Читать книгу: «Оковы Чести I», страница 5

Талия, в каком-то смысле, его понимала. Но всё-таки была в замешательстве, когда почувствовала на ключице его тёплое дыхание. Несмотря на всю лёгкую ненависть и конфликты между ними, она всё же обняла Эдварда и прижала к себе.

“И всё же он милый, когда не пытается быть высокомерным напыщенным кретином. Жаль только, что он таков только, когда пьян.”

– Мир – жестокое место. Я поняла это ещё в шесть лет, когда муры сожрали всю мою семью. Эта жестокость делает нас сильнее и умнее, – она тяжко вздохнула, пытаясь переварить всё сказанное. – И в жизни имеют место быть и хорошие моменты.

– Хорошие моменты… – прошипел Эдвард. – Например?

– Ну, например, алкоголь, хорошая еда, золото, любовь и… – Талия замялась. – и… секс?

– Предлагаешь заняться сексом? – вдруг спросил Эдвард всё тем же дрожащим голосом.

Не то чтобы Талии этого не хотелось, ведь в их случае – это лучший вариант, способный снять напряжение с обоих. Но правильно ли будет это делать тут? Правильно ли будет предать убеждения и принципы, ради мимолётного удовольствия? Принимать решение весьма сложно, когда мужская рука гладит твою талию, а губы медленно, уверено спускаются по ключице к груди. Сложно противится природе. Но она всё-таки медленно его оттолкнула. Они смотрели друг к другу в глаза какое-то время, а потом девушка наконец-таки сказала:

– Ты пьян, Эдвард.

– А ты потекла. – отрезал он ленивым тоном.

– Ну если ты не этого хотела, то ладно. – промямлил парень, вставая.

“Ну ничего страшного же не случится…”

Талия в последний момент схватила Эдварда за руку и потянула к себе. Парень упал бы прямо на неё, если бы не успел подставить руки. Койка громко заскрипела и казалось, что вот-вот она рухнет. Стянув узкие брюки до колен, она согнула ноги к груди, а потом вытянула прямо перед лицом Эдварда и сняла их до конца. Брюки улетели куда-то в темень. Талия изящно опустился ноги и раздвинула их перед Эдвардом, нетерпеливо снимающим ремень с брюк. Брюки шумно упали на пол. Эдвард залез на ветхую койку и аккуратно пристроился между женский ног. Он нагнулся к Талии, но тут оба замерли.

– Серьёзно? – ухмыльнулась девушка. – Почему-то я не удивлена такому исходу. Ты всё-таки много выпил. – Талия аккуратно оттолкнула его от себя и вылезла из-под его тяжёлой туши.

– Куда? Сейчас! Погоди минутку!

Талия замерла у края койки в ожидании волшебства, но нет. Они оба выглядели полными дураками и прекрасно это понимали. Эльфийка лишь иронично покивала, а затем направилась за брюками.

Утро у Соломона выдалось не самым приятным. Мало того, что его тело болело при каждом движение, так теперь ко всему это добавилась и боль при вздохе и выдохе. Грудь просто полыхала и казалось, что вот-вот она лопнет. Но несмотря на это, он всё-таки нашёл в себе силы встать с койки и привести себя в порядок. Собрав чёрные волосы в хвост, он взял в руку бритву и принялся аккуратно срезать ту заросль на лице, что успела отрасти за полгода войны. Раньше его брили слуги, но он внимательно наблюдал за тем, как они это делают и учился сам. Оказалось, что в этом нет ничего сложного. На пол падали клочки чёрных волос, бритва окуналась в воду и вновь касалась кожи. И так до тех пор, пока его лицо не стало вновь молодым. Соломон глядел на зеркало и умилялся собой, пока не заметил то, чего раньше не было. Через левый глаз проходил шрам, оставленный алуанским рыцарей, чей клинок чудом не задел глазное яблоко, но проблема была не в шраме. Левый глаз, что прежде был голубым, стал сиреневым.

– У кого по утрам бухло, а у кого мигрень! – раздался голос позади.

Этот тон и акцент Соломон не мог не узнать. У порога стоял бородатый смуглый старик в красном кафтане с золотыми узорами и в широких свободных серых штанах, что сужались на икрах и плавно переходили в чёрные сапоги. Голова южанина была обмотана серым платком, из-под которого выглядывали седые пряди волос.

– Басиль… – прошептал Соломон, ковыляя к старику. – Что ты тут делаешь?

– Твой отец послал меня сюда, дабы я доложил Лорду-Маршалу новый приказ, а также забрал тебя и брата со всей вашей компанией. Вы достаточно повоевали, – он достал из подсумка свёрсток бумаги, вставил его в рот, а затем поджёг ближайшей свечой и затянулся. – Особенно ты!

– Новый приказ? – Соломон с болью уселся в кресло. – Разве война не закончена?

– У Алуана больше нет войск, если разведка не ошибается, но тут незадача! После вашей битвы и проигрыша Алуана, все шпионы, отправленные в глубины страны, перестали передавать информацию, – он вновь затянулся и закашлял. – В стране происходит что-то странное. Приказ я доложил о том, что генералы должны послать разведчиков, дабы изучить хотя-бы окраины страны.

– Понятно. Значит, мы уезжаем в столицу? – уныло спросил принц.

– Да.

Соломон недовольно промычал.

– Что не так?

– Жениться не хочу…

– Ну как же! Жениться он не хочет! Там такая женщина, Соломон! Весь Север только и мечтает о ночи с ней, а ты… – старик затянулся и сел на койку. – Кстати, я слышал о какой-то чародейке, разбившей авангард вражеской армии. Где она? Забыл спросил у Маршала.

– Она выполнила свою задачу и ушла в вольные земли. В замок своего ордена.

– Понятно. А как ты сам поживаешь? Тебе ведь сильно досталось в битве.

– Не хочу жаловаться, но всё тело ужасно болит. Я кое как утром с койки встал и по нужде сходил. Но ехать верхом смогу, если ты об этом хотел спросить. – лениво протянул принц, уставившись в пол.

– Нет. Я видел, как ты хромаешь! Поедешь в карете. – он бросил окурок в очаг. – Как и подобает принцу.

Кареты в распоряжении армии не оказалось, поэтому пришлось довольствоваться старой повозкой без навеса.

Повозка, в сопровождении дюжины всадников, ехала по дороге, между двумя заросшими лесными холмами. Прошёл час с момента, как они проехали через Думстар и выехали на тракт огнелесья. Впереди был драконий мост, за ним Констравр, от которого они поедут прямиком в столицу.

Как соответствует названию, величественные деревья пылали огненной листвой, иногда мозолящие глаза путникам, а иногда приносящие вдохновение и радость глазу. Пение различных птиц, сидящих на самых высоких ветках деревьев, разносилось по всему тракту от самого Думстара и, судя по тому, что оно лишь усилилось, заканчивать концерт птицы не собирались. Хотя заходящее солнце уже красным лучами укрывало и без того красный лес.

В повозке сидел Соломон и жевал золотистую травинку, сорванную им у дороги. Талия же ехала верхом на вороньем коне. Басиль сидел в углу повозки и ворчал о том, что в его сапог что-то заползло. Конницу вёл Имори верхом на белом коне. На фоне заходящего солнца, он был похож на того самого рыцаря из сказок, способного сразить дракона и спасти принцессу из заточения. Кто знает, может быть когда-нибудь так и будет, ведь драконы далеко не вымысел писателей.

– Дядь, ты так и не ответил, почему Эдвард остался в Думстаре? – спросил Соломон, вынув изо рта травинку.

– Соломон, он взрослый человек. Пусть сам решает, что и зачем ему делать, – отмахнулся старик, не отрываясь от своего сапога. – Вылезай, скотина! Я знаю, что ты там!

– Из вчерашнего разговора я поняла, что сражение на мосту сильно потрепало его голову, – Бросила Талия, всматриваясь в красивые огненные леса. – Может, он хотел напиться до беспамятства или отпраздновать, что выжил.

– Он опять тебе ныл? – Соломон повернулся к ней, опёршись об бортик повозки.

– Не ныл, а просто вёл беседу, – ответила эльфийка, одарив его строгим недовольным взглядом. – Если человек говорит о проблемах наедине, то это не нытью, а просьба о помощи. Не все такие, как ты, Cоломон. Не все держат всё в себе, а потом выплёскивают на ком-нибудь.

Соломон хмыкнул и улыбнулся так, будто провёл анализ её слов и сделал какие-то смехотворные выводы. Вообще, так оно и было.

– О чём ты подумал? – Талия прищурилась и обнажила маленькие клыки, свойственные каждому эльфу.

– Думаю, ты не хочешь это слышать здесь и сейчас, – отмахнулся принц. – И я никогда ни на ком не выплёскивал накопленное.

– Скажи это мальчику, которому ты вырвал кадык посреди боя, и Эдварду, на которого ты накричал перед отъездом.

Басиль наконец оторвался от сапога, услышав слова Талии. Не опуская сапог, он повернулся к племяннику и удивлением на него посмотрел.

– Ты вырвал мальчику кадык? – в чёрной бороде сверкнула лёгкая улыбка. – Не то, чтобы это жестоко, ведь убивать на войне самыми жестокими способами – это искусство! Но чтобы ты. Вырвал. Мальчику. Кадык. Это странно.

– Басиль… – прошипел Соломон. – Я сдерживал себя в бою с ним, сколько мог. На Эдварда я накричал за то, что он ослушался моего приказа во время сражения. Вместо того, чтобы отправиться за подкреплением, он возглавил конницу и пустился плясать по полю боля. Из-за его глупости погибла конница, которой можно было воспользоваться более разумным способом.

– Ну тут я согласен. Эдвард не самых хороший полководец и тактик, – он опять начал возится с сапогом. – Но зато он хороший и добрый человек, каким не хочет казаться.

Талия кивнула.

Соломон вздохнул, отвернулся и уселся поудобнее.

– Телега впереди! – крикнул Имори.

Басил вновь оторвался от сапога и посмотрел вперед. На краю дороги, за двадцать шагов до моста, и за тридцать от повозки, стояла телега со сломанным колесом. Один мужчина пытался починить колесо, а второй облокотился об телегу и смотрел куда-то в лес. Оба были в серых одеяниях и лица обоих были скрыты маской.

– Простые перевозчики. – махнул рукой Басиль.

Молчаливый Люциус, шедший всё время позади, забеспокоился. Он переглянулся с Талией и кивнул ей. Талия спешилась с коня и, привязав его к повозке, скрылась в овраге, служащим границей между лесом и дорогой.

Соломон тревожно посмотрел на Басиля, но тот вновь увлёкся сапогом.

– Всё хорошо, Соломон. Может, всё идёт не по плану, но с этой парочкой всё всегда под контролем. – промямлил Басиль.

Соломон встретился с зелёными глазами одного из перевозчиков. Его густые брови ехидно улыбались, будто бы знали то, чего не знает он. Повозка проехала мимо и въехала на мост. Как раз в этот моменты последние лучи солнца начали скрываться за горами и сумрак лёг на дорогу и леса.

Деревянный мост проходил на длинным широким разломом, прорезающим землю с востока на запад. На дне протекала река, впадающая в огненное море, когда-то сотворённое Игнисом в первой великой войне. За мостом уже начинались обычные леса, но из-за осени и грядущей зимы, контраста особого не было видно. Там рыжая листва и тут.

На мост, перед повозкой, вышли четыре человека в тёмных одеяниях. Один с булавой, другой с парными клинками, третий с огромной секирой за спиной, а четвёртый с палашом. Он же был самым низким.

Конь Имори попятился. Рыцари схватились за рукояти мечей и насторожено глядели на своего командира. Басиль, натянув сапог, соскочил с повозки и изящно обнажил саблю.

– Готовьте мечи, доблестные сиры Варлии. – проговорил он без всякого энтузиазма.

Некоторые рыцари остались на конях. Те, кто предпочитал сражаться на земле, спешились и встали в строй с всадниками.

– Ждём, когда они перейдут в наступление.

За спинами четырёх неизвестных показались ещё три. Из левой стороны леса вышли ещё пятеро. У всех было самое разное оружие, но всех их объединяло одно – тёмное одеяния и маски и уж точно совсем не добрые намерения.

– Готовьте щиты.

Рыцари стало быть потянулись за мечами, но застыли, когда из леса позади их спин послышался свист стрел. Град стрел накрыл мост. Один из рыцарей упал на пол и бился об землю, надеясь, что это спасёт его от стрелы в шее. Другой моментально умер и упал на шею своего коня, который ускакал в сторону неизвестных. Третий же принял на себя наибольшее количество стрел, а потому с утыканной стрелами спиной упал в лужу крови второго. Басиль обернулся, боясь увидеть Соломона с утыканным стрелами лицом. Принц удивлённо сидел в повозке и смотрел по сторонам.

– Трое, защищайте его высочество! – скомандовал Басиль. – Остальные, стоять и ждать.

Талия прислонилась к толстому стволу дерева, дабы подслушать разговоры. Она это умела, как никто другой. Никто так не собирал информацию, как она.

– Залп выпущен. Теперь нужно спускаться. Фетиль, Краст, Карлик, оставайтесь тут и посыпайте отряд принца. Остальные, спускаемся к дороге! – командовал неизвестный низких голосом.

– Почему бы нам всем не остаться тут и не перебить всех сверху?

– Карлик, твои мозги, походу, такие же мелкий, как и ты сам! – взорвался командующий. – Вниз! Живо!

Наёмники спустились дальше по склону к оврагу. Те, кого назвал командир, поднялись на верхушку и, как заметила Талия, затаились в лагере на громадном выступе, откуда мост был, как на ладони. Несколько замыкающих солдат отстали, ведь орех странной формы был куда интереснее. Вскоре орех полетел куда-то в сторону, и они продолжили диалог, начатый ещё в лагере.

– Лично я отправлюсь в столицу Империи и спущу всё на местных шлюх! Знал бы ты, какие у них титьки! – говорил один, ступая сзади.

– Убьёшь принца той страны, в которой самые отборные шлюхи? – посмеялся ведущий.

Талия выглянула и вогнала в грудь кривоватый кинжал. Дёрнув кистью вверх, кинжал разорвал грудную клетку бедняги до самого горла. Его бездыханное жалкое тельце упала на колени, а потом прислонилось к деревцу. Друг его ещё не знал, что товарищ мёртв, ведь Талия сделала всё очень тихо. Он довольно шёл и говорил что-то на южных наречиях. Эльфийка коснулась его плеча и вскрыла ему глотку, стоило парню слегка повернуться. Окровавленное тело покатилось вниз по склону. Оно ударилось об торчащий корень и взлетело над землёй, после чего ударилось прямо об голову одного из неизвестных. Остальные наёмники замерли в замешательстве смотрели на своего товарища. Эльфийка быстрым движением вытащила стрелу и наложила на лук, и расставила ноги. Когда тетива коснулась её щеки, то тетива зазвенела, а стрела отправилась в свою цель. Бандит, помогающий встать своему товарищу, громко закричал. Стрела пробила ему нижнюю челюсть.

– Походу, они знали о нас!

– Не глупи! Зная бы они о нас, хрен бы на мост заехали! – возразил командующий. – Готовьте стрелы! Мы имеем дело с самым ловким и метким лучником империи – точнее, лучницей! – командир безумно захохотал.

– Возьмём её живой?

– Она эльфийка, мать твою! Конечно живой! – хохотал командир.

Талия скривилась от отвращения. Она понимала, что эти свиньи хотят с ней сделать. Она вытащила стрелу из колчана, быстрым движением наложила её на лук и натянуло тетиву. Примерно прикинув, кто где стоит, она выглянула из-за дерева и отпустила оперенье. Стрела со свистом пролетела между деревьями и вонзилась в глаз лучника, уже натягивающего тетиву. Не успел его друг понять, что происходит, как и в его глаз вонзилась вторая стрела.

Мимо острого уха Талии просвистела стрела. Эльфийка метнулась за другое дерево и сразу же оттуда выстрелила. Командующий завопил от боли, когда наконечник пробил его ключицу.

– Окружите эту суку!

Оставшаяся парочка наёмников ринулась вверх по склону, надеясь, что меткость Талии их не заденет. Звон тетивы и наёмник с хлыщущей кровью из горла покатился вниз по склону. Второй же обходил лучницу, прячась за деревьями и кустами. Ему казалось, что он гений, но нет, ведь забыл про острый эльфийский слух. Только парень вылез из-за дерева, как Талия прижала его к стволу и до принялась тыкать в его живот кинжалом, грудь не перестала вздыматься.

Она вышла на тропинку и окинула командующего мрачным взглядом, говорящим, что ему недолго осталось. Старик прислонился к поваленному дереву и пытался остановить кровь, что ручьём лилась из его плеча. Талия спрятала кинжал на бёдра сзади, подняла лук и закинула его на плечо.

Карлик стоял мочился у обрыва и наблюдал за сражением на мосту, когда Талия подкралась к нему и просто пнула его ногой. Мелкий с криком ужаса свалился в разлом. Фетиль, пьющий похлёбку у костра, мигом вскочил и потянулся за огромной секирой, лежавшей рядом с пнём. Нож вонзился ему в кисть и почти отрубил её к чертям. Мужчина сначала пал в замешательство, а когда осознал, что случилось, запищал, как котёнок. Талия взяла его же секиру и тяжёлым взмахом отрубила мужчине голову. Тело упало в костёр, и огненные змейки медленно начала его пожирать.

Оставался один, и судя потому что, что он ещё жив, он был не так уж и прост – Талия это понимала. Она стояла у костра и не двигалась – пыталась найти звук человека среди сотни других. Шаг, вздох, хруст. Быстрым движением она наложила стрелу, слабо натянула тетиву и выпустила её в кусты. Но одного момента она не предвидела. Её стрела пролетела мимо другой стрелы, летевшей прямо в неё. Девушка удивлённо ахнула, когда поняла, что скоро будет очень больно. Стрела вонзилась в её голенище, но благодаря прочной коже сапога, её наконечник не дошёл до кости. Девушка болезненно застонала, упав на колено целой ноги. Она уже знала, что вот-вот из куста вылетит ещё одна стрела и её наконечник покончит с ней навсегда. Однако, нападающий был более искусствен в вопросах добивания. Он решил сделать этой лично, своими руками, а не стрелой.

Высокая фигура в тёмном одеянии вышла из-за дерева. Серая маска прикрывала его лицо и подчёркивала хитрый лисий взгляд. Он достал из-за поясницы кинжал и медленно потопал к своей жертве. Талия нащупала нож на раненной ноге, медленно вытащила его из мелких ножен. Когда нападающий встал над ней, а его руки уже потянулись к жертве, Талия взмахнула ножом снизу. Наёмник зарычал и отступил. С левого бока по противоположное плечо зияла кровавая полоса, что с каждой секундой становилась всё больше и больше. Хитрый лис ногой выбил из рук эльфийка нож, а затем той же ногой ударил её в лицо. Падая, она опёрлась на раненную ногу и негромко зарычала.

Она лежала в шаге от горящего трупа наёмника, не способная что-либо сделать против противника. Парень вновь стоял над ней, и его рука верно неслась к своей жертве. Но вдруг он замер. В его плечо вонзился нож. Парень невольно вскрикнул и сгорбился. Лис отошёл и начала рыскать глазами по сторонам, в панике ища хозяина ножа. Из леса блеснул ещё один нож. Он пролетел в дюйме от голой шеи наёмника.

– Выходи, засранец! Имей честь! Сразись со мной с глазу на глаз!

Люциус спрыгнул с ветки огненной сосны, будто орех. Его кинжал вонзился бы в черепушку наёмника, если бы он не шагнул в сторону. Недолго думая, Лис полоснул Люциус кинжалом, а затем получил кулаком в челюсть. Красноглазый демон сразу же рубанул наёмника по лицу и вынудил его отступить. Парень пятился, прижав руку к лицу. Меж его пальцев текла тёмная кровь и капала на бурую опавшую листву. Люциус попытался его обезоружить отточенным до блеска приёмом, но не удалось. Он слишком спешил, потому наёмник удачно вырвался из захвата и пронзил кисть Люциуса кинжалом, когда тот потянулся за ним. Наёмник неловко вырвал из руки кинжал и также неловко бросился в глубь леса, всё так же держась за лицо.

Мост был усыпан трупами и залит тёмной кровью. В центре небольшого ковра из трупов сидели два пленённых наёмников в окровавленных одеждах. Их шеи целовали холодную сталь окровавленных имперских клинков. Несколько рыцарей тащили труп, держа его за ноги и за руки. Бездыханное тело взлетело над разломом с моста и устремилось вниз.

– Три раненных и трое мертвых, Лорд Басиль, – доложил один из рыцарей. – Что нам делать с мёртвыми? Если возьмём их с собой, то они вскоре начнут гнить, а это привлечёт хищников.

– Сожгите наших у дороги со всеми почестями, – Махнул Басиль. – Раненных погрузите на повозку. Думаю, Его высочество не будет против прокатится немного на коне.

– А трупы…

Рыцари выкинули ещё одно тело наёмника в разлом.

– Думаю, вы сами ответили на свой вопрос.

– Да. – ответил рыцарь и удалился раздавать приказы.

Басиль опёрся об деревянный бортик моста и вглядывался в тьму разлома. “Тёмная пучина, уводящая воинов пустынь в загробный мир, откуда они гласят правила завтрашнему дню” – так говорили у Басиля на родине, когда натыкались на разломы или зияющие дыры в бескрайних песках.

Краем глаза старик заметил движение на дороге. Он тяжко вздохнул и посмотрел в сторону огнелесья. Картина, увиденная им, была далеко не из приятных, как и все другие картины этого дня. Люциус и Талия ступали на мост, держась друг за друга. Талия прихрамывала и опиралась на Люциуса, чья рука болталась из стороны в стороны и пускала струйки крови. За ними были видны маленькие красные лужицы.

Соломон подхватил Талию, закинул её руку на своё плечо и помог дойти до повозки. Он аккуратно поднял её ноги и положил на край повозки. Остальная часть уже была занята рыцарями.

– Что случилось? – спросил Соломон, вытягивая раненную ногу.

– Ублюдок затаился в лесу и пустил стрелу одновременно со мной. Я промахнулась, а он попал туда, куда хотел. – тяжко проговорила она.

– Надо же, ты промахнулась… – подметил принц странным тоном.

– Звуков было слишком… ах! – она прикусила губу, а затем рявкнула на Соломона. – Не трогай её, мать твою! Ты даже понятия не имеешь, что с ней делать!

– Я знаю, как её вытащить. – промямлил один из раненых. – Но хватит ли у вас смелости, Принц, а у вас, Леди Талия, терпения не убить его.

– Скажешь, что её нужно просто вырвать, я тебе её потом в горло засажу! – рявкнула эльфийка.

Басиль подошёл ближе и, взяв ногу в руки, осмотрел рану. Выглядело это так, будто старик оценивал качество какого-то бриллианта или клинка.

– Ну тут всё не так уж и плохо, как обычно бывает, – кивнул он, щупая седой кончик бороды. – Наконечник тупой, раз не вошёл так глубоко, но это, походу, так и задумано. Наверное, нападавший хотел потешить своё эго и насладится красивой казню.

– Ты сможешь её вытащить? – спросил Соломон, аккуратно вырывая из рук его ногу.

– Я? В былые времена я бы смог, но мой тремор, увы, сделает только хуже, – он отошёл к Люциусу, взял его вялую руку и принялся рассматривать зияющую рану. – Люциус бы смог, если бы не рана, – он одарил принца улыбкой. – Придётся это делать тебе, Соломон. Помнишь, как я тебя учил? Расширить рану, а потом…

Соломон недовольно посмотрел на дядю. Один его взгляд говорил, что его улыбка не уместна, как и поучения. Принц залез в повозку, вытянул левую ногу: стрела вонзилась чуть ниже колена, прямо в сапог, успевший обрести ржавые пятна крови в своей текстуре.

– Может, свяжешь ей руки? – предложил Басиль.

Соломон и Талия одарили его весьма злостным взглядом. Хотя идея была хорошей. Пока Талия злостно смотрела на Начальника Тайной Службы, Соломон резким движением разорвал сапог вдоль голенища, используя нож, а потом надломал древко стрелы. Соломон достал из сумки флакон с жёлтой жидкостью и вылил его на рану. Жидкость проникло в глубь раны, между боком наконечника и мясом. Было слышно, как жидкость шипит. Талия, стиснув зубы, постанывала от боли. Шипение прошло. Острие прошло в промежуток между мясом и наконечника, а затем двинулось в сторону. Басиль дрожащими руками выдернул стрелу.

– И всё! – бросил он, кидая окровавленную стрелу в сторону.

И тут раздался рык настоящей боли, который редко можно было услышать. Даже невозмутимый Люциус с ужасом взглянул на эльфийку, вонзившую в пол повозки кинжал. Соломон залил кровавую рану жёлтой жидкость и принялся её зашивать

Над костлявым чёрным лесом сияла полная луна. Вокруг небольшого лагеря бродили рыцари, что способны были двигаться после стычки. Товарищи, получившие ранения, собрались вокруг небольшого костра и по кругу передавали выпивку. Пили все, кроме Соломона. Принц хмуро смотрел в голодные языки пламени, лижущие дно помятого котелка. Где-то в ночной глуши слышались крики пленников – это Басиль весело проводил время перед сном.

Талия сидела на границе света и тьмы и наблюдала, как один из рыцарей завершает похороны своих товарищей – ставив три мятых чайника у дерева и зажигает парочку свечей рядом. Никто не стал провожать их на тот свет. Они и так проводили слишком многих. Краем глаза она заметила Люциуса, расположившего у дальнего дерева в тьме. Он сидел на шкурке, рядом горел фонарь и лежали несколько свёрсток с булками. Как и всегда, он был в зелёном плаще, а тёмная маска скрывала нижнюю часть его лица. Хмурый красноглазый взгляд смотрел на опавшую бурую листву. Ничего нового. Люциус всегда был таким. Одиноким, молчаливым. Со своими секретами и мыслями. Он был призраком Басиля. Добывал информацию, ликвидировал заговорщиков и выполнял самые сложные поручения своего начальника.

Нога Талии была обвязана слоями окровавленных бинтов. Не досталось на войне, но досталось в мелкой стычке от какого-то гнилого наёмника. Девушка откинулась к стволу дерева и тяжко вздохнула, смотря на вытянутую ногу. Сейчас она бы не отказалась от хорошего собеседника. Соломон не в настроении, Басиль пытает пленника, а другие рыцари уже пьяны или патрулируют местность. Оставался только неразговорчивый Люциус, с кем беседа всегда начинается неловко и заканчивается также.

Выбора не оставалось. Эльфийка с трудом поднялась на ноги, упершись об ствол дерева. Нога болела не так сильно, как когда в ней торчала стрела. Кряхтя, девушка двинулась в сторону Люциуса. Парень поднял голову и с таким же хмурым взглядом смотрел на девушку, хромавшую к нему. Походу, в его голову даже и мысли не было, чтобы ей помочь. Рука красноглазого демона была перебинтована такими же кровавыми бинтами. Он наблюдал, как эльфийка плюхнулась рядом. Они какое-то время смотрели друг на друга в неловком молчании. По крайне мере, неловкое оно было только для Талии – Люциусу было всё равно, что происходит вокруг.

– Я хотела сказать спасибо, что не дал тому засранцу убить меня, – её приятный звонкий голос прорезал ночную тишину и заглушил громкий говор рыцарей у костра.

Люциус кивнул и отвернулся. Его глаза бегали из стороны в сторону. Хладнокровный убийца нервничал перед эльфийской красавицей. Иронично.

– Как твоя рука? – Талия не собиралась опускать руки. Она продолжала наседать на него.

– Бывало и похуже. – буркнул он низким глубоким голосом. Затем он повернулся и посмотрел на вытянутую женскую ногу в бинтах. – Как ваша нога?

– Уже получше. – уже с неуверенность ответила Талия. Её нога после ходьбы начала пылать жуткой болью. – Мне показалось, что нож вонзился тебе прямо в сустав?

– Вам показалось. Он чудом не задел и протиснулся между лучевой и локтевой костями. – Люциус пробурчал неожиданно много для своего молчаливого образа. Он откинулся к стволу дерева.

Талия достала бутылку вина, откупорила её и протянула Люциусу. Молчун взглянул на бутылку. Его красные глаза на мгновение улыбнулись, но тут же вернулся его хмурый взгляд.

– Не хочешь снимать маску? – Талия искоса посмотрела на него с хитроватой улыбкой. – Не бойся. Я не буду смотреть.

Его густые брови нахмурились. Но он всё же схватил бутылку и отвернулся так, чтобы девушка не узрела его лица. Внезапное желание увидеть лицо лучшего убийцы его величества стало весьма сильным. Она была готова на всё, только чтобы увидеть нижнюю часть его лица.

– Можешь не благодарить, – буркнула Талия, сложив руки на груди. – Ты всегда носишь маску? Даже, когда не на службе?

– Я снимаю её, когда один. И то, иногда я забываю про неё. Она уже, как часть меня.

– А почему ты её носишь, если не секрет? – она приблизилась к нему и посмотрела ему прямо в глаза. Уже более уверенный ледяной взгляд смотрел на неё с неким удивлением.

– Вы приближённая его высочества. Думаю, что вы знаете, почему я ношу маску. Того требует работа.

– Обращайся на “ты”. – буркнула она, всё ещё смотря на него. – Я ещё прекрасно знаю, что работа не требует носить маску круглосуточно, как ты. Её можно снимать, если ты в окружении приближённых Императора. А ты как раз-таки в окружении его высочества.

– Так сильно хочешь увидеть моё лицо?

– Да. – призналась она. – Честно сказать, мне очень интересно, какое личико за ней скрывается. Можно без конца фантазировать, примерно накидывать набросок, смотря на глаза, но этого никогда не будет хватать.

Люциус хмыкнул.

– Там, где я рос, принято делать так, чтобы твоя жертва не видела твоего лица перед смертью. Монахи объясняют это тем, что мертвецы, попав в ад или в рай, смогут рассказать богам, кто его убил. И бог будет только рад помочь.

– Ты родился в Империи Огня?

– Да. И был лучшим убийцей страны.

Стрекотание кузнечиков, гул холодного ветра, задувавшего с дороги, и пьяные рыцари, рассказывающие несмешные анекдоты, от которых все смеялись. Люциус и Талия, забыв про всех, болтали о всякой ерунде, о стали их клинков, о дереве её лука, и о стрелах в её колчане. Милая парочка провела почти всю раннюю ночь вместе, пока не пришёл старец Басиль и не загнал всех в сны своими утомительными историями.

Личина Казначея

Роберт сидел на скамье в саду замка и наблюдал за поединком рыжеволосой барышни, неумело танцующей с мечом вокруг громадного смуглого мужчины. Мужчина, в силу необычного происхождения своей соперницы, был вынужден лишь пятится и отражать её неловкие выпады. Когда принцесса попыталась ткнуть борова в живот, он ловко отбил её шпагу и ткнул тупым острием в плечо. Маленькая и тоненькая шпага очень странно смотрелась в его мясистых руках, чего не сказать о Марии. Для её стройной фигуры, которую обтягивая пёстрая одежда, шпага очень даже смотрелась. Но этим не стоит гордится.

Мария с трудом отбила несколько тяжёлых ударов сира и в последний момент скользнула от удара, с которым ей было не управиться. Сир попятился, надеясь не попасться под острие, но Роберт понял, что это бесполезно. Мария, описав дугу танцем, ткнула сира сначала в колено, а потом легонько ударила по заду.

Роберт не очень-то и много понимал в фехтовании, но уж точно знал, что поединки на шпагах вовсе не учат убивать на войне. Они лишь для дворянского общества, у которого сложилось впечатление, что все сражаются на шпагах и соблюдают правила. Так или иначе, Марии было далеко даже до новобранца.

– Когда вы были ещё рядовым казначеем, вы наблюдали за поединком Соломона и Эдварда, а теперь, в роли верховного монетника, наблюдаете за Марией. – голос императора пронзил тишину и противные лязги клинков ушли на второй план.

Адеван присел на другой конец скамейки откинулся к спинке. Его изящная тёмная фигура имела большой контраст на воне зелёных садов до которых осень ещё не добралась. Железная маска всё также скрывала его лицо.

– Добрый день, Лорд Роберт.

“Такое чувство, будто он уже раскрыл весь заговор и просто играет со мной.”

– И вам, ваше величество. – натянув улыбку произнёс Роберт. – Как поживаете?