Читать книгу: «В объятиях Порфиры», страница 21
– Скоро будет результат голосования за главную пару вечера.
С блеском в глазах посмотрев сначала на меня, а потом на замявшуюся Айрис, Лия будто чувствуя неловкость, быстро развила тему. Благо, хмель развязывал язык.
– Готова сразиться за пластиковую диадему? Пускай ты и принцесса, но я проигрывать не собираюсь…
Приятный скрип натёртого стакана вывел меня из шока и помог натянуть улыбку, отбросив сомнения. По крайней мере пока…
– Ну, такой у меня точно не было, а дарёной короне в бриллианты не смотрят.
Лия вновь мечтательно подпёрла щёчки руками и слегка поплыла от алкоголя и счастья розовой поры, вытеснившей из головы весь пережитый ею кавардак, о котором стоит расспросить её ещё не раз… даже если ей настолько страшно его вспоминать.
– Как думаешь, если я стану королевой бала, Том на мне женится?
Девчонка слегка насупилась, когда услышала наши с Айрис сдавленные смешки, ведь Лия безнадёжно продула нам с главой ещё в полуфинале.
– Наивная…
Отрадно было видеть уставшую, но вновь вернувшуюся улыбку на краешках розовых губ, к которым то и дело прилипали непослушные волнистые пряди и игривые ленточки.
– Хочешь таскать на руках не только Томми младшего, так ещё и подданных?
– Не нагнетай!
Преисполняясь жалости к наивным розовым тонам её очков, я с укоризной помотала головой.
– Ну, как знаешь… я-то училась быть «первым рабом государства» с детства…
Я с нажимом встретила её растерявшийся взгляд и не дала смущённо сбежать глазами в пол, как сделала бы и моя собственная мать.
– А ты?
Потупив подвыпившие глазки, бедняжка осунулась в лице, а Айрис демонстративно грубо кашлянула, состроив мне сердитое лицо и с кивком каштанчика, призывавшего утешить невестку, нырнула куда-то под стойку, загремев зелёными бутылочками сжиженного счастья.
– Ну будет тебе, я же издеваюсь. Отвыкла уже от всех этих балов, но порой бывает и весело.
Лия приободрилась, но промолчала, чувствуя подвох.
– Когда размышляешь о том, что болит сильнее, ноги от туфель или щёки от улыбок.
Того и ожидая, Лия фыркнула и хотела было соскользнуть со стульчика, как я ловко подтянула его к себе за маленькую спинку и удержав едва не упавшую девчонку, прижала её к груди, скрестив руки на плоском животе и умостившись подбородком на плече.
– Можешь мне не верить, но я буду рада такой невестке.
– Да не уж то!? Что-то мне уже не так и хочется.
Решив не развивать тему в русле того, что фиг бы отец позволил такой брак, я защекотала подругу, вынудив ту засмеяться и вновь улыбнуться.
– Я серьёзно! Страну я люблю больше брата, а плантаторша на троне – залог порядка ха-ха-ха!
Смешок Айрис послышался даже сквозь аккомпанемент из бряцания бутылок, а Лия по-детски замотала ножками и заёрзала плечами.
– Ты дурочка, Тес!
Не далеко стоявшие гости с негодованием покосились в нашу сторону, но вовремя подоспевший официант отвёл их взгляды от начальницы на предложенное кофе и крепкое вино.
– Знаю… но не строй иллюзий о счастье Золушки, ставшей принцессой. Сказка ложь, но в ней есть чертовски недооценённый намёк.
– И какой же?
– Сказка обрывается сразу после свадьбы…
Наверное, мои слова обжигали сильнее опрокинутого за душу виски, но я не раз видела, как светлое будущее тускнело в стекленеющих зрачках и убегает в даль с каждым шагом, сделанным навстречу.
Видела и не хотела того же для неё…
– Поверь, таких сказок я наслушалась вдоволь, однако никто не расскажет ни одной, где принц стал нищим ради Золушки, и они были бы счастливы. Пускай даже фигурально…
– Ты… жестокая, знала!?
Поняв, что переборщила по укоризненному цоканью холеры, я неохотно выпустила Лию из объятий, но скользнув по стоечке, переплела с подругой пальцы, не позволив той уйти.
– Знаю… зато рядом с Томом всегда будет его «старая бабка» Теса, которая станет бить тебя клюкой по хребту, когда он начнёт прогибаться под тяжестью на плечах. Поверь… корона весит куда больше, чем золото и бриллианты.
И, к сожалению, отнюдь не только на словах…
Шмыгнув носом, Лия всё же нашла силы для улыбки, а образ довершила вновь окрепший взгляд с ярким огненным мазком на лазурном полотне.
– Похоже, с такой аттестацией в невесты наш бедняжка Томми обречён на гарем из правой и левой ха-ха-ха!
Наконец повеселевшая, Айрис вынырнула из-под стойки с натёртой бутылочкой и, прикрывая полотенцем ветхую этикетку, наполнила Лие бокал вина.
– Не дождётся! Уж если так пойдёт, то я заставлю этого засранца отказаться от короны. Раз она такая тяжёлая, жена, ведь, должна облегчать мужу жизнь, верно!?
Лия протёрла глаза платочком и быстро поправив тушь, элегантно помотала содержимое бокала, экспертно принюхавшись к роскошно бордовому напитку.
– Только не говори, что это…
Лия на миг вскинула бровь в изумлении и посмотрела на хитро ухмылявшуюся Айрис, заговорчески прищурившуюся и уже не чувствовавшей себя затравленной добычей.
– О да…!
Не успела я спросить подруг о чём секретничали их заблестевшие глаза, как свет в бальной зале погас, а сцена вновь украсилась смазливым мальчиком колониальной эстрады и визгом разгорячившихся фанаток.
– А сейчас, то, чего мы все так долго ждали…
Поцеловав свой указательный палец, идеально подобранный и одарённый мальчишка плавно выставил его вперёд, почти как цезарь, укротив фанаток одним лишь этим мановением руки.
– Да-да, мои сладкие… встречайте, вашего короля…
На мгновение эстрада погасла, лишь тонки лучиком белого света поблёскивая на влажном торсе повелителя сердец, пока самый яркий поток облил золотом всеми в тайне обожаемую фигуру.
– Прошу, ваше величество, пригласите на последний танец…
Мальчик эстрады растянулся в сладкой улыбке и театрально поправив непослушные локоны, умело выдержал паузу, подсластив момент томным ожиданием.
– Свою королеву…
Барная стойка залилась заревом и блеском. Таким белоснежным и чистым, что на мгновение мне даже стало стыдно отбрасывать в нём столь низменную тень, однако…
Словно радужный Биврёст, наши прожектора слились воедино, когда из-за спин расступившихся людей показался Мейсон и во второй раз за вечер с до сели невиданным трепетным уважением, встал на колено и протянул мне руку.
– Окажите честь, ваше величество?
Будто всё ещё не веря в происходящее, хоть сценария бала и писала сама, я очнулась лишь от краткого толчка в спину от улыбавшейся Айрис.
– А ты был бы отличным королём.
Чувствуя прилив румянца, словно принимала предложения руки и сердца, я выпалила первое, что пришло на ум, когда подруги водрузили мне на голову, поданную на бархатной подушке, янтарную диадему, а сладенький певец опустил венец на небрежные локоны Багиры.
– Я же второстепенный персонаж в вашей жизни, принцесса. Мне лишь повезло украсть у вас великолепный танец, только и всего.
Ласково коснувшись кончиков пальцев, Мейсен оставил на моей кисти едва заметный поцелуй, всей своей статью выражая сдержанность и даже очаровательную неловкость, словно отобрав её тем поцелуем у меня, как простуду в романтическом кино.
– О короле можно судить потому, как при нём танцуют…
Я поправила корону на небрежных локонах и легонько потянув, пригласила Мейсона подняться с колен.
– Вам она точно к лицу…
Приободрив друг друга улыбками, полными формальностей, с флёром взаимопонимания и притягательного безмолвия, мы вышли в центр залы и окунулись в тепло наших рук, обнявшими за талии и кисти в нежное мгновение перед вальсом диадемы и венца.
– Для особенного танца… и особенная песня… для моих самых особенных людей. Европейский шедевр и душа…
Понизив голос до едва уловимого сексуального шёпота, щекотавшего косточку за ухом мужественной хрипотцой, мальчишка приобнял микрофон и уже на первых нотах объявил…
– Песня называется… «Признание в любви».
– Это же…
Мейсен не дал мне договорить, раскружив водоворотом вальса, поведя по волнам с таким блеском в глазах, что я невольно улыбнулась и отдалась его опытным рукам.
– Спасибо вам за то, что рассказали всё, принцесса…
Лицо моего кавалера укрыла горестная тень, но стоило моргнуть, как она исчезла без следа.
– Мне хотелось хоть так вас отблагодарить. Знаю, как вам дорога эта песня.
– Откуда же?
– Когда мы обсудили всё с Айлин, Ное подсказал, как выразить мою благодарность за устранение оппонента. Думаю, после этого концерта, признание вашего отца станет душой не только Европы.
На мгновение его слова укололи край дрогнувших бровей свой циничностью по отношению к Лиаму, но не узнав деталей, губы всё равно приоткрылись в лёгкой улыбке.
– Спасибо, секретарь… может показаться, что это всего лишь легенда молодой короны, но песню на самом деле написал мой отец, когда делал предложение маме.
– Поэтому она так для вас дорога?
– Пожалуй… Думаю, родители ещё не раз краснели, когда их спрашивал об этом, но, так или иначе, бабушка оказалась хитрее и серенада под окном превратилась в достояние страны и…
К ушам прилила кровь, как, наверное, и к ушкам матери, когда она прятала их под пышной шевелюрой от назойлив репортёров, так и норовивших пленить на фото хоть частичку их счастья.
– Моим девизом… осью, не давшей развалиться на ухабинах и кочках.
Музыка играла куда громче наших слов, но от смущения они с трудом давались мне даже шёпотом.
И всё же…
Мейсон, словно защищая мои откровения, учтиво промолчал, обернув меня своим тёплым запахом орхидей и красного перца с пряностью корицы и вина, и лишь ещё заботливей повёл в танце, позволяя стухнуть пламени плясавшему на кончиках ушей.
– Весь виски был отравлен. Однако я не смог узнать в чём был реагент.
Неожиданная смена темы прервала мой поток откровений, не дав разболтаться о подвигах отца, пересекшего несколько враждебных границ, чтобы добраться до простого Калининградского дворика, где до сих пор стоит памятник «королеве-золушке». Однако, Мей был прав, а песня не блистала продолжительной аранжировкой, чтобы трепаться ни о чём.
– В помаде… реагент был в ней.
Мейсон помолчал несколько секунд, а потом понимающе кивнул.
– Тогда не удивительно почему Лиам мёртв…
От неожиданной кончины моей надежды на лучшее, я невольно оступилась, но заученные па умело слились с грацией Багиры, обыграв ошибку, как фривольную нотку импровизации столь неожиданной четы.
– Не скажу, что мне жаль, но…
Мы прекрасно понимали друг друга и без слов, так что оба лишь крепче сжали руки в знак взаимопонимания и оставили в покое свергнутого льва.
– Ваши склоки с Айлин вынудили меня ещё раз проверить список закупленного виски. Чтобы Ай и назначила ответственной за алкоголь такую неумёху-трезвенницу…!
Мей невольно нахмурил брови, будто сама мысль об оплошности главы была горькой пилюлей.
– Однако, с «недавними новостями» о вашем статусе, всё встало на свои места. Хоть идеально составленный список явно не ваших рук дело, принцесса, но на них стояла ваша подпись, и этого оказалось достаточно, чтобы выйти на след… или доказать заказчику информацию.
– Так, значит, Ай продала меня ещё тогда…
Скривившись, секретарь неохотно согласился, не отнекиваясь от мысли, что сам проморгал очевидное.
– Тогда понятно, почему она так легко приняла меня в совет… попросила Лиама «проверить» моё досье через подставных копов, а заодно дала Джею понять, что он не бог.
По спине скатилось несколько струек ледяного пота от мысли, что попади информация от похитителей не к Ное, то всё могло было быть совсем иначе.
– Приятно осознавать ваше доверие к моим словам после разговоров о любви и угроз, но вы были отнюдь не главной целью… хоть и задели её больнее всех. Я лично помогал Айлин скупать облигации, так что устранить конкурентов среди инвесторов и перехватить управление их компаниями гораздо важнее, чем мстить, простите за грубость, «бессильной фигуре».
Не знаю почему, но от этой правды мне стало неожиданно больно и даже слегка взыграла ревность, до глупого подбивавшего на колкость.
– Вы так хорошо информированы о её планах, а о главном…
Наморщив носик от собственной мелочности и наигранно фыркнув, я гордо вздёрнула подбородок и на пару шагов перехватила инициативу в танце.
– Правду говорят, что в своём глазу не видно и бревна.
Багира криво усмехнулся, но в ответ на колкость лишь выдохнул мне в лицо терпковатыми нотками вина.
– Вы остры на язык, Теса, но в чём-то правы. Конечно, я помогал ей не поэтому, но у сына обедневшего дома не было и шанса доучиться в школе до конца, а любимая неожиданно оказалась при деньгах… и я не спрашивал откуда.
Читая неприкрытое смятение от такого предложения и чувствуя финальные аккорды нарастающей музыки, Мейсен ускорился и нарушая все бальные правила, сильно прижал меня к себе.
– Какой бы не была цена, сейчас мне уже поздно посыпать голову пеплом, а вот вам… если всё так, как я думаю, то Лондону и принцу вы нужны живой, а вот Корнуоллу и Балтике нет. Что же до вас и Айлин, то попрошу вас лишь об одном…
Уже в начале последнего куплета, Мейсен закружил меня на руках, подняв в воздух, словно пёрышко, и в гамме вздохов зависти, прижал к груди, склонившись к уху.
– Оставьте Айлин на меня, а иначе, взойдя на корабль графа, с него вы точно не сойдёте.
– Это угроза?
Мейсен печально опустил взгляд, словно кивая карими глазами, не способными скрыть правду. Жестокою, но неотвратимую и неприятную ему самому.
– Это моя просьба… и последнее предложение, которое я вам могу обещать.
На последних ласковых нотах, обнимавших слова, словно родственные души, я грациозно отступала от кавалера на шаг и, не отпуская его руки, утопая в овациях, присела в глубоком реверансе.
– В противном случае избыток новеньких в охране будет как нельзя кстати, я права?
Я улыбнулась Мейсону с благодарностью, от чего на его лице разгладилось несколько напряжённых морщинок и даже появилась редкая, почти эксклюзивная, небрежная ухмылка.
– Вы, девочки, слишком увлеклись опасной игрой… должен же мужик всё разрулить.
Слегка согнув локотки, но не расцепляя пальцев, мы не спеша поплыли к краю залы, но не успели принять и тройку комплиментов от восхищённых «поданных», как нас окликнул главный идол вечера, со снисходительной, слегка натянутой улыбкой, отваживавший фанаток.
– Могу ли я предложить монархам вина?
Подавив лёгкое негодование по поводу его пренебрежительно-надменной улыбки, штатно обманывавшей сердца девчонок, я всё же улыбнулась в ответ и приняла протянутый мне бокал.
– Просто восхитительны танец, ваши величества. В кокой-то момент я даже не смел поверить, что смог удостоиться чести спеть вашей светлости.
Мейсон последовал моему примеру и пригубил протянутый ему бордовый напиток, но, как мне показалось, даже не глотнул, а лишь смочил края губ из вежливости.
Которой, впрочем, не читалось во взгляде.
Особенно после того, как мальчишка колониальной эстрады взял меня за руку и поцеловал запястье, явно немного смысля в этикете, но пытаясь приударить за «рыбкой по крупней».
– Спеть это ещё что… вы бы удивились, коль много чести послушать то, что она могла бы рассказать.
Мейсен улыбнулся мне краем губ и с хитрецой фыркнул, когда певец встал в позу, по привычки демонстрируя свою прекрасную фигуру и искусственно обрызганный «пот» на складочках пресса.
– А сколько чести понять, что в попытке узнать что-то у неё, уже сам разболтал ей всё, как влюблённая фанатка.
Секретарь с прищуром окинул толпу наших учениц, жавшихся вокруг нашей компании и пускавших слюнки на двух парней, привлекавших кто открытостью и славой, а кто выправкой с умом.
– Я учту ваш опыт, мистер ден Мэй. После такого танца не удивительно стать её «фанаткой».
Мальчишка оказался не так и прост, особенно обозначив последнее слово, но в ответ, Мейсен лишь приподнял бокал и чокнулся с певцом кромками хрусталя.
– Впрочем, в чистоте этих глаз не грех и утонуть. А сколько за ними таланта подчинять красотой… глядя на ваш танец, в кокой-то момент, мне было страшно позабыть слова песни.
И всё же, даже волейбол сгустками лести стал надоедать, так что я пристальней окинула мальчишку взглядом, подметив характерный выступ выпиравшего в кармане Анфона, чего просто не могло быть на сцене, а значит слегка суетящийся взгляд выдавал его спешку.
– Спасибо за ваши добрые слова, мальчики, но вы ведь хотели селфи?
Догадка оказалась верна, и парень, наконец, с облегчением выудил телефон, прервав мои мысли о неожиданно подкравшейся и не отступавшей жажде и сухости во рту несмотря на половину выпитого вина.
– Не посмею отказаться, госпожа…
Действительно не смея, мальчишка расстегнул последнюю пуговку и быстро оказался рядом с нами с объективом Анфона, куда с неохотой улыбнулся и Мей.
– Чиз-з-з-з…!
Не став думать о мини пулях в камерах и скрытых иглах в его, неформально приобнявших меня, руках, я впервые за долгие годы оставила своё лицо на чьём-то телефоне, кроме моего. Всё же, уже было поздно скрываться и карты были брошены на стол.
– Неплохо вышли…
– Спасибо, ваше высочество. Это фото будет моей семейной реликвией. Вы же не будете против, если я выставлю его в АНбуке?
– Почему бы и нет…
Я ответила мальчишке на улыбку и лишь краем глаз уловила усмешку Багиры, раскусившего мой план.
– Жаль, конечно, что это фото не прибавит вам много лайков и вряд ли сойдёт за пропуск во дворец или гала-сцену «Калининград Палас». Моё лицо не столь популярно в соцсетях.
На лице певца скользнула тень раздражения, но мужская сексуальность хрипотцы всё же отдалась приятным и сдержанным смешком.
– Разве я бы стал, ваше высочество ха-ха-ха! Использовал бы я девушек, как пропуск, то не имел бы не одной…
Достойно ответив, сладенький юноша откланялся и быстро скрыл кислинку мимики за объятиями фанаток.
– Спасибо за напоминание, что вы страшный собеседник, Теса… я-то уже успел позабыть.
Отмахнувшись и до дна испив вина, я лишь от части утолила жажду, что, казалось, возвращалась сразу, стоило только увлажнить горло.
– Увольте, секретарь. Хоть и говорила, что могу вытянуть правду из кого угодно, но это, скорее, самовнушение. Попытка убежать от сложных тем.
– Разве?
Мейсен усмехнулся и подхватил мне ещё один бокал.
– Умение получать желаемое и даже не подозревать о том, что очаровываешь… это ли не дар, который не ценишь, но интуитивно используешь? Я уже молчу про навык находиться там, где сгущаются тучи…
Мейсен небрежно зачесался пятернёй и поёрзал плечами, словно после страсти в его танцах ему уже не терпелось сбросить одежду, но потом поправил очки, будто вспомнив, где находится и с кем говорит.
– Почту ваши слова за честь, секретарь… была рада познакомиться с этой вашей стороной.
Я нарочно присела в реверансе, получив в ответ глубокий поклон.
– Спасибо за подаренный вечер… принцесса. Надеюсь, для всех нас он и останется прекрасным.
Стоило потерять опору из мужского плеча, как от жажды закружилась голова, а ноги стали понемногу прогибаться в коленках под тяжестью платья и обилия богемы на квадратный метр.
– Божички мой… какая милота!
Голос, пугавший своей нежностью куда больше грубого балтийского акцента, заставил сердце ёкнуть и разом отпить второй бокал почти до дна.
– Вы такая сладкая пара, что я прямо, едва не сгорела от зависти, когда смотрела на это… «шоу».
Ярость плескалась из Айлин едва ли не на метры во все стороны, но улыбка не покидала её не на миг, ловко обхаживая кучки подпевал и тех, кто уже понуро стоял после беседы с этим «милым палачом».
– Как сказал мистер ден Мэй, он всего лишь второстепенный персонаж. Уверена, вы подошли ко мне не потому, что засомневались в его верности…
Приправив рану ревности солёной колкостью, я стёрла со лба пробивший меня пот и едва найдя силы, приоткрыла сами собой закрывавшиеся веки.
Неужели я так устала…? Не танцевала давно, но всё же так…!?
– Вы правы, я пришла вас поздравить… ваше величество. Ваше умение и правда стало костью в горле, впрочем, я знала, что Айрис не сможет дойти до конца. Такая бунтарка, оторва, а внутри…
Ай нежно улыбнулась, приняв бокал у официанта и приглашающе улыбнувшись в сторону бара.
– Наверное, за это я её и люблю…
– Приятно видеть, что вы решили сознаться, но… думаете меня проймёт какой-то виски?
– А «ваш» яд был и не в нём…
В глазах вдруг помутнело, а слова Ай окончательно поплыли, будто кривые волны помех.
– Ви… но…
– Я так и знала, что «Мариани» будет вам по вкусу.
Ноги обмякли, а по венам растеклась раскалённая обжигающая и обворожительная волна экстракта коки, растворённого в вине, в одно мгновение сорвавшего ширму, что вернула меня к жизни сотнями инъекций и потраченным состоянием.
– Навевает воспоминания, не так ли?
Скользнув под платье в области груди, Ай с улыбкой помотала в руке мой «талисман» с белым порошком.
– Узнаёте? Хотя, можете не отвечать. Мне пришлось изрядно постараться, чтобы усыпить вашу бдительность и пустить мальчишек по ложному следу. Ну как… всё ещё ищите стрелка по шару?
На мгновение в глазах погас свет, но от встречи с полом, уберегло, подставленное Ай, плечо.
– Кажется, её высочество слегка утомилась. Не стоит беспокоиться, джентльмены, я о ней позабочусь.
Мне хотелось кричать, позвать на помощь, но губы уже сковала тонкая, едва уловимая покалывающая боль, словно зашивавшая мне рот позолоченной иглой.
– Сперва я не поверила ушам, когда мне доложили, что такая спортсменка баловалась дурью. Однако то, что ты смогла сбежать обколотой из подпольного борделя это… достойно восхищения.
В голосе главы отчётливо лилось ехидство и сладкая патока победы, но…
– Наверное, я бы даже так не смогла…
По щеке прокатилась волна мурашек, а краешек ресниц защекотали мелкие волоски на оголённом плече, когда главу аж передёрнуло от собственных слов.
– Впрочем, это натолкнуло меня на мысль, что вы слишком прекрасны для той, кто баловался порошками. Сначала вас должны были просто опоить и отправить в медпункт, разумеется, на корабле графа, но, когда эти неотёсанные верзилы притащили из вашей комнаты откровенно плохо спрятанный пакетик, всё встало на свои места. Я не могла упустить такого удовольствия.
Я ощутила, как Айрис вынула что-то из кармашка, а потом даже приглушённый гул ушей пронзил оглушительный трезвон школьной тревоги и топот сумасшедшей толпы величественных господ.
А ведь стоило лишь нажать маленькую кнопку…
– Хотя у вас с компашкой оказалось даже больше терпения, чем у этого балтийского сброда. Пф… идиоты. Заплатили, но думали я их обманула и дала не ту наводку. Однако, я не Айрис и ни Мэй…
Меня подняли на руки и, как ни странно, я до сих пор не могла потерять сознания и не слышать её мягкого, до дрожи пугающего, голоска, заставлявшего обливаться ледяными струйками пота.
– Уведите её на корабль… граф выиграл ставку, но не любит ждать.
Голос Айлин стал удаляться, отдавая приказы и скрываясь от любых попыток охраны директора и мальчишек отбить меня за суматохой толпы, спасавшей собственные шкуры.
В сумраке ржавеющих палуб…
Ступор…
Затяжной и глубокий, он окутал, словно вездесущий запах рыбы и всё ещё не выветрившаяся дымка от жарки легендарных бритских чипсов, но…
Стоило приоткрыть дверь, как матрос дрогнул от неожиданности, а раскрасневшийся Джей поймал момент и свернул его, опутанную цепью, шею, и едва дыша, распластался на полу, без сил уронив на себя уже бездыханное тело.
– А теперь руки вверх, сволочь…
Дверь камбуза была приоткрыта всего на щёлку, но даже сквозь хрип Джея, был слышен тяжёлый шаг, а от предупредительного выстрела я взвизгнула, не успев прикрыть ладонью рот.
– Да чтоб… ты…!
Джейсон едва заметно ухмыльнулся и рывков приподняв труп, выстрелил прямо из-под него, но…
Пистолет убитого матроса издал лишь тихий металлический лязг и ответную усмешку.
– Ну да, разбежался!
Раздался тяжёлый гул приклада и сдавленный хрип.
– А ещё говорят, сын оружейного барона. Думал, у нас оружие без чипа блокировки?
Чёрная фигура графского гвардейца, разительно выделявшаяся из остальных, подошла к камбузу и, промедлив, прохрипела в рацию.
– Так точно. Я их нашёл. Приём… Они прятались на камбузе. Пацан обездвижен. Иду за девчонкой.
Тёмные пальцы скользнули в щёлку и рывком открыли дверь, показавшись лишь кончиком ствола.
– Не убивать? Обоих? Принято. Возьму целой, но…
Глухой удар о шлем брошенного в него пистолета, вынудил громилу отвлечься и с рыком обернуться.
– Тебе что, не хватило!?
От острой боли завопил даже Джей, когда громила наступил ему сапогом на сломанный мизинец.
– Говори, где девка!?
Крики боли утопили коридорным эхом хлопнувшую дверь. Всего три бездумных шага в неизвестность и подхваченный на кухне крючковатый нож для рыбы вошёл в плоть, как в масло, оборвав слова верзилы ударом в подмышку.
– Искал?
Не дожидаясь ответа, я потянула нож на себя. Лицо мужлана исказил болевой шок, а автомат тотчас выпал у него из рук.
Желчная, жгучая…
Кровь брызнула на кожу, увлажнив ресницы пурпурной росой, когда я полоснула его по горлу уже родным клинком и не моргая оставила громилу с булькающим чавканьем медленно оседать у моих ног.
– Я… я…
На бесконечное мгновение повисла тяжёлая тишина. Ресницы слипались от капель брызнувшей крови, а страх, всего секунду назад испарившийся подчистую, сейчас объял такой волной, что я боялась дышать, бездумно глядя на бордовую лужу и впервые за годы вновь борясь с приступом тошноты от железистой вони.
Словно необстрелянная медсестричка…
– Я… его… уб…
Сердце болело до такой степени, что щемило в груди, а зрение сжималось в узенькую строчку, будто всё было в кино. Отказывалось верить, но…
Стоило рукам по привычке вытереть лезвие о согнутый локоть и убрать в ножны заученным движением, как сознание вернулось, будто вынырнув из мыслей, о первом настоящем… не умирающем, добитом из милости, а живом…
Человеке на моём счету…
– Пойдёмте, принцесса…
Уловив мой ступор и сбросив тело, Хэдек бережно взял меня за руку и встретил растерянный взгляд уже мягкой, ободряющей улыбкой, хоть и сам не был в том виде, которой мог бы успокоить медсестру.
– «Искал?» Ха! Ещё пара таких каламбуров, и я обделаюсь со страху.
От ямочек на его щеках и неуместных глупостей, как и после ссоры с Томом, паника понемногу спала с глаз и стекла по волосам, словно капельки дождя у камина за чашкой кофе с коньяком…
– Дамы вперёд…
Мальчишка учтиво открыл передо мной дверь и с наигранным полупоклоном проводил взглядом, в котором поблёскивал горячий, как всегда пугающий, но льстящий огонёк.
То, что мне сейчас было нужнее всего…
Я оторвала взгляд от крови и заглянула Хэдеку в глаза. Пристально… страстно… словно впервые уловила тот шарм, на который всегда клевали десятки одноклассниц и которых мне не удавалось понять с первого дня и до сих пор.
– Ну, раз так…
С самым искренним истерическим смешком, я вытерла кровь с ресниц и, поддавшись уговорам сердца, скользнула ладонью по напряжённым чертам мужественного лица…
От секундного касания жаром обдало до кончиков волос, скатившись будоражащей капелькой по ложбинке меж грудей, стоило нежно обвести его опухшие мешки под глазами и скулой…
Коснуться истерзанных губ и, кончиком пальца скользнуть по сломанным рёбрам до самого ремня, будто пряча в этой похоти весь ужас и пьянящий адреналин, от которого невольно стенали и горели мышцы живота.
– Иди за мной… «Крошка».
Изо всех сил улыбаясь и виляя бёдрами, я потянула его за пряжку и скользнула на камбуз, однако, этот трепет было уже не унять.
– А как же правила?
Я пару мгновений пыталась побороть застенчивую улыбку, но, упершись в стол, поддалась ободряющему толчку и притянула парня к губам, увлекая во внезапный и глубокий поцелуй.
– К чёрту правила…
Обвив руками его шею, я прошептала ему это прямо в губы, а Джей, наконец, перестал ломаться и прильнул ко мне с решительным рывком. Дерзко и пылко, как и вечно не гаснувшее пламя во взгляде, полном вожделения и жажды.
Словно к роднику в пустыне, жадно, не спеша, наслаждаясь каждым миллиметром моих губ и крепкими пальцами скользя по ягодицам, подсаживая на стол.
– Кажется, мы прервались на чём-то важном?
Прошептала я, едва успевая хватать воздух в те доли мгновения, когда Джей опускался ниже и оставлял вереницу поцелуев на шее и обжигал истомой оголённые ключицы.
– Прости уж, но мысли только о тебе…
Больше мне и не нужно было слов. Сердце трепетало, а к лицу нахлынула кровь от предвкушения того, что должно было произойти и, чему ценою сейчас была даже корона и страна.
Всё казалось ошеломляющим, а всё в мире становилось неважным и будто бы исчезавшим в россыпи искр и томного тепла, от которого закатывались глаза. Остатки платья давно валялись в контейнере на палубе, а сброшенный тулуп нежным теплом отдался по спине, когда мальчишка прижал меня к столу и чьих рук я с болью жаждала там, куда покушался негодяй.
– С тобой я не играю в игры, Тес…
Его улыбка сейчас казалась непривычно ласковой, но пальцы со страстью танцевали по моему телу в ритме опытного мужчины, что было и жутко, и прекрасно… словно он владел тайным наброском всех моих желаний и подглядывал в укромный уголок мечтаний.
– Спрошу лишь раз…
Темпераментный и властный, Джей осыпал поцелуями шею и плечи, от чего начинали подрагивать коленки, а зубы невольно закусили губу, обрывая стон. Всё было будто бы во сне, но он был реальностью, и от этой мысли голова лишь больше окуналась в жаркий океан, разбивая мысли на тысячи осколков.
– Ты будешь моей?
Дразнясь тёплым дыханием, Джей прошёлся по краешку уха своим опьяняющим голосом, и поймал меня благоговейным, таким желанным взглядом, устремлённым только на меня, что я поспешила поцеловать мальчишку, лишь бы заглушить очередной стон.
Взгляд на единственную во всём этом мире, упивавшуюся наслаждением и непозволительной роскошью чувств, что заволакивали разум, будто дым.
– Моё сердце уже твоё…
С этими словами будто рухнула стена. Мысли испарились, а кулаки сжимались только в его волосах и, на дразнящей холодком по животу, пряжке его толстого ремня, когда Джей с нажимом огибал ладонями изгибы моей талии и шеи, балансируя между нежностью и болью.
Словно разом раскрывалась в нём и булочка, и сталь…
И всё же, Джей отстранился с пылким придыханием и прервал властный поцелуй, в котором сплетались языки, а вместо музыки играли трели мой бешенный пульс и рык ходового винта.
– Давай выбираться отсюда, принцесса…
Не приманил его обратно и, любимый им, нахлынувший на меня румянец ярости.
– Сама же сказала, что мы забыли о чём-то важном.
Джей приподнял меня со стола и, завернув обратно в тулуп, прошептал.
– Теперь мы квиты… конфетка.
После чего поцеловал в щёку и с ухмылкой увернулся от пощёчины, прижав мою ладонь к своей пылающей груди, за которой бушевало его вырвавшееся пламя.
– Обещаю, следующий поцелуй будет особенным.
Джей сказал это так неожиданно серьёзно, что я на миг опешила, а мальчишка мигом скрылся с глаз за кухонным убранством и стойками ножей.
