Читать книгу: «Иная Эра: Закат», страница 12
– Ну… здесь листья комифантуса, рагна, пара насекомых, корешки сорного дерева…
– Не продолжай! Мне уже плохо! Я траву не ем.
После долгих уговоров Доджа Двэйн все же решился попробовать это подозрительное месиво. Он осторожно проглотил кусочек, и ему даже понравилось, хотя оказалось, что у князя вампиров аллергия на корешки сорного дерева, и Эрсэр стал активно чесать подмышки.
Наконец наступил вечер, торговцы позакрывали свои лавочки, хасиисы-стражники зажгли фонарики, и по всей площади залетали, закружились стаи зеленых светлячков с оранжевым брюшком размером с небольшой кулачок. Время приема подошло.
Их пригласили стражники в сияющих доспехах. На груди каждого сиял зеленый камень с гравировкой, символизирующий принадлежность определенной Жрице. Вампиры прошли по очень длинному коридору, по бокам которого стояли не каменные статуи рыцарей или каких-то героев, а росли растения. Вокруг них порхали ночные бабочки. Коридор закончился перед отвесной лестницей, ступени которой были покрыты великолепным красным ковром, а его краешки также были окрашены в зеленый цвет. Поднявшись, вампиры очутились в просторном зале, под потолком которого вращалась непонятная зеленая сфера, освещающая зал. В самом центре на высоком каменном троне, оплетенном лозами винограда и цветами орхидей, сидела Жрица. Под ее ногами весело журчал горный ручей.
Она была намного выше остальных представителей расы хасиисов. С плеч Жрицы ниспадала тонкая полупрозрачная туника, украшенная цветами и тонкими зелеными веточками, на руках госпожи красовались семь перстней, символизируя ее статус как Седьмой жрицы. На гордо вскинутой голове красовалась диадема с маленькими оленьими ушками. Жрица открыла ярко-зеленые глаза без зрачков и заговорила голосом, наполненным множеством обертонов и величественностью.
– Здравствуйте, путники. Что привело вас ко мне?
– О, Ваша светлость! – поклонился Додж. – Пришла беда в твои земли.
– Что случилось, Раптис? – как будто только заметив хасииса, удивленно спросила жрица. – И зачем ты привел в мой дом этого человека?
– А вас смущает, что я человек… или у вас какие-то вопросы именно ко мне? – Двэйн сделал несколько шагов вперед, нагло сложив руки на груди.
– Нет, ничуть, – улыбнулась жрица, – люди забавны, у меня пока нет вопросов ни к тебе, ни к представителям твоей расы. Мой народ скоро вступит в союз с людским государством, и тогда вопросы могут появиться. Меня смущает не твое человеческое происхождение, а твоя вампирская сущность. Ты – вампир, Эрсэр Двэйн, и этим оскверняешь мой дом.
– А что вас смущает в вампирах? – Двэйн нагловато улыбнулся. – Не все мы такие кровожадные, какими нас рисует глупая молва. Я вот, например, пока еще никого не убил… – он сделал паузу и добавил: – Сегодня.
– Додж, – обратилась она к ящеру, пропустив его слова мимо ушей, – я пригласила тебя только потому, что раньше твой отец был очень близок к храму. Но ты осквернил его память, став нечестью. Я долго колебалась, прежде чем решиться на этот разговор. Но даю шанс тебе высказаться.
– Благодарю, госпожа, – Раптис снова поклонился, – прошу простить моего спутника и уверяю, что моя информация верна. Не так давно мне с моими друзьями удалось узнать о планах эльфийского генерала Альтэра Смайта. Он собирается бросить большую часть своих сил на атаку вашего города.
– Что за чушь? – Жрица недовольно поморщилась. – Смайт, хоть и опасный противник на поле боя, но такой шаг – безумие даже для него. Наш город пережил столько нападений и осад. Всего один раз был под полным контролем, но до сих пор на его улицах мир и порядок. Война хоть и сказывается на жителях, но их сила духа крепка, и они никогда не сдадутся. То, что ты мне пытаешься доказать, – ложь или инсинуация.
– Но, Жрица, – начал умолять Додж, – одумайтесь. Я бы вам никогда не солгал. Ваша светлость…
– Я не хочу вас больше слушать, – она отвернулась от них, гордо подняв голову, – покиньте мой дом.
– Послушай, святоша! – вмешался Эрсэр. – Тебе что, безразличны жизни ваших солдат и обычных граждан? Этот хасиис проделал такой путь, чтобы тебя предупредить об опасности. Рисковал, между прочим, собой ради жизни своего народа и таких, как ты. Ты же сама только упомянула, что знала его родителей… или кого-то там. Додж говорит правду, и я за это ручаюсь.
– Стража! – скомандовала она. – Выведите этих двоих из моих покоев. Я не хочу больше смотреть в их лживые, да и к тому же наглые глаза.
– Мы сами, – Двэйн предостерегающе протянул руку в сторону стражников и добавил: – Пойдем, похоже, нам здесь не рады.
– Ничего не понимаю, – не мог поверить Додж, – почему она так с нами обошлась, почему она не поверила?
– А я тебе говорил, что это глупая затея.
Они прогуливались по той же площади, освещаемой зелеными фонариками. В это время суток площадь была абсолютно пуста, только несколько похрапывающих часовых нарушали эту тишину.
– Зачем ты вмешался? Без твоих «утонченных» уточнений она бы нас выслушала! – набросился на Двэйна Додж.
– Не льсти себе надеждой. Твоя Жрица с самого начала не желала нас слушать. Ты видел ее лицо, когда мы вошли? Такие лица бывают только у тех, которые, откусив кусочек яблока, обнаруживают в своих зубах извивающегося червяка. Я не увидел большой разницы между этим червяком и нами.
– Не в нас дело. Я знаю, что однажды она приняла оборотня и выслушала его молитву.
– У тебя, кстати, есть надежда. Ведь она все-таки выслушала тебя. Может, и примет какие-нибудь меры.
– Я очень на это надеюсь.
– Кстати, хозяин бара согласился сдать нам комнату на неопределенное время, которого, я надеюсь, нам будет достаточно, чтобы обдумать следующий шаг.
Додж молча кивнул головой.
В тот момент, когда вампиры уже направлялись в бар, прогремел взрыв невероятной мощности. Гул заполонил крохотные улицы, выбивая стекла домов и сотрясая их стены. Ударная вона разрушила несколько прекрасных навесных мостов через тихую речку, а прекрасный болотный камень пошел трещинами. Вампиров бросило о стену, присыпав пылью. В ушах у них звенело.
В этот момент скала и вместе с ней дворец Верховной Жрицы медленно, как в кошмарном сне, начали оседать, рассыпая в разные стороны огромные камни. Сначала обрушились изящные башенки, а за ними рассыпались и все остальные постройки, оставив после себя лишь пыльные облака.
Додж мигом, взмахнув своими крыльями, устремился на место происшествия. Двэйн же не спешил бросаться на помощь, но все же последовал за другом.
Опустившись на гору обломков, минуту назад еще бывших прекрасным храмом, Раптис нечеловеческими усилиями стал разгребать завалы. Отбрасывая камень за камнем, кирпич за кирпичом, надеялся спасти хотя бы пару жизней.
– Остановись! – прокричал Двэйн, приземлившись рядом. – Они все уже мертвы. Я не слышу ни единого биения сердца.
– Не стой столбом! – не слушал его ящер. – Помогай!
Откинув один из валунов, они вдруг увидели полностью изуродованное тело той самой Жрицы. Ее мертвые глаза еще наполнял ужас смерти.
– Как же так… – Додж упал на колени, – впервые за столько лет Жрица мертва. Это… невозможно.
– Ее убили, – кратко сказал Двэйн, – посмотри внимательнее на ее тело. Да, оно в ушибах, раздавлено камнями, но приглядись получше.
– Не понимаю.
– Смотри. В животе три сквозные раны, не думаю, что валуны могли бы оставить такое. На правой руке ожог, а горло явно пострадало от смертельного заклятия.
– Убили? Но кто?.. – в растерянности простонал ящер и вдруг заметил на руке убитой надпись. – Гляди! Тут что-то написано.
На изящном запястье были выжжены слова: «Он идет ко Второй, помоги Второй!».
– О какой Второй идет речь? И давай завязывай, скоро тут будет весь город, и желательно, чтобы нас здесь уже не было.
– Вторая Верховная Жрица – высшая из всех Жриц. Ее обитель не в городе. Верховная жрица живет в самой чаще леса Мусшт. И на его территорию никого не пускают. Но кто идет…
– Наверно, тот, кто убил эту. Пошли отсюда побыстрее.
– Нет! Мы должны помочь Второй!
– Додж, наш уговор был довольно прост. Нас не должны волновать эти смерти.
– Думай что хочешь, Двэйн, но я, – он снова раскрыл свои крылья, – лечу к Жрице. Ты тоже можешь последовать за мной и сделать в своей жизни хоть что-то хорошее.
Раптис взмахнул крыльями, и ночное небо вскоре поглотило его силуэт. В душе Двэйна боролись два противоречивых чувства. Он искренне хотел помочь другу, но внутренний голос гаденько посоветовал вампиру не вмешиваться в чужие проблемы и не наживать себе лишних неприятностей. Двэйн не испытывал жалости к Жрице и остальным хасиисам, погибшим под завалами, но дружба, связывающая его и этого ненормального ящера, перевесила все здравые размышления и заставила его последовать за ним.
Теплые лучи солнца коснулись изнуренного тела Двэйна. Он давно нагнал ящера, и они продолжали лететь крыло в крыло. Под вампирами простирался древний лес. Эвкалипты сменялись гигантскими хвощами и секвойями, росшими по берегам небольшой реки. Проснувшиеся насекомые мерцающим облаком вились над сгустившимся туманом, лягушки уже выползли из своих нор и беспечно грелись на солнышке. Жизнь начала пробуждаться от холодной ночи.
Все это время Двэйн не верил, что кто-нибудь еще остался в живых, но решимость Доджа невозможно было сломить ничем. Он летел все дальше и дальше, быстрее и быстрее, живя призрачной надеждой помочь той, которую никогда не знал и не видел.
Двэйн мысленно подготавливал себя к тому, что на подлете к храму они не услышат ни единого стука сердца. Но все изменилось, когда друзья опустились на площадку перед величественным строением.
Вампир ощутил пьянящий запах свежей крови. Обоняние царя никогда не подводило его, и на этот раз Двэйн почувствовал запах крови хасиисов, который манил его, заставляя пробуждаться звериные чувства и инстинкты. Его щеки резко впали, клыки стали заметно больше, а тон кожи будто посветлел еще сильнее. Но вот Двэйн услышал стук, очень слабый, настолько, что он сначала спутал его с сердечком лягушки.
– Все же… там кто-то жив.
– Тогда не будем терять времени! – крикнул хасиис, оглядываясь вокруг.
Река храма Второй Верховной Жрицы была наполнена кровью. Солдаты в сияющих доспехах были мертвы, изрублены, раздавлены, заморожены и сожжены. Многие из них утонули в реке, и их тела покачивались на воде. Своды храма обрушились в бурную реку, и от них осталась только небольшая площадка с частью стены, на которой была прикована какая-то фигура.
– Стук… доносится оттуда, – крикнул Двэйн и указал пальцем на прикованную.
Додж тяжело приземлился на площадку, проломив несколько плит своим весом. Он с ужасом понял, что видит Вторую Жрицу, распятую на стене. Ее руки и ноги были пронзены ржавыми металлическими штырями, из ран все еще сочилась кровь. Из глаз Жрицы уже исчезла жажда жизни, а надежда почти угасла.
Ящер устремился на помощь. Но только он прикоснулся к ее руке, как глаза Жрицы засияли желтым огнем. Ее сердце вновь стало биться в бешеном темпе.
– Уходите! – прокричала она, устремив взгляд поверх их голов, словно за спинами вампиров кто-то стоял. – Спасайтесь! Он идет!
– Успокойтесь, госпожа, – Додж попытался вытащить штыри из ее рук, но какие бы он ни прилагал силы, металл впивался в несчастную все сильнее.
– Он идет! Он пришел за сердцем! За сердцем! – Вторая стала биться в конвульсиях, повторяя одну и ту же фразу: – Он рядом! Бегите! Он пришел за сердцем!
Но вдруг она замолчала, а из глаз ее полились слезы. Кожа жрицы мгновенно побелела, как будто в венах не осталось ни капли крови. В этот момент она стала похожа на вампира. Очень быстро ее тело покрылось трещинами и складками. Извиваясь в конвульсиях, она напоминала высушенную корягу.
– Он заполучил его, – тихо изрекла она, и ее взор уставился за спины вампиров, – бегите, глупцы!
Только она произнесла эту фразу, как позади героев открылся кроваво-красный портал, излучавший чистую магию. Через мгновение, громыхая тяжелой броней, из портала появился все тот же незнакомец. Он долго смотрел на предмет в своей руке, который пульсировал. До вампиров донесся ритмичный стук.
– Сердце… – не мог поверить своим глазам Двэйн, – как оно может стучать в руке? – он резко повернулся к хасиису и коротко бросил: – Додж, встань за мной и защищай святошу.
– А… Двэйн, это опять ты! – заговорил маг неестественным голосом, в котором звучали все те же металлические нотки. Но в этот раз в нем было еще что-то такое, что заставило вампиров содрогнуться. – Ты пришел помочь этой самозванке? – тут он заприметил Доджа. – И ты тут, хасиис? Додж, я не ошибаюсь?
– Кто ты такой и почему ты это делаешь? – Додж хотел ринуться на мага, но Двэйн его остановил.
– Не важно кто я и почему этот сделал. Важно только то, что я могу сделать, – маг прищурил свои пронзительные глаза, – Двэйн, ты совершил ошибку, придя сюда. Я думал, что мы станем союзниками, но ты мне не оставляешь выбора.
От взмаха руки мага пространство разверзлось, и оттуда повеяло могильным холодом. Не обращая внимания на вампиров, незнакомец осторожно положил в появившуюся трещину пульсирующее сердце. И в тот же миг из его рук потекли струи черного дыма. Двэйн всей кожей почувствовал, что от чародея исходит не виданная ранее магия. В ту же секунду на полу стали сами собой проявляться символы. Багровые линии смыкались и свивались, образуя окружности внутри странного центрального знака, который был неизвестен вампирам. Из кругов-символов прямо из-под земли восстали семь огромных черепов. Их размер был сопоставим с человеческим ростом. Рты черепов медленно открылись, и оттуда вышли семь скелетов. Но через секунду пятеро из них рассыпались в пыль. Кости скелетов стали покрываться зеленоватым свечением. Вампир понял, что оставшиеся крепко связали свои души с миром живых.
– Всего… два? – разочарованно спросил маг, сделав паузу. – Неужели это сейчас мой передел?
Он прикоснулся к головам скелетов, начертав на них магические знаки, и стал ждать. Символы вспыхнули зеленым свечением, и наступила тишина. То, что затем увидели Двэйн и Додж, навсегда осталось в их памяти.
На останках этих двух существ стали появляться сначала сухожилия, а затем и мышцы. Они бугрились, складываясь в очертания человеческого тела. Затем все тело пронизали нервные окончания и кровеносные сосуды. Вскоре сформировался мозг, глаза и ногти. Но на этом метаморфозы не закончились. Тела покрылись кожей и чешуей, а из вен вдруг выросла броня и одежда. Воскрешенные стояли молча и неподвижно. Пока…
– Восстаньте и служите мне! – прокричал маг и прочертил в воздухе символ вечности.
Все вокруг озарилось зеленым слепящим светом, заставив всех зажмуриться или прикрыть лицо руками. Постепенно невыносимое сияние померкло, и, когда уже можно было хоть что-то разглядеть, Двэйн услышал биение новых сердец.
Глава 17 – Титаны
– Это ваши цели, – обращаясь к воскрешенным, проговорил маг, указывая на вампиров, – у меня нет на них времени, – бросил он, поворачиваясь спиной к застывшим в ужасе друзьям.
– Ха! Когда-нибудь я тебя тоже убью! – прорычал один из воскрешенных.
Колдун, не удостоив угрожавшего даже взглядом, скрылся в мерцающем портале.
– Акор? – удивленно посмотрел на товарища первый воскрешенный.
– Илфирасс? – также изумленно ответил другой.
Перед вампирами стояли Акор – темный эльф, и Илфирасс – легендарный хасиис. О, как в этот момент задрожали у Двэйна и Доджа колени.
Акор – темный эльф, некогда их предводитель и король. Народ называл его Бессмертным ужасом, вселяющим страх в своих врагов, а менестрели слагали трогательные баллады о его мужестве и героизме. Его торс был полностью оголен. Сам темный эльф находился в очень хорошей форме. На руках и ногах бугрились внушительные мускулы, а огромные плечи, казалось, могли выдержать теленка. Но был изъян в его практически идеальной фигуре. Из смуглой кожи по всему телу росли металлические шипы разного размера и формы неизвестного назначения. На голове вместо волос торчали два кривых рога. А самым странным было то, что глаза темного эльфа были зашиты нитями, которые прорезали его веки, щеки и брови. Казалось, что это досадное препятствие совершенно не мешает Акору. Он продолжал спокойно общаться с собеседником.
Илфирасс – хасиис, был героем болотного народа и первым, кто смог объединить темных эльфов с ящерами. Одет он был в простенькие штаны, затянутые бечевкой. Ноги были босы, а худой торс пересекали два ремня, скованные одной большой пряжкой. Но и в нем было что-то не так. Додж заметил, что чешуя Илфирасса отличается цветом, формой и количеством чешуек от чешуйчатых покровов обычных хасиисов. Хвост монстра был значительно короче обычного, а вместо суженного зрачка рептилии, красовался обычный голубой человеческий глаз.
– Сколько времени прошло с тех пор, как мы с тобой виделись в последний раз, – проговорил Акор, – сто… нет, двести лет?
– Думаю больше, друг мой… – совершенно спокойно, абсолютно не обращая внимания на вампиров, прошипел хасиис, – интересно, как мир изменился за эти годы…
– Ты, кстати, попал на Тихий Остров? – снова спросил темный эльф.
– Нет, в Теплые леса, – улыбнулся Илфирасс, – знаешь, так странно быть единственным хасиисом среди лесных эльфов. А ты… На Арену к господину Боэл`ме?
– Сколько раз тебе повторять, к госпоже Боэл`ме! – рассердился эльф, – к сожалению, нет. Я попал к Остароту в Пустоши.
– Странно…
– Вот и я о том же. Никогда ему не поклонялся, а тут в Пустоши.
– Ну и как там?.. В Пустошах?
– Пусто! – рассмеялся темный эльф и, наконец, обратил внимание на вампиров, не смевших шелохнуться. – Вы нас простите, – обратился Акор к красноглазым, – мы не виделись слишком много лет. Хочется немного поболтать.
– Значит, это наши цели? – прошипел Илфирасс.
– Да, слушай! – эльф хлопнул по плечу ящера. – А может, как в старые добрые? Разберемся с ними побыстрее, а потом реванш?
– Не думаю, что у нас так много времени, не стоит расстраивать хозяина. Тем более что после нашей последней битвы от материка откололся приличный островок.
– И то верно, сначала порадуем хозяина, а потом можем продолжить наш спор. Сколько тебе нужно времени?
– Несколько минут, не более.
Илфирасс присел на землю, приложил руки к ногам и, закрыв глаза, полностью ушел в себя. Хасиис медитировал.
– Ну что? – оскалился эльф. – Кто первый? – и, увидев, что его боевой друг не реагирует, обернулся к вампирам. – Ага, похоже, что я.
Акор стал медленно приближаться к своим жертвам, разминая «мертвые» мышцы. Сделав несколько шагов, он остановился и встряхнул руками. Из его запястий на землю с металлическим звяканьем опустились две темные цепи с зеленоватыми прожилками. Воскрешенный намотал их на руки, потуже затянул, но, несмотря на это, длина цепей только увеличилась. Рыча и раскачиваясь из стороны в сторону, эльф пристально разглядывал вампиров, но не нападал.
– Додж… – сказал Двэйн, обнажая меч одной рукой, а другую положив на плечо друга, – стой позади и защищай Жрицу.
Быстро скинув плащ, он встал в стойку, руки крепко сжали меч. В этот момент за его плечами раскрылись крылья, а изо рта показались огромные белые клыки, вампир был готов к бою. Оттолкнувшись от земли, Двэйн со свистом в ушах ринулся навстречу врагу.
Но смельчак не смог даже приблизиться к Акору. Тот сделал взмах руками, и цепи, взметнувшись над головой воскресшего, описали полный круг, уносясь в другую сторону от поля битвы. Вампир подумал, что это его шанс, но рано было радоваться легкой победе.
Внезапно эльф, пригнувшись, ударил вампира в грудь ногой, заставив пропахать в земле глубокую борозду. Двэйн снова оттолкнулся от земли и устремился в небо, но его полет был прерван ударом внезапных, как бы ниоткуда взявшихся цепей. Они летали будто по своей воле, круша остатки храма, то удлиняясь, то укорачиваясь.
Рана вампира была несерьезной, но все же очень болезненной. Двэйн снова ринулся в бой, на сей раз выпустив из ладони несколько ледяных шипов. Эльф, все время стоявший с закрытыми глазами, снова взмахнул руками, и одна из цепей устремилась на защиту хозяина. Она свилась в мощный металлический щит.
– А ты кто такой? – удивленно спросил мертвец. – Неужели обладатель вампирского дара?
– А тебе что с того? – вытер кровь рукавом Эрсэр. – Ты уже давно мертв!
– А я и не знал, что увековечился в истории. Когда мне об этом рассказывала Элиния, то я не поверил, – эльф снова призвал цепи к себе, обмотав их вокруг шеи, – странно… ты обладатель дара, а выглядишь жалким червем. Наш Призвавший как-то сказал: «Ваша слабость противна мне!». И знаешь, теперь я с ним согласен.
Двэйн и моргнуть не успел, как две цепи с лезвиями на концах устремились в него, разорвав ключицу и разрубив ногу.
– Что ж… я и один управился, но… Илф! Ты там скоро? Пропустишь все веселье. Не терпится вновь увидеть твою силу.
– Я уже закончил… – прошипел Илфирасс, вставая с колен.
Додж вытаращил глаза. Хасиис, некогда не превышавший и полутора метров, стал гораздо выше и крепче. Его мускулы увеличились в несколько раз, а на голове выросли два закрученных рога.
– Что-то ты долго!
– У тебя какое-то странное восприятие времени… неужели тебе было скучно в бою с этим вампирчиком?
– Неважно, давай приступим! Похоже, нам с тобой все-таки удастся взять реванш!
Илфирасс напряг свое тело, и из него, прорвав чешуйчатый покров, внезапно стали расти растения, покрытые огромными острыми шипами. Они обвили когтистые ладони рептилоида.
Додж бросил испуганный взгляд по сторонам. Река вдруг вскипела, земля задрожала, подул резкий ветер. Сила двух легенд проявила себя. Из земли, травы, деревьев, рек, гравия и камня стало возникать огромное тело. Оно медленно поднималось из праха, все более приобретая черты безобразного тролля. Гигант встал на ноги. От этой горы мускулов почему-то веяло мертвенным холодом. Он восстал словно мертвый, но живой. Его тело прорезали многовековые стволы деревьев, его лапы целиком состояли из гранита и гравия, а плечи и спина были покрыты мхом и травой. Рост гиганта просто поражал, он мог бы без труда выпить реку, перешагнуть холм и уничтожить целый город.
Илфирасс на коленях расположился прямо на голове своего детища. Руки воскрешенного приросли к макушке гиганта и покрылись мхом и плесенью, а к голове прилипло длинное растение, напоминающее рот на тонком стебельке.
– Маловат, но все же хорош! Не против, если я присоединюсь? – проговорил Акор, устраиваясь рядом с хасиисом.
– Конечно, нет, – прошипел с закрытыми глазами хасиис, – я бы, кстати, не отказался от меча.
Эльф хрустнул мертвыми костями рук. Земля вновь задрожала. По ней пошли громадные трещины и кое-где образовались глубокие обрывы. Из земли возник меч, сделанный из того же металла, что и цепи воскрешенного. Гигант шевельнулся, каждое его движение заставляло землю содрогнуться. Своей огромной земляной рукой монстр взял гигантский меч и вознес его над этим крошечным миром.
Додж, ослабевший от страха и парализованный безысходностью, все же смог оттащить раненого Двэйна за упавший камень, но все было напрасно, уже ничто не могло их спасти. Земляной монстр поднял свою огромную ногу, желая наступить и раздавить вампиров, но тут… яркий, ослепляющий свет заставил Двэйна опомниться.
– Встань! – приказал знакомый грозный голос. – Ты в безопасности!
Двэйн, ослепленный светом, едва смог разглядеть то, чего обычным смертным видеть не дано. Вампир стоял в центре начертанного магией круга, состоявшего из различных демонических символов. Вокруг была лишь пустота, и только свет миллионов крошечных звезд заставлял вампира не сойти с ума. Он еще раз оглянулся и окончательно прозрел. Неведомый темный туман рассеялся, и из него показались семь исполинских фигур, сидящих на троне. Эрсэр казался просто клопом в сравнении с ними. Это были семь главенствующих демонов, управлявших темными Законами. Среди них и восседал Остарот.
– Ты нем, но не пугайся! Тебе дарована великая честь узреть всех нас. Но времени у нас не так много, – молвил демон.
Остарот кивнул другому демону, предлагая ему продолжить. Демон зависти Инвид, был похож на давно разложившийся труп, одетый в свободный плащ, с карманами, набитыми разным барахлом. На голове Инвида красовались еще четыре руки, постоянно что-то ищущие в собственных же карманах.
– Слушай, – начал демон зависти, – такой же разговор боги ведут с твоим другом. Вы с ним – единственная наша надежда. Тот маг, пришедший в ваш мир, является уничтожителем. Он тот, кто смог взять над нами верх. Он ограничил нашу силу и наше влияние, поэтому вы не могли с нами связаться. Но бог времени сумел накопить достаточно сил, чтобы этот разговор состоялся.
– Дальше я… – прорычал демон тщеславия, поправляя отросток на голове в форме короны. Его волосы на голове, шее и зубах были аккуратно завязаны в косы. Когти вовсе отсутствовали. Отросток в форме цветка, буквально впившийся в его кожу возле сердца, источал отвратительный запах. – Я – Ванитазал, приказываю тебе, смертный, остановить этого уничтожителя мира. Тебе будут даны силы, раньше тебе неведомые.
Следующим заговорил демон жадности. Любой житель любой провинции мог без труда представить себе эту мерзость. На троне сидела огромная масса гниющих отходов, имевшая сразу десять ртов разных размеров по всему телу. Руки вовсе отсутствовали, а на голове нахлобучена кожаная шляпа, также украшенная ртом.
– Этот маг попытается всеми силами достичь своей цели, но его силы, как и наши, ослаблены. Поэтому у вас есть достаточно времени и возможностей, чтобы победить его.
– Вы не рассказали ему самого главного, уроды! – озверел демон гордыни, похожий на каменного тролля без глаз и с тремя хвостами. – Ты с твоим другом – осколки! Наисильнейшие в мире. Только вам под силу подчинить такую мощь, которая будет вам дарована.
– Помни, Двэйн! – наконец продолжил Остарот. – Твой друг тоже ключ к победе! Но не стоит недооценивать вашего врага. Сейчас вы столкнетесь с испытанием. Вам предстоит победить сначала двух титанов. Я надеюсь, что с вашими новыми силами вы их одолеете. Помни! Как только ты снова очутишься в вашем мире, сразу хватайся за своего друга, зажмурь глаза и представь любое безопасное место.
Глава 18 – Смерть идет по пятам
Снова яркая вспышка ослепила вампиров. Последнее, что они увидели, была огромная нога ожившего каменного монстра, занесенная над их головами. Сознание Двэйна запуталось в своих же мыслях, а тело онемело от страха. Ноге гиганта оставалось преодолеть какие-то жалкие метры, и смерть вампиров казалась бы неизбежной. Прилагая неимоверные усилия, Эрсэр заставил себя вернуться в реальность и, преодолевая пространство, словно обессиленная муха в медовом сиропе, схватил ящера за руку. Первая мысль, которая пришла ему в голову, была поистине странной: «Это тот маленький городок – Кужес», – подумал Двэйн, чувствуя, что сходит с ума.
Тело вампира будто оторвалось от земли, обретая невероятную легкость, но затем скорчилось от режущей боли. Обоих вампиров буквально выворачивало наизнанку, что причиняло все новую и новую боль. Перед глазами стоял водоворот образов, сменяющих друг друга и сливающихся в единый поток. Наконец боль утихла. Они с трудом открыли глаза.
Друзья находились на все той же полуразрушенной площади возле уже полностью разрушенного замка Жрицы в Кужесе. Давно уже солнце вышло из-за горизонта, а испуганные жители с опаской начали приближаться к месту сражения.
Додж открыл глаза и, с трудом приподняв голову, постарался оглядеться. Голова сильно кружилась, а боль была такой, словно множество маленьких Остаротиков вгрызались в нее своими слюнявыми клыками. Наконец его стошнило.
– Что… что это было? – его голос как-то изменился. Вместо шипящего диалекта, присущего всем хасиисам, в нем появились басовые нотки. – Мне все это приснилось?
– Я сам не все понял… – присел Двэйн, тяжело дыша. – Может, мы действительно спим?
Ощущения, которые испытывали вампиры, были для них совершенно новыми и незнакомыми. Они чувствовали себя совсем другими существами. С плеч Двэйна будто свалился огромный камень. Его тело стало невероятно легким и быстрым, хотя сам он этого не замечал. Скорость восприятия информации возросла в несколько раз, а все раны, как и у Раптиса, бесследно исчезли.
Додж же чувствовал себя иначе. От него будто оторвали часть души и пришили новую. Его разум очистился, а тон кожи значительно потемнел.
– Двэйн, – вдруг заметил тот, – солнце уже давно светит, а на тебе и мне ни единого ожога!
Эрсэр удивленно оглядел свои руки, пытаясь либо опровергнуть слова друга, либо найти этому объяснение. Открытые участки кожи действительно не пострадали от солнечных лучей.
Не успели друзья прийти в себя, как увидели, что к ним спешат солдаты городской стражи.
– Вы кто такие? – крикнул один из стражей, доставая меч из потертых ножен. – Что вы тут делаете? Мы всех отсюда выводим!
– Да, конечно, мы сейчас же уходим, – миролюбиво наклонил голову Додж, – мы не знали.
– А ну ка стой! – прошипел один из хасиисов, явно командир этого отряда. – А я твоего друга знаю.
Вампиры синхронно обернулись. Позади стоял только что собранный отряд клинков во главе с командующим этого легиона Хассо`ой.
– Двэйн! – оскалился он. – Неужели ты сам пришел ко мне в лапы?
Вдруг голову Доджа пронзила резкая острая боль. Он упал на колени и оперся руками о землю. Но также неожиданно боль прекратилась, принеся понимание того, что за вампирами идут убийцы. Не в силах встать с колен, хасиис осторожно дотронулся до штанины Двэйна, который сразу все понял.
– Потом поговорим, – бросил вампир, – нужно быстрее уходить! От этого зависят… – он запнулся, – жизни.
– Ты мне еще и правила будешь диктовать? – усмехнулся «клинок». – Ты сейчас в моей власти, окружен и бежать тебе некуда. Бедные мои сотоварищи. Столько тебя выслеживать, чтобы погибнуть так близко от намеченной цели. Видимо, удача улыбнулась именно мне, – он сам улыбнулся, показывая кривые желтые зубы и обнажая меч.
Воронка внушительных размеров осталась от ноги земляного гиганта. Пыль уже давно осела, а речушка, омывающая разрушенный дворец, понесла свои воды в это новое русло. Монстр стоял неподвижно, послушно прислушиваясь к мыслям своего хозяина, с которым он был телепатически связан.
– И что это было? – эльф грубо выругался. – Куда они делись?
– Видимо, телепортация. Не думал, что в этом времени кто-то еще способен выкидывать подобные штучки.
– Сколько тебе понадобится этого самого времени, чтобы выследить их?
– Не знаю, мои силы… угасают. Хозяин воскресил нас, допустив какие-то ошибки.
– Я тоже это чувствую, – втянул воздух в легкие Акор, – моя правая рука перестает меня слушаться, а силы понемногу слабеют. Зачем нужно было нас воскрешать? – снова разозлился он.
