Читать книгу: «Последний связной», страница 14

Джейн вышла в коридор, а за ней следом, выскочил Скотт с ксероксом в руках. Теперь Майклу, тем более, нельзя было показываться из-под стола: его интуиция говорила, что теперь это опасно.

– Снимите маску, ведь здесь никого больше нет, – предложил Тони невидимому собеседнику. Человек, с которым пришел Тони, был явно не американец, поскольку говорил с русским акцентом.

Майкл, сменив положение, попробовал рассмотреть через узкую щель в панелях собеседника Тони, и узнал в нем по одежде, человека в крысиной маске, которого видел недавно на вечеринке, после чего мысленно решил назвать того крысой.

Тот, наконец, снял маску, но из-за плохого обзора Майкл видел всегда, то его затылок, то лицо в пол оборота, да и то на долю секунды. Единственное, что он определил точно, так это то, что человек с крысиной мордой был коренастым, широкоплечим, темноволосым, с тяжелым подбородком. А еще он временами разминал правой рукой шейные мышцы, и вертел при этом головой: по–видимому, у него был не в порядке позвоночник – скорее всего, это был обычный шейный хандроз.

– Я могу говорить, не опасаясь системы прослушивания? – спросил у Тони Крыса.

– Без сомнения: в посольстве работает система подавления подслушивающих устройств, и камеры наблюдения на этаже выключены. Так что именно Вы хотите мне сообщить.

Тони говорил со своим собеседником, о чем-то очень серьезном, и Майкл хотел даже включить диктофон в своем телефоне, что бы записать разговор, но вовремя вспомнил, о детекторах в кабинете, которые реагировали на подслушивающие устройства.

– Я пришел, что бы обсудить ситуацию с Малютой Скуратовым – он блокирует все ваши крупные контракты, – сказал русский.

– А нельзя, все же, сделать названому Вами лицу предложения, от которых тот не смог бы отказаться? – спросил Тони.

– Вчера ему, через помощника, было предложено 10 млд. на любое названное им лицо, за содействие в покупке русских компаний, но он нам отказал.

– Не надо дальше – я все понял: русские все еще думают, что защищают Сталинград. Но как, все же, мы можем решить проблему?

– Не так сложно, как вы думаете. Иногда бывает достаточно ….

– Подождите, не говорите! – поморщился Тони.

Ему явно не хотелось говорить прямо, и он предпочел бы завуалированный разговор.

– Достаточно одного точного выстрела, – прошептал собеседник.

– Не понимаю о чем Вы… Я ничего не слышал … И Америка категорически против решения политических споров силовыми методами…. Другое дело, если мы будет поставлены перед фактом – тогда все происшедшее будет вашей внутренней проблемой.

– Значит, отменить?

Тони молчал, не желая говорить ДА.

– Тогда я пошел, сказал Крыса и двинулся к выходу.

– Когда? – остановил его у дверей Тони.

– В ближайшие три дня.

– Будем считать, что этого разговора не было, вас же, в случае чего, я назову сумасшедшим. Я даже не могу сказать Вам, что собираюсь ставить обо всем в известность свое правительство. А теперь – наденьте снова маску: вас не должны видеть. Посольство покинете тем же путем, как и попали сюда – в багажнике машины. Пойдемте, я вас провожу.

Сноу вместе со своим гостем вышел из кабинета и, судя по их голосам, отправился к лифту, и Майкл пока не поздно решил уйти.

– До лифта они дойдут за полминуты, – начал представлять их движение, Майкл, – лифт за углом и, если я выйду, Тони меня не заметит.

Он выскочил из кабинета, досчитал до тридцати и вышел из кабинета: в коридоре никого не было. На всякий случай, Майкл двинулся в противоположную от лифта сторону, еще раз оглянулся и от неожиданности замер – в пяти ярдах, руки в боки, стояла, и внимательно на него смотрела Джейн.

Откуда она взялась, Майкл так и не понял – ни одна дверь в коридоре не хлопнула.

– Как у тебя дела с этой русской, Майкл? – спросила она.

– А у тебя Джейн? – откликнулся он.

– А у меня все хорошо – у меня есть свой парень. Ну, а тебе, как, удобно было сидеть под столом?

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – ответил он и двинулся прочь.

Дело было плохо – Джейн знала, что он прятался в кабинете. Только будет ли говорить об этом дяде? Все стало опасным и непредсказуемым, и сделать Майкл уже ничего не мог. Теперь нужно было хотя бы отоспаться перед тем, как позвонить Наталье.

Глава 20. Инцидент

Из посольства он шел пешком, рассматривая витрины магазинов и окна клубов. Везде кипела жизнь: гуляли запозднившиеся парочки, к ресторанам подъезжали машины с богатыми клиентами, а на улицах под фонарями дежурили девушки.

В своем шикарном костюме он, наверное, выглядел совсем неплохо: на него все время оборачивались проходящие женщины, а кое-кто из них смотрел призывно.

Один раз Майкла попыталась затащить в ресторан шумная компания, в которой не хватало мужчин. Потом его встретил взгляд роскошной дамы, которая курила длинную сигарету в открытом окне на заднем сидении дорогого автомобиля.

По ее знаку, шофер вышел из машины, и направился к Майклу, что–то предлагая. По-английски он не говорил и, не найдя с Майклом общего языка, вернулся к хозяйке.

Проплутав по улицам пару часов, Майкл явился в отель на рассвете. Здесь он, наконец, лег в постель, провалившись сразу в крепкий сон.

Ему снилось, что они гуляют с Нат по берегу горной реки, потом она оказалась, на другой стороне, и он долго ходил вверх и вниз в поисках брода.

Часа в два дня, он проснулся, открыл глаза, и первая мысль была о ней: нужно было договориться о встрече. Сегодня была суббота, и можно было еще поспать спать, но, беспокоясь, что Нат может куда-нибудь уйти, Майкл набрал ее домашний номер.

К телефону долго никто не подходил, потом он услышал знакомый голос.

– Алло, я слушаю!

– Нат, здравствуй! Хорошо, что ты дома!

– Тебе, что нужна переводчица?

– Нат, безумно хочу тебя видеть, – хотелось, сказать Майклу, но он, задержав дыхание, чтобы не выдать волнения, попросил: – Давай поужинаем вместе.

В трубке наступило молчание на несколько секунд, и эти секунды показались вечностью, затем в трубке мягко вздохнули и сладкий голос произнес:

– Значит, это будет романтический вечер? Хорошо, я согласна: где мы встречаемся?

– В шесть вечера, в Метрополе.

– Постараюсь не опаздывать. Закажи, что-нибудь из русской кухни. До встречи.

Нат положила трубку, а Майкл все вслушивался в телефон, мысленно представляя ее подкрашивающей глаза и выбирающей себе платье.

Жаль, что он сейчас не с ней, а сердце уже сладко ныло, и минуты тянулись мучительно долго. Наконец, когда время на часах подошло к пяти, Майкл, привел себя в порядок и прошел в ресторан, а за ним следом, как всегда, увязалась знакомая парочка шпионов–охранников.

В ресторане он занял уютный столик подальше от входа и попросил принести букет чайных роз. Потом взял буклет ресторана, открыл его, прикосновением пальца активировал строчку меню на английском, и начал листать список блюд, изображения которых появлялось на страничке.

Там были такие блюда, как borsch, blini, pirozhki, уже знакомые Майклу, наконец, по фото он выбрал и заказал запеченную стерлядь, которая, как написано в меню, была любимым царским блюдом, салат Карусель любви, утиную грудку, глазированную медом и имбирем, белое вино.

Десерт пускай выбирает Нат по своему вкусу, осталось только дождаться ее прихода.

А минуты тянулись, как часы и Майкл начал рассматривать зал, стараясь оставить в памяти все детали их встречи.

Ресторан назывался Боярский и был построен в стиле средневековой русской палаты, с потолком в виде купола, на котором были воспроизведены сцены из старины, с русскими пирами и гуляньем.

Его столик стоял у стены, а прямо над ним висело бронзовое бра с амурами. Народу в зале почти не было – лишь за соседним столом гуляла, мужская компания, да около выхода пара сопровождающих его агентов пила кофе.

Как только Майкл расположился за столиком, в дело вступили небольшой оркестрик, состоящий из скрипки, виолончели, гитары и аккордеона, вместе с певицей, манерами похожей на солистку консерватории. Зазвучала русская мелодия, которая успокаивала и навевала романтические мысли.

Встреча с Натальей все изменила, и если до этого дня он с чувством смертельно заболевшего человека, ждал фатальной развязки, то сегодня его вдруг охватила сумасшедшая жажда жизни.

Не в силах усидеть на месте, Майкл пошел встречать Наталью на первый этаж туда, где через большие окна было удобно рассматривать подъезжающие машины.

Откуда появилась Нат, Майкл так не заметил – один миг и она стояла в дверях, а его сердце сладко билось в груди.

Уверенно, как хозяйка, она пролетела на невидимых крыльях мимо швейцара, поднялась с Майклом в ресторан, и, уютно приземлилась в кресле у столика, рассеивая вокруг тонкий цветочный аромат.

На ней было обтягивающее платье цвета шампанского и туфли на шпильках. Майкл готов был поручиться, что когда он звонил ей домой, Нат была в домашнем халатике, и вот сейчас у нее новая прическа, высоко вздернутые подведенные ресницы, а на лице еле заметный макияж. Она болтала о разных пустяках, пока официант не налил вино и не оставил их, наконец, одних.

Тогда, Нат грациозно, как кошка, изогнулась навстречу Майклу, пристально глядя ему в глаза, щечки ее покраснели, они подняли по бокалу вина и каждый начал говорить тост, перебивая другого, а потом, рассмеявшись, чокнулись и оба медленно выпили вино за исполнение желаний.

Вновь заиграла скрипка, и певица серебряным контральто запела о русской зиме и о потерянной любви.

Нат переводила слова романса, а он пытался слушать, разглядывая ее круглые коленки, и воображение уносило его далеко отсюда. Майкл то, представлял себе свой новый дом с лужайкой, зимним садом и Нат в шезлонге, то вспоминал, что лужайки у них, может не быть, да и все их будущее таяло в неизвестности.

Его мысли прервал официант, который принес бутылку шампанского.

– Нат, скажи, что я не заказывал шампанское, – попросил Майкл.

– Он говорит, что нам его передали с соседнего стола, – объяснила она.

Майкл посмотрел налево, где сидела компания смуглых мужчин, которые ему старательно улыбалась. За спиной одного из них, седовласого и поджарого, с золотыми зубами, маячило двое телохранителей, словно вышедших их бойцовского зала.

Манерами Майклу эта компания вдруг не понравилась. И все же, он улыбнулся соседям в ответ, и тогда те, будто по команде, поднялась, таща за собой свою мебель, и переместилась к ним: свой стол эти парни поставили вплотную к столику Майкла, а сами расселись вокруг.

Майкл и глазом не успел моргнуть, как оказался зажат между стеной и седовласым джентльменом, севшим слева от него, а за спиной у них торчали гориллы – телохранители. Что за черт!

– Вы русские, слишком горячие! – сказал он Наталье.

– Эти парни, похоже, не россияне. Наверное, с нашей южной заграницы – произнесла Наталья недовольно, – ей эта компания не понравилась точно.

– Давай перенесем ужин ко мне в номер! – шепнул Майкл, и Наталья благодарно кивнула.

– Сейчас я расплачусь, – предупредил Майкл, передавая официанту кредитку, которую тот пошел проверять, и тут же пожалел, что не дал сразу наличных: теперь нужно было сидеть и ждать.

А золотозубый уже хлопал его по плечу: – Эй, меня зовут Гамлет, дорогой, а как тебя?

– А его зовут Майкл, он американец и Вас не понимает, – раздраженно ответила за Майкла Нат.

– Он американец? Так выпьем за нашу единую нацию, и пусть мой дом будет ему домом, а он мне братом. Переведи! – приказал Гамлет.

– Майк! Он предлагает выпить. Говорит, что отныне вы братья, – перевела Нат.

– Братья? Почему братья? – переспросил Майкл.

– Я, кажется, поняла, в чем дело,– объяснила Наталья, – Этот парень из Джорджии. Там провели референдум о вступлении в состав США, и они все уже считают себя американцами.

Майкл из вежливости выпил вино, только бокал в руке не опустел – соседи вновь наполнили снова его до краев.

– Теперь я вспомнил Джорджию: там тепло и растут мандарины, – пошутил он, вспомнив, что летом видел пару раз новости из Тбилиси по ТВ, и снова посмотрел на часы: где застрял этот сонный официант?

Перспектива дурацкой попойки с парнями без комплексов, неизвестно ради чего, не вдохновляла. И эти парни уже прилично выпили.

А Гамлет теперь уставился на Наталью, словно на конфетку. Наверное, и обертку снять хотел? Будто ненароком, он достал из внутреннего кармана пачку денежных купюр, постучал ей по столу и вернул деньги на место.

– За прекрасных женщин! – сказал он тост, привстав из-за стола, и попытался чокнуться с Натальей, протягивая через стол свою сальную руку ей почти в лицо.

Этого Майкл не выдержал – он взял руку седого под локоть и отвел ее в сторону. Наверное, это было сделано грубо: на стол из фужера пролилось вино, Гамлет дернулся, сверкнул зло глазами, и спросил у Воронцовой важно, показывая на Майкла пальцем: – Это, шеф? А ты переводишь?

Наталья не ответила, а только пожаловалась Майклу по-английски:

– Придурок! Ему то, какое дело? Почему все, кто украл немного денег, считают себя выше других по положению, и думают, что им можно все?

Гамлет, похоже, что–то понял из разговора. Зло улыбаясь, он снова поднял бокал и начал говорить бесконечно длинно, кивая пренебрежительно на Майкла.

– О чем он теперь? – спросил Майкл раздраженно.

– Рассказывает притчу о том, как один бедный рыбак рыбачил в реке, вытаскивая рыбу за рыбой, – неохотно переводила Наталья, а в ее глазах кипела холодная злость. – Вот только, крупную он отпускал, потому, что она была ему не по зубам, а мелкую складывал себе в сумку. Предлагает выпить за крупную рыбу и удачную рыбалку.

Похоже, выступление неприятного соседа было перефразированной пословицей «Не откусывай больше того, что ты в состоянии проглотить».

– Это намек на нас? – удивился Майкл. – Рыбка это ты, я бедный рыбак, а он что, мистер большой карман?

– В любом случае, постарайся с ними не связываться – нам сейчас не до них. Не знаю, кто они торгаши или криминал. Вот и этот манерами, не блещет, но хочет, похоже, купить пол Москвы.

– Только не нас! – сказал Майкл и признался: – Мне хочется двинуть ему в челюсть!

А Гамлет, повернувшись к Майклу, спросил у него громко, так, что бы слышал весь зал, показав жестами то, что имел в виду:

– Эта твоя женщина? Она хоть тебе дает? – после чего вся его компания дико загоготала. Только смеялись они ровно миг, а потом их смех оборвался, и в зале стало тихо. Оркестр оборвал музыку на полу-ноте, а над столом медленно пролетел бокал с красным вином, угодивший золотозубому точно в лоб, и сделала это Наталья.

Гамлета будто ужалила пчела, он вскочил, вытирая с лица вино, и перегнувшись через стол, попытался Нат схватить за руки.

Впервые в жизни Майкл ощутил бешенство. Он хотел найти взглядом людей из ФСБ сопровождавших его, но те, как назло, ушли курить в коридор.

Встать Майкл не смог, потому, что сзади на нем повис охранник, но левую руку освободить сумел. Тогда, дотянувшись рукой до стола, он взял со скатерти двузубую серебряную вилку с толстой литой ручкой и поставил ее, торчком вверх, под зад седого. Не сумев поймать руки Натальи, тот как раз в этот момент опускался в кресло, и серебряная вилка попала точно в цель.

Гамлет взвизгнул по-поросячьи, вскочил и упал на стол, перебив половину посуды, потом отшатнулся назад, и, потеряв равновесие, начал падать назад, перелетая через кресло.

Его, тренированно, подхватили телохранители, но охраннику, стоящему за Майклом, пришлось, сдвинуться к своему шефу – теперь он лишь придерживал Майкла за плечо.

У Майкла была только секунда свободы: почувствовав пустое пространство сзади, он резко оттолкнулся от стола, и упал назад вместе с креслом вдоль стены, отчего его ноги взметнулись вверх.

Увидев цель – лицо охранника, Майкл, вспомнив школьные тренировки, словно заколачивая мяч в ворота, изо всех сил нанес ему удар ногой в челюсть. После такого удара парню пора было пересчитывать зубы, и, тот отключился на пару секунд, прижав руки к лицу.

Следующим движением Майкл схватил упавшую на пол бутылку, вскочил и приготовился к обороне. Похоже, для охраны такие драки были не в новинку – второй телохранитель двумя мимолетными шагами переместился к Майклу и отбив удар, дернул его за локоть к себе. Он стер бы Майкла в порошок, но на это не было приказа. Охранник лишь держал Майкла, обхватив его сзади руками вокруг тела: железные руки сжимали его мощным прессом так, что у Майкла перехватило дыхание, а его широко раскрытый рот хватал воздух, не чувствуя его.

Единственным оружием в его руках была бутылка, гладкая, бесполезная, и Майкл в отчаянии разбил ее о бронзовое бра висящее на стене, а потом острым, как бритва, обломком полоснул телохранителя по руке, и, не замечая у того никакой реакции, еще и еще раз. Он видел, как расходится кожа на руке, обнажая плоть, и, наконец, не выдержав, телохранитель откинул от себя Майкла, а по руке у него обильно заструилась кровь.

Выругавшись, он размахнулся и с правой руки, вдогонку нанес прямой удар Майклу в голову. При попадании кулака в лицо, реанимация была бы неминуемой, но удар прошелся по касательной, обжигая щеку и висок. В голове все смешалось. Сквозь туман Майкл заметил нож, блеснувший в руках Гамлета, и стал отмахиваться от него разбитой бутылкой.

Краем глаза он заметил Наталью, которая, проскочив под столом, спешила ему на помощь. Она потеряла где-то одну туфлю, а второй, снятой с ноги, целясь острым каблуком, залепила со всего размаха Гамлету в лицо. Гамлет дернулся от боли, что спасло Майклу жизнь: лезвие ножа прошло в дюйме от шеи.

Наталью отодвинула толпа, и нож снова мелькнул у Майкла перед лицом.

– Прощай мама! – подумал он, и тут, как громовой раскат, прогремел выстрел, потом еще один – это люди из ФСБ стреляли в потолок.

Дальнейшее Майкл, помнил плохо. В памяти осталось только, как их с Нат оттеснили к стене и посадили на стулья. Посреди зала ходили с оружием люди из ФСБ и пинками загоняли пьяных посетителей на другую сторону зала туда, где стоял со своей свитой Гамлет, показывая Майклу жестами, как перерезает ему горло от уха до уха.

Через пару минут, в ресторан, будто дожидались драки в коридоре, вломились толпа полицейских. Они отобрали документы у людей, и осмотрели раненых, потом один из них, с четырьмя звездами на погонах, двинулся к Майклу, но пол дороге столкнувшись с Натальей:

– Капитан, я хочу объяснить: этот человек американец, он подвергся нападению и должен получить срочную медицинскую помощь. Все необходимые пояснения мы сможем дать завтра в присутствии адвоката, – заявила скороговоркой Наталья.

– Ты что, советы мне будешь давать мадам? Да кто ты есть? – нервно заржал капитан.

– Капитан, сбавьте тон – этот господин, официальное лицо, а я его переводчица.

– Нет уж, гражданка, извините, переводить будет мой человек. Сергей Иванович подойдите, пожалуйста, сюда!

Похоже, у русских уже был переводчик наготове: к капитану подошел, пожевывая жвачку, гражданский, лет пятидесяти, в строгом дорогом костюме, сшитом точно по фигуре. На переводчика он не походил, стараясь всеми командовать, и, судя по тому, что охрана Майкла шептались именно с ними, в ФСБ чужим он не был.

– Мадам, я позову тебя, когда понадобишься, а сейчас даю две секунды, что бы села на место, – приказал он Нат и дал команду капитану – Семенов, предъяви обвинения мистеру американцу.

– Я капитан Семенов, – представился капитан, через переводчика.

– Я должен провести оперативно–следственные действия в связи с нанесением телесных повреждений Гиви Надия, – показал он на телохранителя с замотанным полотенцем рукой. – У меня есть показания несколько свидетелей, которые, подтверждают, что Вы разбитой стеклянной бутылкой умышленно порезали руку Гиви. Если он истечет кровью, вас обвинят в убийстве.

Вид у Гиви действительно был неважным – белое полотно полотенца пропиталось кровью насквозь.

– Так отправьте его в больницу! – предложил Майкл.

– Он отказался от госпитализации и готов дать показания против Вас.

Дела были совсем плохи: свой золотой телефон Майкл оставил в отеле и обратиться за помощью, не мог. Самое неприятное, что оправдаться было нечем – ведь даже оскорбление посторонними людьми, с точки зрения закона, не давало Майклу право наносить телесные повреждения людям, а ведь он на самом деле ранил двоих.

– Эти люди меня насильно удерживали, – попробовал оправдаться Майкл.

– Это никто не подтверждает, ни персонал отеля, ни посетители. Все утверждают, что вы начали ссору, а Вас только пытались урезонить. У вас на теле нет никаких следов борьбы или насилия, – возразил капитан.

– И что вы собираетесь делать? – спросил Майкл.

– Мистер Кондор, мы разведем участников драки и допросим всех по отдельности. Я допрошу вас, а мои коллеги займутся пострадавшей стороной.