Читать книгу: «Потрясающие фантастические истории», страница 7

Космические бомжи

Июльский день был в самом разгаре. На улице было жарковато и я, собрав в огороде утром клубнику со всех грядок, а заодно вырвав все сорняки, которые мне мешали увидеть ягоды, сидел за компьютером,– сочинял рекламные объявления для одной коммерческой фирмы. Временами мне приходилось отвлекаться на неотложные дела, – выпить холодного компота из жимолости и поесть ложкой клубнику с сахаром. В моей комнате было прохладно и на улицу мне совсем не тянуло, – там было очень жарко: больше тридцати градусов в тени.

Так прошел час, потом второй, и вдруг я вспомнил, что этим летом я еще не купался. Совесть моя сразу же проснулась и начала меня терзать. Я терпел, сколько мог, а потом не выдержал и пообещал, что после обеда пойду на прогулку, разомну свои члены и возьму на всякий случай плавки, – вдруг я буду проходить мимо какой-либо лужи с водой и поплаваю в ней первый раз, в этом году. В том, прошедшем году я пошел в это время в лес за черникой и на обратном пути зашел на затопленный карьер. Он находился в сосновом бору и его питали подземные воды. Несмотря на то, что вода была немного окрашена в светло коричневый цвет, она была очень чистая, и после купания мне не надо было принимать душ, а если я купался в пруду, то всегда приходил, вставал дома под душ – она была грязная, и моя кожа это чувствовала.

На этом карьере редко купались – он был далеко от моего поселка, и иногда туда приходили только садоводы из близкорасположенного сада. Раньше он был небольшой – метров сто длиной и шириной метров пятьдесят, но лет пять назад рядом брали песок для дороги, потом убрали перемычку, и получилось два водоема. Последний был меньше по размеру и мелкий – метра два глубиной и более уютный для купания. В старом карьере я плавал, когда решал помахать изо всех сил руками. Но глубину его я не знал, хотя иногда в нем плавал, – вода в нем обычно прогревалась на полметра, а глубже была такая холодная, что ни нырять, ни мерять у него глубину желания не возникало ни у кого, кто там решил поплавать.

Но специально идти купаться, у меня в мыслях не было, в этот день, – это требовало от меня большой самоотверженности и решимости. Ни того, ни второго у меня не было и в помине. Я за зиму и весну разленился и не спешил идти на пруд, – идти туда надо было целых полчаса, и эти полчаса находиться под палящим солнцем мне не нравилось. Тем более после купания надо было идти домой, а лесные комары того и ждали, – набрасывались огромной стаей и были способны выпить всю кровь из чистого, после купания, моего тела.

Так что, хотя я и взял плавки, но это не обязывало меня купаться, и я даже полотенца не взял. Я собирался просто пройти по лесной дорожке, на которой мне было хорошо, – не знаю почему, но это было такое место, где я всегда чувствовал отлично, – забывал все свои проблемы и просто шел, наслаждаясь лесом, тишиной и пением птиц. На других лесных дорожках у меня такого чувство не возникало.

Однажды, когда я путешествовал по стране, заехал в город, где жили мои двоюродные братья. Я приехал рано утром, и мне неохота было в пять часов заваливаться к ним в гости, – я не предупредил о том, что приеду, – так получилось, что я проезжал рядом, и до этого южного города мне было полчаса езды на электричке.

Я вышел из вагона, пошел по тихому летнему скверу, в конце которого было небольшое кафе. Мне было также хорошо, как и на этой уральской лесной дороге. Я зашел в кафе, официантка налила мне кружку горячего чая, и пока он остывал, в кафе зашло трое молодых парней. Они хотели поесть и разговаривали за завтраком. Речь у них шла об ограблении, – какая то шайка быстро выскочил из кустов, отняла у них все ценное и моментально скрылась. Я понял, что это намек, – я расслабился, а мне всегда было быть начеку, и поэтому я пил чашку за чашкой, пока раннее утро не перешло в первую половину дня, и лишь тогда отправился в гости.

На лесной дороге, где я любил погулять, мне нечего было бояться, – там я всегда был один и ничего не боялся, хотя на всякую прогулку брал с собою нож, который висел у меня в ножнах на ремне под курткой, и я всегда чувствовал его локтем.

Я шел по старому засыпанному карьеру навстречу солнцу и вдруг заметил сверкание – между камней, которыми была усыпана дорога. Так блестят осколки стекла, которые преломляют солнечный свет, но блеск исходил не от стекла – между камешками лежал кристалл. Я взял его в руки и ахнул, – такой кристалл в форме тетраэдра с изогнутыми гранями мог принадлежать только алмазу. Он был довольно крупный – карата два весом и если это действительно алмаз, то мне крупно повезло. Надо его показать геммологам и удостовериться, что это алмаз. Я засунул его в карман, а потом еще огляделся – так, как я будто бы собирал грибы и, найдя один, надеялся увидеть еще один, рядом с первым.

И действительно, в пяти метрах от первой находки, также между щебнем лежал такой же кристалл, как две капли воды похожий на первый. Подняв и его, я посмотрел на дорогу, – она была отсыпана щебнем силурийских сланцев, в которых никак не могло быть алмазов, кроме того всего прочего, в сланцах была гранитизация, – в них были прожилки аплитов, и местами они были довольно мощные, до полуметра. В таких сланцах, да еще гранитизированных, просто не должно быть алмазов, – они росли при большом давлении и температуре, в ультраосновных горных породах, – таких, как кимберлиты и дайки ультраосновного состава. Я изучал геохимию этих пород в институте, а потом занимался несколько лет поисков диатрем,– коренных месторождений алмазов на Северном Урале.

Кто-то их потерял, но кто? Я пошел дальше по дороге, всматриваясь в щебень и скоро мне еще повезло, – я нашел третий алмаз. Это было уже интересно и необычно. Сунув третий алмаз в карман, я пошел дальше. Кристаллы алмазов лежали на дороге через семь – десять метров и я, когда подошел к лесу, у меня было в кармане уже семь кристаллов. Дорога со щебнем закончилась, и я пошел по лесной дороге, заросшей травой. Но и среди травы можно было заметить алмазы, – они искрились в лучах солнца, и я продолжал их находить.

За поворотом дороги суетились несколько фигур. Когда я подошел к ним близко, я сразу понял, чем они здесь занимаются, – на обочине дороги была куча бытового мусора, которую вывалил какой-то самосвал, – там было все понемножку – какие-то тряпки, одежда, кухонный гарнитур, стол и стулья. Видимо, кто-то купил квартиру и все, что в ней находилось, решил вывезти на свалку. Но чтобы увезти мусор на законную свалку за городом, надо было платить, а водитель решил, что деньги оставит себе, а мусор вывалит где-нибудь в лесу. Оценив кучу мусора, я принялся рассматривать фигуры около нее.

Они не было людьми, хотя напоминали их, – двуногие существа с парой конечностей вместо рук и с головой, на которой были большие глаза,– с блюдце размером и щель для приема пищи. Носа не было, зато у них были остроконечные маленькие уши. Они были одеты, но не в земную одежду, а в какие-то балахоны. Не обращая на меня внимания, они лазили по куче мусора, и найденные предметы обихода уносили в аппарат, который стоял метрах в десяти от дороги. Аппарат был небольшой по размерам и напоминал водонапорную башню метров семь в высоту, примерно метра четыре – пять диаметром.

Я стоял в пятидесяти метрах и наблюдал, как куча с мусором уменьшается в размерах. Когда вместо нее осталась кухонная мебель, то существа забрались в эту водонапорную башню, и она просто растаяла, – испарилась. Я бросил сигарету в лужу и пошел смотреть на то, что они не утащили в свой аппарат. Осталась пара кухонных табуреток, стулья и кухонный гарнитур – тумба, полка и столик. Все остальное исчезло. На месте, где только что стоял внеземной аппарат, была кучка кристаллов алмазов. Я огляделся по сторонам и, убедившись в том, что остался здесь один, собрал все алмазы и высыпал их в полиэтиленовый пакет, который брал для грибов.

Грибов я не нашел на этой прогулке, зато у меня были полные карманы алмазов чистейшей воды, и почти половина пакета была занята кристаллами алмазов. Я шел домой по хорошо знакомой лесной дороге и думал, что, наверное, этот аппарат, по своим очертаниям напоминавшей небольшую водонапорную башню, использовал кристаллы алмазов вместо топлива для своего двигателя. Как у наших автомобилей иногда течет масло или бензин, у внеземного аппарата утекало горючее – кристаллы алмазов. Надо же такое придумать! – я имею в виду двигатель, работающий на алмазах.

Левитация

Короткое уральское лето было мне предназначено для купания и получения шоколадного загара. Но моря рядом не было, и я довольствовался прудом, который был расположен в сорока минутах ходьбы от дома. Чтобы добраться до пляжа в моем любимом уединенном месте, – на большом острове, мне надо было пересечь два болота. Первое располагалось за коллективным садом. Оно лишь называлось болотом, но на самом деле это была заболоченная большая поляна, и в кроссовках по ней можно было пройти только в сильную жару, которая стояла несколько недель. Но сейчас там было сыро, и идти на купание в сапогах мне было как-то неудобно.

Второе болото представляло собой лавду, – затопленную часть суши, с осокой, камышом, и там встречались окна, в которых можно было провалиться. Длиною оно было метров двести, а за ним была горка, сложенная гранитами и начинался пруд. Граниты здесь были выветрелые, небольшие участки дресвы и песка образовали маленький пляж, на который было, однако, трудно попасть. Раньше, когда на лодочной станции были лодки, то можно было доплыть до этого острова Петух, и потом загорать на песке или на гранитных валунах целый день. Если под рукой не было лодки, оставалось идти на остров Петух пешком, – через болото.

Осока росла везде, и раньше, когда рыбаки здесь ходили на рыбалку, они проделали в болоте несколько троп. По одной такой тропе пробирался на пляж и я. Одна из троп проходила по самому глубокому месту лавды, и я, после нескольких попыток пробраться по ней на пляж, понял, что здесь мне можно было утонуть, и нашел другую рыбацкую тропу. Она было длинней первой, но окон на ней было меньше. Она заросла осокой и камышом, и идти по ней надо было в болотных сапогах. Они были тяжелыми, и носить их в жаркий июльский день было неразумно, а кроме того, они мне надоели на работе – в тайге. Поэтому я надевал старые ботинки и шел через болото в них, – без обуви мне идти было трудно: стерня осоки колола ступни, и после одного такого перехода я перестал ходить по тропе босиком, только в обуви.

Но это было тоже оказалось неудобно – надо было мыть ноги от болотной жижи и таскать с собой для этого пластмассовую бутылку с водой. В общем, поход для купания превращалось для меня в работу. Но добравшись до своего маленького пляжа, мне можно было забыть про болото и отдыхать на полную катушку, – ходить по острову голышом, купаться и загорать. Как правило, здесь не было ни души, и можно было делать, что хочешь. Иногда правда, случались дожди и грозы, но там, в гранитных валунах была небольшая пещера, в которой можно переждать любой ливень.

После целого дня, проведенного на пляже, идти обратно домой через болото мне совсем не хотелось. В один вечер я задумался о способе доставки своего любимого тела на пляж по воздуху. Дрон такого размера мне не подходил – я был слишком тяжёл. А вот левитация мне очень подходила, – для этого мне было сначала овладеть техникой этого искусства, а потом можно было без проблем пересекать болота по воздуху и не мыть ноги после перехода.

Для того чтобы научиться левитировать, мне надо было овладеть техникой у йога, или у индийского факира, или преодолевать земную гравитацию с помощью современной науки. Ехать в далекую Индию мне не хотелось – там было очень жарко, а кроме того, там мне еще было найти йога или факира, который бы помог мне овладеть этой наукой. Йоги и факиры, я думаю, берегут это умение от других, нормальных людей, и вряд ли мне удалось бы уговорить их поделиться своими секретами за короткое время. Надо было побыть их учениками долгое время, и тогда, возможно, они бы поделились со мной секретами техники преодоления гравитации. Мне осталось только обучиться левитации самому, опираясь на достижения современной науки.

После долгого раздумья я остановил свой выбор на магнитной левитации. В магнитном поле земли я немного разбирался – у меня в институте была геофизика, и я работал много лет в геофизической партии. Кроме всего прочего, у меня были хорошие друзья – геофизики, и если у меня появятся вопросы с земным магнетизмом, я мог бы обратиться к ним за консультацией. У меня дома было несколько мощных магнитов от приборов, и я нуждался только в магнитометре. На работе у меня когда-то были протонные и квантовые магнитометры, но я лично ими не пользовался,– у меня в отряде были геофизики на этот случай.

Пришлось идти на поклон в геофизическую партию и там выпросить у знакомого геофизика протонный магнитометр на время, а также напомнить мне, как им пользоваться. Магнитными вариациями я решил пренебречь, на время. Для этого надо было иметь еще магнитометр, а просить два у геофизика у меня не хватило смелости, тем более, снимать показания со второго прибора у меня не было времени. Магнитные вариации нужны были для измерения магнитного поля земли,– для точного построения карты магнитного поля участка работ. Допустим, геофизик меряет одним приборов магнитное поле на аномалии, а в этот момент магнитное поле земли изменяется, на несколько нанотесл, и чтобы знать истинное значение, надо вводить поправку на вариацию – со второго прибора. Но точности мне было не надо, и я решил, что обойдусь.

Ранним утром я с квантовым магнитометром вышел в свой огород, принес из мастерской магниты и стал экспериментировать. Под конец дня я пришел к выводу, что мне были сверхмощные магниты, которых в природе еще не существовали. А сделать их самому в домашних условиях мне было очень сложно. Чтобы обойтись магнитами, которые у меня были в наличии, мне надо было уменьшить свой вес до минимума. Пришлось мне сесть на диету. Я два дня ел только клубнику, даже не добавляя в нее сахар, не пил, и не ел утром кашу с черничным вареньем. В результате я скинул десять лишних килограммов, – которые мне и так мешали: я не мог надеть летние джинсы, потому что накопил жира за зиму.

Начало было положено. Я надел пояс с магнитами, замерял магнитометром его магнитное поле и понял, что сбросил мало. Надо было сбросить еще килограммов пять, как минимум. Я уменьшил дозу клубники и перестал обедать ночью. После двух дней воздержания от нормальной человеческой пищи, я стал легче еще на пять килограммов. Дальше сбрасывать вес я не стал, – это было издевательством над моим организмом. Лучше я помру здоровым, или прекращу купаться. С такими печальными мыслями я выполз утром в огород, нацепил на себя пояс с магнитами и встал. Но встал, это было мягко сказано, – я приподнялся над землей на несколько сантиметров под действием магнетизма и парил в воздухе.

Это мне хватало, – я не собирался летать, как птица, мне надо было просто не мочить ноги в болоте. Чтобы двигаться над болотной водой, а не парить на одном месте, мне надо было пропеллер, как Карлсону. Но жаркий период уральского лета мог закончиться внезапно, даже на следующий день, и я оставил свои последующие научные изыскания на зиму. Я снял пояс, сунул его в сумку, туда же положил крем для загара, плавки, полотенце и поспешил на пруд.

Погода стояла как раз для купания и получения загара. Первое болото высохло, и я даже не стал доставать свой магнитный пояс – прошел по нему обычным прогулочным шагом в кроссовках. Перед вторым болотом я одел пояс, взял в руки шест и оттолкнулся от гранитного валуна. Пролетел над затопленной тропинкой метра три, потом еще оттолкнулся и сместился еще на метров пять. Это мне напоминало плавание на плоту – я толкался шестом от кочек и понемногу приближался к противоположному берегу болота.

Добравшись до прибрежных кустов, я спешился, снял свой пояс, и пошел по тропинке. Дошел до своего излюбленного места, – там были большие гранитные глыбы над водой, разделся, вошел в воду и поплыл. После того, как я наплавался, я вылез и растянулся на горячем валуне. Мечта сбылась, мне было приятно осознавать, что я добился своего, – пересек болото, не замочив ноги. Большего мне и не надо было, и я лежал на горячих камнях довольный летом и собой.