Зато она узнала это место: и океан вокруг, и этот песок, и одинокую, расщепленную сосну, с болтающимися на её обгорелых ветвях останками золотых цепей, и разбитый дубовый, окованный серебром сундук, и двух людей, склонившихся над ним. Одним был Шама Хан, собственной персоной, второй – его сын, Тар Тарым.

– Отец, я не понимаю, почему мы так поспешно покинули дворец и притащились в эту «Тмутаракань», да ещё и без слуг, – в голосе Тар Тарыма звучало явное раздражение.

– Помолчи, Тар. Я стараюсь продлить наше с тобой существование хотя бы на день, – Шама Хан что-то усиленно пытался найти внутри разбитого сундука, – Вот оно! Наконец-то!

Оба ордынца подались вперед. Василиса осторожно подошла поближе.

– Что? – недоуменно спросил Тар Тарым.

– Охранное заклятие, написанное на внутренней стенке сундука. С ним Кощей нас никогда не отыщет.

– Я не понял, – Тар Тарым выглядел опешившим, – мы что, никогда не вернемся во дворец?

– Никогда не говори никогда, Тар! Но сейчас дворец для нас закрыт. Кощей, во-первых, побежит спасать всех этих неудачников – учеников и преподавателей мерзкой, чудодейской школы; а, во-вторых, он не простит мне того, что ему пришлось всего-то пару-тройку дней побыть моим личным рабом – как ни крути, злопамятный он всё-таки колдунишка – короче, лучше нам укрыться до поры, до времени, подальше от любопытных глаз. А личное кощеево заклинание сокрытия, нам как нельзя кстати. Даже он его не разгадает, – Шама Хан резко дернул одну из дощечек сундука, которая была буквально испещрена рунными символами, – Смотри, Тар, вот оно, заклинание. Благодаря ему, у нас будет время, чтобы вызвать в этот мир Волота. Только он сможет одолеть Кощея.

– Но, отец, существование Волота – это же детские сказки. О нём уже тысячу лет никто не слышал. И потом, где нам взять столько энергии, чтобы вызвать Волота? – Тар Тарым был явно озабочен.

– Не глупи, сынок, существование Волота не большая сказка, чем существование самого Кощея. Им тоже долгие годы пугали маленьких детей. А потом, как оказалось, в умелых руках и сказки вдруг стали былью. Волот существует. И я даже знаю, где его искать. Что касается энергии для обряда вызывания, то не забудь, что у нас тобой по случаю есть две персональные батарейки.

С этими словами Шама Хан сдернул черную ткань с двух небольших холмиков возле своих ног. В тот же миг по острову разлилось ослепительное сияние – на берегу стояли две золотые клетки: в одной из них билась белая лебедь, в другой сияла переливами всех цветов радуги жар-птица.

Василиса, задохнувшись от негодования, мечтая только о том, чтобы сдавить своими руками горло этого бездушного злодея, рванула к Шама Хану. Но с удивлением увидела, что её дрожащие от возмущения руки прошли сквозь Шама Хана, как горячий нож сквозь сливочное масло. Как будто её здесь и не было. Её не видели и не слышали. Её не замечали. Только белая лебедь пристально смотрела в глаза Василисе, будто хотела сказать: «Запомни всё, что ты здесь видела».

– Мы уйдем в Черные горы и там проведем обряд призыва. Мы вызовем Волота и с его помощью уничтожим Кощея. А потом покорим всё Светлоземье, – Шама Хан уже рисовал в своем воображении милейшие сердцу картины собственного мирового могущества.

– Но, отец, легенды говорят, что Волот поклялся уничтожить всё Светлоземье перед тем, как Святогор изгнал его из этого мира. Разумно ли призывать такого колдуна? Его невозможно подчинить своей воле.

– Подчинить невозможно, а обмануть запросто. Мы направим его гнев против Кощея. А когда Волот его уничтожит, то мы потом уничтожим Волота.

– Но как? Разве есть средство уничтожить бога?

– Поверь, Тар, такое средство есть, но без помощи самого Волота нам его не достать. Поэтому, давай не терять времени. Бери птичек, нам пора плыть в Лихолесье.

С этими словами, Шама Хан накинул черную ткань на стоящие у его ног клетки. В этот миг Василиса услышала внутри себя голос: «Расскажи обо всём увиденном здесь отцу!», и проснулась.

****

Василиса лежала на диване и смотрела в потолок. Отца ещё не было, и у неё было время обдумать увиденное. Девушка давно уже поняла, что «странные» сны – это не просто плод сонного разума – она видит то, что происходит на самом деле. Если Шама Шах сбежал из дворца, собирается укрыться в Лихолесье и в Черных горах вызвать к жизни какого-то неизвестного бога из старых детских сказок, попутно выжав всю энергию из её мамы и Жары Абдурахмановны, то самое время придумать план «как всех спасти». Хотя эта идея отдавала пафосом и юношеской наивностью, но для Василисы последняя неделя выдалась исключительно в духе «всемирных спасений руками самих утопающих», что такие мысли уже давно перестали ее удивлять. Маму и Жару Птицеву спасти нужно было во что бы то ни стало. Злобный Ворот этому миру нужен как беззубому орехи, пусть продолжает пребывать в своем безвременье, или где он там обитает в настоящий момент. А в отношении Шама Хана и неистребимого желания свернуть его дурную голову руки чесались просто неимоверно. Поэтому, как ни крути, а переться в Лихолесье на подвиг не просто нужно, но и очень хочется. Желательно с отцом и друзьями. Кстати, а где отец? Его уже нет несколько часов, а ведь он всего-то хотел «посетить» лук-у-морскую школу чудодейства, чтобы вернуть камень Алатырь на его законное место. Пора бы уже вернуться. Для начала нужно вытащить друзей и преподавателей из Ордынского ханства, вернуть местных правителей на их законные места и отправляться в Лихолесье. Времени в обрез.

В этот момент раздался хлопок и в комнате возник Вечник Кощеев. От него пахло соленой водой и прохладной свежестью. На лице застыла печать тревоги.

– Василиса, извини, что задержался. Мне потребовалось несколько больше времени, чем я ожидал, чтобы установить камень. Пришлось вначале восстанавливать магическое равновесие во всем Светлоземье. В противном случае, могли возникнуть непредвиденные магические перекосы пространства-времени. Но сейчас всё «работает» как раньше – светлая магия повсеместно, черная – лишь на территории школы.

– Отец! Я должна тебе что-то рассказать.

– Да-да, Василиса, сейчас расскажешь. А потом я почему-то решил посетить остров и уничтожить сундук, чтобы случайные «посетители» не смогли воспользоваться его магией. И на острове я увидел, что кто-то меня опередил – вор забрал дощечку с охранными рунами. И мне кажется, что только один человек мог сделать это – тот, кто знал про этот остров…

– Шама Хан! – выдохнула Василиса.

– Да, Шама Хан. Наверное, он забрал заклинание, чтобы мы не смогли его отследить. Я хотел сразу отправится в Ордынское ханство, но вспомнил, что обещал взять тебя с собой и вернулся сюда. Поспешим, если ты хорошо себя чувствуешь, у нас мало времени, нужно успеть забрать из дворца наших друзей, пока Шама Хан не устроил какой-нибудь пакости.

– Отец, я должна тебе рассказать свой сон!

– Василиса, может быть позже? Я боюсь, мы можем не успеть.

– Мы уже опоздали, отец, – Шама Хан забрал маму, Жару Абдурахмановну и уплыл в Лихолесье, – Василиса рассказала Кощею обо всем, что видела в своем сне.

Вечник Карлович устало опустился на стул.

– Отец, а кто такой Волот? У нас даже сказки про него не рассказывают.

– «Это потому, что он жил так давно, что уже не только про него самого никто не знает, но и сказки о нем давно позабыли. Волот – родной брат Святогора. И оба они были великанами. Поговаривали, что отцом их был сам Озем, – управитель «темного» подземного царства; а матерью – Сумерла, верховная жрица древнего огненного культа. Разное говаривали, но истины никто уже не знает. Братья были призваны охранять в Черных горах вход в полночный мир «темного» царства Озема от проникновения в Светлоземье потусторонних черных сил: злыдней, демонов и переругов. Триста лет они исправно несли службу – ни один злой дух не прошмыгнул мимо богатырского дозора. Но однажды, когда Святогор отдыхал, а Волот стоял на страже, из подземелья к нему вышла девушка невиданной красоты. Она представилась Мораной, дочерью подземного кузнеца Хорса, и попросила Волота пропустить её в мир живых, ибо родилась она под землей и никогда не видела белого света.

– Хоть бы одним глазком взглянуть на Светлоземье, о котором мне пела в колыбельных моя матушка, – умоляла красавица богатыря, – я обещаю вернуться до заката солнца. Святогор ничего не узнает.

Ослепленный её красотой вмиг поглупел богатырь, не подумал, что нет в том мире никого, кроме черных демонов. Опустил Волот свой волшебный меч и дал Моране пройти через Обсидиановые ворота. Но лишь ступила она на землю Светлоземья, как тотчас обратилась в черную гарпию и улетела прочь. И в тот же миг пошёл по Светлоземью мор, которого ещё не видывали. Черная смерть начала косить без разбору и старого, и малого. Проснулся Святогор, увидел, что натворил его брат. В гневе сразился он с Волотом. Черные горы затрещали в той битве. Одна гора раскололась и засыпала вход в подземное царство Озема, похоронив под грудой осколков Обсидиановые ворота. Не смогут больше демоны пробираться на землю, но и в полуночный мир вход отныне тоже был перекрыт. Три дня и три ночи бились братья друг с другом, но никто не мог одержать вверх, ибо равные силы были у них. Тогда предложил Святогор брату оставить в стороне волшебное оружие и сойтись в кулачном бою. Достал Волот свой волшебный меч и с силой вогнал его в осколок разрушенной скалы. Святогор положил неподалеку свой волшебный лук. Сошлись богатыри в равном бою и победил Святогор Волота. Приковал он брата к скале. Развел священный огонь, принес в жертву ягнёнка и обратился к отцу с вопросом, как ему одолеть Морану, пока она не уничтожила всех людей в Светлоземье. В дыме костра явился к нему Озем и сказал, что наделил он золотой лук Святогора магической силой убить Морану, если его стрела пронзит её черное сердце. И тогда вернется она в подземное царство, а на земле воцарится мир и процветание. Не успел образ Озема растаять в дыме жертвенного костра, как над Святогором закружила черная гарпия – это Морана, не желая дожидаться своей смерти в землях Светлоземья, решила разом покончить с преградой на пути её могущества – убить Святогора первой. Наслала она на него мор и черную смерть. Но Святогор был сыном Озема и полубогом, а потому не взял его ни морок, ни чума. Выстрелил он из золотого лука, но попал в крыло гарпии. Страшно закричала она и камнем рухнула вниз. Ударившись оземь, превратилась в прекрасную девицу с пронзенной золотой стрелой рукой».

В этом месте Василиса улыбнулась, вспомнив как сама несколько часов назад также была «прекрасной девицей с пронзенной золотой стрелой рукой». «Хорошо хоть ничего «мрачного» во мне не было», – подумала девушка.

– Подожди, отец, но Шама Хан что-то там вещал про золотой лук Святогора, бьющий без промаха, а Моране Святогор почему-то только в крыло попал. Он же в сердце метил.

– В том-то и дело, что не метил. Лук полностью подчиняется своему хозяину, но для этого нужно направить мысленно стрелу в конкретное место. Лишь на миг пожалел Святогор Морану, все же девушка, вот и дрогнула его рука, не смог он сразу её убить. Поднялась с земли Морана, посмотрела на лук Святогора, который уже натягивал повторно тетиву. Кинулась она к Волоту, упала на колени и взмолилась: «Помоги мне!». Но ничем не мог ей помочь Волот, ибо был он прикован к скале золотыми цепями. Поняла Морана, что проиграла – близок её конец.

– Если Святогор пронзит моё сердце волшебной стрелой, то, умерев, попаду я в царство отца вашего. Озем все равно лишит меня колдовской силы за то, что ослушалась запрета, вышла на белый свет. Волот, задуши меня, тогда моя сила к тебе перейдет, и ты отомстишь за меня.

Святогор, хоть и был сердит на брата, но ранить его не хотел, потому медлил с выстрелом, и не слышал он, о чем Морана просила Волота.

Заплакал Волот, не хотел он убивать Морану, потому что полюбил её с первого взгляда, но знал, что иного выхода нет. Сомкнул он руки на её белоснежной шее и с силой сдавил. Захрипела Морана и затихла – вытекла жизнь из её мертвого тела. Но с последним вздохом вся черная сила злой богини перешла к Волоту. Одним рывком разорвал он цепи, что приковывали его к скале. По его рукам побежали молнии, глаза налились черным огнем. Закричал он брату: «Триста лет охранял я Светлоземье без сна и отдыха. Я берег покой всех его жителей. И чем отплатили мне эти ничтожные людишки? Что воздали взамен? Только смерть. А ты, дорогой брат? Что ты сделал для меня? Из-за тебя погибла моя любимая Морана, из-за тебя я теперь обречен на одиночество? Ну что ж, я вознагражу всех по заслугам! Я уничтожу всё Светлоземье, я разнесу смерть в каждый дальний уголок, я не оставлю в живых никого – ни стариков, ни младенцев. Я нашлю мор на скот, а саранчу на посевы. Через три дня во всем Светлоземье не будет ни одной живой души – ни человека, ни животного, ни одного зелёного ростка. Всё будет так, как хотела Морана – лишь сплошное чёрное пепелище. А начну я, пожалуй, с тебя, любимый брат! Ты ответишь за смерть Мораны!» Воздел Волот вверх руки, по которым забегали, заплясали черные огни, чтобы обрушить всю эту силу на Святогора. Но Святогор первым выстрелил из золотого лука, не знающего промаха, и попал Волоту прямо в сердце. Упал Волот, из его рта выбежала алая струйка крови. Подбежал к брату Святогор, поднял его голову, положил к себе на колени. Многие годы были братья «не разлей вода», а сегодня брат убил брата. Не стесняясь плакал Святогор – умирал на его руках Волот. На краткий миг Волот открыл глаза, на последнем дыхании прохрипел: «Я еще вернусь», и умер. Душа его ушла в полуночный мир подземного царства Озема, где и пребывает по сей день.

– Отец, а разве можно вызвать душу из подземного царства? Что-то нам не преподавали ничего подобного, и в истории таких примеров нет.

– Считается, что практически невозможно, ибо это может нарушить магическое равновесие во Вселенной. Но Морана прошла через Обсидиановые ворота, а это значит, что в теории всё возможно. Озем вряд ли отпустит в наш мир душу добровольно. Договориться с ним, насколько мне известно, ещё не удавалось никому. Есть крохотный шанс, что оттуда можно сбежать. Но больше тысячи лет Обсидиановые ворота погребены под грудой обломков Черных гор. Где это место, никому из ныне живущих, в том числе и мне, не известно. Вряд ли о нём знает и Шама Хан. Кроме того, чтобы вызвать Волота, нужно огромное количество энергии…

– Мама, Жара Абдурахмановна…

– Да, конечно. Значит, нам во что бы то ни стало нужно найти, где скрывается Шама Хан. И как можно быстрее. Василиса, я отправляюсь во дворец, чтобы найти, расколдовать и вернуть домой твоих друзей и преподавателей. Не спорь, так будет быстрее. А для тебя будет задание. Просмотри в книгах у Ады Филипповны, может быть найдешь какую-нибудь важную информацию. Скоро вернусь.

С этими словами Вечник Карлович хлопнул в ладоши и исчез. Василиса, всё ещё пребывая в состоянии тревоги, открыла комод, достала оттуда серебряный сундучок, в котором лежало несколько старинных книг: Сокрытая история Светлоземья, Большая книга черно-магических проклятий, Запрещенная магия и лиходейство, Академический справочник заклинаний высшего порядка и Путеводитель по мракобесию. В лучшие времена Василисе запрещалось не то что читать, даже думать про эти книги. Но сейчас, право слово, не до щепетильности. Устроившись поудобнее на диване, девушка погрузилась в чтение.

Глава 15

«Давным-давно на заре веков, когда ещё только создавался весь подлунный мир, у Триглава появилось три сына: Род, Сварог и Озем. С каждым их вздохом преобразовывалась земля – вдохнул Сварог, и появились луна и солнце; выдохнул Род, и возникло Светлоземье, а посреди него Океанское море; дунул Озем и разбил сушу надвое: на наземный и подземный мир. И отдал Триглав Светлогорье сыновьям своим в полное владение. А чтобы другим богам охоту к чужому добру отбить, окружил его кольцом неприступных Черных гор. И договорились про меж собой братья разделить сферы влияния. Сварог взял себе небо – его стихия воздух. Он повелевает дождем, ветром и птицами. Род выбрал полуденный мир. Его стихия – вода. Ему подвластны все животные и рыбы: кто ходит, ползает, бегает на земле и плавает в воде. Младший и самый любимый сын Триглава – Озем отправился в нижний мир. Его стихия – земля. Он управляет всеми живыми тварями, обитающими под землей и на дне Океанского моря. Он охраняет земные недра, ему подчиняются вулканы. В его царстве заточены на веки вечные чёрные силы – несметные полчища демонов, которых Триглав небесным огнем низверг в самые глубины подземного царства. Сам же Триглав повелевает Солнцем, Луной, громом и молнией. Его стихия – огонь».

– Пока ничего нового, – подумала Василиса, – какой смысл запихивать этот рассказ в Сокрытую историю Светлоземья, если его и так все знают. Бог-отец родил богов-сыновей, которые помогли ему сотворить мир. Ненаучная фантастика, одним словом, ибо информация о сотворении неполная, противоречивая и абсолютно никем не доказанная. Где боги? Ау? С момента сотворения и разделения их кто-нибудь в глаза видел, ну хоть разочек? Что-то не припоминаются имена очевидцев. Когда это было? Тысячу, сотню тысяч или миллион лет назад? Во Всеобщей истории Светлоземья эта легенда, конечно, упоминается. Но вряд ли это больше, чем дань былым традициям. Когда-то в Светлоземье было много храмов, посвященных богам: и Триглаву, и Роду со Сварогом. Но особенно чтили Озема, ведь именно он охранял людей от мира демонов. Но время шло. Боги не вмешивались в мирские дела, нечисть всё реже попадалась на глаза, постепенно людская память стала истираться. Вскоре люди начали воспринимать богов не более, чем полузабытыми детскими сказками. Храмы пришли в запустение. Люди стали сильнее верить в магию, чем в волю богов. Боги остались не у дел. Люди, одержимые собственной гордыней, вознесли себя на алтарь и стали поклоняться друг другу. Правители царств постоянно развязывали войны всех против всех. А сто лет назад вообще решили сыграть во «вселенскую рулетку» – чуть не стёрли с лица земли всё Светлоземье в магической войне чудодеев с неведами-богатырями. И боги, кстати, опять не вмешались. Отсюда резонный вопрос: они там хоть живые? А то поди, окочурились уже от старости бесконечное количество лет назад, ещё до прихода динозавров. А мы на них всё надеемся, ждём защиты и понимания. А там уже и понимать-то некому. Ладно, может что ещё любопытного в книге написано.

«У Озема было три сына», – ну это мы уже и так знаем, – «Святогор, Волот и Лель». А вот это любопытно, отец никакого Леля не упоминал. Все-таки плодовитые у нас в Светлоземье боги были: кого ни возьми, у каждого по три сына было.

«Святогор и Волот были великанами и Озем отправил их нести стражу у Обсидиановых ворот, дабы никакая чёрная сила из подземного царства не могла бы выбраться наружу».

Далее в книге шёл пересказ известного Василисе от отца шекспировского сюжета о драматичной и в целом недооценённой любви хорошего мальчика к плохой девочке, которая всех бодро кинула, полсветоземья переморила, братьев перессорила, но амплуа всемирной злодейки примерить не успела, ибо в сказках обязан быть требуемый «хэппи-энд». А он там, как мы знаем, хоть и с сильнейшим натягом совы на глобус, но всё-таки был. Злыдню Морану с её неудачным поклонником Волотом в преисподнюю к демонам-побратимам отправили. Святогору медаль с благодарностью и почёт с грамотой выдали. А кстати, что там со Святогором стало?

«После обрушения Обсидиановых ворот больше нечего стало охранять Святогору и испросил он у Озема разрешения удалиться в пещеру в Черных горах и прожить там остаток своих дней в полном одиночестве, ибо чувствовал Святогор за собой вину за смерть брата своего, Волота. И было это тысячу лет тому назад».

– Вот народ смешной, его братишка извести со света белого плановым убийством рассчитывал, а Святогора совесть замучила и в добровольное изгнание спровадила. Лично мне таких развесёлых родственников и на дух не нать. Кстати о родне, а что у нас про Леля сказывается? Он на том празднике жизни, как я поняла, не присутствовал. В братских посиделках не участвовал, значит, не при делах? Что там дальше-то…

«Третий сын Озема, Лель, не был великаном. Родился он последним, слабым. Родители думали, что не выживет он. И тогда, мать его Сумерла, напоила Леля живой водой из священного озера Лета. Стал Лель сильным и красивым. Отправил его Озем на землю, к брату своему Роду. Обязал его отвечать за любовь и семейные узы. Род подарил племяннику серебряную флейту – любой, кто услышит её звуки, подчиняется воле музыканта. Считается, что Лель играет над парнем и девушкой одинаковую мелодию, тем самым связывая их навечно. И тогда они будут по свету искать друг друга, пока при встрече не услышат снова эту мелодию».

– Интересно, надо мной с Ванькой он тоже исполнял одинаковую мелодию, чтобы мы нашли друг друга? Вот не припомню, чтобы при первой встрече у меня что-то там в ушах звучало. Хотя… кто его знает, может и жужжало чего… из лунной сонаты. Вот ведь развелось богов, плюнуть негде без их божественного волеизъявления или вмешательства… а зачем это нам? Правильно, незачем. Я и без ваших пожеланий Ваньку люблю. Как он там, кстати? Отец, наверное, уже всех домой возвращает. Ладно, не отвлекаемся, что осталось на десерт?

«Если Лель сыграет свою мелодию только единожды, то не будет тому человеку покоя на земле, станет он искать свою половину и не найдет её. До конца своих дней останется человек одиноким, как перст. Но гораздо хуже, если прозвучит над людьми мелодия с перевернутой флейты – вмиг возненавидят они друг друга, потеряют сон, пока не уничтожит один другого.

Лель был юным и неопытным богом. Однажды он решил подшутить над братьями. Ночью пробрался Лель к Обсидиановым воротам, когда Святогор и Волот оба стояли в карауле, и сыграл над ними мелодию дружбы, но в темноте не заметил, что играет на перевернутой флейте. Бросились братья друг на дружку с кулаками. Чуть не поубивали друг друга. Испугался Лель, увидев свою ошибку. Перевернул флейту и сыграл еще раз. Остановились братья, как вкопанные, поняли, что не случайно они драться начали. Помирились Святогор с Волотом, поклялись в дружбе навек. Но, как в треснутой чашке, в самых дальних уголках души осталось в них обоюдное недоверие. Не перестали они быть братьями, но в тот день пролегла между ними невидимая тень».

– Вот ведь мелкий обалдуй со своей музыкой. Повеселился, а потом из-за этого Волот Морану выпустил, и мор по земле прошёл. Хоть бы всыпал ему кто за такие шутки.

«Рассердился Озем, когда узнал о случившимся и прогнал Леля с глаз долой, приказав никогда не возвращаться в подземное царство. С тех пор нет в нижнем мире ни любви, ни красок. Серо и однотонно вокруг. Звенящая тишина стоит в мире, населенном демонами».

– Час от часу не легче. Уж точно не желаю я оказаться в царстве теней: в пустоте, темноте и могильном безмолвии. Итак, Святогор медитирует в Чёрных горах, Волот злобной тенью бродит по подземному миру, страдает бессонницей по несостоявшейся маньячке-возлюбленной, Лель обретается среди живых, музицируя направо и налево. Великолепная семейка. Я начинаю понимать людей, которые позабыли всех богов. Кому же понравится, что все за тебя думают и решают. К тому же уже тысяча лет прошла со времен битвы у Обсидиановых ворот, может все они уже умерли давно. Богов не видно и не слышно. Люди не лезут со своими проблемами к богам, боги не вмешиваются в дела людей. Все счастливы, все довольны. Каждый сам за себя. Я лично за то, что боги давно повымерли, как динозавры, или переселились куда-нибудь подальше, хоть на другую планету. Свобода рулит!

Василиса закрыла книгу, обратив внимание, что настроение немного улучшилось. Если богов нет, если вход в подземный мир не найти, если он, этот мир, вообще не существует, тогда не о чем переживать. Сейчас отец вернет друзей и преподавателей домой. Затем они с отцом отправятся в Чёрные горы, поисковым заклинанием отыщут Шама Хана. Отберут у него маму и Жару Абдурахмановну. С победой вернутся в Лук-у-Морье. Злодея отправят в темницу. А Лиса пойдет в школу, а там Ванька, а он ее любит… Красота…

В этот момент одна из книг упала на пол и раскрылась. Комната заполнилась могильным холодом и фосфоресцирующим сиянием. Василиса наклонилась вперед и увидела, как на странице проступают, написанные чем-то, подозрительно смахивающим на кровь, слова. Девушка автоматически прочитала: «Харарат-харп-хуп в». Ударил гром и полыхнула молния, на глазах Лисы книжный лист с надписью мгновенно обуглился до черноты и рассыпался в пепел. Книга резко захлопнулась, но через секунду также резко открылась в другом месте. На странице было написано: «Внимание! Обязательно к прочтению. Только что Вы заключили нерасторжимый магический контракт. С нашей стороны Вам предоставлено стопроцентно натуральное заклятие полной аннигиляции. Мы гарантируем, что его произнесение над любой требуемой целью приведет к полному уничтожению последней, независимо от её местонахождения в божественной иерархии. Использование данного заклятия возможно только один раз. С Вашей стороны, по условиям настоящего контракта, Вы отдадите в уплату полученного заклятия своё самое заветное желание, имеющееся у Вас на момент его произнесения. Спасибо за внимание. Рады сотрудничеству».

– Придурки что ли? Какой нерасторжимый контракт, какое ещё заклятие полной аннигиляции? Зачем? Я ничего такого не заказывала! Да ещё и в обмен на заветное желание. С катушек что ли съехали? И таки да, любопытно, кто конкретно съехал?

Книжная страница перевернулась. Текст на следующей гласил: «Милочка, Вас разве в школе не учат не читать непонятные слова в запрещенных книгах? В следующий раз будьте умнее и внимательнее. Но как бы там ни было, данный контракт нерасторжим. Поставщик свои обязательства исполнил в полном объеме, заклинание предоставлено, его исполнение гарантировано. Благодарим, что воспользовались нашими услугами. Будем счастливы видеть Вас вновь». Книга с оглушительным хлопком и облачком поднятой в воздух пыли захлопнулась.