Читать книгу: «Сквозь время», страница 9

Императрица Хванбо благосклонно кивнула головой и улыбнулась. Сегодня она была странно тиха и задумчива, словно истратила весь пыл и гнев на стражника, который уже незаметно исчез с территории дворика. Или наконец-то получит желаемое.

– Чжен, мы редко встречаемся, буквально на днях я рожу императору сына, наследного принца, у меня будет много забот, и мы нескоро еще сможем увидеться. Я волнуюсь о тебе, я знаю, как император тебя ценит (при этих словах улыбка Хванбо исказилась, но это длилось всего пару секунд, и Женька решила, что ей показалось). Всем известно о печальном происшествии, странно, что Ксяо Ли затаила на тебя такую злобу и обиду, что так сглупила. Мне казалось, что она тебе нравится, и ты ее вполне терпишь. Она уже мертва и понесла наказание за смерть твоей служанки Бай Ён. Я не стала приносить тебе ни свежих фруктов, ни засахаренных, это может навеять грустные воспоминания. Я дарю тебе китайский шелк на платье и небольшое ожерелье. Думаю, что новый наряд немного поднимет тебе настроение, а в этих шелках и жемчугах ты будешь выглядеть еще прекраснее. Хотя ты и не носишь украшения кроме как в официальные праздники.

С этими словами Хванбо подошла к одной из служанок и приоткрыла деревянный ящичек, в котором показался изумрудно-зеленый отрез ткани. Ящичек немедля захлопнулся, лишь слегка сверкнув отблеском яркого шелка. Ожерелье Хванбо сняла со своей шеи и положила на чайный столик. Ящичек с тканью служанка Хванбо отнесла в угол комнаты, поставив на скамью. Ожерелье осталось лежать на лакированной поверхности, отражаясь в ней драгоценными бусинами правильной формы.

Чайная церемония проходила по положенному протоколу. Пожелания легкого появления на свет наследного принца и здоровья императрице, приторные улыбки друг другу и холодные глаза, наконец, императрица сказала, что устала и ей пора. Лекари не отпускали ее до последней минуты и согласились только потому, что Ксяо Ли, все ж была прислугой Императрицы и она чувствует за нее ответственность перед Чжен. А перед родами нужно снять с себя груз вины и эта небольшая прогулка должна была создать хорошее расположение духа и настроить Хванбо на благоприятный исход предстоящих родов. Это лекари одобрили, а сейчас пора назад. Малыш скоро придет в этот мир.

От пары десятков минут, проведенных с Главной женой императора, Женька устала больше, чем за напряженный рабочий день. Улавливать настроение Хванбо, пытаться понять, что же ей было нужно на самом деле, какая информация или подтверждение фактов, почему она приходила, какова была цель. Это все здорово утомляло. Разболелась голова. Последние дни были очень сложными. Интриги дворцов обоих государств не давали расслабиться ни на минуту. До вечера есть еще время. Воздух сгустился, и Женька растворилась легкой дымкой. Если бы кто-то мог это наблюдать, то сказал бы, что это даже красиво.

52.

Дома было так же тихо и уютно. Женька всегда возвращалась в туже минуту, из которой уходила. Опять утро, впереди еще целый день и Лида проведет его в офисе. Странно, что хотелось есть. Здесь, в своем «родном» времени, Женька еще не завтракала и, проведя полдня в другом мире, ей все так же хотелось еды и кофе. Это было забавно, но уже привычно.

– Ну что, тело, пошли, покормлю тебя. – Женька захохотала сама над собой и поплелась на кухню посмотреть, что имеется в холодильнике. Йогурты и бутерброды, это, конечно, хорошо и в духе современных реалий, но хотелось чего-то конкретного и сытного. Да и наконец-то появилось время приготовить нормальный завтрак.

Телефонный звонок раздался, как всегда неожиданно, Женька только-только снимала с плиты сковороду. Куриное филе в кляре вышло нежным и румяным, кроме того, что прямо сейчас ей будет очень вкусно – останется еще и на ужин, когда домой вернется Лида. С постоянным цейтнотом на работе, Женька уже забыла, когда была такой прилежной хозяюшкой. Телефон звонил, пришлось поставить сковороду, вытереть жирные руки бумажным полотенцем и принять вызов.

– Женя, с добрым утром, надеюсь, что оно доброе и ты в прекрасном настроении. Ник улыбался, и это угадывалось по голосу.

– Я не буду спрашивать тебя – желаешь ты или нет, я просто констатирую факт, что через тридцать минут буду у твоего подъезда, и мы поедем с тобой развлекаться. Хочешь – в парк, хочешь – в зоопарк, в кино, в кафе – куда угодно. Я заберу сегодня твой день, и мы проведем его вместе. Женя – тридцать минут и время пошло! Ник положил трубку, даже не дав Женьке что-то сказать в ответ.

– Сумасшедший… Но, может так и надо. Не давать мне размышлять. Я слишком много размышляю в последнее время, и принимать какие-то решения становится все сложнее и сложнее. Интересно, а каково это – управлять государством… Единолично, создавая и отменяя законы… нести ответственность о целом народе, о его благе и процветании, контролировать министров, чтобы они не слишком глубоко запускали руку в императорскую казну, ведь именно оттуда будет раздаваться помощь крестьянам в случае стихийных бедствий и неурожайных лет или эпидемий. Женька поймала себя на мысли, что опять думает о Ван Со.

– Все, надо научиться переключаться. Здесь нет ни Ван Со, ни Юшенга. Здесь Лео и Ник. При воспоминании о Лео Женьке стало грустно. Она все понимала, но совершенно не была настроена переходить ту черту, которая отделяла Лео-друга от Лео-мужчины. Женька сделала свой трудный выбор – Лео классный, веселый, не скучный и очень заботливый. Лео – отличный друг. Лео – друг. А Ник? С Ником ей теплее, но решение еще не принято и нужно опять думать. Ну почему все так непросто!

Задумавшись о сложностях отношений, Женька взглянула на часы и поняла, что из тридцати отпущенных минут осталось всего десять. Схватить свитер, джинсы, мазнуть помадой губы – так быстро она не собиралась уже давно, но выглядеть девочкой, которая заставляет себя ждать, ей не хотелось.

Выбежав из подъезда, Женька все ж припоздала – Ник уже ждал, причем он был занят очень важным делом. Задачей Ника было пройти по высокому поребрику от подъезда к подъезду не поскользнувшись. На серьезность намерений указывала сосредоточенность взгляда и некая балансировка руками.

– Ник, ты был и остаешься мальчишкой!

При этих словах нога дурачившегося мужчины все же соскочила с каменой плиты и, неловко прыгнув, он оказался уже двумя ногами на тротуарной плитке.

– Вот подкралась сзади и выдала мне фактор неожиданности! Еще полминуточки и я смог бы пройти весь поребрик! Ник рассмеялся, подхватил Женьку, покружил и осторожно поставил на землю.

– Пошли. Вернее поехали. Я арендовал машину на весь день, чтобы не толкаться в метро и не садиться в такси, которое ведет неизвестно какой водитель. Не хочу дискомфорта и нервов. Хочу день солнца, улыбок и тебя рядом.

Женька ответно улыбнулась, беззаботное настроение, словно передалось ей и возникло ощущение небольшого праздника, как в детстве.

– Улыбки и меня рядом на целый день я тебе обещаю, а вот солнца здесь точно не будет – смотри, все небо в осенних облачках. Они не такие мягкие и пушистые, как летние, и они здорово запачкались за полгода. Женька улыбалась искренне. Мини-праздник в честь нежданного отдыха обещал быть приятным и интересным.

Карусели, сладкая вата, лодочки на озере с лебедями – Женька уже даже и не помнила, когда она последний раз так по-детски веселилась. Это было необыкновенно радостно, но подсознательно, она понимала, что чем более детскими выбирались развлечения, тем на более длительный срок откладывалось решение по взрослым вопросам. Ник улыбался, смеялся, шутил, рассказывал анекдоты, поддерживал за руку и всячески ухаживал. И, вместе с тем, каждым своим заботливым движением, напоминал, что ждет. Ждет от Женьки выбора направления развития их таких непростых отношений. Ник не торопил, но он ждал и надеялся.

Женькиных сил хватило до середины дня, а затем она внезапно устала. Или сказалась недавняя слабость болезни, или кончился запас смеха и веселья, но Ник уловил это настроение и предложил вернуться домой. Домой уже хотелось. Кроме того, хотелось солнца и пряного запаха трав…Женька подумала, улыбнулась и … время остановилось, а воздух стал густым и плотным.

53.

Следующий день оказался очень хлопотным и проблема с видением о Хань Юшенге для императора Ван Со отошла на второй план. Императрице Хванбо пришло время родить наследного принца. Целый день по дворцовой территории бегали девушки-служанки, помогая императорским лекарям приготавливать настои и отвары для облегчения её состояния. Леди Кёнхваген не отходила от Главной жены ни на шаг, тем более, что верная и опытная Ксяо Ли, старшая из служанок, умерла во время допросов, так и не открыв тайны отравленной сахарной пудры. Суматохи в самом дворце и всех близлежащих территориях было предостаточно. Все знали о происходящем и либо старались помочь, либо не попадались под руку на пути ученых, лекарей, старших прислужниц и прочих людей, так или иначе причастных к событию.

Ван Со отложил свой визит к Чжен, но попросил Юшенга навестить ее. Беспокойство, будоражившее дворец с самого утра, передалось и ему, император нервничал, не особо понимая причину. Хванбо благополучно перенесла первые роды и, хотя ребенок родился крайне слабым и мальчику прочили не очень долгую жизнь, сама она тогда чувствовала себя хорошо. Ван Со надеялся, что в этот раз наследный принц будет крепче и вырастет достаточно сильным, чтобы продолжить управление государством.

Вскоре прибежал главный евнух Лао Шей, по его сияющему лицу было видно, что вести хорошие.

– Ваше Величество! – Евнух склонился в глубоком поклоне и не поднимая головы подошел ближе, наконец, взглянув на императора, слуга продолжил – Императрица, Главная жена Его Величества, госпожа Хванбо благополучно родила здорового младенца, мальчика и велит узнать, как его следует назвать. А также желает Десять тысяч лет жизни отцу наследного принца. – С этими словами, привычно пятясь некоторое время, Лао Шей так же быстро удалился, чтобы публично огласить радостную весть для всех подданных.

Хань Юшенг уже не удивлялся странным указаниям императора относительно Чжен и с удовольствием отправился навестить ее, верный Лей Чень был рядом и развлекал разговорами во время недолгой дороги. Вести о рождении маленького принца распространились довольно быстро и конечно это была главная новость и тема бесед сегодняшнего дня.

День уже заканчивался, но солнце блистало последними лучами и обещало несколько часов света и тепла, осенние цветы благоухали, приятная прохлада освежала тело. Чан Шен находился на своем месте и словно из ниоткуда оказался перед Хань Юшенгом, как только тот вошел во внутренний дворик дворцового дома Чжен. Увидев друга императора, относительно которого действовали разрешения на свободный доступ к наложнице Чжен, Чан Шен поклонился и постучал в дверь – предупредить хозяйку о гостях.

Услышав вежливый стук в дверь, Женька поднялась с подушек, на которых, отдыхая, пыталась привести мысли в порядок. Хань Юшенг зашел один, оставив слугу за дверью.

– Приветствую наложницу императора пятого ранга Чжен … Юшенг собирался продолжить стандартную речь, но Чжен прервала его почти сразу.

– Хань Юшенг, мы сейчас одни, поэтому не надо этих сухих и протокольных фраз. И мне хотелось бы знать, почему вы один и что это означает?

– Наложница императора… Чжен, Ван Со не может прийти, Хванбо родила буквально пару часов назад и сейчас он приветствует появление на свет своего сына, наследника престола и продолжателя рода. Не секрет, что первенец императора весьма слаб и вряд ли переживет младенческий возраст, а леди Кенхвагён так и не смогла подарить ни принца, ни принцессу, поэтому сегодня произошло важное событие. Младенец абсолютно здоров и на него очень надеются. Хань Юшенг замолчал, давая возможность Женьке обдумать все новости.

– Чжен… я не знаю, почему император разрешил мне навестить вас одному, я тоже теряюсь в догадках. Мы вполне могли прийти вместе на следующий день, но он сказал, что волнуется за вас. Я здесь. Я передам ему, что все в порядке и вы в полном здоровье и хорошем расположении духа.

– Юшенг, разрешите мне предложить вам чашу чая. Коль вы здесь, то есть возможность просто поговорить. Несмотря на то, что мы стали видеться чаще – количество недоразумений и происшествий тоже резко возросло.

Женька налила полные чаши зеленого чая и стала зажигать масляные светильники, так как солнечные лучи давали уже слишком мало света. Заметив, как ушла тревога из глаз Хань Юшенга, Женька решилась задать интересующий её вопрос.

– Я хотела спросить, вернее уточнить, мне кажется, что я права – почему вы боитесь темноты, вы же воин?

– Юшенг от неожиданности вздрогнул всем телом, взглянул в глаза Женьки и понял, о каких звездах говорил Ван Со. В них не было любопытства или лукавства, не было желания посмеяться. В глазах Чжен светилась забота и они смотрели прямо в душу. Минуту Юшенг не мог отвести взора, а потом начал говорить.

– Мало кто знает о том, что я не люблю темноту. Моя мать была убита, когда я уже все понимал, но был достаточно мал, чтобы рассказать, что произошло. Это случилось ночью. Во дворце часто что-то случается именно ночью. Вечером мы с ней играли и она уложила меня спать, пела песню, а ночью пришел человек, я видел это, утром же оказалось, что она смертельно больна. Через пару дней ее не стало, мы даже не смогли попрощаться, потому что мама никого не узнавала и была без сознания. Я не знаю причин по которым это произошло и кому она помешала, но во дворце причин и не нужно. Ты уже сама это поняла. Было сказано, что она внезапно заболела. Темнота – мой извечный враг. В темноте может таиться смерть.

Юшенг замолчал, глядя на Женьку, а она отвернулась в сторону думая – стоит ли поправить «ты поняла», на «вы» или оставить как есть. Ситуация осложнялась с каждым днем. И сложнее становилось еще и от того, что Юшенг ей нравился. Этот вежливый и гордый воин, готовый помочь ей каждую минуту, который рисковал своей жизнью просто глядя на нее в присутствии императора – нравился ей все больше и больше…

54.

Женька размышляла над очередными превратностями судьбы и о том, как ей поступить, чтобы это было правильно. Думала о том, а что есть – правильно? Для кого должны быть правильными её поступки – для Ван Со, Юшенга, для нё самой? Кому сейчас должна помочь Дева времени? Осознав, что стоит спиной к гостю непростительно долго – резко повернулась. Развевающаяся пола пышного хэнбока, словно крылом большой птицы, сбила масляную лампу на пол, и тоненький ручеек огня быстро заструился по дереву.

– Чжен, осторожнее, отойди, я сам! Хань Юшенг резко отодвинул Женьку за спину и, схватив первую попавшуюся диванную подушечку начал сбивать огонь. Все закончилось довольно быстро, дорожка огня была невелика – быстрой реакции, и действий Хань Юшенга вполне хватило, но… уже наступил вечер, и в комнате стало довольно темно. Юшенга затрясло. С одной стороны он не хотел прямо сейчас подтвердить и выказать свою слабость и страх, а с другой – он уже очень давно не оставался один в темных помещениях, рядом всегда был верный Лей Чень, который зажигал огонь и знал, что нужно делать. Позвать Лей Ченя? Но зайдя в темную комнату он может неправильно понять обстановку и тогда Чжен будет скомпрометирована.… Все эти мысли пронеслись в голове Хань Юшенга всего за несколько секунд

– Юшенг… пальцы Женьки коснулась его руки, но этого было достаточно, чтобы Юшенгу показалось, что по телу пробежала небольшая молния.

– Юшенг, я сейчас сама зажгу новую лампу, но … попробуй понять, что темнота бывает разная. Голос Чжен буквально завораживал, в полутьме он звучал совершенно по-другому, очень чисто, проникал прямо в сердце.

– Вы… , ты… ты всегда воспринимал тьму, как угрозу, но сейчас наступил момент, когда ты поймешь, что темнота может быть другом… ты воин, ты тактик и стратег, ты знаешь, что иногда неудачу на войне можно обратить в причину победы, ты знаешь, что также и победа может быть хуже поражения. Темнота не только враг, темнота может быть другом.

Хань Юшенг слушал голос и осознавал, что крепко держит пальцы Чжен в своей руке. Руку той, к которой нельзя прикасаться. И он понял, о чем говорит Чжен. То, что разрешила сделать тьма, было бы невозможно при свете дня. Да, она может быть другом. Ему ли, воину, не понимать это. И Чжен не убрала руку, тонкие пальцы становились теплыми, согреваясь в его ладони.

Женька замолчала. Тишина создавала ощущение неловкости, нужно было зажечь лампу заново. Небольшое количество света все же поступало, создавшуюся полутьму нельзя было назвать непроглядной мглой, просто после яркого света и внезапной суеты с разлитым огнем, все казалось более контрастным. Еще через пару минут в лампе засияло пламя, и комната опять озарилась уютным желтым светом. Юшенг отошел в угол комнаты и задумчиво перебирал кисти пояса на верхнем халате, обдумывая случившееся.

– Госпожа Хванбо успела побывать у меня перед родами, даже подарок сделала, я не успела еще рассмотреть его как следует. Женька попыталась разрядить неловкую обстановку беседой. Не то, чтобы она чувствовала себя неуютно, но все мысли лучше будет обдумать не сейчас и возможно не здесь. Пройдя в дальний конец комнаты, Женька взяла лакированный деревянный ящичек с подарком и открыла его, доставая отрез ткани. Тончайший и нежный шелк буквально заструился в ее руках.

– Смотри какая ткань красивая, я из нее сошью пла… – Яркий, красно-черный шнурок буквально выскочил из ящичка и больно ужалил руку. Женька смотрела на запястье – две небольшие дырочки неимоверно жгло. Красный отек из небольшого пятнышка, прямо на глазах, разливался по всей руке. В глазах потемнело, Женька пыталась услышать как ее зовут, но провалилась в полную темноту. Темнота враг твой…

Женька не слышала и не чувствовала, как Юшенг кричал ее имя, как пытался привести в чувство, как позвал Лей Ченя и Чан Шена. Змея была найдена и убита сразу, слишком яркий окрас, слишком быстро пыталась выбраться из помещения, извиваясь на полу. При осмотре ящика на дне была найдена еще одна. Не успела, затаилась. Тот, кто хотел убить Чжен – пытался сделать все на совесть.

Хань Юшенг подхватил Женьку на руки и бежал так, как будто от этой скорости зависела его жизнь, Юшенг знал, что некоторые виды змей убивают своим ядом всего за несколько часов. Как неудачно всё сложилось – Ван Со занят с Хванбо, Главный лекарь – Бэй Гуй там же, все помощники из аптекарского отдела готовят отвары и травы для Главной жены.

– Лей Чень, скачи в деревню, приведи любого знахаря, иначе мы потеряем Чжен. Во дворце все лекари заняты, а счет идет на часы. Юшенг уже был у порога своего дворца. Положив Женьку на кровать, он приказал Чан Шеню, охраннику Чжен, не отходить от неё ни на минуту. И нужно любым способом известить Ван Со.

Император Ван Со держал своего сына на руках и думал, как назвать малыша. Ребенок спал, Хванбо счастливо улыбалась и впервые, на ее лице не было гримасы злости или маски равнодушия. Казалось, что сегодня свершились все самые заветные мечты императрицы, она была очень счастлива и не скрывала торжествующего взгляда. У нее все получилось. Младенец – мальчик, наследный принц и он родился здоровым.

В покои императрицы буквально поскребся Главный евнух Лао Шей, этикет не запрещал ему посещение покоев императрицы с разрешения последней, но сегодня был особенный день. Даже слишком особенный, так как Лао Шей не совсем представлял, как передать императору новость, которую только что сказал ему взволнованный Хань Юшенг. Очень-очень плохую новость, совершенно не подходящую для сегодняшнего счастливого дня.

55.

… Женьке снилось, что она погружается в облака, пытается вдохнуть их и не может, что облака очень пушистые и дышать ими трудно. То, взлетая, то падая, она продолжает балансировать в каком-то странном пространстве… и эти облака…так хочется вздохнуть и дышать глубоко, много, воздухом, свежим воздухом… не получается…

– Она открыла глаза, дышит, она начала дышать, спасибо! Доктор, спасибо огромное!

Ник гладил Женьку по лицу и одновременно пытался пожать руку доктора другой рукой. Врач устало складывал чемоданчик с препаратами неотложной помощи. Каждый день одно и то же, то переломы, то падения, а эту вон, шершень укусил. Аллергия, обморок, чуть не случилась остановка дыхания. Сейчас каждый третий – аллергик и реагирует на что-нибудь. А каждый второй просто не знает об этом, пока не найдет свой аллерген-отраву, как эта девушка с шершнем. Наверняка даже не подозревала, что у нее непереносимость яда даже безобидных для всех насекомых.

– Госпитализируемся для дальнейшего наблюдения? Почему не хотите? Ну – насильно не заставляю, рецепт есть, схема приема лекарств тоже. Поправляйтесь и всего вам доброго.

Рекомендации и вопросы врача казались слишком знакомыми. За пару месяцев Женька слышала их уже несколько раз. Да что ж такое, опять что-то произошло… Женька пыталась вспомнить предшествующие события… Яркая лента, укус, змея… Так. Очередное покушение. И теперь совершенно ясно, чьих это рук дело. Странно, что Хванбо так ее ненавидит и ничего не боится.

– Женя, идти можешь? Голова сильно кружится? Давай отнесу в машину. Ник помог ей сесть на парковую скамейку, наступив толстой подошвой ботинка на довольно большого шершня, который и стал причиной неприятности. Распухшее багровое запястье левой руки стало принимать нормальный цвет, отек уменьшался. Лекарство, которое ввел врач скорой помощи начало действовать и эффект был очень заметен.

– Вот все вата сахарная, это из-за малыша, который тебя ею измазал. Не было б ваты – не ползал бы шершень. Ты б его рукой не пыталась стряхнуть, он бы не укусил… Вот же насекомое зловредное, столько хлопот из-за него. Кто ж знал, что это будет, не только больно, но и так страшно…

Ник негромко приговаривал, видя, что это успокаивает и Женька его вроде как слушает. Продолжая что-то тихо говорить, он подхватил девушку на руки и, не обращая внимания на протесты, отнес в машину. Вечер был испорчен, но трагедии не случилось и это уже здорово радовало.

Лида дома готовила ужин. Вкусно пахло котлетами, хотя картонная упаковка на краю стола недвусмысленно указывала на то, что это не домашний шедевр, а что-то из ближайшего супермаркета. Увидев Ника с Женькой на руках, она, молча и удивленно подняла брови, а разобравшись в ситуации начала говорить. Много и быстро говорить. Как всегда, когда нервничала или пугалась.

Причитаний и эмоций было больше, чем обычно. По мнению Лиды: «Женька, ты здорово превысила лимит неприятностей в этом месяце, я нажалуюсь в небесную канцелярию», «Ник, спасибо, на ближайшую неделю ты мой герой, ты реально её спас, ценю это» и финальное – «Шеф узнает и сразу застрахует тебя, как ценное имущество фирмы, другого выхода я тоже не вижу». Между этими высказываниями она помогла обустроить мягкий уголок на диванчике для Женьки, сделать чай и бутерброды себе и Нику.

Ник подробно рассказал о случившемся, Лида задала все волнующие ее вопросы. Женька была молчалива и задумчива, ее никто не трогал и не расспрашивал. Давали отдохнуть и прийти в себя. Её это вполне устраивало, тем более что наконец-то Лида оттаяла и стала относить к Нику немножко лояльнее. Даже Лида поверила в серьезность намерений Ника и перестала пытаться охранять Женькино спокойствие и самооценку. Нужно думать. Думать, принимать решения. Взвешенные решения. Слишком много людей и событий сворачивается в один клубок нитей судьбы. Придется относиться к нему бережно и ничего не испортить.

56.

Лян серебра это очень много для обычного деревенского знахаря. Это тысяча и еще двести круглых монеток из меди с квадратным отверстием посередине, чтобы было удобно нанизать на шнурок и носить с собой. Всего за кусочек серебра в виде блестящей пельмешки весом чуть больше 30 грамм. Не каждый живущий в деревне крестьянин держал в руках лян серебра, а тем более – несколько. Парой медяков можно расплатиться за чашку риса, а если добавить еще пару, то и за кисэн из ближайшей винной лавки, которая проведет рядом целый вечер. Половинка ляна – это хорошая военная сабля из лучшей стали.

Обо всем этом размышлял деревенский знахарь, сидя на лошади позади Чан Шеня. Если он сможет помочь девушке, которую укусила змея и избавит ее от угрозы немедленной смерти до прихода врача, то получит целый лян серебра. Знахарь зажмурился и пообещал себе, что будет очень стараться и обязательно его заработает. Это несколько мешков хорошего риса для его семьи, это очень много.

Женька все еще была без сознания, и ей становилось все хуже и хуже. Змеиный яд, попадая в кровь, создает из нее подобие жидкого киселя и по мере продвижения по венам все больше и больше органов оставляет без нормального кровообращения. Место укуса вздулось, запястье выглядело распухшим и бордово-синим, рука отекала все сильнее, даже загорелое светлое лицо уже не светилось румянцем, а побледнело, несмотря на выступившую испарину лба. Начинался жар и бред. Лей Чень вытирал кожу лба платком, смоченным в уксусной воде, пытаясь хоть как-то облегчить страдания. Наконец-то послышался стук копыт и ржание лошади. Захлопали двери, послышались быстрые шаги и знахарь, одетый в довольно поношенный, хотя и чистый халат, подошел к кровати, на которой лежала Женька.

– Великий Будда, помоги наложнице Чжен! Пусть этот благословенный знахарь сможет найти противоядие и Чжен останется жива, иначе хозяин непременно оторвет голову и мне, и Шеню. И знахарю. Молитва слуги была горячей и искренней. Он представлял реакцию Хань Юшенга на неблагоприятный исход лечения и искренне хотел, чтобы наложнице Чжен смогли помочь. Кроме того, она была необычной и интересной, она вызывала симпатию, и Лей Ченю было действительно жаль ее.

– Все змеи одинаковы, но каждая особенная… Говоришь, красная была… Красно-черный шнурок… Не тутошный шнурок… Нет здесь таких. Но есть отвар от отеков и разжижения крови, он от многих ядов помогает…

Знахарь негромко бормотал, иногда затихал и только движения мелькавших рук, которые быстро отмеряли, смешивали и растирали какие-то снадобья из принесенных с собой мешочков, давали понять, что лечение началось. Через полчаса рука Женьки немного порозовела, но дыхание было таким же тяжелым и пот все так же покрывал бледное лицо. Знахарь продолжал бормотать, растирать, пересыпать и смешивать. Раскурив лампу, он поставил ее так, чтобы Женька могла вдыхать пары благовоний. Задача знахаря была маленькой – не дать девушке умереть до прихода императорского лекаря и вроде бы он с ней справлялся. Женька дышала и хрипы звучавшие из ее груди становились чуть тише.

Дверь открылась с таким звуком, что было понятно – приложи к ней еще чуть больше усилий, и она просто слетела бы с петель. Ван Со буквально бежал и волочил за руку Главного императорского лекаря. Юшенг спешил следом. Бэй Гуй задыхался от довольно быстрого темпа движения для уже немолодого тела, но пытался говорить:

– Ваше Величество, я не могу поручить младенца лекарям меньшего разряда, я сам должен проследить за его здоровьем. Да, наследный принц крепкий и здоровый мальчик, но…

– Если Чжен сегодня умрет, то ты перестанешь быть Главным лекарем. Им сразу же станет тот, кто сейчас следит за состоянием Императрицы Хванбо и наследного принца.

– Подчиняюсь Вашему Величеству, Вы мудры и сострадательны. Я сделаю все, чтобы помочь наложнице пятого ранга Чжен.

Решение Главного императорского лекаря Бей Гуя изменилось подозрительно быстро. Да и вряд ли спорить с императором полезно для карьеры. И иногда вредно даже для собственного здоровья.

Следующие несколько часов были напряженными. Ван Со приказал не разглашать случившееся, щедро наградил деревенского лекаря и отправил его домой, посчитав миссию исполненной, тем более что Бэй Гуй категорически не хотел помощи от простолюдина. Узнав все, что касалось укуса, он немедленно начал вводить противоядие, еле слышно приговаривая: «Красно-черный шнурок… Королевская змея, аспид, нездешняя, сама приползти не могла. Королевских особ кусают королевские змеи… неспроста все это…»

Завершив все лечебные действия, которые заняли не один час, Бэй Гуй сказал, что теперь нужно только ждать – организм должен справиться сам. И, как бы ему не хотелось в этом признаваться, но Хань Юшенг поступил верно, пригласив этого шарлатана из деревни. Действие яда Королевской змеи смертоносно. Для гибели взрослого человека нужны всего сутки, чем раньше начать вводить противоядие – тем больше шансов спасти человека. Эта бездарь и недоучка, возомнивший себя лекарем, смог приостановить действие яда в крови. Он бы не вылечил Чжен, у него нет нужного опыта и практики работы с последствиями укусов не местных змей, но этот деревенский неумеха не дал Чжен умереть до его прихода, настоящего Главного лекаря.

Бэй Гуй поклонился, сказав, что его работа выполнена. Для ухода за пострадавшей он может прислать отличную служанку, которая знает, как оказывать нужную помощь, но Император только покачал головой. Они справятся сами. Это его вина и его мера ответственности, что Чжен пострадала. Ван Со уже понимал, кто причина нападений на Чжен, кому она так ненавистна. Юшенг же сидел в изголовье и вытирал, ставший менее обильным пот с красивого, но, по-прежнему бледного, лица. Каштановые волосы разметались по подушке и спутались. Взяв гребень, Хань Юшенг начал осторожно распутывать и причесывать их. Ван Со удивился, насколько нежен был Хань Юшенг в своих движениях. Насколько исчез у него страх смерти запретной любви перед страхом потерять Чжен навсегда. Ван Со наконец-то принял решение. Оно было не радостным, но другого выхода он не видел. Да и предназначение свое Дева времени выполнила. Император любил ее, но понимал это. Император Корё, сын Неба и Солнца не имел права на любовь, во дворце нет места любви, его любовь – народ и страна. Небо дало последний знак и последнее предупреждение. Решение было принято окончательно, правда оставалась еще одна нерешенная задачка – Хванбо…

57.

Как только Женька открыла глаза и смогла вздохнуть полной грудью, когда неестественную бледность лица стали сменять чуть розовые краски, а руки и ноги перестали предательски дрожать – в тот час же Ван Со покинул покои Юшенга, велев ему следить за состоянием Чжен и информировать его о малейшем ухудшении через своих личных слуг. А у него есть важное и неотложное дело. Важное и неотложное дело – императрица Хванбо, мать новорожденного наследного принца имя которому еще следовало придумать.