Читать книгу: «Город мудрых дев. Мозаика монастырской жизни», страница 6
– Вы видите лилии и розы.
– Видим. Они у Вас однолетние? Вы производите мульчирование? Закрываете ли вы их на зиму? Как вам удалось добиться такого цветения? Обрабатывали ли вы их? Какие здесь сорта?
Вопросы посыпались как из рога изобилия. Я узнала много новых агрономических слов, которые не успела мне объяснить Люда. Поняла, что моё незнание до этих пор – большое упущение. Ведь многие люди воспринимают мир эстетически, и нам, экскурсоводам, необходимо разбираться и в цветах, и в мульчировании, и в том, как кедры выращивать, например. Приняла решение долго не задерживаться на одном месте. Члены комиссии шли за мной, бурно восторгались и сами себе всё комментировали. Что может быть лучше?!
А потом на адрес монастыря пришла посылка: красивый чайный сервиз за победу в ежегодном смотре садово- парковых культур. Из этого сервиза пили недавно с садовниками чай.
***
Зимой 2013 года в монастыре отключили отопление. Какие-то проблемы с оборудованием котельной. Пока суть да дело, поставили на мойках в трапезных малолитражные бойлеры. Паломниц не густо. Благословили меня в одиночку намывать посуду в сестринской трапезной после завтрака и обеда. Минут двадцать течёт тёплая вода из бойлера, а всё остальное время лёд. Хочешь тёплую воду – бери ведро и таскай её из кипящего бака у поваров. Февраль, из оконных щелей по спине мороз. Стылая вода, гора посуды, нет сил, нет помощников. Стала унывать: Господи, помоги! Утешь! Мать экономка приводит какую-то девушку.
– Это Аня, будет помогать тебе несколько дней. Ты её не обижай и расскажи о монастыре.
Познакомились. Славно так помыли посуду день, другой, третий. Обошли весь монастырь, забрались, не смотря на ледяной ветер, на самый высокий ярус колокольни, сфотографировались на память.
– Аня, как ты узнала про монастырь? Зачем приехала? Я вижу, что ты только начинаешь путь к вере.
– У нас в подъезде кто-то книгу положил на общую скамью – мы делимся друг с другом, если кому не надо. Книга называлась «Несвятые святые». Яркая такая, зелёная обложка. Автор какой-то архимандрит Тихон. Слово мудреное. Взяла. Читаю взахлеб. Книжка закончилась, а я что-то в душе почувствовала светлое, огромное! Кто-кто автор? Нагуглю этого монаха, найду. Настоятель Сретенского монастыря. Хм. Есть в Москве такой монастырь? А, так это недалеко от моей работы. Схожу, надо найти этого священника. Аня, повинуясь душевному порыву, впервые в жизни (полу)сознательно переступила церковный порог. Где его
искать Тихона этого? Наверное, в церкви.
– Матушка, отец настоятель в отъезде. На службе хоть постойте, не уходите, сейчас помазание будет – ответил ей симпатичный парень в чёрном платье. Монах или послушник? – удивилась она про себя – молодой какой. – Я не монах, я семинарист, то есть учусь на священника. А монахи там – исповедь принимают. Исповедь… Таинственные ассоциации возникли в сознании девушки. Романтично, загадочно. Может и мне подойти хоть раз? Интересно. А не получится разговор со священником, так я уйду.
Аня увидела, что несколько монахов стоят около аналоев и к каждому из них очередь. У одного, правда, людей меньше всех. К нему и отправилась.
Отец N. сразу понял, что девушка пришла не на настоящую исповедь, а на разведку и её на добром порыве нужно не оттолкнуть, но направить в русло искреннего общения с Богом, не навредив.
– Батюшка, я вот книжку прочитала и тоже в настоящий далёкий монастырь хочу поехать – посмотреть, как монахи живут.
– Лучше вам отправиться не в мужской монастырь для начала, а в женский. Хотите? Я могу договориться и вас встретят, поселят. Пообщаетесь с Матушкой Игуменьей, с сестрами. Они и расскажут вам о своей жизни не на бегу. У нас тут прихожан много, суета, у меня нет возможности с вами долго беседовать. Согласны поехать?
– Согласна.
Так Аня оказалась на мойке рядом со мной.
Глава 9. Детский лепет
Первоклассники выбирают леденцы в иконной лавке:
– Славка, я хочу себе леденец в виде петушка – оближу его, и будет у меня петушиная драчливая сила!
– Ого! Егор! А мне солнышко нравится – я буду как солнце сильным и добрым! Даня, а тебе какой берём?
– Вот этот цветочек, и будет у меня цветочная сила, она называется … сила тихости!
… Сила тихости, сила внутреннего покоя и безмятежности! Какой удивительный маленький человечек живет рядом с нами! Господи, помоги им всем, ребяткам, открывающим жизнь.
***
Майский дождливый день 2021 года. После школьной экскурсии подходит ко мне мамочка из родительского комитета, сопровождавшая деток, она делится впечатлениями, восторгается красотой. Рассчитываю вежливо попрощаться и убежать на другое послушание, а Наталья вдруг сообщает: «Что-то необыкновенное со мной произошло. Попросили сегодня с утра деток к вам на экскурсию помочь сопроводить, я согласилась, тем более что в монастыре, к стыду своему, не была ни разу. И вот, ночью монастырь мне приснился такой, какой есть. Хожу и вижу свой сегодняшний сон наяву. Я оказалась у вас в храме на службе. Монахини стоят, прихожане. Поют красиво. И ко мне подходит старец, протягивает Хлеб! Вокруг недовольные возгласы: «Вы ей за что хлеб даёте? Она даже ни одной службы в монастыре не отстояла!» На что слышится ответ: «Ей надо. Ей очень надо». Дальше к нашей героине во сне подходит монахиня и ведёт её на птичник. Даёт послушание: «Тебе задание растить птиц!» Подойдя ближе, Елена видит, что из яиц вылупляются маленькие человечки, миниатюрные младенчики. И она проснулась. Спросила меня, что бы мог означать её сон? Моё предположение: Хлеб – это символ Причащения, Благодати. А задание растить птиц можно понять, например, так: пора наконец духовно воспитывать собственных деток, а их у нашей гости целых пять.
***
Монахиня собирается помыть резиновые дорожки на крыльце храма. Набрала из шланга воду – два полных ведра. Поднялась по ступенькам, оглянулась, чтобы никого не облить и ловким движением руки окатила крылечко.
Где-то рядом раздается детский возглас: «Доигралась тётя!»
Не понимая причину высказывания, сестра видит мужчину, держащего за руку четырёхлетнюю девочку.
– Сестра, наша Маша часто всё разбивает и разливает, а бабушка ей говорит патетическим тоном: «Доигралась!» Машенька увидела Вас и обрадовалась, что не одна она такая, тем более что Вы так ловко вёдра опрокинули.
***
Максимум экскурсантов, который можно занести в мой личный рекорд, был 100 человек за раз. Оставим за скобками сорванные связки и опустошение, в целом, всё прошло прекрасно. В один из летних дней, когда сестры все при деле, назначили 1-2 человека в «дежурные экскурсоводы». К нам подплыл речной трамвайчик и из него выгрузился… детский лагерь в полном составе отдыхающих: 99 мальчиков от 7 до 18 лет плюс тихая пожилая вожатая. Она очень хотела приоткрыть молодым людям дверь в мир духовности, но у нее не было возможности заплатить за нескольких экскурсоводов… А все сестры заняты.
Что делать в таких случаях, когда невозможна земная помощь? В первую очередь, не отчаяться, а попытаться сохранить мирный дух. Мальчики не виноваты в том, что в тот период у нас страдала организация. Я глубоко вздохнула, и вышла навстречу. Мы с группой заполонили собою весь летний собор и я попросила их сесть на колени в ряды. Никогда больше не видела такого количества глазок и глазищ, смотрящих мне в душу. Мы попытались о чём-то поговорить. Я задавала вопросы, они отвечали.
***
Обычным приёмом в одном месте детской экскурсии у меня является следующий: рассказываю ребятам о том, что этот храм расписывался их сверстниками – крестьянскими хлопцами четырнадцати-шестнадцати лет, без специального образования. Собор наш умудрились (иного слова не подберёшь), расписать всего за три летних месяца 25 юношей под руководством наставника. А средства на роспись выделили Иван и Петр Алексеевичи: Петру первому на ту пору было что-то около десяти лет, а он считался уже царём.
Рассказывая детям о десятилетнем царе, задаю юным слушателям вопрос. «Представьте себе, Вы- милая барышня десяти лет и Вас назначили прямо сейчас министром образования, какие бы вы сочинили указы? А Вы, юноша одиннадцати лет, уже, предположим, год на троне. Какие изменения произошли во вверенной Вам стране?»
Дети морщат лбы, закатывают глазки, высовывают кончики языков. Думают. И обязательно высказывают что-нибудь такое, что в пору под диктовку записать помощникам Президента. Самые популярные указы моих «цариц» и «принцев»:
Иван, 8 лет: «Приказываю, чтобы папы не бросали мам, а мамы пап. За развод сажать в тюрьму».
Катя, 10,5 лет: «Пусть ученикам платят зарплату, а мы чтобы могли сами выбирать любимых учителей». Коля, 8 лет: «Каникулы минимум 9 месяцев!» Денис, 9 лет: «Закроем все заводы, где делают водку и сигареты!» Анечка, 7 лет: «Я бы открыла много приютов для всех, кому негде жить и кто грустит». Света, 8 лет: «Тех, кто мучает и бросает животных очень сильно наказывать и отправлять в пустыню Сахара». Толя, 10 лет: «Закрыть детские дома и дома престарелых и раздать всех детей и старичков одиноким людям».
Слушаю, слушаю. Запоминаю и напитываюсь детской чистой мудростью.
***
Ещё мы рассуждаем о том, как молиться Богу, зачем и о ком. Задаемся вопросами о смысле жизни и лучших профессиях. Кстати, относительно выбора жизненного пути. Провела опрос среди своих учеников в воскресной школе- дошкольников. Девочки захотели стать: мамой, продавцом, полицейской, врачом. Мальчиков пришло больше. Двое решительно заявили, что будут динозаврами. Рома и Саша – тиграми. Миша – инопланетянином. А Ванечка думал, думал, и тихо произнёс: «Маатуска, я решил! Я буду привидением!»
***
Как-то приехали к нам серьёзные люди-дипломаты. Ходят неторопливо, обдумывая каждый шаг, лишних вопросов не задают. Одеты в большинстве своём официально в костюмы. Один держит за руку умненькую дочурку – куколку, лет пяти. Ходят за мною в первых рядах. В конце экскурсии спрашиваю с надеждой в голосе: «Есть ли у вас вопросы?» (Надежда на то, что они вообще как-нибудь отреагируют). И эта чудесная девочка делает шаг вперёд и громко спрашивает: «Есть ли рай для хомячков? Я очень скучаю по Хоме». Кто-то утёр слезу. Кто-то посмотрел на меня умоляющим взглядом: только не расстрой её. Ответила: «Конечно, Солнышко, рай для хомячков существует! Со своим Хомой ты обязательно увидишься». Сама в это верю.
***
К нам в обитель на днях пришли самые важные гости – отважные, мечтательные, мудрые и очень внимательные … дети! Один из мальчиков, восьмилетний Ванечка, спросил меня: "Почему Вы смотрите на мир позитивно?" Ответ: «Иван Васильевич, я вижу всё радостно и оптимистично потому что Христос Воскрес! Потому что если мы любим Бога по-настоящему, то наша жизнь превращается в Пасху! И мы сами радуемся всему вокруг, а ещё и всех людей хотим обнять и утешить!»
***
Подвожу ребяток к стендам с фотографиями. На одном из них представлены кадры официальной хроники, визиты первых лиц.
– Детки, узнаёте ли вы кого-нибудь?
– Да, узнаём! Конечно! В центре Александр Сергеевич!
– Какой Александр Сергеевич?!
– Как какой?! Путин же! Александр Сергеевич Путин!
… В одной фразе «наше всё».
***
Трогательный случай. Объявляют – поведу сегодня детскую группу. Вначале экскурсия, затем обед. Меню подбирают с учётом детских пристрастий. Будут и шоколадки, и сосиски, и даже воздушные шары в подарок. Потому как дети не простые, а от какой-то организации. Жду. Подъехали. Иду на встречу. Никого. Странно. Дети же шустренькие, может усвистали в туалет? Нет, там никого.
Зато навстречу по лестнице ковыляют старички и старушки. Нарядно одетые, с тросточками, улыбчивые. Спрашивают: «Вы случайно не нас встречайте?» – «Простите, но я скорее всего встречаю не вас, я жду детей». – «Так мы и есть дети! Вам не сообщили? Наша организация называется «ДЕТИ ВОЙНЫ». Вы нас, пожалуйста, примите». С какой радостью я вела эту группу! Да, шли медленно. Видела: наслаждались люди каждым поворотом, каждой минутой, цветочком, облачком. Они узнали цену жизни. Святое поколение двадцатых годов, почти полностью скошенное войной. Под конец их ждало детское угощение. Я махала вслед отъезжающему автобусу, крестила их украдкой. Да, монастырь – это энциклопедия жизни.
***
К некоторым матушкам приезжают их родственники: дети, племянники, внуки. Провожая деток до автомобиля, сестра M. в очередной раз слышит причитания сына: «Мам, ты нам там нужна! Возвращайся уже!» На что неожиданно вставляет реплику пятилетний внучок: «Папа! Она не может уйти, она же Богу клянётся! Она же Мунахина – Чёрный хранитель нашей семьи!»
***
Та же матушка, укладывая внука спать (дело было ещё до ухода в монастырь), даёт двухлетнему малышу фигурку рождественского ангелочка. Ребёночек вместо того, чтобы заснуть просыпается и начинает вертеться с боку на бок.
– Чего тебе, Ванечка?
– Бабушка, это у ангела что?
– Крылышки.
– (Трогает себя за плечи). А у меня где крылышки? А у тебя?
А вот Ванечке уже пять лет. Приехав навестить бабушку в монастырь, он спрашивает:
– Бааб, а как выглядит рай?
– Ванечка, мы сами всё увидим, когда у Господа будем.
Я не знаю.
– Ну ладно, не знаешь, так не знаешь, я тогда в Гугле посмотрю. Гугль точно знает.
***
Тронуло. В воскресной школе детки устроили сюрприз своим мамочкам в день Матери. Оргкомитет купил розочки и в тайне от родителей раздал по цветочку мальчикам и девочкам, чтобы дети, войдя в класс, подарили их мамам. Цветочков хватило ровно-ровно. Малыши дарили изумленным мамам цветы и говорили нежные слова. Неожиданно Ванечка Красиков изменился в лице, встал, подошел ко мне, обращаясь ко всем, спросил: «А как же наша матушка Валерия? Она осталась без цветка!» Главный организатор попытался успокоить мальчика: «Ванечка, но ведь матушка не мама, у неё же нет своих детей!» Ванечка возмутился и воскликнул: – Как это она не мама?! Она наша мама! Мы же её дети!
***
Из рассказа коллеги-педагога воскресной школы. Некие правильные, но совершенно нерелигиозные родители ре- шили отправить своё чадо помимо хоккея и музыки в воскресную школу. В качестве дополнительного образования. Чадо покорно не сопротивлялось, тяжело вздохнув. Бабушка отвела отрока в дальний уголок и что-то прошептала в назидание.
– И вот, – рассказывает моя визави, в разгар урока по Закону Божию раздается стук в дверь. На пороге робко показывается парнишка лет восьми. Подняв очи долу, мальчик спрашивает, оглядывая класс: «А кто здесь матушка Евгения?»
– Это я, молодой человек.
Далее прозвучала фраза, которую никто не ожидал:
– Матушка Евгения, спасите мою душу!
Теперь поди разберись, что там бабушка внуку нашептала.
***
После молебна перед началом нового учебного года в воскресной школе огромной толпой идем по улице в здание. Многих ребят и родителей я вижу впервые. Мы накрыли для них столы и решили с другими педагогами устроить день знакомств.
Детки пришли с родителями, а кто-то с бабушками и дедушками. Лица незнакомые. Еле разместились. Чаепитие прошло на славу. Собираемся расходиться, как вдруг чья-то из новеньких ребяток бабушка поднимает крик: у вас всё неправильно! Безобразие! И бардак у вас, и так не делают! Мягко отвожу женщину в сторону и пытаюсь выяснить в чем дело. Судя по её виду, она человек малоцерковный.
– Мне у вас всё не нравится! Я думала, здесь кружки по интересам, а здесь поповщина! И монашки!
– Простите, но Вы ведь привели своего внука или внучку не в обычную, а в воскресную школу!
– Каких внука или внучку? Нет у меня никого в этом городе!
– Но ведь Вы с кем-то пришли?
– Да, я пришла со всеми вместе. Шла по улице и заметила, как куда-то идет весёлая толпа, я конечно решила присоединиться. Ведь если идет толпа, значит, где-то что- то собираются раздавать!
Читатель, как Вы поняли, у дамы сработал инстинкт советского человека. Она приехала в монастырь «исполнить обряд» – поставить свечки на счастье и здоровье, а оказалась среди настоящих христиан, ищущих духовной жизни. Кстати, через месяц она вновь приехала на занятия с внуком.
***
Четырёхлетний сын одной нашей паломницы приведён на литургию. Папа-священник молится в алтаре, мама-регент руками дирижирует хором, а глазами зорко наблюдает за малышом. Серафим поставлен почти у самого иконостаса между двух огней: с одной стороны за ним наблюдает папа, с другой – мама. Вечерняя служба идет своим чередом, мальчишечка крестится в такт папе и громко подпевает маме, чем умиляет молящихся бабуль. Бьёт колокол – время величать Пречистую Богородицу. «Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим» раздается под сводами храма и трепет охватывает душу. Внезапно наш герой оборачивается, оглядывает всех присутствующих и громко радостно комментирует: « А ведь Серафим это я. Эту песнь про меня поют!».
Храм полёг.
***
Неистощимая на выдумки доченька моей подруги любит людей и с большой радостью дарит им подарки. Она изобрела новое слово: «подаркопуль».
– Василиса, солнышко, а что это такое?
– Подаркопуль – это такой пистолет, он стреляет подарками, даже незнакомым людям. Даже динозаврам попадает. Так: бзяу бзяу и попадает!
Катюша вовремя прислала мне этот диалог. Я приползла с послушания без сил, слопала постный пирожок с постным чаем без заварки, в отсутствии таковой, и собиралась уныло вычитывать молитвы перед сном. Но не тут то было!
Бзяу, бзяу, мать Валерия! Нам нет дороги унывать! Про динозавра – это ведь тоже про меня! Как после такого не улыбаться? Достала с полки фотоальбом и стала вспоминать своих друзей. Вот, например, как мы с Катей по ночному Петербургу гуляли в «Ночь музеев». А затем как путешествовали по Москве, Белгороду, по Оптиной. Как водили сербский хоровод у входа в главный корпус СПБГУ и как читали вместе «Над пропастью во ржи» Сэлинджера. Бзяу. А вы бы хотели такой подаркопуль? Я – непременно.
***
На четвертый год моего пребывания в обители с визитом из Северной Столицы нагрянул мой папа. До поры до времени мне удавалось скрывать, что я живу в монастыре. О том, чтобы объявить воинствующему безбожнику, что я приняла постриг, не могло быть и речи.
Любимый папка! Ради его спокойствия при отъезде в обитель на вокзале я одела светскую одежду. Все мои друзья знали, что я, окончив дела в миру, уезжаю в монастырь. Но ради умиротворения папы ему было объявлено, что любимая старшая дочь отправляется работать по контракту экскурсоводом в Крестовск. Глядя из окна поезда на своих любимых и близких, я испытывала радость оттого, что впереди меня ждет служение Господу и неизведанные Божии пути и грусть о покидаемом Петербурге, о самых дорогих и близких сердцу.
И вот мне объявлено о том, что папа имеет самые серьёзные намерения провести отпуск в Крестовске. Соскучился, как, впрочем, и я. Договариваюсь с сестрами, что они будут называть меня не мать Валерия, а Вера. Надеваю цветной подрясник и выхожу встречать папулю. Папа
Юрий полон энтузиазма объездить со мной все окрестности, посетить все возможные достопримечательности. – Дочь, как это у тебя работа! Отпросись, в кои-то веки отец приехал. Ты же не привязана к этому монастырю, ты же просто гид. Пусть тебя другие гиды или монашки подменят. Кстати, что это за странное платье на тебе! Ты ж не монашка, одевайся прилично как все девушки! Напоминаю, я жду внуков, а так ты себе никого из женихов не найдёшь.
– Пап, Жениха то я уже нашла, – подумала я про себя. – Пойдём лучше перекусим.
– О! Мать Ва … Верочка – улыбнулась кассир в кафешечке – как ты на папу похожа! Дочка у Вас хорошая, Вы можете ей гордиться – обратилась она к отцу, и он заулыбался в ответ.
Мне удалось отпроситься с послушаний на полдня, и мы с папулей поплыли на кораблике в город. Чайки садились на верхнюю палубу, мы с отцом фотографировались на их фоне, взявшись за руки. Всё детство я не слазила с папиных плеч, он во мне души не чаял. И с мамочкой моей мы большие – большие друзья. Очень сочувствую тем людям, у кого не было искреннего контакта со своими родителями. Бог миловал от такого опыта. Папа ревновал меня ко всему церковному. Он свято верил тому, чему научил его в школе любимый учитель физики: Бога нет, а человек – создание природы. Надо пить из родника жизни. Однажды я вернулась из воскресной школы домой и обнаружила, что от моего маленького иконостаса остались щепки. Папа, в порыве необъяснимой злобы, как он потом оправдывался, схватил нож и порезал все иконки, выкинув остатки в мусорную корзину. Я не виню отца, у него было сложное детство брошенного при живых пьющих родителях мальчика. И сын родился инвалидом, и в плане материального достатка оставалось затянуть ремень потуже. Видимо, в глубине души отец обижался на Бога.
Когда мы поднялись от городской пристани к Храму Апостолов, меня заметила знакомая гид:
– Матушка Валерия! Вот так неожиданность! Как Вы здесь оказались?
Наталья ежемесячно привозила французских туристов в монастырь на экскурсию, и мы часто работали в паре: я сопровождала группу, а она переводила.
– Наталья, можно Вас на минуточку – шёпотом произнесла я, пока папа фотографировал одну из главных достопримечательностей нашего города. – Я с папой, а он не знает, что я в постриге. Видите, как одета! Вы, пожалуйста, не проговоритесь.
После доброжелательной беседы втроем, папа, услышав из уст Натальи что я хороший экскурсовод, решил двинуться дальше в город. Тогда ещё нашему монастырю принадлежала часовенка в честь святителя Николая напротив мэрии, и мы решили пройти как раз мимо нее, чтобы полюбоваться на цветочные композиции «Золотое Кольцо». Из часовни вышла мать Архелая и, увидев меня, направилась к нам.
– О! Папина дочка! Как на Вас мать… Вера Ваша похожа! Неожиданно вас тут вдвоем увидеть! И как тебе только отпроситься удалось в такой то день?!
Бочком – бочком, не искушая судьбу, я увела папу от доброй сестры. На всякий случай.
Зашли мы в исторический музей. Перевела дух. Тут уж меня точно никто не узнает и не выдаст ненароком. Только стали отходить от кассы, как ко мне со всех ног бежит девушка-подросток, а за ней ковыляет старушка.
– Матушка! А я только что бабушке про Вас рассказывала! Узнаёте меня? Мы же у вас в монастыре с классом вчера были на экскурсии! Бабушка, познакомься!
Мне, конечно, было лестно ещё раз увидеть юную барышню, но я решила больше судьбу не искушать и предложила папке: А поедем-ко в зоопарк!
Через час, гуляя у вольера с белым львом, получаю смс- сообщение: «Возвращайся в монастырь, в 18:00 тебя назначили проводить экскурсию». Деваться некуда. Мы вошли через проходную. Предложила папе передохнуть с дороги, а после ужина вновь встретиться.
– Ну, нет. Веди меня на свою экскурсию.
Я вздохнула, представляя, что будет, когда папа увидит меня в апостольнике, но делать нечего.
– Пап, ты только не волнуйся, но мне во время экскурсии надо будет надеть свою форму экскурсовода. Мне нельзя ничем отличаться от монахинь. У меня тоже есть такая форма как у них.
Как только папа увидел меня во все оружии и услышал моё иноческое имя, а мы всегда представляемся группе, он всё понял. Посмотрев на меня из-за спин экскурсантов, он обошел группу, сел на скамейку и, с изменившимся лицом, закрыл голову руками. Уводя группу за собой, смотрела на его застывшую фигуру, испытывая трепет. Матрица – перезагрузка.
В самом конце экскурсии, когда мы подходили к кедровому саду, меня неожиданно обогнал отец, открыл нам кодовый замок (спросил его номер у какой-то монахини). Папка встал у входа в рощу и, пропустив меня, объявил всем: «Она – моя дочка!» Люди с почтением смотрели на родителя, кто-то похлопал его по плечу. Папа подошёл ко мне и встал рядом, оглядывая людей. Им тоже было интересно посмотреть на нас двоих, таких похожих. Принял. Зауважал мой выбор.
– Но я тебе всё равно приданное готовлю. У нас в магазине детские ползунки списали. Я их для будущего внука приберёг, когда наиграешься и вернёшься – вручу.
***
На эту же тему вспоминается комментарий одной из бабуль после экскурсии: «Спасибо за всё, что Вы нам тут сейчас порассказали. Но мы надеемся, что Вы одумаетесь здесь оставаться. Вы же не серьёзно тут, не навсегда?» Хм. Неужели на моём лице написано, что я несерьёзно.
Внучок одной монахини, чей сын уговаривал маму уехать домой, произнес гениальные слова:
– Папа, она не может вернуться, она же здесь Богу клянётся!
***
Приехала из Петербурга шестилетняя крестница Эмилия. Соскучилась, дорожит каждым моментом, проведенным вместе. Обхватывает меня ручонками, смотрит своими дивными голубыми глазами и просит: «Пойдём, Валерия, секретничать!»
Легко и радостно слушать детские секретики. Радостно, что есть на свете люди-человечки, живущие в мире фантазии и счастья. Прибежала ко мне на клирос и, невзирая на строгих монахинь, забралась ко мне на коленки, взяла за руку. Народ вокруг смотрит, умиляется. Монахини заулыбались. Прислонилась ко мне доченька во Христе и рассказывает шёпотом о том, как она представляет Бога. Я тоже её спросила:
– Как ты думаешь, зачем нужны монахини?
– Чтобы людям помогать, и чтобы в этом храме петь Богу красиво. А если некрасиво, то не надо.
***
Трёхлетний Мирон молится так, как его научила добрая мама Маша. Она стоит в сторонке и тихонько записывает его беседу с Богом на диктофон:
-Бабушка чтоб не баела, дедушка не баел! Чтоб никто не баел! Боже, сохрани и спаси! Чтобы яяя не боел, зубиков (боли) не было, и стобы я не кашлял. И пааапа чтобы сохранился: Господи, сохрани и спаси! Боженька, сдевай! … Мама, а теперь ты всё-всё Боженьке скажи.
***
Случай, рассказанный сотрудниками монастырского кафе. Семья взяла подносы с едой и устроилась трапезничать. Старший ребёнок заметил: «А ведь мы забыли помолиться». Встали, пропели «Отче наш», отец широко перекрестил стол. Загляденье, а не семья. Садятся. Мама вскрикивает и подпрыгивает.
– Оленька, дочь, ты зачем ножку свою на мой стул положила?
Девочка убирает ногу и серьезно так обращается к маме:
– Я ножку положила, чтобы ты во время молитвы случайно не села.
***
Как-то летним днем 2015 года назначили меня руководить детской группой начальной школы – собирать листы смородины на чай. Строжить дисциплину и воспитывать не умею, поэтому разбрелись мои голубочки и занялись своими делами. Для виду пару минут перед этим «утрудились». Тут откуда не возьмись над нами появляется летающий дрон. Он снимал сверху виды на обитель, и подлетел к нам на поле невероятно близко. И для меня, и для деток тогда летающие камеры были в новинку. Малыши мои побросали все дела и смотрят на небо, раскрыв рты. Я тоже засмотрелась, вернул к действительности звонок подруги Дарьи.
– Матушка, что ты там делаешь?
– За детками смотрю и пытаюсь листья смородины собирать. Дашуля, они меня не слушаются. Я тут кое-что придумала, подыграешь?
– Конечно.
Я отхожу от деток на пару метров и шёпотом объясняю свою просьбу, затем вешаю трубку.
Детки насмотрелись на дрон, а он всё не улетает. То, что мне надо. В моей руке телефон и в условленное время громко раздается мелодия. Включаю громкую связь.
– Детки, потише пожалуйста, тут мне звонят с дрона.
Подходите ближе!
Громким голосом «Дрон» начинает говорить из моего телефона:
– Здравствуйте, девочки и мальчики! Летаю я над вами долго и не просто так. Я решил посмотреть, как вы трудитесь, как помогаете матушке Валерии. Вы ей хорошо помогаете?
– Да, дяденька Дрон!
– И даже Коля Петров? Что-то я не заметил. Коля, это я тебе говорю
– Вы меня видите?
– Конечно: ты рыженький и в шортиках.
– Да, это правда я! Я больше не буду баловаться, буду работать.
– И даже Анечка с Наташей будут работать? Не побегут прятаться под берёзки?
– Нет, нет! Мы поработаем.
– Дрончик, ты хочешь наши песни послушать? – спрашиваю я.
– С удовольствием! Мне далеко слышно. Я буду летать и вас слушать.
Дрон стал подниматься всё выше, дети с энтузиазмом принялись за чайный сбор и стали напевать песни. Дело пошло!
