Читать книгу: «Предел. Часть 1», страница 5
Глава 14
Время на Пределе текло размерено, приходили новые Пришедшие, уходили давнишние Пришедшие, начинались и заканчивались чьи-то Жизни, замыкались чьи-то циклы. Мы с Пашей крепко сдружились. Ходили то ко мне за деревянную дверь, то к нему. Мы играли в снежки, парились в бане, занимались боксом. Частенько с нами ходили Санек и Вадим, который иногда брал Дину. Но все это было предсказуемо и от того не захватывающе. С Ясной у нас наладились ровные дружеские отношения. Я старался сдерживать свои чувства и не причинять ей беспокойств.
– Мой гид согласился взять меня к Пленникам! – ворвался однажды Паша с торжествующим криком. Почти как индеец.
– Разве это возможно? – подскочил я.
– Он же у меня Хранитель! Существующий Хранитель! Пошли, Вольдемар! – Паша от волнения теребил свои кудри.
– А Ясная? – я засомневался.
– Да потом объяснишь ей. Короче, ты со мной или нет? Да, трубку не бери, – Паша пошел к выходу.
Отбросив последние сомнения, я последовал за ним. Конечно, я не мог не воспользоваться такой необыкновенной возможностью! Гид Павла крепкий здоровый мужик был неразговорчив, но по выражению его лица я понял, что моей компании он не очень-то и рад. Наверное, не особо ему хочется брать на себя ответственность за чужого Пришедшего. И как Пашка только уговорил его взять меня? Ничего, переживем и это. Проходя Место Встреч, я беспокоился, что меня увидит Ясная, и тогда все пропало. Ни к каким Пленникам она меня, однозначно, не отпустит. Я то и дело оглядывался и старался не выходить из-за Пашкиной спины. Он посмеивался надо мной. Мои опасения оказались напрасными. Слава богу! С меня семь потов сошло от волнения. Благополучно миновав Место Встреч, мы оказались в длинном светлом коридоре. Видно было плохо, шли на ощупь за Хранителем, вернее за звуком его шагов. По разным сторонам коридора выплывали из света проемы ответвлений, которые в свою очередь еще неоднократно разветвлялись. Мы петляли по каким-то лабиринтам, зигзагам, спиралям, поворачивая то направо, то налево под разными углами и наклонами, спускались и поднимались по лестницам и желобам. Запахи сменяли один другой: приятные и противные, тонкие и резкие. Было то очень темно, то снова слепил свет. В полной темноте смотреть было так же сложно, как в Жизни при слишком ярком свете. Звуки наших шагов то отражались громким эхом от невероятно высоких сводов, то глушились и таяли под тяжестью нависших над нами низких потолков, которые Паша умудрялся задевать, то и дело ударяясь головой.
– Хорошо, что у тебя шевелюра такая, а то бы уже все макушку себе стесал, – подшучивал я над ним.
Кроме наших шагов тишину коридоров и тоннелей нарушали еще какие-то странные шумы, похожие то на вой, то на плеск прибоя, то на свист…
– Не отставать, Пришедшие, – буркнул гид, обернувшись.
– Хранитель, Вы знаете все эти ходы без карты? – поинтересовался Паша, он был со своим гидом предельно вежлив и почтителен.
– Я хожу здесь всегда, – шел и говорил Хранитель, словно рассуждая вслух. – Не год, не два, не десять лет, а всегда. Для меня эти коридоры как путь от кровати до горшка для тебя в первые дни твоей настоящей Жизни.
А он не так уж не разговорчив, этот Хранитель, как мне сначала показалось. Паша очень уважал его, значит он того стоит. С каждым обращаются именно так, как он позволяет с собой обращаться. Соответственно, Пашкин гид знает себе цену и никому не позволяет занижать ее.
Несколько часов мы затратили на этот переход. Наконец очутились на внезапно показавшейся за очередным поворотом небольшой квадратной площадке.
– Стоп, Пришедшие, – скомандовал гид, чему мы были несказанно рады и уселись с Пашей на прохладный пол.
Гид пошарил ладонью по каменной шершавой стене. Открылась замысловатая ниша, из нее повалил едкий пар. Мы с Пашей закрыли лица руками, закашлялись, глаза мигом заслезились.
– Блин! Что это, Хранитель? – задыхаясь, спросил Паша.
– Вот, – Хранитель бросил в нас какой-то одеждой, – наденьте это, вытрите сопли и за мной.
Мы почти на ощупь влезли в какие-то прорезиненные длинные черные плащи на «молнии» с капюшонами. Дискомфорт мигом пропал. Странно, лица оставались полуоткрыты, но пар на нас больше не действовал. Плащ отталкивал его. В руке гида показался предмет, напоминающий кнут для цирковой лошади: небольшая стальная рукоятка, а сама плеть светилась неоновым светом. Путаясь в своих новых одеждах, мы прошли в нишу за гидом, стена за нами снова шумно закрылась. Мне показалось, что мы попали в маленький предбанник. Пар был везде, противный, холодный, липкий какой-то. Сделав несколько шагов вслед за Хранителем, мы протиснулись через что-то твердое и невероятно тяжелое, словно прошли сквозь невидимую кирпичную стену. Резкий порыв ветра не дал больше сделать ни шагу. Зрелище, открывшееся нам, было удивительным. Если бы не ветер, то само увиденное парализовало бы нас. В темно-фиолетовом тумане двигались сгустки то ли энергии, то ли света. Они путались между собой, соединяясь и разделяясь, словно капельки ртути, мерцая, погасая и вспыхивая снова. Бешеный ветер трепал и швырял их, не боясь вспыхнуть и загореться от их жара. Ветер словно мерялся с ними силами, и, если быть честным, то порядочно им уступал. Сгустки справлялись с его порывами, снова цепляясь друг за друга. Не знаю почему, но для себя я сразу определил, что они живые и наделены разумом. Что-то в их движении было логичным и закономерным. Это какая-то борьба за существование.
– Это и есть Пленники Предела, – перекрикивая ветер объяснял нам гид. – Ничего нет тяжелее этих мучений. Стойте здесь, Пришедшие. Не пытайтесь двигаться, все равно ничего не выйдет, – с этими словами Хранитель, преодолевая порывы ветра, отправился вперед и вскоре скрылся из вида.
Любопытство перебивало все остальные чувства. Как мог он оставить нас здесь без каких-либо объяснений? Ясная непременно ответила бы на все интересующие меня вопросы, а потом бы только ушла. А он даже не удосужился их выслушать, не то что ответить на них. Хотя нет, надо признаться, что Ясная ни за что не привела бы меня сюда вообще. Я попытался пошевелиться, но ветер окончательно и бесповоротно парализовал меня. Паша стоял рядом в поле моего зрения. Я видел под капюшоном его изумленное лицо и думал, что у меня, наверное, такое же. Внезапно ветер скинул капюшон Паши, его лицо перекосило ужасом, до моего слуха долетел его крик, и Паша медленно начал оседать на пол. Я изо всех сил дернулся в его сторону, но получилось лишь легкое шевеление кончиками пальцев. Вот, черт!!!
– Пашка! Пашка! – звал я его, сначала не осознавая, что это мало что может изменить в сложившейся ситуации.
На моего друга невозможно было смотреть. Что, скажите мне, нужно увидеть, чтоб глаза наполнились таким неподдельным ужасом?
– Гид! Хранитель! – что было сил закричал я. – Хранитель! – пошевелиться сам я так и не мог.
В нашу сторону направилось сразу несколько сгустков. Когда до нас оставалось метров пять, ветром до меня донесло издаваемые ими жуткие чавкающе-булькающие звуки.
– Они! Они! – закричал наконец Паша. – Я их вижу! – голос его был охрипшим и чужим.
– Хранитель! – орал я.
Первый сгусток начал склоняться над Пашей, издавая все то же бульканье. И он пришел! Сначала я увидел только его плетку. Со стоном свистнул рассеченный ее ветер, и оставленный неоновый след отгородил Пашу от сгустков и тут же растаял. Хранитель закричал над Пашей какие-то непонятные мне слова. Светящиеся отдалились. Я взглянул на Пашу, он лежал без эмоций, с открытыми глазами и тяжело дышал. А гид все кричал над ним какое-то заклинание из не имеющих для меня смысла звуков, то громко, то шепотом. Я вздохнул с облегчением, но тут же напрягся. В отдалении сгустки соединились в один огромный, и он снова двинулся в нашу сторону. В этот раз Хранитель хлестнул плеткой прямо по нему. Раздался душераздирающий вопль, и в стороны разлетелись много маленьких сгустков света, осыпав нас дождем искр, стекающих как вода. Хотелось смахнуть их с лица, но руки по-прежнему не слушались. Быстрым движением Хранитель закинул Пашу себе на плечо, тут же я оказался на втором его плече. Ну и здоровяк! Протиснувшись с нами через невидимую стену, Хранитель отпустил меня на пол «предбанника». Пройдя снова через открывшуюся нишу, мы оказались на прежней площадке. Хранитель осторожно положил Пашу на пол. Наконец я вытер руками свое мокрое лицо. Взглянув на свои красные ладони, я поморщился и, понюхав их, вопросительно посмотрел на Существующего Хранителя, такого же окровавленного теми же «искрами».
– Да, Пришедший Вольдемар, это именно кровь. Кровь Пленников Предела.
Я брезгливо поморщился и сплюнул, потом помог снять с лежащего Пашки окровавленный плащ и скинул свой. Они мгновенно истлели. Хранитель обтер лицо Пашки тряпкой и протянул ее мне:
– На, вот, оботрись, – потом обратился к своему Пришедшему: – Как ты, мальчик? – он произнес это очень заботливо, опускаясь возле Паши на колени.
Пашка попытался что-то ответить, но не смог и только, облизнув губы, выдавил кривую улыбку.
– Ну и молодец, – пожал гид ему руку. – Вроде, откупил я тебя, мой Пришедший. Предел, жди парадокса, – буркнул Хранитель себе под нос, и обратился ко мне: – Пришедший Вольдемар, он сейчас уснет. Ты остаешься с ним. Без меня – никуда. Я пошел. Мне надо закончить свою миссию, – не дожидаясь моего ответа, Хранитель поднялся и скрылся в нише.
Я присел возле Паши. Он спал. Это хорошо. В Жизни говорят, что сон идет на пользу. Я, сидя, тоже задремал. Когда я проснулся, гида еще не было, но Паша уже не спал. Он сидел, упершись подбородком в колени.
– Как ты? – спросил я.
– Вольдемар, я видел их, – ответил Паша тихо, не смотря на меня. – Ужаснее нет ничего. Этих людей разрывает по частям, медленно и мучительно, они остаются в сознании. Потом сращиваются со своими и не со своими частями. Их раны постоянно открыты, они истекают кровью и гноем. Из них торчат обломанные кости и висят порванные жилы. Они дерут друг друга, отбирая себе органы и части тела. Они уродливы неимоверно, такого уродства и представить невозможно. Они воют от боли и досады. Они хотели разорвать и меня. Пока я был в плаще, они не видели меня, а потом…Я не хочу больше такого увидеть и перенести никогда. И никогда не смогу забыть этого.
– Сможешь, Паша, сможешь, – сказал я. – Тебе сотрут память и все забудется и это тоже.
– Это ужасно, – он никак не мог прийти в себя.
Вскоре возвратился Хранитель. Он был не один, а в компании убогой, страшной старухи. Она была настолько стара, что, казалось, может рассыпаться в прах от ветхости.
– Пришедший Павел, тебе придется потерпеть свою немощь до встречи с Целительницей, нам пора. Пойдемте, Пришедшие, – гид снова взгрузил Пашу себе на плечо. – Нам надо сдать Выводящему с Предела освобожденную Пленную. Она отбыла ровно сто лет наказания и ей пора умирать.
Я молча встал и последовал за гидом и старушкой. Какая она безобразная. Мало того, что старость сама по себе никого не красит, но эта бабка была особенно уродлива. Вся в рваных шрамах от еще не совсем заживших ран, она распространяла вокруг себя тошнотворный запах. Но лицо ее излучало какой-то смиренный благотворный свет, и несмотря на неимоверную усталость, сияло счастьем искупления вины. Что такого ужасного она могла натворить в своей Жизни, чтоб люди радовались ее кончине, а не оплакивали ее?
Обратный путь показался короче, хотя в одном из коридоров нам пришлось подождать, пока Хранитель сдаст бабку Существующему Выводящему с Предела.
– Хранитель, как объяснить пленение? Как оно отражается на Жизнь? Что с ними там? Они ведь родились, раз они были Пришедшими на Предел перед пленением, перед тем как попасть к Существующему Прощающему? – спросил я, еле успевая за гидом, тащившим обессиленного Пашу на плече.
– Одновременно с пленением они умирают в Жизни других людей и рождаются символически, то есть мертворожденными, затем проводят на Пределе в пленении сто лет.
– Спасибо, гид. Вы спасли меня, – поблагодарил Паша Хранителя невпопад.
Гид резко остановился, поставил Пашу, взял его за плечи и сказал, глядя в глаза:
– Я сожалею, что поддался на твои уговоры взять тебя с собой к Пленникам. Я подверг тебя неоправданному риску, – голос этого сильного Существующего от волнения срывался как у подростка. – Хорошо, что услышал зов твоего друга Пришедшего Вольдемара. Я чуть не потерял тебя, мой Пришедший Павел, – он на мгновение прижал Пашу к своей груди. – Я хочу, чтоб вся эта история осталась между нами троими, – он вопросительно посмотрел на Пашу, потом на меня.
– Да, конечно, Хранитель, – ответил я твердо, и Паша согласно кивнул.
Глава 15
Оказавшись вновь на Месте Встреч, мы все трое поняли, что в наше отсутствие здесь произошли кое-какие события. Еще в коридорах мой Знак начал печь. Сейчас он просто жег мне левую ладонь. Конечно, меня разыскивала Ясная. Где же она? Переполох и суматоха царили на Месте Встреч.
– Стой здесь, Пришедший Павел, – скомандовал его гид. – Я узнаю, что здесь произошло. А ты Пришедший Вольдемар, немедленно разыщи своего гида, – он пожал мне руку и слился с толпой.
– Что, опять кого-то ищут? – спросил Паша у первого, попавшегося под руку Пришедшего старичка, но тот молча проскочил мимо.
– Ладно, я пошел искать Ясную. Иначе у меня ладонь от Знака сгорит, – сказал я, развернулся и наткнулся на своего гида.
Она, как всегда, была умопомрачительно мила. Локоны волос стелились по плечам, щеки украшал легкий румянец, под нежно-голубым платьем от частого дыхания вздымалась грудь, глаза блестели. Я невольно залюбовался этой девушкой.
– Ты где был? – налетела она на меня, гневно стукнув кулаком мне по лбу.
Я растерялся от такого приветствия. Во, блин, и ничего ведь не ответишь…
– Вас, Пришедшие, вообще нельзя вдвоем оставлять, – зло глянула она на Пашу.
– Что тут происходит, Ясная? – спросил Павел, не сдерживая улыбки. – Нас что ли ищут?
– Да кому вы, Пришедшие, нужны, кроме своих гидов? – сменила Ясная гнев на милость и схватила меня за руку. Наши Знаки соединились. – Я нашла тебя, наконец, – ее напряжение спало, и она заплакала: – Предел просочился в Смерть. Она затянула уже двоих. Гость покончил собой. Вскрыл вены на левой руке. Это парадокс, это невозможно, на Пределе нет места Смерти! Знак его Пришедшей Ольги сразу ослаб и потерял энергию. Бедная, бедная, – всхлипывала Ясная, – она не успела пожить, она так мечтала. Она умерла во сне. Не проснулась на Пределе и все! Все! Существующий Бывающий в Жизни сказал, что она утонула в ванночке, оставшись без присмотра. Ее тело уже передали в Смерть, – плечики Ясной подрагивали от всхлипываний. – Ты не отзывался, Вольдемар, я боялась, что я тоже потеряла тебя, – она обняла меня и прижалась щекой к моему плечу.
Я напряженно вздохнул, не ожидая от нее такого проявления чувств. Какая она все-таки маленькая и беззащитная. Я осторожно, нерешительно занес руку, чтобы погладить ее по рыженьким локонам, на секунду задержал ее в воздухе, опасаясь реакции моего непредсказуемого гида. Я посмотрел на Пашку, он подмигнул мне. Теперь я решительно опустил ладонь на ее мягкие волосы. Она вздрогнула, но не сопротивлялась. Я гладил и гладил ее по голове, успокаивая, словно маленького ребенка. Как мне хотелось, чтоб эта девушка просто так нуждалась во мне, а не потому, что несет за меня ответственность как гид, повинуясь Знаку. Я снова взглянул на Пашку и резко отстранил ее от себя.
– Паша, что с тобой?! – я бросился к другу.
Он шатаясь шел к дивану, бледный, в поту, с затуманенным взглядом.
– Плохо… – еле пошевелил он губами.
Мы с Ясной схватили его под руки. Усадив Пашу на диванчик, я отдал его на поруки Ясной. Сам огляделся по сторонам в поисках его гида, но его не было нигде видно. Столько народу! Хаос, суета. Я вытащил из кармана у Паши его трубку, набрал «гид».
– Сейчас, Пришедший Павел, иду, – отозвалась трубка голосом Существующего Хранителя.
– Хранитель, это я, Пришедший Вольдемар. Пашке плохо!
– Я веду Целительницу. Держитесь, – связь оборвалась.
Ясная поила Пашу водой. Через минуту появился Хранитель, гид Паши. Один, без Целительницы. Он подскочил, взял своего Пришедшего за руку, соединив Знаки. Паше сразу же стало значительно легче.
– Сейчас должны привести Целительницу, она пока очень занята. Держись, мой мальчик, – говорил он Паше.
– Всем гидам соединить Знаки со своими Пришедшими! – сказал монотонно громкоговоритель, заставив всех замолчать и внимательно вслушаться в слова говорящего. – Всем Пришедшим и Гостям закрыть глаза, опустить головы. Гидам спящих Пришедших накрыть им лица. Молчание. Никаких движений. Волна Смерти идет по Пределу! Волна Смерти! Повторяю… – и громкоговоритель повторил это еще дважды.
Ясная держала меня за руку. Все встали и сели парами, взявшись за левые руки. Тишина стояла на Месте Встреч и на всем Пределе. Только Существующие не гиды ходили, перекидывались друг с другом редкими фразами.
«Вроде, откупил я тебя. Предел, жди парадокса» – промелькнула в памяти сказанная гидом Паши фраза. А потом прокатилась Смерть. Закрыв глаза, опустив голову, не отпуская руки Ясной, я чувствовал знакомый сладковатый привкус Смерти, ее приторный вязкий запах, ее могильное ледяное прикосновение, обволакивающее, затягивающее. Это длилось неимоверно долго. Потом постепенно, словно тая, прошло.
– Закончено, – прозвучало из громкоговорителя, показавшееся оглушительно громким в установившейся тишине, – гидам посетить Целительницу.
Я ощутил дрожь и слабость Ясной. У нее подкашивались колени, она совсем не могла стоять и говорить. Я отпустил ее левую ладонь и подхватил на руки. Оглядевшись по сторонам, я понял, что все гиды крайне обессилены.
– Через Знак мы отдали вам свою энергию, чтобы защитить от Смерти, – пояснил мне Пашин гид, покачиваясь, он принял с моих рук Ясную: – Я помогу ей добраться до Целительницы, тебе лучше туда не ходить. Как только Целительница освободится, я приведу ее к своему Пришедшему. Она очень нужна ему, но сначала надо обеспечить энергией всех гидов. Пришедший Вольдемар, отведи моего Пришедшего в его комнату и побудь с ним, он очень слаб еще. Вам видеть всего этого совсем не обязательно.
Я согласно кивнул. Помог встать Паше. От Смерти уцелели не все. Я видел, что Существующие, накрыв лицо, вынесли тело недавно Пришедшего Бориса. Мы с ним разок перекидывались парой фраз. Хороший человек. Был. Какую-то незнакомую пожилую женщину вынесли. Я довел Пашу до его комнаты, он молчал всю дорогу. Только, улегшись на диван, сказал:
– Как страшно все это. Я лучше побуду в Жизни, там меня последние разы лечат, наверное, я заболел. Спокойной ночи, Вольдемар. И спасибо, – Паша задремал.
Вопреки просьбе Существующего Хранителя я оставил его и пошел на Место Встреч. Ясная уже возвратилась от Целительницы.
– Гид, ты в порядке? – подошел я к ней.
– Да, мне оказали первую помощь, теперь только остается ждать, когда энергия достигнет необходимого уровня. Надеюсь, до этого момента больше ничего не случится, – улыбнулась Ясная. – Я, признаться, и не ожидала, что у меня хватит энергии.
– А если бы не хватило?
– Тогда бы мы вместе с тобой погибли. Только Существующие могут противостоять Смерти. Они бессмертны, даже если у них нет энергии. Они просто становятся слабыми.
– Значит, ты рисковала своим пребыванием на Пределе ради меня?
– Я же твой гид, – она была небезосновательна горда собой.
– И только поэтому?
Она немного смутилась и предпочла не отвечать на мой последний вопрос. Хранитель, гид Паши, вышел последним вместе с Целительницей. Он повел ее к своему Пришедшему.
Как оказалось, волна Смерти унесла четверых Пришедших, кроме тех первых, о которых рассказала Ясная. То ли энергии их гидов не хватило, то ли нарушили они даваемые указания. Интересно, как в Жизни умерли эти Рожденные. Скорее всего, все четверо спящими.
– А как же их Судьба? Мне Борис хвастался, что у него должна быть прекрасная Судьба, – недоумевал я.
– Судьба начинает осуществляться только при условии, что ты начал жить, – объяснила Ясная.
– Гид, но ведь это же парадокс: нежившие умерли.
– Хранители откупятся от него. Скорее всего эти несчастные вернутся сюда Гостями, и придут в Жизнь безумцами на горе их близким. Как бы то ни было связь чувствуется и от того чувствуется вина.
Перед сном я лежал и думал: оставался вопрос, на который никто не даст мне ответа, потому что я не имею морального права его кому-либо задать. Интересно, Существующий Хранитель, гид Паши, настолько дорожит своим Пришедшим, что променял его Смерть на Смерть шестерых других или он берег свою репутацию гида? Хотя, нет, репутацию свою, как Хранитель, он и так подпортил, позволив просочится Пределу в Смерть. Все-таки он дорожит Пашкой! Мне хотелось так думать. И я так думал.
