Читать книгу: «Вечники. Книга воздуха», страница 2
– Садитесь, Лазарь, – сказала мать, указывая на место рядом с тем, которое за семейным столом обычно занимала Лида. А сама выхватила у дочери букет, которым та уже почти мела пол, поахала восхищенно – и унесла оформлять в вазу. Скрипнув зубами, девушка плюхнулась на стул рядом с отчимом, предоставив матери делить компанию с этим наглым типом.
Никто не отреагировал на ее выходку, словно так и задумано было. Доктор Ворк тут же начал наполнять ее тарелку, мать, вернувшись и разместив букет на окне – для стола слишком огромен оказался – села рядом с Лазарем с таким явным удовольствием, словно обрела любимого сына после долгой разлуки.
Некоторое время Лида скрежетала зубами и строила планы мести профессору: больше ни единого взгляда в его сторону, после сессии вообще переведется в другую группу. Нет, на другой факультет, где он не преподает. Но примерно через четверть часа, попробовав все, что наготовили родители, вдруг забылась и расслабилась. Она была среди самых близких ей людей – ну, за исключением рыжего – и все по очереди говорили о ней добрые слова, а зеркало в углу гостиной исправно отражало, как она хороша с новой прической и в этом изумительном платье. Жизнь прекрасна, чего еще желать!
Профессорский сын немедленно оказался в центре внимания, толкал тосты за именинницу на всех языках мира с переводом, рассказывал такие забавные истории, что стол от хохота гостей и хозяев ходил ходуном, жалобно звякали бокалы.
Потом Вера объявила переход к сладкому столу, а доктор Ворк предложил пока молодым потанцевать и тут же организовал музыку. Заиграл любимый Лидой вальс из мультика «Анастасия» – понятно, отчим подготовился. Санин на первом же звуке бодро вскочил и протянул руку Миле, Юрий Борисович унесся на кухню помогать жене. Неестественная отлаженность чудилась девушке во всем происходящем, словно неведомый режиссер рассчитал действие по секундам. Замерев, как зверек в засаде, Лида наблюдала, как медленно и неотвратимо странный гость приближается к ней, протягивает руки, улыбается ласково, но что-то не слишком весело. И поняла: вот оно, начинается…
– Не танцую, – отрезала она. Чем ничуть не сбила парня с толку.
– Тогда, может, составите мне компанию в саду? Подышим и немного утрясем съеденное.
– Ну… ладно.
Она накинула куртку – солнце успело прыгнуть за тучу. Лазарь так и оставался в одной водолазке, был, похоже, морозоустойчив. На этот раз впереди шла Весна, на середине дорожки обернулась, удивилась и даже слегка испугалась разительным переменам в незваном госте. Он больше не улыбался, красивое выразительное лицо его застыло, словно разом превратилось в античную мраморную маску. И непонятная грусть поселилась в чуть выпуклых шоколадных глазах, взгляд же он не отрывал от девушки. У Лиды оборвалось сердце.
– Кто вы такой? – прошептала, стискивая у горла руки.
Парень улыбнулся невесело, словно по инерции:
– Я ведь уже представился.
– Но вы же не сын профессора Гольдмана! Вы соврали!
– И кто же я тогда? – он вздохнул, словно утомленный ее недогадливостью.
– Не знаю, сама не понимаю. Я подумала бы, что вы и есть профессор, но тогда зачем весь этот маскарад в университете, седина, морщины? А потом, если вам лет двадцать, вы никак не могли окончить Стэнфорд и написать все эти книги, труды, статьи…
Рыжий гигант вскинул голову, посмотрел на низкую рваную тучу, и стоял так секунд десять, словно собирался с духом. Потом заговорил медленно и осторожно, словно по минному полю шел:
– А если я скажу вам, Лида, что есть люди, которые могут жить очень долго, при этом совсем не меняясь внешне? И им приходится прибегать к маскараду, дабы не привлекать к себе излишнее внимание.
– Как долго? – шепотом спросила девушка. В ответ прозвучало негромкое:
– Вечно.
Глава 3. Забытое
Целая минута прошла в хрупком тревожном молчании. Лида привстала на цыпочки и до хруста выпрямила спину – так ей всегда лучше удавалось справляться с волнением. Первым порывом было броситься в дом и попросить защиты у родителей и друзей. Но ведь парень совсем не выглядел безумным или опасным, стоял с невозмутимым видом и смотрел на нее сочувственно. И был так похож… нет, она просто обязана разобраться до конца во всех этих странностях.
– Однажды, Лида, вы уже узнали эту историю и приняли ее, – подметил Лазарь, когда пауза затянулась.
– Значит, это ваша история?
– Конечно.
Он кивнул и положил руку ей на плечо, даже сквозь одежду девушка ощутила, как тяжела и горяча его ладонь. Расклеила губы и пробормотала себе под нос:
– Ну, хоть не вампир.
Тихий смешок.
– И вы действительно профессор Гольдман?
– Да.
– А если вы профессор, тогда скажите, за что снизили мне оценку за последний реферат? – решилась на проверку Лида. – Ну, что вы мне там в конце написали, а?
– Я написал, Лида, что вам стоит больше верить в свои знания и свой ум. А потому не нужно собственные выводы ставить в кавычки и ссылаться при этом на малоизвестных историков. Тем более – добавляю это сейчас – я их всех читал.
Сказав это, парень от души расхохотался, стряхнул со лба волосы – они полыхнули огнем в прорвавшемся вдруг сквозь тучу золотом луче.
– Да, – прошептала Лида, окончательно сбитая с толку. – Вы, кажется, в самом деле профессор. Но тогда вам здорово удается гримироваться.
– У меня была хорошая учительница, – сказал Лазарь и на мгновение отвернулся, мотнул головой, отгоняя что-то… дурное воспоминание?
– Но это не только моя история, – не давая девушке опомниться, продолжил он. – Она еще и ваша.
Лида попятилась от него, даже руками замахала.
– Что?! Нет. Да перестаньте вы меня разыгрывать! Что за шутки дурацкие, в самом деле!
И даже ногой совершенно по-детски топнула. Она еще могла поверить, что с этим красавцем случилось нечто фантастическое, но чтобы с ней…
– Это не шутки, Лидуся.
Он враз оказался рядом, в этот раз положил ей на плечи обе руки, чуточку сжал, словно на тот случай, если все же надумает свалиться в обморок или дать деру. Она не собиралась, конечно… но почему от слова «Лидуся» стало так тревожно и радостно на душе, словно она уже слышала раньше этот теплый голос, и свое имя, им произнесенное, десятки, сотни раз? Но из врожденной осторожности девушка все же слегка попятилась, уперлась спиной в калитку.
– А если мы сейчас вернемся в дом, вы сможете повторить эту вашу историю при маме, ребятах?
– Мог бы, – кивнул Лазарь. – Да только в этом нет смысла. Они давно все знают, Лида. И в курсе, о чем я сейчас говорю с вами. Ждут результатов, волнуются. Если вам так будет спокойней, мы можем пойти в дом, пообщаться всем вместе.
– Нет! – чересчур поспешно произнесла девушка. – Я потом разберусь, почему они так со мной поступили. Ну, не подготовили меня, не рассказали раньше! Свалили все на чужого человека!
Лазарь кивнул, словно разделяя ее негодование, потом сказал:
– Лидочка, раньше говорить было нельзя, позднее поймете, почему. Но теперь вам восемнадцать, вы все узнаете и во всем разберетесь.
– Ага, разберусь. Стоп, а почему я ничего не помню? Это из-за моей амнезии, так, что ли?
Рыжий гигант медленно поводил головой из стороны в сторону.
– У вас нет амнезии, но вы действительно забыли примерно год вашей жизни. И вспомните все сами не слишком скоро, только через шестнадцать лет. Мы с Верой долго думали, совещались о том, стоит ли посвящать вас во все это сейчас. Или дать вам еще десяток спокойных лет, до тех пор, пока последствия трудно будет скрывать…
– Какие еще последствия?! – нервно вскрикнула Весна.
– Такие, что с этого дня вы перестанете меняться. Не постареете ни на день. Какое-то время это не будет бросаться в глаза. Но есть причины, по которым, увы, мы не можем подарить вам эти несколько лет.
– Каки…
Но Лазарь поднял руку – и она заткнулась.
– Давайте не будем забегать вперед. Впереди у вас непростая неделя, Лида. Зато обещаю, что не стану мучить вас на своем экзамене. Ваши родители, друзья – мы постараемся постепенно ввести вас в курс тех невероятных событий, что происходили в этом городке два года назад. Некоторые страницы этого повествования весьма печальны, вам может показаться, будто вы в чем-то виноваты – но это не так. Я специально поселился здесь неподалеку, чтобы всегда быть рядом, если нужна будет помощь, разъяснения, просто дружеская беседа. Дополнительный бонус: смогу возить вас в университет и обратно на машине. И давайте уже перейдем на «ты», как мы общались тогда, прежде.
Лиду вдруг бросило в жар, и она поспешила отвернуть лицо. Общались, значит? А как именно общались? Не может быть, чтобы она не была в него влюблена, втрескалась же в немолодого профессора. Хотя, ей тогда было меньше лет, может, обошлось? Через десяток секунд спохватилась и кивком дала понять, что не возражает.
– Каждому из тех, кто собрался сегодня на твой праздник, есть о чем рассказать тебе, Лидочка. Все они в той или иной мере были участниками тех событий. Однако мы решили делать это строго дозированно, в день не более одного свидетельства. С кого бы ты хотела начать?
– С ва… с тебя, если можно, – прошептала она.
Кажется, профессор нисколько не сомневался в таком ответе.
– Тогда я на минутку зайду в дом и предупрежу: пусть продолжают праздновать без нас. А мы с тобой прогуляемся по лесу. В парке сегодня не протолкнуться – праздник.
– Ага.
Лазарь скрылся в доме. Лида подумала как-то вяло, что правильнее было пойти с ним, удостовериться: вдруг он безумен, или хитрит, а сам задумал что-то дурное? Хотя она что, не верит ему? Конечно, верит, просто все так странно…
«Кажется, даже не веря до конца, я готова бежать за ним на край света».
Потом они бродили по заповедному лесу, потеряв счет времени. Дождь так и не пролился, хотя Лазарь прихватил из дома зонтик. Впрочем, Лида и дождя бы не заметила.
Рассказ о ее забытом прошлом начался вполне невинно, даже интригующе. Но под конец веки девушки распухли от слез, ей хотелось умереть, исчезнуть, заново все забыть.
– Лидуся, успокойся, – в который раз попросил Лазарь, огорченный и встревоженный ее состоянием.
– Да как я могу успокоиться, ты что?! Из-за меня погибло столько людей! Пусть я не помню их, но они были замечательными, они были моими друзьями!
Лазарь развернул ее к себе и крепко держал за плечи. Пытался поймать взгляд, но Лида съежилась и опустила голову, не в силах смотреть ему в лицо.
– Ты из-за меня потерял двух самых близких людей. А не загляни вы в этот проклятый городишко, не встретили бы меня и у вас бы сейчас все было замечательно!
Профессор аккуратно и нежно прижал ее к себе, провел рукой по волосам. Ее взрослая прическа давно уже рассыпалась после встречи с парой когтистых веток. Даже не верилось, что пару часов назад был праздник.
– Лидочка, ну ты лишнего на себя не бери! Твое участие стало в какой-то мере катализатором событий, но не более того. Мы бы все равно узнали, что Креон завладел Книгой талантов и собирает армию вечников. Наш мир слишком узок, нам не удалось бы отсидеться в сторонке. Да мы бы и не стали отсиживаться. И никому не ведомо, с каким результатом окончилась бы наша борьба без тебя.
Весна обдумала его слова – и дышать стало чуточку легче. Значит, все же не она заварила эту кашу. А раз так, то можно спросить и о другом.
– Лазарь, я не совсем поняла, почему так хотела спасти Лешу Санина. Даже не послушалась твоих предупреждений, вполне здравых, признаю. Это из-за Милы, да?
Внезапное молчание профессора навело ее на мысль, что тут все не так просто. Лида тревожно вскинула голову, Лазарь улыбнулся чуточку смущенно:
– Нет, ты пошла на это ради самой себя и Алексея, конечно. Тут я захожу на чужое поле, ибо не был очевидцем событий. Но, если вкратце, между вами тогда возникло серьезное чувство. А затем ты узнала, что он смертельно болен, и тебя стало невозможно остановить.
Весна в полном недоумении потрясла головой, похлопала ресницами.
– Стоп. Быть того не может. Леша сейчас парень Милы. Конечно, за него я ручаться не могу, но вот за Милку – стопудово. Она бы не покусилась на мое, потеряй я память хоть сто тысяч раз!
Рыжий гигант только руками развел, давая понять, что не берется судить о столь тонких материях.
– Могу лишь уточнить, что вы с Алексеем расстались раньше, чем у тебя отняли память. Почему – не спрашивай. Возможно, сыграло роль, что он не сумел сразу принять тебя в новом качестве, как вечницу. А ты… тогда, Лидуся, на тебя столько всего свалилось, что, возможно…
– Э, нет, – перебила Лида в странном азарте. – Я-то себя знаю. Я так просто разлюбить не могла, разве что… ну, допустим, полюбила кого-то другого. И это оказалось куда сильнее, чем детская любовь.
– Возможно, – Лазарь кивнул и медленно двинулся вперед, пришлось его догонять и становиться на пути.
– Я влюбилась в-в… в тебя? – обмирая от собственной смелости, спросила она.
Парень расхохотался, снова потрепал ее по волосам:
– Не выдумывай, Лид! Тебе тогда было шестнадцать. Самое время для первой любви, но рановато влюбляться в того, чей возраст перевалил за два тысячелетия.
– А в кого тогда? В парня из Питера, Сашу Ревунова? Н-не думаю. У меня чуть сердце не разорвалось, когда ты рассказывал, как он погиб. И все же, люби я его, мне было бы в сто раз хуже. И не начинай снова про память, тебя даже в загримированном виде я почти узнала. Значит, частично я все же помню, да!
Что-то в лице Лазаря явственно намекнуло ей, что он не хочет развивать эту тему. Пришлось давать заднюю:
– Зато теперь понимаю, почему Санин так виновато глядел на меня сегодня. Знал, что скоро все выплывет наружу! Ладно, из ребят я потом все вытрясу, а ты, Лазарь, расскажи мне про Анну… ой, как произношу ее имя, сердце едва не выскакивает. И про того парня, Марата, да? Их можно как-то вернуть из прошлого?
– Этого вовсе не требуется, – в очередной раз ошарашил ее профессор.
– Но почему?! Разве ты не хочешь?..
Рука на ее плече оказалась в очередной раз как призыв к спокойствию.
– Я лишь имел в виду, что возвращать их из прошлого не нужно. Давай постараюсь объяснить: время сравнимо с туннелем, в котором бежит река. Имея определенные способности – или при помощи Книги талантов – можно приподнять люк и заглянуть в прошлое. Побывать в нем, даже если уже когда-то жила в том времени, как Анна. Можно остаться. Но ток реки необратим, и Анна с Маратом, пережив века, теперь обитают…
– Здесь, в нашем времени?! – не дослушав, проорала Лида. – Ты уже отыскал их?!
Былое трепетное почтение к профессору как-то незаметно улетучилось вместе с сединами на его висках.
– Не отыскал, увы. Не так это просто. Теорию шаговой реальности разработал Валерий Бельский, чем дал мне надежный ориентир, но почти не оставил надежды. Суть теории в том, что люди могут жить в абсолютно идентичной реальности, но при этом никогда не пересекаться лично. Даже оказавшись в одно время и в одном месте, они гарантированно не встретят друг друга.
Весна задумалась до скрипа в мозгах, потом медленно произнесла:
– Но если Анна заново переживала все те времена, в каких уже бывала прежде в компании тебя и Валерия, то она бы первым делом…
– Попробовала бы встретиться со мной, конечно! Побывать в тех местах, где я жил или работал. Думаю, она проделала это раз или два, просто чтобы убедиться, что теория Валерия работает. Но вот что интересно…
Лицо Лазаря стало таким задумчиво-печальным, что Лида сама схватила его за руку:
– Что?!
– Это всего лишь предположения, – покачал головой профессор. – Я почти два года размышлял, как бы мы смогли снова встретиться. Не придумал, зато утвердился в том, о чем мы когда-то много спорили с Валерием. Зачем вообще нужна шаговая реальность.
– И зачем же?!
– Я выдвигал версию, что путешествия во времени все же возможны, и однажды будут кем-то открыты. Ты наверняка в курсе, что главный парадокс и камень преткновения в подобном путешествии – это встреча в прошлом или будущем с самим собой. Получается, эта проблема была учтена и устранена еще от начала веков: человек никогда не попадет в ту реальность, где уже жил или живет, не встретит друзей или знакомых. Валерий же считал, что парадокс был устранен ради вечников и с учетом существования Книги Талантов. Как ученый, к созданию машины времени он относился скептически. Однако, на мой взгляд, многовато чести для альтернативного вида.
– Это круто, конечно, – торопливо покивала Лида. – Но я в этом полный дуб, парадоксы времени – не мое. Ты лучше скажи, как вернуть ребят?
Лазарь улыбнулся уголком рта ее нетерпению, ее горящему взгляду. Но было ясно, что этой темой он жил последние годы ежедневно, не имея под рукой столь благодарного собеседника. И был рад говорить об этом сейчас:
– Пока не знаю, но надежда есть. Да и ребята за века не теряли времени понапрасну. Мне удавалось получать весточки от них в музеях и хранилищах по всему миру. Я отыскал даже рукопись семнадцатого века, автор которой весьма неординарно рассуждает о загадках времени. Написал ее некий француз виконт де Вельш, и она дала мне пару подсказок. Но нужно больше, а пока недостаточно данных. И давай-ка поворачивать назад, хорошо? С тебя для первого дня достаточно.
– Ла-адно, – неохотно согласилась слушавшая с раскрытым ртом девушка.
– Тогда пойдем, провожу тебя до дома, – горячие пальцы сжали ее ладонь. – Думаю, Вера приберегла для нас по кусочку торта.
Какое-то время шагали рука об руку молча. Девушка что-то напряженно обдумывала, и Лазарь косился на нее обеспокоенно: он-то помнил, что означает такое вот задумчивое затишье. И не ошибся.
– Лазарь, я вот что думаю, – заговорила Лида, когда уже вышли на улицу проселка, что вела к ее дому. – Мой отец, он ведь в некотором роде жив, правда?
– Конечно, – подтвердил профессор.
– Он не человек больше. Но с ним можно встретиться. Ты сам сказал, что он встречался с тобой, рассказал, что произошло с моей памятью. Он знает, что в день восемнадцатилетия мне уже можно будет все узнать. Как думаешь, не захочет ли повидаться со мной?
– Не думаю, что тебе стоит на это рассчитывать, – мягко произнес Лазарь.
– Нет, но почему? Просто поздравить, немного пообщаться. Трудно ему, что ли?
Рыжий гигант выразительно закатил глаза. Он явно не ждал от девушки подобной прыти.
– Так, Лидуся, давай договоримся, пока ты снова не попала в беду: Призрачные Судьи не являются к вечникам просто так, их нельзя призвать, пригласить в гости на чаек. Они приходят чаще всего для того, чтобы наложить взыскание, и одно предупреждение у тебя уже есть. Пообещай мне прямо сейчас, что будешь контролировать свои поступки, каждый свой шаг. Иначе твоему отцу в самом деле придется появиться, но, поверь, эта встреча не принесет радости ни тебе, ни ему.
– Ладно, поняла, – поспешила сказать девушка, испуганная его суровым тоном. – А что такого я могу натворить, к примеру?
– Без Книги, по счастью, ничего грандиозного. Хотя, зная твои способности… Обещай, что станешь советоваться с мной по любому случаю, который покажется тебе хоть сколько-нибудь странным или подозрительным. Новое знакомство, необычное предложение…
– Да мне теперь все будет казаться странным и подозрительным! – вскричала девушка.
– И очень хорошо. Я рядом, прибегай или звони по любому поводу.
Такое предложение Лиде неожиданно понравилось, согрело сердце.
– И в любое время, да? А то мне всякая ерунда чаще всего по ночам в голову лезет…
Тут Весна смекнула, что несет что-то не то, даже в жар бросило и дыхание сперло. Лазарь, однако, ничуть не смутился:
– Время суток не имеет значения, у меня очень чуткий сон. Держи свой телефончик всегда наготове.
И улыбнулся так добродушно, что удалось выдохнуть. Предложил:
– Ну что, возвращаемся к тебе? Гости наверняка уже разошлись, а Вера волнуется.
– Возвращаемся, – нехотя согласилась Лида. Хорошо, если ребята уже ушли, сегодня у нее не осталось сил с ними общаться. Тем более, когда все так сложно, и непонятно, и до сих пор немножко обидно.
Глава 4. Диббук
Профессор подхватил ее безвольно повисшую руку, повел с прицелом на красную калитку Лидиного дома. Вопросов было так много, что девушка сдалась и молчала эти последние метры. Молчал и ее спутник. Странным образом в тишине к ней понемногу возвращалось самообладание.
Сквозь щели забора Весна глянула на свой дом: верхний свет погашен, значит, праздник закончен, гости разошлись, а родители уже успели убрать со стола. И теперь мама в кресле под торшером делает вид, что читает, а сама наверняка прислушивается: не хлопнет ли калитка. Рядом с ней доктор трудится за рабочим столом, изучает свои бесчисленные книги и журналы, почти водит по строчкам острым носом – он ужасно близорук. Девушка вдруг задохнулась от любви к ним, своим самым близким. Как же они оберегали ее эти несколько лет! И каково было им, обычным людям, принять шокирующую правду о мире вечников и о ней, Лиде!
Она думала, что Лазарь попрощается с ней у калитки, но он уверенно прошел в дом, будто сам тут жил. Вера тут же вспорхнула из кресла, поспешила им навстречу, на пороге комнаты к ней присоединился супруг. Оба очень старались не выдать своей тревоги, потому смотрели куда угодно, только не на лица пришедших.
– Мы сберегли для вас по кусочку торта, – бодрясь, произнес Юрий Борисович.
Лида хотела сказать, что пока не в состоянии есть, и вообще как-то странно даже говорить о такой ерунде. Однако Лазарь ее опередил:
– Я на это рассчитывал. Выглядел этот кулинарный шедевр весьма аппетитно.
– На самом деле, он почти весь сохранился, – вздохнула Вера и наконец заглянула в глаза дочери. – Ребята переживали, вспоминали те события, да и мы… Одна надежда, что завтра с утра заглянут старшие Санины, приведут малышей. Как ты, родная?
Лида только вздохнула в ответ. Что тут скажешь? Не каждый день узнаешь, что стала бессмертной, вечно молодой, а еще причиной гибели своих друзей.
Мать и отчим в четыре руки накрыли сладкий стол, сами сели с Лидой и последним гостем. Разговор шел о будничных вещах, вроде прогнозов на лето – обещало быть очень знойным – и планов матери и Юрия Борисовича съездить в Крым ближе к осени. Потом Ворк вдруг выложил на стол пред ней и Лазарем две крохотные таблетки.
– Это мелатонин, думаю, нам всем нужно хорошенько отдохнуть после треволнений последних дней.
Лида хотела отказаться, но профессор уже ловко закинул таблетку себе в рот:
– О, сгодится!
– Вот только не надо со мной, как с младенцем, – возмутилась Весна, но таблетку все же взяла. И начала выпадать из реальности еще до того, как допила чай. Потом, кажется, кто-то нес ее наверх на руках, руки были горячи, и лестница так громко скрипела…
В три часа ночи, разбуженная страхом, Лида рывком села на кровати. Что-то почудилось ей на пороге сна и яви, и теперь сердце выпрыгивало из груди, застревало в горле. Но что могло так напугать в тишине довольно светлой майской ночи? Девушка даже зажгла бра над кроватью, хотя старалась по ночам этого не делать – потом трудно по новой уснуть. Тревожно оглядела каждый уголок своей квадратной с покатой крышей комнатушки. Конечно же, все в порядке, а ей просто-напросто приснился дурной сон. Что не удивительно, после такого-то необычного дня.
Но тревога не уходила. Минут через пять, убедившись, что сон сбежал безвозвратно, Лида погасила свет и подошла к окну. Прильнув к стеклу носом и лбом, долго и тщательно изучала хилые яблоньки в их саду. Белые ночи были на подходе, да и луна освещала сад ярко, как прожектор. Одно деревце надолго приковало внимание девушки, казалось ей, что раньше ствол был потоньше. Как будто кто-то стоял там с теневой стороны, причем совершенно неподвижно. Рука сама собой потянулась к телефону, звонить проф… то есть Лазарю. Он ведь сам велел не церемониться, набирать в любой час дня или ночи.
Но нет, нельзя будить человека из-за надуманного испуга. Никого во дворе нет, у нее просто разыгралось воображение, не в первый раз, кстати. А даже если кто-то обнимается там с деревцем, так ведь и забор у них такой, что пробраться на участок ничего не стоит. Деревянные штакетины во многих местах прогнили, гвозди съела ржавчина. Доктор Ворк только и ждет отпуска, чтобы заменить забор на кованый, высокий, непролазный. А вот домом он занимался в свой прошлогодний отпуск, так что сейчас на всех окнах первого этажа стоят решетки, входная дверь двойная, обитатели дома в полной безопасности.
Но вопреки голосу рассудка Лида осознавала, что больше не уснет, так и будет прислушиваться к каждому шороху. Плюс ко всему ужасно захотелось чаю с тортом. На цыпочках она спустилась по лестнице, пробралась на кухню и тщательно затворила за собой дверь. Первым делом подошла к окну: отсюда старое дерево выглядело обычным, морок развеялся. Какое-то время девушка стояла в полутьме у приоткрытого окна, вдыхала сладковатый воздух ранней весны – и постепенно успокаивалась. Свет решила не включать, хватит ей лунного сияния и огонька конфорки.
И вдруг, в момент, когда Лида чиркнула спичкой, что-то произошло. Но не в саду, а в ней самой: девушку ощутимо повело, на миг она испугалась, что без всякой внятной причины хлопнется в обморок. Уронила коробок и оперлась, дыша глубоко и часто, о тумбу с кастрюлями. В дальнем углу кухни темнота на мгновение соткалась в высокую и тонкую женскую фигуру, повеяло едва уловимым цветочный парфюмом.
– Анна! – ахнула Весна, бросилась в угол, но там, конечно, никого не было. Девушка разрыдалась, обеими руками зажимая рот, и едва сумела успокоиться. Завтра она скажет Лазарю, что начинает вспоминать, ерунда это все про восемнадцать лет. Она почти увидела Анну в своем воображении! Точно такую, какую показывал ей сегодня Лазарь в своем телефоне: хрупкую, стремительную, неуловимую.
Но до утра еще так далеко! Весна все же поставила на огонь старый облупившийся чайник – электрический сильно шумел и враз бы перебудил весь дом. Пока ждала закипания, бесцельно бродила от двери к окну, в очередной заход бросила взгляд через стекло. И даже не вскрикнула, видно, подсознательно ждала чего-то подобного: в паре метров от окна стояла девушка и в упор смотрела на Лиду.
На этот раз ей ничего не привиделось – и это была не Анна. Хотя незнакомка тоже оказалась высока и стройна, но вот волосы светлые, короткие, их играючи полоскал предрассветный ветерок.
Весна распахнула окно и сквозь решетку позвала тихонько:
– Эй! Вы кто? Что делаете в моем саду?
Девушка помалкивала и не шевелилась. Рот ее чуть приоткрылся, нижняя челюсть отплясывала чечетку, Лида даже расслышала стук зубов. Стало ясно, что с незнакомкой случилось что-то очень дурное и она нуждается в помощи. Мысль об этом окончательно выдула из Лидиной головы всякую разумную предосторожность – и она ринулась к входной двери. Схватила с вешалки куртку, кофту, платок, чтобы поскорее согреть бедолагу. Обежала дом, но у крыльца сбросила темп и медленно, стараясь не напугать еще больше, приблизилась к незваной гостье.
Девушка за это время не сдвинулась с места. Смотрела все так же на освещенное окно, словно свет притягивал ее, а может, успокаивал. Теперь Весна обратила внимание, что одета незнакомка по-домашнему, в байковые штаны и футболку с россыпью разноцветных мишек. Штаны небрежно заправлены в изящные сапожки на высоком каблуке, а поверх футболки словно чужой рукой накинута ветровка, уже уползшая с одного плеча. Девушка ее не поправляла, хоть и дрожала от холода.
Первым делом Лида набросила на нее одежду, заодно слегка потрясла за плечи, проверяя, удастся ли сдвинуть беднягу с места. Девушка поддалась неожиданно легко.
– Пойдем в дом, скорее! – засуетилась Весна. Взяла незнакомку за кисть руки – та оказалась холодной, вялой и влажной одновременно. – Я тебя напою чаем, согреешься. Или что, мне лучше сразу вызвать скорую и полицию?
Впервые девушка как-то отреагировала – мотнула головой. И поплелась, влекомая за руку, к порогу, нещадно заплетаясь в собственных ногах.
Чайник со снятым свистком давно исходил паром, трясся сердито. Лида плеснула кипяток в приготовленную себе чашку, пододвинула к незнакомке, предварительно усадив ее на табурет. Но, отметив неловкие движения девушки, испугалась, что та обожжется, а то и опрокинет чашку себе на колени. Устроилась рядом и стала поить с ложечки.
Поила, а сама лихорадочно прикидывала, что делать. Разбудить маму и отчима? Или сразу звонить Лазарю? Второй вариант Лиде нравился больше, рука уже устремилась к телефону в кармане. Девушка вскинула голову и посмотрела на нее в упор странным расфокусированным взглядом.
– Не бойся, я тебе обязательно помогу, – Лида ухитрилась выдавить нечто вроде ободряющей улыбки. И вдруг услышала в ответ спокойный и властный, с сильным акцентом голос:
– Надеюсь, что поможешь… Лидия. Но звонить никому не надо.
Весна ахнула и застыла, пальцы разжались, телефон провалился в недра халата. Лицо девушки из просто пустого стремительно делалось пугающим, словно миловидная маска трещала и рвалась на морде чудовища.
– Кто вы? – еле выговорила Весна.
Короткое гыканье вылетело из приоткрытого рта.
– Давай отложим наше знакомство на потом. Скажу только, что не имею ничего общего с этим тленным телом, просто воспользовался им на время. Сегодня твой друг многое рассказал тебе, я в курсе. Только не знаю, добрались ли вы до сведений, что вечник может использовать тело полувечника для своих целей. Имея определенный талант, разумеется.
Лида кивнула, хотя в этот момент все рассказанное Лазарем смешалось в ее голове. И глупо повторила:
– Но кто вы?
– Скажем так: я один из тех, кто благодаря Книге талантов сумел однажды перескочить в будущее. О чем ни разу не пожалел – новые времена мне по душе. Я много лет правил в одной маленькой и полудикой, но весьма богатой стране, развлекался и жил в свое удовольствие. Но и вечнику приходит время задуматься о своем будущем. Вот я и подумал: а отчего бы мне не стать хозяином Книги талантов?
– Вы были в окружении Креона? – Из-за незнакомого акцента приходилось сильно напрягаться, чтобы понимать незнакомца.
Исполненный презрения смешок.
– Даже не думал связываться с этим психом. Служить кому-то не в моем обычае. Однако я тщательно следил за происходящим, ждал, когда дурачина Креон нарвется, а Книга останется бесхозной. А когда это произошло, то поспешил сюда, чтобы наконец вступить в игру.
– Вот и зря, – со всевозможным мужеством заявила Лида. – Книги больше не существует. Она уничтожена.
– Глупое дитя, не лги себе и мне: Книга талантов практически неуничтожима! А случись такая беда – уж я бы знал об этом!
От возбуждения голос взлетел и истончился, а девушка сжалась от страха: не проснулись бы родители. И как она ухитрилась так влипнуть: за ручку привела в дом врага, опасного и непредсказуемого!
