Читать книгу: «Все цвета радуги. Книга вторая: Большая Степь», страница 3

– До твоего номера мы еще дойдем, – пообещал я, – продолжай.

Вторым, и основным заданием тайного агента верховного Мага боевого направления был сбор данных. Как-то очень быстро дошли до столицы империи сведения о том, что произошло в Запретном Лесу. Но это задание Рука Главы получил уже в дороге, с помощью магической связи. Вот этот самый медальон и служил, в том числе, и местным мобильником. Глава лично «звонил», рассказал кое-что (далеко не все, конечно) о графе, о смерти уль Масхи, и о новых людях в окружении дум Гарского. Обо мне, в частности, и сразу о нескольких новых искусниках.

Тут ко мне внутри «постучался» граф Мерский. В смысле, я сам сообразил, что когда-то вот точно так же к нему, графу, присылали свои Руки сразу двое Глав. И чем это все кончилось?

– Значит, Оранжевый сделал новую ставку? Теперь на Вилима? А тут новые вести о нем. Что должен был подумать верховный маг ветви боевиков? Я бы сам подумал, что меня пытаются кинуть. Перетянуть, так сказать, одеяло на себя. Какие ответные действия? Погрозить пальчиком? Показать, что ему, Главе, все известно, и не нужно шутить с огнем? Который, кстати, подвластен этой ветви, как никакой другой… значит…

– Значит, Глава велел тебе припугнуть графа. Из родни никого не трогать, но кого-нибудь значимого… или значимую в свете новых обстоятельств прикончить?

Я для убедительности поскрипел зубами.

– Только похитить! – вскричал окончательно сломленный морально маг, – ни капли крови не должно было пролиться.

– Значит, – сделал я еще один вывод, круто поменяв маршрут допроса, – у тебя есть лазутчики в замке. Кто-то же показал мою супругу?

– Есть, – кивнул со вздохом уль Фасон, – он как раз был у меня с докладом, когда ты… твоя милость, проехал мимо трактира. Ну, я и решил…

– Ковать железо, пока горячо.

– Я не кузнец! – маг аж стукнулся затылком о стену – так резко он дернул головой от возмущения.

– Кем скажу, тем и будешь, – не стал я щадить его чувств, – а пока учителем поработаешь.

– Каким учителем? – отчего-то перепугался маг.

– Давай, рассказывай, что тут у меня? – кивнул я на груду амулетов на стуле.

– Э.э.э…

– У меня, – подтвердил я – а ты бы сам вернул?

Взгляд исподлобья показал мне, что не только не вернул бы, но и мою собственную угрозу без колебаний исполнил бы – про то, как «в грудь его воткнул, и там два раза провернул…». Это что-то из классики. Лермонтов, кажется.

В общем, я стал богаче на два Средних целительских амулета; три боевых – два Голубых, воздушных, и один водяной, Синий; все той же ценовой категории, что и целительские. Один защитный, не отразивший моего ножа, а значит, не годящийся моему, Высшей защиты, даже в подметки, но… но это я зажрался. Вполне надежный амулет, какие на рынках не продаются. Ну и последний, Фиолетовый. Про его свойства маг ничего определенного не знал. Только инструкцию по применению. На самый крайний случай.

– А какой случай у нас крайний?

– Если вдруг… барон ван Думский умрет… ну, так случится. То надо будет сразу же приложить этот амулет к его голове и активировать.

– А ты, значит, случайно окажешься рядом?

Маг только пожал плечами.

– Хорошо, – решил я, наконец, – научишь обращению с амулетом. Прямо сейчас. А потом поедем в твой трактир, посмотрим, что там мне еще понравится, и разбежимся. Письмо и Знак Руки я тебе оставлю.

Тем самым ножиком, который до этой секунды служил единственным пыточным средством, я разрезал путы, и отнес стул на место.

– Фанел!

Слуга влетел в комнату, и тут же принял боевую стойку – когда увидел, что маг растирает посиневшие запястья. Я успокоил слугу своим спокойным тоном:

– Наш друг Даймир уль Фасон устал. Проводим его до дома. То есть, до трактира, которому он оказал честь своим присутствием. Есть тут черный ход – чтобы не мешать разговорам там, внизу?

Почему-то я был уверен, что взаимные расспросы в обеденном зале еще не закончились. А ход, нужный мне, нашелся. Начинался он от средней лестничной площадки, и проходил через коридорчик, где двери вели на кухню (судя по запаху), и какие-то склады. И другие подсобные помещения. Из кухни как раз выскочила разносчица с полным подносом еды. Я не удержался, стащил какую-то жареную птичку; кивнул и Фанелу – не теряйся. Не солидно, конечно, для целого барона. Но когда я еще вернусь сюда? А вдруг там, в элитном «отеле», где поселился посланник его магичества, отыщется что-то такое, что придется мчаться сломя голову куда-то еще? А кушать хочется!

Первым, что сразу бросилось мне в глаза, когда мы оказались во дворе люксовой гостиницы, была карета. Ну, или как тут она называется? Не важно. Главное, что этот экипаж был артефактным. Не самобеглым, конечно, как бывшие недолго моими «Лендкрузеры». Таких здесь еще не придумали. Хотя даже с моими скромными познаниями в технике (например – ракетной), что-то похожее я мог предложить построить. Но пока не буду. Я еще на Вороне не накатался. А вот моя Галочка… Вот ей как раз в путешествиях экипаж и пригодился бы. С четырьмя камнями голубого цвета на местах, где у тех же «Лендкрузеров» находились амортизаторы (или что-то, их заменяющее, придающее такой плавный ход). Еще и два оранжевых едва светились внутри «салона» – явно за климат-контроль отвечали. Я заглянул внутрь – обито хорошо выделанной кожей и чем-то вроде плотного шелка. Красота!

Я повернулся к магу; тот подтвердил, гордо вскинув голову: «Красота! Моя…».

– А вот и нет, – это я уже вслух озвучил; надоело взглядами переговариваться, – эту карету я забираю. Даже не так! Ее забирает моя супруга – в качестве компенсации за нападение.

Потом опять перешел на общение «гляделками»: «А если ты, твое магичество, посмеешь сейчас что-нибудь вякнуть, то придется выдавать компенсацию еще и Кате с Лидией, ну, и служанке – как ее там? – что-нибудь перепадет». Лицо уль Фасона стало несчастным. И я его понимал – ему ведь еще назад, в столицу возвращаться. А здесь он такую карету больше не найдет. А если найдет – денег не хватит, чтобы рассчитаться. Или хватит?

Ничего такого интересного, подобного только что обретенному имуществу, в трактире-гостинице, который принадлежал ювелирам, я не обнаружил. Посмотрел на рулон послания, скрепленный аж тремя печатями; вскрывать не стал – пусть этим адресат занимается, граф Гарсий. И не сказать, чтобы так уж не интересно было, что там написано. Хоть и писано это было, когда нас еще в этом мире не было, и коснуться меня лично никак не могло. Ну, а если и коснется каким-то боком, то опосредствованно, через того же графа – к кому я и собрался ехать; прямо сейчас.

– А что – вот сейчас и поеду. Надо показать, что интересы графства, и его владыки мне не чужды. Я же, можно сказать, теперь его полноправный гражданин. И не из последних.

Так что я, став богаче еще на десяток золотых (столько же оставил магу – на прокорм), и шесть пустых кристаллов среднего размера, захватил с собой Фанела, Руку Главы и двух его стражников, и отправился в замок. Остальные – живые и мертвые – остались в этой гостинице, действительно более статусной и удобной. А в той, Ганидовой… туда, кстати, уже укатила моя (Галочкина) новая карета, с моим же слугой-кучером за «рулем». Ну, а старую повозку я подарил магу; я не жадный.

– Все будет в порядке, – успокоил я сам себя, – Галю предупредил, чтобы носа из гостиницы не высовывали, да и дураков нападать теперь тут не найдется, после нашей драчки с магом. А в том, что слухи здесь разносятся не медленней, чем в интернете, я уже имел счастье наблюдать. Попытать, что ли, Фасона, насчет магической связи?

Увы – маг в вопросах местной дальней связи был всего лишь слабеньким пользователем. И связь эта была односторонней. Так что, если бы меня и посетило желание наговорить гадостей Главе одной из магических ветвей, не из самых последних, ничего бы у меня не получилось. Вот он мне – да, смог бы. Но Знак молчал, а мы, наконец, прибыли в замок. Но к графу не попали. По вполне уважительной причине – он вместе с невестой и дочерью заперся в том крыле, где царил дух его предков. Ну, как дух – прах прежних графов Гарских. Этим, наверное, объяснялся и тот факт, что за мной, вернее, за моим пленником, еще не примчалась стража. Без команды никто не решился действовать, а команда – как объяснил мне Джок – не поступит до завтрашнего утра; именно столько времени должны будут ждать благословения предков будущие супруги. Ну, и дочь одного из них тоже.

Вот тут я и подумал, кому… в графстве жить хорошо. Самому графу, или его братьям, не осененным Красной печатью, но не знавших никаких забот и волнений.

– Ну, это я загнул, конечно, – я кивнул поклонившемуся Джоку, который нес вахту как раз у дверей в крыло со склепами, и пошел в свои покои, решив заодно пообедать.

Маг отстал от меня, скрылся в каком-то из коридоров. Перед этим, правда, сообщил, что останется во дворце – попытается перехватить графа до того, как тот вплотную займется собственной свадьбой.

– Ну-ну, – пожелал я ему удачи, – а я подожду – меня-то на саму свадьбу пригласили.

В моих временных покоях царили тревога и растерянность. Это я почувствовал сразу, как только наткнулся на взгляд Капитана. Петр даже не спросил, где пропадает Катя, и как там она без него. Сразу, в лоб, ошарашил известием:

– А у нас Олег пропал!

– Слава тебе, господи! – едва не перекрестился я; и тут же спохватился, – как пропал?! Куда?

Капитан лишь пожал плечами: «Пойдем, покажу… твоя милость».

Он сейчас не язвил; действительно был сильно встревожен, и еще сильнее винил себя – ведь на него я оставил «хозяйство» в свое отсутствие. А то, что исчезновение зловредного парня может нам аукнуться…

– Еще как может! – одарил я его мрачным взглядом, – к тому же вас всех граф отдал под мою личную ответственность. И что я ему теперь скажу? Или не отдал? Ну-ка, вспоминай – что он сказал, командируя всех в мои апартаменты? Желательно дословно: «Все остальные пусть будут с тобой – в твоих покоях». И все. Можно считать, что этим граф возложил ответственность за его «имущество» на меня? Я считаю, что нет!

А Зиновьев тем временем вел меня вниз, в подвал. И по дороге оправдывался:

– Сказал, что хочет посидеть тут, рядом с отцом. Я спускался, проверял – он действительно сидел тут; нет – стоял. Сидеть-то здесь негде. А потом я Мануэля послал его позвать на обед – девчонки принесли, а тот прибегает весь серый. Говорит, нет Олега нигде. И дверь открытая. Вот.

В подвале все было именно так, как и рассказывал Капитан. Я первым делом вынул из пояса кристалл с заклинанием заморозки; зарядил его за то время, пока подносил его к глазам, и уже потом, удостоверившись, что последний сверкает оранжевым колером примерно с такой интенсивностью, какую я себе представлял, сунул его в руки усопшему. Даже пошутил неудачно: «Вместо свечки». Естественно, не вслух. А амулет начал морозить пространство уже у меня в руках. По моему предположению, температуру чуть ниже нуля он обеспечит в радиусе двух метров, что хватало за глаза; с учетом роста Ивана Сергеевича Качалова.

– Даже лишку, – прикинул я, – зря проморозит пол и воздух над телом. Но с этим ничего не поделать – местным Искусникам сотворить заклинание, обеспечивающее сложную форму действия, практически не по силам. Вот как здесь – шар, и точка. Ладно, о теории потом. Что тут у нас с практикой? Практикой побега?

В общем-то, винить тут я должен был прежде всего себя. Ну, что мне стоило ночью хотя бы подергать за ручки дверей, которые, казалось бы, не открывались веками? Как та, в которой меня ждали кристаллы, и скелет древнего мага.

– Так, что тут у нас?

Я подошел, наконец, к двери, у которой нервно переминался с ноги на ногу Капитан. Он даже не попытался открыть ее пошире и заглянуть внутрь. Как мне показалось – просто боялся. И это вояка, прошедший в настоящих войнах огонь, воду и медные трубы.

– А вот Искусства там не было, – походя подумал я, приглядываясь к этой двери.

На первый взгляд, она ничем не отличалась от других; тех, которыми пользовались хозяева апартаментов до меня, и других, стоявших закрытыми столетиями. Ну, если судить по той, которую я так неудачно… или, напротив, удачно открыл ногой.

– Проходи, – кивнул я Зиновьеву, открывая дверь.

Но смотрел не на него, а на тяжелый металлический лист, и дверную коробку, тоже изготовленную из металла. Показалось, или между ними действительно сверкнула искра; причем неестественного, черного цвета?

Капитан отступил, вытянув вперед руки – словно отталкивал от себя что-то.

– Извини… твоя милость, но что-то… не хочется. А если честно – боюсь я туда соваться. Никогда не боялся, а сейчас даже челюсти от ужаса сводит. Я бы лучше здесь подождал. А лучше там, наверху.

Он махнул рукой в сторону выхода из подвала, и отступил на пару шагов. В моей же голове мелькали мысли, навеянные и этой вот картиной, и предупреждениями Гарция уль Дениза – почему он их раньше, кстати, не озвучил? Тоже боялся? Ход этих мыслей нуждался в практической проверке; желательно без свидетелей. И я кивнул Капитану, разрешая:

– Иди. И посмотри, что там Мануэль делает. И Каркол. Не хватало еще, чтобы и они пропали.

Зиновьев до двери дошел, обойдя стол с телом Качалова; чуть нервно, но шагом. А вот по лестнице припустил бегом. Ну, а я отправился проверять свою гипотезу.

– Стоп, – остановил я себя, уже подняв ногу в сторону той самой двери, в которую уже входил ночью, – сначала Олег. Не дай бог, попадет в руки, в которые он не должен попадать. Хотя, конечно, его тут же вернут хозяину, но все же…

Через дверь я переступил, почувствовав, как неприятно заломило в висках. И какое-то микроскопическое усилие пришлось приложить – словно паутину собственным телом прорвал. Черного цвета. Ощущения были… ну, как в то мгновение, когда меня «наградила» своим взглядом Катина бабуля, царствие ей небесное. А дальше был самый обычный подземный ход; практически ровный и пустой. Он заметно понижался с каждым метром, и не имел пока никаких ответвлений и дверей. Я, вообще-то надеялся, что здесь будут хитрые и незаметные с обратной стороны отверстия, ведущие в другие покои замка. Что можно будет вернуться сюда, чтобы подслушать, и подсмотреть какие-нибудь секреты графа дум Гарского. Ну, или его домочадцев – тех, что поавторитетней. Но ничего подобного здесь не было; даже крысы не пищали, и не убегали от меня. Потому что их тоже не было. Голый камень с толстым слоем пыли, на котором четко отпечаталась единственная цепочка шагов. Кто их здесь оставил, наверное, даже не нужно объяснять.

Я шел рядом, стараясь не затоптать следы, хотя и не предполагал, что они могут зачем-то понадобиться. Но так, кажется, было положено. Впереди вдруг чуть посветлело, так что уже не нужен стал маленький светлячок, который как-то сам родился на моей протянутой вперед ладони, как только я переступил порог двери. Это каменный подземный ход закончился банальной дырой в глухой стене. Кто-то, или что-то проломило, а потом вытолкнуло наружу несколько камней, и в результате появилось «окошко», ведущее наружу. И произошло это достаточно давно. Такой вывод я сделал, протискиваясь сквозь переплетение толстых корней, которые не давали сделать освещение в подземелье ярче. Его, солнечный свет, еще и крона кустарника, или какого-то ползучего дерева задерживала. Так что меня, когда я все-таки выполз наружу – вслед за Олегом, судя по сломанным недавно веточкам – с реки вряд ли было видно. Да, подземный ход заканчивался на берегу Гары. Точнее, обрывался в каменной стене, над которой высились стены замка. А до поверхности воды, что спокойно текла мимо столицы графства, было не больше полутора метров.

Высунувшись так, что половина меня оказалась снаружи, и ухватившись за толстый корявый ствол, я огляделся. Прежде всего, направо и налево; вверх и вниз. Такой приметный куст, в кроне которого я скрывался, был в обозримом для меня пространстве каменной кручи один. И именно его, наверное, рассматривали сейчас люди с кораблика, застывшего посреди реки. Это было какое-то весельное судно, и благодаря неторопливой работе этих движителей оно сейчас замерло на месте. Вспоминать карты, речные извилины на ней и береговую линию океана, омывающего большую часть земель империи, мне не было необходимости; это уже было закреплено, неразрывно въелось в мою собственную память. Так что сам собой в голове возник путь этого кораблика – от Амбона, столицы империи, вниз по реке до Герона, основного порта страны, дальше по океанским волнам, не отдаляясь от берегов на расстояние, превышающее прямой видимости, и наконец, на завершающем отрезке пути – вверх по течению Гары.

Маршрут у этого кораблика мог быть совершенно другим, но что-то заставляло меня связывать его с рассказом плененного, а потом отпущенного на свободу мага. О том самом Руке императора. Что именно? Да хотя бы тот факт, что от этого судна больно ярко светило. Как от искусников, так и от кристаллов, заряженных энергией. На таком расстоянии, а учитывая ширину Гары здесь в двести метров, до корабля было не меньше ста, все они сливались в большое яркое пятно. Словно кто-то бросил огромные клубки цветных светящихся нитей в это судно, полное кошек. Вот они и гоняют «клубки», заставляя меня сейчас недовольно морщиться от невозможности разобрать что-то определенное.

Сам бы я в таком волнении, быть может, не вспомнил, и протиснулся бы назад, в дыру, ведущую в подземелье. Но рука уже нащупала в поясе тот самый кристалл, благодаря которому я повесил на свою крепкую баронскую шею почти три десятка человек, большая часть которых пребывала в младшем школьном возрасте.

– Или уже в среднем? – пробормотал я, настраивая амулет магического дальновидения, – и учтите – это я сейчас не жалуюсь; это я так констатирую факт. Ага, знакомые все лица.

Сказал-то я себе вполне спокойно, а у самого рука задрожала – та, что едва не выпустила амулет в воду. Потому что у борта корабля стоял, и смотрел прямо на меня сам Глава Тихой стражи, младший герцог Этринский.

– Герцог Валлам дон Этринский – так бы его именовали, если бы в его жилах кровь текла не только с красными кровяными тельцами, но и той энергией, которая дает право на наследование титула и земель. А так – просто Валлам ир Этринский. Красного в нем – только большая родинка на щеке. Приметная такая, словно кто-то его галочкой отметил. Ну, ладно – успокоился? Смотрим дальше.

Я для страховки обмотал цепочку амулета вокруг запястья, и только потом приложил его опять к глазу. Олега, который стоял рядом с Главой, и шевелил губами, я оглядел мельком. А что там разглядывать? Его мокрую одежду? У других она сухая, и много интересней. Позади герцога и его мокрого пленника стояли маги. Целых шесть штук. И, если бы я не мог видеть, как бушует внутри них энергия, догадался бы о принадлежности к Искусству именно по камзолам определенного цвета. Еще одна строка из воспоминаний; теперь от графа Мерского. Именно такая свита сопровождала его, когда он по поручению императора работал его Рукой. Трое, кстати, еще в той поездке присутствовали. Если поднапрячь память, то и имена их вспомню. Но имена не главное; гораздо важнее, что они в ранге Постигающих. Сильные, черти.

А на груди у герцога знак Руки висит. Вон тот, что сейчас сверкает всеми цветами радуги.

– Большой какой, и красивый, – словно позавидовал я, – мой-то поскромнее будет. А впрочем, он уже и не мой – вернул ведь уль Фасону. А это что еще у Главы Тихой стражи? Ну, конечно – разве мог он отправиться в такое путешествие, не озаботившись личной безопасностью. Искусники – вот эти шестеро – они ведь клятву не тебе давали, а самому императору. А вот амулет на груди, что блестит под камзолом и свисает чуть ниже знака Руки, обмануть и предать не может. А защитить – запросто.

Это переплетение тончайших линий на амулете, принадлежавшем младшему герцогу Этринскому, я вряд ли смог бы повторить, даже если бы окончил с отличием все семь школ Искусства империи. Но сама вязь прочно отпечаталась в памяти; еще раньше – ведь она сделала из обычного кристалла мой амулет Высшей защиты. В разных частях тела ир Этринского – не любит он, когда его так называют, а приходится терпеть – сверкали и другие кристаллы. Хватало их и на искусниках. Кстати, замершие за спиной Главы двое охранников тоже принадлежали к этой почтенной прослойке местного общества. Огневики, немного слабее того, кто стоял крайним правым в шеренге шестерки, в бою (особенно подлом, из-за угла), наверное, могли раскатать всю эту напыщенную, важную даже рядом с Валланом ир Этринским, кодлу. Поочередно – так на сто процентов. А умельцы из Тихой обычно так и работают. Я знаю, сам был таким.

Что еще мне было интересным на этом судне? Да много что еще, но время поджимало – тем более, что весла шевельнулись чуть сильнее, и кораблик двинулся вверх по течению, где располагался местный порт. Там я еще не был – ни сам, ни вместе с уль Денизом. Ну, а Эмрела с графом Мерским Вилим ни разу в гости не приглашал. Эмрел, правда, заявился…

– Итак, – чем нам… точнее, мне, грозит побег Олега, и что можно и нужно рассказать графу Гарскому? А ведь придется рассказывать почти все! А все клятва с долгом, будь она неладна. Первое – что может рассказать сам Олег – когда его смогут понять? Наверное, быстро смогут – вон какие силы с Главой прибыли. Особенно Фиолетовый маг. Что мы из другого мира? Что граф таит сразу несколько подпольных искусников? Что еще? Ага – про Эльжбет, про ее прошлое. Вот это Вилиму будет неприятно. Не смертельно, но очень… в общем, в имперскую столицу для него, скорее всего, путь будет заказан. И самое главное – Черное Искусство. Разговорят, гады; тут даже сомневаться не приходится. Герцог Этриский в таких делах тот еще монстр. Да и ребятки у него… искусники, к тому же. Чем это грозит? Мне – не знаю, наверное, прямо сразу не казнят. Вот Катю с Лидой сразу. Если только какую-нибудь игру не затеют. Но там результат может быть еще печальней. Вилиму? Плохо будет – он ведь на всех троих свои ошейники одел. Нет, одел-то как раз не он, а уль Масхи, но герцогу и этого хватит.

А для меня главное, что я смолчал, не доложил сразу насчет таких опасных родственных связей Черной ведьмы. И тем самым нанес урон графу. Черт возьми! Придется ведь исправляться, докладывать. Не хочется, а придется. А потом пытаться как-то защитить девчонок. Еще раз – черт побери! Ну, не знаю я, чем все это кончится. Хоть хватай всех, и вперед, в степь, а потом в Лес и горы. Так ведь не получится. Тогда и детей всех положат. Где же выход?

Выход из подземелья по-прежнему был открыт. И никто в подвале не появился. Значит, было время на заметание следов. А то, что скоро здесь все перевернут верх дном, я не сомневался.

– Раньше надо было порядок в доме наводить, – поворчал я в сторону хозяев замка, – развели тут паутину… черную.

Все – железо, камни, прилегающие к дверной коробке, и даже воздух вокруг них я обработал… огнем. Очищающим, залившим все не хуже, чем в какой-нибудь мартеновской печи. За металл не беспокоился – пусть немного поведет; на пол не стечет, за доли секунды нестерпимого жара. А если и стечет – пусть ходят, вынюхивают, что тут было раньше. Дверь выстояла. Стала чуть посветлее; поновее, что ли? Сравнялась внешним видом с теми, которыми пользовались до меня искусники. Я в эти двери лишь заглянул – ничего интересного там для меня не было. Разве что несколько свитков в лаборатории. Так их содержание я знал практически наизусть – вместе с Гарция. Две другие комнаты имели сугубо бытовое назначение – спальня и санузел. Кухни не было; все же кушать в этом мрачном помещении было как-то не очень… аппетитно.

– А спать? – возразил я себе, ну и уль Денизу тоже.

На что получил ответ, что иногда можно доэкспериментироваться до такой степени, что сил подняться по лестнице просто нет. Несмотря даже на вот эти мрачные двери, каких в подвале осталось только три. Одну из них я вчера уже открывал. И сейчас пытался сделать то же. Не так эффектно, конечно, как в первый раз. Клинок, который вчера служил мне сварочным электродом, сегодня работал газосваркой – в режиме резки металла. Я еще и голубые нити внутри него заставил трудиться, чтобы окалина, и запах от нее не разносило по покоям. Наконец, дверь открылась, и я вгляделся в проем. Обрывки черной магической паутины были и здесь. Я вчера просто не почувствовал ее в горячке виртуального боя, влетая в склеп.

Вот здесь пришлось потрудиться. Оставлять тем, кто будет досматривать помещение, я не собирался ничего. Кроме костей, конечно. Но и они медленно осыпались трухой по мере того, как я вынимал их из цепей. Кончики пальцев остро кололо, когда я дотрагивался до звеньев цепи, хотя никакой магии внутри них я не видел. Пришлось доставать перчатки из волокон даба, и орудовать с их помощью. Мелькнула было мысль спрятать в поясе и эти цепи. Но нет – вспомнил эксперимент графа Мерского; тут же перевел взгляд на батарею камней в поясе. Третий слева камень если и поменял цвет по сравнению с двумя другими, полными, то практически незаметно для глаз. А других измерительных инструментов у меня не было. Пока. Так что я все же прихватил одну цепочку, покороче. Ту, что раньше стягивала череп древнего мага. А все остальные камни поместил в пояс вместе с кожаными браслетами.

– Может, пригодятся именно в таком виде, – решил я, – сколько вас здесь, мои хорошие? Ровно четыреста двенадцать. Это сколько же в золоте будет? А если вас еще и зарядить?

Я для пробы все же вынул один камень – с виду стандартный большой – из крепления, и поделился с ним своей энергией. Кристалл послушно засветился, и я поспешил вернуть себе тепло. Меня ведь еще две двери ждали, а я еще с этой не закончил. Но в этом склепе оставалось только замести следы. Выйдя наружу, в большой зал, я швырнул внутрь слабенькое заклинание Огня. Не для того, чтобы сжечь останки мага. Просто оно развернулось за закрытой уже дверью с эффектом наступательной гранаты – разметав все внутри; смешав костную пыль с обычной. Лучше бы, конечно, было использовать воздушную гранату, но таких заклинаний уль Дениз не знал. И я с ним тоже.

«Продезинфицировав» огнем и эту дверь, я вскрыл соседнюю. Здесь когда-то давно творилось Искусство, работали маги: может даже совершенствовался тот, что был замурован в склепе. Если проще, то здесь была лаборатория. Были столы, какие-то приборы, и кучи свитков, которые при моем появлении скукожились и осыпались пылью; как их вероятный автор недавно. Искать что-то интересное я не стал. Потому что не знал, что тут может быть интересным. В отличие от следующего, последнего в очереди, помещения. Вот здесь сердечко затрепетало, и я все же вспомнил книжки про попаданцев. Здесь когда-то был склад, на который работали здешние оружейники.

– Наверное, складывали здесь то, что изготавливали в соседнем помещении, подумал я, – нет – ковали-то их где-то в другом месте, а здесь «только» Искусством обрабатывали. Ну, там, если судить по книжкам – самозаточка, невозможность сломать на коленке, или о другой меч… что еще? Ага – вон в тех мечах и камни есть. Пустые, конечно. И в арбалетах… хочу! Хочу все взять! А не получится… а почему нет? В пояс совать, конечно, не буду… кроме вон тех кинжалов, и вот этой перевязи с ножиками… и вот этого арбалета… Кольчужку брать не буду, у меня самого лучше… Хватит!

Я даже выскочил наружу, отдышался, и вернулся назад – вытаскивать все это добро наружу, к лестнице. Никто пока меня не досматривал, не мешал передвигаться в пределах замка, и города. Ну, и рынка, конечно, где у меня был арендован целый трактир.

– Так что будет Фанелу, да и Капитану с Мануэлем работа. Последние, так пусть отрабатывают бесплатное питание. В город, конечно, их пускать не следует, но тут паковать вот это все богатство, и грузить в повозку… а есть у меня еще одна? А лучше две, или три…

Я, конечно, в возбуждении немного преувеличивал. Все это оружие, на вид не потерявшее своих изначальных качеств, поместилось бы в одной повозке. Тяжеловато, конечно, коням придется, но допрут. Тут всего ничего везти, и дорога в основном просто замечательная. А стоит Зиновьеву с чернокожим братом все это показывать? Да пусть смотрят. Пока они смогут изъясниться, да пока им зададут нужные вопросы, я буду уже далеко. И это оружие тоже. Если нас, конечно, вообще выпустят из столицы.

Наконец, и последний схрон, так порадовавший меня, был очищен и продезинфицирован. А я присел на нижней ступени, чтобы перевести дух, и проверить, правильно ли я понимаю нынешний расклад дел; не закралось ли в мои рассуждения какой-нибудь ошибки, что приведет к фатальным последствиям.

– Хуже уже не будет, – решил я, тяжело вставая, – интересно, там Фанел обедом озаботился? Та птичка из трактира давно «улетела», помахав жареными крылышками.

Фанел, как всегда, не подвел. И обед заказал, и обещал подогнать самую крепкую повозку в конюшнях замка. Еще и упаковочным материалом для оружия моей будущей армии меня порадовал. Вообще-то это были обычные кожаные мешки, и «армию» я до сих пор формировать, или нанимать не планировал.

– Но, черт побери, оружие-то нужно куда-то девать. И так сколько лет без дела провалялось.

Я медленно жевал – кстати, таких же самых птичек, что подавали в трактире у «железных» лавок. Туда я тоже собирался заглянуть. Теперь же получалось, что в первую очередь надо заботиться о другом – о продуктах на долгую зиму, о теплой одежде, в том числе детской…

– В первую очередь детской, – подумал я, отрывая очередную ножку, – и витаминами надо озаботиться. Вот я какой стал… хозяйственный. И решать это все надо прямо сейчас, пока графа нет. Сдается мне, что он сразу же погонит меня прятаться. Куда? – понятно. А я ему и сам предложу убрать меня с глаз долой. Не насовсем, конечно. Это Вилиму сделать клятва не позволит. Надеюсь. А всех свидетелей, на кого в перспективе покажет Олежек, я готов забрать с собой. Вот какой я самоотверженный – готов взять огонь на себя, в своем лене, за зимними перевалами. Только бы успеть. А может, прямо сейчас и перебазироваться в трактир? И Капитана с Мануэлем забрать с собой. А Эмрела-Каркола в первую очередь. Этого точно Главе Тихой стражи показывать нельзя; догадается, сволочь. Тут великим логиком быть не нужно, чтобы связать несколько звеньев цепи: Фиолетовый маг-экспериментатор – «трехлетний» Эмрел – и я, такой весь из себя умный. Тут уже меня ничто не спасет. И всех остальных тоже. Разве что на «батарейки» оставят.

Парни, наконец, закончили таскать тяжеленные мешки в повозку.