Читать книгу: «Сквозь время», страница 7

– Она потрясающая! Правда, Хань Юшень? Я уверен, что ты никогда не встречал подобного, даже если в вашем дворце собраны самые красивые жемчужины. Они красивы, они обучены, но они никогда не сравняться с Чжен.

Женька, поняв свою оплошность, опустив глаза старательно сервировала чайный столик и вспоминала всю последовательность церемонии. Это было уже привычно и получалось правильно и красиво. «Пузырьки счастья» образовались, неспешная беседа идет своим чередом. Благополучно выполнив роль хозяйки дома, Женька убрала чаши и пригласила всех полюбоваться садом пройдясь до пруда. Наступающий вечер нес прохладу, и эта прогулка должна была быть приятной.

Хань Юшенг прилагал огромные усилия для того, чтобы не смотреть на Чжен так часто. Он восхищался цветущими фрезиями, обращал внимание на разнообразие бабочек. Он готов был рассмотреть каждую и пересчитать их всех. Только не смотреть на Чжен. Только не замирать от ее голоса и смеха. Только не потерять голову. Не потерять свою голову, полюбив женщину императора Ван Со. Хань Юшенг замолчал и обреченно посмотрел на гладь пруда. Они давно уже дошли до зеленой спокойной воды. Император кормил карпов из мешочка, поданного ему Мэн Хо. Чжен смотрела на воду с задумчивым выражением лица. Казалось, она пытается решить какую-то задачу, но какие задачи могут стоять перед дворцовыми красавицами? Украшению дворца достаточно быть женщиной-жемчужиной, чтобы ее задача была выполнена. Юшенг отвернулся.

Ван Со размышлял. Старающийся скрыть смущение Хань Юшенг, независимая и прямая, как стрела Чжен… Каждый, кто видел Чжен, воспринимал ее лишь как экзотическую красивую игрушку. Никто не знал, насколько острый аналитический ум, способный к расчетам, скрывался за необычной внешностью, никто не знал и того, что она Дева времени. Пока эту тайну удавалось скрывать благодаря осторожности Чжен и молчаливости Бай Ён. Надолго ли.

– Мне пора, Ван Со, разрешите мне удалиться, пусть Мэн Хо проводит меня. – Женька улыбнулась и слегка поклонилась. – Хань Юшенг, время, проведенное с вами, было приятным и беззаботным, спасибо, что приняли участие в нашей прогулке. Озорные глаза снова блеснули лучиками смеха и Юшенг еле смог сдержать бесстрастное выражение лица. Ответив на поклон, он негромко вздохнул. В следующую секунду Женька, поворачиваясь, умудрилась наступить на край хэнбока и свалиться прямо на Хань Юшенга, увлекая его в муть воды пруда.

В первое мгновение Женька ощутила прохладу воды, увидела скользкую зелень тины и водорослей, а затем руки Юшенга. Причудливые потоки создали из рукавов Чжен шелковый колокол и Хань Юшенг схватил Женьку за обнаженное запястье. Сознание начало уплывать и …

41.

… Женька очнулась на улице под холодным проливным дождем. Город просто утопал в воде, казалось, что сверху выливают одно ведро за другим, оставляя промежутки времени ровно для того, чтобы люди могли набрать воздуха в легкие для вдоха. Ураганы и ливни все чаще стали для москвичей нормальным явлением и тем не менее каждый раз это было неожиданно и страшно. Женька плохо помнила, как вышла из офиса, почему шла к метро одна и куда делась Лида. Ураган начался так внезапно и резко, что прятаться куда-то уже не имело смысла. Женька, как и большинство застигнутых непогодой пешеходов, была мокрой абсолютно вся. Опять загрохотало, где-то раздался треск дерева и крик. Небо разорвала сетка молний и воздух вздрогнул совсем рядом.

– Пришли в себя? Слышите? Говорить можете? – пожилой доктор улыбался и щелкал перед лицом пальцами. – Вот и очнулась, вот и молодец. Сейчас давление посмотрим еще раз, глазки проверим. Вроде не ударилась, сотрясения точно нет. Повезло, что вас подхватили, да и нас вовремя вызвали. Асфальт нынче жесткий. Госпитализироваться для дальнейшей диагностики будем? На данный момент убедительных показаний нет.

– Нет, спасибо, все хорошо, голова только кружиться и ощущение, что воды нахлебалась… Я домой, такси вызову и домой… Тихо стало так, словно и не было ничего.

– С водой немудрено, лило-то как, а вы без сознания. Хорошо, что нас вызвал кто-то из прохожих. Значит отказываетесь. Подпишите тут. Если станет хуже – звоните, подъедем еще раз. Всего доброго. Не болейте, – Доктор сложил все листки в пластиковый портфельчик, изобразил рукой «пока», сел в потрепанную временем скорую и уехал.

Женьку мутило от воды, голова болела неизвестно от чего, возвращение домой в этот раз было совершенно неправильным и еще, она вспомнила, что чуть-чуть утонула.

Такси ехало мучительно долго, весь город был в потоках мутной жижи, усыпан обломками веток и осколками вывесок. Женьку настолько тошнило что, вопреки своим способностям, она даже не смогла задремать. Наконец-то дома. Диван – это кусочек счастья, если в нужный момент. Внутри опять разливалась муть и раздавшийся телефонный звонок отнюдь не порадовал.

– Женя, как ты, Лида сказала, что тебе стало нехорошо и ты ушла еще до обеда. А тут ураган так внезапно. Я в который раз звоню, ты трубку не берешь! Телефон "вне зоны"… Куда бежать, откуда тебя спасать… Женя, скажи, что все нормально, я очень волнуюсь!

Голос Лео был непривычно быстрым и громким, он проникал прямо в мозг и создавал дополнительную боль. Много шума, очень много… Тошнит еще сильно… Но надо отвечать, а то паника Лео зайдет очень далеко, захочет навестить, а ей сейчас слишком плохо и не до гостей. Даже заботливых.

– Лео, все хорошо. Я отравилась или не знаю что случилось. Нехорошо было. Сейчас в норме уже все, я дома. Приезжать не надо, мне нужно всего лишь отлежаться.

Голос Женьки был тихим, но он успокоил Лео. Во всяком случае, с ней более-менее все в порядке. Да и по телевидению сказали, что стихия разбушевалась кратковременно и человеческих жертв не было.

Женька полежала еще немного и поняла, что надо возвращаться назад. Ее ищут в пруду и не найдут. Возвращаться придется и сделать это нужно как можно правдоподобнее. Ее должны найти и найти живую, иначе будет слишком много проблем и сложностей. В мире древнего Корё шаманов призывали и по меньшим поводам. Слова шамана имеют большую силу даже над коронованными особами и к ним прислушиваются. Все непонятное и страшное для шамана – лучше убить. Людей не бывает слишком много. Право на жизнь имеют только сильные или люди высших сословий. Именем шамана и императора можно убить любого. И, хотя, смерть тысячу лет назад не убьет ее здесь, но возвратов в прошлое больше не будет. Да и неизвестно, как такое событие скажется в этом мире. Утонула там, а так неимоверно плохо здесь. Да. Надо идти. Женька собрала все силы, представила берег пруда, воздух сгустился, переход был головокружительно сложным. Очень, очень плохо. Тошнота – это почти умереть. Только продолжать жить.

Женька лежала на краю пруда. Вернее верхняя половина ее тела уже была на берегу, а половина так и осталась погруженной в воду. Волосы спутались и закрывали лицо. Руки обнимали край берега. Дыхания не было.

– Она здесь, мы нашли ее! Хань Юшенг поднял тело, как большую игрушку. Тренированные мышцы даже не почувствовали нагрузки.

– Господин император, она здесь и, по-моему, она… Чжен! Чжен, открой глаза!

– Скорее лекаря! Клади на траву, переверни, дай я сам, отойди, я расстегну одежду.

Ван Со был сосредоточен и быстр. Это был не император и не властный муж наложниц. Шла битва за жизнь и нужно было спасать Чжен. Дева времени или обычный человек, не важно, полные легкие воды – это всегда очень плохо.

Хань Юшенг сидел рядом и держал Женькину голову. Отвернулся и отошел на несколько шагов при резком взгляде императора, когда пришлось ослабить все завязки на мокром лифе платье. Император. И это его женщина. Вообще-то к ней даже прикасаться нельзя. Вздохнул. Женька дрогнула ресницами и открыла глаза. Боже, эта муть сегодня кончится или нет. Кашель не дал сказать ни слова.

– Чжен, я почти умер с тобой. – Ван Со снял верхний халат и укутал Женьку.

– Пожалуйста, осторожнее в следующий раз. Карпы будут приходить в себя неделю после того, что мы устроили здесь с Хань Юшенгом. – Ван Со улыбался и успокаивал дрожащую от озноба и холода Женьку.

– Я надеюсь, что ты бы не умерла и просто вернулась в свое время, но… для меня это было равносильно смерти. Не уходи от меня больше. Не смей уходить! Я приставлю к тебе охрану, кого угодно, только не пугай меня больше так!

Женька улыбнулась и села. Было очень плохо, ясность мысли возвращалась медленно, все слова звучали, словно через вату. Во рту стоял необыкновенный вкус летнего зеленого пруда и тины. Опять хотелось кашлять.

– Я отнесу тебя в твой дворцовый дом и пришлю лекаря. Мне не нравится твоя бледность.

Ван Со поднял Женьку и не спеша пошел по песчаной дорожке. Хань Юшенг и слуги немного отстали.

Пару часов спустя, когда лекарь дал самые оптимистичные прогнозы и выписал рецепт на составление укрепляющего женьшеневого отвара, Ван Со и Юшенг стояли в саду.

– Ваше Величество… я осмелюсь спросить об одной вещи… Я вынул Чжен из воды. Я хочу знать. В пруду она внезапно исчезла из моих рук, словно растворившись сахарной пудрой… Хотя мы упали вместе, и я успел схватить её … а нашел в другой стороне пруда, у мостков с карпами… Император, Ван Со… она ведь была мертвая. Я был в битвах, я держал в руках мертвых друзей. Я знаю, что такое смерть. Это был дар богов, дар бессмертия, о котором говорят монахи или я не могу задавать эти вопросы?

Ван Со понимал, что по всей этой ситуации придется дать разъяснения. Чжен слишком долго искали. Ее тело под водой пробыло непростительно много. Он знал причину случившегося и, по какому-то внутреннему толчку интуиции, решил довериться Юшенгу.

– Дева времени. Слышал о таких? Она родится через тысячу лет в северных землях, о которых мы мало что знаем. И придет сюда помочь. Она живет в двух мирах. Не знаю почему, она сама не знает. Небо так решило. Я говорю ей свои мысли и решения переустройства страны, а ее глаза загораются звездами. Она кивает головой. Значит это уже вписано в историю, и я делаю все правильно. Ты не представляешь, что я чувствую, когда сомневаясь и мучаясь, получаю подтверждение, что я думаю правильно и это свершиться на благо страны. Ни один шаман или монах не может дать такой поддержки и силы.

Я управляю государством, я принимаю решения, я провожу реформы, но благодаря ей я не мучаюсь сомнениями. Увидев звезды в ее глазах и услышав: "Вы вписали свое имя в историю этим решением", – я получаю столько сил, сколько не даст ни один храм. Корё должно стать независимым. Я сделаю это. Думаю, что император Китая это уже понял. Мы две равные территории. Я уже не надеваю черное платье короля с девятью символами власти. Черный – подтверждение подчинения Китаю. Моё облачение, как ты мог заметить, желтое. Символ независимости и возрождения династии императоров Корё. Такое же, как у императора Китая Го Жуна.

Я знал, что ты удивишься, что я обращался с телом Чжен, как с живой. Я знал, что она жива и не может умереть, но я боюсь, что такие случайности могут помешать ей приходить сюда. И еще… почему ты пошел в тот край пруда, если вы упали здесь?

– Ветер разметал мои волосы, и я почувствовал… Я не знаю, как это объяснить. Правда, не знаю. В пруду, когда она пропала из рук, я знал, что ее здесь уже нет. Через час я знал, что она здесь… Этот ветер… Это уже было, перед встречей с ней… тогда, у пещеры… Только ветер тогда был холодный.

– Я знаю, о чем ты говоришь. Ван Со задумался. Такого развития событий он не предполагал… То есть Юшенг тоже чувствует Чжен. Значит, она будет в его судьбе. Но Чжен его! Как кто-то смеет… Хотя… Кто может приказать Небу. Только оно будет решать судьбу Чжен. И судьбу того, кому будет помогать Чжен. Неужели она сделала для него все, что должна была? Заставила поверить в правильность всех невообразимых начинаний и реформ… Помогла привести мысли в порядок. Дала веру в благополучное будущее для страны. Помогла понять, что смысл и цель его жизни – независимое государство. Неужели это уже всё и он теряет самое дорогое?

42.

Никуда не идти утром рабочего дня – это маленькое волшебство. Встать не спеша, ощутить запах свежесваренного кофе, мысленно поблагодарить убежавшую в офис Лиду за то, что ее чашка налита и не совсем остыла. Самочувствие было отличным, если не считать небольшой вялости. Голова не болела, муть ушла. Можно было бы и в офис поехать, но коль уж шеф разрешил денек отлежаться, то нужно было это разрешение использовать для внезапного отдыха. Тем более что все согласования по проекту вполне можно сделать и удаленно. Позвонят, если возникнет такая необходимость.

Звонок раздался буквально через час, Женька едва успела позавтракать, изготовив себе бутерброд с сыром, не затрудняясь над более серьезными блюдами. Звонили в дверь.

– Ой, ну кто там в такую рань… Тапочки искать не хотелось, одеваться было уже некогда и Женька пошла босиком, натянув по пути короткие шорты.

– Вам кого? Что хоти… Открыв дверь на длину цепочки Женька увидела Ника. Собственной персоной, с пакетом в одной руке и папкой в другой, он улыбался со всей искренностью, на которую только был способен.

– Жень, открывай, я проведать больную пришел. А если больная уже здорова, то посмотрим и проект. Ник вошел в небольшую прихожую и протянул пакет – это тебе, фрукты-витамины всякие для поднятия иммунитета и настроения. Лида сказала, что ты персики любишь, там есть. Она мне и адрес дала, с неохотой, но написала, я пригрозил, что не уйду из кабинета и буду стоять немым укором, если она не поможет мне добраться до тебя. Лида сдалась меньше чем через час. Отличная подруга, тебе повезло.

Ник улыбался и складывал пакет с фруктами на тумбу прихожей. Женька подумала о том, что он не столько красив, сколь обаятелен. В Нике не было ни киношной правильности черт лица, ни голливудской идеальной улыбки, но он выглядел очень искренним и настоящим. Его слова всегда имели смысл и вес. То, что он обещал, можно было смело считать исполненным. Он был надежным. Спиной, за которой не страшно, не дует невзгодами и проблемами. Наверное, это и привлекало женщин, которые всегда вились вокруг Ника, ожидая проявления внимания.

– Женя, проект я, конечно, принес, но даже не буду доставать его из папки. Сегодня у тебя внезапный выходной и я хочу провести его вместе с тобой. С чаем и бутербродами, можно заказать пиццу или что-то посущественнее, можно посмотреть кино или поговорить о чем-то, не относящемся к нашей работе. Просто побыть мужчиной и женщиной. Я не хочу недопонимания, я хочу побыть рядом. Без людей вокруг. И я попрошу тебя подумать о том, чтобы это «рядом» было чаще. Мне нравится слышать тебя и видеть твои глаза. Я знаю о Лео, я не прошу тебя сделать выбор прямо сейчас, я прошу подумать. И быть рядом.

Женька прошла в комнату, села в кресло. В бок что-то воткнулось, и, пошарив рукой в складках обивки, она вытащила подвеску норигэ.

– Интересная вещица, очень похоже на азиатские амулеты пятнадцатого века, из поездки сувенир привезла? Качественная подделка, даже похоже на настоящий нефрит, я видел такие подвески в музее Сеула, когда встречался с деловыми партнерами. Даже знаки императорской семьи изображены, делал знаток символики. Очень интересная игрушка.

– Десятый. Десятый век. Да, конечно имитация. Очень понравилось, купила, не торгуясь в лавке какой-то. Не знаю, что за иероглифы, просто красивая вещица, всегда что-то привожу и эту купила. – С этими словами Женька забрала норигэ и положила его в шкатулку на полке. Выкрутилась, но нужно быть осторожнее, кто ж знал, что он знаток Восточной Азии. Хорошо, что антиквариатом не занимался, в этом случае что-то придумывать было бы гораздо сложнее. Странно, что эта вещь перенеслась сюда, может быть где-то в музее есть подобная и это не нарушает дисбаланс миров? Ладно, пока это не важно.

– Женя, о чем задумалась? Я знаю, что такие вопросы задавать нельзя, но ты сейчас не здесь и не со мной. Давай согреем чай? Чай успокаивает, я проведу тебе настоящую чайную церемонию, я был в «доме чая» и немножко запомнил, как это делается.

Ник улыбался своей теплой улыбкой, он правда, очень хотел, чтобы Женька немного расслабилась и из комка энергии и действий, каким всегда являлась на работе, обратилась в обычную девушку, которой можно немножко отдохнуть и ни о чем не думать. Странно только то, что Женька посмеивается. Старается сдерживаться, но это заметно. Вроде и повода не дал, и смешного ничего не произошло… Интересная она однако, странная и интересная, как будто внутри нее есть еще одна Женька и это совсем-совсем другой человек.

– Давай кино смотреть. Хорошая идея. Чай, кино и немножко разговоров. Ты прав, отдыхать – так отдыхать. И чайную церемонию мне покажешь обязательно. При этих словах Женька опять хихикнула. А ответы на твои вопросы я дам позже. Это очень неожиданно и я не готова что-то сказать тебе сейчас. Ты слишком хорош и интересен, чтобы не нравится, но … дело даже не в Лео, он замечательный друг и чудесный человек… Я не знаю, чего хочу сама. Я должна найти себя для того, чтобы найти кого-то, кто будет рядом. Это важно – найти себя. Я понимаю все, что ты говоришь, я понимаю, о чем ты просишь и чего хочешь, но пока я не стану собой, целой, единой, пока я не пойму что внутри меня – я не буду знать, что мне нужно и кто мне нужен. Дай мне время. Или не давай. Решай сам. Я не могу сейчас ничего сказать и не хочу тебя обманывать надеждами или обещаниями. Я не знаю, чего захочет моя душа и захочет ли она чего-то вообще.

Женька выдохнула. Она понимала всю сумбурность своих объяснений, но чертой Ника была прямота и она решила ответить тем же. Честно и прямо – все, что она думает о сложившейся ситуации, которую и треугольником-то назвать трудно, так как отношений, как таковых, не было в принципе. Все витало в воздухе. И да – неимоверно злило Лиду, которая помнила недавний злосчастный новый год и совместные слезы. Хотелось ли Женьке новых отношений? Она сомневалась. «Хотелось ли отношений в ЭТОМ мире?», – а вот это уже был вопрос интереснее, и он вызывал много мыслей.

43.

Хань Юшенг уже много часов сидел в хранилище манускриптов, перебирая их один за другим. Придя сюда для того, чтобы привести мысли в порядок он никак не мог остановиться на труде, который хотел бы попросить переписать. Он, то сидел неподвижно, опираясь на шелковую подушку и бессмысленно теребя ее кисти, то метался, забывая, что руки держат драгоценные книги. Чжен не выходила из головы. Чжен, наложница Императора Ван Со. Дева времени. Женщина, которая занимала все мысли и забрала его сердце. Хань Юшенг понимал всю невозможность ситуации, понимал, чем рискует, если Ван Со хотя бы догадается о его чувствах. Императорская наложница – последнее, что можно позволить себе и хотя бы мысленно пожелать, не потеряв при этом свою жизнь. Юшенг вспоминал смеющиеся глаза Чжен, в которых было озорство, понимание, участие, но не было любви. Вспоминал, но продолжал надеяться на чудо. Одно чудо уже свершилось, и Дева времени смогла прийти сюда из тысячи лет тому вперед. Может ли случиться еще одно? Может быть чувства Хань Юшенга смогут найти отклик в душе Чжен и зажечь любовь в ее глазах. Но что это изменит… Чжен уже принадлежит другому. Ван Со. Императору Корё.

В очередной раз сев на подушку и непонимающе уставившись в манускрипт, Юшенг отложил его в сторону и направился к выходу. Книги всегда помогали приводить мысли в порядок, но не в этот раз. В этот раз не в порядке было сердце.

Император Ван Со был неподвижен уже больше часа. Драконы, вырезанные из дерева на колоннах главного зала, смотрели тусклыми бессмысленными глазами. Чешуя блестела позолотой, на картине позади трона величественно красовались девять главных основ власти. Все символы бессмертия. Десять тысяч лет жизни, которые предрекала эта картина – это очень, очень хорошо, но Ван Со уже не представлял себе и дня без Чжен. Неужели боги решат забрать ее? Возможно ли, что она должна выполнить еще одно предназначение Неба и не в его стране, не с ним…

Ван Со перебирал доклады чиновников, пытался читать и, в конце концов, отложил в сторону. Решение государственных вопросов требует чистоты ума и спокойного сердца. Он Солнце и отец всех подданных, он должен принимать решения мудро и взвешенно. И это будет не сегодня. Не сейчас.

Императрица Хванбо пребывала в великолепном настроении. Беременность стала протекать спокойнее, тошнота прошла, вынашивать наследного принца, а придворные лекари предрекали мальчика, стало намного легче и уже недолго. Император присылал ей достаточно много дорогих подарков, авторитет Главной жены был необычайно высок да и заказ, который она тайно оплатила торговцу, прибыл и Ксяо Ли доставила корзину с кувшином и крошечную пудреницу с белым порошком. Это было самое приятное событие за последнее время. Узнавая от своих шпионок, как часто император бывает на чайных церемониях у Чжен, как много они проводят времени вместе, Хванбо с каждым днем становилась все злее и невыносимее. Но сегодня хороший день. Теперь уже точно все получится. Может не с первого раза, но получится. Глиняный горшочек в плетеной корзине с плотно перевязанной крышкой и прекрасная пудреница помогут.

Вскоре, получив очередное смертельное предупреждение не вмешиваться и не болтать лишнего, Ксяо Ли была отправлена к Чжен с визитом вежливости и небольшим подарком – засахаренными фруктами.

Женька сидела в дворцовом домике и размышляла о видении, которое вспышками пронеслось в ее голове. Удивительно, но череда событий совершенно не стерла красочность картинок и не размыла смысл действий. Юшенг погибнет, причиной станет красавица китаянка Чо Люн и придворный воин Хан Мён. В какой-то момент Женька вспомнила, как смотрел на нее Юшенг, как он изучал ее, как удивлялся и смущался промахам в соблюдении этикета. Женька поняла, что не может позволить Юшенгу умереть. В конце-концов она не зря увидела эти картинки. Теперь она знала новое задание для Девы времени. Странно, что древние боги так все смешали… но может быть в одной эпохе не может быть две Девы времени? Это кажется логичным. А спасти Юшенга – это спасти мирный договор между Корё и Китаем, положить начало развития Торгового пути, дать надежду на мир и процветание двух стран. Это достойная цель. Да и Юшенг странно притягателен. Его глаза заглядывают в душу и задают вопросы, которые Женька не может услышать. Услышит ли?

44.

Бай Ён зашла в комнаты Чжен необычайно довольная, сегодня будет хороший день, сегодня ее хозяйка удостоиться очередной милости от Императора, пусть это и просто прогулка. А еще Император прислал засахаренные фрукты. Странно, что через Ксяо Ли, но, может быть его слуга был занят чем-то более важным. Как счастливо сложилась судьба, как высоко взлетела дочь обычной прислуги, всю жизнь работающей в прачечной. Как милостиво провидение, которое позволило девочке, немой от рождения, быть полезной и служить самой госпоже императорской наложнице. Бай Ён покружилась по комнате, поставила блюдо с вяленой хурмой и грушами, щедро посыпанными сахарной пудрой, на столик и пошла в сад на поиски Чжен.

Женька действительно была в саду, цветение ухоженных растений наводило на успокаивающие и приятные мысли, рассматривая совершенство лепестков и бутонов можно думать о том, что жизнь разворачивается так же, как эти бутоны и то, что вначале кажется не сформированным, может превратиться в прекрасный цветок необыкновенной формы и окраски.

Увидев служанку, Женька по жестам поняла, что есть подарок от Императора и что ее ждут во дворце. Женька давно уже привыкла к знакам Бай Ён и прекрасно понимала ее, а то, что служанка могла слышать облегчало задачу в разы, так как всегда можно было уточниться – правильно ли она распознала движения рук.

Зайдя в дворцовый домик, Женька попросила помочь переодеться, она так и не научилась полностью преодолевать трудности с огромным количеством завязок в традиционных одеждах и последовательности одевания рубашек и юбок. Но что делать, ходить в джинсах и футболке по дворцу категорически запрещено. Женька рассмеялась от этой мысли, на минутку представив все катастрофические последствия.

Бай Ён улыбалась. Счастливая хозяйка должна еще больше понравиться Императору, а приблизившись к императору можно получить статус выше, родить наследника и закрепиться во дворце окончательно. Красота дворцовых женщин быстро вянет, наложницы меняются часто, наследники престола – вот то, что поможет выжить во дворце.

– Бай Ён, я хочу, чтобы ты мне провела чайную церемонию и выпила вместе со мой этого прохладного напитка, тем более я знаю, что ты сладкоежка и любишь фрукты! Женька захохотала, блестя зубами, чем опять смутила служанку.

Бай Ён уже привыкла к тому, что правила этикета Чжен игнорировала почти полностью, но не могла не признать, что хозяйка не выглядела при этом невоспитанной. Скорее было впечатление, что у нее свой, другой этикет, который она тщательно соблюдает. Но, в конце концов, это не дело слуг – обсуждать странности хозяев. И хорошо, что ей выпала честь служить Чжен. Бай Ён слышала от других девушек, что им приходится терпеть в виде наказаний, Чжен же ни разу не наказывала ее и даже не кричала, только просила помочь. Странная. Как не из этого мира. Но да, сладости Бай Ён действительно любила и знала, что если ее угощает Чжен, то можно кушать не стесняясь, это действительно от души и от щедрого сердца.

Чжен успела откусить и съесть только кусочек груши, когда за ней пришел Мэн Хо. Император попросил поторопиться и он сопроводит Чжен не во дворец, а к повозке, в которой они отправятся на рыночный праздник. Чжен же хотела посмотреть город вне его стен – прибыли актеры, дают представление, есть возможность интересно провести время. Да и Хань Юшенг тоже приглашен.

При этих словах сердце Чжен странно участило свой ритм, неужели это ее волнует – будет ли Ван Со один или со своим гостем? Хотя … зачем врать самой себе. Да, Женька понимала, что Юшенг все больше и больше ее интересует. Что это странно краснеть от улыбок Ван Со, будучи его законной наложницей, и пытаться понять, что же хочет разглядеть в ее глазах Юшенг, который все чаще и чаще в них заглядывает. Положив надкушенную грушу назад на блюдо Женька сказала Бай Ён, чтобы она обязательно съела столько, сколько ей хочется и поспешила за Мэн Хо. Хорошо, что с одеждой уже было все в порядке, иначе переодевание заняло бы довольно много времени.

45.

Рыночная площадь сияла праздником. Вдоль рядов сновали крестьяне, девушки в нарядных хэнбоках и прическах, украшенных яркими лентами, слуги, которые шли за представителями высших сословий и несли полные корзины покупок. Некоторые женщины выглядели таинственными незнакомками, тщательно укутанными в кисею и накидки. Богато украшенные цветами шляпки и вышитые одежды то и дело мелькали среди толпы блекло одетых людей, создавая ощущение пестрых цветочных клумб.

Императорская повозка осталась далеко позади, Ван Со, Хань Юшенг и Женька, в сопровождении слуг обоих господ, шествовали вдоль рядов, одетые как обычные граждане и ничто не выдавало в них принадлежности к королевскому двору. Женька во все глаза рассматривала все вокруг, восхищалась красотой и изящностью праздничных товаров выставленных торговцами и затейливыми китайскими фонарикам, развешанным тут и там. Фонарики изготавливались из тончайшей рисовой бумаги в виде шаров, цветов, фигурок животных и других, самых разнообразных форм. На некоторых были нанесены иероглифы с пожеланиями счастья, богатства и процветания.

Ван Со шел немного впереди и размышлял. Думы не дарили ему радости и яркие огни праздника не привносили красок в настроение. Император не зря пригласил на прогулку Хань Юшенга. Он видел влюбленность китайского придворного, хотя Юшенг старательно скрывал заинтересованность в его Чжен. При других обстоятельствах юноша уже был бы мертв. Или немедленно выслан из страны, так как повешенный посол не мог доставить Го Жуну верительных грамот и шелков с печатями, зато мог испортить с таким трудом налаженные взаимоотношения между Корё и Чжунго. Одна лишь мысль о посягательстве на жену или наложницу Императора была достаточной для смертного приговора без промедления. Но Юшенг чувствовал Деву времени – значит она будет менять его судьбу. И это же указывало на мимолетность счастья, на то, что боги дали Чжен не навсегда. Дар нужно вернуть. Да и если быть честным перед собой и Чжен – она никогда не была истиной наложницей. Был договор. Не переступала нога императора спальни Чжен. Пророчество о том, что все дети будут чистой королевской крови, также говорило о Хванбо, как единственной матери всех его наследников.

Ван Со видел свет в глазах Чжен, видел, как она улыбается глядя на него и понимал, что даже будучи Сыном неба и императором целого народа не сможет сделать ее счастливой. Нет Чжен в его истории… А можно ли переписать историю? Может ли так случиться, что пойдет другая ветвь наследников королевской крови? Дети Ван Со и Чжен. Сына неба и Девы времени… Ван Со улыбнулся, представил Чжен в короне императрицы и… это видение тут же исказилось следующим – злобным лицом Хванбо, а затем гневом небес, который указывал на неисполненное предназначения Чжен. Она должна изменить судьбу Юшенга. Он должен отпустить Чжен.

Что ж такого значимого в судьбе племянника китайского императора… По сути дела – ничем не примечательного. Даже не наследного принца. Даже не очень приближенного к наследованию престола. Чем его судьба и жизнь может повлиять на Императора Корё и государство Корё? Боги знают это. Боги держат нити судеб. Боги помогут Корё стать сильным и независимым царством. Даже если для этого придется отпустить Чжен…

Ван Со оглянулся назад, увидел смутившегося Юшенга, который опять украдкой разглядывал Чжен и предложил пойти в платку с китайскими фонариками, чтобы купить их побольше и вечером отпустить в небо, загадав желание. В ту же минуту среди толпы людей возник небольшой водоворот из тел – мелкий воришка, стащивший драгоценную заколку, которую уронила госпожа, бежал вперед массы людей, расталкивая всех вокруг. Толкнув Чжен, так, что она буквально свалилась на руки Юшенгу, сорванец пробежал, буквально, по ногам императора довольно сильно отдавив одну из них. Мэн Хо кинулся следом, да и Ван Со не стал стоять на месте. Взглянув на Чжен и увидев, что с ней все в порядке и угрозы нет, он поспешил догнать слугу, пока тот не прибил парнишку на месте. Юшенг держал Чжен и слышал, как бьется его сердце…