Читать книгу: «Фриссон», страница 5
– Пусть в небеса, уйдёт наша боль. Ты заряжай в себя алкоголь. И не пускай слёзы из глаз,
– ИХ ЖАЛКИЙ МИР НЕ ПРИГОДЕН ДЛЯ НАС! – эту строчку пел весь зал.
Музыкант открыл глаза, и увидел, как многие вытирают слёзы. Он никогда не понимал, что именно заставляет людей плакать. Что в его песнях такого, что врывается в душу? Это же всего лишь, аудиодневник. Аудиодневник, который создан по воспоминаниям и снам. Что такого?
– Я сейчас немного выпил. Мы буквально, где-то час назад записали эту песню. Мне захотелось сказать вам пару слов. Спасибо, что вы со мной остаётесь. А также, я понимаю, что сейчас в моей жизни полная задница. Но, я надеюсь чт.. Блин, я такой пьяный. Я надеюсь, что, скоро всё будет хорошо. Спасибо. – он смотрел на них, и улыбался. Улыбался от того, что все они жалкие. Все, на одно лицо. Все. Но не он, и не его друзья.
Спустившись к друзьям, он увидел, как Лили убрала свой носовой платок в карман. Ну вот, что она опять плачет? Это же всего лишь, песня. В очередной раз, вытирает солёную воду со своих пухлых щёк, они не заканчиваются что ли?
Джим стоит молча, и с широко открытыми глазами. Он горд за друга. По-настоящему, горд. С детства, они мечтали об этом. Большая сцена, толпа поклонников которая пополняется, много денег и самый лучший микрофон.
И вот, это здесь и сейчас. Здесь и сейчас! Больше не надо запихивать во все паблики музыку, чтобы кто-то заметил. Больше не надо пиарить себя во многих барах, чтобы кому-то понравится. Господи, больше не надо.
А Чарли… Это тип, всё время твердил, что музыку про тампоны не слушают. Наверное, потому что сам не хотел делать такую музыку. Конечно, она же не подходит для его образа. Образа агрессивного парня, что вечно рассказывает обалденные истории из жизни. Истории, что кажется, придуманы всеми психушками города, но самое главное это всё было правдой.
Но он рад, что у парней всё получается. Рад, по-настоящему.
* * *
Томас сидел на диване, на котором несколько месяцев назад высматривал себе подобных. Вокруг, кружились кусаные «оборотнем похоти» барышни, танцевали дети, которые давно погрузились в озеро «мертвечины» и люди, что вливают в себя шлангом всякую дрянь, подобие палёной водки вперемешку с дешёвым пивом.
И среди всей этой суеты, был Сэм – музыкант, что завтракает дымом. Он – волшебник, с пыльцой. С золотым песком, что воскрешает всяких чудовищ с того света и даёт им свежий глоток воздуха на пару часов. Только пыльца эта – порошок, а чудовища – наркоманы.
Стиль, был слишком начитанным. Слишком. От его слов кружилась голова, а его мысли вводили в ступор самых сильных фантазёров TomCity. Никто никогда не мог понять, откуда в его прокуренном и пропитым мозге, всё это? Откуда? Он не объяснял. Он просто говорил, говорил и говорил, всякие интересные вещи, которые никогда не кончались.
Ник, был противоположностью Сэма. Хоть и их называли близнецами, из-за того, что они всегда тусовались вместе, парни были совсем не похожи. Сэм – яркий, харизматичный весельчак, Никсоз – крутой музыкант, прячущийся за маской зубрилы. Но, в тихом омуте черти водятся. Зубрила, если он и правда, зубрила – никогда бы не додумался красить ванную в черный цвет. А потом, перекрашивать обратно вместе с товарищем. И ладно бы, если это была его ванная.
А ещё, Ник любит животных (так же, как и Стиль). Всегда, полный дом кошек. Хочет стать сильным, независимым мужчиной что ли? Хотя, он и без кошек такой.
Ходит в очках, ибо яркие изображения компьютерной графики сильно повлияли на зрение, и он теперь не может видеть всю красоту жалкого города без этого аксессуара. Они ему очень идут.
* * *
– Так и не хочешь попробовать мой ядовитый дурман? – Сэм подсел к Томми.
– Ну и зачем ему создавать в себе эту зиму? – Ник появился из ниоткуда. Будто, знал, что этот дилер уже добрался до друзей.
– Ник, ну и скучный же ты. – Сэм подмигнул другу.
– Не скучный. Просто не хочу спасать ещё одного своего друга, от передозов.
– Да брось, Никсоз, ничего не будет. Я хочу попробовать. – Томас закрыл глаза. Зачем ему это?
Затем, что так он не сможет вспоминать Катину. Да и к тому же, он давно хотел полетать.
Парень протянул руку Стилю. Какую таблетку он ему даст? Какой наркотик будет течь по организму, когда тот будет под кайфом? Какой?
– Что будешь? – Сэм говорил, чуть громко.
– А что есть? – Томми нахмурил брови.
Он не понимал в этом ничего. Для него, вся наркота была одинаковой. Не было каких-то определённых категорий «лёгких» или «тяжёлых» наркотиков. Были, порошок или жидкость. Жидкость или порошок, всё просто.
– Всё: кокаин, амфетамин, героин, спайс, ЛСД. Продолжать? – Сэм тяжело выдохнул, свернув губы трубочкой.
– Что подскажешь?
– Давай ЛСД? – бородатый подмигнул другу.
– Серьёзно? Нет, правда? Я думал, ты до конца останешься принципиальным? – Ник развёл руками.
– Каждому принципу однажды приходит конец. Давай ЛСД. – Томас говорил уверенно.
– Я схожу за виски. – Стиль поднялся с дивана, и пошагал к бару. Ник пошёл вслед за ним, чтобы тот не подмешал ничего другого в напиток. А то вдруг ещё, капнет слишком много, и Томми взорвётся.
Тем временем Лили была в компании Чарли и Джима, которые изо всех сил пытались допить последнюю бутылку вермута, что никак не лезла в горло. Уже появилась идея «выкинуть её на помойку, типа мы мажоры», но была быстро опровергнута. Они что, не смогут осилить эту грёбаную бутылку что ли? Похоже на то.
Она, сидела рядом с Харпером, изредка поглядывая на бармена, что мешал яд в этих ампулах похмелья. И, чуть зевала, стуча пальцами о часы, что находились на руке лиса.
* * *
Капли наркотика распространились по организму музыканта, вместе с алкоголем. Сердце билось быстрее обычного, давление поднималось выше. Зрачки стали больше, намного больше. Тело стало горячее, будто он простыл и не лечится. Сосуды расширились, дыхание перехватывало. В глазах, появлялись яркие вспышки звёзд. Боже, и это всё сейчас происходит с ним? Что творит это грёбаное ЛСД?
Сэм давно уже уехал на своём мотоцикле, пережёвывая колёса во рту. А Ник, со сцены смотрел, что творится с Томми, пока тот пытается идти прямо. Плохо получалось.
– Ты, когда успел так напиться, Томас? – Лили и музыканты подошли к Рыжему.
– А я… я вообще не пил. – он пытался быть «нормальным».
– Да конечно. Кто не проследил за тобой, и не отобрал вовремя бутылку синих? – Джим нахмурился.
– Джим, от него сильно не пахнет. Если бы он выжрал столько, сколько он не в себе, то от него бы за километр несло алкашкой. Тут что-то другое… – Чарли чуть нагнулся, чтобы посмотреть в лицо другу.
– …что там? – Лили забеспокоилась.
– Огромные, зелёные, сука, зрачки. Огромные зрачки, дьявол. Кто тебе это дал? Мм? – Харпер взял подбородок парня в свою ладонь.
– …нашёл. Тут много такого… Бро, будешь? – Томми начал смеяться.
– Короче, я за водой, а вы следите за ним, чтобы всё было в порядке. Хотя, это пройдёт только утром, и то не факт. – Харпер пошёл в сторону бара, а остальные стояли возле музыканта, и пытались понять, что же с ним происходит.
Мало. Показалось слишком мало наркоты. Сэм уехал… где достать ещё, ведь он больше никого не знает? И ещё от этих не отойти, дьявол. Хочется ещё. Похоже, теперь он понимает, что такое ломка, Стилю не позавидуешь.
Он достал свой нокиа. Номер бородатого был третьим в списке часто исходящих. Осталось только позвонить. Просто взять и позвонить. А надо ли ему это? Может для первого раза хватит, иначе посетит всех, о ком писал? Да какая уже разница, всё равно здесь ничего не держит.
– Я отойду, ладно? – Томми посмотрел на Джима.
– Только со мной. – отрезал музыкант.
– Джимми… Братик… Ну ты то хоть… А, ладно, можно прям здесь. – рыжеволосый расстегнул ширинку штанов.
– Так, Томми, всё. Прячь своё богатство, и иди уже отливай. Не хватало, чтобы на утро мы проснулись ещё более знаменитыми, благодаря тебе. – парень ухмыльнулся.
Добряк сделал шаг вперёд, немного покачнуло. Дойти бы нормально до уборной.
* * *
– Что с ним было? – Лили устало взглянула на Бриза, затем хрустнула шеей.
– Знаешь, как бывает… Ты ждешь чего-то, ждёшь. Всеми силами пытаешься добиться этого чего-то, но не можешь. Хотя, для этого у тебя есть всё: куча денег, большие связи, полная ванна идей. Всё, кроме одного – чувств. А тебе хочется именно того, что у тебя нет, как правило. И вот, наконец, ты это получаешь. Можешь чувствовать, отдавать любовь, принимать её. Ты живёшь, спокойно наслаждаясь минутами, не думая о том, что однажды у тебя этого опять не станет. Настаёт момент, и ты резко это теряешь. И в такие дни, ты просто не хочешь жить. – Джим закрыл глаза и ухмыльнулся. Как же глупо это звучало. Но она должна понять.
Молчание. Неловкое молчание. О чем она думает на это раз?
– Томми всегда мечтал обрести любовь. Он жил этим. Слышала про наш проклятый город?
Она кивнула.
– Ну вот. В TomCity нет любви, и он это знал. Всегда знал. Но почему-то держал возле себя, толпу тупых женщин и алкоголь.
– Зачем?
Он пожал плечами.
– Ладно. Я тут, видела Марка. Отойду, пообщаюсь, пока Томас в уборной. Пиши мне, Джим. – девушка зажмурила глаза, но через секунды открыла.
Пациент ей ничего не ответил, только лишь помахал головой. Русоволосая скрылась из вида.
* * *
Экран телефона был будто в тумане. Кнопки раздваивались. Боже. Чуть вздрогнув, парень всё же нашёл локацию «контакты». Лили? Джим? Не то. Чарли? Тоже, нет. Томми с трудом, но нашёл номер Сэма. Нажал зелёную кнопку. Гудки были короткие, но музыканту казалось, что шли вечность.
– Томас?
– Аллё. Аллё, привет. У тебя есть?
– Что есть? Наркотики?
– Ну да, ты знаешь.
– У меня больше нет. Но я могу достать. Деньги есть?
– Ты же знаешь, что есть.
– Стоп. Я же тебе давал ещё несколько таблеток? Ты их потерял что ли? – Сэм не понимал, как можно было настолько быстро сожрать всё, что тот ему давал.
– Нуу… У нас кончилось. Можешь, … можешь, привести ещё немного?
– Точно? В смысле, я думал тебе уже хватит. – с опаской спросил темноволосый.
– Даа… Давай только быстрее, а то мне совсем уже плохо.
– Ладно, давай.
– Давай.
Томми отключил телефон, и выдохнул. Сейчас, привезут ещё, осталось совсем немножко. А что, если у него будет передоз? Да всё-равно. Теперь это не имеет никакого значения, ведь позади пройдена задача, решение которой он добивался всю свою жизнь – задача любить. Мысли о том, «какие жалкие люди живут в мегаполисе», появлялись реже. Теперь, он понимал их. Просто потому что, сам стал таким: обливался морем алкоголя, сжирал тонны прокуренного винегрета из лжи, втыкал крупинки наркотиков в организм и просто, перестал мечтать, заглядывая себе в блокнот.
* * *
Лили подошла к Флетчеру. Он стоял возле сцены, тыча в телефон пальцами одной руки, вторая была в кармане кофты. Брови были в кучу, губы поджаты. Видимо, нервничает и с кем-то спорит. Через минуту, он увидел девушку.
– Привет, Лиль. – улыбнулся, спрятал телефон в карман и приобнял её.
– Даже так? Привет, Марк. – она не ожидала, такого внимания.
– Ну да. Как твои дела? Рассказывай.
– В порядке. Твои как? Выступаешь сегодня?
– Да, с новым треком. «Я чувствую тебя», слышала? – Флетчер подмигнул подруге.
– Да. Кстати, он мне запал. Прям, такой живой и романтичный звук, мне нравится.
– Спасибо, – поджал губы, – через минуту мой выход. Подпевать будешь?
– Конечно, – девушка широко улыбнулась, – удачи, Марк.
На это, музыкант ничего не ответил, лишь подошёл к ней вплотную и обнял. Её руки тоже, крепко сжимали бока парня. Она ощущала его температуру тела. Он был тёплый. Ещё, Марк был огромный, тоже как медведь, чем-то напоминал Стаса. От него пахло добром, приятным мужским одеколоном и верностью.
– А сейчас, свою композицию «Я чувствую тебя» для вас поёт Марк Флетчер. – проговорив это, Ник закрыл глаза, выдохнул, снял очки и потёр ладонью лоб… Сегодня, он слишком устал.
Лили убрала свои руки с его туловища. Музыкант подмигнул ей, и поднялся на сцену. Взял микрофон и начал петь.
Девушка стояла с улыбкой на лице, и подпевала, как и обещала. Эта его песня, действительно заставляла её кайфовать и двигаться в такт музыке.
* * *
Тем временем, Сэм уже зашёл обратно в «Мальвину» с пакетиками снега, который не тает и прозрачной жидкостью. Начал глазами искать Томми, но ничего не получалось. Он видел Джима и Чарли, которые тоже какого-то искали; Лили, что стояла возле сцены и даже Никсоза, такого уставшего и замученного. Но не Тома. Где этот новоиспечённый наркоман?
Битмейкер достал телефон из кожанки, и начал звонить Томасу. Минуты спустя, рыжеволосый всё-таки взял трубку.
– Томас, ты, где ходишь?
– Я в туалете. Жду, когда ты приедешь. А ты где?
– Я уже в «Мальвине». К тебе прийти что ли? – Стиль уже нервничал.
– Да, пожалуйста. И возьми с собой, что-нибудь попить. Я ужасно хочу пить. – парень отключил телефон.
– Срань Господня, – прошептал Сэм и пошагал к уборной. С собой у него был рюкзак, где лежали: вода, наркотики, атрибуты для употребления и деньги.
* * *
– Где Томми? – Чарли каждые пять минут смотрел на часы, и высматривал друга через толпу.
– Сейчас, придёт. У него уже должен был закончиться, этот золотой дождь. – Джим посмеялся.
– Очень смешно. – Лис изобразил кривую улыбку, и через секунду сделался серьёзным.
– Да ладно, я тебя не узнаю. Ты же пофигист, Харпер? Держу пари, тебе заплатили за то, чтобы ты за него переживал? – Пациент тоже уже нервничал. С чего бы, Чарли начал показывать свои эмоции и чувства? Какая муха его укусила?
– Тут речь идёт о жизни моего друга, очнись, Джимми! Ты думаешь, он так нажрался что ли? Это наркота, сечёшь? Если на утро его труп, на полу будет лежать, мы будем делать вид, как будто не причём? А потом, какой-то морг, его похоронят. И мы, вчерашние друзья, окажемся дерьмом? Ты этого хочешь? – Харпер уже переходил на крик.
– Ты точно уверен, что это был ни алкоголь? – Бриз нахмурил брови.
– Точно. Я узнаю такие зрачки, из тысячи. Пошли отольём. – Лис сделал шаг вперёд.
* * *
– От кого ты тут прячешься, твою мать? – битмейкер зашёл в комнату, и открыл рюкзак.
– Сам, не знаешь, что ли? – Томми улыбнулся, – принёс?
– Конечно. – Сэм кивнул.
– Меня сейчас вынесет. Давай скорее, пожалуйста.
– Уверен? – бородатый до последнего сомневался, стоит ли для первого раза давать ещё дозу?
– Давай, ты не будешь таким же, как Ник? М? Я хочу. – Томми топнул ногой, как маленький ребёнок.
Музыкант достал воду из рюкзака и одну таблетку.
– Держи. – протянул всё это Томасу.
Добряк закинул круглый кайф в рот, и сделал глоток.
– А это что? – рыжеволосый указал на жгут, что увидел в рюкзаке.
– А, это, для меня. – Сэм подмигнул другу.
Томми нахмурил брови. Неужели, это сейчас произойдёт на его глазах?
– Ты иди, я скоро приду. – Сэм прошептал это, и зашёл в кабинку.
Добряк на одном дыхании, выпил всё содержимое бутылки и начал выходить из уборной. В дверях, он столкнулся с друзьями.
– Ты там че, обоссался? – Харпер был в бешенстве.
– Так, всё. Берём его, и уводим из этого борделя. – Джим схватил его за руку и начал тащить из комнаты.
– Нееее, я хочу танцевать! И поэтому, я пошёл танцевать! – Добряк вырвался из рук братьев, и помчался на танцпол.
– Я просто, уже сейчас сдохну. Сколько можно за ним бегать?! – Лис уже взрывался от ярости. Где он взял это всё?! И какого члена, начал употреблять?
Парни пошли к бару. Будь что будет. Томас итак уже, заставил их слишком сильно поволноваться. Он не ребёнок, должен понимать, к чему в итоге это всё приведёт. А может, Добряк этого и добивается?
Двое сели к Алексу, что-то же уже терял контроль от нехватки сна. Скоро уже, смена закончиться. Дожить бы до утра. Спортсмен взглядом спросил, что будут парни. Говорить, уже не было сил.
– Текилу. – Чарли махнул рукой.
– Поджигать? – Зэт поднял бровь.
– Не надо. Так выпьем. – Джим поставил локоть на стол, а ладонь положил на щёку.
«Слава Богу» – пронеслось у бармена в голове.
* * *
Битмейкер убрал жгут с плеча и выкинул шприц в мусорку. Капли героина, начали течь по вене. Скоро, наркотик подействует.
«Стал наркоманом, который бухает каждый день, и ищет красивых собутыльниц? Тебе нравится такая жизнь?» – вспоминая фрагмент утра, Сэм улыбнулся.
– Нравится. – прошептал.
А правда ли? Действительно ли, он хотел всю жизнь провести с передозами? Конечно, нет. Просто, темноволосый слишком много натерпелся от этой жизни, и принял решение жить не по правилам. Да кому они нужны? Только лишь, тем кто создаёт эти законы? Больше никому.
Стиль поменял абсолютно всё в своей «тетрадке бытия». Карандашом стирал прошлое, рисуя новые картины успеха. Создавал крутые маршруты для своих путешествий. И наконец, просто стал обезбашенным музыкантом, у которого слишком много нереальных идей в голове. Его жизнь, стала опасней. Вечные обдолбанные покатушки на байке, сменяли в очереди, принятие доз. Его самыми главными фанатами, были стражи порядка, которые никак не могли его поймать, хотя бы на пару минут. По кругу Сэм заходил в элитные бары, где крутились его фаворитки, давно получившие статус «ЗМС по сексу». И самое главное, он любил адреналин. Мог часами сидеть на железнодорожных мостах, выжидая, когда поедет хотя бы один поезд, чтобы подойти к нему настолько ближе, насколько это возможно. И не возможно.
Музыкант вышел из кабинки, и надел кожанку обратно. Застегнул рюкзак, и посмотрел в зеркало. В отражении, ему показалось, что за ним стоит старая женщина, одетая в черный плащ с большим капюшоном. В руках у неё, была коса. Он ухмыльнулся, и даже не стал оборачиваться. Пусть знает, что он её не боится.
– Ты опасна жизнь моя, а я тебя опасней. Ведь я могу тебя убить, а ты лишь дать мне сдаться. Цэ Томас. Как тебе такое, старуха? – темноволосый широко улыбнулся, – встретимся в аду. Я скоро уже там буду. – битмейкер вышел из комнаты. Вокруг, кружились пьяные рыбы, здоровые мужики с одурманенными лицами и молодые люди, что целовались с однополыми. Сэм ухмыльнулся.
Слюна начала выделяться в огромных количествах. Через каждую секунду, Стиль сплёвывал. Уже было плевать, на культуру или на уборщиц, что потом это всё будут вытирать. Почему так много слюны? В глазах резко начало темнеть. Тело полностью потеряло равновесие. Битмейкер упал, не сумев даже зацепиться за кого-то. Чёрт, только не передоз.
«Что такое жить, дьявол скажи? Играть по заезженному сценарию от Иисуса, не дающего тебе право на приобретение корректора? Это жить? Или, в начале своего пути, самому написать маршрут, и проводить кастинг актёров для личного фильма? Советуясь, с близкими, выбирать не тот путь, о котором будешь жалеть в старости, это жить? Или, может захлёбываясь теориями конституции, не давать себе возможность просто изъявлять свои желания? Что такое жить, дьявол скажи? Подстраиваться под мнения великих, только потому, что они великие?
Меня зовут Сэм Стиль. И это была моя жизнь. За промежуток в 21 год, я сумел сделать многое: перепробовал все наркотики, перепробовал тела всех собутыльниц, сделал много качественного музла и полюбил. Самое главное, полюбил. И если бы у меня был выбор, прожить такую же жизнь, и в конце сдохнуть от героина или остаться в живых, но не встретить Триаду, а бы всё равно выбрал первое. Жаль только, что альбом Трайми не успел с пацанами выпустить. Но ничего, в следующей жизни».
Старуха победно улыбнулась.
7. Запрещён
Томми сел на кровать в своей пасмурной квартирке. За окном, что находилось неподалёку, шёл дождь. Тучи бились друг о друга, и создавали громкие разъярённые звуки, что походили на музыку взрывов. А яркие вспышки молнии, ослепляли его солнечные волосы и светлые глаза. Такие уставшие глаза, с огромными мешками, что находились чуть ниже.
Парень вспоминал вчерашние события. Получалось плохо, но он пытался. Какие-то короткометражные фрагменты, мимолётно появлялись в памяти: вот он бегает по сцене, и кричит что-то непонятное в микрофон, а из зала кто-то удивлённо «Томми, это он!». А тут, он танцует на барной стойке, пытаясь справиться с гневом лиса, истерикой подружани и нервами Пациента. А дальше? Что было дальше? Куда делся Сэм, после их последней встречи? Время уже полдень, а он ещё не звонил. Хотя, у него была привычка напоминать о себе с самого утра. Чёрт, он же… Точно, бедный Стиль.
Старая нокиа Томми, внезапно разразилась своим надоедливым рингтоном. Он находился в кармане, поэтому его бедру было приятно ощущать эту вибрацию. Парень быстро достал телефон, и посмотрел на экран.
– Мать твою, вот от кого, а от тебя звонка вообще не ждал – выругался Добряк. Это был Ник.
Для ругательств у Тома были все основания: изначально Ник и Том вообще не были знакомы, и работали совсем в разных жанрах. Вместе свёл их Сэм, так как он часто вертелся в разных кругах музыкантов ещё до увлечения наркотой и знал и того, и другого до того, как те стали заниматься своим творчеством. Раньше Томми и Сэм часто вместе тусили; пили всё, что горит и обсуждали то, как они станут знаменитыми и богатыми. Ник же был лучшим другом Сэма с раннего детства и вместе они пытались поймать удачу за хвост, начиная свою карьеру музыкантов. Даже тот самый проект этих троих возник именно в обкуренной голове Сэма, когда в момент работы над альбомом Никсоза, тот решил раскопать неиспользованный материал и предложить Тому написать текст на этот трек. Но теперь всё это было уже в прошлом.
– Слушаю.
– Аллё, Томми, мужик, это ты? – голос Ника был не на шутку встревожен.
Ясен пень, что после того, как Сэм поприветствовал очередной передоз, тот моментально ринулся откачивать своего близнеца, ибо понимал, что что-то пошло не по плану.
– Да, это я. Очень странно, что ты мне позвонил. Как там Стиль? – нервный тон голоса заинтересовал Добряка.
– Люди в белых одеяниях говорят, что всё очень плохо, если не летально, но сейчас не об этом. Этот засранец кое-что оставил для нас с тобой, как будто чуял. Вчера я забыл это передать, но сейчас ты должен это увидеть. Буду у тебя через пятнадцать минут.
– Жду. – Том положил трубку, и положил мобильник себе в карман.
Пятнадцать минут, казались вечностью. За это время, он успел обдумать все варианты, что же такого мог приготовить битмейкер, зная то, насколько он отбитый на голову и сколько различных вещей он знал.
Глаза Добряка часто закрывались, из-за нехватки сна и опустошения организма, после такой бурной ночи. Странно, что он не подох сегодня, от такого «крутого» самочувствия. Но, Саймону сейчас было намного «лучше».
Тишину и раздумья Томми, нарушил звонок в дверь. Рыжеволосый пошел к выходу.
– Мужик, это я. – голос Ника оставался таким же взволнованным.
Добряк открыл дверь и увидел абсолютно другого человека, совсем не того Ника – Никсоза, музыканта – зубрилу. Перед ним стоял взъерошенный, небрежно одетый, тощий и бледный парень с нервным тиком, как будто он сам стал заядлым наркоманом.
– Томми, это какая то мистика. Смотри. – из рюкзака Ник достал небольшую флешку, обвешанную различными брелками. Том узнал её, это была вещь Сэма.
– Так, давай по порядку. Я нихрена не понимаю. И откуда у тебя эта флешка? – Добряк удивился данному предмету.
– Чёрт, этот придурок… Видимо он знал или подозревал… Короче, когда ты ушёл из кафе, Стиль отдал мне эту флешку и сказал, что завтра он улетает из страны на небольшой промежуток времени. Самое странное, что он сказал, чтобы содержимое этой флешки мы осмотрели вместе. И тут он… Ну ты понял.
«Улететь-то улетел. Да жаль, что не ту авиакомпанию выбрал» – про себя подумал Добряк.
– Да. Ты смотрел, что там? – данный расклад дел разбудил интерес Тома.
– Пока что нет. Будем надеяться, что там нет каких-либо скримеров или каких-нибудь пошлых фотографий, а то этот идиот часто любил разыгрывать меня подобными вещами. Чёртов шутник. – снова выругался Ник. Ругательства между собой были особым атрибутом отношений «близнецов».
Парни сели на диван, открыли ноутбук и воткнули флешку.
– Странно. Вроде никакой херни не выскочило. Смотрим дальше. – сказал Ник, протирая свои очки.
Открыв флешку, парни обнаружили, что на ней было лишь одно видео. Никаких проектов, новых или старых треков, никаких видео с выступлений, никаких фото с вечеринок, а самое главное – никаких рецептов приготовления наркотиков.
– Очень странно. – продолжил Ник и включил видео.
Экран монитора резко стал чёрным. Парни ожидали, что там будет либо какая-то страхолюдина, типа той, которую можно найти в сети или же лютый психодел, который обожал Сэм. Но нет, вдруг экран резко показал его самого, бородатого брюнета, Сэма Стиля. Он сидел на диване, на фоне красных обоев. Красные обои – в стиле Стиля, всё не как у всех. Но вид его не был тем, в каком его привыкли видеть в TomCity. Больше было похоже на то, что у него ломка, но не было того тремора, который присущ заядлым торчкам. Это было что-то другое.
– Эй вы, да вы, по ту сторону. Я знаю, что вы там. Чёрт…Я не знаю, как это объяснить…Фак…Я думал, что это меня только так накрыло, а оказывается… – парни совсем не понимал, о чём нервно бормочет их ныне полумёртвый друг.
– Наверное, он опять про дурь что-то трепет. – подметил Том.
– Фак…фак…фак, фак, фак. – вдруг резко зарычал Сэм, в его голосе звучали ноты отчаяния
– Ребята, честно, я не хотел вас впутывать в это дерьмо…Я понимаю, что вы не в курсе. Так вот, вы прекрасно знаете, кто такая Триада и что в итоге со мной из-за неё стало. Две попытки суицида, передоз и трещина в позвоночнике после аварии. Это ещё ладно… Спустя какое-то время Ника тоже бросает девушка и, да братиш, я обещал никому об этом не говорить, но тут никак не обойтись. Все твои разъезды тоже ведь обусловлены тем, что ты пытался свести счёты с жизнью. Постоянные антидепрессанты хоть и нашли себе замену в виде полного дома кошек, но как я понимаю, удар током тебе не принёс ничего полезного, кроме того, что ты отказался от того дерьма, которое я толкал раньше.
– Что?! Ты пытался поджарить себя?! Блин, я понимаю этот хрен без башки из-за наркоты, но ты… – Парень выпучил глаза. Факт о данном происшествии поразил Томми.
– Это был несчастный случай. – обиженно буркнул в ответ Ник.
– И даже не смей заявлять, что, это был несчастный случай. – вдруг резко донеслось с той стороны экрана.
– Блин, я подозреваю, что это какой-то рок или ещё что-то. Хотя вы этому вряд ли поверите, ибо это всё идёт из обдолбанной головы озорного гуляки Сэма Стиля. Но ведь это теперь перешло и на Томми. Я очень боюсь, что нашего рыжего друга настигнет та же участь. Не надо этого. Если вы досмотрели до этого момента, то вы должны знать, что какое-то время я должен быть на дне, и вы меня не увидите, меня не будет ни в городе, ни в стране. Если я не сдохну или меня не грохнут, то, конечно же, я постараюсь вернуться и закончить работу над альбомом…
– Сукин сын, в кои-то веки смог в тему пошутить. – прошептал Том.
–…и теперь моя главная просьба: сопротивляйтесь этому дерьму, пытайтесь найти свою любовь, а именно то, что старик Джон Леннон называл «Real Love», а не то блядство, которое накрыло наш город и топит его в себе как котёнка. Если уж не я, то хотя бы тогда вы обретите свою часть счастья в лице верной спутницы жизни. За сим я откланяюсь, ваш покорный слуга и товарищ Сэм Стиль…*звонок мобильного*…Да ёб ж твою… – Сэм резко подскакивает и вылетает из кадра. Через пару секунд он возвращается и выключает камеру.
– Мдааааа…Вот так вот. – печально вздохнул Добряк, рассматривая бородатую физиономию на мониторе.
– Ага… Как любил поговаривать наш общий друг: с вами на прямой линии был Сэм Стиль. – с дрожью в голосе пошутил Ник.
– Честно говоря, я поражён. Неужели он что-то ощущал? Хотя, зная всего увлечения различными штуковинами и чертовщинами, он это мог почуять. Ник, ты правильно сказал, это очень странно.
– Эээ нееееее, мужик, это ещё не всё. – резко выпалил паренёк в очках, доставая из своего рюкзака бутылку колы, – я кое-что заметил.
Ник принялся мотать видео почти по кадрам. Дойдя до момента, где Сэма в конце не было в кадре, тот поставил ролик на паузу и ткнул на некую фотографию, которая стояла на спинке дивана.
– Вот. – Ник ткнул пальцем в это фото.
– Ну и? – спросил его Томми, – и что это по-твоему?
– А вот смотри – Ник стал увеличивать масштаб видео и внезапно произнёс, – не зря я тогда незажопился и купил ему самую топовую камеру.
На фото было два человека: парень и девушка. Он обнимал её, и оба так сияли. Парень напоминал Сэма, но был без бороды, с длинными волосами, цвет лица был более здоровый, да и выглядел он стройнее, но уже был в своей байкерской кожанке. Он держал в объятьях рыжеволосую девчушку, которая была одета в растянутую чёрную футболку с порезами и тёмно-зелёные джинсы.
– Ничего странного не видишь? – загадочно спросил Тома Ник
– Нет, ну тут Сэм, да, наверное, с какой-нибудь из своих этих… Он тогда работал с одной рок-группой, так что не удивлён. – озвучил свой ответ Добряк.
– Не-не-не…Вообще не то. Ты когда последний раз был у него дома? – продолжил расспросы Ник.
– Тааааааак…погоди… Дней так семь-восемь назад, он позвал меня вместе посидеть над идеей новой версии «Блэка» что ли…
– И этого фото там не было?
– Вроде нет… да и какого хера ты к этой фотке прикопался? – внезапно покраснев, ругнулся Том.
– Вот почему. Эта деваха на фото – это Триада. Я удивлён, что ты её не узнал. – подытожил Ник, – это фото делал я. Примерно года три-четыре назад.
– Я его баб и так не запоминаю. А эту вообще не видел ни разу, хоть у них и отношения долгие были. Сэм как-то по пьяни заикался, что лучше её нет и т.д. Правда ты знаешь, что в итоге вышло и что из-за неё Сэм сторчался, сторчал кучу людей и теперь, возможно, ожидает своей очереди, чтобы побухать с Горшком, покурить травы с Бобом Марли и передать привет Иисусу или же будет личным разжигателем котлов для грешников у Сатаны. – съязвил Том.
– Да погоди ты. После вот этого всего, ты же много раз слышал, как он о ней отзывался. Не самые лестные слова. А тут вот это фото. И он заявляет, что улетает из страны. Не знаю, что у него было на уме, но мне кажется, что он хотел отправиться искать её. – Ник начал строить из себя Шерлока.
Пауза. Такая, неловкая пауза, поглотила их двоих. Только шум грома, и свет молнии нарушал всё это.
– Так теперь ты погоди. Сэма я разглядел. – внезапно выпалил Добряк, потирая свои рыжие волосы, – а вот эта девушка…Ты знаешь её имя? – тот час же продолжил он.
– Вот прикинь, вообще не в курсе. В нашей тусовке она не светилась, а Сэм всегда звал при мне либо Триадой, либо Рыжулей. Сам понимаешь, почему. – в ответ пробубнил Ник.
– Слушай, походу я её где-то всё-таки видел. И это было не так давно… Мне знакомо её лицо. Только где это могло быть?! Наверное, это было в «Мальвине» или же на встрече фанаток. – Томми стал задумчиво рассматривать экран.
