Читать книгу: «Бегство колдуна», страница 8
Глава 9
Прыжок
***
Сидеть дома не хотелось от слова совсем, поэтому Роза решила чуть прогуляться. Никому не сказав, хотя никто и не спрашивал, она быстро оделась и вышла на улицу.
Из ее головы не хотели уходить слова Остьена.
Дерьмовый отец, который избивал их и выпивал… Но разве не все отцы такие? Соседские дети нередко жаловались на такое, и ее собственный папа тоже частенько мог побить ее. Но ведь за дело! Он уставал на охоте или работе в поле, а когда возвращался, видел неубранный дом и неготовый обед… Как тут не разозлиться? Ну а то, что еды дома не было и готовить было не из чего… Ну так могла и придумать что-нибудь! Вон, соседская девочка тоже из бедной семьи, но ведь она то как-то выкручивалась! Каждый день что-то приготовленное у них было на столе.
Выпивать папа Розы тоже любил, а когда возвращался пьяный домой, бывало, мог ударить ее за… за всякое… могла как-то на него не так посмотреть и он уже набрасывался с кулаками: «Вся в мать! Такая же стерва растет!»
Мама…
Папа говорил, что она умерла от чахотки…
Удар. Удар. Удар.
Женский крик.
Занавески, подшитые снизу золотыми нитями.
И осколок от разбитой бутылки вина у ее ног.
…когда Розе не было и пяти. Девочка ее совсем не помнила, кроме ее темно-бордовых волос, как у нее самой, и нежной улыбки.
– Назовем ее Розалиндой! У нее волосы цвета роз, – самое раннее воспоминание из детства, которое она могла вспомнить. А может и не воспоминание вовсе, может это был сон, который породило ее детское воображение. Не было у них никакой клумбы в деревне, а розы она впервые увидела в Агранске.
Солнце уже скрылось за горизонтом, но небо все еще алело огнем на краю. Их дом располагался в восточной части городишки, на самой окраине. Девочка развернулась в сторону домиков и побрела в их сторону, погруженная в своих мыслях. Она нередко совершала вот такие экспедиции, поэтому уже наизусть знала все улочки, дома, дороги, темные углы, дыры в заборах и прочие отходные пути. На всякий случай. Сначала она скрытно преследовала Тайлора, который изучал все то же самое, потом уже начала бродить сама. Один раз на нее даже напали двое взрослых мальчишек, но она успешно отбилась от них, проткнув руку одного из них отцовской камой, и скрывшись в переулке. Учась на горьком опыте, она ходила осторожно, в лишний раз не показываясь на людях. Что и спасло ее сегодня.
В первый раз, когда она его увидела, последним, что он ей напоминал, был орел. Он скорее походил на скалу, стоящую посреди моря, с острыми чертами лица, обточенными тысячами вод и ветрами. Такой же высокий и непоколебимый. Казалось, что, случись конец света, он даже не шелохнется. Таков был Мерикот, морской орел.
Она замерла между двумя домами, надеясь, нет, молясь про себя Свету, чтобы тень была достаточно темной, чтобы укрыть ее. Даже задержала дыхание, потому что любой звук или движение могло выдать ее, настолько близко он и его сопровождение были. Мерикот только вышел на длинную улицу в окружении десятка солдат, и если бы она заметила его на несколько секунд позже, то попала бы прямо им под ноги.
Они шли маршем, горожане в ужасе разбегались по домам, кто-то замирал, пораженно смотря на солдат. Видимо, армии здесь шугаются похлеще бесов…
Роза вспомнила, как горожане убегали при их виде. Медленнее, к слову.
…Или разбойников.
Солдаты прошли мимо нее, не заметив.
Дошли до края улицы.
Надо предупредить своих как можно быстрее.
И она шагнула назад, в сторону щели между домами, в которую она протиснулась.
Под ногами предательски хрустнул снег. Мерикот сначала лишь скосил на нее глаза, а потом, узнав, резко дернул за поводья и посмотрел прямо на нее. На мгновение они встретились взглядами, а мгновением позже она уже прошмыгнула через щель и бежала по улице.
Но увеличивающееся с каждым шагом расстояние не помешало ей расслышать холодное:
– Догнать.
И хруст снега под несколькими бегущими в ее сторону пар сапогов позади. Сколько именно он за ней отправил, она сказать не могла – еще не научилась по звуку шагов определять количество людей.
Она сразу поняла, что если сейчас побежит обратно домой, то приведет погоню прямо в их логово, и туда сбежится вся стража города, поэтому она побежала на запад, петляя между улочками, протискиваясь в места, где не пройдет взрослый.
Через несколько кварталов она почувствовало знакомое присутствие.
– Клинк! – негромко позвала она его, – я знаю, что ты здесь!
Он вышел из-под лестницы, на ходу меняя свое обличье из волчьего в человеческое. Оборотень следил за ней с того момента, как она вышла из дома, как и всегда. Но она знала об этом и в этот раз ей удалось оторваться от него, сбив с толку.
– Фешта! Что случилось? Почему ты бежишь?
Он хотел поймать ее, остановить, но она извернулась и побежала дальше, а он за ней.
– Я видела Мерикота, а он меня, – отрывисто говорила она и на его вопрос «Кого?» ответила, – он охотится на нас. Сообщи всем в доме.
Дыхания не хватало, горло на морозе обжигало от ледяного воздуха вперемешку с острыми кристалликами снега.
– А ты? – спросил.
– Они видели меня! – повторила раздраженно, – И преследуют меня. Иди! Встретимся в порту!
Он послушался, обратился в зверя и скрылся из виду. Почти сразу в той стороне, куда он побежал, завизжала женщина: «Волк! Волк в городе!», но Роза этого уже не слышала, она вообще ничего не слышала, кроме гулких ударов сердца в ее ушах и собственного тяжелого дыхания.
Солдаты были взрослыми мужчинами и бегали в два раза быстрее нее, а она была одна и уставала быстрее.
Но она несколько месяцев жила в этом городе и досконально изучила его, а они были тут впервые и были слишком большими, чтобы протиснуться в тех местах, где она могла пробежать, не нагнувшись. К тому же ей помогала скрыться начавшаяся метель, усиливающаяся с каждым ударом ее сердца.
А потом – внезапно – тупик. Между двумя домами находился узкий проход, разделенный на две части высоким забором. В нем была большая дыра. Была. В последний раз, около недели назад, она тут была. Теперь ее тут не было. А Роза слишком поздно увидела новые доски, которыми заделали отверстие. А позади уже появились солдаты…
У нее было около пяти секунд, ну, может быть, шесть.
Ну. Была ни была!
Она, не останавливаясь, с разбегу прыгнула на забор, ухватившись за край, ноги соскользнули по доскам, не найдя опору. Она напрягла руки, как только могла, Господи, милый Свет! Как же она была благодарна тренировкам с Клинком, когда она напрягала руки, чтобы натянуть тетиву лука! А ведь до этого она бы ни за что не смогла бы так. Или это страх так помог ей?
Она подтянулась и перекинула одну ногу через забор, когда ее схватили за другую. Но она была уже готова к этому, поэтому резанула по руке молодого солдата заранее вытащенным лезвием камы. Он вскрикнул, и его пальцы разжались.
Повезло… повезло, что этот олух не носил варежки или другой какой-нибудь защиты на руках.
А она перепрыгнула через забор и уже неслась по другой улице.
Ночь обещала быть веселой…
***
Тайлор сидел внизу и вместе со всеми играл в кости. На этот раз даже Рината не постеснялась и вышла из комнаты. Естественно, вместе с Марфой.
И тут дверь, ведущая на улицу, распахнулась, впуская внутрь холодный вихрь со снегом.
Морда, сидящий ближе всех к двери, заругался:
– Твою мать, Клинк! Аккуратно двери надо открывать! Руками, а не ногами! Ну и кто теперь снег будет убирать, а?
Клинк, на лице которого все еще была светлая шерсть из-за скорой смены ипостаси закричал, не слушая его:
– Мерикот в городе!
Едва услышав это имя, Тайлор вскочил.
–Собираемся! Живо! Берем только все самое необходимое!
Воины без лишних вопросов поднялись вслед за ним и разбежались по комнатам. Только Рината медлила, но Марфа утянула ее за собой в их комнату.
– А Фешта где? – спросил он у Клинка.
– Она в городе, за ней погоня, отвлекает солдат на себя.
– Она что?!
– Она сама сказала…
– Ладно, – прервал он мальчика, – иди собирайся!
Не прошло и пяти минут, как они уже бежали в сторону порта, загрузившись сумками с припасами.
– Мы что, поплывем на корабле? – Ринате сразу стало плохо от одного воспоминания о морской болезни.
– Да, – коротко ответил рыжий.
– Это самоубийство – воскликнула Марфа, – плыть по северному морю в самый разгар зимы! Мы не сможем согреться и добыть еды, не говоря о том, что со дна моря в это время вся нечисть поднимается наверх.
– У нас нет другого выбора!
Корабль Мерикота стоял у причала. Тут и там ходили солдаты, облаченные в кирасы армии Натлина и смотрели по сторонам, ища глазами «Рыжего беса с его ублюдками». Морской орел наверняка обозвал их как-то так, это было в его духе.
Тайлор с отрядом скрылись за углами домов.
– Эй, – позвал он всех.
Все сразу обернулись, вопросительно смотря на него. Он подошел к каждому и по очереди докоснулся до плеч.
– А если у них будут маги? – спросила Рината.
– Не будут, – ответил он, – власти брезгуют ими.
В Натлине, конечно не как в Авглоре, но магов тоже не любили: накладывали дополнительные налоги, не позволяли работать на высоких должностях, объясняя тем, что маги «грязны» и на всем оставляют свой след. В их оправдание можно сказать, что их бывший король был обезумевшим на пороге смерти магом и наслал на всю страну чумную эпидемию.
Первым под руку попался Глеб. Он молча наблюдал, пока Тайлор, закрыв глаза, рисовал в голове заученную схему заклинания, а когда отпустил его, спросил:
– Магичил, что-ли?
– Да, – ответил рыжий, подходя к Морде, – Mearpustus la ar`medi, или, говоря простым языком, заклинание на сокрытие. Вы приблизитесь к кораблю Мерикота и избавитесь от каждого солдата на нем и поблизости. Но мне придется остаться тут поддерживать магию.
– Избавиться? – переспросил Остьен, – не убивать?
– На ваше усмотрение. Главное – лишить их способности размахивать оружием и звать на помощь.
– По-оняли, – протянул Кеган, когда каждого, кроме Ринаты и Клинка, отметил Тайлор, – тогда активируй колдовство свое.
Рыжий сконцентрировался, закрыв глаза. Но зрение не пропало окончательно – людей, отмеченных меткой он продолжал видеть по голубым лозам, исходящим по всему телу от места, где он оставил метку. Рината, стоящая справа, походила на легкую дымку, в которой иногда всплескивался страх пополам с решимостью. Тайлор не понимал, как он видит эмоции человека – он просто чувствовал их. Девушка, когда объясняла ему азы магии, сказала, что так и должно быть. Маги видят других людей насквозь и даже, если хорошо запомнят, смогут узнать человека по эмоциональному спектру.
– Клинк, найди пока Фешту. Возвращайтесь минут через пятнадцать.
Мальчик кивнул и убежал в город.
Тайлор свел брови к переносице, в образовавшейся складке потекла капля пота. А потом что-то щелкнуло у него в голове, и до этого блеклые метки зажглись ярким светом. Он открыл глаза.
– Воу, – проронил Бродд.
Удивляться было чему. Их тела теперь напоминали бесформенные сгустки тумана, будто бы их сначала нарисовали на холсте, а потом художник взбесился и размыл их не высохшие краски мокрой тряпкой.
Марфа шевельнулась, пятна, обозначающие ее руки поднялись к затылку. Он что-то там поковырялась, пока ее красные бусы, выделяющиеся на фоне темных одежд, не легли в руку Тайлора.
– Не потеряй.
– Идите. Не смейте умирать, – сказал Тайлор, – Кеган, ты в роли командира.
Полукровка лишь кивнул, блеснув клыками, чуть большими, чем у обычного человека.
Когда нечеткие фигуры воинов отдалились, различить их было почти невозможно обычным зрением.
Ну плывет по воздуху какой-то дымок от костра. Ну и пусть плывет себе.
Тайлор опустился на снег, прислонившись спиной к обледеневшей стене, покрытой инеем.
– Смотри, чтобы никто не подошел к нам, – бросил он Ринате и закрыл глаза.
Первыми воины сняли наблюдателя в «гнезде» на верхушке корабля. Марфа, судя по женскому очертанию тела, первой добралась до него, прошмыгнув через солдат внизу, вскарабкалась по мачте и закрыла рот мужчине, чья аура тотчас наполнилась страхом, ладонью. Тайлор не мог видеть что именно у нее в руке, но догадывался, что там был платок, смоченный усыпительным.
Через минуту его глаза закатились и он медленно опустился на пол. Марфа приложила пальцы к губам и раздался свист, напоминающий крики чайки.
Тотчас упали на землю парочка солдат, патрулирующих на суше, затем еще трое, стоявших неподалеку.
На корабле послышались вопросительные возгласы, солдаты стали подозревать что-то неладное.
Воины Тайлора вскарабкались по разным сторонам корабля и, невидимые, окружили озабоченных людей, смотрящих в это время на сушу.
Напали они одновременно. Шестеро невидимых воинов против семнадцати солдат Мерикота. То, что следующие несколько минут происходило на корабле сложно было назвать сражением. Это была бойня. Тайлор видел, как дымки аур обычных людей медленно рассеивались, после того как его воины делали резкие движения в их сторону. Солдаты кричали и размахивали в ужасе мечами по сторонам, надеясь попасть по невидимому врагу, но их попытки были бесполезны – воины разделывались с солдатами, будто с детьми, только взявшими в руки оружие. Когда от солдат осталась кучка из пяти человек, зазвенели взволнованно колокола.
Плохо.
Солдаты догадались взять в руки мешки с песком и осыпать ими невидимок. Их фигуры стали видны от прилипшего к ним песка, но солдаты все равно были им не ровня.
Тайлор поднялся на ноги. Больше необходимости в заклятии он не видел, поэтому снял его. Голова закружилась, а в глазах помутнело. Рината подхватила его под руку, когда он начал заваливаться на бок.
– Ничего, после первой волшбы всегда такой эффект.
Они направились в сторону заранее приготовленного на всякий случай корабля. Судно Мерикота брать не стали – слишком большой для команды из восьми человек и двоих детей, к тому же сомнителен в вопросе припасов.
Тайлору полегчало и до порта они уже добежали.
– Быстрее! Отвязываем корабль и садимся за весла!
Они были уже в метра в воде от причала, когда вдалеке показались бегущая фигурка и светлый волк рядом с ней.
– Это Фешта с Клинком! – Остьен углядел их быстрее остальных.
Выбежав с улицы города, за ними показалась целая толпа из солдат. Некоторые, видимо, прибежали за девочкой, другие – на звон колоколов. Завидя корабль и их отряд, солдаты разразились боевыми кличами.
– Твою ж мать! Кого она к нам привела?! – воскликнул Глеб обвиняюще.
– Тех, кого отвлекала от нас последние полчаса, – оборвал его Тайлор, – потом скажешь ей спасибо.
А корабль все продолжал отплывать. Он был в двух метрах, когда волк обогнал девочку и с животной ловкостью перемахнул через увеличивающееся расстояние и приземлился справа от Тайлора, неудачно упав набок.
Тайлор перепрыгнул через перила, встав на самый край, обхватив одной рукой поручень, другую вытянув вперед.
– Прыгай!!
Девочка, хоть и засомневалась, сбросив бег, но потом вновь набрала скорость и с разгону прыгнула вперед.
«Слишком далеко… А если упадет в воду, то окоченеет и заболеет. А болезнь сейчас, даже самая легкая, означает смерть»
О том, что Тайлор умеет лечить людей с помощью магии, он не подумал.
Вот она летит к нему, подогнув под себя ноги и подняв руки, вот начинает падать, инерции же не хватает. Чуть-чуть. Но их руки еще далеко друг от друга. Она заваливается вниз, ниже борта корабля.
И тут он, выгнувшись вперед, хватает ее за запястье. Тайлор увидел лишь, как сверкнули ее округлившиеся от страха серые глаза в свете выглянувшей на суматоху из-за туч луны, прежде чем одним рывком вытянул ее вверх, на палубу.
Он перепрыгнул назад, опустил ее на пол. Девочка едва ли держалась на ногах. Тут же подскочил Клинк, не дав ей упасть. Ее дыхание было глубоким и хриплым. Она опустилась на коленки в приступе тяжелого кашля. Оборотень ласково похлопал ее по спине.
Тайлору стало плохо от вида Фешты, держащейся за живот, кашляющей так, будто сейчас выплюнет свои легкие. Он заставил себя отвернуться.
К ней подбежала Рината и Марфа, перепачканная в крови. Женщина сунула в рот какую-то бутылку, заставляя выпить содержимое до дна. Кашель прошел, теперь девочка просто тяжело вздыхала.
– Дыши, девочка. Дыши. Медленно и глубоко. Нечасто у тебя такие пробежки, верно? – целительница внезапно прониклась остатками доброты своего черствого сердца к девочке.
Дальше Тайлор уже не слушал, сел за весла и вместе с остальными погреб в противоположную сторону от суши. В них полетели стрелы с берега, но их судно было уже вне зоны досягаемости обстрела.
В этот раз Тайлор позаботился, и у них была не та захудалая лодочка, на которой они удирали с Остьеном и Фештой от Мерикота, а вполне себе приличное судно с трюмом, шестью веслами и парусом. Он бы еще обязательно поставил бы магическую защиту от огня и снарядов, но Рината сказала, что на такое заклятие нужен как минимум уровень эдак третий-четвертый, пока он едва ли преодолел первый. Тайлор не поверил, попробовал скопировать хитрый рисунок из книги у себя в сознании и мысленно перенести ее на одну из сторон корабля.
Его нашли на следующее утро, припорошенного сверху свежевыпавшим снежком. Тайлор потерял сознание и последнее, что он помнил, была усиливающаяся головная боль, когда он пытался «нарисовать» схему.
– Тебе очень повезло, что твои магические каналы не перегорели, иначе восстанавливался бы еще полгода. Ты легко отделался, – сказала тогда Рината.
Легко. Как же. А что было бы, нарисуй он на борту схему по-настоящему? Например, углем или чернилами. А если своей кровью, которая усиливает колдовство в разы? Его бы на месте молния пришибла?
Он уселся на скамейке перед одним из весел. В этот раз роль барабанщика досталась Ринате. Под ритмичные удары они уплывали, покачиваясь по волнам и кускам льда, вглубь моря, освещенные полной луной и звездами. Когда берег позади них превратился в точку, а потом и вовсе исчез из вида, они раскрыли парус и Тайлор магией раздул его, и корабль понесло в нужную им сторону.
– Отдыхайте перед боем, воины.
Ветер давался ему легче всего: достаточно было лишь направить уже имеющийся ветер над морем в парус.
Метель утихла.
Но это было лишь затишье перед бурей.
Глава 10
Из глубин
***
Их догнали через двадцать минут. Тайлору показалось, будто это был тот же корабль, что и в тот раз, но нет – этот отличался фигурой на носу. На том красовался морской змей, здесь – обнаженная девица с рыбьим хвостом, а-ля сказочная версия сирен.
Они приближались с потрясающей скоростью, будто бы это у них маг толкал судно вперед. Вместе с собой они принесли метель с ледяной крошкой, бьющей по лицу и царапающую кожу.
Мерикот поравнялся с кораблем Тайлора. Их судно было в полтора раза длиннее и шире, и самих солдат было около двух дюжин. Но у них не было магов.
Когда они стукнулись бортами, послышалось: «На абордаж!», тут же поставились доски, соединяющие оба судна. Один смельчак даже прыгнул с мачты, держась за веревку, впрочем, тут же был сбит стрелой в бок из лука Глеба.
Тайлор заранее обновил метки на сокрытие и теперь вновь зажег их, размывая их и так нечеткие во мгле очертания тел. Но в этот раз вместе со всеми пошел в бой.
Доска под ногами дрожала и заметно шаталась от ветра и не прекращающих движение двух кораблей. В лицо ветер кидал острый снег вперемешку с льдинками, царапая кожу. Тайлор неосознанно бросил взгляд вниз. Там волны перекатывались друг на друга, бились о борта, пенясь. Ему привиделись два темных вытянутых силуэта, промелькнувших в темной воде, словно две больших рыбины.
И он чуть не пропустил удар меча, промелькнувший прямо перед носом. Отбил щитом. Ударил в ответ. Мужчина в кожаной броне сделал шаг назад, уклоняясь. И Тайлор сделал подсечку ногой, солдат потерял равновесие и упал в воду с воплем. Краем глазом рыжий увидел, как вокруг всплывшего мужчины сомкнулись белые руки и утащили вниз, прежде чем встретился с еще одним солдатом.
Сбоку промелькнул силуэт – Кеган решил не идти по ненадежной поверхности, а просто перепрыгнул, сделал кувырок на вражеской палубе и ворвался прямо в толпу вооруженных солдат вихрем из меча, ног и кулаков, чтобы перерубить одному человеку руку, другого ранить в бок, а третьему и вовсе отрубить голову одним взмахом меча. Кеган и без всякой магии был профессионалом в сражении, а под сокрытием магии – машиной для убийства.
Солдаты Мерикота были вполне себе хорошими бойцами, но не ровня его отряду.
Позади слышались скорые шаги догоняющих их парней.
Удар по щиту с боку, чтобы увести его в сторону. Удар по открывшемуся месту. Уворот от следующего противника, мечущего ему в шею. Блок. Череда быстрых ударов по солдату, прикрывшимся мечом. Обманный финт в сторону, и меч очередного солдата вылетает из рук, в небе сверкнув от грянувшей молнии.
Метель забушевала в разы сильнее, корабли наплыли на огромную волну, доски попадали в воду. Палуба накренилась, ноги Тайлора сначала заскользили по пролитой крови, а потом и вовсе он упал на спину вместе с остальными воинами и покатился к краю. Сражаться было невозможно. Он успел зацепиться за какую-то веревку, прежде чем выпасть за борт. Перерезал сухожилия на руке солдата, хотевшего схватиться за эту же веревку. Тот так и не понял, что его порезало, и с удивленными большими глазами упал с корабля. Его крик заглушила метель, гром и вой других людей.
Корабль стал заваливаться вперед. Тайлору даже удалось подняться на ноги, добежать до двоих держащихся за мачту солдат и перерезать им глотки. Прежде, чем палуба вновь ушла у него из-под ног, он оглянулся: его парни делали то же самое что и он – пытались выжить и при возможности убить противников. Потерей не было. Пока что.
Их собственный корабль был уже в десятках метров от них. Оставшиеся на нем женщины и дети сняли парус, чтобы не порвался, и теперь сами пытались не упасть. Тайлор разглядел темную невысокую макушку, ауру, полную страха и одновременно решимости (как ей это удается?), и ему стало спокойнее.
Солдаты тем временем кончились. Неожиданно и резко. Морда столкнул последнего в море, где его схватили белесые руки. Теперь Тайлор детальнее смог разглядеть их длинные когти, перепонки и чешую. А через несколько секунд из воды выглянул обтянутый кожей, такой же белый, лоб с редкими седыми волосами, сквозь которых просвечивал скальп. Черные, без белка, глаза уставились прямо на него. А после женоподобное существо накрыл большой кусок льда, пряча такое уродство под собой.
Мерикот висел, пригвозденный копьем Остьена в грудь к двери в трюм. Сам владелец копья стоял в стороне, пропуская Тайлора к Мерикоту.
Море заметно успокоилось, но походка рыжего все равно была похожа на пьяного в стельку человека.
– А мы ведь могли договориться, – Тайлор навис над ним, – ты бы спокойно пропустил нас, и ничего бы этого не было.
– Не могли, – из рта Мерикота полилась темная, почти чернильная в ночной темноте кровь. Голос еле заметно дрожал, – нам не нужны в стране ублюдки, предавшие свою родину.
Глаза Тайлора сверкнули иссиня черной бездной, словно той, что была у них под ногами. И он заговорил жестким и утробным голосом, наблюдая с холодной жестокостью как меняется выражение лица Мерикота, как в его ауру проскальзывает нотка страха, заражая все его нутро Ужасом.
– Я никогда не предавал своей Родины.
И ударил, держа меч одной рукой, по его шее. Отрубленная голова взметнулась вверх, на добрую половину от высоты мачты и упала где-то за пределами судна. Сверкнула молния, означая поражение Морского Орла.
– Пора сваливать отсюда, – сказал он уже обычным голосом.
– Правда? А я хотел остаться подольше, поглазеть на этих тварей снизу, – с иронией отозвался Кеган.
К их радости парус на судне Мерикота был все еще цел, а у Тайлора оставалось немного магии в его каналах. Он направил воздух в сторону их корабля. В этот раз было гораздо сложнее – бушующий ветер так и норовил выскользнуть, не давая приручить себя.
Но вот они с трудом приблизились. Морда и Остьен держали его за плечи, не давая упасть. И когда корабли встали чуть более чем в пяти метрах друг от друга, магический резерв у Тайлора закончился.
– Все. Больше не смогу.
– Скиньте веревки! – закричал Глеб, перекрикивая шум вокруг.
Девочки отреагировали сразу. Надежно завязали вокруг перил бортов толстые веревки и скинули в море.
Морда прыгнул первым. Волны приблизили судна друг другу, сокращая расстояние, поэтому он почти допрыгнул, схватился за край бортиков и подтянулся.
За ним повторили и остальные.
Кеган не стал ждать и, разбежавшись, прыгнул вперед и с акробатической легкостью приземлился на ноги уже на палубе.
Последним был Тайлор. Расстояние к этому времени между кораблями увеличилось до метров семи, не меньше. Он также с разбегу кинулся вперед, нагруженный броней и мечом. До борта он уже и не надеялся долететь, но веревка была спасением для него. Схватился он за нее практически у самой кромки воды, ударясь об деревянную стенку плечом. Его тотчас накрыл волна, он покрепче сжал скользкую от воды веревку, закрывая голову от шальных кусков льда.
Затем пополз вверх, но тут его что-то ухватило за ногу. Он обернулся.
Черные без белков глаза смотрели на него. На этот раз тварь полностью выглянула из волны, открыв свое омерзительное лицо. Белое, как и все тело, с парой чешуек на худых скулах с торчащими костями черепа. Губ не было, лишь тонкая кожа с широкой, на пол черепа щелью. Острые когти сильнее впились в его ногу. Тварина подтянулась, щель на месте ее рта раскрылась, показывая ряд острейших зубов, которых было в раза два больше, чем у обычного человека.
Ее огромная челюсть сомкнулась на его голени быстрее, чем он мог что-либо сделать. Боли он не почувствовал – лишь резкий прилив сил, подбадриваемый страхом к неизвестному.
Он пнул ее по морде второй ногой со всех сил. Потом еще раз. И только на третий она отцепилась, с разочарованным воем уйдя под воду, оставив в ноге Тайлора подарочек.
Но он этого не заметил, полез вверх с рекордной скоростью, надеясь, что ее подружки не подтянуться к нему, занятые солдатами Мерикота.
Люди сверху потянули веревку вверх, упрощая ему дело. Когда его руки достигли краев борта, парни вытащили его на палубу. Он улегся прямо на полу, хватая ртом воздух и подставив лицо ветру со снегом. Нога кровоточила и боль начинала добираться до его нервов, но ему было уже до звезды.
– Тайлор! Твоя нога! – девичий голос.
– Тебя укусила одна из этих тварей? – это уже Марфа.
– Да! Я сама видела!
– Спокойно, они не ядовиты. Нужно просто перевязать рану, – и повысив голос, закричала, – Парни! Отвязывайте веревку от бортов, ищите любую другую и все, чем можно будет связать себя.
– Зачем? – Тайлор заставил себя сесть, пока женщина вместе с девочкой обрабатывают его рану.
– Эти твари владеют ментальной магией. Соблазняют моряков-мужчин и заставляют сброситься в море, в свои объятья. А там пожирают.
– Так кто это такие? – спросил Остьен, уже расплетая хитрый узел Марфы.
– Мемозины. Тайлор, ты знаешь заклинания, чтобы отсечь все звуки от нашей команды?
Рыжий посмотрел на Ринату. Та лишь покачала головой:
– Ментальная магия – самый сложный раздел магии. Неподготовленный маг скорее превратит разум в кашу, нежели сделает что-то полезное.
– Понятно, – кивнула она, – тогда вас нужно будет связать.
Буря, метель, кажется, даже ураган не хотели прекращаться, наоборот – усиливались с каждым стуком сердца Тайлора. А оно билось у него быстро.
Они привязали себя вокруг мачты, связав каждому руки и ноги отдельным полосками вырезанной ткани – импровизировали, как могли, – и обвились самыми толстыми веревками, что были, вокруг мачты.
Свободными остались лишь три девушки разных возрастов, даже Клинка завязали.
Не прошло и десяти минут, как мемозины поняли, что добавки больше не будет и принялись выманивать свой ужин или ранний завтрак, тут уже как посмотреть, из убежища.
Сначала Тайлор подумал, что ему кажется, но звук, поначалу слышимый на краю сознания, все увеличивался и увеличивался. Он чувствовал, будто бы какое-то насекомое залезает ему в ухо, скребется там своей сотней-другой ножек и наводит свои порядки, мешая его мысли друг с другом, скручивает их и подчиняет своей воле.
Тайлор стал различать, что это за звук. Пение. Тихое, мелодичное и без слов оно заглушало рокот грома и бушующие вокруг корабля волны.
Незнакомая мелодия все тянулась и тянулась, а рыжий меланхолично слушал ее, смотря куда-то в море.
А потом он увидел ее.
Гибкая девушка, столь изящная в каждом своем движении, сначала схватилась за бортики, а потом подтянулась легко наверх, словно снежинка. Такая же хрупкая и невинная. Улыбнулась ему, мягко и нежно, так, как на него не смотрела родная мать.
Светлая грудь, прикрытая вьющимися длинными волосами, поднималась в такт ее дыхания. Кудряшки падали на плоский животик, щекотя его. На бедрах было ничего.
Тайлор не мог оторвать от нее взгляда, все глядел, глядел. У него даже поднялся. Сколько у него не было женщины? Полгода? Какой ужас. Надо бы это исправить.
Он шагнул к красавице. Точнее, хотел шагнуть. Он запутался в веревках на своем теле. Черт побери! Откуда они взялись?!
Осознание пришло сразу же.
Марфа! Проклятая сука! Она солгала ему! Никаких мемозин не было и в помине! А связала она его, чтобы сдать Мерикоту, а самой остаться в Натлине. Ублюдошная предательница!
Кажется, он кричал. Может, только в мыслях проклинал ее.
Тайлор задергался в веревках, пытаясь выбраться любой ценой.
Меня не остановят какие-то тряпки! Я должен! Обязан вырваться!
Красавица, нет… сама богиня уселась на перила, согнув свои длинные ноги. Ее пухлые губы томно открывались и напевали мелодию. Она достала гребень из ракушки, перекинула волосы на одно плечо, открыв виду розовые набухшие соски, и стала расчесывать свои пряди.
Черт возьми! Да развяжите вы меня!
Кажется, он стал умолять. Даже заплакал от своей беспомощности.
Рядом кто-то тоже задергался.
Тайлор заставил себя перевести взгляд на соседа.
Остьен.
Воин дергался в веревках. Его шея была вытянута вперед, глаза жадно пожирали сидящую впереди девушку. Его девушку.
Приступ ревности охватил Тайлора. Как этот урод посмел посягать на его сокровище?! Это была его богиня и только его!
Правда ведь?
Он посмотрел обратно, надеясь на поддержку со стороны красавицы.
Красавицы не было. На перилах сидела худющая образина с клочками волос на скальпе
Тайлор моргнул.
И красавица вернулась обратно. Рыжий расплылся в довольной улыбке.
Ну конечно! Просто показалось!
А потом ему влепили пощечину. Перед глазами все расплылось, и он увидел перед собой Марину, свою погибшую жену.
Она была красива, как в день, когда они впервые встретились, и когда он видел ее в последний раз. Но красота ее была не в болезненной худобе или обнаженности, а в ее умных, расчетливых и добрых глазах. Как ей удается смотреть на него одновременно и обвиняюще и с такой заботой?
