Читать книгу: «Welcome to Hollywood», страница 21

Глава 8
Уилл Маркс

Естественно, мой план не предполагал, что с копами в лабиринты отеля полезет Ева. На её месте должен был быть я. Но она упёрлась рогом так, как может упереться только Ева Мария. Весь день она трепала мне нервы, непрерывно сыпля аргументами: я их хорошо изучила; они тоже считают, что знают меня; я не умею и не способна вести трансляцию; я вообще теряюсь перед многолюдной аудиторией и могу всё завалить; я умею искренне врать, а ты сразу краснеешь и заикаешься; женская слабость – это сила, способная победить; я умею найти выход в безвыходном положении. И главный убийственный женский аргумент гласил: «У меня ещё не прошли синяки под глазами. В таком страшном виде я не хочу и не буду вести трансляцию!» Мне пришлось согласиться, хотя это согласие далось совсем не просто. На следующий день я купил два полных рюкзака различного оборудования, необходимого для прямой трансляции из лабиринтов отеля. Здесь были различные миниатюрные камеры, которые я до этого видел только в шпионских фильмах, микрофончики, свет, аккумуляторы и прочие аксессуары для передачи звука и изображения в глобальную сеть. Были здесь и крепления, а также детали камуфляжа для скрытной установки оборудования. Всё приходилось обрабатывать специальными пенами, маскирующими под бетон, кирпич или песок, а также матерчатыми наклейками, имитирующими паутину. Изначально планировалось закрепить одну из камер на самой Еве. Для этого я приготовил набор пуговиц, одна из которых, собственно, и являлась камерой. Это было бы предельно круто. Ева этого очень хотела. Но я отказался от этой идеи, так как представил, что с ней будет, если камеру обнаружат. Через главный вход и задние ворота, путь в отель нам был заказан. Два человека с огромными рюкзаками привлекают излишнее внимание. Поэтому мы сразу двинулись проторенным Евой путём в китайскую лавку. Сначала я зашёл один. И всё было бы хорошо, если бы Ева выдержала необходимую паузу. Но она появилась слишком рано, и старик, увидев её, попытался панически скрыться. Слава богу, что я занял стратегически выверенную позицию и вовремя успел подставить ему подножку. Ева оседлала китайца и приставила к его лбу пистолет. Его не пришлось уговаривать, он сразу показал малозаметную педаль, торчавшую у подножия прилавка. Я её нажал. Ева столкнула старца и прыгнула следом. Чтобы не шлёпнуться на её голову, я, соблюдая правила безопасности, десантировался секунд через тридцать. Старика уже и след простыл. Ева отряхнула руки от очередных клочков его бороды, и мы залезли в вентиляционный короб. Весь этот день и последующую ночь нам пришлось заниматься установкой оборудования и привязкой сценария к месту. Ева должна была разговаривать с копами только там, где установлены камеры. Сделав закладку пистолетов и выбрав место для засады француза, усталые, но довольные, мы вернулись домой. Выспаться нам не удалось, так как моя ненаглядная киноманка решила, что время тянуть больше нельзя. Ей было невтерпёж. Поэтому она тут же выдвинулась на вокзал, чтобы уже к ночи добраться до Сан-Хосе. Наступило самое ужасное для меня время. Время тягостного ожидания и неизвестности. Спасала работа, которой было непочатый край. Подготовка к эфиру – весьма трудоёмкое занятие. Здесь необходимо продумать каждую мельчайшую деталь. Но, слава богу, всё пошло по плану. Первый сложный пункт моего плана состоял в том, чтобы заблокировать телефоны продажных копов. Нельзя было допустить, чтобы кто-нибудь сообщил им о прямом эфире. Для Евы это означало неминуемую смерть. Звонки с телефонов копов, которые организовала Ева Мария, я принял и сразу перевёл все входящие и выходящие этой парочки уродцев на свой айфон. Самым трудным и опасным моментом на этом этапе, стал звонок Коуэна некоему Нику. Очевидно, такому же продажному полицейскому. Я боялся проколоться, хотя и включил по максимуму помехи, имитирующие плохую связь. Возможно, их бдительность притупили те миллионы баксов, которые мы им подкинули в виде наживки. Естественно, что такие суммы – плод нашей фантазии. Но тираны Евы страдали беспредельной жадностью, поэтому готовы были заглотить даже очевидно нереальную сумму. В результате, Коуэн принял меня за Ника и далее всё поехало, как по маслу. После того, когда просмотры трансляции стали нарастать снежным комом, я ответил на шестнадцать звонков, предупреждающих сладкую парочку об опасности. Не знаю, все ли звонившие поняли, что их предупреждения не дошли по адресу. Но некоторые явно повелись, не распознав, что говорили со мной. Мне на всё это было абсолютно наплевать. Главное, что Савини и Коуэн до самого финала так и не узнали, что все их действия транслировались по интернету. От осознания этого становилось весело. Но моё игривое настроение сильно потухло, когда в объектив камер попала Ева. Боже мой! В этот момент в моих висках кувалдой долбила одна единственная мысль – зря я согласился! Как я мог позволить Еве сунуть голову в пасть этих кровожадных зверей. Её лицо представляло жуткое зрелище. Даже хуже. Словами не выразишь. Ева, ты первая женщина на Земле! Ты самая лучшая! Для трансляции я подготовил вводный видеоролик, рассказывающий о пилюле, о династии Муленбергов, о том, как мы попали в отель и о списке зелёного планшета. Информацию о начале трансляции я разослал по всем адресам мира. В том числе в виде спама. Каждый, кто в эту ночь запустил свой комп, вынужден был либо смотреть трансляцию, либо сильно постараться, чтобы избавиться от навязчивого контента. Я понимал, что стоит только кому-то начать смотреть, как он тут же сообщит об этой трансляции всем своим знакомым. Такое не каждую ночь увидишь. После того, как всё закончилось, я вновь разослал записанный видеоконтент по всем адресам и через сутки с удивлением обнаружил, что число его просмотров перевалило за миллиард. Но тогда, когда Ева в сопровождении своих палачей только начала свой путь по лабиринтам подземелья, я, естественно, об этом не думал. Передо мной стояла задача предать огласке всю эту мерзость и при этом сохранить жизнь моей ненаглядной – такой смелой, немного безрассудной и очень красивой Евы. Поэтому, когда всё закончилось, я сразу же рванул в отель Муленбергов. Жалко, что добираться от дома Бертрана до него очень долго. Мы встретились на середине пути. Героиня этой ночи находилась в очень плохом состоянии. Ей необходима была госпитализация. Стресс, раны, потеря крови – не прошли даром. Но, чёрт возьми, что это за человек! Я просто восхищаюсь её мужеством. Она отказалась наотрез. Слава богу, что Бертран помог мне её уговорить. Мы увезли нашу героиню в тот самый госпиталь, где работал брат француза. Шарль был рад видеть меня в полном здравии. Он сказал:

– Что, парень, тебе так понравилось, что ты привёз к нам свою девушку?

Но увидев состояние Евы, сразу же стал серьёзным и выгнал нас прочь.

Закончив дела с распространением записи, я хотел немного прикорнуть. Но мне не дали. В дом Бертрана нагрянула команда ФБР. Далее рассказывать особо нечего. Допросы меня просто измучили. Кстати, всех нас даже пытались запереть в камере, якобы для нашей безопасности, как свидетелей преступления особой важности. Но на этот случай у нас был свой козырь. Даже два. Во-первых, не забывайте, что у нас на руках оставалось больше полумиллиона баксов. Поэтому мы заранее побеспокоились об опытных адвокатах, которыми, пока я готовил эфир, занимался Бертран. Во-вторых, я поручил известным по сети друзьям-геймерам, если меня не будет во всемирной паутине больше суток, сразу же запустить в инете информацию о том, что ФБР планирует всё замять, избавившись от нас любым способом. Мы могли исчезнуть либо по программе защиты свидетелей, либо в результате несчастного случая. Помогли и адвокаты, и друзья. Особенно друзья. В сети поднялась такая буча, что скрыть наш арест стало невозможным. После этого, хоть и со скрипом, начал раскручиваться механизм репрессий в отношении замазанных в этой истории преступников. Досталось всем: и большим, и малым. Вывели на чистую воду даже грязные делишки дедушки-одуванчика. Китаец, как оказалось, заманивал молодых дурачков, типа нас, к себе в лавку. Если простачки были молодыми и здоровыми, они летели вниз, где их поджидали «мясники», занимающиеся подпольной торговлей человеческими органами. Нам просто повезло, что мои коллеги-хакеры завалили в этот вечер всю сотовую сеть Лос-Анджелеса. Поэтому старик не смог сообщить о нас своим подельникам. Как оказалось, он был подпольным главарём местной китайской мафии. Вернее, дедушка уже давно отошёл от дел, но оставался вдохновителем многих начинаний в области монетизации жутких преступлений. С интересом я прочитал и историю желоба, по которому мы скатились вниз из китайской лавки. Отель был построен у подножия холма в 1925 году накануне Великой депрессии. Но от ужасов кризиса его спасли химчистка и прачечная, в которой мы и приземлились. Услуги были недорогими и пользовались популярностью. Дело пошло так хорошо, что хозяин открыл на пустующем тогда холме приёмный пункт. Из него и проложили дополнительный жёлоб для сбрасывания грязного белья в стирку. Депрессия закончилась, и отель стал процветать, специализируясь на главном своём предназначении. Приёмный пункт продали китайцам, которые сделали из него мастерскую по изготовлению китайских зонтиков. Про существование жёлоба все забыли. Забыли до того времени, пока он не попался на глаза старого китайца.

Просматривая новости про аресты всё новых фигурантов уголовных дел, я испытывал гордость за весь наш отряд. Мы спасли мир. В буквальном смысле этого слова. Вот только судьба лаборатории PH так и осталась неизвестной.

Освободившись от навязчивой опеки ФБР, я пришёл проведать Еву. Она лежала в отдельной палате, которую охраняли два бугая в полицейской форме. Но меня они пропустили без проблем. Я стал популярной личностью. Рука устала давать автографы, а скулы болели от улыбок, которые я непрерывно выдавливал из себя для назойливых любителей селфи. Ева улыбнулась. Я это больше понял, чем увидел. Её лицо напоминало раздутую разноцветную тыкву, украшенную многочисленными пластырями. Продажные копы сломали ей нос и выбили два зуба. Сотрясение мозга тоже не проходит бесследно. Но всё-таки она мне улыбнулась. Улыбнулась засохшими в коростах болячек губами.

– Как ты? – я спросил не из вежливости. Ева Мария давно стала для меня очень близким и дорогим человеком.

– Нормально. А ты? – она вновь улыбнулась.

Поймав мой пристальный взгляд, Ева натянула одеяло, пытаясь спрятать синяки и болячки.

– Да что со мной будет? ФБР от меня, наконец, отстало и занялось настоящими преступниками.

– Хорошо. Стало быть, жертвы были не напрасны. Молитвами за Стэна, Лиз и Джо я начинаю каждый новый день.

– Я тоже. Ева, ты героиня. Ты самая великая героиня на свете! Надо же, проучился с тобой в одном классе столько лет, а узнал тебя только сейчас.

Я присел на край кровати и попробовал освободить её лицо от одеяла. Но она крепко в него вцепилась.

– Узнал, но до сих пор теряюсь, не находя нужных слов.

– Почему?

– Потому что наедине с тобой мне хочется сказать что-то чрезвычайно важное. То, что нельзя сказать мимоходом в суете и обыденности.

– Скажи.

Ева освободила верх лица от одеяла. Она смотрела на меня искренне и доверчиво. Левый глаз был в ужасном состоянии. Его белок представлял сплошную гематому.

– Сволочи! Что они с тобой сделали! Моя рука готова их убить повторно. Глаз сильно пострадал?

– Ты бы смог полюбить одноглазую девушку?

– Смог бы, – улыбнулся я, – конечно, смог бы. Но надеюсь, что не всё так плохо.

– Доктор сказал, что мне повезло. А то бы сейчас лежала, глядя на тебя одним глазом. Так, что ты хотел сказать?

– Не могу. Духу не хватает. Можно, я тебя поцелую вместо слов.

– Нет, нельзя.

– Почему? А, знаю! Ты брезгуешь моими угрями. Мама сказала, что, если я поцелую любимую девушку – они сразу исчезнут.

– Любимую? Ты хочешь на мне потренироваться?

– Нет, я хочу свести угри прямо сейчас. Свести их раз и навсегда. К тому же, если следовать логике моей матери, то и твои болячки сразу пройдут. Но для этого мне надо поцеловать любимую девушку.

– Ты уверен? Любимую?

– Уверен. Уверен давно.

– Тогда целуй.

Она успокоилась, откинула одеяло и закрыла глаза.

Я наклонился и тихонечко коснулся её губ, щёк, лба, век, носа, подбородка. Я целовал всё, что требовало срочной медицинской помощи.

– Надеюсь, до свадьбы заживёт, – попытался пошутить я.

Она улыбнулась, зажигая моё сердце искорками своих глаз, обвила мою шею руками и сказала:

– Я тоже на это надеюсь. Полечи меня ещё, мой любимый доктор.

От её слов у меня закружилась голова.

– С нами столько всего произошло… Я не верю! Это какая-то параллельная голливудская реальность!

– Пусть мы живём в нереальном мире – но мы существуем. Если в нереальном мире есть любовь – значит, это наш мир. Наш с тобой мир. И это главное…

Послесловие

У меня нет друзей – надо же такое придумать! И парень у меня тоже есть. Только он пока не осмелился ко мне подойти. Где-то в другом конце дома продолжали ругаться родители. А чем ваша жизнь лучше моей? Ругаетесь целыми днями, как цепные псы. Впрочем, я привыкла и даже вижу в этом какие-то плюсы. Пока вы ругаетесь, вы не вспоминаете обо мне. А когда вы не вспоминаете обо мне, я не слышу эти невыносимые нотации, типа: когда ты возьмёшься за ум; так и просидишь всю жизнь у монитора; у каждого человека должна быть цель в жизни; у тебя даже друзей нет; у каждого человека должно быть достойное занятие в жизни; тебе уже скоро двадцать, пора уже задуматься, зачем ты живёшь; у тебя и парня нет; живёшь в иллюзиях; закончишь психушкой; сколько можно, выключи компьютер (телевизор), когда родители с тобой разговаривают, молодец, выключила, теперь сними наушники. И контрольный выстрел в освобождённую от наушников голову: когда мы умрём, ты пропадёшь. Думаешь, мы вечные?

Ой-ой-ой! Не только пропаду – без ваших нотаций я тут же сдохну в страшных судорогах. Я к ним так привыкла!

Так, что получилось? Ого – четыреста пятьдесят три тысячи знаков без пробелов. Большая книга. Не думала, что смогу так много написать. Не Дюма-отец, конечно, но накатала этот текст без особого труда. Что ж, проверим свои способности. Или всё-таки оставим на доработку? Надоело уже перечитывать. С другой стороны, в книге есть множество недочётов, которые явно не понравятся редакторам. Это я всё сама с собой спорю. Какие недочёты? Господи, ну какие? Здесь есть всё, что отличает захватывающий сюжет от нудного повествования. Главное в драматургии: интересное начало, содержательная середина и запоминающийся ударный конец. Да, но у тебя кривая линия сюжета. К примеру, у тебя два кульминационных пика. Да и конец, не очень запоминающийся. Где любовная драма? Где миллионы долларов и другие признаки хэппи-энда? В конце голливудских фильмов герои, спасшие мир, или просто выпутавшиеся из передряги, всегда сидят в купальниках на мешках с деньгами у самой кромки морской волны и, целуясь, с довольной улыбкой на лице попивают дорогое вино. У тебя ничего этого нет. Редакторы зададут резонный вопрос: кто главный негодяй? Муленберг? Который из них? В любом случае главный отрицательный герой должен погибнуть в самом конце, в пик драматургического накала. Это классика жанра. А у тебя основные негодяи гибнут ещё в середине сюжета. Они гибнут обыденно, практически без борьбы. Это плохо. Нет страсти, нет накала. Затем место Муленбергов занимают мелкие фигуры каких-то второстепенных копов. Это двойственность кульминации, апофеоза, апогея. Я бы даже сказала: апофигея! А главный положительный герой какой? Он просто смешон и жалок. Пришёл, погладил ручку, поныл о прыщах и чмокнул в губы. Это, что? Принц? Если и принц, то какой-то захудалый из второстепенного провинциального королевства. Что ж, согласна, это явные недочёты. Что делать? Эх! Ну не примут, так не примут. Отрицательный опыт, тоже опыт! Буду отсылать. Так, где у меня адрес редакции? В дверь непрерывно кто-то звонил. Совсем оглохли от своей ругани? Я написала письмо в издательство и прикрепила к нему файл с книгой. Что? Ко мне пришли? Ко мне? Вы не перепутали? Кто бы это мог быть? Я спустилась по лестнице из своей спальни к входной двери. В руках – машинально прихваченная флешка. На пороге стоял высокий стройный парень: широкий в плечах с короткой причёской льняных волос. Он был красив и просто великолепен своей лучезарной улыбкой ровных и белых зубов. Кто это? Что за вопрос – это… Впрочем, невероятно трудно узнать в этом красавце своего плюгавенького, щуплого и прыщавого одноклассника. Надо же – как он изменился! Прошло всего два года с тех пор, как я его видела на выпускном балу. Чудеса! Он сильно вырос, раздался в плечах – и никаких прыщей! Оказывается, гадкие утята мужского пола тоже иногда превращаются в лебедей.

– Знаешь, Ева, я часто проезжаю и прохожу мимо твоего дома.

– Ты работаешь недалеко?

– Нет. Дело не в этом. Но за все эти годы, что я хожу мимо, мне ни разу не довелось тебя увидеть.

Это не удивительно – я редко отрываюсь от монитора.

– А вчера ехал на такси в центре города и неожиданно увидел тебя, выходящую с огромной коробкой из дверей бизнес-центра.

Я вспомнила, как была одета в тот момент. Кошмар! На мне красовался прикид дурнушки:

– Вчера я выглядела ужасно.

– Ты выглядела, как всегда – просто великолепно.

Он помялся, но всё же сказал важное для себя:

– Ты же знаешь, что с самого детства я был очень закомплексованным парнем. Но сегодня, проснувшись, я вдруг почувствовал себя совсем другим человеком. Мне захотелось сделать то, о чём я мечтал с тех самых пор, когда впервые увидел тебя. Я понял, что если не сегодня – то, когда? Ты можешь меня прогнать, назвать идиотом, подумать, что несу бред и вызвать медицинскую бригаду, но я всё же пришёл. Я думал, что никогда не скажу этих слов. Я люблю тебя, Ева.

От неожиданности флешка выпала из моих рук. Я привыкла, что для меня никогда никто и ничего не поднимет с пола, по той самой причине, которую всегда вслух произносит моя мама – у одиночества нет друзей и помощников. Поэтому я среагировала сразу. Тут же присела и получила удар в лоб. Нет, не кулаком. Маркс присел так же резво, как я. Я почесала лоб и подняла глаза на него. Словно отражение в зеркале он также морщился и тёр свой лоб. Мы улыбнулись, встретившись взглядами, а затем рассмеялись. Этот смех был последним громом весенней грозы, неожиданно нагрянувшей и также моментально исчезнувшей. Гром разрядил атмосферу. Гроза полностью обновила окружающий мир, омыла своим проливным дождём деревья и дома, напоила живительным озоном дыхание чувств. Надо было что-то сказать в ответ. И я неожиданно для себя спросила:

– Где же твои прыщи, Уилл?

Мы снова дружно рассмеялись. Он взял меня за локоть, помог подняться и сделал маленький шажок навстречу:

– Мама всегда говорила, что прыщи исчезнут по мановению волшебной палочки в тот самый момент, когда меня поцелует любимая девушка. И тогда я превращусь в принца.

– Она тебя уже поцеловала? – было даже немного обидно от его слов. – Когда, где?

– Совсем недавно. Во сне. В жутко приключенческом сне. Там были ты и я.

Всё поплыло перед глазами, пришлось их закрыть. И тогда я почувствовала на своих губах его поцелуй.

Значит, волшебство происходит не только в Голливуде. Оно есть и в моей жизни. В нашей с Уиллом жизни.

На этом всё! Хотя, нет. Постскриптум, как без него. Ребята, если к вам пришла удача, следовательно, она кого-то покинула. Всегда помните об этом и относитесь к ней бережно. И ещё. Если к тебе пришла любовь, не обязательно, что она от кого-то ушла и пришла только к тебе. Возможно, что она пришла сразу к двоим. Найди свою пару и относись к ней не просто бережно, а с любовью. Не бойся делиться своим богатством любви с тем, кто тебе дорог. Любовь волшебна! От того, что ты ею делишься – она становится больше, сильней и крепче!

А теперь, всё! Люблю, целую, Ева.

Последние записи на форуме «Киноманы» перед его закрытием:

Ugly: Superfrend, прости, что давно сюда не заходила. Были дела. Скучал?

Sfrend: Не очень. Хотел признаться тебе. «Дурнушечка», ты настоящий друг, но у меня бурный роман с красавицей. Я её очень-очень-очень люблю. Боюсь, что она не поймёт наших отношений. Поэтому прости и прощай.

Ugly: Упс! Прямо с «клавы» снял всё, что я хотела тебе сказать. У меня точно такая же история. Только я встретила не просто «красавца», а настоящего принца. Я его очень-очень-очень люблю. Поэтому прости и прощай!

Sfrend: Хотел на прощание тебя спросить: может, при таком смешении жанров это просто набор голливудских штампов?

Ugly: Нет, нет и нет. Теперь я точно знаю – это мелодрама! Только в конце мелодрамы присутствует настоящий хэппи-энд.

В оформлении обложки использована фотография https://images.pexels.com/photos/3534471/pexels-photo-3534471.jpeg?auto=compress&cs=tinysrgb&dpr=1&w=500 по лицензии CC0.