Читать книгу: «Китеж-грайнд. Книга 2», страница 4
Но Митя, быстро просмотрев информацию в демке, сказал Доценту, что такое шоу действительно существовало, и его многие годы показывали по телевизору.
– Отгадывать слово по буквам и везти через всю страну банку солений усатому мужику? Не удивительно, что эта цивилизация пала! – удивился Доцент.
– Я тебе больше скажу. Это не самое странное, что смотрели люди. Далеко не самое странное! – уверял его лысый парень и привёл в пример шоу из интернета, где люди на улице подбегали к прохожим и внезапно громко на них кричали или говорили странные провокационные вещи.
– То есть всякие имбецилы этим занимались, а нам теперь эта херня может попасться в демке, замечательно… – расстроился Доцент. – Я надеялся, что хуже музея банок со мной ничего не случится.
Оля, тем временем, начала потихоньку присматриваться к Доценту. Она никогда раньше его не воспринимала, как мужчину. Он был чем-то вроде дополнения к Тёме. Тёма его затмевал тем, что был выше, красивее, а ещё и иммунным в придачу. Но, в принципе, Доцент не был каким-нибудь там уродом. Внешне он был просто обычным парнем: плотно сложенный, но не толстый. Не высокий, но и не коротышка. Даже волосы у него были какими-то средними по цвету, не тёмные и не светлые.
Но он был добрым. Оля была ему благодарна, что он не гнобил её, когда весь класс объявил ей бойкот. А ещё за то, что позвал сегодня потусоваться у Бабули, ей этого очень не хватало. Раньше она не ценила доброту в парнях, и только сейчас заметила, что от его заботы и участия на душе становится теплее. Поддержка намного сильнее отзывалась в сердце, чем чья-то красота или крутость. Простое нормальное человеческое обращение оказалось более ценным.
"Как с этими ресурсами, – Оля посмотрела на разноцветные брусочки, разложенные на карте. – Красота – красный брусок, доброта – золотой. Надеюсь только, что это действительно так. И во мне говорит здравый смысл, а не отчаяние".
Оля уже начала забывать, как общаться с людьми вне работы, поэтому, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего, она больше молчала и слушала. На работе она целыми днями была с мамой. Дома тоже общалась только с ней. А ещё в библиотеке нужно было соблюдать тишину, чтобы не мешать тем, кто пришёл в читальный зал, и вежливо просить разговаривающих придерживаться этого сакрального правила. Везде висели таблички с напоминаниями, и глаз постоянно цеплялся за красную надпись на белом фоне – "Соблюдайте тишину". Эту фразу Оля говорила чаще, чем все остальные, и она начала уже впечатываться в мозг против её воли, становиться девизом по жизни. Первым и главным правилом. Молчать и соблюдать тишину.
Во время обеденного перерыва Оля общалась с мамой, потому что больше в библиотеке никто не работал. Они обсудили уже все темы по сотому кругу. Раньше Оля думала, что в библиотеке она будет всё свободное время читать. Но теперь ей хотелось только разговаривать. Ужасно не хватало человеческого общения.
– Оль, твой ход, – подсказал Доцент задумавшейся подруге. – И можешь что-нибудь рассказать про свои блуждания по другим мирам. Уверен, тебе точно видится что-то интереснее кроссвордов из одного слова.
– Ой, я что-то задумалась, простите, – отозвалась она. – В последний раз в демке я попала на концерт. Но не такой концерт, как рассказывает Бабуля. А на яркое красочное шоу на большой сцене. И я была не зрителем, я была акробаткой. Ну, или это как-то по-другому называлось. Я поднималась к высоченному потолку на лентах, крутила огненные веера и прыгала на батуте. Нас было очень много на сцене, все в ярких сюрреалистических костюмах и в лучах разноцветных прожекторов. И играла волшебная музыка…
– Да, Оленька, в разные шоу нас взяли, ничего не скажешь, – усмехнулся Доцент.
Они сыграли ещё одну партию, потом по традиции попели песни, включив магнитофон на полную громкость, и, накричавшись, разошлись по домам. Доцент проводил Олю до подъезда и сказал, что скоро придёт за новой книгой в библиотеку.
Оля зашла в квартиру и посмотрела на себя в зеркало в прихожей. Просто хорошенькая девушка в цивильной одежде и с аккуратной причёской. Из-за длинных рукавов блузки она и сама забыла, что у неё на руке имелась татуировка змеи.
"Может быть, так даже лучше. Я выгляжу, как приличная девушка. И, похоже, ко мне даже стали по-другому относиться. Возможно, моя сила вовсе не в длинных волосах и колдовстве, а в чём-то другом…"
Оля сняла обувь и тихо прошла в ванную. Мама уже спит, нужно соблюдать тишину.
5. Золотая жила
"Да как же ты задолбала! Вот же дверь! Она открыта! Почему ты, твою мать, не видишь дверь?!"
Синеволосая девушка стояла в ванной перед открытой дверью и не могла через неё пройти. Говорила что-то на непонятном языке и топала ногой. Потом достала мобильный и стала просматривать соцсети.
"Ну, просто прекрасно! И что, ты теперь сдохнешь у толчка, потому что ты опять не видишь открытую дверь?"
Девушка убрала телефон, разделась и зашла в душ.
"Ты же только что мылась!! Вылезай оттуда и иди ешь! Тебе не нужно мыться! Тебе нужна еда, видишь, питание красное уже… Так… Я не буду смотреть, как ты помираешь. Я тебя слишком долго создавала. Ладно… Давай опять переустановим дверь… На том же месте… В двадцатый раз…
Вот так. Теперь иди к холодильнику и подай ужин. Надо что-то поесть, чтобы у тебя были силы на вуху. Там уже этот кудрявый Михаил к тебе в гости явился".
Кудрявый Михаил прошёл в гостиную и сел на диван перед пустым местом, где должен был, по идее, висеть телевизор. Девушка приготовила ужин и теперь ела спагетти за столом. Сама по себе завязалась беседа, хотя гость сидел спиной к хозяйке дома.
"Вам там норм орать друг другу через всю комнату? Пусть Миша тоже поест, вместе за столом хоть посидите, а то артхаус какой-то устроили. А он вроде ничего… Дети симпатичные будут. Приблизим лицо… Хотя глазки мелкие какие-то. Ну, сойдёт. Нам же не обязательно сразу детей. Просто для здоровья будет Мишаня. Тем более, сам приходит каждый вечер. Странно, даже приглашать не нужно.
Теперь давайте включим романтическую атмосферу при помощи моей шедевральной картины. И… приступим к делу. Сначала, ради приличия, узнаем, как у него дела и дружески пообщаемся на максимальной скорости… Поболтаем о рыбалке. Комар носу не подточит! Ставим на паузу… И понеслась! Романтика. Гладить по щеке. Послать воздушный поцелуй. Держать за руки. Обольстительный поцелуй. Заключить в объятия. Задать рискованный вопрос. Ещё разок обольстительный поцелуй. И теперь можно наконец-то заняться вуху! Плэй".
Михаил с синеволосой девушкой мило беседовали и пребывали в хорошем настроении ровно до того момента, как дело дошло романтики. Михаил сначала засмущался, а потом и вовсе разозлился, разбрасывя вокруг себя красные минусы дружбы.
"Вот козлина! Опять? Ты гей, что ли? Что тебя не устраивает? Который раз уже сам напрашиваешься в гости и отказываешься от интима! Я столько времени на тебя потратила! И на работу уже через 9 часов. Мне сейчас опять придётся добиваться жизненных целей и пить зелье молодости. Я уже ветхозаветного возраста, но ещё ни разу не вуху! Был бы ты хотя бы красивым, я ещё понимаю, стараться ради тебя. Вали давай отсюда. Мы найдём кого-нибудь посговорчивее. Досуг на нуле, телека нет, секса нет. Что-то мне это напоминает.
Ладно. Ложись спать".
Михаил поблагодарил за прекрасный вечер и сказал, что ему пора домой. Девушка вихрем переоделась и залезла в кровать.
Ночь пронеслась на максимальной скорости. За час до работы девушка встала и отправилась в ванную по важным делам.
"А я пока сама схожу поем".
В комнате было душно, повсюду раскиданы тетрадки с неоконченными рассказами и карандашные рисунки. В реальной жизни не приходила домработница, поэтому на полу валялись разноцветные носки и клочья пыли в перемешку с синими волосами. На стенах висели плакаты Rancid, Misfits, Sex Pistols и других панк-групп, а к тапкам приклеивался старый жёлтый линолеум в коричневую крапинку. На кухне на столе стояла тарелка с остывавшей лапшой, уже покрытой кусками белого жира. Сразу стало грустно.
"Чёрт. Надо что-то менять в своей жизни".
Девушка посмотрела на своё отражение в стеклянной дверце советского комода. Бледное лицо, синяки под глазами, волосы убраны в неаккуратный пучок, на шее татуировка.
"Какой кошмар. Неудивительно, что люди думают, что я сижу на героине… "
Остывший доширак не вызывал никакого желания его есть, поэтому пришлось сделать пару горячих бутербродов в микроволновке и кофе с молоком. С этим нехитрым обедом она пошла в комнату. Окружающая обстановка в реальной жизни была, мягко говоря, удручающая. Хотелось быстрее погрузиться в альтернативную реальность и на несколько часов переключиться от своих проблем. Она подвинула таблетки, стоявшие на прикроватном столике, и поставила туда тарелку с едой. В предвкушении хорошо провести время девушка уселась за жужжащий ноутбук.
"Да блин…"
На экране картинка поменялась. Теперь синеволосая девушка снова стояла в ванной и читала соцсети на телефоне. В правом верхнем углу красовалась надпись "ПРОГУЛ".
"Я не могу так больше. Я же ставила на паузу… Что за чёртов баг. Я не могу завести отношения, не могу выйти через открытую дверь, а теперь ещё прогуляла работу".
Время в игре шло, как ни в чём не бывало.
"Это натурально моя жизнь… Сидеть у туалета и залипать вконтакте. В уродском дешёвом доме".
Хлопнула входная дверь и в коридоре послышался звон ключей, шуршание пакетов и приближающиеся шаги. Девушка резко отставила ноутбук и вскочила с кровати.
– Ребёнок! Ты где? Я дома!
"Чёрт, чёрт, чёрт. Меня сейчас убьют".
Дверь в комнату открылась и на пороге она увидела улыбающуюся маму в расстёгнутом пальто с сумкой и пакетом в руках.
– Чем занимаешься?
– Я решила немного отдохнуть.... и поиграть в Симс… Пару часиков.
– А ты ужин приготовила?
– Блин…
– Понятно.
Мама развернулась и ушла. Резко стало холодно и очень стыдно. Девушка пошла за мамой на кухню.
– Слушай, я не знаю… У меня просто из головы выпало…
– У тебя не выпадает из головы только шляться с какими-то отбросами, выпивать в подворотнях и играть в жизнь на компьютере, – мама была очень зла. Достала из морозилки открытую пачку пельменей и бросила их на столешницу с такой силой, что пара пельмешек выкатилась и упала на пол.
– Я просто устала и решила отдохнуть…
– А я не устала? Работать на трёх работах, ездить через всю Москву тебе за лекарствами? Что ты такого делаешь, что не можешь убрать свои носки с пола и донести их до стиральной машины? Помыть пол? Приготовить яичницу хотя бы?
– Я не виновата, что у меня депрессия и я не вижу ни в чём смысла!
– Люди в депрессии не хохочут по три часа, болтая с подружками по телефону. И не наряжаются в разноцветные тряпки. И не шатаются по клубам.
– А что я могу ещё делать? Расскажи, пожалуйста! Мне очень интересно. Извини, что я родилась в бедной семье и мои единственные развлечения – это бухать и играть в компьютер! С радостью бы съездила поучилась в Оксфорде или научилась кататься на сёрфе на Мальдивах.
Бледное лицо исказилось в гримасу. Девушка развернулась и побежала в свою комнату. От жалости к себе, смешенной со стыдом, от голодного желудка, от потраченного на неинтересную игру времени и от напоминания самой себе, кто она такая, наворачивались слёзы. Молниеносно вспомнились детские обиды, как она пролежала в больнице все каникулы, а её подруга начала встречаться с её парнем, как её кинули на работе прошлым летом и не заплатили ни копейки, как на первое сентября ей не в чем было идти в школу, потому что туфли порвались, а на новые не было денег, как она хотела попасть на место пиарщика в районную газету, а на это место взяли её тупую богатую одноклассницу… Смысл вообще стараться и что-то делать, если всё равно ничего не получится? Даже в Симс не получается найти выход, просто чтобы дойти до работы…
Она свернулась калачиком на кровати, накрылась халатом и заревела.
"Почему всегда так? Что я сделала плохого? Я не заслужила всех этих страданий. Ни здоровья, ни денег, ни любви, ни будущего. Только никому не нужное творчество, тусовки с панками и компьютерные игры. Единственная радость – пить "мишки гамми" и прогуливать занятия. Всё, что меня ждёт – это шизофрения, с такой то тенденцией. Шиза и выход в окно. Так заканчиваются все затяжные депрессии длинною в жизнь. У меня нет даже нормальной одежды. Живу с родителями в засраной съёмной квартире. Все, с кем я учусь, богатые и здоровые, ездят отдыхать в Таиланд и на выходные в Европу. Они просто протягивают руку, и им само всё сваливается. Чем я хуже? Я всю жизнь учусь, стараюсь, делаю всё лучше всех. А "двоечников" берут на работу, где я пашу бесплатно, и им платят деньги. Родители оплачивают им квартиры, машины, стажировки. Они не едят доширак и могут купить себе дорогую одежду и обувь. И они все так близко… Они живут рядом, но лучше. Все места под солнцем занимают прямо у меня перед носом, хотя я могу делать всё то же самое, даже лучше. Всё, на что я тратила время, заканчивается ничем".
И эти чёрные мысли всё бежали и бежали по кругу, не давая всплыть ни единственному хорошему воспоминанию. Она посмотрела на свои холодные руки с облезшим чёрным лаком. Представила свою комнату сверху, себя, лежащую на кровати под халатом и ревущую. Жалкое зрелище.
"Как же хочется проснуться однажды в большой белой кровати с розовым постельным бельём. Довольно потянуться. Увидеть на подушке свои белокурые длинные волосы. Посмотреть на аккуратный маникюр и розовые ноготочки на загорелых пальцах. Протянуть руку к телефону и увидеть там сообщение от любимого человека. И чтобы на столе стоял огромный букет нежных пионов. А не вот это вот всё".
Она представила эту идеальную картинку.
"Это всё грёбаный баг. Баг в реальной жизни. Я просто стою перед открытой дверью и не могу пройти через неё и сделать то, что хочу. И тот, кто за меня играет в этот вселенский Симс, или извращенец, который загоняет людей в бассейны и убирает лестницы, или просто не умеет пользоваться читами".
Слёзы резко остановились от за секунду родившегося плана действий. Озарение!
"Читы. Нужно нагуглить читы".
Она выползла из-под халата, села на кровати и включила ноутбук.
"Надо закончить на красивой ноте этот раунд. Выходим в главное меню. И создаём новую меня. Только поменяем фамилию… Нам нужно что-то аристократическое… Так, куда писать Motherlode…"
Вскоре в особняке жила подтянутая загорелая блондинка. У которой не было проблем с дверью.
Не было проблем с кудрявым Михаилом.
А ещё с Андреем. С Никитой. Со Стасом. С Мортимером Готом.
И с деньгами.
Идеальная версия, которой досталось всё легко и сразу.
Только почему-то по соседству самостоятельно расхаживала неудачная синеволосая версия.
"Странная ерунда. Компьютеру явно удаётся провести её через дверь туалета. Ну, и ладно, пусть живёт с тем багажом навыков, воспоминаний и татуировок, который я ей оставила.
Теперь дело за малым. Нужно понять, какие читы достанут меня из этой дыры".
6. Сагеней
– Привет, ковбой! Угостишь девушку ромом? – послышался за спиной чей-то игривый голос.
Он развернулся на барном стуле и увидел длинноволосую рыжую девицу. Огромную грудь еле-еле прикрывал кожаный топ со шнуровкой, на ногах – ботфорты на высоченных каблуках, шорты и колготки в крупную сетку. Конечно, он угостит, какие тут могут быть вопросы.
– Бармен, рома прекрасной мадемуазель! – сказал он и стукнул ладонью с наличными по столу.
Бармен, похожий на престарелого Фрэнка Заппу, в чёрной жилетке на голое тело достал из-под стойки бутылку и налил садившейся рядом красотке пятьдесят грамм.
– Почему такой красавчик скучает здесь в одиночестве? – она кокетливо двигала плечами, устраиваясь на высоком стуле, а её лицо осветили лампы над барной стойкой. Красивая.
– Ждал тебя, крошка. Как тебя зовут?
– Я Мэддисон. Но ты можешь звать меня Мэдди, – она чуть наклонилось к нему и посмотрела прямо в глаза, – а тебя?
– Ден. Можешь звать меня Ден.
Она рассмеялась, а потом выпила залпом то, что было в её стакане.
– Может, Ден, ты бы хотел продолжить наше знакомство в более уютной обстановке? – она указала пальчиком в сторону его кошелька, лежащего на барной стойке.
– С удовольствием.
Она спрыгнула со стула, и её необъятная грудь чуть не выскочила из шнуровки. Мэдди взяла его грубую ручищу своей нежной ладонью и повела куда-то вглубь кабака. В зале играл блюз-рок, засыпающие завсегдатаи потягивали пойло из грязных стаканов, у шеста крутилась сочная блондинка.
Они зашли в тесную каморку за бархатными синими шторами.
–– Хочешь посмотреть, как я танцую? – сказала она и толкнула его на диван.
Она соблазнительно двигалась в такт музыке, трогая себя и смотря на него. Потом одной рукой взяла шнурок на топике и медленно за него потянула. Он достал из кошелька пару бумажек и засунул ей в кармашек шорт. Шнурок тут же развязался, и топик упал на пол. Идеальные упругие сиськи.
– Ты тоже можешь расстегнуться, – сказала она, продолжая танец под следующую композицию.
Он незамедлительно послушался совета и расстегнул ширинку. Давай, сучка, я уже полный. Такая знойная девка.
– Нагнись.
– Он что, дрочит там что ли? – Уно толкнул Даню локтем и кивнул в сторону разрушенных гаражей.
Они уже в который раз теряют Дюка, и теперь стало понятно, куда он вечно пропадает.
– А я думаю, чё это он отстал от нашей Геры, – начал ржать Даня.
– Не, ну, не мудак, а? Весь отряд его ждёт, пока он тут скамейку обкончает! – Уно почему-то было не смешно.
– Ну, вообще, да, как-то некрасиво.
– Эй! Эй! Дюк! Слышь! – стал кричать Уно.
Дюк никак на них не реагировал. Уно психанул и пошёл приводить его в чувства.
Он уже был на финальной прямой. Давай, сучка, не останавливайся… Мэдди садится перед ним на колени, продолжая трогать себя и смотреть на его руки…
Резкий удар в плечо.
Мэдди решила залезть на него сверху? Какая быстрая…
Он стукается головой о стенку. Ауч! Хорошо, что всё в бархате…
Она хватает его за плечи и трясёт…
– Дюк! Алё! – говорит шлюха не своим голосом.
Нужно срочно спрятать деньги… Они решили его опоить и ограбить…
– Дюк! Тварина!..
Дюк очнулся и увидел перед собой разъярённого Уно.
– Ты нормально тут, а? Мы из-за тебя время теряем!
Дюк посмотрел вниз и увидел, что он сидит на грязной скамейке с расстёгнутыми штанами и сжимает в руке свой член.
– Ааа, чёрт!… – Взвыл он. – Грёбаная демка!!!
Даня услышал, как Дюк простонал про демку. Он сам сегодня в неё попал, но никто не заметил, и он тогда решил ничего не рассказывать.
"Если глушилка сломалась, нам конец", – подумал он.
Даня, Уно и Дюк вернулись к остальной команде, и Дюк с очень серьёзным лицом сообщил всем, что попал в демку. Без лишних подробностей, правда. Илья сказал, что тоже сегодня чуть не улетел в другие миры и, вообще, чувствует что-то неладное. Даня решил, что раз взрослые мужики признаются, ему тоже следует раскрыть карты. Ну, а потом всех, как прорвало.
– Здесь какие-то прям сгустки демки, чуть ли не осязаемые! – сказала Настя, которая была сегодня особенно бледная.
– Может, у нас перестал работать ФЧИ? Потому что даже я на грани, – спросила у учителя Гера.
– Если мы все, грружёные оррружием, начнём падать в демку, это ничем хоррошим не закончится! – разнервничался Илья.
Учитель сначала выслушал всех, а потом сказал:
– Успокойтесь, прошу вас. С ФЧИ всё в порядке. Просто мы подходим к очень важному перевалочному пункту, который нельзя обойти. Ставки повышаются. Этот город не сильно пострадал от войны, но там, действительно, случился какой-то коллапс с инфосферой. Вам придётся мобилизовать все силы.
На этот город я делал все ставки относительно еды и необходимых инструментов. Там также можно найти материалы, чтобы усилить ФЧИ и даже сделать парочку новых. Почти все запасные части у меня есть, но нужно электричество и несколько вещей, которые я попрошу вас найти.
– А как называется город? – отличнице, как обычно, нужны были подробности.
– Самара, Наташенька. А раньше – Куйбышев. Но, чтобы там оказаться, нам ещё предстоит перебраться через реку Волгу.
– Ого! Никогда не видела рек! – обрадовалась Гера.
Отряд выдвинулся в путь. Снова кругом были бесконечные мёртвые леса, сухая грязь, холмы из мусора, ржавые машины и упавшие линии электропередач. В деревнях они видели смятые, сплюснутые, как пластиковые стаканчики, деревянные дома. Пейзажи уже давно ничем не поражали. Скоро должна была показаться Волга. Слово "скоро" за время Похода несколько изменило свое привычное значение. Теперь это равнялось двум суткам или типа того.
Даня теперь чаще общался с Уно, чем с Тёмой, потому что всё-таки с иммунным у них было совершенно разное мироощущение. А Уно тоже искал в жизни чего-то нового и настоящего, а не просто выполнял чужие приказы. Они вдвоём были немного изгоями: Уно сам отстранялся ото всех, чтобы втихаря слушать плеер, тратя не по назначению ценные батарейки, а Даня просто по определению не принадлежал ни одной компании. Общались они немного, просто чаще отбивались вдвоём от общей группы, шли заключающими в колонне и в спарринге тоже чаще вставали друг против друга. Уно ничего не спрашивал про Даню, Даня ничего не узнавал про Уно, очень удобно. Только немного тоскливо.
В Новой Москве его друзья хоть и не стремились ни к чему в этой жизни, но у него с ними был хотя бы общий бэкграунд, они понимали друг друга. Здесь никто его не понимает.
Несколько дней назад к нему пристала Гера в очередном каком-то своём припадке и снова стала обвинять его в том, что он раньше ел мясо. Разговор выглядел примерно следующим образом:
– Ты вообще людей ел. У тебя нет ни морали, ни принципов. Приперся к нам в школу, как на ферму. Пообщаться с животными! Которых сначала трахнет, а потом съест. Если бы с нами не увязался, Олю бы съел через пару месяцев, стопудняк.
– Я вообще-то не виноват, что родился богатым. Нам там всем с детства давали мясо, а я в 4 года как-то не сильно задумывался, откуда берётся еда.
– И в 14 всё ещё не задумывался, гений ты наш?
– А в 14 нам говорили, что вы – животные. Которые родились, чтобы работать на нас и кормить нас своим мясом и молоком.
– Фу, ты конченный.
– Посмотрел бы я на тебя. Хватило бы твоих мозгов самостоятельно понять, что к чему? И хватило бы силы воли уйти.
– Мне хватило мозгов не рождаться в Новой Москве.
После этого диалога их с Герой окончательно раскидало друг от друга. Обвинять человека за его бессознательное детство… Мощно, конечно. Ещё бы вспомнила, что он в подгузник писался.
В общем, настроение было постоянно ниже среднего, но иного пути у Дани быть не могло. Он не хотел умирать в Новой Москве, не посмотрев мир. Даже если этот мир вот такой вот.
Когда они, наконец, дошли до реки, миновав несколько поселений и бесконечный лес, их всех ждало полное разочарование. Все два дня в пути они представляли себе Волгу широкой полноводной рекой, чуть ли не морем, с голубой водой и бурным течением. Но перед глазами стояла коричневая студенистая масса , какое-то вытянутое болото из грязи и мусора, в котором застряли речные суда, облепленные мёртвыми ракушками и засохшей тиной. Довершая картину, над всей этой мировой скорбью застыло серо-жёлтое небо.
Учитель попросил Настю найти место, где можно перейти реку с наименьшими потерями. Всё было размыто, а карта Андрея Николаевича не отображала существующей картины. Чтобы не увязнуть в трясине, нужно было чуть ли не до метра определить, где можно пройти эту густую глиняную массу вброд. Нася сказала, что есть два варианта: первый – это пройти по Московскому шоссе, но придётся возвращаться назад и потерять ещё несколько дней в пути, или второе – пройти через реку по колено в грязи. Посмотрев на речку, все решили, что лучше не терять времени.
Артём периодически оборачивался проверить, не попал ли кто в демку. Если кто-то не реагировал, он просил шедшего рядом привести увязнувшего в чувство. Даня пока держался.
В итоге, им удалось перейти Волгу пешком, изгваздавшись чуть ли не по уши в глине. Штаны промокли, обувь можно было выкидывать…
Самара оказалась гигантским городом. Весь предыдущий маршрут у них проходил через населённые пункты значительно меньше и непригляднее. А этот город просто поражал воображение! Ещё с речки, если можно так назвать то, что осталось от Волги, они увидели серебряный шпиль – монумент Славы, как сказал учитель. На высоком стальном постаменте возвышалась фигура человека с чем-то вроде самолёта в руках.
Дане увиденное показалось глотком свежего воздуха. Возникло какое-то ощущение жизни, невероятных человеческих сил, вдохновения на новые свершения. Вблизи монумент оказался потрёпанным и грязным, но Даня решил сохранить в памяти именно тот первый момент, когда он увидел статую издалека. Возвращаясь к этому воспоминанию, у него появлялись силы идти дальше.
Всем нужно было обзавестись новой одеждой и обувью, поэтому команда, по традиции, пошла в торговый центр. По пути они осматривали город. Длинная набережная, с которой раньше, наверное, был прекрасный вид на Волгу. Полуразрушенная церковь, за ней – красный кирпичный театр с некогда белыми барельефами, изображающими какого-то рогатого зверя, то ли мифического, то ли реально когда-то существовавшего. Ещё одно культурное здание… Даня был в эстетическом восторге, представлял, каким красивым это было до всех катастроф. Так хотелось вернуться в прошлое и пожить здесь хотя бы денёк!
– А кто-нибудь, кроме меня, заметил, что здесь вообще нет трупов на дороге? – поинтересовался Артём у отряда.
Даня осмотрелся по сторонам. Действительно. Вокруг разруха, грязь и все виды мусора, но ни одного тела. Но он слишком устал, чтобы замечать что-либо, кроме красоты старинных зданий.
– Хм, очень странно, – пробормотал Горбунов.
– А вдруг здесь ещё есть люди? Как в той деревне, где был подземный город? – предположила Гера, воодушевившись идеей. – Здесь, кстати говоря, пять огроменных бункеров со времён Второй Мировой!
Даня каждый раз поражался умению Геры находить в демке интересующую её информацию. Она не могла видеть, как эмпат, что где происходит в режиме реального времени, но зато всё, что можно было найти в справочниках, она выискивала молниеносно и при этом не проваливалась в демку. Она хвасталась, что ей нужно лишь за что-то зацепиться: название города, какая-то цифра, более или менее сносное описание чего бы то ни было. Горбунов говорил, что у неё компьютер с поисковиком в голове.
"Даже не знаю, Гера, что более несправедливо по отношению к простым смертным: родиться просто богатым или такой вот мутанткой-всезнайкой," – подумалось Дане. Хотя в глубине души он прекрасно знал, что ни за что не хотел бы быть на её месте. Он может и в Поход пойти, и жить в Москве, и вернуться в Новую Москву. А она в Новой Москве на правах богатого человека не окажется ни при каких условиях.
– Предлагаю сначала подкрепиться и отдохнуть, а потом уже с новыми силами искать очередных подземных жителей, – крайне настойчиво предложил Уно, – я с ног валюсь и скоро заболею, если не переобуюсь.
Идею все поддержали и продолжили путь к торговому центру, который исполнит все их желания.
– А вот и мекка! – проговорил уставшим голосом Дюк, вступая на разрушенные ступени торгового центра. – Мы спасены!
Но Дюк крупно ошибался, несмотря на все свои познания в истории и географии. Даня готов был поспорить на что угодно. Это была не мекка… Это был чёртов Эль Дорадо! Сагеней! Нетронутые магазины, одежда всех размеров и фасонов, джинсы, брюки, куртки, шубы, кеды, берцы, сапоги, рюкзаки, батарейки, фильтры для воды и… Еда! В супермаркете на полках стояли упаковки риса, макарон, гречки, сухой фасоли, была бутилированная вода, сушёное молоко, сахар, соль, даже сушёное мясо и рыба! Быстропортящиеся продукты, конечно, давно превратились в чёрную грязь, но это никого не волновало. Они, наконец-то, поедят человеческую пищу.
Всплакнули от счастья и усталости все, включая Дюка и Илью. Учитель радостно посмеивался, Тёма с Настей целовались, а Гера его, Даню, даже обняла! Все обиды забылись, весь негатив растворился, они нашли великий клад. И это был только первый торговый центр в этом городе!
Команда решила остановиться на привал прямо здесь. Уно нашёл большущий казан на газу в локации, где располагались ресторанчики, и пошёл кашеварить. Все остальные гуляли по магазинам, хватали самые дикие наряды, которые только можно вообразить, и смеялись до икоты: Илья влез в длинное красное платье, обвязался пушистым боа, напялил шляпу и воображал себя голливудской актрисой 20 века. Нася была в фиолетовых лосинах, сапогах и огромном мужском пиджаке, на груди у неё болтался десяток золотых часов на цепочках, Гера нашла косметику и намазалась чёрными и серебряными тенями. Тёма укутался в шубу, повязал на лоб бандану и стащил из магазина сувениров длинный меч, сказав, что он пират Волжского моря. Даже Горбунов переоделся в чёрные джинсы и балахон с черепами! Звездой праздника все единогласно признали Дюка, который нашёл разноцветный полноразмерный костюм лошади и катал на спине всех желающих.
Даня помогал Уно на кухне, и они смеялись, глядя на шоу, которое устроили их однополчане. Они надели черные фартуки с эмблемой ресторана, белые колпаки и готовили рис с солью и специями на кухне. Даня просто не верил своему счастью… Такого аромата от не чувствовал с тех пор, как ушёл из дома. А его приятели сейчас будут есть рис впервые в жизни. Приятный ток прошёлся по всему телу, аж волоски на руках поднялись. Даня ещё предложил добавить сушёное мясо в блюдо, но Уно посчитал это не самой лучшей идеей.
– Будет просто солёный ароматный рис с засушенными веточками растений, а ещё чай с мёдом или сахаром, кто как захочет, – огласил меню шеф.
– Прекрасный выбор, – согласился Даня.
– Я находил рис и специи несколько раз на кухнях в высотках, – проинформировал его Уно, – и знаю, как не пересолить.
Потом они все собрались за длинным столом в ближайшем мебельном магазине, зажгли свечи, разлили по хрустальным бокалам воду и принялись есть шикарный обед из фарфоровых тарелок. Даня впервые за долгое время вздохнул полной грудью. После основного блюда шёл чай с десертом: учитель, оказывается, взял из продуктового разнообразные леденцы. Девчонки опять расчувствовались и всплакнули. Даня, глядя на них, тоже чуть не уронил слезу. Илья с Дюком, вместо десерта, открыли бутылку коньяка.
После обеда всех скосило. Учитель сказал, чтобы все завели будильники на 2 часа, и расположился отдохнуть в этом же мебельном магазине прямо на заправленной кровати. Остальные разбрелись по торговому центру. Даня тоже отправился на тихий час в подсобку ближайшего магазина одежды, где он до этого приметил диванчик. Он подложил под голову диванную подушку, накрылся пледом и моментально погрузился в сон.
