Читать книгу: «Ведьмина тропа», страница 11

Глава 20.

Дорогу назад искать не пришлось – стоило им войти в лес, как врата нашлись сами собой, между стволами старых могучих деревьев виднелась всё та же берёзовая роща. А от самых врат и до перекрёстка ведьминой тропы тянулась едва заметная путеводная ниточка, похожая на паутинку, мерцавшую в лунном свете.

Агафья ожидала их на прежнем месте, клубилась живым туманом над древним пнём. Мирослава отпустила Сашину руку и ускорила шаг. Странно, но с того самого момента, как они пересекли врата, в её душе укрепилась уверенность в том, что она сможет совершить задуманное. Знала, что всё будет хорошо – так, как захочет она сама.

Помимо этого нахлынули и другие неведомые чувства – будто внутри неё просыпается некая древняя сила. От этой силы шло и знание, и уверенность.

–Ну что же, ты справилась, голубушка. – Проворковала ведьма, когда девушка и парень приблизились. Она изучающе осмотрела Мирославу с ног до головы, словно выискивая изменения. – Я не сомневалась в тебе.

Мирослава в задумчивости смотрела на призрак Агафьи. Она, не торопясь, приблизилась к ней почти вплотную, больше не чувствуя страха. На мгновение ей показалось, будто ведьма в недоумении нахмурила брови, прежде чем заговорить опять:

– Сила в тебе большая, да. Хорошо, что ты приняла дар, будешь могущественной ведьмой.

– Не буду. – Покачала головой Мирослава. – Над нами властно только то, во что мы верим. Наши действия исходят из наших мыслей. А я просто не умею мыслить так как Вы, злобно.

Агафья рассмеялась:

– Не говори глупостей, внучка. Веришь ты или нет – дар при тебе и, рано или поздно ты научишься им пользоваться. Или он сам тебя научит, постепенно, не сразу. От нашей судьбы не уйти.

– Какой судьбы? – С презрением фыркнула Мирослава. – Я не по доброй воле согласилась, Вы меня вынудили. Так о какой судьбе речь?

– О той, по которой не переведутся ведьмы в нашем роду. От матери своей я этот наказ получила, и буду следовать ему. Раньше, задолго до меня, женщины нашего рода добровольно служили господину Нави, а теперь поглупели все, выгоды своей не понимают. Вот и встала я на страже, храню силу, помогаю ей перейти по наследству.

– В чём же выгода? – Мирослава, будто в случайном жесте, обхватила себя руками и незаметно нащупала рукоять серебряного ножа.

– Во власти, глупая. – Усмехнулась старуха, пошамкала беззубым ртом. – И в дарах, которые при должном служении можно получить.

– Вы получили свои дары?

– Я обрела вечную жизнь, как видишь. Я принесла достойную жертву своему господину. – При этом ведьма слегка потрясла своим посохом, бросив взгляд на кости, которые жалобно застучали друг о друга.

–Это по-Вашему жизнь? Вы же даже с места сдвинуться не можете. –Девушка кивнула на пень.

–В этом мире не могу. – Согласилась Агафья. – Но в Нави я хожу на своих двоих, как и при земной жизни.

– Вы принесли в жертву этого Поликарпа? – Мирослава взглянула на кости. –Кем он был?

–Предок твой. Мой супруг возлюбленный. – Агафья погладила почти нежно длинную кость, походившую на ребро, а Мирослава в недоумении отступила на шаг. – Он помогал другим ведьмам обретать дар, был сильнейшим проводником между мирами. Хотя, он им и остался, благодаря ему я могу существовать сразу в двух мирах.

– Хотите сказать, что за своё бессмертие заплатили жизнью любимого человека? – В голосе девушки прозвучало отвращение, и Агафья это услышала, глянула на неё злобно.

– Жить захочешь – кого угодно отдашь.

–Вы не правы.

–Ты ещё молодая, глупая. После поймёшь всё. Ты станешь сильной ведьмой…

–А может и не стану, но всё равно Вы этого не узнаете. – Пожала плечами девушка. – Я сделаю всё для того, чтобы этот самый дар больше никому не причинил вреда и ничью жизнь не сломал.

– Я узнаю, ведь я – бессмертна, не забывай. – Усмехнулась Агафья. – Конечно же узнаю, и помогу тебе, являться стану, когда позовёшь. И обучу всему, что сама знаю…

–Ага. – Мирослава выхватила нож, покрепче сжав рукоять, поймала недоумевающий взгляд Агафьи, и выпалила скороговоркой, на одном дыхании, одновременно нанося удар:

–Серебром заклинаю, замок запираю, лес- навек твой дом, оставайся с миром в нём, слово моё крепко, воля нерушима.

Ведьма поняла всё за секунду до того, как острие ножа пронзило её грудь. Глаза её расширились, недоумевающий возглас слетел с бледных губ. «Кто!?» – Мирославе послышался вопрос в этом возгласе.

Девушка едва удержалась на ногах, потому что соприкосновения ножа и плоти не произошло, рука продолжила движение, рассекая воздух. Со всей силы она вонзила лезвие в трухлявый пень, и поняла – получилось.

По руке тут же поползли длинные тени, те самые, похожие на змей, которые до этого вились у ног Агафьи, но они тут же растворились, а в ладони появился жар.

Мирослава отступила на несколько шагов, вытирая руки краем кардигана, хотя на них не осталось никаких следов или грязи.

Она вдруг поймала себя на мысли, что начала чувствовать всё иначе – как будто перед ней распахнулась некая дверь, которая прежде скрывала от неё тайны мироздания.

Она чувствовала, что смогла запереть то зло, которым являлась Агафья, но не уничтожить. Чувствовала, как по лесу разливается некий зов, радостный клич, недоступный простому человеческому уху.

Оглядевшись, она совсем в ином свете увидела окружающий мир – сейчас она чувствовала каждую травинку, каждый камень, понимала их суть и силу.

Обернулась к Саше, и в районе его груди увидела то, о чём он говорил – что-то тёмное клубилось там, затаившись. Но эту тьму, будто в оковах, сдерживал свет, который исходил от парня – чистый, сильный. Он ещё долго сможет бороться со злом внутри себя, возможно – всю жизнь.

Возможно, чья-то тёмная воля или душа пришла следом за Сашкой из мира Нави. Возможно, познав суть своей силы, Мирослава позже сможет избавить его от этой тьмы, но не сейчас, нет.

– Что с тобой? – Он увидел её странный блуждающий взгляд, обнял, оказавшись рядом. – Всё…всё ведь получилось, да?

Она кивнула.

– Со мной что-то происходит, Саша. – Прошептала она. – Я….я чувствую себя иначе. И очень устала.

– Не пугай меня, Мира. – Он провёл ладонью по щеке девушки. – Идём домой?

Она снова кивнула и поплелась следом за ним.

Мирослава очнулась задолго до рассвета. Всё что помнила о вчерашней дороге домой – половину пути Саша нёс её на руках, потому что она буквально валилась с ног и чувствовала себя так, будто вот-вот потеряет сознание.

Она оглядела уже привычную Сашкину комнату, полежала, прислушиваясь к себе. То, чувство, охватившее её в лесу, почти пропало. Почти, потому что теперь она знала – её восприятие мира изменилось. Она может видеть то, что недоступно простым людям. Интересно, у всех ведьм так происходит? Нужно будет спросить у бабушки…

Вспомнив о бабушке, она застонала в отчаянии, села на постели, потянулась к телефону, но посмотрела на время- слишком рано для звонков.

В недоумении уставилась на дату, высветившуюся на экране смартфона. По всему выходило, что она проспала сутки.

Очень хотелось услышать бабушкин голос, узнать, что она в порядке. Последние несколько дней она ни разу ей не позвонила – не до этого было. Что же, позвонит, когда больница откроется, а пока есть время подумать, осознать.

Девушка тихонько вышла из дома, прошла мимо летней кухни, заглянув в окно – Сашка спал на диване, она решила не будить его. К тому же, ей вдруг захотелось побыть одной в бабушкином доме.

Мирослава улыбнулась, мысленно поцеловала парня и вышла за калитку, свернув в проулок между домами.

В доме она не стала включать свет – время близилось к рассвету, и поэтому и без того можно было разглядеть все предметы.

Девушка побродила по комнатам, больше не чувствуя прежнего страха оставаться здесь одной. Она надолго задержалась на кухне, возле стола где бабушка занималась травами.

Теперь Мирослава видела их по-другому, видела суть, чувствовала – какую траву нужно применять в определённой ситуации. Она не могла объяснить откуда у неё взялись эти знания, они теперь просто были с ней и всё.

Вдруг в углу раздался шорох. Мирослава спокойно посмотрела в ту сторону, и легко улыбнулась, когда из темноты появилась низенькая мохнатая тень с большими жёлтыми глазами.

Домовой замер посреди кухни, а затем с достоинством поклонился девушке.

– Здравствуй, Домовеюшко. – Она вспомнила как бабушка называла домового. – Спасибо за то, что предупредил об опасности. Жаль, что, всё вовремя не поняла, не поверила сразу в то, что ты существуешь.

–Так то…это.. – голос был вполне человеческим, шелестящим, шамкающим. – Ты тогда не ведающей была, не могла увидеть и понять толком – тоже. Сейчас – другое дело.

– Я изменилась?

– Отчасти. –Кивнул домовой и по-хозяйски вскарабкался на табурет, уселся, свесив босые ноги и нахохлившись. Увидишь такого мельком, боковым зрением – и примешь за большого чёрного кота, а обернёшься, чтобы рассмотреть – тот уже и пропал. – Теперь ты можешь видеть незримое, повелевать можешь.

–Кем повелевать? – Не поняла Мирослава, облокотившись на стол, разглядывая домового.

– Да всем, что с природой связано и нашим, незримым миром. Этим ты, я чую, в прабабку пошла.

–Ты знал её?

–Да уж конечно. Я-то тут издревле живу, много кого повидать успел. Надежда – светлой души человеком была, она и матушку Глафиру обучила хорошо, по-доброму.

– А Агафью знал?

Домовой скривился, зафырчал:

–Нет, дед мой знавал, от него наслушался про неё. Щур меня сбереги от такой хозяйки…

Мирослава снова улыбнулась. Подумала о том, что теперь не чувствует и капли страха. Она ощущала доброе тепло, исходившее от этого маленького существа и теперь не понимала-как могла раньше бояться его.

– И всё же, что значит «повелевать»? То есть, если я прикажу тебе сделать что-то, то ты выполнишь?

Домовой снова нахохлился, свёл брови к переносице, ответил недовольно:

– Выполнить – выполню, но спасибо за это не скажу. Мы не любим, когда нами командуют. К тому же, всё от просьбы зависит… Плохие поступки, например, не все любят совершать.

–Не обижайся. –Миролюбиво улыбнулась девушка. – Я просто понять хочу то, что на меня свалилось.

– Пройдёт время – поймёшь. Я чую – ты сильная, сильнее Глафиры, например. Она не могла меня постоянно видеть, лишь изредка. А с тобой мы вон как долго беседуем с глазу на глаз.

–Откуда у меня может быть такая сила? – Мирослава прищурилась, чувствуя, что эту тайну ей никогда не разгадать за давностью лет. Ведь Агафья сказала, что такой же силой обладала только её мать, которой давно нет в живых.

Домовой, как и ожидала Мирослава, лишь пожал плечами:

– Бывает, такое по наследству передаётся. Может у вас в роду была сильная ведьма, например. А может и вовсе – случайность.

Они помолчали, слушая размеренное тиканье настенных часов.

– Тут к тебе гости опять пожаловали незваные. –Вдруг сказал домовой, и спрыгнул со стула. – Помни о том, что теперь ты можешь повелевать. Больше не нужно бежать.

Он направился в тёмный угол, из которого вышел до этого, когда Мирослава, опомнившись, окликнула его:

– Постой! Как звать тебя, Домовеюшко, есть у тебя имя?

– Митрофаном когда-то кликали…

Девушка проследила за тем, как он растворился в тёмном углу и направилась к двери, распахнув её как раз в тот момент, когда Глеб с одним из своих дружков поднимался на крыльцо.

–Привет. –Сказала она спокойно, замерев в дверном проёме.

– Ты дома? – Оторопел Глеб, замер на ступеньке пониже. – А я всё думал – вернулась или нет.

– Соскучился?

–Может и так. – Он усмехнулся, опёрся о перила, развалившись по-хозяйски и разглядывая девушку. На минуту Мирославе показалось, будто он смущён.

Парень действительно замялся на миг, словно для того, чтобы произнести следующие слова, ему потребовалось слишком много сил:

–Славка, ты это… – он кашлянул, покосившись на друга, который стоял чуть в стороне. – Не держи зла, в общем.

Девушка вскинула брови, скривив губы в усмешке. Знал бы он, куда загнал их с Сашей в ту ночь. Но когда Глеб заговорил дальше, она вдруг всё поняла –парень он дурной, но в том что случилось виноват лишь отчасти.

– Я не собирался вламываться к тебе в дом. Просто…выпили лишнего, Дашка ещё эта науськала… Приревновала она в общем, к тебе.

– Но ты вломился. И вы загнали нас в лес, где мы едва не заблудились. – Пожала плечами Мирослава.

– Не поверишь, Славка!– Глеб стукнул кулаком по перилам.– Вот чёрт будто попутал. Не собирался я гоняться за вами. Просто… припугнуть хотел, понимаешь?

Мирослава верила. Просто кое-кому было нужно, чтобы она попала в лес. Сама она не пришла бы, вот и воспользовались злые силы руками Глеба и его дурной головой.

–Вещи мои верни. – Сухо сказала она, покачав головой.

–Какие вещи? О чём ты? –Парень тут же сменил тон, включил «дурачка» как говорится. Но под пристальным взглядом Мирославы, в котором он теперь подсознательно чувствовал некую силу, Глеб принялся отговариваться: – Я не брал ничего. Это всё парни затеяли. Я поспрашиваю…

– Завтра чтобы на этом самом месте лежали. – Она кивнула на ступеньку, где стоял Глеб.

– А иначе что? – Он не добро посмотрел на неё исподлобья, и по нездоровому блеску в его глазах, Мирослава догадалась, что парень снова изрядно выпил. – Не задавайся, Славка, а то ведь может случиться так, что в этот раз не успеешь убежать. В этот раз я ведь и всерьёз могу…

Она улыбнулась снисходительно, перебила:

– Не можешь, да и я не побегу. Теперь твоя очередь. – Откуда-то вдруг пришла уверенность в следующих своих действиях.

Ничего не понимая, Глеб и державшийся чуть позади парень, переглянулись и засмеялись.

Мирослава тоже засмеялась, почувствовав усиливающийся прилив неведомой силы, и вдруг раскрытой ладонью ударила по дверному косяку. Глаза её сверкнули в предрассветном сумраке. Глеб, успев заметить этот блеск, почувствовал вдруг, как по его спине поползли мурашки. Потому что девушка изменилась – как он сразу этого не заметил?

В это время в глубине дома что-то загремело и на улицу вылетел веник, с ходу огрев Глеба по спине. От такого поворота событий оба парня ошалели, закричали благим матом, а Мирослава засмеялась уже в голос, продолжая держать руку на дверном косяке. Так она поддерживала связь с домом, чувствуя каждую его дощечку, которая прежде была живым деревом.

Веник принялся охаживать обоих парней, и те в панике бросились бежать под заливистый хохот Мирославы:

– Ты чего уходишь-то, Глеб? А? Останься, поговорим!

Но он уже скрылся за калиткой, а веник, будто обессилев, упал на дорожку. Мирослава подошла к нему, подняла и отнесла обратно в дом.

– Навряд ли кому-то расскажут, да и сами себе не поверят. Подумают – привиделось с пьяных глаз. – Пожала она плечами, обращаясь к самой себе. Затем засмеялась: – Но лучше так больше не шутить.

Она и не подумала удивиться тому, с какой лёгкостью ей удалось воспользоваться своими новыми силами. Будто и не произошло ничего странного.

На рассвете пришёл Стёпка. Мирослава как раз наливала кофе, когда парень без приглашения вошёл в дом, приблизился к девушке почти вплотную, внимательно вглядываясь в глубину её спокойных глаз. Она не отвела взгляд, хотя не совсем понимала, что же пытается увидеть в ней этот странный парень.

Прошло несколько минут, прежде чем он заговорил.

– У тебя всё получилось, хотя и не так как мы планировали. Теперь ты…

Он замолчал, сел на стул, снял вдруг шапку, явив острые, нечеловеческие уши, сокрушённо опустил голову вниз.

– Мне жаль, что так получилось.

–А мне нет. – Легко ответила Мирослава, поймав недоумевающий взгляд Стёпки. – Я смогу остановить это. Больше по нашей линии никто ведьмой не станет. А я сама не буду творить зло и служить какому-то Владыке Нави, как это делала Агафья. Я, конечно, многого не знаю и не понимаю, но уверена, что всё теперь будет хорошо.

Стёпка порывисто схватил её за руку:

– Я был бы рад верить в это, но ты не понимаешь насколько коварны тёмные силы. Буду надеяться, что твоя душа устоит перед ними.

– Устоит. – Твёрдо сказала Мирослава. Она улыбнулась, и в который раз сама же поразилась тому спокойствию, которое снизошло на неё в прошлую ночь, по возвращении из мира Нави.

Она поставила перед Стёпкой чашку кофе, села напротив, наслаждаясь горячим терпким напитком. Некоторое время оба молчали.

– Сашка в порядке? – Спросил вдруг парень, не глядя на девушку.

– Вроде бы. Но его что-то тяготит. Раньше я не замечала, а теперь…Ты ведь тоже почувствовал это в нём, верно?

Он кивнул, отставив чашку, понимая, что Мирослава всё знает.

– С того света никто не возвращается прежним. – Сказал он. Подумал минуту, затем решился: – Кстати о возвращении… Ты можешь помочь мне в одном деле? Теперь тебе это по силам.

Мирослава вопросительно посмотрела на него поверх чашки и по его решительному взгляду сразу поняла, о чём пойдёт речь.

Глава 21

Они стояли на лесной опушке, у обоих – босые ноги, мокрые от росы, на одежде репейник. Мирослава впервые прошла от дома до леса босиком, удивившись тому, почему не делала этого раньше – как приятно было ступать по прохладной траве, чувствовать силу земли. Последний раз она снимала обувь в детстве, а после не хотелось, да и ноги отвыкли – каждый камушек норовил уколоть побольнее.

– Ты уверен? – Спросила она Стёпку. Голос у неё немного дрожал от переполнявших эмоций. Как ни странно, но к горлу подступил противный горький ком – то ли от близкого расставания, то ли от осознания поступка, который намеревался совершить Стёпка.

Он спокойно кивнул, перехватил взгляд девушки и вдруг обнял её, тихонько и печально засмеялся:

– Не грусти, Мирослава. Быть может, мы ещё увидимся с тобой.

Девушка судорожно втянула воздух, сдерживая подступившие слёзы.

Стёпка всё ей объяснил. Он решил вернуться домой, но не просто так, а отобрав у леса то, что тот когда-то похитил. Для этого ему и нужна была помощь Мирославы – теперь она имела силу, позволявшую приказать Лешему вернуть пропавшего ребенка, а своего родного сына забрать обратно.

Стёпка решил заплатить необходимую цену за возвращение мальчика – отдать годы из своей жизни, ровно столько, сколько провел в лесу настоящий сын Филатовых. Когда он говорил об этом Мирославе, она не видела в его взгляде ничего кроме решимости и облегчения. Решение было не простым, но верным.

И всё бы ничего, но было неизвестно – жив ли ещё настоящий Стёпка? Если нет, то лес в любом случае вернёт мальчика, но заберёт взамен другую жизнь. Светловолосый парень, сейчас обнимавший Мирославу, был готов и к этому.

Понимал, что должен был сделать это ещё много лет назад – попытаться вернуть Ирине Афанасьевне настоящего сына, но очень уж крепко полюбил свою новую семью, да и рисковать не хотел. А вдруг она, узнав о существующем способе, сама себя принесла бы в жертву ради возвращения ребенка? Тогда и Стёпка умер бы от горя.

Но всему есть предел, а его лесная душа каждый день тянулась домой, несмотря на то, что он обрёл своё место в мире людей. К тому же, только давняя привычка и сила воли помогали ему терпеть своё новое тело, и не скулить от боли при некоторых движениях. Человеческая одежда до сих пор причиняла ему дискомфорт, поэтому он всегда носил вещи на несколько размеров больше.

Пока Агафья властвовала в лесу, имея влияние на Лешего, тот даже если бы захотел, не смог принять сына обратно и вернуть пропавшего ребенка. Навряд ли ведьма позволила бы это, ведь каждая человеческая душа, заполученная лесом, питала и её саму, служила ей. Теперь же всё изменилось, а в лице Мирославы обнаружилась необходимая магическая поддержка.

– Я должен попытаться вернуть этого мальчика, ты же понимаешь. – Сказал Стёпка, отстраняясь. – Если всё…если всё закончится хорошо, то я найду способ дать знать о себе. Давай уже, покончим с этим? Помнишь, что делать?

Мирослава кивнула – парень и здесь дал ей подсказку. Как бы, наверное, пригодились эти его советы теперь, когда она обладает силой, но Стёпка уже принял решение, и отговорить его она не смогла, да и не была уверена – имеет ли право?

Девушка прошла немного вглубь леса, под кроны деревьев, не испытывая больше страха перед тайгой. Глубоко вдохнув свежий воздух, напоённый сосновым ароматом, она громко сказала, вглядываясь в чащу, куда ещё не успели проникнуть первые солнечные лучи:

– Лесной Хозяин, я призываю тебя исполнить мою волю! Верни ребёнка, которого ты забрал десять лет назад! И прими своего сына, позволь ему вернуться домой!

Ничего не происходило, но, когда Мирослава уже хотела было вернуться на опушку, к Стёпке, густой подлесок возле неё вдруг зашевелился.

Кусты орешника затрепетали, переплелись с малиной и боярышником, вихрь листьев взмыл наверх, закрутившись спиралью. Среди них сформировалось вытянутое бледное лицо, которое Мирослава уже видела раньше – Лесной Хозяин явился перед ней.

Но в этот раз девушка не отступила, смело встретив его проницательный взгляд. Длинная, и почти бесформенная фигура склонилась перед ней в приветствии. На переплетении серебристых рогов, которые подобно короне венчали голову Лесного Владыки, покачивались хрусталики росы, и Мирослава удивилась тому, что они не опадают.

Голос Хозяина шелестел опавшими листьями и журчанием лесного ручья:

– Я исполню твою волю, поменяю местами эти души… – Кивнул он дружелюбно и протянул длинную, сухопарую ладонь в сторону Стёпки, который уже приблизился, минуя Мирославу.

На мгновение их глаза встретились, и парень тепло и ободряюще ей улыбнулся, прощаясь. Затем отвернулся, чтобы взять за руку отца и удалиться, исчезая среди высоких деревьев, которые будто расступались перед ними.

Мирослава долго смотрела им вслед, до тех пор, пока они не исчезли – то ли растворились в воздухе, то ли просто скрылись за деревьями. Но в последний момент ей показалось, будто худая фигура Стёпки изменилась – вытянулась, одежда куда-то исчезла, а вместо неё возник длинный шлейф из листьев, мерцавших серебром.

Она продолжала стоять на опушке, не веря в случившееся. Казалось, будто стоит вернуться в деревню, и где-то там повстречаешь Стёпку. Невозможно было представить, что теперь его там нет.

А когда же должен вернуться тот, настоящий? Может сейчас? Мирослава долго прождала на опушке, но никто так и не появился, и тогда она пошла к Быковым.

Сашка и Надежда Ивановна уже проснулись и позавтракали. Парень, едва увидев девушку, понял, что она чем-то расстроена, но при бабушке не стал расспрашивать.

Мирослава выпила с ними чаю, после чего позвонила в больницу. Там ей сообщили – Глафиру Петровну выписывают завтра, и позвали её саму к телефону.

Бабушка не поздоровалась. Голос её звучал глухо и печально:

– Что же ты наделала, Славушка?

Девушка проигнорировала её слова:

– Как ты? Сказали, что завтра выписывают. Я приеду за тобой.

–Нет! – Поспешно ответила старушка, затем голос её смягчился: – Не нужно, ни к чему. Я хорошо себя чувствую. Вчера все анализы показали, что я здорова – Засмеялась она, но в голосе звучали слёзы. – Мне просто нужно немного времени на то, чтобы подумать спокойно перед нашей встречей…Я не ожидала… такого. Поэтому сама доберусь, ты не приезжай.

– Хорошо. – Согласилась Мирослава. – Но тогда я закажу тебе такси, не нужно трястись по автобусам.

– До нашей глуши дорого обойдётся…

–Не каждый же день кататься будешь, один раз можно. Возвращайся скорее.

Она договорилась с бабушкой о времени и попрощалась, после чего сообщила новость Сашке и Надежде Ивановне. Потом засобиралась домой – готовиться к приезду бабушки, ведь в доме давно никто не убирался, да и приготовить что-нибудь нужно, в службу такси тоже лучше сейчас позвонить, чтобы завтра к назначенному часу уже был забронирован автомобиль.

Сашка пошёл с ней, но вопросов не задавал. Когда они зашли на кухню, он увидел чашки с остатками кофе, и Стёпкину шапку, оставшуюся лежать на стуле.

Мирослава проследила за его взглядом, взяла шапку и прижала её вдруг к груди, со слезами на глазах посмотрела на Сашку, который всё и так понял:

– А вдруг он напрасно ушёл? Вдруг… вдруг ушёл на смерть? – И она рассказала ему всё то, что случилось утром. О том, что помогла Стёпке, а теперь чувствовала себя так, будто убила его.

– Не думай о плохом, Мира. – Парень успокаивающе погладил её по спине. – Давай подождём, мы ведь не знаем – сразу должен вернуться тот, настоящий, или нет.

Мирослава кивнула. Сказала с грустью:

– Если вернётся, то он уже не будет нашим Стёпкой, нашим другом. А мы, каждый раз глядя на него, будем вспоминать…

– Да, но наш Стёпка поступил правильно. Честно и благородно. – Сашка нахмурился, вспомнив об отце. Он отдал жизнь за сына, так поступили бы многие. А Стёпка рисковал ради возвращения того, о ком знал только понаслышке.

Рисковал, потому что любил Ирину Афанасьевну, как родную мать, если не больше – сколько любви нужно для того чтобы проявить такую силу воли? Отпустить того, кого ты любишь?

Стёпка знал, что его названная мать всегда будет в глубине души горевать по своему настоящему ребёнку, несмотря на всю любовь, которую она дарила лесному приёмышу. И потому принял единственное верное решение.

На следующее утро приехала бабушка. Мирослава с Сашей уже ждали её, вышли за калитку, чтобы встретить. А когда таксист открыл пассажирскую дверь, Мирослава ахнула.

Глафира Петровна очень сильно постарела. Будто не полмесяца провела в больнице, а лет пять.

Волосы её окончательно поседели, прибавилось морщин, спина ссутулилась, ослабевшей рукой она упиралась на простенькую тросточку – выдали в больнице.

Сашка молча взял пакет с вещами, которых было не много, и направился в дом, оставив Мирославу с бабушкой.

Девушка смотрела на старушку глазами, полными слёз:

–Это…это из-за того, что …дар ушёл?

– Ну а ты как думала. – Усмехнулась Глафира Петровна и направилась по тропинке в дом, мимоходом склонившись к цветам, чтобы вдохнуть аромат. – Ты же и сама понимаешь, для своего возраста я выглядела довольно молодо. Это всё действие Силы.

– Я хотела как лучше… – тихо сказала Мирослава, следуя за бабушкой.

–А получилось не очень, верно? – Глафира Петровна обернулась, с прищуром негодующе посмотрела на внучку. – За то, что меня сила колдовская покинула, спасибо, конечно. Но вот ты… ты думаешь, что хорошо ведьмой быть? Ты знаешь, что после смерти наши души не попадают в рай? Ты знаешь, что если дар не передашь, то страдать будешь в конце, а душа покоя не обретёт? Знаешь ли ты… – Она осеклась, замолчала, подумав. Тон её сменился, в голосе звучала грусть. – Я почти никогда не творила колдовства, для меня это было лишком тяжко – в качестве расплаты отбирать часть чьей-то жизни. Но и совсем не пользоваться даром не получалось – он всегда на свободу рвётся, ты скоро поймёшь это. Вот я и ушла с головой в травничество, как матушка моя…

–Научи и ты меня! – Порывисто воскликнула Мирослава. – Я тоже буду как ты. Не буду колдовать.

– В тебе сила с рождения есть. Она могла так и дремать в тебе всю жизнь, если бы ты не согласилась принять дар от Агафьи. – Вздохнула Глафира Петровна, поднимаясь на крыльцо, смерив взглядом Сашку, который стоял, облокотившись о перила.

Он хмуро взглянул на старушку и сказал:

– Она и не соглашалась. Это из-за меня ей пришлось.

– Он что же, знает всё? – Удивилась Глафира, оглядев парня с ног до головы, будто впервые увидела. – ЧуднО получилось… И почему же из-за тебя?

Пока закипал чайник на плите, Сашка с Мирославой рассказали о встрече с Агафьей и о том, что пришлось им пережить. Старушка покачала головой, недовольно глядя на парня:

– Тебе не нужно было ходить со Славкой! И правда, всё из-за тебя!

– Он защитить меня хотел! – Воскликнула Мирослава, слова бабушки вызвали в ней негодование.

–Тоже мне защитничек. Он с того света вернулся – сам теперь наполовину из нечистых, поэтому на него и не действует защитный круг!

Мирослава подошла к Саше и положила руку ему на плечо:

–Что вышло, то вышло. Я не жалею ни о чём, а Сашка не виноват.

Глафира Петровна осмотрела ребят, улыбнувшись вдруг грустно:

– Ну понятно, понятно, в чём тут дело. Ладно уж…. Только жаль мне тебя, Славушка, от того и сержусь. Лучше бы не ходили вы в лес, а мне дали бы помереть. Не скоро и не спокойно, конечно, но тогда вместе со мной, глядишь, и проклятие это ушло бы. Ты уехала бы, и вдруг, отсюда Агафья и не достала бы тебя… Это здесь она силу имела, так как вся её жизнь была связана с этим местом…

– Расскажи нам. – Попросила девушка, но вдруг Сашка, глядевший в окно, тронул её за руку и кивнул в сторону улицы.