Читать книгу: «Норма II», страница 13

Её замутило так же мимолётно, одной невысокой волной, не настолько, чтобы бежать к раковине, лицо жарко запылало.

«Значит, теперь есть не только план». Она откинулась на спинку стула, отпрянув от компьютера, положила обе руки на живот, с нежностью держа их там, будто защищая. Затем, сладостно потянулась и запрокинула руки за голову. Подлинная эйфория – именно это чувство овладело ею.

В дверь осторожно постучали. Норма медленно вернулась в привычную компьютерную позу. «Ирэн? Она-то мне и нужна!»

– Что с тобой? У тебя температура? – с порога встревожилась Ирэн.

– Вполне возможно. Но это хорошая температура. Просто самая шикарная температура! – Норма цвела не просто довольной, но самодовольной улыбкой.

– Алекс?..

– Алекс уехал очень рано. Но он не в обиде на меня. Я не зря сорвала его… – Норма повернулась к Ирэн и посмотрела на неё особенным, просящим взглядом. – Теперь у меня вся надежда на тебя.

Ирэн присела на свободный стул и лишь вопросительно смотрела на Норму.

– Ты ведь уже поверила в меня, как… Господи, как в кого? – спросила та.

– Как в необычного… одарённого учёного-экспериментатора с широким и смелым кругом исследований, – ответствовала Ирэн.

– Вот как?! Тогда у меня к тебе дело, как к одарённому учёному-практику, – Норма снова остановила пристальный взгляд на Ирэн. – По условиям задачи оплодотворённая яйцеклетка не может быть выношена матерью из-за угрозы уничтожения рождённого ребёнка, – Ирэн слушала, оставаясь спокойной настолько, что можно было подумать, будто ей известно, о чём пойдёт речь дальше.

Пришлось Норме задать наводящий вопрос.

– Ты не удивлена условием?..

– Ну, я знаю, они не позволяли тебе потому, что не хотели, чтобы ты утратила имидж сексапильной дурочки.

– Это тогда. А сейчас… Я даже не знаю причины запрета, но я не могу рисковать!

– Ты… Ты хочешь сказать, что беременна?

– Да, Ирэн, да! Вот именно!.. Ой, Крис нас не услышит?

– Даже если, что с того? Вот только, как ты можешь быть настолько уверена?

– Она мне сама сказала, моя дочь! Она послала мне привет и сказала… Она попросила меня охранять её!

Ирэн неуверенно шевельнулась на стуле.

– Ладно, вижу, ты не поэт, – заметила Норма. – Оставим поэзию, перейдём к… твоему кофру медпомощи. Он ведь с тобой? Антисептики там, шприцы?

– Зачем тебе? – Ирэн заметно напряглась.

– А вот зачем! – Норма соскочила со своего места, подлетела к испуганной Ирэн, подняла её со стула и закружила в каком-то нелепом танце. Длился он недолго.

– Ой, голова… Отпусти… Я сегодня ещё не завтракала, – взмолилась Ирэн, и они обе рухнули на небольшой диванчик, – Ирэн всё с тем же напряжённо-озадаченным видом, Норма с глупейшей улыбкой.

– Да, не обращай внимания, – выпалила она, не переставая буйно радоваться чему-то. – Я, если честно, просто в восторге от своего нового проекта! Мы покажем им такую фигу! – и показала, какую.

– Зачем тебе медикаменты? – поправив очки, стояла на своём Ирэн.

Быстро глянув на неё, Норма в то же мгновение посерьёзнела тоже и опустила голову.

– Ты сейчас похожа на заслуженную учительницу, – сказала она. – Но, учитель, он же психолог, должен знать про перепады настроения на ранних стадиях… Просто я волнуюсь, и делаю вид, что не волнуюсь. Ни одна женщина ещё не просила другую женщину о таком…

– А ты сейчас похожа на… Ни на кого ты не похожа, расскажи учительнице по порядку… – Ирэн протянула свою руку к руке Нормы и тихонько пожала её.

– Порядок не моя стихия, – она помолчала. – Мы ехали… Я вдруг поняла, что там нас ждёт полная неизвестность. Стало немножко страшно. И я увидела сон…

Ирэн прослушала, не перебивая и про сон, и про то, к чему он подтолкнул Норму, расценившую его как знак. Как, возможно, предупреждение о том, что она опять может пропустить в своей жизни самое важное, что она уже чуть не пропустила его!

– И как мне было решиться на этот шаг, сделаться матерью, если угроза никуда не делась? Как ты думаешь? А ведь я решилась!

– Значит, ты знала, как защитить твоего ребёнка.

– Вот именно! Мы сделаем это… Мы… понимаешь? Вынашивать и рожать нашу девочку будет другая женщина, которой нет в чёрных списках у этих, – Норма твёрдо посмотрела Ирэн в лицо. – Ты.

Ирэн, как-то враз обессилев, откинулась на спинку дивана с расширенными то ли от удивления, то ли от ужаса глазами.

– Ну что ты! Это же только на первый взгляд… необычно. – продолжала Норма. – У тебя подвижный ум. Только подумай: это ведь твой шанс тоже. Ты же мечтала о ребёнке. Мы могли бы жить такой большой семьёй: вы с Крисом, мы с Алексом, и все мы с нашей…

Ирэн поднялась с дивана, немного пошатываясь, направилась к столу, на котором стоял графин с водой. Наполнив стакан, выпила его, привычно разлив часть на себя. Отряхнула рукой футболку и сказала:

– Из всего сумасшедшего за последние несколько месяцев это самое безумное, что я услышала.

– Ирэн!..

– Во-первых, нет таких технологий, не изобрели ещё, чтобы из одной женщины в другую. Только из инкубатора. Во-вторых, если бы и были, ты не знаешь, сколько мне лет?

– Тебе нет ещё и пятидесяти. И старше рожают!

– Ну да, Сара родила Исаака в 90 лет…

Норма сникла.

– Я уже почти сказала Алексу, что у нас будет ребёнок.

– И он, конечно, придёт в восторг оттого, что его ребёнок появится не у тебя, а…

– Прошу тебя! Не надрывай мне… Я сама уже давно всё себе надорвала, – сглотнув, Норма уставилась в стену, стараясь сдержать подступающие слёзы. – На то он и Алекс. Не знаю никого другого, равного ему… Даже если нет моей правоты… Он… Он найдет в себе силы не обвинять меня.

Ирэн снова опустилась на диван. Сидела молча, глядя перед собой. Потом перевела взгляд на Норму, которая, сгорбившись, теребила завязки своего капюшона. И тогда Ирэн сказала:

– Я немножко забыла, с кем имею дело. Это про нормальных людей, всё что я говорила. То есть, про скучных, без вывихов… Но… мы ведь не можем оставить нашу девочку на льдине.

Норма подняла поникшую голову и, глянув на улыбающуюся сквозь слёзы Ирэн, обняла её за плечи, улыбаясь сама. Утирая рукавом слёзы и себе и ей.

Глава 20. Великая безотказность Ирэн

После завтрака Крис дал на сборы час, чтобы потом снова отправиться в путь. Норма вернулась к компьютеру. С досадой обнаружила в почте письмо Крису, которое она так и не отправила несколько дней назад.

«Я же не написала самого главного! Может, и хорошо, что не отправила».

И она дописала:

«Видишь, Крис, всё исполнилось, что ты задумал: я сыграла желанную роль, фильм выйдет, раз это обещал Алекс, и даже свершилось больше того, что ты задумывал. Об этом мы расскажем тебе вместе с Ирэн. Ты был прав, мы с ней спелись, одна постарше, другая помладше, воровка и авантюристка. И эти обе… Нет, скажу только за себя: я тебя нежно люблю, не важно в каком «чине» – сына или отца. Я счастлива быть с тобой одной семьёй, даже терпеть твои бесконечные «вот именно!» и вспышки непонятно чего… Потому что я знаю, что всё это тоже только из-за твоей любви ко мне. Да если бы не она… то и не это письмо, и много чего «не».

Мне не давала покоя одна, если не глупость, то несбыточность. Вот я вернулась. Фантастичность этого, думала я, должна вызвать что-то не менее фантастическое. Ну и слова эти про красоту и спасение всё вертелись в голове. Но ничего мне придумать не удалось. Красота – что-то слишком расплывчатое. А человек, один человек, не сможет спасти мир. Разрушить может. Но не спасти. Ирэн знает, где в моём ноуте найти описание «Бумеранга», но это мелочи.

Хочу попросить тебя. Не повторяй больше этого ни со мной, ни с кем другим, пожалуйста. Прошлое есть прошлое, а настоящее – настоящее. Вместе им не быть никогда».

И опять она медлила с отправкой… В общем, уже зная, почему.

Перешла к письму Алексу.

«Милый и единственный! От одних этих слов мне захотелось и петь и плакать. Оттого ещё, что есть, кому сказать эти слова. По-моему, это самое великое, чего можно достичь…», – она остановилась, чувствуя, что по щекам в самом деле текут слёзы.

«Нет, я не смогу сейчас…» Она посидела, захлопнув ноутбук. А потом снова открыла его.

«Что бы со мной ни случилось, ты и сам знаешь, что нас ничто не сможет разлучить. Ведь мы одно? Как я и сказала тебе вчера, женщину создаёт любовь мужчины, и жива она до тех пор, пока жива эта любовь. К чему это я? Моё присутствие здесь вызывает разные возмущения, которые, думаю, не прекратятся. От этого никуда не уехать. Это будет мешать всем нам, всем, кого я люблю – тебе, Крису, Ирэн, и, может быть, главное – нашему с тобой дитя, дочери. Не знаю, найдутся ли ещё такие люди, как Ирэн? Она согласилась! Понимаешь, что это за человек! И раз так, всё, за что она берётся, будет выполнено, чего бы ей это не стоило. Ты скоро узнаешь…

Крис притащил меня к вам, никого не спросив, практическая задача, ради которой он это сделал, выполнена. Ты вдохновил меня на это. Я же надеюсь сделать то, чего он не замышлял. И это лучше всякого фильма! Я останусь, даже если мне придётся… если моей оболочке придётся исчезнуть. Да, я опять останусь, но теперь не на плакатах и футболках, а в новом человеке – моей и твоей дочери. И… ты не зря напомнил мне фамилию Грушеньки – Светлова. Надеюсь, ты будешь видеть мой свет часто. В огне свечей на праздниках, на горизонте в рассвет, и, если помнишь, в вечернем небе, и даже на утреннем, ты всегда найдёшь меня. Не прощаюсь, ведь надо светить изо дня в день. Помнишь книгу Криса «Бесконечность конечного»? Это не сказки.

Бывают такие ночь или день – один всего, который стоит целой жизни. Мы с тобой избранные – у нас он был.

P. S. Во вложении ещё одно письмо, для нашей дочери».

Дописано. Через муку, разламывающую душу на части, обвинения себя в предательстве, в бессилии изменить что-либо, чтобы отказаться от жестокого решения. «Есть письма-пистолеты. Нет, я не убью его, он слишком… добр. Он не сможет. Когда поймёт, что его жизнь нужна нашей дочери. Но послать ему это сейчас?.. Невозможно. А когда? Если выслать на почту Ирэн с пометкой «Переслать в случае…» О, чёрт! Она сразу догадается. Никого нельзя оповещать заранее. По крайней мере, это можно послать не раньше, чем мы с ней доведём наш план до завершения».

…Очередь Криса вести машину. Ирэн садится на заднее сиденье к Норме. Идеальный закуток для обсуждения стратегии их предприятия. Крис, видимо, ещё не свыкшийся с отсутствием слухового аппарата, то и дело восполняет его наушниками. А может, они ему нужны для ужесточения его приступов отчуждённости.

Ясно было одно: у заговорщиц не больше семи дней, чтобы пересадить будущий эмбрион из организма Нормы в организм Ирэн. За эти дни они должны найти и арендовать кабинет в какой-нибудь частной клинике на имя Ирэн. Там они станут друг для друга поочерёдно пациентом и акушером. Ни к каким криосистемам, ни к инкубаторам они прибегать не станут. Пересадка напрямую.

Список необходимого оборудования Ирэн не только подготовила, но и нашла сайт, на котором его можно заказать.

– Послушай. Я только хочу, чтобы ты ещё раз села и подумала… Состав твоей крови мне известен. Свой я тоже знаю. Никаких противоречий при их столкновении не возникнет. Но. Не погубит ли тебя противоречие с самой собой позже… на каком-то этапе? Не станешь сожалеть, что…

– Ирэн! Вот что мы сейчас делаем? Мы удираем. От обвинения людей, пусть несправедливого, от нападения этого фантома или реального врага, который существует или нет, мы точно не знаем. Но чувствуем его угрозу. И всё это – из-за меня! И этому не будет конца. Мы не сможем удрать со мной – никуда. Второй меня не может быть. Не должно.

– Господи! Что ты говоришь!

– Перестань, Ирэн. Я знаю твою доброту. Но и ум тоже. Ты должна понимать, что нет тут никакой рисовки. Что всё так и есть, как я говорю. Кроме того…

«Говорить ей или нет? Проклятый анализ!» Но Ирэн её прервала.

– Даже если это так, я тоже знаю твой ум, и с ним уж можно что-то придумать…

– Мне кажется, я и придумала… Помнишь, я говорила про бумеранг? Надо бы попробовать ещё раз. Вместо Криса, мне самой…

– Вот и видно теперь, какая ты на самом деле. Бессердечная! Бумеранг какой-то! Ничего с ним непонятно, не доработано! Так говоришь, как будто это шуточки – сожрёт тебя эта тварь, что такого? А если я тебя полюбила, как дочь? Или как подругу, какая разница! Не думала? Уж не говоря о Крисе. Об Алексе. Правильно Крис тогда сказал, что тебе на всех на нас… – нетипично для неё Ирэн перешла на повышенный тон.

– Да? И зачем тогда я вам, такая злющая-бессердечная? Я люблю вас не меньше! – голос Нормы тоже звучал всё громче и всё с большим отчаянием. – Но если бы я была той, не восстановленной… – она произнесла это так громко, что Крис услышал даже в наушнике, приподняв его, и оглянулся. Диковато глянул на Норму. Сокрушённо покачал головой, не говоря ни слова. Снова надел наушник и отвернулся.

Норма резко замолчала. Через какое-то время негромко заговорила вновь.

– Что, лучше, если погибнет Крис?

Ирэн не отвечала, отвернувшись к окну.

– Ты ещё не знаешь, но я дорабатывала… Видела мой кактус? Его модель, лучи-иглы как защита. Заметила, никто нас не трогает, сколько едем…

Всё та же тишина.

– Надо посмотреть трезво, в конце концов. Если сработает как-то не так, всех вас избавлю. Это не глупость и не героизм. Это нормально! Ведь не зря же я Норма, – она улыбнулась, но улыбка получилась натянутой. – Всегда найдётся Эмили. Всегда на меня будет устраиваться охота.

Норма попробовала легонько тронуть Ирэн за плечо, но та отдернула его, отсела подальше и ещё сильнее отвернулась к окну.

– Ирэн, всё хорошо. Я останусь. Через несколько месяцев ты увидишь самую настоящую меня, только маленькую. Материальная оболочка исчезает лишь в понятии простейших… Смерти нет! В одном мире исчезаешь, в другом появляешься. Число вселенных бесконечно с бесконечными исходами событий.

– Да замолчи же! Я давно всё поняла. Переубеждать, что тебя, что Криса себе дороже. Раз я не покончила с этим двадцать лет назад, значит должна тащить этот груз… до конца.

После этого ехали в молчании. Ирэн, отвернувшись к своему окну, Норма к своему. Она увидела, что царство равнин заканчивается, и они въезжают в горную страну, величественную и пугающую. Сердце забилось сильнее. Эти горы явились, как вещественный оплот её замысла, отрезая путь к отступлению. И у неё не хватит сил нарушить сейчас молчание. «И в самом деле, жестоко. Как можно было разболтать всё раньше времени? А если теперь Ирэн откажется? Но не рассказать ей нельзя. И жестоко будет в любом случае. В любое время».

– Чем быстрее мы это сделаем, тем лучше, – услышала вдруг Норма необычно глухой и ровный голос Ирэн. – Нам понадобится не более двух часов с правильной подготовкой. Но тебе придётся освоить процедуру… Дьявол! Не освоить тебе ничего. Ты же никогда не держала в руках инструмент… Так. Ты просто будешь держать зеркало. У меня между ног. Обыкновенное, какие висят в ванных над раковиной.

Норма продолжала сидеть, не шевелясь, лишь потрясённо глядя на Ирэн. Потом медленно положила ей руку на одно плечо, а усталую голову – на другое.

– Ты не представляешь, насколько это верно – как можно скорее. Я даже не знаю точно, сколько у меня времени, – она приподняла голову. – Ты, кажется, давно уже брала у меня кровь на анализ. А я недавно.

И она рассказала о результатах.

– И это говоришь ты – неизлечимо! Криса поставила на ноги! А себя даже не пыталась! – возмутилась Ирэн.

– Я пыталась другое: побороться с той своей склонностью из «первой серии», да, и про неё я знала. И не смогла. Мои скачки настроения, думаешь, я не понимаю, как это дико иногда выглядит, их причиной до сегодняшнего дня не могла быть беременность. Всё это из-за устаревших бактерий. И тебе ли не знать, всё, что связано с клетками, должно попадать в своё время. Иначе… то, что мы имеем. И чем мучить всех угасанием, не лучше ли… Хоть что-то сделать напоследок. Нужное.

До ближайшего сравнительно крупного города оставалось совсем немного. Единственной закавыкой для выполнения задуманного стала необходимость избавиться от Криса часа на два. Но и с этим они справились. На подъезде к нужному городу Ирэн стала умирать от зубной боли. Норма под впечатлением от её страданий встревожилась насчёт собственных зубов, и срочно захотела убедиться, что с ними всё хорошо.

Крис, по всему, даже был рад, что ему выпадает шанс передохнуть. Сидеть за рулём по несколько часов он не привык, это его основательно выматывало.

Всё, за что берётся Ирэн, разыгрывается, как по нотам. Они без труда нашли клинику, в которой заранее оплатили аренду. Нестыковки хоть и были, но не такие, чтобы провалить всё дело. На них работала, главным образом, железная уверенность Нормы в успехе. Неуспех не обсуждался ни одной из её клеток что мозга, что тела.

…У них ушло немногим больше двух часов. На то, чтобы посрамить теорию одноразовости в отдельно взятой судьбе. И ещё один час на встречу с нотариусом. Он заверил бумаги, узаконивающие материнство Нормы Джин Земски. Все бумаги были отданы на хранение Ирэн, надёжной, как самый надёжный банк.

За руль вновь пришлось сесть Крису, так как состояние обеих женщин после «лечения зубов» вызывало если не опасение, то недоумение. Та, что помладше, была бледнее обычного, та, что постарше, наоборот, с румянцем во всю щёку, совершенно ей не свойственным. И обе будто бы прятали глаза, старались не смотреть на Криса. Одно то, как они садились в машину, поддерживая друг дружку, будто делали это впервые в жизни, озадачивало.

Разместившись наконец на своём заднем сиденье, они взялись за руки и сидели, глядя куда-то далеко перед собой, не произнося ни слова. Видя в зеркало их лица, Крис не знал, что думать. По выражению на них, они, эти лица, будто бы принадлежали двум близнецам. Таким похожими и странными они были. Тревожно-мечтательные с налётом самозабвения. Будто бы то, что они видели впереди, было не меньше, чем ошеломительный восход солнца или небывалых размеров радуга. Водитель тоже посмотрел вперёд и увидел только серое полотно дороги с оградительными столбиками по краями, как положено в гористой местности.

– Вы что, после наркоза? – не выдержал Крис.

Ирэн встрепенулась.

– Нет, мы без наркоза, – она помолчала, тряхнула головой, стараясь принять беззаботный вид. – Врач молодой, без квалификации…– она покосилась в сторону Нормы. – Но всё обошлось.

Крис глянул на них в зеркало опять – с недоверием. И сказал:

– Я уже почти привык, что со мной обращаются, как с подопытным, ни во что не посвящая… Вся эта затея с самого начала казалась мне… подозрительной. Что и требовалось доказать, вне дома меня будто бы и нет. Именно. Но никого это не волнует. И я… лучше бы я вернулся домой.

Ирэн с Нормой посмотрели друг на друга, как бы спрашивая, действительно ли они услышали это, или им показалось?

– Понятно, ты устал, давай я сяду за руль, – промямлила Ирэн.

– Мы все устали. Какой там ближайший город? Отдохнём в нём подольше, – подхватила Норма. – И там уж решим, что делать.

"Я первая, я главная, я виноватая", – накрыла её вдруг цитата из уст Грушеньки.