Читать книгу: «Бальдр и Тёмный бог», страница 9

Сердце рвалось из груди, я задыхался. Бежать я уже не было сил. Я опёрся руками в колени, переводя дыхание перед последним рывком.

– Маргрет! – крикнул я, увидев её на берегу.

Маргрет обернулась, лицо её засветилось, губы растянулись в улыбке. Годи, узнав меня, вытянул шею и нахмурился.

Рядом со мной в землю воткнулась стрела.

– Скачите! – закричал я, махнув рукой на дорогу. – Скачите прочь! Скорее!

Годи направил коня на возвышение. Я увидел, как округлились его глаза, когда он вышел на дорогу.

– Схватить их! – донёсся яростный возглас Вали. – Не дать уйти!

В землю вошло ещё две стрелы.

Я побежал к Маргрет. В глазах потемнело, и я упал.

“Как не вовремя”, – промелькнуло в голове.

Сильные руки Годи перевернули меня на спину.

– Скачите! Уходите! – простонал я.

– Он сильно ранен, – прикоснулась Маргрет к моему лицу. – Не сумеет держаться в седле.

Топот копыт гремел уже совсем близко. Воздух разрывали воинственные крики и победные взвизгивания. Расправа была близка.

– Лодка, Маргрет! – рявкнул Годи. – Сажай Лейфа в лодку, а я дотащу Бальдра.

Годи поднял меня и закинул на плечо мою руку.

– Брось меня, спаси мою семью! – зашипел я.

– Я не могу тебя бросить, Бальдр! – прокряхтел воин. – Ведь ты похвалил моё пойло!

Мы спустились по скользкой гальке к воде. Мои ноги подкашивались, но воин крепко держал меня. Лейф был уже в лодке. Годи подтолкнул меня через бортик, и я упал на скамью. Маргрет, стоя по грудь в воде, тащила лодку на глубину.

Годи взялся за вёсла, и я протянул Маргрет руку, помогая забраться внутрь. В воздухе, рядом с моей головой, просвистела стрела. Я мгновенно опустил Лейфа под себя и поднялся, закрывая Маргрет и Годи. Стрела пронзила мне спину. Я вскрикнул от неожиданности, но не успел ощутить боль. Я обнимал за плечи Маргрет и глядел ей в глаза.

– Не бойся, – прошептал я.

Ещё одна стрела вошла мне в бок. Я дёрнулся. На языке появился вкус крови.

– Бальдр! Нет! – завизжала Маргрет.

14

.

Тени межмирья

– Оставить в живых! – прокричал Вали с берега, яростно рассекая мечом воздух. – Я достану тебя, Бальдр!

Годи вывел лодку на середину реки и закинул на борт вёсла. Течение стремительно отдаляло нас от врагов. Последние стрелы плюхнулись в воду. Я бросил взгляд на берег. Лучники вернулись на дорогу и последовали за нами вдоль берега.

– Почему дядя Вали хочет схватить нас?! – воскликнул Лейф.

– Вали хочет занять место твоего отца! – рявкнул Годи.

Воин приблизился и навис надо мной.

– Как ты, Бальдр? – осипшим голосом спросил он.

Я стоял на коленях и держался обеими руками за борта качающейся лодки. Лейф съёжился подо мной и испуганно вертел головой, а Маргрет обнимала моё лицо, прильнув губами к щеке. Её близость придавала мне сил.

– Я так зол, Годи! – хрипло ответил я. – Как пёс!

Я судорожно дышал, проглатывая кровь, натекающую в горло.

“Неужели пришёл мой конец?! Так скоро?! Уже слышу, как Хель торжествует…”

– Ему, кажется, пробили лёгкие! – простонала Маргрет. – Баль, не умирай, пожалуйста!

– Бальдр, потерпи, – прорычал Годи. – Сейчас помогу.

Воин выгнал из-под меня Лейфа и положил меня на живот. Древко стрелы хрустнуло, я вскрикнул от боли. Ударившись друг о друга, лязгнули железные наконечники, которые Годи извлёк из спины и бросил в ноги. Кровь забурлила в груди. Я хрипел и задыхался. Дно лодки быстро наполняла багровая лужа.

– Помоги его раздеть, – приказала Маргрет.

Годи стянул с меня меховой плащ и разорвал рубашку.

– Боги! – охнула Маргрет, увидев рану от топора, что оставил мне Вали десять лет назад. – Я всегда боялась это увидеть… милый Бальдр.

Я молча сжал колено Маргрет, упиравшееся мне в бок. Она тяжело вздохнула, собираясь духом.

– Лейф, разрежь на полосы! – Маргрет кинула ему мою рубашку.

– Зачем вы вернулись, Маргрет? – прохрипел я. – Ведь вы уехали!

– Это она решила вернуться! – фыркнул Годи, наклонившись к моему лицу. – Залилась слезами, как девка какая! Пусти меня, говорит, к Бальдру, жить без него не могу!

– Годи, перестань! – приказала Маргрет.

Я поглядел на неё. Она отвела взгляд и плотно сомкнула губы, накладывая повязку на мои раны. Годи перевернул меня на спину и сунул под голову скомканный плащ.

– Маргрет, ты правда вернулась ко мне? – прошептал я, ухватив её за руку. – Ответь умирающему.

– Не умирай, пожалуйста, – она обняла ладонями моё лицо. – Я не хочу с тобой расставаться! Никогда больше!

По лицу Маргрет потекли крупные слёзы. Она потёрлась лицом о моё лицо и бороду, и вся перепачкалась в крови.

– Мама! Как же отец?! – рявкнул Лейф у меня из-за головы. – Ты ведь не предашь отца?!

Сердце трепыхнулось. Я ждал, что Маргрет сейчас скажет сыну, кто его истинный папа. Но Маргрет лишь смахнула слёзы и приняла строгий вид.

– Я не изменю твоему отцу, – произнесла она. – Но моё сердце принадлежит Бальдру. Навсегда.

Я зарычал от злости, ведь Маргрет не призналась. Кровь забурлила в горле. Я приподнялся и стал откашливаться.

– Тише, Бальдр, тише… – сказала она.

Ласковые пальцы Маргрет перебирали мои волосы. Волны шелестели о борт, раскачивали лодку и убаюкивали меня. Вскоре шумный ветер растворил злость и приглушил раздирающую меня боль. В глазах с каждой минутой становилось темнее.

– Глядите, они нас больше не преследуют! – воскликнул Лейф, указывая пальцем на берег.

Годи напряжённо всмотрелся в берег и потёр глаза.

– Поди, устали, – сказал он. – Да и я порядком выдохся.

– Они не преследуют нас, потому что всё кончено, – прохрипел я. – Мы плывём в Тронхейм…

– Да, по реке мы через день-два войдём в гавань к конунгу! – воспрял духом Годи. – Я набегался, хочу скорее оказаться дома! Мёд, женщины! Благодарность вождя за уцелевшую семью, – воин поглядел на Маргрет и Лейфа. – И мы выпьем с тобой, Бальдр!

Воин похлопал меня по плечам и потрепал волосы.

– Хрена с два, Годи… – простонал я, скрипя зубами от боли. Кровь стекала у меня по бороде. – Чёрный берег пуст… Конунг Олав скоро будет здесь…

– Ты уверен? – нахмурился воин, погладив эфес своего меча.

Я качнул головой.

В глазах потемнело, шум реки, гудевший в ушах, стих. Мне стало тяжело дышать.

– Он умер? – донёсся голос Лейфа словно из глубины.

– Не тереби его, Маргрет, он заснул, – ответил Годи. – Смотри сколько крови вытекло.

Всё замолкло. Сколько-то времени я пролежал без сознания. А когда открыл глаза вновь, то увидел, что уже было темно. По берегам мерцали зелёные огни, и Годи правил, не позволяя лодке прижиматься к берегу.

– Мне очень страшно, – простонал Лейф.

– Не бойся, милый, – Маргрет притянула сына к себе.

Я накрыл их обоих объятием.

– Как ты? – приветливо улыбнулась мне Маргрет. – Пришёл в себя?

Я облизнул губы, чтобы ответить, но не нашёл сил издать звук. Тяжёло вздохнув, почувствовал, что кровь больше не заливается мне в глотку. Я вздохнул ещё раз. Глубже.

– Бальдр, что с тобой?! – испугалась Маргрет.

– Лёгкие целы, – прохрипел я.

– Уверен?

– Я бы уже умер, верно?

– Слава богам, – отозвался Годи, – что пощадили тебя!

По дну заскребли камни. Лодка несколько раз сильно качнулась, больно ударив меня в спину, а потом замерла. Я почувствовал, как тонкая струйка холодной воды принялась сочиться у меня под боком.

– Проклятье, ничего не видно! – выругался Годи. – Кажется, мы зацепились обо что-то.

– Мы распороли днище камнем, – прохрипел я. – Он колет мне в спину.

– Мы что, утонем?! – пискнул Лейф.

Маргрет крепче обняла сына. Я приподнял голову, всматриваясь в темноту. Годи перекинул ногу через борт и выбрался из лодки.

– Тут мелко и ветки… – буркнул он. – Мы не утонем! Сидите, я осмотрюсь.

– Осторожнее, Годи! – прохрипел я.

Я услышал хлюпанье шагов воина и, вцепившись в борт, подтянулся выше. Голова кружилась, на плечи будто навалили набитые железом мешки. Маргрет с волнением положила руку мне на грудь. Пальцы её были холодны, как лёд. Я сжал её ладонь и принялся согревать своим дыханием.

– Тут большая земля! – раздался далёкий голос Годи. – И не видно тварей! Маргрет, Лейф, выбирайтесь!

Воин вернулся, брызги его шагов щедро накрыли моё и без того мокрое тело. Ухватив лодку за борт, Годи принялся затаскивать её на берег.

– Ты уверен, что здесь безопасно? – спросил я.

– Оглядись вокруг, Бальдр! – приблизил ко мне лицо Годи.

Я подвигал глазами, но ничего не было видно, кроме призрачных силуэтов скал на фоне ночного неба.

– Темно, – отозвался я.

– Именно! – прошептал Годи. – А теперь поверни голову вправо. Видишь, там плещется вода и светят своими глазками зубастые зверьки?

– Вижу.

– Ага, а здесь совершенно темно! – возликовал Годи. – Эта земля отрезана от большого берега. Мы на острове. И здесь есть лес!

– Удачно ты разбил лодку, – сказал я, переваливаясь через бортик. – Помоги мне!

– Хоть в чём-то повезло! – усмехнулся воин. – Погоди, Бальдр!

Годи, стоя передо мной, рылся в поясной сумке, будто потерял какую-то важную ценность.

– Ну! Помоги же, – проворчал я.

– Сейчас, сейчас, – протянул он. – Ах вот он, нашёл! Кремень! Разведу огонь, Бальдр! Согреемся! – радостно воскликнул воин. – Только вытащу тебя. Давай, берись за меня!

Я застонал, когда Годи жёсткими пальцами ухватил меня за бока. Кровь снова подступила к горлу, ударила в нос, и я сплюнул пенистую жижу.

– Зараза, – проскрипел Годи, надрываясь от моего веса. – Сделай так, чтобы я не зря тебя тащил!

Маргрет расстелила на земле плащ и посадила на него Лейфа. Годи проводил меня к ним и опустил на землю.

– Наверное, мы пристали к Змеиной косе, – произнесла Маргрет, укладывая мою голову себе на колени. – Тебе нужно лежать повыше, чтобы было легче дышать.

Лейф шумно фыркнул на проявленную ко мне ласку своей матери.

– Змеиная коса, верно! – отозвался из темноты Годи. – Тянется вдоль реки на несколько лиг. Вообще, тут должны жить люди! Помню, бывал здесь лет пять назад, когда только сделался хирдманом: мы собирали налоги для конунга.

Годи притащил ветки и долго пыхтел, чиркая мокрый кремень. Вскоре среди кислого запаха водорослей я почуял слабое дуновение древесного дыма.

– Горит! – воскликнул воин и шумно растёр замёрзшие руки.

На лице его замерцали мягкие отсветы зародившегося пламени.

– Теперь не пропадём! Лейф, подвинься сюда, – позвал Годи. – Следи, чтобы огонь не потух! А я пойду насобираю ещё палок.

Воин удалился в чащу, а Лейф принялся ломать ветки и подкладывать в огонь. Уложив в костёр весь хворост, оставленный Годи, мальчик стал сооружать вокруг костра стену из камней, чтобы ветер не задувал пламя.

– Ты так повзрослел за эти дни, – ласково сказала сыну Маргрет. – Я очень горжусь тобой.

– Жаль отец не видит, – хмыкнул Лейф, весело поглядев на мать.

Я скрипнул зубами и благодарно сжал ладонь Маргрет, продолжая следить за мальчиком. Я гордился.

Вскоре вернулся Годи c большой охапкой веток под мышкой и волоча сухой ствол. Костёр разгорелся ярче. Мы все вчетвером улеглись возле него, укрывшись плащами от задувавшего ветра. Меня била дрожь, руки и ноги ныли, грудь горела.

– Тебя лихорадит, Баль, – прошептала Маргрет.

– Это старая рана поганит кровь.

– Потерпи немного, на рассвете я отыщу травы, которые помогут тебе, – Маргрет ласково гладила меня по голове.

Перед глазами всё закружилось. Я обнял Маргрет, но не смог удержать. В лицо ударил ветер с ледяными крупицами. Я зажмурился, а когда открыл глаза, то вокруг чернела кромешная тьма и веело холодом. Я понял, что очутился в Хельхейме.

– Маргрет! Лейф! Я мертв?! Как же мне теперь вас защитить?! – воскликнул я. – Боги, верните меня!

Я сокрушённо схватился за голову и упал на колени. Я не желал мириться с гибелью. Я не сделал ещё ничего, что так желал!

– Боги, дайте Годи сил увезти мою семью подальше от Вали! – простонал я.

Прошло немного времени, глаза привыкли к темноте. Я осмотрелся и увидел, что меня обступили тени исполинских гор. А ещё я услышал журчание воды. Разве в Хельхейме есть ручьи? Там ведь кругом лёд и снег. Где же я?

Я побрёл на звук текущей воды. Под ногами хлюпал мох, в башмаки набиралась вода. Шуршали камни и мелкие кусты. Вскоре из тёмной дымки передо мной выступил ручей, стекающий со скальной стены. В горле пересохло, я сунул руки под струю.

– Запыхался? – раздался позади молодой женский голос.

Я вздрогнул. Сердце пропустило удар.

“Неужели, я попался Хель?!”

– Попей, утоли жажду. Чего застыл? – сказала женщина.

Нет, это была не Хель. Богиня смерти никогда не говорила со мной столь ласково. А этот добрый поучительный говор я узнал бы из тысячи.

Я повернулся и увидел перед собой… Йорунн? Золотистые волосы, змеями струились по плечам. Гладкая кожа, белая как молоко, румяные щёки и сияющие будто утреннее небо глаза.

– Какая ты красивая! – восхитился я. – Почему ты не старая?!

– Моя душа молода, – хмыкнула Йорунн. – Мы с тобой духи, Бальдр. Наши тела умирают или уже умерли. А мы блуждаем на земле бестелесно и ждём, когда Хель заберет нас.

– Что с тобой случилось? – я шагнул ближе и взял Йорунн за руку. – Ведь тебе ничто не угрожало, когда мы расстались. Ты покинула Тронхейм после моего отъезда?

– Нет, я всё ещё у Хёрда. Но я больна.

– Чем?

– Я стара, Бальдр. Время пришло.

– Нет! – воскликнул я. – Ты так молода! Твоё время не пришло, Йорунн!

– Не кричи, Бальдр. А то Хель услышит и тут же явится.

Я затих и прислушался к тишине. Мне померещился гул, похожий на рычание. Может, это под струями воды шуршали камни? Я вновь сунул руки в воду и наконец напился.

Когда развернулся к Йорунн, то вновь услышал утробный гул. Он стал громче. И моя подруга тоже его слышала. Я понял это по тому, как она прищурилась и принялась скользить взглядом по зарослям. Глухое рычание доносилось будто из-под земли, я ощущал, как нарастает дрожь воздуха.

– Уйдём отсюда, – сказал я и потянул Йорунн за локоть к деревьям.

Вокруг было сумеречно, как летней ночью, когда солнце скрывается за кромкой земли едва ли на пару часов.

Мы затаились в тенистых зарослях. Я напряжённо осматривался, продолжая крепко сжимать руку Йорунн.

– Бальдр, – произнесла она, поглядев на меня из-под опущенных ресниц. Её руки обвили мою шею, а жаркое дыхание упало мне на лицо. – Я тоже безумно соскучилась.

Йорунн прижалась ко мне и поцеловала. И я не смог воспротивиться. Руки сами обхватили крепкий зад Йорунн. Да, он был очень крепким. И спина под платьем: ровная, натянутая, гладкая. Мне очень хотелось насладиться прикосновениями к красивой женщине.

– Погоди, Йорунн, – выдохнул я. – Я не могу.

– Снова из-за Маргрет?

– Угу.

– Она тебе не жена! – фыркнула девушка. – А ты ярл и можешь иметь столько женщин, сколько пожелаешь.

Я покачал головой и отстранился.

– Прости, – пробормотал я. – Она ждёт меня!

Йорунн сердито тряхнула головой, золотистые волосы в беспорядке рассыпались по плечам и спине. Она взяла меня за подбородок и заставила поглядеть на себя. Я сопротивлялся. Ведь молодая Йорунн действительно была очень красива.

– Мы духи Бальдр, и не вернёмся назад, – брови девушки задрожали. Я понял, что несмотря на внешнюю уверенность, ей страшно. – Скоро Хель отыщет нас и уведёт за собой в царство вечного холода и мрака, – плечи Йорунн передёрнулись. – Мы больше никогда не встретимся. И никогда не испытаем любви.

Она гордо поглядела на меня, и я почувствовал себя мерзавцем. Сжав зубы, я ударил кулаком по стволу дерева. Ветки задрожали, зашелестели листвой. Утробное рычание, стоявшее всё это время в воздухе, усилилось.

– Что это? Ты тоже это слышишь?

– Слышу, – кивнула Йорунн и опасливо принялась оглядываться. – Кажется я знаю, что это такое…

Девушка направила взор в чащу, и глаза её распахнулись, а лицо вытянулось. Я повернулся. Между деревьев стояли варги. Я поднял глаза выше и увидел гигантов-йотунов, туловища которых терялись за листвой.

Мы пригнулись. Йорунн прильнула ко мне, и я крепко обнял её. Сердце заколотилось, во рту вновь пересохло.

– Это тёмные твари, – прошептала девушка.

– Откуда они здесь?

– Межмирье – это место, которое соприкасается со всеми мирами.

Варги водили мордами, принюхиваясь к лесу. Йотуны сделали шаг в нашу сторону.

– Уходим, – шепнул я, указывая рукой в сторону кустов.

Пригнувшись, мы медленно двинулись прочь. Мы старались не задевать веток и не издавать шума. Пройдя с десяток шагов, я увидел овраг.

– Давай туда, Йорунн, – подтолкнул я.

Под моховым ковром, который устилал склоны оврага оказалась вода. Мы проваливались по колено. Ноги громко хлюпали, а руки шумно цеплялись за ветки.

– Дай руку, Йорунн, лезем вверх, а то утонем.

Я вскинул голову и увидел на краю оврага тёмную фигуру. Это был не варг и не йотун. Он очень походил на человека. Мы глядели друг на друга сквозь заросли кустов и папоротника. Я старался понять кто этот человек: затерявшаяся ли душа, как мы, или пришелец из тёмного мира. Йорунн приблизилась ко мне и ухватила за руку.

– Боги, – прошептала она, дёрнув меня вниз. – Бежим, Бальдр…

Я бросил на неё мимолётный взгляд, но не пошевелился. Я вновь поглядел на человека, стоявшего на вершине склона. У его ног зашевелились тени, и из зарослей вынырнули варги, обратив на меня свои хищные оскалы.

– Это Хассер, Бальдр! Бежим! – воскликнула Йорунн.

Варги были уже слишком близко, и я понял, что двоим нам не уйти.

– Беги, Йорунн, – толкнул её я, а сам схватил с пояса амулет Маргрет и нож.

Йорунн скрылась в низине. Первый варг кинулся, целясь мне в горло, я прикрылся рукой с ножом, а амулетом ударил зверя по морде. У того показалась кровавая рана на челюсти.

– Стоять! – приказал грозный голос.

Остальные варги, уже готовые порвать меня на части, вдруг остановились. За их мощными телами я увидел Хассера. Он был с меня ростом, но лица его я не разглядел под капюшоном плаща. Лишь толстая светлая борода, заплетённая в косу обрамляла подбородок.

– Кто ты? – произнёс он старым, измученным голосом. – Дай сюда это, – Хассер протянул руку к амулету.

– Нет! – прорычал я.

Я испугался, что тёмный бог отнимет амулет, и сжал его в кулак. Хассер шагнул ко мне и молниеносным движением стиснул пальцы на моей шее. Я попытался пырнуть его ножом, но лезвие прошло сквозь плоть бога, не причинив ему вреда.

– Никто из смертных не смеет говорить мне “нет”, – произнёл Хассер, сильнее стиснув пальцы. – Отдай то, что у тебя в руке. Я чувствую, это моё.

Я хрипел, теряя сознание. Но собрав последние силы, я направил свой кулак с амулетом вперёд, ударяя Хассера в глаз. Кулак ударился очень крепко, что мне и самому стало больно. Тёмный бог выпустил меня и ухватился за голову.

Не теряя времени, я бросился прочь.

– Взять его! – приказал Хассер.

Варги издали протяжный рык, от которого задрожала земля. Или она дрожала от того, что в погоню двинулись йотуны? Не знаю, я не оглядывался. Ноги скользили по мокрой земле, камни оживали под ногами, и мне приходилось прыгать из стороны в сторону, не разбирая направления. Гул погони не стихал ни на мгновение. До меня долетали комки земли из-под когтей тварей и брызги их слюны.

– Маргрет! – закричал я. – Забери меня отсюда!

15

.

Семья

Когтистые лапы ударили меня в лопатки, и я упал. Зажмурившись, я обратился мыслями к Маргрет. Неужели наша любовь навсегда останется прахом?! Неужели зло и несправедливость будут торжествовать? Неужели я никогда не скажу Лейфу: “Здравствуй, мой сын”? Боль раздирала меня, лежавшего на земле.

Вдруг я осознал, что клыки зверей не терзают меня. Стало тихо. Я открыл глаза и обнаружил себя на топчане в деревянной клети, лежавшим на животе. Стоял полумрак. Я удивился тому, как оказался здесь.

– Где я? Маргрет? Лейф? – простонал я и приподнялся осмотреться.

Боль тут же сковала рёбра. В глазах заплясали разноцветные круги – и я рухнул назад на постель. Сделав глубокий вдох, я почувствовал, что грудь и спина были стянуты повязками. Сверху я был укрыт медвежьей шкурой. Я протянул руку к лицу и почесал нос. Отёк спал, и прежней ломящей боли не было.

Снаружи раздался звонкий голос Лейфа, через миг он вбежал в клеть.

– Бальдр… – прошептал он, замерев на пороге.

– Как твоя нога, малыш? – прохрипел я, увидев, что мальчик ходит без деревянного лотка.

– Почти прошла, – робко кивнул Лейф и бросил призывный взгляд на двор. – Мама! Бальдр проснулся!

На пороге появилась Маргрет с выражением радости на лице.

– Наконец-то! – Она бросилась ко мне и провела пальцами по лицу. – Ах, наконец-то, ты пришёл в себя!

Я осторожно повернулся на бок и взял Маргрет за руку.

– Где мы?

– На Змеиной косе, в рыбацкой деревне, – Маргрет сплела свои пальца с моими. – Когда ты потерял сознание, той ночью, к нам пришли люди из селения. Они увидели костёр.

– Давно мы здесь?

– Шесть дней, милый.

Маргрет была одета в простое платье из неокрашенной шерсти, перехваченное на талии плетёным ремешком. Никаких украшений не сверкало на ней, но несмотря на это выглядела она совершенно прекрасно. Грудь гордо выступала вперёд, глаза светились небесными сапфирами, а губы пылали краской. Я хотел их поцеловать, но был слишком слаб, чтобы дотянуться.

Я перевёл взгляд на Лейфа. Мальчик стоял, прислонившись к стене, и хмуро глядел на меня. В руке у него лежал нож, который я ему подарил.

– Лейф, убери, – приказала Маргрет. – Я просила не входить в дом с оружием. – Она повернулась ко мне: – Представляешь, Баль, Лейф устроил мишень и целыми днями только и делает, что бросает нож. Говорит, хочет быть метким, как ты.

– Получается, Лейф? – улыбнулся я.

– Да! Я научился попадать с десяти шагов, – мальчик шагнул ко мне и глаза его загорелись.

– Я горд тобой! – кивнул я. – А где наш защитник Годи?

– Сейчас позову его! – воскликнул Лейф и убежал.

– Помоги мне сесть, – прохрипел я, обратившись к Маргрет.

Она придержала меня за бок, и я спустил ноги вниз.

– Люди Вали искали нас? – беспокоился я. – Что-нибудь слышно о конунге Олаве?

Я злился на свою немощь. Пока я лежал без сознания, Вали мог добраться до моей семьи.

Лицо Маргрет сделалось беспокойным. На светлый взгляд набежали тучи.

– Люди Вали были здесь, но жители нас не выдали, – мрачно произнесла она, опасливо поглядев на дверь.

– Что ещё? Говори!

– Ладьи Олава третий день стоят в гавани Тронхейма, грядёт битва… Хёрд, наверное, разбит потерей нас всех… Годи послал к нему человека сказать, что ты сильно ранен и мы застряли на косе, но тот человек до сих пор не вернулся. – У Маргрет по щеке скатилась слеза.

– Милая, не тревожься. Если конунг Олав не вступил в битву сразу, то есть шанс, что Хёрд договорится с ним. Он ведь мудрый, верно?

Маргрет кивнула. Глаза её заблестели от слёз.

– Ну, ты что? – прошептал я.

– Я боюсь, – Маргрет вытерла лицо. – Однажды я пережила время, когда рухнула вся моя жизнь. Я видела, как ты умер. И не хочу видеть этого снова.

– Ну, я жив, – я положил ладонь на колено Маргрет. – И все мы пока живы, всё хорошо.

Маргрет прижалась ко мне.

– Маргрет, скажи, он мой? – кивнул я в сторону двери, где стоял Лейф.

Глаза Маргрет удивлённо расширились, она отвела взгляд и погрустнела.

– Ты не знаешь, кто его отец? – строго спросил я.

– Знаю.

Я заметался: зачем я спросил? Сердце бешено заколотилось. Я отец или не я? Что, если не я? Тогда я буду глупцом, что смел так думать!

– Скажи мне, – хрипло сказал я.

– Ты правда хочешь знать?

– Хочу. Даже, если это Хёрд. Я должен знать наверняка. Для меня это важно.

– Поклянись, что сохранишь тайну.

– Клянусь!

– Отец Лейфа – ты.

Я улыбнулся и часто задышал.

– Маргрет! – Я обнял её и сжал так крепко, сколько было сил. – Я счастлив!

Лицо Маргрет сделалось строгим, она замотала головой.

– Баль, это тайна всех тайн. Никому не говори, и Лейфу тоже! Он – сын Хёрда. Его наследник.

На крыльце раздались тяжёлые шаги Годи. Я недовольно проскрипел зубами. Мне было очень сложно принять, что я не мог назвать своего сына своим.

– Ты поклялся, – сказала Маргрет, отстраняясь от моих рук.

Лейф влетел в комнату, а следом за ним вошёл Годи. У него в руках было блюдо с печёной рыбой. Увидев меня, обнимающего жену конунга, взгляд воина сделался суров. Я выпустил Маргрет.

– Бессмертный Бальдр! – воскликнул Годи, поставив рыбу на стол. – Голоден должно быть? Садись есть!

Маргрет встала от меня и расставила миски. Мы расселись на скамьи вокруг небольшого деревянного стола, поверхность которого была тёмной от времени.

Рыба источала невозможно вкусный запах, живот заурчал. Я отломил кусок и положил на язык. Сочное жирное мясо таяло во рту.

– Я обещал тебе, что мы выпьем, Бальдр, – сказал Годи. – Смотри, что я принёс! – воин достал флягу и протянул мне.

– Верно, обещал, – проглотил я пищу и снял крышку.

Хвойный запах приятно кольнул нос. Я сделал глоток. Вяжущая прохлада опустилась в желудок. Я вернул флягу Годи и отломил ещё кусок рыбы.

Я заметил, что Лейф возит ножом по блюду, но ничего не ест, и вложил свой кусок ему в руку.

– Жуй, пока я здесь хоть что-то оставил, – сказал я. – Ничего вкуснее не ел!

– Да уж, могу представить, – усмехнулся Годи. – После того, как Маргрет столько дней поила тебя всякой дрянью, даже тощая селедка покажется пищей богов!

– Думаю, я вылечила тебя, – произнесла Маргрет.

– Вылечила?

– Покой сделал своё дело, – кивнула она. – Твои раны затягиваются.

– И даже та, которой десять лет? – я схватился за рёбра, нажал на рану, но не почувствовал прежней боли: бок лишь слегка заныл от прикосновения.

– Даже она, – улыбнулась Маргрет, и глаза её довольно засеребрились.

Она положила мне на бедро ладонь, пряча от сына порыв. Я улыбнулся и оглядел всех за столом. Годи жевал, наклонившись над столом, чтобы не испачкаться в стекающем по пальцам рыбьем масле. Лейф, лениво дожёвывая кусок, поглядел на меня:

– Тогда и флягу мне дай, дядя! – протянул он руку.

– А флягу дам, когда будешь учтивей, – отрезал я.

Лейф фыркнул. Ни Маргрет, ни Годи не вмешались.

Мы пировали рыбой и хвойной настойкой. За стенами хижины разносился шум реки, напомнивший мне о том, что время не стоит на месте.

В прошлой жизни, сидя вот так с женщиной и другом, я бы предался безмятежному счастью и забылся. Но теперь мои мысли занимала тревога о том, удалось ли Йорунн спастись от Хассера и не ступила ли она уже в царство Хель…

Наступала очередная ночь, которая приближала мою встречу с тёмный богом. Я должен был дать бой, но пока ещё не знал, как мне, потерявшему меч, сражаться с бессмертным.

Спать мы улеглись все на один топчан. Я разместился у стены, рядом со мной легла Маргрет, а дальше Лейф, зажатый Годи с другого бока.

– Тесно здесь, – проговорил я.

– Да, тесновато! – буркнул воин. – Мне предложили лечь в другом доме, но Хёрд ведь мне не простит, если я позволю его жене спать наедине с тобой, Бальдр.

Я зло вздохнул. Я очень хотел заняться с Маргрет любовью, но порицающие взгляды Лейфа и Годи мешали мне. Однако, мне не пришлось рассуждать об этом слишком долго: от слабости я уснул раньше всех.

***

Наутро меня разбудил тихий скрип двери. Я открыл глаза и увидел, что Маргрет выскользнула на двор. Стояло раннее утро, свет из оконца под крышей едва-едва рассеивал полумрак.

Стараясь не разбудить Годи и Лейфа, я осторожно сел. За ночь дом выстудился, и я потянулся к плащу, лежавшему на скамье, чтобы одеться. После Хельхейма я до неприличия чутко воспринимал холод. Подняв плащ, я увидел мечи: свой и Годи, и кивнул с благодарностью воину за то, что сохранил моё оружие, пока я лежал без сознания. Я закрепил ножны на поясе и почувствовал себя спокойнее.

Солнце ещё не встало. На улице стоял густой туман. Низкие крыши рыбацких домиков неясно выступали из мглы. Мне почудилось, что я оказался в волшебной стране, а не в бедном селении на скалах Змеиной косы.

Неутомимый шум реки не затихал. Но среди гула я разобрал голоса и плеск воды. Я пошёл на звуки. На хлипком подгнившем причале я увидел Маргрет и двоих мужчин, складывающих в лодку сеть. Один из них был в залатанной рубахе с короткой седой бородой, а другой помоложе, с впалыми щеками. На них обоих не было ни одного рунного знака, какими украшали себя воины.

– Приветствую, – поклонился я почтительно.

– Бальдр! – воскликнул седовласый, выйдя вперёд.

Вокруг сильно пахло сырой рыбой, и я поморщился. Рыбак взял меня за руку и крепко сжал её.

– Ты наконец встал! Я очень рад, что ты гостишь у меня. Как тебе дом? – гордо кивнул он в сторону лачуги.

– В нём не дует и не капает, я доволен. Спасибо, – пожал я руку рыбаку в ответ.

Его доброе расположение смутило меня. Чем я мог его заслужить? Наоборот, я принёс привлёк к деревне опасность.

– Мы встречались прежде? – нахмурился я.

– А ты не узнаёшь меня? Я же Рольф! Да, я был тогда помоложе. Мы ходили с тобой в море на китов, и после одной очень удачной охоты ты подарил мне ладью. Но несколько лет назад шторм разбил её, ах, как жаль… Теперь я живу тем, что ловлю рыбу в реке.

– Сочувствую, Рольф, – я похлопал по плечу рыбака, повернулся к Маргрет и ревниво поглядел на неё. – Ты собралась плыть с ним?

– Я хотела попросить Рольфа, чтобы добыл угря. Ты любил его прежде.

Я не помнил, чтобы любил угря, но улыбнулся и взял Маргрет за руку.

– Лучше бы ты грела меня в постели, – сказал я.

– Ладно, Бальдр, Маргрет, – поклонился Рольф, – мы отправляется с сыном ставить сети. Бывайте!

– Бывай, Рольф, – махнул рукой я.

Туман медленно расступался. Мы с Маргрет брели вдоль берега сонной реки. Пологий путь преградила скала, резко вдававшаяся в воду. Я огляделся и, решив, что место достаточно уединённое, бросил на гальку свой плащ.

– Давай посидим, Маргрет. Побудем вдвоём. Я скучал по тебе.

Она кивнула. Мы опустились на землю, под сенью тонких деревьев, цеплявшихся корнями за скалы.

– Так скучал, что потащил в постель другую? – закусила губу Маргрет.

Я прикрыл глаза и покачал головой.

– Поэтому ты ушла?

Маргрет кивнула.

– А почему вернулась?

– Ты знаешь почему…

Маргрет приблизила лицо. Я вдохнул сладостный запах лугов, который она всегда носила с собой. Наши пальцы соприкоснулись, и сердце моё заколотилось, как у мальчишки.

– Почему я не могу быть отцом своему сыну? – произнёс я. – Я хочу сам растить его.

Маргрет приложила ладонь к лицу и потёрла губы. Глаза её перестали лучиться, посерели.

– Когда ты погиб… – начала она.

– Меня убили, – поправил я.

– Когда тебя убили, – сглотнула Маргрет, – оказалось, что я осталась беременная.

– Маргрет, прости что не смог позаботиться о вас… – мой голос дрогнул.

Я прикоснулся лбом к её волосам и протяжно зарычал.

– Я сбежала в святилище, – прошептала она, погладив меня по руке, – жрицы укрыли меня, я прожила там три месяца. Хёрд отменил свадьбу. Мой отец начал что-то подозревать и приказал найти меня и вернуть ему. Если бы он узнал о беременности, то остриг бы меня и казнил. Но Хёрд вдруг приехал в святилище, увидел мой живот и предложил сыграть обещанную свадьбу. Он уберёг меня от позора, назвал твоего ребёнка своим. А я поклялась хранить тайну в благодарность за его великодушие.