Читать книгу: «Эпос трикстеров – 1, или Подлинная история хартлендских богов», страница 10
– Ну, что? Зверь я или человек? – спросил Гром.
Девушка смутилась, опустила глаза к полу и промямлила:
– Человек.
– А тебя МЕДВЕДЬ женой сделать хочет. Неужели ты мне не поможешь? Спаси меня, и мы убежим вместе, – уговаривал её Индра.
– К папе и маме?
– Конечно, – обрадовался громовержец. – Я тебя к ним отведу.
Тут блондинка засомневалась:
– А откуда ты знаешь, где они живут?
– Да кто ж не знает, где живут родители Никийи? На Святом озере. Так ведь?
Девушка аж рот от изумления открыла. И сразу во всё поверила.
– Погоди, я нож принесу, чтобы верёвку перерезать, – прошептала она и уже повернулась к выходу.
– Нет! – поспешил остановить её Индра. – Не надо. Лучше посмотри, что у меня в волосах торчит. Вынь эту штуку. Она меня сил лишает.
Никийя послушно подошла к громовержцу, оглядела его грязную шевелюру и обнаружила симпатичную заколку с головой медведя.
– Ой, заколочка! Какая красивая!
– Вытащи её!
Никийя резко вытащила находку из спутанных волос громовержца. Индра ждал, что на него обрушится вся мощь его древней магии. Не случилось. К обеспокоенному богу потянулся лишь слабенький ручеёк силы.
Но и этого хватило, чтобы разорвать привязь. Бог гордо встал, расправив плечи и распутывая волосы. Его лицо слегка светилось от счастья. На девушку последствия его действий произвели какой-то странный эффект. Она ещё не могла решить злой или добрый этот незнакомец, назвавшийся Громом.
– Никикйя, – обратился к ней ликующий бог, – А ты не видела мою Ваджру? Ну, это такая блестящая штуковина на деревянной ручке.
– Ах, эта! Она на стене в каменном доме висит!
* * *
Волос со своими лепёшками прилетел на Берёзовый остров, где находилась хижина старика и старухи. И то, что он увидел, его совсем не обрадовало. Вместо хижины дымились обгоревшие брёвна и ветки.
Вообще-то жители той эпохи не так уж много времени проводили в своих домах. Они забирались в эти тёмные задымлённые землянки и полуземлянки только на ночь или в случае дождя. А если погода позволяла, всё светлое время суток проводили на свежем воздухе. Поэтому метрах в трёх-пяти от жилища (поближе к воде) устраивался ещё один очаг.
Сейчас огонь в этом очаге был потушен, а вокруг него сидело пять здоровенных омерзительных лягушек, которые обсасывали части человеческого тела. Одна из них подняла лапой какой-то круглый предмет, проквакала что-то, показавшееся остальным очень забавным. Лягушки радостно заквакали, а та, что была со странным шаром, кинула его через плечо. Предмет мячиком подкатился к медведю. Волос увидел, что это была женская голова. Бешенство обуяло бога. Он понял, что те твари, про которых рассказывала Никийя, всё-таки настигли старика и старуху. Бог собрал всю свою силу в одну точку пространства. В потухшем очаге зародился и стал расти ярко-оранжевый шар. Он разросся как раз до размеров человеческой головы, поднялся немного над землёй и с грохотом лопнул, заливая округу кипящим огнём. Пять зелёных монстров сгорели в одно мгновение. От костра и их кошмарного пиршества осталась только неглубокая воронка и выжженная, спекшаяся земля.
В тот же миг из леса донесся жуткий рёв и вой. Волос даже представить себе не мог, что на такие звуки способны амфибии, пусть и неадекватно больших размеров. Метрах в десяти от него из-за деревьев выпрыгнули ещё два квакши-переростка. Их глаза тут же зафиксировали дёрнувшегося медведя.
– Ты убил их! Ты убил моих детей! – квакала одна из них, указывая на него лапой.
– Они жрали людей! – выдал свой приговор Волос.
Ещё шаманом он заучил одну истину: любое существо, питающееся людьми подлежит смерти. Такова была заповедь верховного бога, которому поклонялись местные племена. Даже охоту на медведей они мотивировали легендой о том, как древний небесный медведь сожрал вопреки заветам богов маленькую девочку.
– Они нарушили заповеди Ена! – настаивал Волос.
– Что ты, безумец, знаешь о богах? – возмутилась лягушка. – И что значат заповеди бездомного скитальца, которым стал Ен после того как его брат Омоль вышвырнул его с Неба? Ты, несчастный, вмешался в дела богов! Мы несли наказание по воле Омоля! Мы преследовали гордыню и бесчестие! А ты напал на нас! Теперь ты об этом пожалеешь!
Амфибия описала лапой странную фигуру. Вдруг из земли шагах в пяти от медведя забил фонтан ядовитой зелёной слизи. Там, где слизь падала на траву, растения сворачивались, будто обугленные. Нападение было молниеносным, но долгая речь подготовила Волоса к обороне. Лёгкий пасс лапами, и воздушная стена отбросила слизь в противоположную сторону, не дав ей коснуться медвежьей шерсти. Фонтан тут же иссяк.
– Ах, вот как! – разозлилась лягуха.
Большое дерево за её спиной резко треснуло и стало неотвратимо падать. Мамаша сориентировалась быстро. Не продолжая разговора, она резко прыгнула в сторону. А вот её последний сынок, ожидавший приказов от родительницы, замешкался. Впрочем, даже если бы и хотел прыгнуть, то было уже поздно. Длинные гибкие стебли трав и кустарников, выросшие по мановению божества, опутали все четыре лапы несчастного. С чмокающим звуком берёза придавила лягушонка к земле. В стороны брызнула бесцветная кровь.
И без того огромные глаза матери-лягушки просто вылезли из орбит и стали похожи на крупные яблоки.
– Убийца! Да отомстит тебе Омоль!
Словно камикадзе обезумившая от горя лягушка ринулась на медведя, намереваясь задушить его своими лапами. Отчаяние сумасшедшего. Два взмаха когтистых лап и потроха волшебной твари посыпались на землю, а сама она уткнулась мордой в траву. Волос никогда не питал отвращения к земноводным, но вид этого существа и её раздавленного детёныша внушал ему омерзение. Взмах руки, и волна огня прошлась по всей поляне, испепеляя трупы лягушек и останки хижины старика и старухи.
Пламя спало. Медведь обвёл взглядом пепелище.
– Ты права. Не стоит вставать на пути богов, – усмехнулся он и растаял.
* * *
Возвращаясь, Волос почувствовал, что истратил на поединок почти всю магическую силу. И ещё он не знал, как рассказать всё это Никийе. Чего доброго решит, что это он убил её родителей. Волос и предположить не мог, что оправдания ему дома не понадобятся.
Медведь оттолкнул каменную плиту и вошёл под каменную арку. Вошёл и остолбенел.
Перед ним был очаг. В очаге горели дрова. А за костром сидел на корточках Индра с распущенными волосами. Руки в железных рукавицах. На коленях – его любимая кувалда. За плечом бога испуганно пряталась белобрысая девчонка.
– Ой-ёй, – медленно проговорил Волос. – Извините, я, кажется, не туда попал…
И он тихо стал пятиться к выходу.
– Ну, от чего же, приятель? – «радушно» ухмыльнулся Индра, поднимаясь во весь рост. – Мы тебя очень даже ждали…
Важдра молнией полетела в Волоса. Медведь увернулся, выскочив наружу. Метательная кувалда описала круг и вернулась к хозяину, раздробив при этом арку. Рухнувшие каменные блоки несколько замедлили наступление Индры.
Медведь промчался по огороду и буквально перелетел через изгородь, слегка помахав при этом лапами.
– Эх, какой же я дурак! Сколько сил на битву с лягушками потратил. А теперь он меня точно пришьёт своим молотком. Я ж его столько дней на привязи держал! – шептал себе под нос Волос.
– Ну, Вала! Я тебя теперь достану! – шипел, превращаясь в гигантского орлана-белохвоста, Индра. – Вот только, почему ж у меня силы не возвращаются?
«Ну, вот! А этот ещё и оборотень! Ну, почему мне так с женихами не везёт?» – рыдала про себя Никийя, видя как, обещавший взять её в жёны, милашка-Гром становится птицей…
Глава 8. Падение демона
* * *
Эта погоня позже стала мифом. Правда, никто из сказителей никогда не упоминал, что у обоих богов просто не хватало сил для серьёзного магического поединка. Зато у Индры был его любимый молоток.
Несколько часов медведь улепётывал от хищной птицы, скрываясь от ударов Ваджры за стволами деревьев. Чтобы отдохнуть, Волос попытался превратиться в дерево. Выбрать нужное дерево в лесу – это всё равно что найти иголку в стоге сена. Но упрямый бог грома стал лупить своей кувалдой по всем стволам без разбору. Волос еле улизнул от этого кошмара, сделавшись невидимым.
Индра ещё какое-то время истреблял деревья в лесу, пока не заметил волшебным зрением, что его противник тенью скрывается за горизонтом. Погоня продолжилась.
Юный бог-демон летел, куда глаза глядят. Сил сохранять тонкое тело не хватало. Внизу была степь. Ровная, гладкая, как скатерть на столе ворсы. Где тут спрячешься? Вдалеке показалась река, а рядом с нею пасся табун лошадей. Штук двадцать. Через минуту их стало на одну больше. Симпатичный жеребец бурой масти нервно оглядывал окрестности.
– Ах, вот ты где! – раздался с небес громовой бас. – Думал провести меня! Не выйдет!
Молния ударила в одну из лошадей табуна. Раздался запах палёного мяса. Ещё удар. Упала ещё одна лошадь. Бурый жеребец тихо растворился в воздухе. Молния убила ещё одну лошадь. Потом ещё одну. Тут Индра опять заметил улепётывающую на восток незримую обычным глазом тень и бросился в погоню. Трое подростков, стороживших в тот день стадо, вернулись в деревню седыми от пережитого ужаса.
Сами того не желая, боги неслись к горам Каменного пояса. Там в одном из ущелий Волос попытался превратиться в Великого Полоза. Дело стало совсем дрянным. Он как червяк ползал среди валунов, увёртываясь от треклятой Ваджры, а Индра, засев выше по склону небольшой горы всё швырял и швырял своё смертоносное оружие. Надо сказать, что громовержец просто из кожи вон вылезал. Его тошнило от стыда и разрывало яростью. Он уже треть дня никак не мог сокрушить своего увёртливого противника лучшим оружием богов! А змей, как назло, стал подползать всё ближе и ближе.
– Издеваешься! – хрипел громовержец.
Самое худшее, что может случиться с воином в бою – это потеря мозгов. Как в прямом, так и в переносном смысле. Причём первое чаще всего следует за вторым.
Когда так злишься, обязательно допустишь промах. И Индра промахнулся. Он не удержал в руке вернувшуюся Ваджру. Чудесный молот покатился вниз по склону. Туда, где ползал Волос. Индра мог бы просто позвать свою кувалду ещё раз. Та, как дрессированная собачка, легко вернулась бы к хозяину. Но мозги отказали громовержцу. Он бросился за Ваджрой сам. Тут же последовало наказание за глупость. Индра споткнулся и покатился по склону вслед за своей колотушкой в объятия Волоса.
Вместо змея на него набросился чёрный громила. Схватки оборотней не получилось. Силы обоих почти закончились. Индра израсходовал их полностью, а у Волоса осталось лишь на последнее небольшое заклинание. Пришёл черёд померяться богатырской силой. Вот тут-то бог из леса на практике познал, что такое боевое искусство. Не даром Индра родился в варне кшатриев. Он мигом уложил противника на землю. Но ярость и здесь затуманила его разум. Сидя на груди Волоса, Индра пытался руками в железных рукавицах дотянуться до его горла. Однако чернобородому громиле такая идея была не по вкусу. Он из последних сил сдерживал страждущие конечности конкурента. Громовержца ещё сильно удивило, что этот наглый божок может безнаказанно хвататься за его железные рукавицы. Рукавицы громовержца были изнутри и на запястьях были отделаны замшей. Потому что у самого Индры при соприкосновении с железом кожа начинала чесаться, как от крапивы. У приятеля Рудры ожоги возникали, как от огня. А старик Варуна вообще начинал корчиться, как будто выпил яда. Этому же дикарю магический металл совсем нипочём, словно простому смертному.
А Волос в этот миг думал, что этого напряжения он не выдержит. Сил больше нет и, значит, пришёл теперь его смертный час. Он бросил взгляд на лежавший чуть выше огромный валун. Вот оно! Последнее заклинание. Последний шанс…
* * *
Обитающая на путях в мир мёртвых безымянная сущность радостно встрепенулась. Наблюдая из своего укрытия за схваткой богов, она просто трепетала в предвкушении гибели одного из них. Лучше молодого. Он уже выполнил свою задачу, ту, для которой она сделала его богом. Больше ему жить незачем. Теперь сущность ждала измотанную магической борьбой душу этого глупца, чтобы поглотить её. Перманентный голод делал ожидание просто невыносимым…
* * *
Громовержец чувствовал, что вот-вот дотянется до горла своего мучителя. Он преодолеет сопротивление этого парня! Он сильнее всех на свете!
И вдруг, Вала сам отпустил руки и как-то обмяк телом. Он прекратил борьбу.
– Ты что? Сдаёшься? – грозно спросил его бог-воин. – Надеешься на пощаду?
Индра выпрямился, по-прежнему сидя на поверженном враге.
– Ты признаёшь себя побеждённым? – торжествовал он.
– У неё спроси, – ухмыльнулся в ответ Волос, показывая взглядом за плечо Индры.
Громовержец обернулся. Мама родная! Это ещё что? Длинные волосы на голове Индры просто встали дыбом.
В нескольких метрах от него стояла, качаясь из стороны в сторону, гигантская очковая кобра. Я сказал гигантская? Нет! Это не то слово! Она была ГИГАНТСКАЯ! В её милый зубастый ротик Индра мог бы пройти не нагибаясь. А длину чудовища вообще невозможно было оценить.
– Ну, как тебе моя крошка? – улыбаясь, спросил Волос.
– Это ты её сделал? – мрачно спросил Индра.
– Ну, конечно. И держу пари, от такой болезни у тебя нет лекарства. Магия-то тю-тю? Я правильно понял? Ты проиграл, приятель. Да не парься ты так! Я на эту красотку тоже последние силы истратил.
Такое заявление Индру слегка обеспокоило.
– Так она ж нас обоих сожрёт!
– Нет, – засиял Волос, как начищенный пятак. – Меня звери слушаются. Мне для этого и магия не нужна.
А тварь между тем стояла на хвосте, нависая над богами, и слегка шевелила раздувшимся капюшоном, время от времени оглашая окрестности громоподобным шипением.
* * *
Индра оставил противника в покое, сел на ближайший камень и обхватил голову руками. Новое поражение. Было от чего отчаяться.
– Почему ты меня не убил? Сколько можно надо мною издеваться?
Волосу тоже смертельно надоела вся эта борьба с богом грома. Он больше не желал ему зла. Для него Индра стал чем-то вроде старинного приятеля. Да и усталость от перипетий насыщенного дня брала своё.
– Хватит, громовержец. Я уже наслушался похоронных гимнов. Вали-ка ты отсюда к себе домой.
Он повернулся к кобре и что-то прошипел. Та послушно сложила капюшон и медленно поползла куда-то на вершину горы. Сам Волос отвернулся от Индры, лёг прямо на траву, свернулся калачиком и закрыл глаза.
Громовержец смотрел на это, растерянно хлопая ресницами.
Так бывает, когда два сильных противника сходятся в честном бою. Они готовы перегрызть друг другу глотки, но в тоже время сожалеют, что судьба сделала их врагами. Сейчас был шанс изменить судьбу. Или это она сама решила изменить сюжет?
– Слушай, Вала, – начал Индра, притронувшись к плечу недавнего врага.
– Пошёл ты… – рыкнул в ответ Волос.
– Я тебя достаточно хорошо узнал, пока был в плену. Ты – нормальный мужик. Но ты один. Боги вне кланов живут не долго. Когда у тебя нет друзей, у тебя появляется множество врагов. Пошли со мной, я помогу тебе пристроиться в нашем Доме.
– У тебя тоже есть пустой амбар и длинный ремень с ошейником? Покорнейше благодарю!
– Дурак ты, Волос. Я ж по дружбе предлагаю. У меня не амбар, а несколько комнат во дворце. На первое время хватит. А там себе собственный дворец построишь.
Он помолчал, вздохнул и продолжил:
– Честно говоря, мне нужна твоя помощь.
– Ха-ха три раза! – саркастически пробурчал чернобородый громила, но заинтересовался. – И чем тебе может помочь бог-однолетка?
– Мне придётся доказывать, что я не был в сговоре с демоном по имени Вала…
Волос обернулся, поглядел на громовержца и расхохотался:
– И для этого ты притащишь Валу в Золотой город?
– Нет. Я приведу в город одинокого бога из леса. Никто ведь не знает, что Вала – это ты. И я всем скажу, что Валу мы убили.
– Как-то не убедительно… Чем докажешь, что Вала убит?
Индра задумался, усиленно начёсывая затылок. В это время взгляд его упал на гигантскую кобру, которая доползла до вершины и хотела уже спускаться вниз.
– Вот оно! Куда ты её отправил?
– Сказал, чтобы ползла куда хочет.
– А дальше что? Что с ней будет?
Волос пожал плечами:
– Будет ползать, да охотиться. А потом сдохнет. Потомства она не даст. Где ещё такого самца найдёшь?
– А можно я её убью? – у Индры даже глаза загорелись.
Волос сразу понял план громовержца. Он что-то громко прошипел. Кобра на вершине горы передумала ползти дальше и улеглась там, свернувшись кольцами.
– Да. Только сначала слетаешь к Никийе и скажешь, что её родители погибли…
– Ты их…
– Нет. Не я. Когда я там появился, убийцы обсасывали их косточки.
Индра сморщился:
– Бедная Никийя…
– Я их прикончил. Убийц. В магическом поединке. Поэтому и пришлось потом от тебя по лесам-степям-горам бегать. Кабы не это, хрен бы ты меня так просто изловил, – Волос вздохнул и продолжил. – Ты хотел эту девчонку? Она теперь твоя. Только не обижай её…
– Почему ты от неё отказываешься?
Волос недовольно повёл головой:
– Дура она! Тебя вон освободила. Предупреждал же: не лезь в этот амбар. И на тебе!
– Хорошо, Вала. Я возьму её замуж.
– Не называй меня больше Валой. А то в городе тебя не поймут…
– Как бы тебя назвать? Может быть Велес? Это от слова «vel» – «душа» или «воля», даже величие. У нас Дхарма и Варуна сейчас над новым проектом работают. Души погибших воинов ловить будут. Возможно, тебя туда возьмут. Ты как к мёртвым относишься?
– Всю жизнь мечтал с ними возиться! – ядовито ответил Волос. – Но имечко симпатичное. Пойдёт. Буду Велесом.
* * *
Безымянная сущность, обитающая на тайных тропах мёртвых, обиженно сжалась. Она поняла, что пир на сегодня откладывается. «Ну, ничего, я подожду. Спешить некуда. Всё равно вы все мои дети», – подумала сущность.
* * *
Разговор с Никийей получился тяжелым. Она не хотела верить, что её родителей больше нет. Индре пришлось свозить её на Берёзовый остров, чтобы увидела своими глазами. Лишь обугленный скелет гигантской лягушки (придавленной берёзой) убедил девушку в том, что сама она избежала гибели чистой случайностью.
Выходить за Индру замуж она наотрез отказалась:
– Довольно с меня медведя! Не хватало ещё мне с оборотнем век вековать.
В конце концов, Индра плюнул на всё, уволок девчонку за тридевять земель к озеру, что нынче зовётся Чудским, и там выдал замуж за богатого сильного охотника, снабдив её кучей всякого приданного.
Люди сказывали, что жила Никийя со своим мужем душа в душу. Оба были счастливы, и родилось у них почти два десятка высоких блодинчиков с широкими монгольскими скулами и голубыми глазами. Потомки Лунной девы и по сей день живут на берегу того озера. И долгое время среди всех богов больше всего они уважали и почитали громовержца. А последние исследования антропологов установили на Севере Европы чёткую связь депигментации (то бишь, блондинистости и светлоглазости) с признаками монголоидности.
* * *
– Моря превращаются в болота! Солнце выжигает степи! Там, где прежде были травы, сегодня царствуют пески! За всё лето лишь два небольших дождя! А на пороге бесснежная зима с лютыми морозами. Большие реки мелеют, а малые уже высохли. Полтора века засухи. И с каждым годом всё хуже. Скот обречён на гибель. А в след за ним падут и люди! Они молят меня! Они ждут воды! Но что я им могу дать? Облака идут над землями Ена! Ливни залили леса. Но как мы можем повернуть их в степи? А люди клянут меня за засуху! Они отворачиваются от меня! – кипел от гнева Варуна, ударяя себя в грудь кулаком.
В зале Тримурти собрались почти все боги Ирия. Их здесь было девятнадцать. Отсутствовал только Индра. А как же название – «Город 33-х богов»? Да они просто выдумали это число ради красного словца. Ну, и чтобы пугать противников. Богинь на совещание не позвали. Знали, что и без них шума будет много. Тема избитая. Её уже раз пятьдесят за последний век обсуждали. Но, куда денешься, если жмёт?
– А почему бы, собственно, и не повернуть западные ветры на юг? – с наивной улыбкой неожиданно спросил Кама. – Вон, Ваю у нас – бог ветра. Пусть подует!
Кто-то рассмеялся, кто-то покачал головой. Ведь сколько раз эту тему обсуждали. Ваю, конечно, может изменить направление ветра, но только на короткое время и на очень ограниченном пространстве.
– Ты, Кама, лучше иди к своей Рати и ей объясняй какую штуку куда надо поворачивать, чтобы тебя порадовать, а здесь – помолчи, – послышался насмешливый голос Рудры.
В зале пробежал смешок. Рати – это жена Камы. Оба вместе они были богами физической любви и страсти. Кому, как не им знать, какие штуки, куда поворачивать для удовольствия? Ещё смешнее это звучало из уст Рудры, потому что до появления в пантеоне Камы любовь была в его ведении.
– Ну, в самом деле, – прерывая смех, заговорил старый приятель Варуны солнечный Сурья. – Чего ты, Уран, так переживаешь? Пусть люди считают, что это кара богов за их грехи. Грехи-то у них уж точно есть! И чего ты так печёшься о южанах? Ты ведь локапала Запада. А там, за Данапром, я точно знаю, что таких больших проблем нет.
– Гелиос, – ещё больше злился Варуна, называя приятеля старым именем, – мы же вместе с тобой привели этих людей на юг. В честь тебя они называют себя геллинами – детьми Солнца. Мы вместе показали им берега Синего моря, которое сегодня обратилось в болота и пустыню! Сегодня они проклинают тебя за то, что Солнце сжигает траву и посевы! Они проклинают и меня. Ведь я для них бог небесной влаги, который не хочет дать им воду! Ты слышишь их проклятия? Нет? Ты – счастливец! А у меня они и сейчас звучат в ушах! И то, что вы поставили меня охранять Запад, а не Юг – ничего не меняет.
– Ну, как это не меняет? – вмешался старикан Дакши. – За порядок на Юге не ты отвечаешь, а Дхарма. А он считает, что 12 южных родов провинились перед богами. Не почитают Агни. Мало жертвуют Митре. Их давно следует наказать.
– А не потому ли их следует наказать, что они почитают меня богом Неба? – вскипел Варуна.
Зал аж замер от неожиданности. Подковёрная борьба бульдогов – это одно, а такие открытые стычки – дело другое. Столь откровенно Варуна ещё не высказывался.
– Вообще-то, не хорошо, когда кто-то присваивает себе титул бога Неба, – проговорил в наступившей тишине Дхарма. – Поправьте меня, но после ухода от Дьяуса мы решили, что у нас не будет больше царя, что всё будет решать избираемый нами совет Тримурти.
– И поправлю, – вмешался Рудра. – Это не мы ушли от Дьяуса, а Дьяус ушел от нас! Он, говорят, со своим Домом торчит где-то на Балканах. И называет себя нынче – Зевс!
– Да нет же! Ушли тогда и мы, и Дьяус! – отозвался Ваю. – Мы в степи, Дьяус со своими – в горы. А Тюр остался в лесах.
Этот спор о былом выглядел на серьёзном совещании особенно по-дурацки. И Ваю с Рудрой это понимали лучше остальных. Но их клоунская перепалка должна была ослабить напряжение. Они не желали дальнейшего обсуждения темы «Хотел ли Варуна стать царём богов?» Компашка Агни и без того сегодня распоясалась. Удастся им склонить на свою сторону хоть ещё одного из богов, они окажутся в большинстве. И как назло Индра пропал. Похоже, довели его бабы…
– Значит, Вы все против переселения южных родов? – поставил вопрос ребром Варуна.
– Да, – развёл руками Митра. – Это создаст такую сутолоку в степи… Кроме того, они действительно заслужили наказание…
Варуна осознал, что он проиграл в очередной раз. Теперь совсем. Этого года самые верные ему люди не переживут. Они и без того потеряли слишком много сил. Нужно было уходить ещё лет двадцать назад. Бог в темно-синем одеянии встал, поднял как в молитве руки и торжественно произнёс:
– Тогда я сам возглавлю это переселение! Я, Великий Варуна, властелин ночи, повелитель вод, владелец тайн и податель благ! Я локапала Запада! Я объявляю 12 южных родов своим племенем и лично увожу их к Чёрному морю.
– Кхе-кхе, – откашлялся, предваряя речь, Дхарма. – Как-то странно получается. Вроде бы локапала Юга – это я. А ты меня даже не спросил. Хочешь увести моих людей?
Варуна опустил руки, сжав кулаки, и угрожающе посмотрел на него.
– И ты собираешься помешать мне? – ледяным тоном произнёс он.
– Нет, – столь же холодно отозвался Дхарма. – Просто, как страж обычаев я напоминаю тебе о последствиях такого шага. Ты волен увести с собою этих людей. Но, пойдя против своего Дома, ты обрекаешь себя на изгнание. Ты больше не вернёшься в Ирий.
Варуна глубоко вздохнул, овладевая собой, и ответил:
– Мне не зачем возвращаться. Но я надеюсь, никто не будет мешать моему исходу? Ну, а если кто-то решит пойти со мной…
Варуна ждал, что кто-нибудь отзовётся. Молчание тянулось. Покидать Ирий никто больше не хотел. Тогда властелин ночи нашёл в толпе Сурью и пристально поглядел ему в лицо, будто бы говоря: «Ты со мной, друг Гелиос?» На губах Сурьи появилась жестокая усмешка и он отрицательно качнул головой. Варуна сразу как-то сник.
– Ну, ладно, – закончил он неловкую паузу. – Не поминайте лихом.
Властелин ночи снял украшенную сапфирами островерхую шапку и положил её на свой трон. Варуна отрёкся. И в тот же момент его тёмно-синие одежды сделались снежно-белыми, объявляя всем, что теперь он – бог неба, но только для своего маленького племени. После этого он через раздвигающуюся толпу богов прошёл к выходу, ведущему в его личные покои.
Боги проводили его взглядами, затем повернули головы и уставились на пустой трон.
– Кажется, в нашем Тримурти образовалась вакансия… – усмехнулся Агни.
– По обычаям мы должны избрать замену в ближайшую ночь после дня солнцестояния или равноденствия, – заявил Дхарма.
– Вот ведь как вовремя! Равноденствие-то аккурат послезавтра! – раздался ликующий голос Камы.
– Да будет так! – торжественно подытожил Митра.
* * *
На следующий день Варуна покинул Ирий. Он поднял теперь уже своё племя и повёл его на запад. Через два десятка лет жестоких странствий всего лишь пара тысяч выживших счастливчиков обосновалась в Фессалии и Фтиотиде, что на севере солнечной Эллады. Там проживали родственные им племена, которые с восторгом встретили возвращение Варуны. Хотя им больше нравилось называть его на свой лад Ураном. Но это будет позднее.
* * *
– Ух, и жуткую же зверюгу ты сотворил, Велес! Она меня на самом деле, чуть не сожрала. Ух, и попотел же я с нею. А что будет, если она там протухнет? Такая туша! От Ирия совсем недалеко. Как с запада ветер подует…
– Знаешь, у меня такое ощущение, что в вашем Ирие и так тухлятиной воняет. А за змейку – не беспокойся. Я над нею поколдовал. Она ещё дней пять полежит в таком вида, а потом окаменеет и рассыплется на мелкие камушки. Через год никто и не найдёт…
Утром в день равноденствия Велес и Индра со своей кувалдой отправились в посёлок марутов. Селение на берегу реки состояло из нескольких огромных (по меркам лесных охотников) полуземлянок. В домах не было видно ни одной души.
– Ах, я глупая перепёлка! – воскликнул бог грома, хлопнув себя по лбу. – Они же, наверное, на праздник пошли! Это недалеко. Тут у речки священное место есть!
– Это такое… С каменными воротами?
– Точно! Пошли. Вернее полетели. Я дам знак, где вернёмся в обычное состояние.
Так и случилось. Под деревьями у подножия небольшого холма Индра подал свой знак. «Материализовались».
– Дальше пойдём пешком. Незачем народ пугать неожиданным появлением, – объяснял эти манёвры громовержец.
– А чего они там делают? – любопытствовал Велес.
– К жертве готовятся, а… – начал было отвечать Индра и тут же осёкся. – Вот, демон! Что же они там делают-то?!
– Мне казалось, что это был мой вопрос… – попытался съехидничать Велес.
Но громовержец его уже не слышал. Он разглядел перед толпой, вставших на одно колено марутов, двенадцать помощников жреца в белых одеждах и самого жреца в красном одеянии. Брахман собирался ритуальным костяным серпом с кремниевыми вкладышами перерезать глотку барана, чтобы несчастное животное легло в основание алтаря.
– Ах, вы суки! Ты только погляди! Они же алтарь Агни закладывают! На моём-то святилище!
Брахман в очередной раз повторил какую-то мантру, поднял вверх ритуальный серп и уже собирался применить его в деле…
Бац!
Жертвенное животное, как ветром сдуло. Только брызги крови остались на одеждах брахмана и его помощников. Ну, и ещё пара гранитных плит упала в том конце святилища, где исчезла баранья тушка, снесённая Ваджрой.
Пока все стояли с открытыми ртами, силясь понять, что же произошло, в центре святилища возник Индра со своим жутким орудием.
– Вон отсюда! – рыкнул он на жреца с помощниками.
Жрец оказался на редкость сообразительным и быстро ретировался, забрав с собой только серп, который так и держал в руке. Помощники у него оказались очень послушными и сразу скрылись вслед за боссом. Последний чуть замешкался, за что получил от Индры увесистого пинка. Но это только добавило ему скорости исчезновения.
– Ну, что? Алтарь Агни сооружаем? – взревел Индра.
Кроме него и коленопреклонённых марутов в святилище никого не было. Велес остановился у входной арки. Незачем вмешиваться в чужие разборки. Пусть по-свойски поговорят.
– Всего две луны меня не было с вами, а вы уже забыли своего бога и поёте гимны другому? – громыхал громовержец, всё крепче стискивая Ваджру.
Маруты молчали. И напрасно. Гнев Индры всё усиливался.
– Как вы могли? Ставить алтарь рыжей лисы в моём святилище!
Ещё минута и он бы оставил от всего войска марутов лишь ошмётки мяса и обломки костей. Вождь марутов, которого звали подобно древнему мудрецу, Агастья решился сказать:
– Не гневайся, о Могучий! Мы всего лишь люди, которых легко запугать и обмануть! Прости нас, о Сильнейший! Ты же всегда считался с нашей природой!
Индра всё ещё был в бешенстве, но гнев перестал расти. Он мог выйти в словах, в споре.
– Так это ваша природа заставила вас оставить меня одного в битве со змеем Валой?
Маруты переглянулись:
– Мы не знали, что ты бьёшься с демоном. И мы не могли тебе помочь, потому что нам было не ведомо, где ты воюешь!
– Куклы безмозглые! Да неужели вы решили, что мне в битве с таким великим врагом нужны те булавки, что вы называете копьями? Он бы смахнул вас всех одним взмахом хвоста! Мне нужны были ваши молитвы! Ваши жертвоприношения! Они дают мне силу! А вы предали меня в самый страшный час! Стали молиться Агни? Предатели! Ну? Говорите!
– Нет, о Славнейший! – Агастья упал на оба колена и бухнулся лицом в траву. – Поверь нам! Мы не могли приносить тебе жертвы открыто! Через две недели после твоего исчезновения к нам явились Гаруда и Дхарма! Они запретили нам молиться тебе! Они говорили про тебя ужасные вещи! Будто бы ты сговорился с демоном! Но мы им не верили! Мы же сами видели, как ты освободил священное стадо. Нам приходилось молиться тебе тайно.
