Читать книгу: «Земля потерянных судеб», страница 12

Проведя гостей по площади, Хаук наткнулся на офицера, который тоже не узнал его в этом обличии.

– Куда?! – громко выкрикнул он, преграждая дорогу.

– Приказ лорда! – четко отрапортовал Хаук и незаметно для гостей постучал пальцем по наручу.

Не будучи дураком, офицер быстро смекнул что к чему и молча отдав честь, прошел мимо.

Проведя гостей по парадному маршу, Хаук поднялся на третий этаж и отыскал дверь в библиотеку. Пропустив гостей веред, он прикрыл дверь. Схватив с блюда, что на кофейном столике первую попавшуюся сладость, Хаук плюхнулся на кресло, что стояло спинкой к окну.

– Присаживайтесь, – предложил он, снимая перчатки и шлем.

Он с удовольствием наблюдал как лицо Энтони удивленно вытянулось. А хмурая физиономия Джулии медленно налилась краской.

– Ну что же вы, не стесняйтесь, – Хаук улыбнулся, довольный собой.

Из маленькой дверцы в стеллаже показался Джеймс. Он уже успел привести себя в порядок и переодеться в более привычную одежду. На морде его, придавая солидный вид поблескивали позолоченные очки.

– Кофе милорд? – учтиво поклонился он.

– Да, будь любезен.

– Вам с корицей или со сливками? – обратился он к ошарашенным гостям.

– Не важно, – растеряно бросила Джулия, глядя на волка снизу вверх. В деревне он казался меньше. Наверное, потому что она была в седле.

Энтони просто пожал плечами.

Хаук с интересом наблюдал как его гости пялятся на смиренного волка. Еще пару часов назад он размахивал клинком на поле боя, а теперь с умным видом, своими когтистыми ручищами переставляет чашечки на кофейном столике.

– Вообще то, я служу здесь библиотекарем, – пояснил он, чувствуя к себе столь пристальное внимание.

– Библио… кем? – не понял Энтони.

– Я слежу за этими книгами, – он указал пальцем на стеллажи. – А упражнение с мечом, это всего лишь мое увлечение.

– А еще Джеймс ведет учет расходов и мастерски оформляет разного рода бумаги, – Добавил Хаук будничным голосом.

– Простите, милорд – смущаясь спросила Джулия – А… можно его потрогать?

Волк чуть не выронил чашку из рук и покосился на Хаука. На что тот только развел руками. Дескать, твое личное дело. Волк отложил чашку и присев напротив нее, галантно протянул руку. Джулия с интересом ощупала его черные когти и подергала за шерсть. Потом с опаской, но все же положила свою руку поверх шероховатой Ладони. Волк мягко сомкнул пальцы и коснулся губами ее запястья.

– Достаточно! – процедила она сквозь зубы. Джулия отвела взгляд и покраснела еще сильнее.

Отпустив ее руку, волк легко встал на ноги и вернулся к своим обязанностям. Похоже он тронул девичье сердце своим непередаваемым шармом.

Но вот в коридоре послышались шаги и дверь распахнулась. Двое часовых привели сэра Торнтона, как и было приказано. Завидев отца, молодые люди бросились в его объятия. Когда кофе был готов, Хаук деликатно покашлял, напоминая о себе.

– Не думал, что скажу такое, но эта форма вам к лицу, – отметил сэр Эрик присаживаясь в кресло.

– Не думал, что когда-нибудь ее надену… – вздохнул Хаук удрученно. – Но, за неимением лучшего…

Джеймс поставил на стол блюдо со сладостями и подал гостям ароматный напиток. Хауку с корицей. Остальным со сливками.

– Что ни будь еще, милорд? – деликатно поинтересовался он.

– Нет, Джеймс, спасибо. Это все на сегодня. Ты отдыхай, а мы тут тихонько побеседуем.

Глава 21. Дела казенные.

– Итак, Сэр Эрик, как мы свами будем жить дальше?

Торнтон поежился от взгляда человека, который в свое время нанес ему смертельную рану. Да, он был сильным, смелым человеком, но такие ранения не проходят бесследно для душевного здоровья. Торнтон никак не мог унять дрожь, что появилась в руках, как только он сел рядом с новым лордом. Разумеется, Хаук заметил это.

– Сэр Эрик, скажите прямо, что вас беспокоит?

Торнтон удрученно вскинул руки. На лице его проступили смешанные чувства.

– Сударь, вы едва не отправили меня на тот свет. Прошло больше пяти лет, а шрам до сих пор толком не зарос. Теперь вы сидите напротив, и удивляетесь, что же меня беспокоит?!

– Боюсь, тут никакие извинения не помогут… – Хаук непроизвольно хрустнул костяшками пальцев.

– Давайте исходить от обратного, – предложил Торнтон. – Чего вы ждете от меня?

– Выполнения ваших прежних обязанностей, – не задумываясь ответил лорд.

– Вы про охрану границы? – уточнил Торнтон.

– Именно. Вы можете меня ненавидеть, желать мести – ваше право. Но прежние обязанности по охране границ я с вас не снимаю. Мне нужно чтобы все оставалось как есть. Это условие его величества, при котором солдатам и офицерам армии владыки даровано помилование.

– Так вот оно что… А я-то ломал голову почему нас не тронули. – Торнтон приоткрыл рот от удивления, как будто позабыл недавний разговор. Но Хаук списал это на отцовское горе.

– Как было сказано ранее, мне дано право сохранить жизнь тем, кто выполнит это условие.

– А с теми, кто не согласен, ты поступишь так же, как в поселке?!

– За эту ночь скажите спасибо сэру Артуру Конару, – напомнил Хаук.

– Да. Верно… Простите, милорд, я вспылил.

– Я не снимаю с себя ответственности за гибель солдат. Но я был вынужден защищаться. Хуже всего в этой ситуации, что людей ввели в заблуждение. Они пострадали лишь потому, что подчинялись приказу. Возможно, если бы разведка сработала лучше, этого можно было бы избежать. Но, поверьте, могло быть и хуже. Теперь, когда Конар свое получил, надеюсь подобных стычек больше не случится.

– Он был последним, кто имел хоть какую-то власть помимо владыки, – подтвердил Торнтон.

– Мои офицеры вовремя догадались, как помочь раненым. Они спасли всех, кого успели. Тем, кто выжил хорошо досталось. Скажите, лекарства в повозках, что не взрываются, настоящие?

– Да, милорд! Пища, все вещи и лекарства надлежащего качества, – Заверил Торнтон.

– Хорошо… Вам нужно как можно скорее забрать тела убитых. А я, как лорд Ронан, обещаю должным образом позаботиться о раненых. Собственно… теперь это моя прямая обязанность. Единственное, о чем я вас попрошу, это поговорить с людьми. Они вероятно в ужасе от случившегося и вряд ли понимают, что к чему. Вашим словам они быстрее поверят.

– Да! – живо отозвался Торнтон. – Я это обязательно сделаю. А еще я пришлю лекаря с подмастерьем в помощь. Уже завтра. И… простите за телеги. Для меня это был путь в одну сторону.

– Про какие телеги вы говорите? – спросила Джулия, не уловив сути.

Торнтон смутился, не зная, что ответить. Но Хаук сделал это за него:

– Ваш отец решил отомстить мне за вашу гибель. Он привез две телеги, начиненные взрывчаткой, и, судя по всему, намеревался ценой собственной жизни взорвать их в замке.

– Это… правда отец? – На глазах Джулии навернулись слезы…

Торнтон молча кивнул.

– К счастью, у Джеймса отличное обоняние. Да и смысла теперь в этом нет… Предлагаю считать это происшествие досадным недоразумением, – предложил Хаук, желая поставить точку в этом вопросе.

– Спасибо, милорд, – Торнтон склонил голову. – Благодаря вашему… секретарю, мы чудом избежали еще большей трагедии.

В дверь постучали. Это вернулся Джеймс. Извинившись за беспокойство, он протянул Хауку стопку бумаг.

– Простите, милорд, скоро десять. Я подготовил бумаги, которые вы просили. Если вы не передумали, конечно. А еще здесь все, кого мы… потеряли сегодня ночью.

– Спасибо Джеймс, мы почти закончили. Все остается в силе. Пусть люди немного подождут.

Когда Джеймс вышел, Хаук внимательно прочитал донесение о потерях. По его тяжелому взгляду было понятно, что цифры удручающие.

– Ну вот… – Хаук бросил бумаги на стол. – Я потерял пятнадцать человек убитыми. Восемь ранены. Из них двое могут не дожить до утра. Пятеро из них должны были сегодня отправиться домой. А вместо этого останутся здесь навечно.

– Мои соболезнования, милорд, – Торнтон не нашел других слов.

– Кроме того, я потерял отличного, офицера. Даже имени его не спросил… Так или иначе, гарнизон не досчитается двадцати трех боеспособных единиц. И двадцать пять человек отправятся домой на побывку. Итого… сорок восемь человек.

– На побывку? – переспросил сэр Торнтон.

– Да. Люди годами небыли дома. С этого дня я буду каждый месяц отправлять часть гарнизона по домам. На пару недель. Я хочу, чтобы люди вспомнили, что они защищают. В дальнейшем, я думаю ввести это правило и в других гарнизонах.

– Прошу прощение, милорд. С вашей стороны это великодушное решение, но, в других гарнизонах оно будет лишним.

– Почему?

– Видите ли, замок владыки – единственное укрепление, которое не имеет собственного поселения. Например, в нашем случае, солдаты, которые не несут вахту просто идут домой к своим семьям и своему хозяйству.

– Вот как? Я этого не знал. Но, почему же тогда здесь нет своего поселения? – не подумав спросил Хаук.

– Ну кто в здравом уме захочет жить рядом с кровожадным владыкой, и тем более привезет свою семью? – с укоризной улыбнулся Торнтон.

– Я как-то не подумал об этом, – Хаук потер ладонями уставшее лицо. Сутки на ногах давали о себе знать.

– У вас еще остались ко мне вопросы, милорд?

– Да. Еще два вопроса. И один касается сэра Конора. Вернее, его владений. Я хочу быть уверен, что его люди не придут за ним.

Торнтон вздохнул облегченно.

– Не беспокойтесь об этом. Моя застава и относящееся к ней поселение и есть владения Конора. С тех пор как владыка отобрал земли у бывшего владельца, ничего хорошего Конар для людей не сделал.

– А… кто был прежним владельцем, простите за невежество?

– Как… кто? – удивился Торнтон. – Мой отец, конечно же. Он был стар и не пережил такого удара судьбы.

– Мне стоило догадаться.

– Я ответил на ваш первый вопрос?

– Да. Второй вам не очень понравится, – предупредил Хаук.

– Валите уже все на старика – не стесняйтесь, – улыбнулся Торнтон более или менее дружелюбно.

– Хорошо. Вы человек военный и должны меня понять. Замку нужен боеспособный гарнизон. А я как лорд, должен держать свое слово. Если считать раненых и тех, кто покинет замок до заката, это будет почти пятьдесят человек. Мне нужно кем-то их заменить. Хотя бы временно. Кроме того, я потерял одного офицера. Вы поняли мой намек?

– Да, милорд. Этого стоило ожидать, – снова вздохнул Торнтон – Кого вы возьмете?

– Выбор за вами.

Торнтон повернулся к своим детям. Выбор этот не был легким. Оба они командиры и у каждого в подчинении взвод. Энтони, конечно, молодец, но он еще слишком молод. Джулия, же куда опытнее его и не раз бывала в бою. Но, все же она девушка.

– Отец, если ты не против, то останусь я, – решилась Джулия.

– Не пожалеешь?

– Риск не велик, отец. Слухи о ночном побоище быстро разлетятся по графству. Не думаю, что кто-то еще отважится напасть в ближайшее время. А если и так, то наш лорд доказал свою состоятельность. Опять же, мы сможем приглядеть за ранеными.

– Хорошо! Быть по сему. Оставляю свою дочь на ваше попечение, милорд. Она грамотный и талантливый командир.

Хаук встал. И протянул Торнтону руку. Сэр Эрик, тяжело поднявшись на ноги, ответил на рукопожатие. Но, Хаук придержал его руку.

– Что-то еще милорд? – спросил он устало.

– Касательно вашего шрама, сэр Эрик… Когда я разгребусь с насущными делами, Джеймс оформит земли Сэра Конора на ваше имя. Тем самым вернув их прежнему владельцу. Надеюсь, это будет достойной компенсацией за ваше ранение?

– С правом наследования?

– Все, как положено, – заверил Хаук.

– В таком случае вы не только оправдаете мой шрам, но и восстановите справедливость!

– Рад это слышать, – Хаук отпустил руку Торнтона. Стороны диалога обменялись поклонами.

– Мы… можем идти, милорд?

– Да, вам уже пора. – подтвердил лорд.

Проводив гостей до парадного крыльца, Хаук остановился на ступенях. Сэр Торнтон, обняв дочь за плечи давал ей последние отеческие наставления. Энтони следовал за ними на небольшом удалении. Справа от крыльца столпились солдаты, одетые по-походному. Рядом суетился Джеймс с бумагой и пером в когтистой руке.

– Кто первый? – спросил Хаук.

– Позвольте мне, милорд? – руку поднял высокий молодой солдат – Я бы хотел отправиться с Сэром Эриком. Там мой дом.

– Хорошо. Иди за мной…

Открыв свою коморку, Хаук развернул на столе карту. Рядом он сложил стопку с открепительными бумагами. Джеймс с чернильницей на шее и пером наизготовку встал чуть позади.

– Так, где, ты говоришь, стоит гарнизон Торнтона?

– Здесь! – солдат ткнул пальцем в карту. – День пути, милорд.

Хаук полез под стол и достал пригоршню монет.

– Сколько ты здесь, солдат? – спросил он.

– Паять лет, милорд!

– Пять лет… Это шестьдесят месяцев – прикинул Хаук.

– Одна золотая монета равна десяти серебряным, – подсказал Волк.

Хаук отсчитал шесть золотых монет. По монете за каждые десять месяцев. А сверху положил еще две серебром. Потом достал еще три монеты и положил рядом.

– Это тебе. Эти же три монеты для Роберта Эшли. Его казнили вчера по приказу Конара. Вместе с семьей. Проследи, чтобы похороны были достойными. Если кто станет возражать – скажи, что это мой приказ.

– Вот как… – приуныл солдат.

– Ты знал его?

– Да как сказать, милорд? У нас каждый знал. Его то уж точно погребут как полагается.

– Наверняка кто-то из родни уцелел, – предположил Хаук. – Найди их, деньги лишними не будут. И еще передай это. Пусть знают, что Конар больше никому не навредит!

Он вынул из мешочка один из перстней сэра Артура и передал солдату.

– Я все сделаю, милорд! Теперь это дело чести, – поклялся солдат, ударив себя кулаком в грудь.

– В таком случае, поторопись! Сэр Эрик скоро уедет.

Солдат трясущимися от волнения руками сгреб монеты со стола и получил от Джеймса бумагу со своим именем.

Рассудив более или менее справедливо, Хаук вручил каждому из солдат по одному золотому за каждые десять месяцев службы, и по два серебряника на дорожные расходы. Тех, кому нужна была лошадь, Джеймс вносил в отдельный список. Тем, кто направлялся в сторону дальних гарнизонов или путь его пролегал неподалеку, было вручено предписание для командиров. Согласно ему они должны были явиться в замок как можно скорее для получения новых инструкций.

В качестве казначея Хаук чувствовал себя не очень уютно, но реакция солдат ему нравилась. Люди уходили довольными и взволнованными, не до конца веря в то, что происходит. Последним в комнату вошел Дорн. Он был не брит и заспан. Хаук не сразу признал его без шлема и офицерских доспехов. Дорн надел в дорогу простой солдатский мундир, такой же как и на нем самом.

– Ты хоть поспал? – первым делом спросил Хаук.

– Да, милорд. Пару часов сна мне удалось урвать… Значит вы не передумали?

– Все в силе. Кто тебя заменит?

– Его уж с нами нет… – вздохнул Капитан.

– Ясно. Я возьму это на себя. Не переживай, разберемся. Джулия со своим взводом останется здесь. Для усиления.

– Матерая девка, – подтвердил Дорн. – Службу знает.

– Ну, что ж…

Хаук отсчитал десять золотых монет. Подумал, и отсчитал еще десять серебряных.

– За что такая щедрость, милорд? – удивился Дорн.

– За отличную службу. И за людей, которых вы сумели спасти, сударь. Ну и поздравляю с повышением!

– Все шутишь?

– Ничуть. Я… хорошо знаю военное и инженерное дело, но по сути своей, обычный пехотинец. Мне нужен хороший, правильный генерал на место сэра Конара. Вступишь в должность, как вернешься. Потом мы побеседуем с сэром рыцарем более предметно и выясним все тонкости его службы. И выбери себе в подарок хорошего коня. Негоже генералу пешком ходить.

– С капитана и сразу в генералы? – недоверчиво ухмыльнулся Дорн.

– В самый раз. Простой жизни не обещаю, но других людей на эту должность я попросту не вижу.

– Как скажете, милорд, – обреченно вздохнул Дорн.

– То-то же! Бери монеты, и чтобы две недели я тебя тут не видел! – приказал Хаук.

– Слушаюсь, милорд! – Дорн расплылся в широкой довольной улыбке.

– Доброго пути, генерал, – пожелал Хаук и крепко пожав руку, проводил счастливого Дорна за дверь.

Рухнув на кровать, лорд остался почти без сил. Разговор с Торнтоном, в довершение к ночным событиям вконец вымотал его. Джеймс, закончив делать свои записи, застыл в ожидании новых указаний.

– Спасибо тебе, дружище. Ты здорово помог. Торнтон поговорит с людьми и скоро покинет замок. Пока он здесь, набросай хоть какую-то бумагу о передаче владений Конара под его начало. Возьми печать, если надо. И, покажи своего рогатого друга Марен. Пусть бабка посмотрит. А мне нужно вздремнуть хотя бы пару часов. Иначе я убью кого ни будь еще….

– Конечно, – улыбнулся волк – Будьте спокойны. Я скажу вас не беспокоить.

Хаук уснул раньше, чем Джеймс договорил. По-хорошему надо было хотя бы снять сапоги, но это желание так и осталось желанием. Джеймс хотел было спросить что-то еще, но понял, что не получит ответа. А потому, взяв печать со стола, он тихонько вышел и прикрыл за собой дверь. С сэром Эриком, Джеймс встретился возле ворот. Его солдаты уже погрузили скорбный груз и накрыли тела брезентом. Пора было отправляться в обратный путь. Несколько солдат из тех, кто отправлялся домой, решили примкнуть к этому каравану, и толпились неподалеку. Сам Торнтон как раз прощался с дочерью.

Джеймс галантно поклонился.

– Чего тебе? – не слишком учтиво буркнул Торнтон. Двуногий волк выше человеческого роста нервировал его.

– Ваши бумаги, сударь.

– Бумаги? Какие еще бумаги…? – не понял он.

Взяв из рук, волка свиток, заверенный еще теплой сургучной печатью, он вскрыл его и пробежался глазами. Текст документа был скуп, выверен и лаконичен.

– Согласно сему документу, владения, ранее принадлежавшие Сэру Артуру Конару, с сегодняшнего дня переходят к вам, сэр Эрик. Распоряжение милорда, – торжественным тоном объявил Джеймс.

Торнтон прикрыл лицо рукой, чтобы никто не видел проступивших на его глазах слез. Немного отдышавшись, он смог совладать с собой. Джеймс, закрыв сэра Эрика своей спиной, предложил платок. Приведя себя в порядок, Торнтон благодарно кивнул.

– Я искренне благодарен твоему лорду за это… и за жизни моих детей. Сэр Эрик Торнтон во что бы то не стало оправдает возложенные на него надежды. Так и передай!

Растроганный Джеймс низко склонился.

– Милорд весьма сдержан в своих чувствах… Но, поверьте, он будет этому рад.

Попрощавшись с Джулией и Джеймсом, Сэр Эрик с сыном покинули замок. Джулия, опершись на торчащий из брусчатки осадный кол, провожала их долгим грустным взглядом. Дома их ожидали две неразлучные подруги – печаль и скорбь. Джеймс решил просто побыть рядом с ней, нарушая тишину лишь своим негромким дыханием.

Глава 22. Из жизни кошек.

Когда Хаук очнулся, на улице было уже темно. Но проснулся он от того, что почувствовал на себе пристальное внимание. Он медленно сел и подтянул к себе меч. За приоткрытой дверью блеснули чьи-то глаза. У людей они так не сверкают в темноте. Он почему-то сразу подумал на Джеймса. Но от его шерсти исходил своеобразный запах, которого сейчас не было.

– Кто здесь? – строго спросил Хаук.

– Валери, милорд. Вы так сладко спали, что я не рискнула вас будить, – горничная вошла в комнату. Рассеянный лунный свет, струящийся из окна, позволил разглядеть ее лицо.

Хаук, поняв, что угрозы нет, и убрал клинок в ножны.

– Простите, за беспокойство….

– Ничего. Я и забыл, что ты у нас…

– Кошка?

– Да.

– Давно вы знаете? – удивилась Вэл.

– Я догадался, когда мы впервые остались наедине. Движения уж слишком плавные, да и взгляд странный. А вообще, тебя выдал хвост. Когда волнуешься он дергается, как у всех кошек. Шелестит под платьем.

– Вы так говорите, как будто это в порядке вещей, – вздохнула Вэл. – Разве это не отталкивает вас?

– Нет, Вэл. Скорее я нахожу это занятным. Тебе не нужно стесняться.

– Приятно слышать….

– Ты просто так пришла или по делу?

– По делу! Джеймс распорядился приготовить вам ванную. Если вы не поторопитесь, вода остынет – виновато сообщила она.

– Ванную?

– Простите, милорд. Но от вас, мягко говоря, попахивает.

Хаук понюхал свою одежду и поморщился. Чистый мундир лишь отчасти скрывал последствия бурной ночи.

– Тут ты права… помыться надо.

– Далеко идти не придется, милорд. Я жду вас в соседней комнате, там все готово.

– Хорошо. Дай мне пару минут…

Оставшись один, Хаук зевнул и болезненно потянулся. Проспал он заметно дольше часа. Судя по тишине за окном, ничего страшного за это время не случилось. Он встал, и тело отозвалось глухой болью. К этому он тоже успел привыкнуть. Хаук расстегнул ремень и высвободил ножны. Бросив клинок на стол, он положил рядом громовой выстрел. Избавившись от мундира и сорочки, он снял сапоги и вздохнул довольно. Было чертовски приятно ощутить прохладу каменного пола босыми ногами. Оставшись в одних штанах, он взял оружие наперевес и отправился в соседнюю комнату.

Открыв дверь напротив, Хаук зажмурился. Здесь было светло, две масляные лампы хорошо освежали помещение. Оно было больше его комнатушки, но имело лишь махонькое вентиляционное окошко под потолком. Кровать убрали, на столе стопками разложили полотенца и белье. Пол застелили мягким ковром и полотнами из грубого льна. Посреди комнаты стояла переносная деревянная ванная с медными ручками, обитая металлическими лентами. Пара ведер с водой, кувшин с черпаком. Ну и Вэл в фартуке и со щеткой в руках.

– Я бы заперла дверь на вашем месте.

Хаук закрыл дверь и наощупь повернул ключ в замке.

– Будешь смотреть? – уточнил он.

– А вам есть чего стесняться?

– Боюсь, что скромность – это не мое.

Скинув портки, Хаук занырнул в теплую воду. Валери осторожно долила кипятка из громоздкого медного чайника.

– Отмокайте, милорд. Через пять минут я займусь вашей спиной, – предупредила она.

Хаук вытянул ноги и прикрыл глаза. Тепло приятно разливалось по телу. Мышцы понемногу переставали ныть. В воздухе витал приятный аромат. Кажется, так пахнет лаванда.

– Собственная ванна. Личная горничная… Куда катится этот мир? – Еле слышно протянул он.

– И маленькая страна, в добавок. Что будете делать со всем этим?

– А что бы сделала ты?

– Мне как-то некогда было об этом думать. У горничной всегда дел по горло.

– А давно ты здесь?

Вэл на минуточку задумалась, складывая годы в уме.

– С ложно сказать. Кажется, целую вечность. Я плохо помню прежнюю жизнь, а отец особо не рассказывает.

– Ты сказала, что у тебя есть отец? Должно быть скучаешь по нему?

– Нет. Не скучаю. Узнав, что я попала к владыке, моему бедному отцу ни осталось ничего кроме как устроиться на службу в замок. Нам удавалось видеться тайком… Пока не случилось несчастье.

– Кто же он? – удивился Хаук.

– Конюх. Вы могли видеть его в конюшнях. Его легко узнать по искалеченным рукам.

– Кажется его имя Семион? – припомнил Хаук.

– Он, милорд. С тех пор, как его покалечило, мы видимся гораздо чаще. Так что скучать мне особо то не приходится.

– Ты не сказала про мать. Кто она?

Валери задумчиво переложила белье на столе.

– Просто кошка, которая гуляет сама по себе… В этих землях нефилимы не редкость. Иногда они забредают в поселения. Кошке понравился молодой селянин, она прижилась у него. Принесла потомство. А через полгода, по весне, ушла погулять… Так мы остались вдвоем.

– Прости. Я просто хотел побольше узнать о тебе.

– Не берите в голову, милорд! Давайте-ка лучше смоем скверну с вашего бледного тела.

Горячая вода, мыло, жесткая щетка и мочало в руках горничной, творили знатные чудеса. Последний раз, когда его мыла женщина в ванной, был в далеком детстве. Так далеко, что и не верится уже. Не считая того недавнего случая. Но он плохо что помнил, так как был до неприличия пьян. Да и в походах приходилось мыться не часто. Разве что в реке, или под ледяным водопадом. Но так, чтобы с мылом и горячей водой – по пальцам пересчитать. Правда Вэл особо не церемонилась. Действия ее были верны и отточены. Особенно приятно было когда ее изящные пальцы занялись его головой и волосами. За такое удовольствие, Хаук, пожалуй, готов был и доплатить….

На все про все у Валери ушло не более десяти минут. Настроение лорда улучшилось, появилось желание пошалить…. Улучив момент, когда она повернется спиной, Хаук осторожно поддел ее подол и поймал за хвост. Вэл укоризненно покачала головой, но не стала заострять на этом внимание. Подняв лорда на ноги, она нагнула его за шею, чтобы брызги не сильно намочили пол, и окатила чистой водой. Потом выволокла из ванны и завернув в большое полотенце методично промокнула все его тело. Не забыв о ложбинках и выпуклостях. Закончив с мытьем, Вэл глянула на его ноги, а потом и на руки. Если пятки и ладони, благодаря куску пемзы у лорда теперь были как у младенца, то ногти пребывали в ужасающем состоянии. Ломаные, треснутые, местами кровоточащие. Вэл вздохнула, поняв, что на этом работа ее не закончена. Она бросила ему под ноги теплые меховые тапки и указала на дверь.

– Подождите у себя, милорд. Через пару минут мы продолжим.

Завернутого в полотенце Хаука вытолкали в коридор. Было темно и не видно ни зги. Он наощупь открыл дверь и уселся на стул. Вскоре, с двумя лампами в руке и стопкой белья подмышкой, Вэл ворвалась в комнату. Быстро переворошив кровать, она поменяла постель, переодела наволочки и одеяло. Затем из соседней комнаты она принесла еще один стул и увесистый мешочек с тесьмой, похожий на кошелек. Поставив обе лампы на стол, она высыпала из мешка кучу мелкого инструмента, похожего на орудия для изощренных пыток. Около получаса она медленно и методично кромсала и подтачивала на руках Хаука ногти. Срезала заусенцы и задубевшую кожу. Вычищала кровь и грязь из трещин. Ей даже пришлось сбегать за маленьким тазом и щеткой. С ногами дела обстояли еще хуже. Но упорства горничной было не занимать. Наконец, она выдохнула и смахнула пот со лба.

– Все!

Хаук с интересом оглядел дело ее рук. В такой порядок его тело привели, пожалуй, впервые. Не то, чтобы он был засранцем, просто походная жизнь и частые стычки с противником накладывали свой отпечаток на привычки и быт…

– Вы… довольны мной милорд? – Спросила Вэл негромко.

– Просто нет слов… я в восторге, Вэл. У тебя золотые руки! Остается только спросить, за что мне все это?

– Что, значит, – за что!? – Вэл разом покраснела. – Лорд должен выглядеть подобающе.

Она встала, скомкала полотенце, лежавшее у нее на коленях, сгребла белье в кучу и как ужаленная вылетела вон из комнаты.

Странно. Хаук вроде бы ничего такого не сказал… Скинув с плеч полотенце, он завязал его на поясе. Волосы были еще влажными и липли к лицу. Это раздражало, а потому, он стянул их в хвост. Хотел было одеться, но заметил, что мундира на месте уже нет. Тогда он открыл окно и чуть приоткрыл дверь, чтобы ночная прохлада постепенно наполнила его скромное жилище. Улегся поверх одеяла и закинул руки за голову. Тело буквально дышало чистотой. Было так легко… Чуточку кружилась голова, и почти ничего не болело, если не двигаться. Он даже успел погрузиться в какие-то абстрактные, но приятные мысли. Минувшие сутки казались сейчас неприятным, кошмарным сном. Волнение отошло на второй план. Лорд замка Видланд поддался желанию и задремал.

Кто-то тихонько поскребся в дверь. Сначала он думал, что показалось, но звук повторился. Хаук беззвучно скользнул вдоль стены и потянул ручку на себя…

На пороге стояла Вэл, опустив голову.

– Можно? – смущенно попросилась она.

– Входи… – Хаук отошел в сторону.

– Заприте пожалуйста….

Хаук без вопросов повернул ключ до щелчка.

Валери подошла к столу и погасила обе лампы, в полутьме снова сверкнули ее зрачки.

– Простите, милорд, я… так и не решилась вас поблагодарить.

– За что, Вэл? – не понял он.

– За скромную, никчемную жизнь, которую вы вчера спасли. Ведь Конар никого не оставляет в живых…

– Да. Мне сказали… А разве не Джеймс вытащил тебя?

– Да, милорд, безусловно, но это вы придумали как меня найти. И приказали сделать это, тоже вы – напомнила она.

– К слову сказать, отправил тебя туда тоже я, Вэл. От части это моя вина. Если тебя это тяготит, то простого спасибо, мне достаточно.

– Нет, милорд… не для меня. Вопрос лишь в том, что я могу вам дать…?

Тонкие пальчики Вэл, быстро расстегнули несколько маленьких пуговок на воротнике, и платье горничной беззвучно упало на пол. Головной убор упал следом. Сердце Хаука вздрогнуло и забилось быстрей. Смущения он не испытал. Скорее, резко проснулся животный интерес. Бледное девичье тело мягко отсвечивало в полутьме. Длинный черный хвост с белым кончиком обвился вокруг бедра. Острые кошачьи ушки, почуяв свободу, подрагивали вслушиваясь в тишину. В тех местах, что не видно под одеждой, ее тело частично покрывал аккуратно подбритый мех. Он был бархатистым, и таким же черным, как волосы. Она не была полной, не была худой. Сложена Вэл была гармонично. Округлые плотные бедра. Сильные икры, формой напоминающие острие копья. Крепкие руки и плечи с заметным рельефом мышц. Но ничего лишнего. Женственность во всем.

Хаук хотел поднять ее платье, но она отшвырнула его ногой, четко обозначив намерения.

– Я ведь могу подумать, что ты хочешь от меня котят. А я очень разборчив в этом вопросе, – Серьезным тоном заявил он.

– Не беда. На этот случай Марен поит нас черным вином.

– Даже так? Смотрю, у вас тут все на мази… А ласковый Джеймс? Как быть с ним? – вкрадчиво припомнил он.

Блеснув зрачками во тьме, Вэл посмотрела в окно. Потом пожала плечами.

– Джеймс… он жалеет не только меня. Тут нет никаких обид.

Хаук задумчиво кивнул. О чем тут говорить, если и сам он от части попал под волчье обаяние.

– Повернись, – попросил Хаук, желая рассмотреть ее со всех сторон.

Встав на носочки, она тотчас повиновалась.

Нежную девичью спину и часть ягодиц покрывали уродливые длинные шрамы. Такие после себя оставляет только плеть. Сам он ни раз испытал это удовольствие на себе. Он мягко развернул ее к свету. Почти все отметины были старыми, но были и те, что едва зарубцевались.

– Досталось же тебе… – прошептал он.

Вэл вздрогнула, когда Хаук опустил ладонь на ее плечо. Кончиками пальцев провел по ее спине. Молодой лорд точно знал какую нестерпимую боль эти шрамы с собой принесли.

Вэл судорожно вздохнула. По носу скатилась горячая слеза.

– Милорд… погладьте меня еще, – тихо попросила она.

Хаук улыбнулся. Его теплая, мозолистая ладонь несколько раз про скользила по ее спине. Вэл схватила его вторую руку и прижала к своей упругой девичей груди.

– Так… вы примите мою скромную благодарность, милорд? – с надеждой спросила она.

Хаук был возбужден, плоть тверда, но воля еще тверже. Он осторожно поглаживал шрам на спине Вэл, раздумывая стоит ли принимать ее предложение. Его пальцы медленно скользнули по гладкой шерстке вниз. Дыхание горничной участилось… Ее бедра податливо разошлись. Похоже, она действительно хотела его.

Молодой лорд убрал ладонь. Его руки прошлись по ее шее, талии и плечам. Наконец, они все же легли на бедра. Влажное полотенце упало на пол, и она получила его ответ. Вэл тотчас прогнулась в спине, облегчая лорду задачу… С тихим, протяжным стоном она впустила его в себя. Мягко, легко и до неприличия глубоко. Он не сделал ей больно, не накинулся словно зверь на оголенную плоть. Впервые за долгие годы ей было приятно прочувствовать мужчину в себе. Чтобы девичьи слезы не омрачили момент, она смахнула их тайком, и прикрыла глаза…