Читать книгу: «Китеж-грайнд. Книга 2», страница 5
Вставать было тяжело. Даня проснулся от неприятного звука в кромешной темноте и переставлял будильник несколько раз. Он ненавидел спать днём в одежде: ноги пережимало штанами, всё тело дрожало от холода, голова была чугунной, настроения вообще не было. Через несколько итераций с переносом подъёма он всё-таки встал с дивана и пошёл искать остальных.
– Этот кретин опять куда-то свалил и не отвечает по рации… Я не буду больше бегать за ним и искать, где он решил самоудовлетвориться на этот раз, – Уно снова нервно ругался на ушедшего в неизвестном направлении Дюка.
– Да расслабься ты. Может, он встать не может после коньяка. Я вот не пил, но всё равно выполз из-под пледа далеко не с первой попытки, – решил успокоить его Даня, до сих пор слегка трясясь от холода.
– Он, прравда, куда-то ушёл, – сказал Илья, который уже переоделся в новую практичную одежду, – я прроверял тот магазин, куда он ушёл спать. Там никого нет.
– Значит, в толчке, – предположил Даня.
– Давайте так. Если его не будет ещё двадцать минут, начнём искать. Мало ли что могло произойти. Тем более, нам всё равно скоро идти искать разные штуки для Николаича, – сказал Артём.
– Двадцать минут. И если он не умер, а ушёл, как в прошлый раз, я его сам убью, – сказал Уно.
Он бежит мимо гигантских железных коробок, из-за которых удобно стрелять. Хватает аптечку. Аптечка – это прекрасно, но у него мало патронов и проклятый стартовый пистолет, с которым не сильно разойдёшься. Пока можно экономить патроны и не шмалять в мобов.
Спускается по секретному затопленному тоннелю. Он помнит, что там есть дверь, за которой жирная нычка.
Выныривает. Толкает дверь. Та с железным грохотом раскрывается.
"Какого чёрта!" – на него бросается тварь, похожая на собаку, и ему приходится стрелять.
Дыщ!
Дыщ!
Собака мертва. Он знает этих тварей. Опасный моб с длинным языком, которым он может присосаться к тебе и выкачивать жизнь. Над трупом собаки сразу начинают жужжать мухи.
Забегает в комнату. Опять коробки побольше и поменьше. Забирается на них. Прыгает в подъехавшую вагонетку. Там есть одна секретка. Проезжает на вагонетке на другую часть уровня. Снова прыгает в воду. Стреляет в кнопку…
Дыщ!
За спиной открылась стена.. Вот и жирная нычка. Он собирает все припасы. Пора всплывать.
Снова подъезжает вагонетка. Прыгает на неё.
Теперь он бежит по железному коридору с огромным количеством поворотов. Вдалеке видит моба. Уродливый квадратный мутант в броне.
Монстр разворачивается и замечает его…
Нужно быстрее стрелять.
Резкий удар в плечо.
Как быстро перемещается моб…
Он же был далеко.
Рука болит…
Ах, похоже он опять в демке....
Его кто-то толкает…
Ауч! Больно! Уно совсем озверел, что ли?!
Какая резкая боль!
Дюк очнулся. На сей раз перед ним стоял вовсе не Уно. Ему показалось, что это полуразложившийся труп какого-то деда. Нижней челюсти нет, на голове драная шапка-ушанка набекрень. Через дырку в тельняшке видны костяные рёбра. Дед тянул к нему свои мумифицированные руки, дергал за рукав и хрипел.
"Это всё ещё демка. Что за странный город".
Дюк поднял правую руку с пистолетом и выстрелил деду прямо в лоб. Тот с глухим звуком рухнул на землю. Дюк посмотрел по сторонам. Вроде он уже не в демке… И теперь он чётко осознает, что это просто очередной мертвяк под ногами, каких в этом походе были тысячи. Удивительное смешение реальностей.
"Это всё коньяк. Жаль только, патроны потратил".
Резкий удар в спину.
Дюк развернулся и получил ещё один удар по голове. Он покачнулся и упал на землю рядом с телом деда. Последним, что он увидел, перед тем, как кто-то вгрызся ему в горло, было нечто с неестественно открывающимся ртом. Пахло землёй и кровью.
– Вы слышали? Выстрелы! – Нася встрепенулась.
– Да, точно… Похоже, Дюк прровалился в демку! Надо было забрррать у него орружие! – Илья стал собираться на улицу: взял кобуру и нож.
Уно уже пытался связаться с Дюком по рации:
– Не берёт.
Где-то вдалеке послышался ещё один выстрел.
– Это уже что-то серьёзное, – сказал Горбунов. – Берите оружие и выходите. Все держимся рядом и смотрим по сторонам.
Вооружённый отряд вышел на улицу. Раздался ещё один выстрел.
– Напррраво! Звук оттуда! – скомандовал Илья и рукой подозвал команду к себе. – Идти за мной, спиной к стене, смотрреть по сторронам!
Даню начинало лихорадочно трясти. На Дюка напали? Он провалился в демку? А если это люди вышли люди из подземелья? И они вооружены… Он же никогда ни в кого не стрелял. У них нет бронежилетов…
Они тихо шли, по-видимому, по одной из главных улиц Самары. Широкий проспект, по обеим сторонам – старинные низкие дома, как в любом центре города. В линию стоят остовы деревьев, между ними -развалившиеся скамейки и бетонные клумбы. Первые этажи зданий уже вросли в землю, в витринах магазинов и кафе почти нигде нет неразбитых стёкол. Под ногами только мусор и грязь, даже не видно дороги. И вокруг никого…
Выстрелов больше не было слышно. Уно по-прежнему пытался связаться с Дюком по рации, но безуспешно. Даню начало отпускать: врагов не видно и не слышно. Самое страшное, что могло произойти – Дюк попал в демке в какую-нибудь войнушку или компьютерную игру и стреляет в воображаемых врагов из реального пистолета.
"То есть единственное, чего стоит опасаться – шальная пуля, выпущенная этим идиотом в рандомном направлении," – подумал Даня, и ему снова стало страшно за свою жизнь.
Но Илья, как опытный вояка, сразу выстроил их в колонну вдоль стен домов, и, вроде бы, так у пули меньше шансов. Так что после минутного раздумья Даня снова сосредоточился на окружающей обстановке.
– Вижу тело! На 45 грррадусов. Стойте на месте. Я посмотррю.
Илья на полусогнутых ногах вышел на середину дороги. Подошёл к лежащему там телу и присел.
– Два тела! Никита погиб… – крикнул он.
Все кинулись к Илье и мёртвому Дюку. Даня остолбенел от увиденной картины: Дюк не был застрелен. Он был наполовину съеден. Разорванная шея, вскрытый череп, внутренности раскиданы на полдороги. Рядом лежало тело какого-то бездомного, умершего давным-давно, но со свежей дырой от пули посреди лба.
– Что за… – только и вымолвил Даня и огляделся по сторонам. Никого.
Илья снял с погибшего товарища рацию и кобуру, разжал его руку и достал пистолет. Все молчали. Затем тишину прервал Горбунов:
– Настя. Посмотри, пожалуйста, что здесь произошло. Я понимаю, что тебе неприятно. Но надо.
Нася ничего не сказала, но подняла руки над телом Дюка. Снова воцарилась звенящая тишина. Даня не мог больше смотреть на раскуроченный труп человека, с которым они совсем недавно сидели за одним столом. И ещё этот запах крови и вскрытых внутренностей… Его начинало штормить. Всё казалось неестественным. Такого просто не могло быть. Может, ему всё это снится? Даня с силой надавил ногтем большого пальца правой руки на подушечку безымянного пальца. Больно. Значит, не сон…
Настя вернулась из демки.
– На него напал этот человек… – Настя показала пальцем на мертвяка в тельняшке. – Потом другой. Вскрыл ему горло и выпил кровь. Я не знаю как. Не спрашивайте, – Настя выговорила это и отошла на пару шагов назад от места происшествия. Тёма подошёл к ней, обнял и что-то сказал на ухо.
– Насколько я знаю, ребята, если на живых нападают мёртвые, это в массовой культуре называется "зомби-апокалипсис", – сказал Уно. – И нам следует затариться оружием, бронежилетами и стараться сделать всё возможное, чтобы никого из нас не укусили. А то мы можем превратиться в таких же зомби. Игра начинается!
– Что ты несёшь? Какая ещё игра? Нам нужно валить из этого города поскорее, – возразила Гера воодушевившемуся Уно.
– С таким слабеньким ФЧИ ты далеко не уйдёшь, – улыбнулся паркурщик.
Горбунов молча кивнул, глядя Гере в глаза.
– И что, нам теперь со слабенькой глушилкой бегать за зомбарями? – Гера явно была не в восторге от предложения Уно.
– Именно. И параллельно искать необходимые детали, про которые нам расскажет Андрей Николаевич. Так ведь?
Даня не понимал, как можно так радоваться мысли, что скоро придётся бороться с восставшими мертвецами. Если бы он знал, что за пределами Москвы его будет ждать такое… Он думал, что они будут идти на восток, а дорога будет постепенно становиться всё краше и краше. Он увидит заповедники с животными и птицами, растения, цветы… Что-то подобное. Но никак не зомби-бомжа, поедающего мозги его знакомых!
– Сзади, Арртём! Аккуррратнее! – крикнул Илья.
– Тёма! Тёма, т-ты… Ты это видишь? – Нася испуганно смотрела то на своего парня, то на зомби.
– Блин, вижу… Это не демка! – ответил иммунный.
Чёрт. Зомби рядом. И не один, а группа из трёх человек. Тёма обернулся, схватил Настю за руку и направил пистолет на врагов. Они были в точности, как те мертвяки, что им встречались по пути: коричневые мумии в драной одежде, с черепами, обтянутыми тёмной кожей. Только они ходили. Хрипели. И готовы были сожрать чьи-нибудь свежие мозги.
– Смешно, что первый, кто лишился мозга, был самый тупой член нашей команды, – засмеялся Уно.
Все на него оглянулись в недоумении, а тот подбежал ближе к зомбарям и три раза выстрелил.
– Бам-бам-бам – прямо в яблочко!
Дане показалось, что Уно двинулся крышей. Он смеялся и радовался, как ребёнок, получивший в подарок то, о чём давно мечтал.
"Один умер, второй двинулся. Нас становится всё меньше," – подумал он.
– Быстрро возврращаемся на базу! Сюда могут пррийти дрругие на звуки стррельбы! – Илья явно не разделял энтузиазма охотника на зомби.
Все быстрым шагом направились к торговому центру, где у них остались рюкзаки и остальные припасы.
Торговый центр закрыли изнутри. Разбившись на пары, прошлись по этажам, но не нашли ни одного зомби. Горбунов собрал всех на первом этаже в самом светлом коридоре, показал, какие нужны детали для ФЧИ, и сказал, что также потребуется генератор, топливо для генератора и паяльная лампа. Как только все детали будут собраны, ему ещё нужно будет время и безопасное место, чтобы собрать пару глушилок помощнее. Илья добавил, что, помимо прочего, они все должны искать оружие, боеприпасы и жилеты.
Настя была в лёгкой растерянности. Оказывается, город был буквально напичкан оружием, провиантом и техникой. Можно было идти практически куда угодно. Самой большой сложностью было взять всё это, не попавшись в лапы зомби, и донести до штаба. Отряд решил, что разделится на две команды: Даня, Уно и Гера идут обследовать бункер Сталина и прилегающие территории на предмет оружия, а учитель, Илья, Тёма и Нася займутся зданиями технических вузов Самары, чтобы собрать всё для новых глушилок.
– Отлично! Все знают, что делать, настало время как следует оторваться. Погнали! – сказал Уно и выкрутил громкость плеера на максимум. Даня находился от него в трёх метрах, но всё равно слышал агрессивный биг-бит, доносившийся из наушника, болтающегося на плече.
"Представляю, как страдает его правое ухо", – усмехнулся Даня, а вслух спросил:
– Это Продиджи, что ли?
– Ага. Люблю девяностые, – ответил Уно, и Даня заметил, что тот жуёт жвачку.
– Капец, ты на стиле, – сказала Гера и улыбнулась. – Надеюсь, тебя не грохнут в первые пять минут.
– Следите лучше за собой, детишки, – ответил модник.
В городе было спокойно. Первоначальная паника от присутствия угрозы и смерти Дюка отступала, и боевое настроение Уно постепенно передовалось Дане с Герой. Они даже решили разжиться плеерами после этой вылазки. Круто ведь жить под саундтрек!
– У меня есть парочка идей! Давайте сначала возьмём всё необходимое в магазине техники, а потом заглянем в военно-исторический музей славного города Самары, – безапелляционно предложил Уно.
"Всем необходимым", помимо батареек, оказалась мини-колонка для плеера, которую Уно до поры до времени спрятал в пустой рюкзак. В музее Даня с Герой взяли по автомату Калашникова, а Уно схватил длинный старинный меч. Потом они прошли мимо железнодорожного вокзала, рядом с которым всё ещё пахло мазутом, заскочили в магазинчик за жвачками и чупа-чупсами, и в аптеке Уно взял эластичные бинты, чтобы обмотать ими руки.
По дороге Гера рассказывала про бункер: что он глубиной 37 метров, это как двенадцатитиэтажка, только вниз, под землю. Что это самый глубокий бункер Второй Мировой. Что Сталин в бункере так и не прятался, а ещё что там есть лифт, зал заседаний, спальня, генераторная и куча лестниц и коридоров. Правда, что там происходило во время Катастрофы, ей было не известно.
– Ну, что ж. Пошли проверим, что за хоромы приготовили местные жители для товарища Сталина, – предложил Уно.
Сверху бункер был замаскирован под обычный пятиэтажный дом: светлые стены, много окон с разбитыми стёклами, над входом – обрушенный козырёк. Раньше здесь располагался институт культуры.
– Нам в обход, – сказала Гера, – и давайте я вам схему нарисую.
Она взяла с земли кусок красного кирпича и начертила на стене нечто напоминающее букву "У".
– Мы зайдём здесь, – она ткнула пальцем в рисунок, – а вот здесь идёт лестница, здесь у нас лифт, тут – коридоры. Этажи, этажи, этажи, внизу – комната Сталина. Но есть смысл обследовать всё. Вы как? В демку не проваливаетесь?
– Нет, мам, – сказал Уно и выплюнул жвачку. – Погнали уже!
Они вставили беруши, включили фонарики и открыли неприметную дверь во дворе института.
– О, гляньте! Тут каски при входе. Полезная штука, – решил Даня, взял одну и стряхнул с неё пыль, – держите все.
За входной дверью их ждал первый сюрприз: маленький мальчик, на вид лет девяти, неподвижно стоящий в противоположном углу площадки… Серо-коричневое лицо, вместо левого глаза гниющий провал, грязный зелёный комбинезон и такая же видавшая виды футболка. Когда луч от фонаря скользнул по его лицу, мальчик дёрнулся и с тихим хрипом пошёл на них!
Даня отодвинул Геру и выстрелил. В ушах зазвенело и эхо разлетелось по коридору.
– Ай, ты чего?! Зачем ты выстрелил в ребёнка?! – зашипела на него Гера.
– Да он ребёнком был лет 50 назад, дура! – возразил ей стрелявший.
– Сам ты дурак! – Не унималась Гера. – Его можно было мечом завалить! А теперь из-за грохота сюда сбегутся все зомбаки этого грёбаного коллектора!
– Ну, раз терять нам уже нечего… – Уно достал из рюкзака колонку, подключил её к плееру и включённую бросил снова на дно рюкзака.
Заиграло вступление "Baby´s got a Temper", а из двери, ведущей в шахту, появился второй зомбак.
– Этот мой! – Крикнул Уно, в три прыжка оказался у мертвяка и снёс ему башку. – Не зря с Дюком тренировались! Юхуу!
Он выбросил меч и достал пистолет.
– Вперёд и вниз, товарищи! За Родину! За Сталина!
Они спускались вниз, Уно стрелял, Гера и Даня освещали путь фонариками.
– Получай, красотка! – крикнул Уно, стреляя между глаз мёртвой женщине в длинном сарафане в мелкий цветочек. И её чёрные мозги мгновенно разлетелись по белым стенам шахты. – Было бы места побольше, угандошил бы тебя изящнее.
Адреналин, чёрная кровь зомбарей, биты и басы из рюкзака Уно… сердце Дани билось в такт, ему хотелось двигаться, стрелять, танцевать!
Они дошли до первого коридора. Там стояли коробки с оружием и боеприпасами.
– Еее! Вот они, мои хорошие! Даня, прикрой нас. Гера, бери всё, что влезет в рюкзак!
Руки тряслись от эмоций, и пистолет водило. Даня целился в мёртвых рабочих, измазанных то ли углём, то ли мазутом. Но выстрелы не были точны, пока он не додумался концентрироваться на музыке, а не на своих чувствах. Следующая порция зомбаков полегла с меньшим расходом патронов.
– Держи патроны для автомата, убирай пистолет, и идём дальше! – Дюк кинул ему полный магазин.
Бункер был забит под завязку всем необходимым. Они взяли бронежилеты для себя и остальных членов команды, оружие, боеприпасы, канистру бензина и дизеля. И всё это спустившись лишь на два этажа!
– Ладно, возвращаемся! Завтра придём ещё разок, – сказал довольный Уно, – нам ещё переть это добро до тц.
Они вышли из бункера и забаррикадировали вход куском кирпичной стены в надежде, что зомби не сильно захотят преследовать их и мстить за своих сородичей.
Гера рассказала, что в бункере есть помещение с фальш-дверями, и теперь Уно рисовал картины того, как он будет заманивать туда зомби.
"Больной он, всё-таки," – решил Даня.
Вторая часть команды уже ждала их в торговом центре. На этот раз еду готовила Нася. Судя по запаху, это было что-то с карри и перцем, возможно, чечевица. Илья пил коньяк в мебельном магазине, Тёма развалился рядом на диване, всем своим видом демонстрируя, что он очень устал. На столе горели свечи, а на полу валялись рюкзаки.
– Куда вы дели Николаича? – поинтересовался Даня у присутствующих.
– Он собирррает глушак новый, – ответил пьяным голосом Илья. – Помянешь Никиту?
– После ужина – обязательно, – согласился Даня. Давненько он не пил ничего алкогольного и никого не поминал.
Потом они поужинали, некоторые желающие выпили, и все разошлись спать. Только учитель вернулся за работу. Он оборудовал себе кабинет, куда принесли бензиновый генератор, и усердно паял новое чудо техники.
Утром, когда Даня пришёл на завтрак, выяснилось, что учитель ещё спал, а Уно куда-то ушёл. Тренировку, по понятным причинам, сегодня никто не проводил. Гера приготовила для всех макароны с сушёным горошком и развела сухое молоко с сахаром. Получилось сытно. Потом все присутствующие разбрелись собирать себе новые комплекты одежды и ждать Горбунова и Уно. В итоге, почти полдня они были предоставлены сами себе и могли как следует отдохнуть, помыться и приодеться.
Когда проснулся учитель, уже настало время следующего приёма пищи. Артём приготовил бобы с какой-то невнятной смесью специй и чай с кардамоном.
– Мы должны идти дальше, – сказал Горбунов собравшимся за столом, – набрать еды и идти дальше. Сначала даже можем проехать часть пути на автомобиле… Здесь их полно. Как и бензина. Но дальше оставаться здесь небезопасно, и нет смысла терять время. После обеда соберите вещи. Надеюсь, вы сегодня хорошо отдохнули. Скорее всего, это последний город на пути к нашей цели. За ним – изменённый до неузнаваемости ландшафт, отсутствие дороги и полная разруха. Терра инкогнита. До Китежа придётся экономить еду, а также взять с собой дополнительную обувь и одежду. Шик и комфорт заканчиваются.
В этот момент внизу послышался шум и музыка. Уно вернулся. Он пришёл к столу при полном параде: снова жуя жвачку, в толстовке с дикими кислотными узорами, в жёлтых очках, с автоматом на плече и с музыкальным центром в руке.
– Поздравьте нас, я нашёл новый бункер! С генераторной и огромной горой припасов. Можем остаться здесь хоть до скончания времён! – он поставил музыкальный центр на тумбочку и выключил музыку.
– Мы уходим, – спокойным тоном сказал Горбунов. – Собирайся.
Уно молча снял очки. Выждал паузу. И железным голосом произнёс:
– А я никуда больше не пойду.
За столом начались волнения и дискуссии.
– Ты с ума сошёл совсем? – чуть ли не визжала Гера. – Ты забыл куда мы идём? Про цель нашего Похода?
– Герочка, не забывай давай, что это не мы идём, а нас ведут.
– Да что ты вообще несёшь?! Как можно быть таким эгоистом?! Ты не хочешь больше изменить мир к лучшему?!
– Все, кто говорят, что хотят изменить мир к лучшему, на самом деле, просто хотят изменить мир под себя. Чтобы лично им было удобно. А мне здесь хорошо и удобно, понимаешь? Кто-то уже изменил целый город прям под меня!
Через полчаса стало понятно, что Уно действительно никуда с ними не идёт и ни о чём не собирается сожалеть. Он попросил оставить ему старую глушилку, поблагодарил всех и попросил не держать на него зла. Здесь он будет слушать музыку, исследовать бункеры и убивать зомби. А на их обратном пути поможет им пройти через Самару под защитой. Больше ему от жизни ничего не надо.
Для команды это было ударом. Никто не знал, как реагировать. Учитель, судя по всему, тоже не ожидал такого поворота и был оскорблён. Тёма молчал. Илья, переживавший смерть друга, только махнул на Уно рукой. Гера в очередной раз разочаровалась в мужчинах, а Настя политкорректно попрощалась с Уно и пожала ему руку.
Закидывая вещи в грузовик, Даня почувствовал, что он весь как будто горит изнутри. Но руки и лицо на ощупь были ледяные. Его трясло.
– Чё ты улыбаешься? – обратилась к нему Гера. – Мы двух людей тут потеряли.
Но Даня и не думал улыбаться.
7. Круги
– КТО-ТО ИЗ НАС ДВОИИИХ ТОЧНО СОШЁЛ С УМА!! – кричал Андрей, крепко вцепившись в руль и стараясь не сильно отвлекаться от дороги. В правое ухо ему орал Санёк, наполовину вывалившийся на подлокотник с заднего сидения. Рядом голосил и отбивал такт по коленям Байс. Сзади Дима Итальянец курил в приоткрытое окно дешёвые вонючие сигареты, показывал "козу" проезжающим мимо дачникам и тряс головой.
В машине на полную громкость играла музыка, которая когда-то вдохновила их создать собственную группу. Точнее, Андрея в группу позвали позже, когда предыдущий вокалист решил, что ему не интересно выступать перед аудиторией в десять человек. Он даже никогда не фанател от "Тараканов!", если уж на то пошло. Но идея дополнить свой образ ещё одним интересным хобби была ему по душе. "Стив Джобс увлекался каллиграфией, я буду увлекаться панк-роком", – думал он. Так или иначе, ребята в унисон верили, что тоже смогут прославиться и вдохновлять других.
Итальянец (который, кстати, был наполовину армянином, наполовину русским) играл на гитаре, Байс научился барабанить, а Саньку досталась роль басиста, которую он гордо нёс, невзирая на классические "шутки про басистов". Всё-таки Сид Вишес тоже играл на басу, а остался в памяти поколений навсегда. Андрей пел и вдохновлённо писал тексты про протест против всего на свете, хитро вплетая в панк-манифесты свои наблюдения, полученные благодаря учёбе в МИРЭА и блужданиям по Другим мирам.
Сегодня они играют третьими – практически золотая середина в лайн-апе, которая им досталась благодаря тому, что все остальные бэнды были из Красногорска, а ребята ехали из Москвы. Такая вот несправедливость: иногда всего несколько километров отделяют тебя от звания столичной панк-группы. Хотя в этой среде быть немного на отшибе было даже почётно. Рабочий класс, все дела.
Когда композиция закончилась, Андрей убавил громкость, поправил авиаторы на носу и обратился к коллегам:
– Чё, как думаете, много народу будет?
– Местных должно быть прилично, – Дима выкинул бычок в окно и поднял стекло. – Спецом на нас вряд ли кто-то из Москвы поедет.
– Я вписал своего другана с женой. Он сейчас написал, что они точно будут. И его жена ещё подругу возьмёт, – обрадовал всех Санёк.
– Жена? Им сколько лет? – удивился Диман.
– Да он мой одноклассник, всё в порядке. После школы расписались зачем-то. Они крутые так-то.
– Если подруга жены факэбл, беру её на себя! Чур я первый! – возликовал Байс.
– Ага, разбежался. Если она факэбл, то она уже мечтает обо мне и течёт, – заржал Итальянец.
– Только если она весит центнер. Как на той вписке, – Байс поймал взгляд Димана в зеркале заднего вида и подмигнул другу, приоткрыв рот в издевательской ухмылке.
– Ара, ти ни панимаэшь, – Итальянец включил образ и акцент, – Я же не могу ничиво падэлат! Телочки всех мастей в меня сразю жи влюбляются.
– Короче, вы сражаетесь за подругу жены, а я в это время беру на себя всех местных девчонок! И пиво! Всё местное пиво! – успел влезть в раздел территории Санёк.
– Не сыпь соль на рану, Саня… – грустно вздохнул по пиву водитель, – мне ещё трезвым вас обратно везти.
– Нас же орги вписывают. Ты сто раз протрезвеешь до завтра.
– Блин, я забыл. Хаха, это меняет дело, – улыбнулся Андрей и знаком попросил у Байса сигарету, – И гляньте, где ближайшая заправка или мак. Пора проветриться, так сказать.
Клуб был просто огромный. Огромный, старый и с ремонтом двадцатилетней давности. Ну, или так казалось после камерных московских площадок, где сцена плавно переходит сначала в зал, а потом упирается в стену. Гримёрка тоже поражала размерами, здесь можно было жить! Тут был гардероб для выступающих, советский холодильник, два старых дивана и несколько кресел. Посередине располагался длинный журнальный столик, на котором стояли ящики с дешёвым пивом и бутерброды, накрытые пищевой плёнкой. На полу стояли закрытые упаковки пол-литровых бутылок воды. Вдоль больнично-зелёных потрескавшихся стен были выстроены стулья, на которых висела сменная одежда музыкантов.
Нарядные панки обсуждали сет-листы и кто в какой стэк играет. "Столичная группа" встретилась с организаторами, загрузила инструменты и вещи в гримёрку и уже успела оценить звук в зале. В гримёрке постепенно начинался движ. Если есть вариант, где тусоваться: за баром, у сцены или в гримёрке, сто процентов всех будет тянуть в гримёрку. Это ужасно бесит, когда ты на сцене, но очень радует, когда ты сам пьёшь пиво в этом чилауте, переодически совершая променад на перекур.
– Так, мы, в принципе, сейчас уже можем почекаться и пойти переодеваться, – шепелявящий чувак в клетчатой рубашке с пацанской чёлкой приставал к звукачу, который пришёл стрельнуть у выступающих бутылочку пива.
– Френдс! Кто может мне кез поставить? – в гримёрку забежал какой-то улыбающийся парень, явно не из музыкантов. В руках у него была расчёска и лак для волос.
– Я могу. И не только кез, мой хороший – голосом, которым обычно пародируют геев, ответил барабанщик одной из местных групп. Девчонка с челси, которую он обнимал за талию, кивала головой.
– Фу, бль, у меня теперь вообще больше никогда не встанет! Как это расслышать, – рассмеялся парень с поникшим кезом.
– Ты не пожалеешь, сделаю тебе классный петушочек, – продолжал барабанщик.
– Предлагаю с этого момента запретить ирокезы в панковской тусовке! Только под ноль, – крикнул кто-то с дивана.
– Я могу нежно побрить твою головку, – не унимался музыкант.
Любитель ирокезов с криком "Буэээ!" комично убежал, все засмеялись.
– Завтра во всех газетах Красногорска: "Бледный из группы "Лолр" совершил каминаут перед поклонниками!", – резюмировал Санёк и добавил, – Лично мне после такого нужно выкурить сигаретку.
Часть тусовки переместилась ко входу в клуб. Шум, гам, дым, смех, кезы, челси, дреды, кеды на ногах, блестящие заклёпки на джинсовках и косухах. Все здесь такое любили. Серотонин в воздухе.
– О, идут! – сказал Саня и кивнул в сторону.
Андрей повернулся и увидел приближающуюся троицу: темноволосого плотного парня в зелёной олимпийке и чёрных джинсах, полную блондинку, которую тот держал за руку, и рядом стройную длинноногую девушку с ярко синими волосами. Сердце ёкнуло в груди.
– О-хе-реть, – по слогам тихо проговорил Байс.
– Здорова, пункеры! – Парень протянул руку сначала своему другу, а потом остальным участникам группы, – Макс. Это моя жена Марго, это – Лия.
– Привет! Андрей.
– Байс.
– Джузеппе! – откуда-то примчался Диман и протянул руку Лие.
– Бона серра, итальянец! – Лия нежно пожала ему руку и кокетливо похлопала ресницами.
– Эй, ты что, про меня успел рассказать? – с обидой в голосе воскликнул Диман, повернувшись к Саньку.
– Если бы я про тебя, дебила, рассказал, она бы тебе по-армянски ответила, – усмехнулся тот.
– Ладно, лоханулся. Диман, к вашим услугам, – Итальянец присел в реверансе.
Отодвинув плечами мужа и подругу, в центр вышла Марго.
– Короче, Диман! И всё остальные. Я хочу сделать громкое заявление, – голосом глашатая начала она, – мы все неимоверно задолбались сюда ехать, отсидели себе все жопы и уже успели закинуться Виртацином. В связи с чем планируем как можно скорее уничтожить танцпол и содержимое местного бара! Поэтому! Предлагаю незамедлительно проследовать в клуб и исполнить предначертанное!
– Вот это ты задвинула, подруга, респект, – похлопал в ладоши Байс.
– Образование не пропьёшь! Хоть я и прилагаю к этому все имеющиеся у меня силы, – Марго взяла под руки Байса и Димана и потащила их ко входу в клуб.
– Давай я тебя проведу, у меня "плюс один", – предложил Андрей Лие и сам поразился своему застенчивому голосу. У него почему-то при взгляде на эту девушку с кукольным лицом, тонкой талией и татуировкой на шее подкашивались ноги.
"Надо к выходу на сцену что-то с этим сделать", – подумал он.
– О, спасибо! А то у меня денег только на проход и один коктейль, – улыбнулась эта странная мультяшная девочка, – Пойдём!
Они бросили вещи и верхнюю одежду в гримёрке и пошли в зал поддержать первую группу. Андрей купил им по ром-коле в пластиковых пивных стаканчиках, и они стояли и смотрели на музыкантов, пока четверо самых активных фанатов и Марго пытались устроить мош у сцены. Не самое весёлое время – начало гига, но из солидарности нужно постоять. Они тоже бывают первыми, и это тяжело: публика не разогрета, кто-то у бара, кто-то курит, кто-то тусит в гримёрке, часть народу тупо опаздывает. В общем, первой группе не позавидуешь.
– Смешная у тебя подруга, – Андрей старался перекричать шум.
– Да! И судя по движением, она стремится попасть в Вальгаллу, – прокричала Лия в ответ.
– Давай после этой к бару?
– Давай!
У бара к Андрею постоянно подходили здороваться знакомые и с интересом рассматривали его спутницу. Подошла преследовавшая его девочка-фотограф с розовыми косичками и даже спросила у Лии, не вместе ли они. Всех приходилось вежливо провожать.
– Да ты звезда, оказывается, – улыбнулась Лия.
– Широко известен в узком кругу, скорее.
Теперь Андрей чувствовал удивительную силу и уверенность, как будто внутренний голос говорил: "Я всё могу".
– Как ты? Таблетка начала работать уже?
– О даа, – блаженно протянула Лия.
Было так громко, что им приходилось разговаривать, наклоняясь для ответа прямо к уху собеседника. Андрей чувствовал её дыхание, видел как поднимается грудь.
– И как? Что видно?
– Я думаю, это Вудсток или типа того. Любовь витает в воздухе, я чувствую её в музыке, в людях, в цветах.
– Кайф! После сета тоже закинусь. Будет круто и мне побывать среди хиппи.
Они сидели за барной стойкой, потягивали ром-колу и обсуждали всё на свете: музыку, книги, космос, фильмы, татуировки, учёбу, религию. Она смеялась над его шутками, даже самыми опасными, а ему было так тепло и… вдохновенно. Они слушают одинаковую музыку, они оба учатся в крутых вузах, они красивые, молодые и на них все смотрят. Какая-то мистическая синергия.
Потом к бару пришла раскрасневшаяся Марго, а Андрей ушёл готовится к выходу на сцену.
В гримёрке он поменял белую майку на чёрную концертную футболку с черепом, поставил гелем волосы и подвёл чёрным карандашом глаза. Огонь. Можно идти рвать зал.
Почти половину выступления он выискивал глазами Лию в толпе и смотрел, как она танцует под его песни в разноцветных лучах и в тумане дым-машины. Она это делала не как другие симпатичные девчонки: не красовалась телом, виляя жопой и смотря на реакцию окружающих. Она просто поймала волну и бесилась, как в детстве: прыгала, трясла головой, крутилась, держась за руки со своей подружкой. Чувствовалось, что ей просто всё в кайф. А красивую фигуру всё равно было видно и так. Нереальная синеволосая хиппи в костюме панк-гёрл.
