Читать книгу: «Меч без имени», страница 3

Парень глубоко вдохнул, выдохнул. Сконцентрировался, заставляя разум наполниться леденящим спокойствием. И сделал первый шаг.

Затем еще один, и еще один. Прижимаясь к скале, словно тень, он прошел вперед несколько шагов, вышел на главный спуск. Здесь уже не за что держаться, только сосредоточенность и равновесие. Вот тут начинается настоящее испытание.

Один шаг. Второй. Третий.

Высота огромная, внизу – острые скалы и камни. Если оступиться… Об этом даже думать не хотелось. Лун силой заставил себя не смотреть вниз. Пошел вперед.

Ветер бил в лицо, но парень не чувствовал ни холода, ни страха, только жажду спасти незнакомца. Острое чувство несправедливости овладело им, заставляя решиться на столь безумный шаг. Старик Фэн наверняка уже не раз попенял на молодость, которая заставляет делать такие сумасшедшие поступки. Но только эти дела и превращаются потом в подвиги, про которые слагают легенды.

Очередной порыв ветра был слишком сильным, парень почувствовал, как его потянуло в сторону. Резкая перегруппировка, несколько взмахов руки – и равновесие восстановлено. Нужно идти дальше. Осталось половина пути.

Внизу преследователи уже нагнали незнакомца. Они окружили его, крепким ударом сбили с лошади. Незнакомец тут же вскочил на ноги, вытащил меч. Просто так сдаваться он им не собирался.

Еще один порыв ветра заставил понервничать. Но Лун уже видел, что осталось совсем немного до земли и это приободрило. Он уже когда-то спускался по этому гребню, в те самые дни, учитель уходил в город. Тогда у него получалось это сделать довольно быстро, хоть и был страх, что Фэн узнает о его проделках. Вот и сейчас нужно просто повторить тот же самый путь, ничего не меняя.

Спуск был и в самом деле быстрым, но заставил нервы натянуться, как струны. Еще пара десятков шагов – и парень был в долине. Лун спрыгнул с камня и сразу же ринулся вниз по склону, не обращая внимания на царапины и ушибы на ногах. В его голове крутилась одна мысль – спасти того, кто нуждался в помощи.

Всадники, словно стая хищных птиц, окружили незнакомца, который лежал в пыли, израненный и обессиленный. Их блестящие доспехи отражали солнечный свет, делая их еще более угрожающими. Преследователи преградили путь своей жертве, ухмыляясь и грозя мечами. Оружие незнакомца уже было не у него в руках, а валялось в траве.

– Не троньте его! – закричал Лун, бросившись вперед и закрывая своим телом незнакомца.

Удивление всадников было искренним. Они посмотрели на паренька, а потом все одновременно взорвались звонким смехом.

– Ты куда собрался, малыш? – спросил один из всадников, приблизившись к Луну. Его глаза блестели злобой, а голос был холодным, как стальной клинок. – Лучше не лезь во взрослые разборки!

Внутри Луна всё сжалось от страха. Он огляделся, понимая, что оказался в ловушке. Их было слишком много, а он один.

– Уходите, – произнес Лун, стараясь сделать голос твердым, хотя внутри его дрожь пробирала до костей. – А не то я… буду сражаться!

Всадники вновь рассмеялись.

– Да ты сумасшедший! – сказал один из всадников, ухмыляясь и сверкая лошадиными желтыми зубами. – Я знаю одно лечение от таких болезней! Одно очень эффективное лечение!

Лун увидел, как он занес руку с мечом, готовясь ударить. Парень не сомневался, что противнику не затруднит разрубить его пополам одним взмахом. Но горечь обиды из-за такой сиюминутной игры эмоций он не испытал. Повторись все опять – он вновь бы ринулся помочь незнакомцу.

Лун сжал кулаки, готовый стоять до конца, что еще сильней развеселило всадников.

– Сейчас я тебя… – прорычал противник, замахиваясь еще сильней.

Но ударить не успел. Что-то незримое отразилось на его лице. Гримаса ненависти сменилась удивлением, а потом и вовсе черты лица обмякли.

– Я не допущу, чтобы вы тронули его! – раздался знакомый голос за спиной противника.

Всадник не успел обернуться. Раздался едва уловимый шелест – и голова противника отскочила от тела, словно не желая больше иметь с ней дела. Жуткий шар с выпученными глазами глухо стукнулся об землю и покатился к остальным всадникам под ноги.

«Учитель Фэн! – удивленно подумал Лун, видя перед собой старика. – Но как он смог так быстро спуститься со скалы?! Ведь даже если идти по гребню, все равно не получится так быстро. Тогда как?!»

– Уходите прочь, – произнес мастер, обращаясь к всадникам. Голос был спокойным, но в нём звучала угроза, от которой у Луна побежали мурашки по спине. – А не то будет хуже.

Старик, сгорбленный, как ветхая сосна, стоял в центре поля битвы. Это выглядело комично – ну разве может такой дряхлый человек справится с такими крепкими воинами? Глаза мастера, мутные, словно озерная вода, пронзили ряд всадников. Угроза мастера была не на пустом месте – все время от времени кидали невольные взгляды на отрубленную голову. Но и уйти так позорно они не могли. Видимо незнакомец, которого они преследовали, был слишком важен для них.

– За смерть нашего брата ты ответишь! – прошипел один из противников.

И все всадники тут же со свирепым рыком бросались на него.

Старик, в этот момент, стал чем-то большим, чем человек. Он выпрямился, как дуб, укоренившийся в земле, и его седая борода вздыбилась, словно грива льва.

Он взмахнул рукой – всего лишь один взмах! – и из его ладони вырвался вихрь энергии, подобный взрыву молнии.

В этот миг время замерло.

Всадники, что скакали на него, словно застыли в воздухе. Их крики оборвались, их мечи вмерзли в воздух, копыта лошадей не касались земли.

Замер и сам старик. Но в отличие от своих противников на его лице не было смятения. Только ледяная сосредоточенность.

А затем, с оглушительным треском всё рухнуло.

Всадники, словно пустые оболочки, упали на землю, их тела были раздроблены, а доспехи искрошены в пыль.

Старик стоял посреди этого хаоса невредимый. Его лицо, словно высеченное из камня, было холодно и бесстрастно. В его глазах не было ни злобы, ни гнева, только глубокая печаль. Было видно, что он не хотел такого окончания разборок. Уж лучше бы всадники послушались его и ушли подобру-поздорову. А теперь…

Лун смотрел на учителя и не мог поверить собственным глазам. Когда мастер успеть сделать хоть одно движение, чтобы уничтожить всех? Он ведь просто стоял недвижимый, когда бойцы попадали как подкошенные. Невероятная скорость!

– Я предупреждал, – прошептал Фэн, его голос был тихим, но в нём звучала сила, которая могла сдвинуть горы.

Лун застыл в оцепенении. Его глаза, расширенные от удивления, не отрывались от места, где мгновение назад кипела битва. Сейчас там лежали лишь разбросанные доспехи, а пыль, поднятая копытами, медленно оседала.

– Не может быть… – прошептал он, не веря своим глазам. Никто, даже самый опытный воин, не мог бы уничтожить пятерку всадников одним ударом. Причем каким ударом! Которого и видно то не было!

Лун бросился к незнакомцу, за которым охотились его преследователи. Тот лежал среди разбросанных тел, испуганный, ослабленный. Незнакомец был высок и строен, но сейчас его тело было изранено, и весь он свернулся, словно палый лист на палящем солнце. На его груди проступала кровь, растекаясь по пыли, словно яркие красные цветы.

Лун подошел ближе, опустившись на колени. Лицо незнакомца было бледным, глаза закрыты.

– Не бойтесь, мы вам поможем, – сказал парень, хотя понятия не имел, как помочь незнакомцу.

Тот судорожно сглотнул, облизнул пересохшие губы. И открыл глаза. Лун удивился, зрачки незнакомца были ярко-желтого цвета, словно в них насыпали песка.

Незнакомец пристально оглядел Луна, едва заметно улыбнулся.

– Ты вырос, – беззвучно прошептали его губы. – Похож на отца.

Потом взгляд переместился на старика. И глаза вдруг оживились.

– Мастер Фэн! – произнес незнакомец, вновь улыбнувшись через боль. – Как же давно я вас не видел!

– Пустынник, – сказал старик, подходя ближе. – Ты все же пришел.

В тоне голоса старика не было той радости, которую испытывал человек, названный Пустынником. Напротив, учитель, кажется, был недоволен его приходом.

– Да, пришел, – эхом повторил тот.

– Вы его знаете? – спросил Лун, глядя на Фэна.

– Знаю, – после паузы ответил старик. И совсем тихо добавил: – Но лучше бы не знал.

***

Император походил на статую. Мышцы напряжены, но ни единый мускул не дрогнет. В руках меч. Император смотрел на дверь, которая ходила ходуном и вот-вот вылетит из петель. За ней – тот, кто когда-то был ближе всех, но в один миг ставший заклятым врагом. Младший брат Тао. Никогда он ни единым своим поступком не показывал того, что завидует Императору. Верно служил. Был предан.

А теперь…

Большие богатства и сила, внезапно обрушившиеся на него, вскружили голову. Затуманили разум. Превратили в безумца.

– Братец, открывай!

Он даже обращается к нему так, как никогда не обращался. Что за пошлое слово «братец»? Намеренное подчеркнутое унижение.

Император не двигался. Его лицо невозмутимо, и только в глазах таилась глубокая печаль.

Дверь с грохотом разлетелась на щепки.

Брат…

Нет, теперь он не брат. Просто враг, противник, злодей. Но не враг.

Тао ухмыльнулся, медленно вошел в комнату. Его лицо осветилось проблесками света, падающего от факелов. На лице играла улыбка.

– Пришел умереть? – спросил Император, поигрывая мечом.

– Ты не ожидал, что я окажусь таким сильным? – Тао улыбнулся, но улыбка была холодна и хитра.

– Это не твоя сила. Чужая. Сам ты не сильнее бродячей собаки.

– Какая разница – чужая сила, своя? Главное, что она теперь моя. Я ей владею. И я сильней тебя. Теперь я могу сокрушить все твои силы, и мир склонится передо мной.

Император посмотрел на Тао, пытаясь разглядеть в его глазах хотя бы тень былого братства. Но там была только пустота, полная жажды власти и коварства.

– Ты знаешь, Тао, что это не твой путь. Ты пытаешься разрушить все, что мы создавали, – сказал Император.

– Ты прав, – кивнул тот. – Я разрушу все, что ты создавал. Но я создам новое. И я буду править мудро, в отличие от тебя.

Император тяжело вздохнул, сколько же раз он слышал эти слова от разных идиотов. И все они закончили одинаково свою жизнь – на костре.

– Я не откажусь от своего престола, Тао, и не позволю тебе разрушить Империю. А тебе советую немедленно сложить оружие. Тебя я конечно же не пощажу. Но вот всех тех заблудших бедолаг, кого ты переманил на свою сторону, убивать не буду. Пощади хотя бы их.