Читать книгу: «Кабаморсов и Лунная Тень», страница 3

Глава 5. Разбитая посуда

Новая подруга Кабаморсо́ва с неистовым рвением приступила к расследованию, начав с подробного расспроса черепах. Те были рады поболтать и радушно пригласили друзей на чай в своё скромное жилище. Но только вот то, о чём она их расспрашивала, не имело никакого отношения к расследованию. Совёнок не вмешивался, стараясь быть вежливым, но неловкое ёрзанье на стуле нельзя было не заметить. Его раздражало то, что они тратили время на пустые разговоры о вечеринках и днях рождения. Но с другой стороны, совёнок не мог не признать, что ему было приятно слушать болтовню этой девчонки. В какой-то момент он даже поймал себя на мысли, что совершенно не понимает, о чём она говорит. Нежно-бархатный голос звучал подобно волшебной флейте, от которой становилось спокойно на душе.

Внезапно Тилла вспомнил историю знакомства со своей женой и не удержался, чтобы ею не поделиться. Кабаморсов хотел уйти, но Лунни настояла на том, чтобы он тоже послушал.

В тот памятный вечер молодой Тилла оказался на вечеринке у друзей. Кругом все веселились и наслаждались праздником, но одна неприметная черепашка скромно сидела в кресле в углу комнаты и читала книгу. На неё никто не обращал внимания, словно её и не существовало, но Тиллу словно магнитом тянуло к ней. Поначалу он осторожно бросал случайные взгляды в её сторону, боясь, как бы она этого не заметила. Но чем чаще он поворачивался, тем больше ему не хотелось отрывать от неё глаз. Нужно было подойти и познакомиться, но решиться на это не так-то просто неопытному холостяку. Несколько раз он поднимался со стула, придумав оригинальную шутку, но спустя мгновенье садился обратно, всё это было слишком банальным. К тому же от волнения он мог забыть слова или ляпнуть что-нибудь совершенно неуместное. Не хватало ещё, чтобы она приняла его за идиота.

И вот настал удобный момент. Тилла набрался смелости, шагнул к креслу и чуть слышно произнёс:

– Вы так прекрасны, как… – в этот момент послышался звон стекла на кухне, – …разбитая посуда.

Перепуганная черепаха подняла голову:

– Простите, что вы сказали?

– Болван! Кишка безмозглого верблюда! – Тилла заткнул пальцами рот, сообразив, что произнёс это вслух.

Но Черепаха неожиданно засмеялась. Ей понравилась получившаяся игра слов.

– Вы всегда так оригинально знакомитесь с девушками?

– Наверное, я кажусь полным идиотом, надо же было такое выкинуть… я хотел сказать совсем другое…

– Напротив, очень смешно и складно получилось.

– Я хотел прочитать стихотворение, которое сочинил, глядя на вас…но теперь забыл его.

– Вспомните, пожалуйста, я вас очень прошу!

– Я попробую сочинить новое…

Есть на свете такая простуда,

Что приходит к нам из ниоткуда.

Разбивается в доме посуда,

Пересолено каждое блюдо.

Она рыщет голодным верблюдом,

Забирая последний рассудок.

Хоть на сердце становится худо,

Всё равно мы зовем её чудом!

– А у вашего верблюда не такая уж и безмозглая кишка, – засмеялась Черепаха, – как вас зовут?

– Тилла с двумя буквами «л». А вас?

– Я бы не хотела сейчас называть своего имени, боюсь, оно отпугнёт вас.

– Какие глупости! Не может быть на свете таких имен, которые бы испугали меня.

– Вы сейчас кокетничаете, а я с вами совершенно откровенна, у меня ужасное имя.

– Ну, пожалуйста, назовите его, или я этого не переживу.

– Только пообещайте не смеяться!

– Обещаю! Можете меня оглушить вашей книгой, если я посмею хотя бы раз улыбнуться.

– Меня зовут Тортижаболотозеления. Так меня назвали в честь прабабушки Тортильи Жаболовны, которая любила зелёное болото больше жизни.

Парень стиснул зубы, с трудом сдерживая подступающий смешок.

– В этом что-то есть, только я бы придумал что-нибудь покороче.

– Вот и придумайте, вы же поэт, вам можно!

Тилла закончил свой рассказ и с нежной улыбкой посмотрел на жену.

– Да, ты тогда был на высоте, – улыбнулась Торти, – Но ещё ты обещал мне каждый день писать стихи, а в итоге в лучшем случае раз в год я получаю открытку на день рождения.

– Настоящие стихи льются не по желанию и принуждению, а по зову сердца. Я не виноват, что моя муза просыпается только к твоему дню рождения, – засмеялся Тилла.

– Гм-гм, – откашлялся совёнок, – Замечательная история! Тилла, вы просто потрясающий рассказчик. Я бы с радостью послушал ещё о ваших приключениях, но время не ждёт. Кавал давно слопал торт и теперь безнаказанно разгуливает по лагерю, думая, что ему всё дозволено. Нам нужно ещё раз осмотреть место происшествия, быть может, он потерял перо или оставил другой след. Я тоже люблю поэзию, но сейчас она нам ничем не поможет.

– Если ты так думаешь, ты совсем невнимательно слушал, – обиделась на него Лунни. – Сейчас ещё очень рано, у нас куча свободного времени.

– Ты как хочешь, а я ухожу! Я не могу распивать чай и просиживать зря перья, когда преступник насмехается над нами. Я обязан найти улики против него.

– Торти, налейте, пожалуйста, моему нетерпеливому другу ромашкового чая, он очень благотворно влияет на нервную систему. Мы ещё немножко поболтаем, а как только солнце сядет, отправимся задерживать преступника.

Кабаморсов тяжело вздохнул, но остался сидеть на стуле. По настойчивому тону её голоса он сообразил, что она знает какую-то тайну, что-то очевидное, лежащее на поверхности, до чего он никак не может додуматься.

Для влюблённых время тает, как ложка мёда в горячей чашке чая. Сначала липким комком недоверчиво сползает по стенкам сосуда, но, почувствовав тепло, растворяется в нём без остатка. В такие моменты само понятие времени теряет смысл, ведь есть только одно время, и называется оно «сейчас». Вот и Кабаморсов провалился в такую бездну, отпустив свои мысли и сомнения, и совсем не заметил, как день подошёл к концу. Лучи солнца исполнили последний танец света в перине облаков, и скрылись за горизонтом, размазав по небесному полотну розовые полосы.

– Пора! – торжественно объявила Лунни.

– Ты уверена, что наше присутствие так необходимо? – волновался Тилла. – Я уже стар и не готов к таким полётам.

– Не бойся, мы полетим низко над землёй, к тому же тебя понесёт сам Кабаморсов, а он не допустит, чтобы тебе было страшно.

Две совы плавно поднялись в воздух, держа в крепких лапах по черепахе. На голове у Кабаморсова сидел мышонок Чип. Размахивая копьём, словно флагом, он подбадривал команду радостными песнями, воображая себя капитаном боевого фрегата. Дружная компания приблизилась к лагерю и, проигнорировав требование охраны остановиться, высадилась на центральной площади. Постовые бросились догонять нарушителей порядка, но не успели. Ловкий мышонок в один миг взобрался на высокую сосну и изо всех сил принялся звонить в колокол.

По тревоге сонные совята стали выползать из домов. Зевая и протирая глаза, из дупла высунулся недовольный филин:

– Это что за безобразие! Кто посмел звонить в колокол без моего разрешения! – Савва заметил Кабаморсова и спустился с дерева, намереваясь хорошенько проучить мальчишку за неслыханную дерзость.

– Учитель, простите нас за вторжение, но прежде чем осудить, выслушайте, – начал свою речь Кабаморсов. – Я привёл с собой двух черепах, на одну из которых два дня назад было совершено нападение. И я имею основание утверждать, что преступник стоит рядом с вами.

Гулкий шёпот разделил толпу на две половины. Одни повторяли: «Как он смеет?», а другие им отвечали: «Кабаморсов дело говорит, Кавал – преступник!». Но тут Кавал не выдержал давления и выскочил вперёд. Лицо его исказила гневная ухмылка:

– Учитель, это провокация! Он снова пытается оклеветать меня, нашёл каких-то черепах в лесу и настроил их против меня. Да я вообще их вижу впервые в жизни.

– Хорошо, – спокойно ответил мудрый Савва. – Давайте их внимательно выслушаем.

– Спасибо, учитель, – сказал Кабаморсов. – В прошлый раз мы недостаточно хорошо обыскали дом Кавала. Я настаиваю на повторном обыске.

Савва нахмурил брови:

– Ты что же меня, совсем за полоумного старика держишь? Конечно же, я не поверил на слово этому лоботрясу и провёл дополнительное расследование. Я лично осмотрел каждую бумажку в его доме, как последний оборванец рылся в его мусоре, но никаких следов от коробки с тортом не нашёл.

– Сама по себе коробка нам не интересна, тем более, что Кавал скорее всего её сжег. Но у него в доме есть улика посерьёзнее.

– Учитель, этот подлец наверняка подбросил мне что-то под дверь! – засуетился Кавал, чувствуя, что ситуация выходит из-под контроля.

– Нет, нам даже не придётся заходить к нему в дом, улика стоит рядом со мной и сейчас сама всё расскажет, – улыбнулся совёнок, поворачиваясь к другу за спиной. – Тилла, твой выход!

Все с интересом посмотрели на старую черепаху. Тилла долго молчал, поглядывая то на сердитого филина, то на презрительного Кавала, но потом собрался с духом и хриплым голосом произнёс:

Остыл горячий чай, на пол течёт варенье,

Ах, как я неуклюж, испортил день рождения!

Неправда то, что жизнь – сплошные огорчения,

Разбитые осколки в урну соберу.

Размажу по лицу застывшее варенье,

Чтоб твой услышать смех хотя бы на мгновенье.

Мы сами создаём и дарим настроенье,

Мой чай давно остыл, но я ещё люблю!

– Милый, ты написал это для меня?! – Торти бросилась целовать мужа у всех на глазах. – Ты просто чудо!

Совята, стоящие в первых рядах, прослезились от такой трогательной сцены. Кавал же громко топнул ногой и завопил во всю глотку:

– Что за клоунаду вы тут устроили? Почему вы слушаете этих мерзких черепах? Давно пора бросить их в котел и приготовить из них суп!

Весь лагерь повернулся к филину, ожидая услышать его мнение обо всём происходящем, но то, что они увидели, привело всех в замешательство. За одну минуту со стариком случилось нечто невообразимое. Сжавшись в комок, он уставил глаза в пол, пытаясь скрыть подступающие слёзы. На сцене стоял не хозяин лагеря и мудрый наставник, а пристыженный мальчишка.

– Кабаморсов, прости меня, – наконец произнёс Савва, вытирая крылом мокрые глаза. – На свете нет большего идиота, чем я.

– Учитель, почему вы извиняетесь перед этим обманщиком? – возмутился недовольный Кавал. – Пусть предъявит доказательства моей вины или убирается на все четыре стороны!

– Арестуйте уже этого болвана и посадите в чулан! – приказал Савва. – Пусть немного посидит взаперти. Как жаль, что отменили наказание розгами, такие, как он, заслуживают настоящей порки.

Глава 6. Новенькая

Проницательный читатель давно догадался, что произошло на поляне, и каким образом Кабаморсову удалось доказать вину Кавала. Но чтобы не обижать тех, кто запутался и теперь пребывает в лёгком недоумении, мы расскажем всё по порядку.

Когда Кабаморсов рассказал Лунни об украденном подарке, она сразу поняла, как сильно Тилла любит свою жену. Этот добродушный старик не мог подарить на день рождения обычный торт, он обязательно придумал бы что-то особенное. Много лет Тилла приносил для Торти коробку с тортом, но открывая её, она в первую очередь искала записку. Сам торт для неё был не так важен, как слова, написанные любимым. Когда Кавал разорвал коробку, он даже не заметил, что из неё выпала бумажка. Она затерялась в куче мусора и попала в урну. Но зато учитель Савва во время обыска обратил внимание на записку и даже порадовался за своего ученика, решив, что тот влюбился, если дело дошло до поэзии. И вот когда Тилла прочитал свои стихи, стало очевидным, что Кавал их не писал, и попали они в дом вместе с украденным подарком.

Иногда ответы на сложные вопросы лежат на поверхности, но только самым внимательным удаётся их отыскать. Лунни помогла нашему герою вернуться в лагерь и восстановить честное имя. Но ещё она попросила никому не рассказывать о том, кто на самом деле раскрыл преступление. И этим ещё больше расположила к себе совёнка.

Над Кавалом состоялся лесной суд. До последнего он отрицал свою причастность к ограблению, но на допросе свидетелей вскрылись неожиданные подробности. Оказалось, один из учеников видел, как Кавал во время дежурства проник на склад боеприпасов и вынес оттуда петарду. По понятным причинам рассказать об этом сразу он побоялся. Кавал запротестовал, заявив, что не собирался её использовать, что она выпала из кармана, когда он поднимал тяжёлую коробку. В итоге судьи единогласно приняли решение: изгнать Кавала из леса. Это было самое суровое наказание за подобное преступление.

Но тут Кабаморсов взял слово. Он произнёс такую трогательную речь, что даже самые несгибаемые скептики уронили скупую слезу. Он убедил судей, что Кавала нужно простить и дать ему второй шанс. Филин Савва, вдохновлённый словами ученика, предложил взять хулигана на перевоспитание в лагерь под личную ответственность, и главный судья согласился. Кавал был так растроган смягчением приговора, что пообещал больше никогда не нарушать законов. Кабаморсов был очень рад тому, как всё сложилось. Уроки дядюшки Мурта не прошли даром. «Любое зло – это не до конца раскрытое добро», – говорил старый крыс, и в этих словах таилась глубокая мудрость.

Лунни решила остаться в лагере у Саввы. Чёрная, как непроглядная ночь, с серебряными звездами на перьях, она казалась лунной феей, спустившейся с неба. Неудивительно, что все мальчишки влюбились в новенькую. Кавал же, напротив, поначалу её не замечал. Он искренне считал, что девчонкам не место в охотничьем лагере. Охота – это занятие для смелых и сильных, а девчонки в эти определения не вписывались. Но однажды он изменил своё мнение.

Однажды в лагере была тренировка прыжков с большой высоты. Кавал решил продемонстрировать мастерство и первым взобрался на вершину сосны. «Смотрите и учитесь, как это делают профессионалы», – похвастался он и наклонился вперёд для выполнения прыжка. Но из-за того, что давно не тренировался, не успел во время отцепить коготь на правой лапе. Левая лапа уже скользнула вниз, а правая продолжала держаться за ветку. Его тело закрутилось в спираль, несколько раз перевернулось в воздухе и стало падать, совершая неконтролируемые обороты вокруг своей оси, подобно самолёту, потерявшему управление. Группа совят стояла внизу и ошарашенно смотрела на стремительное падение Кавала. Никто даже не заметил, как быстрая черная тень пролетела мимо падающего клубка. И тут Кавал взмахнул правым крылом, провернул последнее сальто и красиво приземлился на нужную ветку у самой земли. Послышался восторженный гул аплодисментов. Такого элегантного и переполненного акробатическими элементами прыжка совята ещё не видели. Кавал же заметно покраснел и украдкой посмотрел на соседнее дерево. Там на ветке сидела его спасительница. Если бы не её своевременный толчок в голову, он мог бы разбиться.

С того момента Кавал стал меняться на глазах. Даже те, кто раньше его недолюбливали, отмечали, что теперь это был добрый и улыбчивый совёнок, готовый всегда прийти на помощь. Больше никто от него не слышал грубых шуток или обидных слов. Внешне он тоже кардинально преобразился. Стал следить за собой, чистить клюв, умываться холодной водой и делать зарядку по утрам. Когда Савва увидел, как Кавал выполняет приседания под деревом, он не поверил своим глазам. Перевоспитание давало превосходные плоды.

Лунни нравилось жить в лагере у Саввы. Здесь её любили и не заставляли выходить по ночам из дупла, уважая её страхи. Больше всего времени она проводила с Кабаморсовом. Про них даже болтали в лагере: жених и невеста из чёрного теста. Лунни не обижалась. Ей просто нравилось гулять с другом по утрам, что в этом может быть плохого? Но была и ещё одна цель. Она хотела разгадать его тайну. Как он смог променять сочное мышиное мясо на траву в виде кабачков и прочей несъедобной гадости? Любовь к живым существам ей была понятна, ей тоже было неприятно убивать беззащитных грызунов, но оставаться голодным ради высокой идеи – это было слишком. Однажды во время прогулки, когда Лунни откопала дождевого червяка и предложила другу его попробовать, между ними чуть не завязалась ссора.

– Ты правда никогда не ешь ничего сытнее кабачков? Ну признайся, ты же наверняка мечтаешь о сочном червяке, когда жуешь высохшие стебли сорняков?

– С чего ты взяла, что я питаюсь сорняками? – ответил вопросом совёнок.

– Я сама видела, как ты за завтраком кусал зелёные трубки, похожие на бычьи хвосты.

– Это же спаржа! Очень вкусное и полезное растение, по вкусу напоминает стручковую фасоль, особенно если правильно приготовить. Но важнее даже не вкус, а её польза. Сок спаржи расширяет сосуды и замедляет ритм сердца, снимает усталость и помогает расслабить нервную систему. К тому же спаржа выводит из организма вредные токсины и очищает кровь. Хочешь, приготовлю тебе сегодня на ужин?

– Нет, я даже смотреть не могу на эту гадость! А вдруг она ядовитая, ты не боишься однажды отравиться неизвестной травой?

– Нет, конечно, – засмеялся совёнок. – Если я встречаю неизвестное мне растение, то не буду его есть, пока не изучу все его свойства. Не все растения и грибы съедобны, но многие обладают лечебными свойствами. Сейчас я активно изучаю растения, обладающие успокаивающим эффектом. Это помогает при медитации.

– Ой! Ты делаешь на себе какие-то операции? – ужаснулась Лунни.

– Не операция, а медитация, – улыбнулся совёнок, вспомнив, что когда-то тоже задавал похожие вопросы учителю. – Медитация – это расслабление ума. Наш мозг – это сложнейший механизм, практически вечный двигатель, который не прекращает свою работу ни днём, ни ночью. А ведь он тоже устаёт и ему нужно отдыхать. Я сажусь в удобную позу, закрываю глаза и стараюсь ни о чём не думать. Так достигается состояние мыслительного спокойствия. В такие моменты разум очищается от ненужных мыслей, а сердце наполняется любовью ко всему живому на земле. Это потрясающее чувство. Жизнь – это волшебный дар, которым нас наделила природа. И нужно каждый день благодарить её за такой щедрый подарок.

– А как научиться этой штуковине? Я тоже хочу наслаждаться жизнью и ни о чём не думать!

– Я тебя научу как-нибудь, это так же просто, как смотреть на звёзды. А ещё медитация помогает развить ловкость и в совершенстве овладеть своим телом.

– Может, ты покажешь на примере, что значит овладеть своим телом? – заинтересовалась Лунни.

– Возьмем, к примеру, бамбуковый стебель, – совёнок подлетел к кустам и вытащил длинную палку, перетянутую лианами. – Сама по себе он не обладает никакими способностями. Кто-то соорудит из него удочку, чтобы ловить рыбу. Кто-то увидит в нём шест, чтобы ходить по болоту. Но если овладеть точными движениями пальцев, он превращается в боевой посох.

Кабаморсов поднялся над землёй, держа палку когтями, и начал медленно её раскручивать, перекатывая с одной лапы в другую. Палка начертила в воздухе восьмёрку, вернулась назад и повторила вращение с удвоенной скоростью. Движения стали ещё быстрее, достигнув такой скорости, что вокруг совёнка образовался невидимый вихрь воздуха, способный смести всё на своём пути.

– Ничего себе, как ловко ты её крутишь, а почему она не падает?

– Сейчас эта палка и я – одно целое, мы – продолжение друг друга. Это не я управляю ею, а она использует моё тело, чтобы управлять собой.

От поднятого ветра пёрышки у Лунни встали дыбом, а по телу пробежали мурашки неописуемого восторга. Это было потрясающее зрелище, даже в цирке Лунни не приходилось видеть ничего подобного.

– Но кто же тебя научил всему этому?

– Ты его видела. Тот самый крыс, которого ты хотела слопать во время нашей встречи на болоте. Он научил меня всему, что я знаю.

– Невероятно! Да с таким мастерством ни одному врагу не одолеть тебя в бою. Ты же можешь стать самым могущественным охотником в лесу. А вместо этого ползаешь с лейкой по грядкам, поливая помидоры. Да кто вообще надоумил тебя есть эти дурацкие овощи, неужели та полоумная крыса так прочистила тебе мозги?

Кабаморсова очень обидели произнесённые слова, но он всё равно ответил.

– Учитель никогда не говорил мне, чем питаться. Это личный выбор каждого. Жизнь всего лишь показала мне, что есть другой путь развития. И этот путь оказался мне по душе.

После этого Кабаморсов надолго замолчал. Ему не хотелось больше разговаривать с подругой. Молча он проводил её до домика и уже хотел повернуться, чтобы уйти.

– Как это мило! Они просто чудесны! – воскликнула Лунни, сияя от счастья.

Ничего не понимая, он посмотрел на её крыльцо, и в сердце что-то кольнуло. В дверях торчал прелестный букет из ромашек.