Отзывы на книгу «Записки у изголовья», страница 6

Дивная вещь - очень красивая, изысканная, осенняя, полупрозрачная. Настольные записки японской придворной дамы - ворох листков, на которых запечатлены сиеминутные настроения, неожиданные мысли, выводы, стихи, наблюдения из дворцовой жизни, карманные мудрости-афоризмы, забавные случаи, созерцания красоты и волшебства вокруг. Сенагон обладает острым умом, чувством юмора, наблюдательностью и великолепно подмечает детали.

Любителям экшена, клипов, обилия событий и героев категорически не рекомендую. А для тех, кому близки медитации, молчаливые наблюдения, бессюжетная проза с чувством юмора, - это находка!

НАГАУТА (длинная песня)

ВЕСНА Сакура цветёт - Прекрасна она всегда! Следи за кистью Изысканной линии - Рассыпались лепестки.

ЛЕТО Лист бумажный скрыт Прядями чёрных волос, Ящичек хранит Записки жизни моей, Кукушка громко поёт…

ОСЕНЬ Радости мои, Печали и восторги, Брезгливость , укор – Всё отразили листы - Капли дождя на траве.

ЗИМА Снегом усыпан Мир, холод царит в душе, Ледок на пруду, Вечной луны сиянье - Прекрасен в печали мир…

БЕССМЕРТИЕ Циновку гостю Подвинула служанка - Открылась тайна… Небо -плывут облака: Мальвы сухие листы…

Ночь не принесла с собой долгожданной тишины. Дворец продолжал жить своей жизнью, может быть, и не такой громкой, как днем, но уж точно не менее насыщенной и запутанной. Она протянула руку к изголовью кровати и открыла деревянный выдвижной ящик, где лежал подарок от дорогого человека. Когда-то он протянул ей это и сказал: "Если тебе будет невмоготу, ты можешь уйти сюда и скрыться ото всех!" Сей Сенагон взглянула на тетрадь, медленно провела по ней указательным пальцем и взяла в руки кисть...

Может быть, именно так и зародилось одно из самых почитаемых произведений Страны восходящего Солнца... Вы же понимаете, что в конце ХХ века я не прогуливалась коридорами императорского дворца, и могу лишь строить догадки. Но создавать в своем воображении целый мир, читая "Записки у изголовья", очень легко. Автор этой книги, придворная дама Сэй Сенагон, служившая при императрице Тэйси, вела дневник исключительно для себя, описывала там все, что с ее точки зрения заслуживало внимания, - бытовые сцены, анекдоты, новеллы, стихи, картины природы, описания придворных торжеств, поэтические раздумья, зарисовки обычаев и нравов того времени. А человек, пишущий только лишь для своих глаз, никогда не будет врать и кривить душой. Но в планы Сей Сенагон вмешалась судьба. Тщательно оберегаемый дневник просто украли. Так эта тетрадь стала переходить из рук в руки при дворе, а потом, по прошествии более десяти веков, издаваться на почти на всех языках и изучаться в университетах, как жемчужина средневековой японской литературы.

"Записки у изголовья" - книга очень "атмосферная". Именно с нее и начался жанр дзуйхицу, короткого японского эссе. Когда это произведение стало зачитано до дыр, я начала использовать его как книгу-гадание. Открываешь любой "дан" и пытаешься найти ответы на волнующие тебя вопросы. Нет никакой разницы, откуда начинать читать "Записки", ибо никто не знает, каким именно образом они были организованы изначально. До наших дней дошло 4 списка, и в каждом из них разная последовательность записей.

"Записки у изголовья" перестали принадлежать автору сразу после того, как их у нее украли. Она не давала им этого названия (оно закрепилось позже), она не упорядочивала даны в той последовательности, в которой они сейчас смотрят на нас с полок магазинов, и уж точно она не давала нам с вами разрешения подглядывать за ее личной жизнью. Но нам все равно. Перед нами одно из самобытнейших и интереснейших произведений и, перелистывая страницы, мы наверное даже забываем о времени написания этой книги. Мы ходим коридорами императорского дворца рядом с самой Сэй Сенагон...

9 / 10

Кто охарактеризует книгу лучше самого автора?

Так я получила в дар целую гору превосходной бумаги. Казалось, ей конца не будет, и я писала на ней, пока не извела последний листок, о том о сем, — словом, обо всем на свете, иногда даже о совершенных пустяках. Но больше всего я повествую в моей книге о том любопытном и удивительном, чем богат наш мир, и о людях, которых считаю замечательными. Говорю я здесь и о стихах, веду рассказ о деревьях и травах, птицах и насекомых, свободно, как хочу, и пусть люди осуждают меня: «Это обмануло наши ожидания. Уж слишком мелко…» Ведь я пишу для собственного удовольствия все, что безотчетно приходит мне в голову. Разве могут мои небрежные наброски выдержать сравнение с настоящими книгами, написанными по всем правилам искусства?

Эту книгу нельзя оценивать по обычным критериям - она не обладает практически ничем из того, что полагается иметь литературному произведению. Некоторый сюжет есть в главах, описывающих события из повседневной жизни, да и они в большей степени сосредоточены на впечатлениях. Чаще же это просто перечисления каких-то особенных вещей, а то и просто списки географических объектов с интересными названиями. Мне больше всего понравились главы-перечисления: «То, что заставляет сердце биться сильнее», «То, что дорого как воспоминание», «Цветы на ветках деревьев», «То, что утонченно-красиво» и многие и многие другие. Такие мелочи, на которые ты не обращаешь внимания в повседневной жизни:

Сироп из сладкой лозы с мелко наколотым льдом в новой металлической чашке. Лотосы в пруде, обрызганные пролетным дождем. Осыпанный снегом сливовый цвет. Крученые мягкие нити прекрасного шелка. Письмо на тонкой-тонкой бумаге зеленого цвета, привязанное к ветке весенней ивы.

После этой книги тоже хочется научиться видеть, замечать красоту в самом простом. Не просто окинуть взглядом улицу, а засмотреться на секунду на ветки, красиво присыпанные снегом, или листья, сквозь которые пробивается солнечные свет. Хочется приобрести эту книгу в бумажном виде (и в достойном издании, если таковое вообще существует) и открывать время от времени на случайных страницах, чтобы напоминать себе о том, что красота вокруг.

Когда-то я любила атмосферу Страны Восходящего Солнца, сама писала японские стишки - хокку, танка, синквейны, хайбуны и другие, - и, оо, каково было мое счастье, когда я увидела в электронном виде книгу, повествующую о том, как важно видеть в малом большое! Я упивалась главами о перечислении чего-то жизненного, и мне было очень трудно настроиться на эпизоды из жизни самой автора дневника. Так что... я довольствовалась малым, но большим одновременно!

В одном мгновенье видеть вечность, Огромный мир - в зерне песка, В единой горсти - бесконечность И небо - в чашечке цветка. У. Блейк

То, что восхищает: Искусство вообще и литература в частности была для средневекового японца одним из важнейших атрибутов повседневной жизни; они свободно цитировали в речи классические произведения и по любому поводу слагали стихи. Доведись Сэй-Сёнагон жить в наше время, мы всё равно бы получили замечательный образчик поэзии и прозы: она совершенно незаурядная женщина, крайне умна и находчива.

То, что не всем может прийтись по душе: Некоторая монотонность повествования и кажущееся отсутствие действия. Необходимость иметь представление о жизни японского общества того времени, чтобы понимать суть. Красочное и весьма подробное описание одеяний женских и мужских: Сэй-Сёнагон упоминает оттенки цвета, их сочетания, степень изношенности одежд и количество складок на них.

То, что вызывает невольную улыбку: Не изменившийся за столетия характер отношений между мужчиной и женщиной. Даже тысячу лет назад утверждали, что раньше было лучше, чем сейчас - разговоры вежливее, поэзия утончённее, наряды лучше. Что же говорить про наше время! И что же будет потом... Некоторые жизненные ситуации не устаревают - 1000 лет спустя всё так же комично читать про плохой почерк одного из придворных архитекторов.

То, на что вдохновляет книга по прочтению: Глубже ознакомиться с поэзией и сохранившейся прозой того времени - умные женщины, как оказалось, всегда были в почёте. Увидеть прелесть во внезапно сорвавшемся мартовском снеге. Попробовать сложить стихи.

Всё истинно красивое неявно, Не слепит, не бросается в глаза. У красоты такой негромкий голос, Не всякий его сможет услыхать. Прекрасное пленяет совершенством. Непостижимой тайною полно, Оно откроет лишь свою частицу - Но этого довольно знатоку... Б. Акунин

«Мои записки не предназначены для чужих глаз, и потому я буду писать обо всём, что в голову придёт, даже о странном и неприятном».

«Записки у изголовья» - одно из множества сокровищ японской литературы, где так ярко представлены чувства и душа женщины, сумевшее выдержать время. Форма написания «Записок…» эссе, оно близко японскому жанру, называемый суйби. На одной странице может быть по нескольку глав – данов, которые посвящены различным явлениям или предметам. В каждой главе поэтическим языком рассказывается о самом главном – о том, что нас окружает; мы же так редко можем почувствовать близкое, неразрывное с нами, стремясь к чему-то непостижимому, ещё не освоив начал – себя самого и своих чувств. В данах встречается то, что заставляет остановиться на строках, подумать, понять, как это искренне и правдиво: « То, что человек обычно не замечает

Как понемногу стареет его мать».

Или улыбаться струящимся шелковистым строкам, становясь не просто сторонним наблюдателем, а луной со страниц эссе, шестиугольной звездой или шумом водопада в ночи, которые видятся дышащими огромными ласковыми существами, дарующими умиротворение. Также, кивать той или иной дане, удивляясь, как тесно людей связывают чувства из века в век остающимися нерушимыми и самыми важными в жизни любого, будь это женщина или мужчина.

Каждый сам сможет найти секрет (множество секретов) «Записок у изголовья», невозможно не согласиться с одним: «…творец подлинного искусства не стремиться никому угодить, ему принадлежит время» - возможно по этому, «Записки…» так любимы многим.

Книга изящна как японская каллиграфия. Искусство японской каллиграфии требует максимальной сосредоточенности и спонтанности исполнения. Вот и "Записки" вроде бы создавались спонтанно: здесь какая-то мысль, там какое-то чувство, тут ещё воспоминание. Одни прекрасные мгновения, застывшие на бумаге. Но чтобы запечатлеть эти мгновения, нужно же было их уловить. Нужно было всё время быть максимально восприимчивым и сосредоточенно всматриваться в мир. Конечно восточное мировоззрение само по себе уже ценит красоту простых вещей и умеет её видеть. Но Сэй-Сёнагон, кажется, видит дальше и глубже. Её заметки колкие и остроумные. Её юмор тонок и благочестив, а эрудиция достойна уважения. Читать книгу легко и приятно. И каждая следующая заметка всё сильнее погружает в атмосферу придворной жизни средневековой Японии.

Японская литература X века - это ооочень необычный опыт, весьма противоречивый и в то же время вдохновляющий. Начать с того, что с японской литературой и культурой я почти не знакома, а уж нырок сразу на десяток столетий назад - это был вообще рискованный шаг. Но когда я читала, то, в первую очередь, удивлялась тому, насколько легко удается скользить по тексту (возможно, в этом заслуга исключительно переводчиков?), а во вторую очередь - тому, что в этих записках соседствуют как абсолютно современные мысли, так и напрочь непонятные европейцу XXI века эмоции и совершенно незабавные анекдоты. И еще поражалась, насколько развитой и высокой была культура в Японии в X веке со всем этим стихотворным наследием, изысканными одеждами (правда, белые лица с черными зубами несколько портят картину:), сложным этикетом и церемониалом, тогда как в Европе, по сути, в это время расцветают варварские государства, которые на десять ступеней ниже по уровню развития.

Образ Сэй Сёнагон из этих заметок у изголовья вырисовался тоже весьма противоречивый. Утонченная натура, которая описывает окружающий мир так художественно, что перед глазами совершенно отчетливо встают все эти потрясающе изящные японские рисунки. Легкомысленная стрекоза, которая порхает по двору, примечая забавное, очаровательное, милое. Снобка, которую оскорбляют люди низкого происхождения, все некрасивое, грубое, не такое возвышенное, как она сама. Жестокая насмешница, которую забавляет слепец, у которого сгорел дом - вместо денег она вручает ему листок со стихотворением, тогда так как тот надеется по этому листку получить какую-то денежную помощь.

Вообще все эти записки - дневник придворной дамы X века - напоминают поток сознания: о чем вижу, о том и пою. Вот, смотрите, какие забавные названия рек, лесов и гор, хотелось бы мне знать, почему они названы именно так. А вот, какие эмоции вызывают у меня те или иные вещи или явления (наверное, эти записки лично мне понравились больше всего: тоже сразу захотелось начать записывать "то, что утонченно-красиво", "то, что вызывает досаду" и так далее). А вот какие забавные или неприятные истории происходили при дворе - притом большинство из них связаны со стихами. Эта часть записок приводила меня в наибольшее недоумение - все это без какого-то историко-культурного бэкграунда понять, видимо, совершенно невозможно, поэтому после прочтения остается неприятное чувство неудовлетворения и недоумения.

Теперь хочется почитать какой-нибудь не слишком заумный нон фикшн о культуре Японии и посмотреть какие-нибудь исторические фильмы, чтобы живее представить себе все нарисованные Сёнагон картины. Может, посоветуете что-нибудь;)?

Удивительно, насколько могут быть схожи взгляды девушки, жившей тысячу лет назад, в Японии, с нашими современными мыслями. И не важно, насколько изменился наш мир за это тысячелетие, если ценности остались прежними. Только мы разучились их замечать, радоваться мелочам и видеть красоту во всем окружающем. Эта девушка настолько легко, непосредственно и немного наивно чувствует красоту своего мира, что невольно восхитишься тем, что для нас стало обыденностью.

Она искренне радуется солнцу, свежему ветру, звездам в ночном небе, только что выпавшему снегу, а осенний дождь рождает в ее душе грусть. Она с таким нежным весельем описывает привычные для себя вещи - цветы, растения, погоду, общение с окружающими. А ведь эти мелочи - яркий источник вдохновения! Так и хочется спросить себя: "Почему же я этого не замечаю?"

И вопросы отношений мужчины и женщины - все те же. Женщины, как тысячу лет назад, так и сейчас думают: "Мужчины, что ни говори, странные существа". А дружба между мужчиной и женщиной на протяжении веков - это "то, что редко встречается".

Девушку беспокоят не только проблемы отношений и красоты природы, но и вполне обыденные вещи - шелковое платье, красивые тетрадки для письма, серебряные щипчики, шпильки, сплетни и шутки. Но во всем этом она находит источник счастья и вдохновения. И заражает вдохновением читателей ее записок сквозь столетия.